Призрак в Опере

— Только попробуй украсть!.. Ой-ой, как страшно... Да что тут пробовать?.. — Гарретт никак не мог утихомириться и перестать сетовать на то, что согласился быть «мальчиком на побегушках» для мастера Бенедикта. Этот маг серьёзно думает, что «запряг» вора? Ха! Можно было бы по-тихому слинять с этими зельями и поминай, как звали! Но он же не какой-нибудь мелкий жулик?.. Хотя, что душой кривить? Он всё-таки стянул у алхимика одну бутылочку. Нет, лечебные снадобья и зелья магической энергии он доставил к месту сражения в целости и сохранности. К некромантскому порталу подходить, конечно же, не стал. Просто осторожно прокрался на максимально близкое, но безопасное расстояние, поставил посылку на землю и громко свистнул. Стоявший неподалёку маг обернулся, но увидел лишь одинокий деревянный ящик, от которого по мокрому снегу тянулась цепочка следов к ближайшей сторожевой башне. А вор в это время уже поднимался по ступенькам винтовой лестницы, ведущей на крепостную стену. Единственное, что он в этот раз унёс из «Братства Руки» - был пузырёк с горчично-жёлтой жидкостью. Зачем он стырил «Бессилие плоти» — Гарретт и сам не знал. По привычке, наверное. Ну и, чтобы немного досадить заносчивому Бенедикту. А ещё это было просто весело. В конце-концов, дурацкий яд — это не зелье лечения, которое может спасти чью-то жизнь... Но обладание этим, пусть и бестолковым трофеем, немного успокаивало разбушевавшееся самолюбие вора. Тем временем, утро окончательно вступило в свои права. Когда Гарретт подходил к воротам Олдейла, уже совсем рассвело. В этот ранний час здесь было многолюдно — на работу в богатый квартал спешили слуги и служанки, подсобные работники и разносчики свежих продуктов. Можно было бы попробовать слиться с этой разношёрстной толпой и проскочить под шумок, но Гарретт не рискнул. Стражники на посту были на редкость бдительны и внимательно вглядывались в лица всех проходящих горожан. А вор прекрасно понимал, насколько сейчас приметна его одноглазая физиономия. И как это шерифу удалось почти в одночасье добиться от своих дуболомов идеальной дисциплины? Они же всегда были безмозглыми разгильдяями! И вдруг — превратились в вышколенных цепных псов! Озадаченный такой неожиданной переменой, Гарретт вовремя остановился и свернул на тропинку, пролегавшую вдоль городской стены. Вскоре он дошёл до небольшого бревенчатого моста, перекинутого через русло старого канала. Соскользнув вниз по обледеневшей береговой насыпи, вор юркнул под мост и отыскал там железный люк, ведущий в осклизлые недра канализации. Гадость, конечно... Но, по опыту последнего ограбления, он помнил, что не стоит пренебрегать проверенными и безопасными путями — пусть даже в них и немного пованивает... Тем более, жаловаться пока не на что: магический щит, который наложил на него мастер Бенедикт, ещё продолжал действовать и не пропускал никакие запахи. Поддев остриём кинжала примёрзшую крышку, вор запрыгнул в люк и спустился вниз по ржавой лесенке. * * * Коллектор Олдейла считался одним из самых старых городских подземелий. И именно в этом квартале впервые проложили водопровод — специально для богатейших дворянских домов, в которых теперь было паровое отопление и электричество, удобные ватерклозеты и роскошные ванные с холодной и горячей водой. Местные канализационные катакомбы были пронизаны трубами разных размеров, и Гарретту всё время приходилось то перепрыгивать, то подлезать под хитросплетениями металлических трубок и арматуры. Один раз он наткнулся на глубокий разлом в кирпичной стене, откуда доносилось утробное урчание и неприятное пощёлкивание. Хех, похоже, в чьём-то элитном винном погребе завелись гигантские пауки!.. Но проверять, куда ведёт этот затянутый паутиной тоннель вор не стал. Осторожными шажками, стараясь не создавать лишнего шума, он попятился назад и свернул в соседний коридор. Уфф... Пора бы уже свериться с компасом. Так. Особняк шерифа Хобба находится на юго-западе Олдейла. Значит нужно свернуть налево и пройти ещё где-то полмили. Проще-простого!.. Но чем ближе Гарретт подходил к своей цели, тем неспокойнее становилось у него на душе. Что он делает? Собирается забраться в резиденцию начальника городской стражи. Среди бела дня. Без подготовки. Без одного глаза. Не имея на руках даже примитивной карты поместья. Сколько стражников охраняет здание? Есть ли там видеокамеры или ловушки? Без понятия... Может, Бассо прав, и ему действительно отбили в тюрьме мозги?.. При воспоминании о тюрьме вора снова замутило. А что если он опять попадётся? Гарретт остановился. Мерзкими скользкими щупальцами его охватывала паника. В висках гулко застучало, закружилась голова... Что... Что с ним?.. Он... не хочет и не может туда идти... Буррикова срань, да он просто боится!.. Да. Ему страшно. Очень страшно... После того, как он сбежал из Шосгейта, вор старался не думать о том, что произошло в тюрьме — как он почти двое суток провисел прикованный к стене в пыточном «лазарете»... И как палач Бронак обращался с ним, как... с куском живого мяса... сдирал кожу, а потом ослепил на один глаз и чуть не выколол второй... Это было самое ужасное... И воспоминания о том, как его избивал шериф со стражниками тоже не добавляли оптимизма... Всю последнюю неделю Гарретт старался не зацикливаться на случившемся, не вспоминать, каким он тогда был запуганным и никчёмным. А если ему снились дурные сны или охватывали скверные мысли, он пытался доказать себе, что тюрьма не сломала его, а наоборот — сделала сильнее... А теперь... Теперь он дрожит, скрючившись в грязном коллекторе, и не может заставить себя двинуться дальше. Такое бывало и раньше, но очень давно. Кажется, что это случилось в прошлой жизни... Тогда вор оказался один на один со спятившей от злости ведьмой Гамалл. Чтобы уничтожить её, ему было нужно установить пять магических артефактов в знаковых местах Города. У Фонтана на площади Южного Квартала Гарретт ненадолго вышел из тени — и эта оплошность чуть не стоила ему жизни. Старая карга заметила его и наотмашь полоснула когтистой лапой. Из распоротого бока сразу хлынула кровь и он чудом успел увернуться от второго удара. Забившись под крыльцо ближайшего дома он почти в бессознательном состоянии зажимал саднящую рану под рёбрами, и судорожно глотал остатки лечебного зелья. К счастью, оно быстро подействовало, и ему удалось остановить кровотечение. Но после этого вор долго не мог тронуться с места. Почти два часа он просидел у подвального окошка, прислушиваясь к шарканью шагов и наблюдая, как дёргаются жуткие тени в мутном свете фонарей. Гамалл не уходила. Она упорно бродила кругами возле Фонтана и выкрикивала в небо дичайшие проклятия. И Гарретт понял, что это может продолжаться бесконечно. Наступит утро, на пост у ворот заступит новая смена караула, из домов выйдут люди и... что дальше? Ведьма растерзает всех. И вновь будет тупо нарезать круги по площади... Закончится день, за ним - следующая ночь, затем опять наступит утро, а вор так и будет сидеть в подвале и ждать спасения? Ха! Смешно... Он понял, что у него просто нет выбора. Он скорее сдохнет здесь, если будет медлить... Дождавшись, когда Гамалл проковыляла мимо и повернулась к нему спиной, Гарретт метнулся к Фонтану и вставил в углубление мемориальной таблички последний артефакт - магический глаз. Ему повезло. Тогда всё закончилось... Вроде бы... Но теперь всё по другому. У него есть выбор. Он может прямо сейчас встать и уйти. Наплевать на канделябр и Хранителей, на обещание, на надежду вновь пользоваться глифами... Пусть всё катится в Утробу Хаоса! И это будет поступок настоящего Гарретта, которого ничего не волнует кроме денег! Ему вообще всегда на всё наплевать! Он же так старательно создавал и лелеял этот образ — равнодушного, ничем непробиваемого циника с видеокамерой в глазнице и камнем вместо сердца. Драгоценным камнем, конечно же... Всё! Решено: в особняк шерифа он не полезет. Просто вернётся к Бассо, заберёт оставшиеся деньги и заляжет на дно. А ещё лучше — уедет из этого проклятого Города. Он придумает — куда именно. Других городов на земле предостаточно. Так что... Пыххх!.. Его внезапно накрыла удушливая волна зловонного воздуха. Как-то сразу стало холодно и мокро... Сначала вор не понял, что произошло. Вскочив и принюхавшись к тошнотворному запаху нечистот, он сообразил — это закончилось действие защитного заклинания. Магический пузырь лопнул и теперь он снова может наслаждаться естественными прелестями канализации. — Фууу!.. — Гарретт поспешно прикрыл нос рукавом. — Неважно Олдейл это или Доки - говнище богачей и бедняков пахнет одинаково... Хотя в Доках, запашок, пожалуй, получше будет — в том квартале сточные каналы коллектора выходят напрямую в море и заглушки люков всегда открыты. А здесь... Гхх... Пакость... Так. На чём он остановился? Говно пахнет одинаково. Угу. На редкость гениальное умозаключение! Тоже мне, философ драный!.. А ещё — в Олдейле и в Доках сейчас одинаково полно стражников. И опасность может подстеречь вора где угодно: что в поместье шерифа, что в «Хромом Буррике». Поэтому — плевать, куда идти. Везде хреново. И хватит уже распускать сопли... Где там ближайший выход отсюда? Он уже по горло сыт этой фекальной философией. Пора поделиться ею с господином Аланом Хоббом! * * * — Возможно, это не такая уж плохая идея - вломиться незваным гостем в особняк шерифа в разгар дня! Хозяина здесь точно нет. Он, наверняка, сейчас в Шолсгейте - строит своих недоразвитых подчинённых... Гарретт затаился на чердаке конюшни, и поглядывал вниз, терпеливо дожидаясь, когда старательный конюший закончит вычищать стойла. Что ни говори, а лошади у Алана Хобба были славные! Начальник городской стражи явно питал большую слабость к чистопородным скакунам. В конюшне вор насчитал девять красавцев-жеребцов и две грациозные кобылы. Ещё пара загонов пустовали — скорее всего, шериф отправился на работу в карете. Гарретт не очень разбирался в лошадях, но наблюдать за этими прекрасными животными было совсем не скучно. Заодно можно было обдумать план действий. Пробравшись на территорию поместья, мастер-вор успел немного изучить обстановку. Огромный двор простирался вглубь квартала на несколько акров, а в его центре возвышался трёхэтажный каменный особняк с бельведером и остроконечными башенками. Родовое гнездо Хоббов окружал ухоженный сквер, заретушированный ночным снегопадом в бело-чёрные тона. Главным украшением этого строгого пейзажа был неглубокий декоративный пруд, покрытый лёгкой корочкой льда. От него вели две протоптанные в снегу тропинки к передней части двора, где рядом с воротами располагались конюшня и пара однотипных одноэтажных зданий — жилища прислуги и небольшой хозяйственный склад. Гарретт уже побывал в этих бараках и не обнаружил там ничего интересного. Впрочем, он уже решил для себя, что не будет сегодня гнаться за наживой. Его главная цель — найти магический канделябр, остальные ценности он выискивать не будет. Ну, конечно, если уж что-то совсем на виду валяется! Как ни странно, оказавшись в резиденции шерифа, вор окончательно забыл про страх и сомнения, действовал спокойно и уверенно, полагаясь на чутьё и выработанные годами рефлексы. Завидев вдалеке двоих стражников, обходящих территорию, он осторожно вскарабкался на крышу конюшни, а оттуда пролез на чердак, где переждал, когда пройдёт патруль. Кстати, охраны здесь было немного — гораздо меньше, чем он ожидал. Да и прислуга особо не путалась под ногами! Вот и конюх — молодчага — закончил свои дела и, прихватив пару вёдер, направился в сторону колодца. Гарретт резво перебрался на деревянную балку и спрыгнул вниз, на мягкую связку сена. Проходя мимо длинных рядов денников, он приметил, что у каждого стойла находится деревянная вешалка с развешанной сбруей. И одна очень его заинтересовала — упряжь была инкрустирована разноцветными драгоценными камушками! Похоже, господин Хобб безмерно обожает вот эту кобылицу — нервную рыжую красотку с белоснежной звёздочкой во лбу. При приближении незнакомца лошадь встревоженно зафыркала, а когда вор резким движением сдёрнул с крючьев уздечку, громко заржала. Трикстер её задери! Сейчас опять припрётся конюх! Ну и пускай, всё равно пора уже выбираться отсюда... Выскочив из конюшни, он метнулся за угол и укрылся за раскидистым кустом, подстриженным в форме огромной шахматной фигуры коня. Мда, шериф серьёзно помешался на лошадках!.. Зато Гарретт теперь стал счастливым обладателем роскошного трофея. Вот что тут поделаешь! Не хотел же ничего воровать, но руки как-то сами потянулись к добыче!.. Скрутив упряжь и запрятав её в заплечный мешок, вор огляделся. Особняк был уже совсем близко, но прямой подход через сквер был заметён снежной позёмкой — здесь все следы будут видны, как на ладони. Проклятье!.. Ну, летать он всё равно не умеет, а вот незаметно проползти вдоль забора — сможет. Остаётся только надеяться, что никто, кроме него не сунется изучать странные отпечатки между каменной стеной и кустарником. Извиваясь и покряхтывая, он словно юркий чёрный червяк преодолел ползком расстояние до небольшого кирпичного флигеля, пристроенного к главному зданию. Бррр! Опять весь мокрый и взъерошенный... Пальцы совсем онемели от холода! Как он сейчас будет вскрывать замок?.. — Зима - главный враг воров, — ворчал Гарретт, стряхивая с плаща и штанов комочки подтаявшего снега. — Хуже только дневной свет, собаки и... — Ага! Вот он, чернорукий! — заорал появившийся из-за угла стражник, выхватывая из ножен меч. — Стреляй в него, Смитти! На помощь мечнику тут же прибежал ещё один охранник с арбалетом. К счастью, он не успел точно прицелиться, и железный болт, разочарованно звякнув, раскрошил кирпич и отрикошетил от стены в сторону. Успев сгруппироваться, вор метнулся влево, уклоняясь от замаха клинка, и лихорадочно нашаривая в кармане световую гранату. Хлопок!!! Вспышка!!! Режущий свет ослепил не ожидавших подвоха стражников, и они впали в ступор на пару секунд. Этого времени Гарретту с лихвой хватило на то, чтобы огреть дубинкой по темечку одного неудачника, а второго — оглушить точным ударом в висок. — Вот же гадство!.. — сердце бешено колотилось, грозясь выскочить из грудной клетки. — Фуухх... Облегчённо выдохнув, он выглянул из-за угла здания и прислушался. Всё тихо. Лишь ветер шуршит, сбивая снежные хлопья с пожухлых кустов, да покаркивает вдалеке одинокая скучающая ворона. Больше никого поблизости... Неужели пронесло?.. И как он проглядел этих болванов? Известно — как! Грёбаным правым глазом. Которого нет. Тьфу!!! И стражники, вот ведь уроды... Весь нетронутый снег затоптали! Наследили, как тупые буррики... Настоящее поле боя... Теперь только полный идиот не поймёт, что здесь произошла потасовка... И куда теперь эти туши складывать? Надо с этим делом поторапливаться, пока не нагрянул ещё один патруль... Недолго поколдовав с отмычками, вор вскрыл замок на двери, ведущей во флигель. Здесь размещалась небольшая подсобка, заставленная пыльными ящиками и бочками. Возле стены в полу чернело отверстие открытого люка. Хмм, лестница в подвал... Взвалив на плечо бессознательного стражника, Гарретт стащил его вниз, спустившись по скрипучим деревянным ступенькам. Что у нас здесь? Похоже на винный погреб... Подойдёт! Уложив тело охранника у стенки, вор быстро сгонял наверх за вторым служакой и пристроил его рядышком. Примерно час они тут ещё покемарят. А потом... заорут, поднимут тревогу, начнут его искать... Значит нужно всё успеть до того, как стражники очнутся. Итак, время пошло! * * * Вот это да! Такого огромного погреба в городских домах он ещё не встречал. Его явно построили, соединив несколько подвальных помещений. С этим алкогольным складом могли бы посоревноваться Пещеры Контрабандистов в Солнечном порту... И главное: здесь не было ни одной пустующей полки — все забиты бутылками с разнообразными винами и напитками покрепче. Сам Трикстер бы позавидовал!.. Ну, ясно. Помимо лошадей, господин шериф увлекается хорошей выпивкой. Эх! Не удержался и прихватил с полки бутылочку дорогого бордо. Привычка, ничего не поделаешь... Впрочем, это было далеко не лучшее вино, что можно было здесь украсть. Будь у Гарретта время и возможность — он бы вынес половину этой кладовой — и вовсе не для того, чтобы напиться. Самая дешёвая бутылка из винной коллекции шерифа стоила минимум сто монет, а многие — тянули на пятьсот золотых и больше. Бассо без проблем найдёт кому сбыть этот товар. Даже если продать его в полцены — это уже целое состояние! Возможно, он сюда ещё вернётся... Потом. Ну а сейчас... Сейчас он заприметил вдалеке яркий огонёк — на другом конце погреба горел электрический светильник. Лавируя в лабиринте пыльных винных стеллажей, вор наконец добрался до противоположной стены. Здесь, на небольшой, но хорошо освещённой площадке располагался допотопный открытый лифт. Хах! Прекрасно — сейчас прокатимся! Вор опрометчиво ринулся к подъёмнику, но внезапно откуда-то сверху послышалось знакомое визгливое жужжание. Проклятье! Вот ведь каррасово отродье! Под потолком застыла камера слежения, мигающая жёлтым глазком на противной металлической морде. Гарретт юркнул обратно, в спасительную тень стеллажей. Фух, чуть не спалился! Теперь понятно, почему здесь горит фонарь и нет охраны... Хорошо, что он ещё вчера благоразумно запасся снаряжением и приобрёл несколько электромагнитных гранат. Получи, тупая железка!!! Дезактивировав видеокамеру, вор забрался на платформу лифта. На панели управления краснели четыре кнопки. Недолго думая, он ткнул пальцем в самую верхнюю. Лифт гулко затарахтел и платформа стала медленно подниматься по решётчатой шахте. Гарретт успел рассмотреть роскошный вестибюль первого этажа и уютно декорированный коридор второго. На третьем этаже лифт звонко лязгнул и остановился. Здесь было пустынно и спокойно. Ни одного горящего светильника. Длинный полутёмный коридор освещали лишь лучи пасмурного света, пробившиеся в узкие стрельчатые окна. Вор прошёлся по выцветшей ковровой дорожке и попробовал отворить дверь, ведущую в комнату. Заперто. Он заглянул в замочную скважину — и тут запустение: полумрак, зачехлённая мебель, унылые пыльные витражи. Такая же картина наблюдалась и в других помещениях — весь третий этаж был давно заброшен. Даже камера слежения, притаившаяся под потолком в центральном зале, была отключена. В ней нет смысла, если нечего охранять... Вообще-то, всё логично: зачем одинокому холостяку и трудоголику Алану Хоббу такой огромный дом? Ни для кого не секрет, что нынешний начальник стражи происходил из очень уважаемой семьи. Не особо благородной — первым, кто получил дворянский титул, был даже не дед, а отец Алана — Персиваль Хобб — так его наградили за финансовые пожертвования на благоустройство Города. Но семейство Хоббов было всегда одним из самых богатейших и влиятельных. А Алан — единственным сыном и наследником рода. Его родители умерли несколько лет назад, старшие сёстры благополучно вышли замуж и уехали, а шериф Хобб стал единоличным владельцем особняка. Конечно же, сейчас ему вполне хватает двух этажей здания... Так что на третьем ловить нечего — полный голяк! Кататься на лифте больше не хотелось — слишком шумно и медленно. В противоположном конце коридора он обнаружил деревянную лестницу и осторожно спустился по начищенным ступенькам. Второй этаж выглядел вполне жилым и ухоженным. Рассеянный свет настенных фонариков высвечивал нарядные шёлковые обои и тёмно-красные ковры на полу. Стены украшали многочисленные картины, на которых были изображены... ну, конечно же! Лошади! Кони! Кобылы с жеребятами! Табуны диких степняков! Спаривающиеся жеребец и кобыла! Лошади, запряжённые в карету, лошади на скачках, лошади переплывающие реку... Не то, чтобы эти полотна были совсем безвкусными, но их было так много, что Гарретту уже казалось, что он чувствует запах конского пота и навоза... Тьфу! От созерцания непарнокопытных его отвлекло пронзительное попискивание. Грёбаный Каррас! Ну, разумеется, здесь была охранная система! Пространство центрального холла обозревали две перекрёстные видеокамеры, а между ними, над каминной полкой маячила безмозглая башка турели. Загасив наспех пару светильников, вор притаился в тени и дождался, когда сигнальные глазки камер сменят жёлтый цвет на зелёный. Подобравшись как можно ближе, он забросил электромагнитные гранаты, успешно вырубив оба устройства. Не успел Гарретт облегчённо выдохнуть, как из-за угла послышались шаги и в холл заявился вооружённый охранник. Он остановился посреди зала и недоумевающе выпучился на отключённые камеры. — Вот те, бабушка, и Строителев день, — озадаченно крякнул он. — А кто это потушил здесь свет? Стражник направился в тёмный коридор с явным намерением устранить неполадку с освещением, но навстречу ему из-за угла выскочил взъерошенный вор и заехал бедолаге дубинкой по лбу. Подхватив обмякшее тело, вор, кряхтя и ругаясь, потащил его обратно, к лестнице на третий этаж. Ох... Давно он не калечил людей в таком количестве! Уже четвёртый за сутки. Стыд и позор!.. Ну, ладно. Будем считать это последствием психологической травмы... Спрятав оглушённого охранника в заброшенном крыле, Гарретт вернулся на второй этаж и, наконец, занялся осмотром комнат. Так, это столовая, это гостиная, это библиотека, это... кладовка какая-то... А вот и кабинет! То, что нужно! В любой другой ситуации вор постарался бы вынести отсюда всё самое дорогое — ведь здесь было, чем поживиться — домашний кабинет шерифа намного превышал роскошью рабочую резиденцию в штабе Шолсгейт. Но сейчас Гарретта интересовал только магический канделябр. Этот артефакт довольно большой — и его не спрячешь, к примеру, в коробке с сигарами. А вот в этом здоровенном сейфе — вполне вероятно! Хм... Таких замков он раньше не встречал... Механизм знакомый — кодовый, и его принцип, вроде, понятен. Но вместо цифр надо ввести шесть букв. Проклятье! И как он узнает кодовое слово? Кто ведает, что там у господина Хобба в голове? В поисках зацепки Гарретт решил обыскать письменный стол шерифа, но многочисленные рабочие документы, небрежно брошенные на столешницу, не дали никакого результата. Может в выдвижных ящиках что-то отыщется? Тоже ничего полезного, если не считать изящного золотого портсигара. Его вор тут же машинально прикарманил. Ёшкин куршок! Время уже поджимает — стражники в подвале скоро очнутся и поднимут тревогу... С досадливым вздохом Гарретт плюхнулся в широченное кресло и сразу подскочил, наткнувшись на какой-то продолговатый предмет. Что это? Под скомканным пледом, застилавшим удобное сиденье, валялась пустая бутылка. Ну, конечно! Наш драгоценный начальник стражи заядлый пьяница! Что там написано на этикетке? Виски «Гнев Строителя». Ха, круто, однако... Но для кодового слова не подходит. А как называется вино, что он стырил в подвале? «Соблазн язычницы». Тоже неплохо, но, увы, мимо... Развалившись в удобном кресле, вор откупорил бутылку «Соблазна» и сделал глоток. Ммм... Вполне оправдывает своё название!.. Вдруг поможет сосредоточиться? Ведь уже почти целые сутки он ничего не ел и не пил... Откинувшись на мягкую спинку, он просмаковал ещё глоток терпкого напитка. Да! Потом надо будет обязательно обнести винный погреб шерифа... А это ещё что такое? Под столом, на деревянной панели тумбы Гарретт заметил маленькую кнопку. Ну, конечно! Здесь спрятан тайник! Невидимый механизм еле слышно щёлкнул, и из-под столешницы выехал плоский ящичек. В нём с трудом умещалась объёмная пухлая тетрадь в кожаном переплёте. Ну-ка! Листы испещрены датированными записями, сделанными крупным грубым почерком. Да это же дневник Алана Хобба! Вот это удача! И отличный способ залезть в голову к начальнику городской стражи. Поставив бутылку на стол, вор поспешно пролистал страницы. Взгляд наткнулся на знакомое имя — Бронак. Что? Тот самый? Заметка о тюремном докторе-садисте была сделана около года назад: «Наконец-то я поймал его! «Дейпортского Мясника», «Ночного Палача», «Кровавого Истязателя», «Мистера Вспоротое брюхо»... Такие прозвища придумали этому жестокому убийце местные газетчики. На счету извращенца больше двадцати жертв — и это только те, чьи истерзанные тела удалось найти... Я долго его выслеживал: собирал улики, опрашивал жителей, силой вытягивал показания у всякого сброда — портовых грузчиков, проституток и нищих... Я был уверен, что этот маньяк из городских низов — какой-нибудь работяга со скотобойни или опустившийся костоправ. И как же я был потрясён, когда след привёл к моему давнему знакомому — Бронаку Сайксу, всеми уважаемому господину и практикующему доктору, который лечит семьи городских аристократов. Но это действительно был он. Бронак быстро сознался — все улики были против него, да и пара зуботычин сразу развязали ему язык. Он умолял меня пощадить его, предлагал деньги и заверял, что больше не будет убивать. Но самое неприятное — он грозился, что не смотря ни на что, сможет обнародовать грязные подробности о позорных недугах своих высокопоставленных пациентов. И тогда я придумал гениальный ход! Я предложил Бронаку Сайксу работать палачом в тюрьме штаба Шолсгейт. Для него — это идеальное место, чтобы совершенно законно удовлетворять свои нездоровые потребности. Ну а я — получил отличного специалиста, который вытянет из преступника любую информацию, а если нужно — бесплатно окажет услуги врача. Кстати, деньги у Бронака я взял — не вижу смысла отказываться от того, что само плывёт в руки... И пока не жалею о принятом решении: в качестве «Дейпортского Мясника» я казнил одного бандюгу — тоже был душегуб знатный, хоть и не сдирал с людей кожу и не выпускал им наружу кишки. Так или иначе — он получил по заслугам. А Бронак... Пусть поработает на благо правосудия, а потом будет видно. Сейчас я очень доволен его усердием...» От таких откровений Гарретту стало как-то не по себе... Да, он помнил, какой ужас наводил на горожан «Мистер Вспоротое брюхо». Трупы его жертв находили с вырезанными внутренностями, содранной кожей, отрубленными конечностями, без глаз и ушей... Одного несчастного паренька обнаружили ещё живым, на последнем издыхании. Но он всё равно умер в страшных муках. Жуть... И так продолжалось несколько месяцев. Потом «мясника» поймали и казнили. Зверские убийства прекратились и жители вздохнули спокойно... А «Ночной Палач», оказывается, пригрелся под крылышком шерифа!!! Вор вновь представил Бронака: его неестественно большие синие глаза, увеличенные линзами очков, сосредоточенный взгляд, фальшивую улыбку и красивый бархатный голос. Это он, «Дейпортский мясник», пытал вора в застенках Шолсгейта!.. И чуть не замучил до смерти... Спокойно, Гарретт, спокойно... Всё уже давно позади. Ещё один глоток вина помог успокоить нервы. Ну надо же! Каков, оказывается, шериф! Вот ведь скотина!.. Что ж, спасибо, господин Хобб, что ведёте дневник — очень мило с Вашей стороны. А для газетчиков — это настоящее сокровище!... Так... Компромат на начальника городской стражи, несомненно, нужная вещь, но сейчас надо найти подсказку, чтобы открыть сейф! «Бронак» - шесть букв. Вряд ли это кодовое слово, но попробовать стоит... — Не-а... Конечно же, не подошло... Пролистав страницы, вор открыл дневник на последней записи. Она была сделана вчера: «Я наконец осуществлю свою маленькую прихоть — трахну эту строптивую сучку Айрин О`Ди! Теперь-то она не отвертится, не смотря на то, что «звезда» и любимица публики. Дура она, и не понимает своего счастья! Подарков ей, видите ли, не нужно... Другие девицы были более сговорчивыми, и, вроде, даже остались всем довольны. А эта — из другого теста что ли? Всего лишь актёрка, а гонору - как у герцогини! Всё, детка! Уговоры закончились, ты попалась. Конечно же я прекрасно понимаю, что эта наивная дурёха непричастна к преступлениям своего дядюшки Рауля — этим, якобы, подаренным канделябром, он её просто подставил. Но благодаря этому мне удалось запугать и Айрин, и всю театральную труппу! Так что давай, девочка, отрабатывай повинность. Выбор невелик: или в тюрьму, или ко мне в постель! Завтра вечером отправлю карету и певичку привезут ко мне... Я весь в предвкушении. Теперь она брыкаться не посмеет, и я развлекусь на славу. Она у меня так запоёт!» Мда... А вот сейчас противно. И жалко девчонку. Возможно, при других обстоятельствах, ему было бы наплевать... Вот только, если бы он не знал Айрин, если бы она не спасла ему жизнь, если бы он не смотрел так близко в её влюблённые глаза... Трикстер подери! А ведь она действительно в него влюблена... Этого ещё не хватало!.. Гарретт сделал ещё глоток из бутылки. Соблазн... мать её, язычницы... Ну зачем?!! Зато он теперь знает, как отблагодарить Айрин за всё, что она для него сделала! Поддавшись внезапному порыву, вор достал из кармана бутылочку с горчично-жёлтой жидкостью. «Бессилие плоти» - яд, превращающий мужчину в импотента. Кажется, так объяснил мастер Бенедикт. Как удачно он зажулил это зелье! И нашёл для него отличное применение. Сколько там ещё осталось вина в бутылке? Ровно половина. Ну а сейчас — чуть побольше! Господин шериф, не желаете ли продегустировать новую марку - «Соблазн Гарретта»? Или «Соблазн Бенедикта»? Неважно. Вы попробуйте, Вам обязательно понравится!.. Закупорив початую бутыль пробкой, вор поставил её на письменный стол. Вроде, выглядит естественно. Алан Хобб накануне выжрал почти две пинты виски и, скорее всего, ничего не помнит. А возвратившись после тяжёлого трудового дня, обязательно захочет продолжить. Хотя, лучше бы отнести отравленное вино прямо в спальню... Да! Лучше так и сделать. Вон та дверь, на противоположной стороне кабинета, наверняка туда и ведёт. Захватив бутылку, Гарретт направился к двери, но не дойдя до неё, остановился и прислушался. Ему показалось, что в соседней комнате кто-то ходит... Там точно кто-то есть! И он направляется сюда... Дверь резко распахнулась, и вор, не найдя лучшего укрытия, попытался спрятаться за оконной портьерой. Но не успел. Затвор арбалета пронзительно лязгнул и шею обожгла резкая боль. Гарретт почувствовал, что не может двинуться с места — стальной болт крепко пригвоздил его к стене. Вор выронил бутылку и она, упав на мягкий ковёр, откатилась в сторону. Из дверного проёма вышел шериф Алан Хобб, на ходу перезаряжая арбалет. — А ты живучий, крысёныш, — злорадно произнёс он. — Я надеялся, что твой труп уже гниёт в какой-нибудь сточной канаве. Но, спасибо, что не сдох! Я с удовольствием сам тебя прикончу!..