***
От тюрьмы меня избавил Ицуро. Если бы не он и не связи его семьи, я бы уже сидел за решёткой. Ицуро стал единственным человеком, который не отвернулся от меня после инцидента с Кеичи. Не знаю, почему он так поступил. На его месте я бы ни за что не помог такому человеку, как я. Кроме Ицуро не было ни одного человека, который бы остался со мной. Даже родители не попытались мне помочь. Абсолютно одинокий, жалкий. Без каких-либо надежд, без мечты, без родных. Когда я вышел из здания суда, я увидел перед собой мир. Мир, где мне уже не было места. В нём не осталось ничего, что я мог бы назвать своим. Ни друзей, ни родных, ни близких. Я смотрел на проезжающие мимо машины и пытался понять, что должен делать дальше. Конечно, первой же мыслью было убить себя. Я не мог себе представить, как буду жить дальше. Несколько раз я брал нож и подолгу сидел с ним в ванной. Однако так и не решился отдать жизнь. Что-то всё время меня останавливало. Может быть, это был Ицуро. Он приложил столько усилий, чтобы вытащить меня из этой истории, помог найти работу, квартиру… Может быть, это из-за уважения к его труду я не хотел убивать себя? Или же всему этому была какая-то иная причина? После нескольких неудачных попыток суицида я решил убить себя иначе. Я понимал, что у меня не хватит духу влезть в петлю или сброситься с крыши. Я решил работать. Работать до такой степени, чтобы в итоге моя смерть стала естественным итогом. Я много пил, мало спал, ел лишь полуфабрикаты, работал сверхурочно по собственной инициативе. Я не брал отпусков, не брал лишних выходных. Я не ходил отдыхать, я не знакомился с людьми. Я не вспоминал прошлого. В какой-то момент моё сознание помутнело. Я стал плохо различать время, забывать людей, события. Я забыл даже то, почему веду такой образ жизни. Лишь во снах моё сознание напоминало мне о Томико. О том времени, когда мы были вместе. В тот день я вышел из дома, собрав свой дипломат. По дороге на работу я забежал в кофейню, заказав крепкий чёрный без сахара. Пил на ходу. В метро была жуткая давка, я с трудом доехал до нужной станции. Выйдя из метро, я должен был лишь перейти дорогу, чтобы оказаться на своём рабочем месте. Но я не дошёл. В глазах потемнело, а голова налилась тяжестью. Я упал посреди пешеходного перехода. Упал замертво. Инфаркт. В тот день — я не выжил. Моё сердце перестало биться в тот прекрасный и тихий солнечный день. Я хотел умереть. Я должен был умереть. Это оставалось моей единственной мечтой. Такие люди как я — не достойны жить. Теперь я всё вспомнил. Однако единственное, что не давало мне покоя — отель Асагири. Это не просто отель, это не какое-то конкретное место. Теперь я это понимаю. Асагири — нечто большее, чем просто место в пространстве и времени. С трудом я открыл глаза. Я лежал в комнате. До боли знакомой мне комнате. Небольшая одноместная кровать, полки, уставленные мангой, компьютерный стол и сам компьютер старенькой сборки, плакат группы Ningen isu. Я лежал в комнате, в которой провёл своё детство. За окном стояла поздняя ночь. Цикады, как и всегда в это время суток, о чём-то беспокойно переговаривались между собой. В свете уличных фонарей крутились мотыльки. Слышался шум редких машин, проезжающих недалеко от моего дома. Я поднялся с кровати и зажёг ночник. Прошёлся по комнате. Недалеко от компьютера стоял старенький магнитофон. Когда я учился, они уже ушли в прошлое. Но я любил слушать отцовские кассеты. На столе, рядом с клавиатурой, нашёл книгу — небольшой сборник Акутагавы Рюноскэ. Кажется, я так и не дочитал его до конца. Последней новеллой, которую я закончил читать, стали «Муки ада». Довольно необычный рассказ. Неожиданно в кармане штанов зазвонил телефон. Стандартная мелодия и вибрация. Я взял трубку и посмотрел на экран. Незнакомый номер. Кто же это может быть? — Ало, — я приложил телефон к уху. — Привет, — послышался знакомый голос. — Снова ты? — я вернулся на кровать. — Не надоело хулиганить? — Нет, — она тихо хихикнула. — Ты же всё знала, правда? С самого начала. — Конечно я знала, — голос её звучал игриво. — Иначе зачем бы мне тебе звонить? — Может, выйдешь ко мне наконец? Я хочу правды. — Наконец-то ты признался, — она с облегчением выдохнула. — Я думала, до тебя не достучаться. Дверь в мою комнату открылась. На пороге, в свете ночника, стояла Кирино Асэми и нежно мне улыбалась. Её голос я слышал в тот вечер. Её же голос слышали и все остальные. Она звонила каждому из нас. — Интересная у тебя комната, — она села на крутящийся стул. — Слушал Ningen isu? — Было дело. — И какая любимая песня? — Ghost train, — спокойно отвечал я. — А я вот больше люблю спокойную музыку, — Асэми пролистала книгу, лежащую на столе. — Ну, знаешь, классику там. — Понимаю. — Что-то я ухожу от темы, да? — она грустно улыбнулась. — Ты прости, просто очень редко выдаётся поговорить с людьми по душам. — Нет, ничего страшного, — облокотился спиной на стену. — Ты, наверное, хочешь узнать, что же с тобой произошло. — Я умер, верно? — Да, — коротко и холодно ответила она. — Ясуко, Нуи, Уотан, Акио, — я перечислил их имена. — Они тоже мертвы? — Все до единого, — она кивнула. — Все умерли много раньше того, как попали в Асагири. — Тогда, — я устало потянулся. — Расскажи мне всю историю с самого начала. У нас же есть время? — Хорошо, — поправила пышные волосы. — Я расскажу тебе. Некоторое время Асэми готовилась, что-то вспоминала, шептала себе под нос. Затем, демонстративно откашлявшись, она начала свой рассказ: — История началась с Циммермана Уотана. После смерти своего отца он наконец завёл семью. Уотан хотел жить обычной человеческой жизнью. Он не был похож на своего отца, оттого продолжать его дело желанием не горел. Уотан мирно жил в Германии, где у него родилась дочь. Грета. Он души не чаял в этой девочке. Для него Грета была единственным лучом света и надеждой на будущее. Однако беда пришла в дом Циммерманов незаметно. У дочери обнаружился ВИЧ, несмотря на то, что у обеих родителей тест показал отрицательный результат. Довольно скоро Грета умерла. После смерти дочери брак Циммерманов распался. Именно в это время Уотан подхватил навязчивую идею избавить человека от всего человеческого. Не столько из-за благородных целей спасти людей от неизлечимых болезней, сколько из-за собственной неспособности смириться со смертью дочери. Остальную историю Циммермана Уотана ты знаешь. — Он вернулся в Японию и повстречал Ясуко, так? — Верно. Вторым человеком, появившемся в этой истории, стала Ясуко, — Асэми кивнула. — После того, как Язаки с органами опеки спасли её из рук отчима, она попала в больницу, где и работал Уотан. Ясуко и вправду была необычной девочкой. Но, думаю, ты и сам уже об этом догадался. Собственно, в момент, когда Уотан увидел Ясуко, его обуяло желание сделать её своим подопытным кроликом. Он загубил столько детских душ в поисках того, кто сможет выдержать его опыты, что Ясуко, испытавшая на себе все возможные ужасы домашнего насилия, могла стать одной из самых подходящих для него целей. Однако этому было не суждено сбыться. — Ясуко уехала на Хоккайдо. — Верно. Ясуко покинула больницу, и Уотан на некоторое время потерял её след, — продолжила Асэми. — В этот момент в историю вплетается Нуи со своей матерью. Язаки, помимо Ясуко, ходил в эту больницу и затем, чтобы помогать своей бывшей жене. Он отдавал все средства, чтобы спасти мать Ишибары Нуи, втайне от собственной дочери. Хотя Нуи даже не подозревала о существовании своего отца. Всю жизнь она ухаживала за своей больной матерью. И чем больше времени проходило, тем всё меньше любви она к ней испытывала. Врачи, постоянно получавшие дополнительные средства от Язаки, пытались сделать всё возможное, чтобы мать Нуи пришла в норму. Но, как ты знаешь, этому было не суждено сбыться. — Нуи убила свою мать. — Да, Нуи убила свою мать. После чего медленно начала сходить с ума и настолько сильно повредила сознание, что начала верить в собственную амнезию и попала в психушку. Незадолго до смерти матери Нуи в город возвращается Ясуко. Язаки помогает ей устроить жизнь. В этот момент в истории появляется Хасаки Акио. Отчим Ясуко, жизнь которого стала невыносимой после инспекции, которую устроил ему Язаки, вознамерился жестоко отомстить. Он нанял Хасаки Акио, чтобы тот убил Язаки. Что, собственно, тот и сделал. — Допустим. — Через неделю после убийства Язаки ты выходишь на работу и теряешь сознание на пешеходном переходе. — Что-то здесь не сходится, — я задумался. — Ты намекаешь на то, что все мы, находящиеся здесь, совершили убийство. Тогда что же сделала Ясуко? — От тебя ничего не скроешь, верно, — она тихо засмеялась. — Ясуко очень скоро узнала, что Язаки убили. У неё не было сомнений в том, что это сделал её отчим. Ясуко, может, и кажется странной, но она очень умна. За два дня до твоей смерти она вышла из дома и отыскала дом отчима и своей матери. Позвонила в дверной звонок. Дверь открыл отчим. Ясуко убивала его долго, издевалась над ним так же, как и он издевался над ней. Мать она также не пощадила, убив её, правда, намного быстрее. Когда она закончила свои дела, то пустила газ и чиркнула спичкой. — А что сталось с остальными? — Уотан умер от терзавшей его пневмонии у себя в кабинете. Никто так и не узнал о том, чем он занимался в подвале собственного дома. Нуи, сразу после того как вышла из психлечебницы, повесилась у себя в ванной. Акио застрелили якудза, после того, как он не поделился с ними заработанным за убийство Язаки. Ты умер по дороге на работу. — А Асагири? Перед тем как попасть сюда, я общался с Ицуро, с доктором, с девушкой из отеля. — Уже тогда ты был в Асагири. Пойми, Асагири — не какое-то конкретное место. Оно имеет множество лиц. Асагири может быть одновременно везде и нигде. Асагири — это пристанище неуспокоенных душ. В человеческой мифологии такие души называют «преты», кажется. — И кто тогда ты? — Я? Я очень милая девушка, которой одиноко. — Я упал, там, в лесу, — поняв, что добиться ответа на свой вопрос у меня не выйдет, я переключился на другую тему. — Акио гнался за мной, пытаясь убить. — Не беспокойся об этом, — она махнула рукой. — Для тебя всё уже кончено. — В смысле? — Ты своё отстрадал, — она улыбнулась. — Ты вспомнил то, что должен был вспомнить. Теперь, я думаю, Асагири тебя отпустит. — Отпустит? — Ты видел деревню перед тем, как попасть в отель. Это значит, Асагири даст тебе ещё один шанс. — Я буду жить? — Тебе решать, — она пожала плечами. — Асагири лишь даст тебе шанс. А уж, как ты им распорядишься, твоё дело. — А остальные? — Не бери в голову. — А Ясуко?! — вдруг я подскочил с кровати. — Что будет с Ясуко?! — Я сказала тебе, не бери в голову, — она поднялась со стула и направилась в сторону двери. — Асэми! — я крикнул ей в спину. — Ясуко будет жить?! — Надеюсь, мы больше не встретимся, Кавагучи Юки-сан, — она улыбнулась мне невероятно простой и нежной улыбкой. — Надеюсь, ты проживёшь счастливую жизнь. Ведь колесо сансары дало очередной оборот. — Асэми… — я чувствовал, как на глаза выступают слёзы. — Ясуко будет жить? Девушка ничего не ответила, закрыв за собой дверь. Я остался один. Стрекот цикад всё нарастал, ночник погас. Я снова остался один в тёмной и затхлой комнате. Получив ответы, я запутался лишь больше. Теперь я хотел лишь одного. Я хотел не потерять Ясуко. Мне нужна была Ясуко. Даже если мы навеки останемся в этом отеле, я хотел видеть Ясуко. Ясуко. Ясуко. Ясуко.***
Отель Асагири был больше, чем чистилищем для неупокоенных душ. Это было место, где несчастные могли искупить свои грехи и обрести долгожданный покой. Асагири не был злом или добром в человеческом смысле этого слова. Асагири был воплощением правды. Честности к самому себе. Каждый из постояльцев отеля нашёл то, что так давно искал. Каждый из постояльцев Асагири нашёл наказание и прощение. Ведь без первого не может быть и второго. Все мы, утянутые в пустоту собственными грехами, не могли всплыть на поверхность поодиночке. Мы должны были помочь друг другу вспомнить. Нуи была первой, кто вспомнил о своём грехе. Там, в бесконечно повторяющихся лесах близ отеля, она вспомнила прошлое. Дни, что повторялись один за другим. Дни, что ничем не отличались. Дни, проведённые со своей матерью. Отель показал ей, насколько ужасным был свершённый поступок. Показал ей, что как бы Нуи не бежала от страха признания, кандалы всё равно утянут её вниз. Нуи признала своё злодеяние. И тем самым — обрела спасение. Колесо сансары сделало свой первый оборот. Вторым — отель спас Уотана. Охваченный собственным страданием, он приносил боль другим. Уотан погубил столько невинных душ, уподобившись отцу, что потерял человеческие черты. Его душевные терзания, виной которым была дочь, привели его в Асагири. Здесь он посмотрел в лицо своей мечте. Посмотрел в лицо своим ложным надеждам на сверхчеловека. Он увидел, что люди больше смерти боятся лишь бессмертия. Больше собственного забвения людей пугает участь видеть, как умирают те, кто им дорог. Уотан вспомнил, кем он является на самом деле. И тем самым — обрёл спасение Третьим был Акио. Мечтав о мести, он потерял себя самого. Засевшая в голове скверна день ото дня разъедала его душу, пока в конце концов не привела его в Асагири. Когда Акио встретился с убийцей своего брата, когда он бросился за ним в желании убить, что-то в его душе изменилось. Бежав за Юки, Акио остановился. В какой-то момент он перестал бежать. В какой-то момент ярость, что захлёстывала его с головой, отступила. В какой-то момент Акио осознал, что всё кончено. Бросив нож, он удалился в глубину леса. Акио откинул терзавшую его душу жестокость. И тем самым — обрёл спасение. Четвёртым перед отелем предстал Юки. Отринутый обществом, маниакально мечтавший умереть, Юки проживал жизнь, забыв, кто он есть. Он отказался от своей мечты, отказался от любви, от дружбы. Единственной мечтой Юки была смерть. Встретив в отеле Ясуко, Юки начинал возвращать давно забытые чувства. Медленно, но верно его сгнившая душа начала восстанавливаться. Раны болезненно затягивались, принося Юки невероятные страдания. Однако Ясуко подарила ему цель. Ясуко подарила ему надежду. Юки вспомнил, кем он является на самом деле. И тем самым — обрёл спасение. Пятой и последней стала Ясуко. Пережившая огромные страдания, Ясуко не смогла понять этот мир. Ясуко не смогла разобраться в самой себе. Ясуко не смогла совладать с эмоциями. Она стала той, кого всегда презирала. Ясуко горела. Ясуко сгорала от желания стать обычной. Стать такой, как все вокруг неё. Она потерялась в лабиринте собственного сознания, пытаясь найти выход с завязанными глазами. И лишь получив руку помощи, которую ей протянул Юки, Ясуко смогла найти дверь. Ясуко поняла, кто она есть. И тем самым — обрела спасение. Когда отель опустел, Асэми опустилась на диван в гостиной. Она долго смотрела в потолок, пытаясь понять, почему люди постоянно оказываются в этом месте. Раз за разом она видит одни и те же истории, на протяжении долгих-долгих лет. А человек всё никак не исправится. Видимо, совершать грехи — природа человека. Человек не может жить, не наступать на одни и те же грабли из века в век. И если это так, то отель Асагири будет принимать своих посетителей ещё очень и очень много раз. Стены его не опустеют до тех пор, пока человечество будет живо. Асэми улыбнулась в никуда. — Ты и вправду загадка. Отель не ответил. На улице кончился дождь. Наступило туманное утро.