***
Люк несся за отцом, пытаясь, чтобы его не слишком заносило на поворотах. Влетев в ангар, они ринулись ко второму шаттлу — рампа уже опускалась — было видно, что на руке командующего пульт, но Скайуокер-старший даже не дождался пока та полностью опуститься, Силой влетая в увеличивающуюся щель. Люк нырнул за ним — и во время, потому что отец уже опускал рычаг управления рампой. Заняв место второго пилота, Люк наблюдал за летной предподготовкой, которую выполнял отец. Точнее, полное несоотвествие всем требованиям полетной безопасности. Вышка даже не заикалась о разрешении на взлет — они видели в каком состоянии Вейдер мчался к кораблю. Он поднял корабль еще с не до конца поднявшейся рампой, включая экстренный прогрев двигателей прямо в ангаре. Люк надеялся, что все техники успели свалить — потянуло гарью — часть огня попала в закрывающуюся створку рампы, но мгновение спустя он услышал характерный чмок герметизации и в это же мгновение челнок словно выстрелил в космос через открывающиеся двери ангара. На середине пути отец внезапно напрягся, а Люк вздрогнул: — Перехватывай управление. Чтобы ни случилось — заведи нас в ангар, — он давал инструкции, словно торопился успеть сказать все и сразу, и вдруг замолчал, резко выдохнув: — Жизнь моя…Часть 16
3 января 2021 г. в 20:50
Светский разговор, приличествующий обеду, ничего не значащие темы — Лея хоть и отвыкла от подобного, но именно в таком обществе она выросла. Сабе непринужденно поддерживала беседу с одним из генералов Трауна (кажется, его звали Пеллаэон), самой же Лее пришлось улыбаться адмиралу Рогриссу (кажется, Ведж упоминал о нем, когда рассказывал о столкновении с Зинджем, поэтому раздражения ни он, ни Пеллаэон у нее не вызывали, скорее даже восхищение верности долгу.
Последовавшие после обеда переговоры тоже не были чем-то неординарным — военное и гражданское сотрудничество, судебная система и экстрадиция преступников, Лея расслабилась. Почти. Потому что на автомате подняла ментальные щиты на мгновение до того как статуей самому себе замер и Траун, и его генералы, а в зал похлопывая вошла молодая копия Императора. Чуть похлопывающая:
— Да, дочка, ты на высоте, молодец. Но сколько раз тебе говорили — не ходи одна по незнакомцам… Такой изящный план, так красиво выполнен — просто блестяще, горжусь, но так бездарно проиграть — не хватает тебе еще опыта, милая.
— Сабе, уходите с Леей, — тихо проговорила Падме, поднимаясь со своего места. — Клоны, как низко ты пал. И ведь Силу ограничивают, и координация не та, да и стареть будут непозволительно быстро.
— Зато много.
Лея попыталась рвануть к матери, но ее удержала Сабе.
— А ты как всегда даже о своих не заботишься.
— Лишь расходный материал.
— А ведь Траун был о тебе лучшего мнения.
— Ты проиграла — твой план привел Новую Республику к поражению.
— Папа, ты забыл? Ты же сам учил — идеальный план, это тот, который всегда приводит к победе, — Лее показалось, что стало внезапно холоднее. — Мой план — идеален, — легкая усмешка и полный презрения взгляд на того, кто учил ее. Она лучше, она это доказала, выиграв и эту партию. — Даже смерть Королевы — не проигранная партия. Шах.
Император сухо засмеялся, но внезапно оборвался и во все глаза уставился на бывшую ученицу.
— Жизнь моя, — прошептала мать.