***
Раздался хлопок и Сидди исчезла, унося клетку с Менди — новой совой Невилла — домой. Гарри покачал головой, слегка удивлённый, что Невилл, который раньше был образцом застенчивости и молчаливости, выбрал самую громкую сову с самым пронзительным криком. Гермиона тут же предложила назвать её Мандрагорой и Невиллу сразу же — отчасти из-за Гермионы, отчасти из-за его любви к растениям — приглянулось это имя. Мандрагора, или для краткости Менди, была среднего размера и немного уродливой совой. Она выглядела так, будто неоднократно бывала в драках с другими словами, и имела такой взгляд, который вызывал содрогание. Но Невилл был счастлив, а вместе с ним и Гермиона. — Ваши палочки, пожалуйста, — скучающим тоном произнёс проверяющий палочек в атриуме министерства магии, когда они подошли к его столу. Гарри не мог винить его. Определённо, его работа могла послужить хорошим напоминанием того, что хорошие ЖАБА очень важны. Не смотря на Гермиону, Гарри мог без труда уловить её мысли: " Посмотри сюда, Рон, вот кем ты станешь после школы. Возможно, они даже вручат тебе фальшивый аврорский значок. " Да, размышляла Гермиона, это ужасно, так думать. Но тем не менее, такой исход будет наиболее справедливым. У Рона есть две мечты по поводу будущей профессии: профессиональный игрок в квиддич и аврор. И если ещё в спорте он мог добиться чего-то — Гермиона не достаточно хорошо разбиралась в спорте, чтобы судить о талантах и недостатках Рона — но, определённо, его образование не будет достаточно хорошим, чтобы поступить в аврорскую академию, особенно теперь, когда он умудрился порвать с той единственной, которая была в состоянии протащить его сквозь экзамены. — Нам сюда, Гермиона, — прошептал Невилл и схватил девушку за руку, останавливая её и показывая на другой коридор. — О чём мечтаешь или ты надеешься на большее количество физических контактов со мной? — Посмотрите-ка, какие мы сегодня дерзкие, мистер Лонгботтом, — усмехнулась Гермиона. — И должна упомянуть, что это так нетипично для вас. — Так, так. Ведите себя прилично, — насмешливо отругала их Роксана и указала на дверь. — А где Агата, — спросила покрасневшая Гермиона, только теперь заметив, что они где-то по дороге потеряли бабушку Дафны. — Она пошла кое за кем, — без дальнейших пояснений произнесла Роксана. Затем счастье на её лице сменилось скукой и раздражением, и она открыла дверь в кабинет, в котором располагался объект её ненависти: мистер Барнаби Дорполд — первый секретарь отдела по семейным делам. На мгновение, Гарри в голову пришло, что ему в будущем также нужно будет научиться контролировать эмоции на лице. К счастью, сегодня он присутствовал только в качестве наблюдателя. Следующие четверть часа были точно такими же, как вчера. Роксана пыталась убедить клерка, что она хочет урегулировать все проблемы в течение следующей недели, и не желает заполнять все эти бумаги, включая договор между Гарри, Дурслями, Хогвартсом, мистером и миссис Чепаундати — ни один из присутствующих понятия не имел, кто это такие — и ряда других министерских сотрудников, включая двух швейцаров. Хорошо, возможно, она была немного высокомерной, назвав их швейцарами, но они, казалось, были совсем неважными. Достаточно интересно то, что мистер Дорполд оставался крайне дружелюбным и терпеливым всё время. Казалось, он совсем не впечатлен всё возрастающим у леди напротив него раздражением, разочарованием и яростью. Вместо этого, казалось, он наслаждался всей сложившейся ситуацией. Кто-то действительно подстегнул его, размышлял Гарри. — Знаешь, — прошептала Дафна на ухо Гермионе, — мы могли бы просто проклясть его. Болезненную сыпь на его задницу, зуд на спину, немного головной боли… — М-да, это было бы здорово и очень убедительно, — в ответ прошептала Гермиона. — Не нравится мне выражение лиц наших девушек, — сказал Гарри Невиллу. — Ты только сейчас осознал, что нужно быть осторожным с ними и не выводить их из себя? — с усмешкой спросил Невилл, побуждая свою подругу кинуть на него оценивающий и удивлённый взгляд. Её слишком милая улыбка заставила его содрогнуться до основания. К счастью, фарс закончился до того, как что-то произошло. Агата Пинегрю вошла в кабинет в сопровождении никого иной, как Амелии Боунс — главы ДМП и, возможно, самой известной и, определённо, самой устрашающей сотрудницы министерства. Манера поведения мистера Дорполда тут же изменилась, и он начал лебезить, стал красноречивым и льстивым: — Доброе утро, миссис Боунс. Счастлив видеть вас, миссис Боунс. Как я могу вам помочь, миссис Боунс? Он даже набрался смелости и попытался выгнать Роксану и подростков, уставившись на них так, будто они представляли собой особенно уродливых насекомых. — Нет, мистер Дорлпод, на самом деле, я здесь из-за очень хорошего друга — миссис Роксаны Гринграсс, — промурлыкала Амелия, голосом слишком слащавым, чтобы дошло даже до такого идиота, как Дорлпод. Он тяжёло заморгал, когда осознание, наконец, озарило его. В тоже самое время, вся спесивость покинула его и колени его подогнулись. По счастью, Гарри отреагировал достаточно быстро, чтобы подтолкнуть кресло в его направлении и Дорлпод вместо падения на пол, приземлился в кресло, тем самым, сохраняя то немногое, что ещё осталось от его достоинства. — Ваш очень хороший друг… — прохрипел Дорлпод. — Я… Я не знал. — Ой, да это не столь важно, просто небольшой забавный случай сблизил нас. При случае, мне следует рассказать вам, как так получилось, что моя любимая племянница оказалась обязанной дочери леди Роксаны. — Она указала на Дафну, которая изобразила на лице самую дружелюбную улыбку. — Долг жизни. Теперь все остатки крови отхлынули от его лица. Долги жизни это очень серьёзно, и каждый в министерстве, кто лелеял надежду о продвижении по службе в течении ближайшего десятилетия, знал о Сьюзан Боунс и то, насколько она важна для тёти. Эта ситуация может с лёгкостью обернуться катастрофой для его карьеры. Долг жизни? Задумался Гарри. Он бы предположил, что это не так. Он вступает в силу только тогда, когда кто-то спасает чью-то жизнь, наподобие того, как он спас жизнь Джинни в тайной комнате. Не то, чтобы он когда-либо хотел требовать возвращения этого долга. Но с другой стороны, Сьюзан почти убила Гермиону зельем, и это только чистая случайность, что Дафна не пила из той бутылки. Если бы она не почувствовала запах… Внезапно, Гарри тоже побледнел. Он прежде никогда не осознавал, что эта проклятая бутылка могла послужить причиной смерти Дафны. И без её незамедлительной помощи тогда, было бы уже поздно спасать Гермиону. И тогда, Сьюзан Боунс столкнулась бы с обвинением в убийстве и даже в случае, если бы её признали невиновной, она бы уничтожила свою репутацию на десятилетия. Поэтому то, что сказала Амелия Боунс, не было ложью, а всего лишь небольшим преувеличением фактов. Внезапно, Дорполд приложил все свои усилия, чтобы быть полезным. Большинство бумаг оказалось по настоящему и не были нужны. Неожиданно, также оказалось, что все эти странные персоны должны быть только проинформированы, а не принуждены к согласию. Остальные же формальности легко могут быть улажены согласием Амелии. Гермиона уже однажды наблюдала подобную сцену. Её отец хотел получить письмо- разрешение, а сотрудник неохотно шёл на встречу. Так продолжалось до тех пор, пока отец не позвал своего клиента — майора. Не более чем тридцать минут спустя, все необходимые бумаги были готовы. Амелия Боунс пожелала ознакомиться с материалами дела. — Я поздравляю вас, мистер Гарри Поттер-Пинегрю с вашим усыновлением и новым магическим опекуном. — С лёгким сердцем Гарри принял поздравления Амелии и объятия Дафны, Гермионы и Невилла. Он пытался игнорировать лебезящего Дорполда и посмотрел на Роксану. — Гарри, ты должен решить, как ты будешь ко мне обращаться. Роксана было бы хорошо, также будет нормально, если ты будешь звать меня мамой. Я не хочу занять место твоей мамы, но теперь ты принадлежишь к моей семье. В любом случае, выбор остаётся за тобой. — Я буду… — заколебался Гарри, — я подумаю об этом. Роксана мягко улыбнулась, а Дафна объявила: — Тебе следует начать с того, чтобы называть её Рокси. Роксана свирепо глянула на дочь: — Никогда не называй меня Рокси, иначе мне придётся тебя немного расстроить. Молча наблюдающая за счастливым подшучиванием, Амелия Боунс, внезапно, повернулась к Дорполду, её дружелюбный тон тут же сменился устрашающе-ледяным голосом: — А теперь, мистер Дорполд, мы должны обсудить с вами причины вашего недавнего поведения.***
Кабинет Амелии Боунс, полдень. — Дамблдор? — Гермиона была в шоке. После небольшой, но тщательной проверки Дорполда, Амелия провела всю группу, за исключением очень несчастливого и только что смещённого с должности министерского работника, в свой кабинет. — Дамблдор, — вздохнул Гарри. — Нам следовало ожидать что-то подобное. — Человек, которому Гарри доверял все эти годы, снова попытался повлиять на его жизнь столь неприятным способом. — Мы с Агатой ожидали, — пояснила Роксана. — По этой причине, мама и попросила Амелию о помощи. Но догадываться о чём-то совсем не тоже самое, что услышать об этом. — Не только услышать, — добавила Амелия, помахивая признанием Дорполда. Амелия приказала ему написать заявление магическим пером. Его подпись вместе с подписью Амелии придали юридический статус этому документу. — Я дам этому ход, стоит только возникнуть такой необходимости. Вот, это для тебя… — Амелия вручила копию Роксане. — Но, что по настоящему возмущает меня, так это причина, — прорычала Роксана, её взор обещал проклятия и смерть. Гарри пришлось бороться изо всех сил, чтобы подавить усмешку. Да, причина, ему бы тоже надо было сердиться. Мистер Дорполд, как не крути, очень талантливый и амбициозный сотрудник, несколько лет назад имел противоречия с Люциусом Малфоем. Очевидно, в прошлом, Люциус оставил Дорполда без шанса на очень важное карьерное продвижение. Очевидно, он так и не простил его за вмешательство. Несколько дней назад, Дамблдор вошел в контакт с клерком и невинно поинтересовался, не навещала ли его леди Гринграсс — очень хороший друг лорда Малфоя. Поскольку, дружба между Сайрусом Гринграссом и Люциусом Малфоем была хорошо известным фактом, то Дорполду нужно было только спросить нескольких коллег, чтобы получить доказательства глупому комментарию Дамблдора. — Хороший друг Люциуса… — снова прорычала Роксана, — я покажу ему хороший друг Люциуса, как раз в его… — Роксана, следи за языком, — прервала Агата свою дочь, её широкая улыбка слегка смягчила влияние выговора. — Но самое главное сейчас это то, что у нас есть этот контракт, — произнес Гарри. — Спасибо вам большое, миссис Боунс. Я правильно понимаю, что теперь леди Гринграсс мой законный магический опекун как в маггловском мире, так и в магическом? — Всё верно. Нам всего-лишь нужно отослать документы в магловский отдел. Но учитывая разрешение, которое леди Гринграсс получила от твоей тёти, она уже сейчас считается твоим опекуном. — Я также должна поблагодарить и тебя, Амелия, — добавила Роксана. — Этот человек действительно раздражающе действовал на мои нервы. Я даже не знаю, как долго я смогла бы подавлять свой порыв, чтобы не проклясть его. Прежде, чем мы уйдём, у меня есть один вопрос и небольшая просьба. — Продолжай. — Могла бы ты, пожалуйста, объяснить мисс Грейнджер процесс магического опекунства в Хогвартсе для маглорождённой ведьмы? Амелия медленно кивнула. Она полагала, что Роксана и так прекрасно знала устав, но видимо хотела, чтобы мисс Грейнджер услышала об этом лично от неё, так сказать официально. — Хорошо. Мисс Грейнджер, когда ваши родители позволили вам отправиться в Хогвартс, они вдобавок к этому дали добро на обычное в этом случае разрешение на магическое опекунство. Это значит, что до двадцати лет глава факультета — в вашем случае, это профессор Макгонагалл- будет вашим опекуном. И только очень малое число студентов — в основном главные наследники самых влиятельных семей- становятся подопечными самого директора. Но двадцать лет назад, директор Дамблдор всё изменил. Сейчас же всё по другому. Теперь, директор является магическим опекуном всех магглорожденных и воспитывающихся маглами — наподобие Гарри — студентов и всех сирот. Он только переложил на плечи деканов некоторые незначительные обязанности — например: подписание разрешения на посещения Хогсмида. Все же важные вопросы, он решает сам. — Но мне не разрешили посещать Хогсмид в прошлом году, — яростно вмешался Гарри. — Директор Дамблдор сказал, что ему необходимо разрешение моего дяди. — Нет, — покачала головой Амелия. — Так не должно быть. Обычно, деканам факультета нравится, когда у них есть разрешение от родителей, чтобы избежать не нужных осложнений — я уверена, что у Минервы есть одно от ваших родителей, мисс Грейнджер — но на самом деле, никакого разрешения не требуется. В свою очередь, должна добавить, что ты просто особый случай. Директор Дамблдор включил вас в малую группу школьных подопечных, поэтому, в этом вопросе Минерва не могла ничего поделать. — Мы только, что решили проблему Гарри, — начала Роксана, — возможно, что-нибудь подобное в случае мисс Грейнджер? Возможно, единственное магическое опекунство? Гермиона бросила на Роксану смущённый и удивлённый взгляд, медленно перерастающий в понимающий. — Вы хотите сказать… Что тоже могли бы стать моим магическим опекуном? — Я… Или леди Лонгботтом, — подтвердила Роксана. Теперь пришла пора Невилла выглядеть изумлённым. — Она уже проявляла интерес. — Вид у Гермионы и Невилла был одинаково изумлённым и радостным: — Августа магический опекун Гермионы? — Я не вижу здесь никаких проблем. Леди Лонгботтом, определённо, могла бы стать опекуном без всяких сомнений и превосходно бы выполняла свои обязательства. — И, — продолжила Роксана, — она могла бы распространить своё опекунство и на родителей Гермионы? /Чё? / Гермиона была сбита с толку. Почему бы её родителям понадобилось опекунство? — Это необычно, но совершенно законно, — пожала плечами Амелия. — Я посоветую приёмнику мистера Дорполда послать вам необходимые бумаги. Я слышала, в это рождество леди Лонгботтом будет гостить у вас? — Да, также как и родители Гермионы. — И с этими словами Роксана обратилась к Гермионе: — Я не хочу держать тебя в неведении, Гермиона, но тебе следует подумать над этим. Леди Лонгботтом не только очень хорошая леди, но также и чрезвычайно уважаемый член магического общества и сильно волевая личность. Она поддержит тебя против кого бы то не было. И если она станет магическим опекуном твоих родителей, то сможет наложить несколько защитных чар на их дом. Мы позже обсудим это с ней и твоими родителями, хорошо? Гермиона слабо кивнула. Внезапно, её роль сменилась с молчаливого наблюдателя на участника. Она скользнула взглядом по Невиллу. К её облегчению, он улыбался. Мысль о том, что его бабушка будет её опекуном, казалось, радовала его. Она сможет защитить моих родителей, про себя улыбнулась Гермиона. — Хорошо, этот вопрос мы урегулировали, теперь как насчёт запроса? Гарри и Дафне уже позволено колдовать в Пинегрю меноре. Было бы возможно получить особое разрешение для тренировочной комнаты, чтобы позволить им давать уроки вместе с их друзьями, в частности с мистером Лонгботтомом и мисс Грейнджер? Это, конечно, рассчитано на следующие двое летних каникул, но мы с мамой хотели бы использовать эти недели для дополнительных тренировок. — Я должна проверить это, но в основном это возможно. Естественно, что в том месте вы будете нести полную ответственность за каждое заклинание, исполненное ими. Но, да, я думаю, мы можем позволить это.***
Банк Гринготтс, после полудня Двумя часами позже, они были готовы совершить второй важный визит, второй визит в Гринготтс. Сегодня, как надеялась Роксана, этот визит будет куда лучше и более информативный, чем вчерашний. Они использовали дополнительное время, чтобы слегка перекусить, во время чего Агата дала подросткам основы гоблинского этикета. Будучи деловой женщиной, в отличии от своей дочери, ей приходилось иметь куда больше контактов с гоблинами, и она повстречала огромное количество совершенно различных гоблинов. Точно также как и у волшебников и ведьм, существовали различия и у гоблинов. Большой или маленький, старый или молодой, торопливые и медленные, скучные или интересные — но у всех у них были две общие черты: во-первых: они все были компетентны в своей работе и во-вторых: были крайне не дружелюбны. Несколько веков назад, гоблины потерпели поражение от магов, и теперь вынуждены подчиняться ряду правил, которые им не очень то нравились. Большинство волшебников считали их низшими существами, поэтому не удивительно, что между расами не было особой любви. С другой стороны, гоблины занимали очень важное положение в магическом мире: банкиров и финансистов. Они были очень важны, и они знали об этом. Нет причин вести себя не по гоблински. Поэтому, история, которую рассказала Роксана Агате об особом гоблине Грипхуке, разрушала всё. Это было так близко к поведению Дорполда, продемонстрированного час назад, и так не естественно для управляющего счётом. — Доброе утро, я бы хотел видеть мастера Вивернкло. Моё имя Гарри Поттер-Пинегрю. — Гарри обратился к молодому гоблину, находящемуся на входе в большой зал. Полдюжины навесов обеспечивали работающим здесь гоблинам некоторую приватность, усиленную рядом защитных заклинаний. Агата объяснила ему, что здесь были старшие бухгалтера, управляющие счетами очень важных семей и с десяток приёмников — меньших клерков, вынужденных иметь дело со всяким сбродом. — Отец Грипхука раньше сидел здесь, — прошептала Агата остальным, пока они ожидали возвращения молодого гоблина. — Скорее всего, его семья переживает упадок, раз они перевели сына в большой зал. — Они видели Грипхука в ещё большем зале вместе с двумя десятками других клерков, его стол был очень маленьким и старым. Молодой гоблин вернулся и проводил их за один из навесов. Очень старый и раздражённый гоблин ожидал их. Ряд шрамов говорил о том, что он не всегда был бухгалтером. Возможно, его имя не было простым для отвода глаз, размышлял Гарри. Гоблин скривился, когда увидел двух женщин сопровождающих юношу. — Мне следовало знать, что этот день будет ужасным. — Не бойтесь! Я здесь не для того, чтобы контролировать вашу работу, — парировала Агата. — У вас ещё будет несколько дней, чтобы отполировать ваши книги. — В полном изумлении, подростки наблюдали за этим обменом репликами. И только едва заметная улыбка промелькнувшая на лице Роксаны подсказала им, что в этом нет ничего необычного. — Как будто вы могли найти ещё более вульгарные украшения, — старый гоблин просто глумился над ней. — Возможно, мне следует выбрать другого бухгалтера, который бы заслуживал большего доверия. Но сегодня, я здесь только из-за мистера Поттера. — Агата сделала знак Гарри подойти. Гарри занервничал. Он уже говорил с Агатой об этом визите и в теории знал, что он должен делать. Но всё же… Даже Агата не была полностью уверена, как Вивернкло отреагирует на его запрос. Это было весьма необычно, но без его помощи было бы очень сложно потребовать свои права. — Мастер Вивернкло, — Гарри слегка поклонился, пытаясь при этом спрятать эмоции, говорившие о том, как ему было неуютно под тяжёлым взглядом старого гоблина. — Меня зовут Гарри Поттер-Пинегрю. Леди Роксана моя приёмная мама и магический опекун. — Он положил бумаги, подтверждающие его слова на стол. По крайней мере, они, определённо, заинтересовали его. Виверн бросил взгляд на Агату и после короткого кивка с её стороны, повернулся обратно к Гарри, подавляя при этом эмоции на грубом лице. Достаточно интересным был тот факт, что он полностью проигнорировал бумаги перед ним. Кивок Агаты, казалось, был достаточным доказательством для него. — Мои родители Джеймс и Лили Поттер открыли несколько счетов в Гринготтсе. И как единственному их наследнику, в моих интересах быть в курсе этих счетов. К сожалению, у меня нет необходимых экономических навыков, поэтому, мне крайне необходима квалифицированная помощь. — Большинство волшебников едва в состоянии превратить стали в канаты, поэтому, ваша просьба вполне понятна. Грипхук бухгалтер курирующий счета и сейфы Поттеров. Кланяться, просить о помощи, быть вежливыми — это часть причин, по которым волшебники только по крайне редким случаям пытались получить помощь от гоблинов в деловых вопросах. Второй проблемой было то, что существовал реальный шанс, что гоблин отклонит просьбу, особенно в случаях подобно этому, поскольку Гарри хотел, чтобы он проконтролировал работу другого гоблина. — Грипхук, определённо, очень талантливый и воображаемый бухгалтер. — Воображаемый — в данном контексте это могло значить как предательский. — Но я хотел бы получить вашу помощь в этом деле, поскольку, документы кажутся очень сложными. — Слишком сложные в данном контексте значило то, что Гарри обвиняет Грипхука в том, что тот утаивает присвоение денег под горой бумаг и чисел. Вивернкло долгое время оставался молчаливым, и только пристально смотрел на Гарри. К счастью, Агата предупреждала его никогда не отводить и не опускать взгляда. У него не было ничего, чего ему надо было опасаться или прятать. Он должен был продемонстрировать своё мужество и достоинство. — Я надеюсь, работа стоит моего времени. — Гарри перевёл эти слова в «ты пожалеешь о своей просьбе, если я не найду ничего.» К счастью, они были правы, к счастью, Грипхук прятал что-то за маской дружелюбия.***
Два часа спустя Они заняли другую комнату. Солнце уже скрылось за горизонтом и другие клерки и бухгалтера уже покинули банк. Только несколько неутомимых клерков были всё ещё на работе. Вивернкло был одним из таких гоблинов. Изучив бумаги, относящиеся к усыновлению и опеке Поттера, он послал помощника и двух носильщиков — Гарри перевёл последних как «охранников» — за Грипхуком и за бумагами, имеющих отношение к делу. Доверие было одним делом, но проверка работы одного из бухгалтеров без законных на то оснований было совершенно другим. Маленький стол, полдюжины стульев и чай — вот каким было то место, где Гарри вместе с семьёй и друзьями ожидал окончания проверки. В нескольких шагах за внушительного вида столом расположился Вивернкло и изучал бумаги. Крайне несчастный Грипхук стоял рядом с ним и ожидал шанса всё объяснить. В большинстве своём, проверка проходила в полном молчании за редким исключением, когда задавались жёсткие вопросы и получались незамедлительные ответы, кои сопровождались едва слышимым скулёжом. Наконец, Вивернкло оторвал взгляд от бумаг, его лицо выражало неодобрение. — Мы поговорим об этом завтра, Грипхук. Я ожидаю услышать несколько убедительных доводов на тему, почему ты решил, что эти расходы могли быть чем угодно, кроме драконьего навоза. Работа такой квалификации, определённо, не подходит для того, чтобы вернуть тебе стол твоего отца. Я разочарован. Тот факт, что он выразил свое неудовольствие по английски, служил гораздо большим намёком на большие трудности у Грипхука, чем сами слова. С поникшей головой, бухгалтер покинул комнату, не способный или не желающий пробормотать слова прощания. Молча, Вивернкло собрал все документы, затем поднял голову и указал Гарри занять место напротив него. Роксана заняла место рядом с ним, а Агата вместе с подростками так и осталась сидеть за чайным столиком. Её роль закончилась, когда Вивернкло согласился помочь Гарри. Гоблин был управляющим её счета вот уже двадцать лет и она доверяла ему настолько, насколько ведьма вообще может доверять гоблину. Их маленькое подшучивание об растратах было сделано лишь из лучших побуждений. Она знала, что он ненавидит плохую работу почти также сильно, как и обманщиков. Из своей прошлой работы, Вивернкло усвоил урок, что даже самая мельчайшая расхлябанность могла стоить тебе жизни, и не видел причин, по которым этого не должно быть и на новом месте работы. — Мистер Поттер, у меня для вас несколько новостей. Некоторые хорошие, а некоторые плохие, но подавляющее большинство… Хотя смотря по обстоятельствам. Нам понадобится некоторое время, чтобы разобраться во всём этом. Мы должны проверить несколько счётов, каждый счёт имеет разные роли, особенно, касательно вашего допуска к ним. Он положил первую бумагу на стол, озаглавленную " школьный счет Гарри Поттера «. Интересно то, что на документе были подписи не только Грипхука, но и самого Вивернкло. — Это самый маленький счёт, но вместе с тем единственный, к которому у вас есть полный доступ, — начал он объяснять. — Четырнадцать лет назад, ваша мама и крёстная сидели за этим столом и открывали доверительные счета: один для мисс Дафны Гринграсс, а другой для вас. — Леди Гринграсс говорила мне об этом, — дополнил Гарри. — И тот факт, что я не получал за последнее десятилетие ни одной выплаты, был причиной нашего первого визита. До момента, произошедшего несколько недель назад, я и не подозревал ни о каком наследстве стоящего упоминания. — Понимаю. Как вы можете видеть, это обычный школьный счёт, не включающий никаких ценных бумаг. Он используется только для того, чтобы оплатить вашу учёбу, необходимые принадлежности и выплаты на ваше ежемесячное содержание. — С этими словами, он указал на несколько пунктов в документе. Даже Гарри смог понять, что он должен был получать минимум пятьдесят галеонов каждый месяц с тех пор, как он пошел в школу, о чём собственно Роксана ему и говорила. До школы выплаты были меньше, но тем не менее, было заявлено 4200 галеонов на содержание за десятилетие до школы. Все деньги перечислялись на другой счёт, напрямую контролируемым Дамблдором. Дамблдор, про себя прошипел Гарри. Он присваивал всё его содержание на протяжении почти десятилетия и хотя сумма не была большой, тем не менее, он был бы счастлив получить эти деньги хотя бы для того, чтобы покупать более щедрые подарки и приобрести себе более подходящую одежду. Он обязательно вернет все деньги, которые получил от профессора Макгонагалл за эти годы, пообещал сам себе Гарри, если только она снова сможет помочь другим в будущем. Возможно, были еще студенты среди гриффиндорцев, остро нуждающиеся в финансовой помощи. И хотя ему больше не нравился Рон, он всё же не мог забыть, как в первый день в Хогвартс Экспрессе он не мог позволить себе купить сладостей. — 500 галеонов на школьные материалы в год это как-то многовато, — прервала его мысли Роксана. — Я определённо не скупа, но моей дочери за все четыре года не понадобилось такой суммы. И это с неверным взыскиваемым процентам школы. Мама? Две тысячи галеонов использовалось для обогащения магглорождённых, не так ли? — Что? — вмешалась Гермиона. — Существуют различные процентные ставки? — Она знала, что её родители заплатили в точности эту сумму и это нанесло серьезный урон по их кошельку, не смотря на управление очень хорошей стоматологической клиникой. — К сожалению, да, — согласилась Агата. — Они различные между бедными и богатыми — и это вполне приемлемо — а также различны между магглорожденными и чистокровными. Причины этого в том, что чистокровные делают больший вклад в магический мир, платят налоги и так далее. Но независимо от того, является ли это разумным и честным или нет: они используют неверную процентную ставку. Эти две тысячи галеонов это наивысшая школьная оплата. Гарри должен был платить гораздо меньше. Глаза Гарри стали полыхать, когда Вивернкло подтвердил подозрения Роксаны относительно ежемесячного содержания. Но невыплата содержания, сумма за школьные материалы и неверная сумма за обучение ещё больше разожгли его гнев. Но по прежнему, в этом не было большого смысла, это придирка к мелочам, маленькая растрата. — Зачем все эти трудности? — спросил он. — Да, это приличная сумма, но всё же… Если кто-то хочет обмануть меня, почему на таком уровне? Почему не громадная сумма? Ужесточение моих карманных денег? Это детсадовский уровень. — Возможность доступа, — объяснила Агата, а Виверкнло согласился с ней. — Твои родители открыли четыре счета в Гринготтсе. Управление крайне сложно и даже твой магический опекун — до сегодняшнего дня профессор Дамблдор — имел ограниченный доступ к твоим деньгам. Твоя мама была очень осторожна в обеспечении безопасности. Это твой самый незначительный счет и к растрате надо добавить сумму в размере около 10000 галеонов. По крайней мере, если я проверю эти расчёты. Я полагаю, вы не получали дополнительных тренировок до школы? Согласно этим документам, две тысячи пятьсот галеонов пошло на ваше продвинутое обучение в возрасте от семи до одиннадцати. — Если только вы назовёте продвинутыми уроками голодание, битье и запирание в чулане, — в ответ прорычал Гарри. Роксана опасалась его реакции ещё до прихода сюда, опасалась, что гнев возобладает над ним. Но, очевидно, прошедшие месяцы изменили его до неузнаваемости. Да, он был зол, даже взбешен, но всё же мог и желал управлять этими эмоциями. Месть это блюдо, которое нужно подавать холодным. Это, казалось, было его девизом, и Роксана радовалась этому. Несколькими шагами позади, Гермиона размышляла о том же. Замените раздражительного Рона добродушным Невиллом, добавьте заботливые щипки Дафны, размешайте как следует и дайте настояться несколько месяцев… И о чудо: совершенно новый Гарри. Ей по настоящему нравилась новая сторона лучшего друга. — Нам должны суметь вернуть все эти растраты. Полагаю, что не особо рискну, если пообещаю, что в течении недели вы получите доступ к этим десяти тысячам галеонов. И поскольку, они составляли часть вашего доверительного счёта, вы более или менее полностью сможете распоряжаться ими. Ваш опекун должен согласиться только если вы захотите потратить большую сумму за раз. Гарри лучился улыбкой от новостей. Теперь, у него будут собственные деньги. Десять тысяч это конечно недостаточно, но этого более чем достаточно, чтобы вернуть все свои долги Роксане и Минерве, оплатить зарплату Ремусу и ещё хватит на другие мелочи. И он сможет оплатить половину суммы на магазин приколов Уизли. — Кроме доверительного счёта, у вас есть ещё два больших счета — каждый принадлежал Джеймсу и Лили Поттер соответственно — а также ряд документов касающихся наследования ваших поместий. Гарри вздохнул. Это будет длинная ночь.***
Пайнгрю-Мэнор, после полуночи Смертельно уставший Гарри рухнул на кровать, сил не оставалось даже натянуть на себя одеяло. Шесть часов? Да они провели шесть часов в Гринготтсе — два часа ожидая, четыре часа объясняя и принимая решения, которые он должен был сделать — и это только маленькая часть. Через неделю после рождества, он снова должен будет посетить Вивернкло и закончить с делами, особенно, относительно того, что делать с «фондом Лили Эванс». Фонд был… Нет, это не было уж таким сюрпризом. Ему следовало ожидать чего-то подобного от своей мамы. Возможно, характер его отца был более трудным, чем он надеялся, но от всех он слышал одни и те же истории о маме и её сострадательности. То, что она планировала поделиться своим богатством с другими было тем желанием, которое он с гордостью намеревался продолжить.***
150000 галеонов эта та сумма, про которую рассказал ему Вивернкло, сумма фонда Лили Эванс-Поттер. Значительная часть этой суммы была её приданным — так и не растраченное поскольку, она была убита вскоре после свадьбы, поскольку, большую часть последнего года жизни она провела в бегах. Похожими ценностями обладали компании, чьими совладелицей она являлась. Большая часть гнева на обман улетучилась, когда он заметил названия и описание компании: " Восточный Кружок Лондона Для Лиц с Физическими Недостатками " или " Центр Поддержки Сирот Брайтона «. По подготовленному ею договору следовало, что каждый месяц на счёт фонда должна переводиться небольшая сумма. — Директор Дамблдор приостановил выплаты, — объяснил Вивернкло. — Он пытался наложить лапы и на этот сейф, как он поступил с одним из счетов Джеймса Поттера, но не смог, поскольку Лили была очень аккуратна, куда менее доверчива. Вот бумага -анкета заполненная им, чтобы распродать доли в компаниях. Но мы были вынуждены отклонить его запрос по причине того, что он не смог предоставить подтверждение от леди Лонгботтом. Низкий рык вырвался из горла Гарри, когда он услышал о желании Дамблдора распродать эти компании — игнорируя желания его мамы и благополучие этих физически-неполноценных людей. Крайне злая усмешка появилась на лице Гарри и он кивнул одобряюще. — Зачем ему нужно было подтверждение от моей бабушки? — спросил Невилл. Вивернкло положил на стол еще один лист. — Миссис Эванс-Поттер планировала, чтобы фонд являлся родительской организацией большого числа меньших компаний. Она хотела предоставить свои деньги и собрать их с других семей маглов и волшебников. Леди Лонгботтом была выбрана ей в качестве директора фонда. Согласно моим знаниям, она согласилась на эту должность, но… И снова ранняя смерть мамы нарушила одно из её желаний, подумал Гарри. — Я спрошу у неё, заинтересована она в этом или нет, — объявил Гарри. — имею ли я контроль над фондом и сейфом? — У вас будет полный доступ в семнадцать лет, — ответил Вивернкло. — До того, ваш магический опекун должен дать согласие — правда, если этот опекун есть в этом списке доверенных персон. Ваша мама хотела обезопасить средства на тот случай, если нехороший опекун захотел бы растратить ваши деньги. Он показал этот лист Гарри и не было удивительно то, что он нашел в этом листе имена Роксаны, Августы и даже Амелии Боунс. Равно как неудивителен был факт отсутствия в этом списке имен Дамблдора и Сириуса. — Я не вижу в этом списке имени профессора Макгонагалл, — сказал Гарри, обращаясь к Гермионе. — Зато есть имя профессора Флитвика. — В этом есть смысл, — ответила она. — Насколько нам известно, твоя мама была крайне близка с профессором Флитвиком. А Минерва… Ты знаешь, как сильно она мне нравится и как сильно я её уважаю, но боюсь, она слишком близка с Дамблдором. Возможно, твоя мама думала также о ней, не доверяй ей в противостоянии с Дамблдором. Гарри согласился и спросил у Вивернкло: — Итак, с согласия леди Гринграсс, я могу провести в жизнь этот контракт? — Это было бы возможно. Ваша мама получила одобрение моего начальника, что этот фонд будет надёжно управляться. И здесь совсем не причём административные расходы и процентный заем. Очевидно, она произвела впечатление, чтобы получить эти привилегии. Одобрение всё ещё действительно и будет таковым до тех пор, пока вы будете использовать фонд по назначению: помогать физически неполноценным людям.***
— К сожалению, есть ещё кое-что, о чём я должен вам сообщить. Каким-то образом, директор Дамблдор смог управлять наследством родителей вашей матери. Половина денег направилась миссис Петунии Дурсль. Другая половина должна была отправиться в сейф вашей матери. Но вместо этого, Грипхук последовал решению Дамблдора поместить эти деньги в четвёртый сейф. Это была не очень большая сумма, очевидно, родители вашей матери не были очень богаты. Он снова коротко взглянул в свои бумаги. — 44000 галеонов было положено в сейф тринадцать лет назад. Доступ имел определённый волшебник по имени Мундугус Флетчер. Вам знакомо это имя? — Гарри покачал головой. Он где-то слышал это имя, но никак не мог вспомнить где. Судя по выражению лица Вивернкло этот Флетчер не был слишком уж надёжной личностью. — Мистер Флетчер… Очень известен… Нам. У нас было несколько проблем с ним в прошлом, и вот уже как пять лет, он числится в нашем международном чёрном списке. Не то, чтобы мы официально имели такой список, — добавил Вивернкло с усмешкой. — Итак, Дамблдор использовал этого Флетчера как посредника, чтобы скрыть свое участие? — спросила Гермиона. — Я полагаю, это была одна из причин. Вторая причина, возможно, заключалась в вопросе свободного времени, поскольку, мистер Флетчер мог управляться с повседневными обязанностями в прошлом. — Возможно ли перевести эти деньги в сейф мамы настолько быстро, насколько возможно? Вместо прямого ответа Вивернкло схватил бланк со стола, заполнил его и положил его напротив Гарри и Роксаны: — Подпишите здесь и здесь. — Несколькими минутами и подписями спустя, он выразил благодарность: — Сделано — как минимум, что касается суммы, лежащей в сейфе: 28000 галеонов. Остальные были растрачены за последнее десятилетие. Около 5000 галеонов, мы сможем изъять из личного сейфа мистера Флетчера, но я боюсь, что про остальную часть придётся забыть. Естественно, вы можете попытаться подать в суд на него, но дело будет сложным — поскольку у него было разрешение вашего бывшего опекуна — и я боюсь, вам не следует ждать много от этого дела. Мистер Флетчер не очень богат. — Я предлагаю не подавать на него сейчас, — объявила Агата. — Мы можем оставить это в качестве козыря в случае, если возникнет на то необходимость позже. Мы могли бы это использовать в качестве воздействия на него. Главное сейчас, поскольку у тебя всё же львиная сумма денег, то надо просто запретить дальнейший доступ ему и Дамблдору. — В этом вопросе моя бабушка знает, что нужно делать лучше всех, — согласился Гарри. Он решил, что он будет так называть её, и реакции леди Пинегрю сказали ему, что это было правильное решение. Они были теперь его семьей. Его мама доверяла им, он будет доверять им тоже и положится на их справедливость. — Потом, вам следует изменить и этот контракт тоже, — объяснил Вивернкло. — Я знаю уже слишком поздно, но боюсь, мы должны урегулировать все дела сегодня ночью до тех пор, пока у кого-нибудь не появится возможность вмешаться. Гарри уставился на него, его глаза были красными от гнева и усталости, на щеках всё ещё были видны дорожки, оставшиеся от слёз. В комнате свободно повисло имя Дамблдора. — Пожалуйста, объясните. Вивернкло в течении последующего получаса объяснял ему проблему большего разделения его наследства. Хотя богатство Поттеров было значительным двадцать лет назад, но его отец потратил значительную сумму для поддержания войны против Волдеморта, а также, чтобы помочь вдовам и сиротам, пострадавшим во время войны. Гарри не мог винить его. Да, он был бы богаче на несколько миллионов если бы не отец, но ведь большинство денег было потрачено на благие дела. Зелья, броня и другая экипировка для авроров и членов ордена, поддержка семей убитых волшебников и ведьм, стипендии для независимой газеты. — Он даже тратил деньги на «Придиру», — пробормотал с улыбкой Гарри. — Я владею пятнадцатью процентами акций этого журнала. Мне следует читать чаще мой журнал в будущем. — Луна, очевидно, будет рада услышать об этом. Но и без этого, богатство Поттеров составляло около 600000 галеонов, два больших поместья — разрушенный дом родителей в Годриковой Лощине и семейный менор — и ряд меньших поместий в европе, главным образом бунгало для отпусков и городские квартиры. — Около четверти суммы, находящейся в сейфах после смерти Поттеров было потрачено. Официальная версия это поддержание Поттер менора. Но если учесть, что ответственным за это был мистер Флетчер, то я сильно в этом сомневаюсь. Меньшее количество было потрачено на поддержание бедных семей волшебников. Гарри уже знал, что Поттер менор использовался орденом с начала войны. Было бы интересно увидеть его нынешнее состояние. Вивернкло показал ему список поддерживаемых людей, и хотя он не увидел в нём ни одной знакомой фамилии, он, как минимум, заметил имя Гестии Джоунс, миссис Фигг и мистера Люпина с крайне маленькой суммой напротив. Гарри знал, что Дамблдор поддерживал ряд бедных семей из ордена, только происхождение денег, которые он использовал так щедро до сего момента оставалось загадкой. — Пожалуйста, лишите любого доступа ко всем счетам мистера Флетчера. После продолжите выплаты из списка, но удвойте сумму, выплачиваемую миссис Фигг. И с данного момента все деньги должны напрямую перечисляться на её счет. Я думаю, вы в состоянии сделать так, чтобы она смогла получать деньги в магловском банке? — Ему нравилась эта леди, а она никогда не была богата. Жизнь сквиба без семейной поддержки, без образования и магии, определённо, трудна, особенно, в её возрасте. Он только хотел, чтобы она знала, кто поддерживает её, хотел оградить её от Дамблдоровского влияния. — Это не проблема, — ответил Вивернкло. — У нас есть связи с несколькими крупными маггловскими банками. Гарри обобщил все, что он сегодня услышал: Школьный счёт: Вивернкло вернет ему около десяти тысяч галеонов, украденных Дамблдором за последнее десятилетие. И Гарри получит к ним полный доступ. Сейф Лили и её фонд: после возвращения наследства родителей Лили на этих счетах будет находится около 180000 галеонов и ряд дочерних компаний. Он будет иметь ограниченный доступ, пока ему не исполнится семнадцать и надеялся, что леди Лонгботтом охотно поможет ему с фондом. Счёт Джеймса: большая часть наследства: два поместья и 600000 галеонов. Как объяснил Вивернкло, он получит полный доступ, когда ему исполнится двадцать один год. До того, он лишь может контролировать этот счёт дабы удостовериться, что никто не продолжает тратить эти деньги. Главные преступники: директор Дамблдор и его подручный Мундугус Флетчер. И Гарри пообещал самому себе, что они пожалеют об этом. Он не потеряет контроль, но никогда не забудет. По крайней мере, ему было спокойно от того, что никто из учителей не был вовлечён в эту аферу. Неожиданно, он ударил по столу кулаком, пробуждая всех. Гарри глубоко вздохнул два раза, а затем с кривой усмешкой объяснил: — Муха. — Он смахнул невидимую — и несуществующую — муху и, придав себе спокойный вид, облокотился на спинку кресла. Вивернкло наблюдал за ним с интересом. Он хорошо помнил день, когда его мама сидела здесь. Новая в волшебном мире и не опытная в отношении денег Лили Эванс без сомнения спрашивала советов у гоблина. Ты не узнала получше всё это, но ты должна думать и желать, чтобы спросить правильного человека. Она с нетерпением изучала возможности, чтобы обезопасить наследство сына, уже не доверяя личности крайне уважаемой в её окружении. Когда она стала размышлять на счёт фонда, Вивернкло послал её к своему начальнику. Моему начальнику, — про себя усмехнулся Вивернкло. Она была одна из немногих гоблинш в этом деле, одной из самых старых и уродливых гоблинш, стоило добавить. Маленькая, лысая и бочкообразная, тем не менее, её знания уважали всем отделением, её неодобрения опасались даже некоторые старшие бухгалтера. Теперь, она была главным бухгалтером Лондона, напрямую подвластная директору. И она была его самой самой дорогой тётей. Но прозвище старый броненосец не заслуживается даром. Вам надо было быть слишком маленьким гоблинским детёнышем, чтобы вымучить улыбку из её растрескавшихся губ. Столетие назад, она была самым известным разрушителем проклятий и до сих пор, в Гринготтсе используются многие из её книг и инструкций. Она принадлежала к маленькому, состоящему только из женщин ордену духовых шаманов. Пятьдесят лет назад, она вошла в состав бухгалтерского отдела и стала стремительно подниматься по служебной лестнице, благодаря своему невероятному уму. И то, что Лили Эванс за единственный день произвела на неё впечатление, только демонстрировало, какой экстраординарной девушкой та была. Вивернкло видел много от неё в этом парне. Я помогу тебе точно также, как моя тётя помогла твоей маме. — Что-то тревожит вас, мастер Вивернкло? — внезапно спросила Агата. — Я права? Гоблин молча смотрел на неё некоторое время, а затем медленно кивнул. — Ты права. — С лёгким вздохом, он указал на бумаги, лежащие перед ним. — Если бы ты сегодня не появилась здесь, обман так и продолжался бы еще долгое время. Заявки были составлены так хорошо, а сумма денег была так незначительна, что ничто не вызывало подозрений. Это так… — Так удобно? — спросила Агата. — Да, — он снова вздохнул, — так удобно. Очень тяжело признавать, что такого рода мошенничество ни один мошенник не смог бы провернуть без вмешательства кого-то изнутри. Грипхук должен был сказать ему, что и как надо делать, чтобы всё прошло незамеченным. — Можете вы нам рассказать кое-что об этом Грипхуке? — Его семья долгое время была частью ЛБО — Лондонского Бухгалтерского Отдела. Они были ответственны за счета самых богатых и уважаемых семей. Но после смерти его дедушки, статус семьи упал. Репутация его отца и дяди не была на высоте, и они потеряли большую часть клиентов. Закончилось всё тем, что его отец был понижен, и с тех пор его сын изо всех сил пытается вернуть утраченные позиции. Пятнадцать лет назад ходили слухи о некоторых не вполне легальных транзакциях, но каким-то чудом Грипхуку удалось избежать очередного понижения. С тех пор, он смог заполучить несколько новых клиентов, главным образом маггловские семьи, которые, очевидно, были посланы к нему. Они не очень важные клиенты, но благодаря им, он смог слегка улучшить свое положение. С тех пор, как мистер Поттер поступил в Хогвартс, он стал закидывать нас просьбами о возвращении ему отцовского стола. — Гринготтс имеет уникальную репутацию, — заявила Агата. — Крайне сложно найти паршивую овцу среди вас. — Это отвратительно, — согласился Вивернкло. — Я пошлю документы нашим проверяющим и копию старому броненосцу. Если мои предположения верны, Грипхуку не понравится наказание.***
Гарри с улыбкой на лице закрыл глаза. Он с гордостью последует желаниям мамы. Он получит растраченные Дамблдором деньги назад. Но самое главное, у него теперь была семья, настоящая семья.