I'd Love To Change The World

[Audiomachine & Paul Dinletir — The Last Tornado]       — Мы не можем отсиживаться здесь сутками!       Громкое восклицание и сильный удар по столу выдернули её из размышлений, сотрясая комнату от прогремевшего удара.       Если бы они только могли сказать, что всё пошло не по плану, то было бы гораздо проще. Проще всё. Их действия. Их поступки. Их мысли. Их решения. Но план так и не удалось реализовать. Они даже не успели запустить его. Не успели нажать на кнопку старта, когда всё моментально начало рассыпаться в пух и прах.       — И что ты предлагаешь?       Мирей прикрыла глаза, пытаясь хоть немного абстрагироваться от гремящей в ушах какофоний голосов. По-отдельности они что-то да значили. По крайней мере, она хотела в это верить. Но вперемешку со звуком телевизор, фоном звучавшего за спиной девушки, они не несли совершенно ничего.       — Где вообще гарантии, что им нужна именно Мирей? С чего вы взяли, что они не идут за кем-то другим, привлекая внимание к ней, чтобы отвлечь от настоящей цели?       Тадэо стиснул зубы, снова закурив. Едкий серый дым заполнил жалкий кусок комнаты, неспешно смешиваясь с окружающим воздухом.       — Да ты сам в это веришь?!       Прозвучавший вопрос от Кацуки не требовал никакого ответа. Потому что они все и так прекрасно понимали, что им нужна была только одна девушка.       Мирей всеми силами пыталась сохранить спокойствие, на задний план отталкивая паническое желание заорать. Но не могла. Она уже ничего не могла сделать. Она не могла нормально спать. Не могла рационально мыслить. Не могла спокойно собраться на уроки и держать прежнюю маску хладнокровия. Ничего. Её окружали нескончаемый страх и едва сдерживаемая паника. Но даже та уже медленно подбиралась к горлу, готовя свои заострённые когти, чтобы возить их в шею.       — Может быть, Мирей ошиблась? Может, наши подсчёты были не верны, и они придут позже?       Тадэо сделал очередную затяжку, взглядом коснувшись Кацуки, нервозно барабанящего пальцами по столу.       Мирей снова поморщилась. Этот ритм. Он был слишком похож на похоронный марш.       — Ты прекрасно знаешь, что нет. Сам ведь говорил, что твои люди четыре раза пересчитали, сверившись со всеми закономерностями с сокращением интервалов похищения.       Ещё одна затяжка. Завибрировавший телефон. И потушенная о пепельницу сигарета, сменившаяся тяжелыми ударами ботинок о пол и хлопком входной двери.       Прошло два дня. Бесконечные. Медленно тянущиеся. Двое суток со дня-икс. С тех пор, как её должны были похитить. Но ничего не произошло. Ни попытки. Ни атаки. Абсолютно ничего, что они так долго ждали, ежедневно готовясь и предусматривая каждое возможное развитие событий. Это выматывало всех. Они были сбиты с толку, совершенно не понимая, что нужно было делать далее. Потому что ожидание тонкой иглой выкачивало из них все силы, плавно вводя в вены яд, который теперь блуждал по телу в ожидании сигнала к началу действий.       К началу необратимого взрыва, который должен был сломить всех и каждого.       — КАК ВЫ МОГЛИ ЭТО ДОПУСТИТЬ?!       За дверь раздались разгневанные крики в унисон с ударом и звуком чего-то разбившегося. Мирей прикрыла глаза, вспоминая одинокую вазу, стоящую в нише недалеко от входа. Ту, которую они с братом когда-то подарили родителям на годовщину.       — ПРОВЕРЬТЕ ЕЩЁ РАЗ. НАЙДИТЕ ЕГО!              Девушка ртом втянула крупицы воздуха в попытках подавить нарастающую внутри панику и уничтожить накапливающуюся тяжесть в глазах. Но не могла, пока наяву лицезрела, как всё медленно разрушалось.       — Кацу…       Взглядом девушка быстро отыскала Бакуго, который молниеносно повернул голову в сторону девушки, посмотрев на неё теми самыми глазами, которые она больше всего боялась увидеть.              Совершенно ничего не выражающими.       — Все хорошо. Мы что-нибудь придумаем. Не переживай.       Слова, выданные на автомате. Она знала, потому что слышала их каждый час на протяжении трёх дней.       Одно и тоже.       Одно и тоже.       Одно и…       — Они потеряли его.       Тадэо с хлопком закрыл дверь, прислонившись к холоду металлических вставок в деревянной поверхности.       — Что?       Губы сжались в тонкую полоску настолько сильно, что боль завибрировала у неё во рту.       — ОНИ. БЛЯТЬ. ПОТЕРЯЛИ. ЭТОГО. УБЛЮДКА! ТЕБЕ С ПЕРВОГО РАЗА НЕ БЫЛО ПОНЯТНО?       Девушка чуть поддалась назад, со своего места наблюдая за вспыхивающей яростью на лице Кацуки.       — Как?       Голос был покрыт холодным удивлением, пока его лицо постепенно с осознанием происходящего менялось на то самое свирепое, которое она так давно не видела.       — А Я ЗНАЮ?       — КАК БЛЯТЬ ВЫ УМУДРИЛИСЬ ПРОСРАТЬ ОДНУ ЕДИНСТВЕННУЮ ВЕЩЬ, О КОТОРОЙ ВАС ПОПРОСИЛИ?!       Она снова зажмурилась, в жалких попытках подавить выступающие слёзы. Если бы у неё только остались хоть какое-то силы на это.       — Сегодня ночью в пригороде Токио было обнаружено ещё одно тело…       Голос ведущей из телевизора вынудил девушку вздрогнуть и всем телом ощутить холодный электрический импульс, прошедший от позвоночника по всему телу, касаясь кончиков пальцев с настолько привычным оледенением, что девушка едва ли не закричала. Она в последнюю секунду стиснула зубы, проглотив панический ком в горле.       Женщине на экране продолжала говорить об очередной жертве, которую случайно обнаружили местные жители. Если бы только это была та самая случайность, которая действительно могла произойти по стечению некоторых обстоятельств. Но никто в этой комнате не сомневался, что всё было нарочно спланировано заранее.       — ДА НИКОГО ИЗ ВАС В ТОЙ ДЕРЬМОВОЙ ГЕРОЙСКОГО КОНТОРЕ ВООБЩЕ НЕ ДОЛЖНО БЫЛО БЫТЬ!       — Хватит…              Её голос звучал как безнадёжная мольба богам, но никто не слышал этот бесшумный шёпот.       — ТЫ СЕРЬЕЗНО ДУМАЕШЬ, ЧТО ВСЕ ПРИЧИНЫ КРОЮТСЯ ТОЛЬКО В ЭТОМ?       — ДА! ПОТОМУ ЧТО ЕСЛИ БЫ ЭТА ИДИОТКА НЕ СТРОИЛА ИЗ СЕБЯ ПРИНЦЕССУ-НЕДОТРОГУ, А ДЕЛАЛА ТО, ЧТО ОТ НЕЁ ЗАВИСИТ, ЕЙ БЫ ПРИШЛА НОРМАЛЬНАЯ РЕКОМЕНДАЦИЯ. ЕЁ БЫ НЕ ОТПРАВИЛИ В ТО ЗАХОЛУСТЬЕ, ГДЕ ВСЁ БЫЛО НАРОЧНО ПОДГОТОВЛЕННО ИМЕННО ТАК. ПОТОМУ ЧТО ТЕБЯ ТАМ ТОЖЕ ИЗНАЧАЛЬНО БЫТЬ НЕ ДОЛЖНО БЫЛО, А ТВОЁ ПРИГЛАШЕНИЕ ЧИСТОЙ ВОДЫ ОШИБКА, КОТОРАЯ ВЫЛИЛАСЬ В ЭТО ДЕРЬМО!       — Пожалуйста…       Пальцы невольно коснулись корней волос в попытках вырвать их, чтобы ожидаемая боль вернула её в настоящую реальность.       Кацуки стиснул зубы от дикого негодования, сжав свои кулаки настолько сильно, что из тех начали струиться едва заметные клубы дыма.       — Не смей винить Мирей. Ты никакого права не имеешь говорить так. ТЫ БЛЯТЬ ВИНОВАТ В ТОМ, ЧТО ОНА СТАЛА ТАКОЙ, ГРЕБАННЫЙ ТЫ ИДИОТ! ОНА ВЕЛА СЕБЯ ТАК, ПОТОМУ ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ ИЗ НЕЁ ЭТО!       Она знала. Прекрасно осознавала, что с самого начала была виновата только одна она. Мирей даже не пыталась отрицать столь очевидного факта. Но слышать его сейчас… Подобные слова были слишком похожи на камень, тянущий её ко дну в самой глубокой точке океана, пока сама девушка продолжала барахтаться в жалкой попытке всплыть на поверхность. Когда лёгкие уже были заполнены водой.       — Прекратите…       Мирей зажмурилась, пытаясь заткнуть уши, чтобы ничего не слышать, но даже сквозь это жалкую попытку продолжала улавливать нескончаемые крики сменяющихся голосов.       — ТЕПЕРЬ ТЫ ВИНИШЬ МЕНЯ В ТОМ, В ЧЁМ САМ ОБЛАЖАЛСЯ? МЕЛКИЙ ПАЦАН, ДУМАЮЩИЙ, ЧТО СТАНЕТ ГЕРОЕМ, И НЕ МОЖЕТ ЗАЩИТИТЬ ДАЖЕ ОДНУ ДЕВУШКУ?!       — Я ХОТЯ БЫ ЧТО-ТО ПЫТАЛСЯ СДЕЛАТЬ! ПОКА ТЫ ВСЁ ЭТО ВРЕМЯ СТРОИЛ ИЗ СЕБЯ КРУТОГО И ДАЖЕ НЕ СМОГ ВЫБИТЬ ИНФОРМАЦИЮ ИЗ ПЕРЕКУПЛЕННОГО СУДЬИ!       — Умоляю…       Тело содрогнулось. Потом снова. И ещё раз. Она не могла больше держать те эмоции, которые так долго прятала в себе. Она хотела исчезнуть. Здесь и сейчас. В этот самый момент. Просто раствориться подобно дыму, который исчезал в воздухе спустя несколько каких-то жалких секунд.       Здесь и сейчас.       Здесь…       — ЭТОГО ВООБЩЕ НЕ ПРОИЗОШЛО, ЕСЛИ БЫ НЕ ПОЯВИЛСЯ ТЫ И НЕ СДЕЛАЛ ЕЁ НАСТОЛЬКО СЛАБОЙ!       И сейчас.       Потому что она больше не могла.       — ХВАТИТ!       Её сила в мгновение ока охватила окружающее её помещение, перемещая некоторые предметы с их мест и возвращая в пределах комнаты. Гром из падающей мебели и небольшого скопления посуды заткнули вопль двух голосов, которые непрестанно давили на сознание. И когда всё умолкло, когда она перестала слышать то, что и так прекрасно знала большую часть своей жизни, в одно мгновение стало так тихо. Так спокойно. Но по-прежнему страшно. Невыносимо. Больно. Ужасно. Но хотя бы без тех невыносимых бесконечных напоминаний о каждом неверном шаге.       В груди что-то затрепетало, что-то болезненное и неприятное. Мирей ощутила, как её шею что-то сжало, крепкой хваткой впившись когтями в нежную кожу, пока она всячески пыталась предотвратить неизбежное. Но неуверенно, будто бы сомневалась, стоило ли вообще сопротивляться. Казалось, если бы она только позволила этому произойти. Если бы перестала сопротивляться и дала сжимающей шею когтистой лапе завершить начатое, то всё в одно мгновение закончилось. Что-то внутри непрестанно повторяло это, заставляя поверить в истинность ментальных слов.              И она хотела. Пыталась допустить это, когда всё моментально исчезло.       — Успокойся.       Шёпот над ухом прозвучал настолько стремительно, что девушка, едва не задохнулась, когда мягкая ладонь накрыла ей глаза.       — Ты в безопасности.       Ласковый женский голос окутывал сознание, вынуждая прикрыть веки и поддаться на яркий свет, мягко расползающийся внутри, согревая каждую клеточку тела.       Спокойствие моментально окутало Мирей, окончательно лишив её тех ужасных чувств, которые ещё несколькими секундами ранее едва ли не уничтожили её изнутри.       — Всё хорошо?       Девушка утвердительно кивнула, через силу открыв глаза и посмотрев на сидящую возле неё женщину, тепло улыбающуюся ей и заботливо поглаживающую макушку первокурсницы.       — Что я тебе и говорил, — Тадэо с отвращением поморщился, только сейчас оттолкнувшись от двери, и неспешно двинулся вглубь комнаты, пока его взгляд изучал удивление, приколотое к лицу Бакуго. — Мирей нестабильна. Её сила нестабильна.       — Заткнись, — сквозь зубы прошипел Кацуки, только сейчас оторвав взгляд от девушки.       — Заткнулись оба.       Ноари протянула Мирей чашку горячего шоколада и ещё раз улыбнулась девушке, вызывая очередную волну тепла и заботы, которых Рейши не чувствовала уже долгое время. То самое тепло любящих родителей, которого ей так не хватало. Ещё раз нежно погладив девушку по волосам и всем своим видом показывая, что ей не следовало переживать понапрасну, Ноари поднялась со своего места, прихватывая поднос с ещё тремя чашками.       — Два идиота, совершенно не понимающие, что происходит.       Женщина медленным шагом направилась к Тадэо и Кацуки. Её лицо не выражало ни капли той заботы, которая была направлена на Мирей, а скорее наоборот: словно всё тело был окутано убийственной аурой холода и безразличия.       — Вы так сильно зациклились на своём дерьме из-за допущенных ошибок, что, по всей видимости, забыли, кто здесь действительно жертва.       — Ноари…       Мирей стиснула чашку горячего шоколада в руках и резко подняла голову. Это ведь было не так. Она не была жертвой. Она действительно была просто глупой идиоткой, чья череда ошибок привела к такому исходу. Во всем происходящем была виновата только она одна и никто более. Если бы её только вовсе не существовало в этом мире…       — Нет, Рей. Им надо это услышать, иначе так и будут, как два придурка, друг на друга орать, вынуждая тебя это всё слушать.       Женщина устало вздохнула, поставив поднос и осторожно присев на край стола. Прикосновение к одной из чашек вызвало приятную теплоту, согревающую замерзшие руки.       — Вы не видите, в каком она состоянии? Если вы забыли, это не вас хотят убить, а её! Не вас уже полгода морально уничтожают этим дерьмом с последовательным приближением к вашему местоположению и нескончаемыми жертвами в каждой новой точке.       — А чем мы, по-твоему, здесь занимаемся?       Женщина комично усмехнулась, отказываясь сдерживать улыбку, проступившую на губах.       — Вы? Орёте друг на друга, обвиняя в сделанных ошибках. Просто признайте, что облажались все: Мирей допустила возможность стажировки в Аомори, — взгляд Ноари коснулся Тадэо, вынудив того предварительно прищуриться, но ей было плевать даже если её слова предназначались старшему по званию. — Ты, Тадэо, допустил дело до суда, намереваясь заставить Горо страдать ещё больше, когда мог в своё время избавиться от него по щелчку пальцев. Бакуго, пытаясь защитить Мирей, не смог возразить в том, к чему его не готовили, и по итогу уничтожил все наши доказательства подчистую. Я не сумела выбить из подкупного ублюдка правду до того, как он откусил себе язык.       Ноари прошлась по всем, но так и не коснулась взглядом Мирей, словно отказываясь признавать её вину. Девушка не знала, было ли то просто из-за нежелания ещё сильнее давить на первокурсницу, или же от того, что Ноари просто отказывалась признавать вину той, кто стала жертвой ситуации. Не знала. Но почему-то хотелось верить именно во второе.       — Здесь нет тех, кто не облажался. И именно в таком дерьме мы сейчас находимся без возможности вернуть время вспять.       Тадэо достал новую сигарету из пачки, закурив, но так и не перестал косо смотреть на Ноари, всем своим видом требующую успокоиться и начать здраво мыслить.       — Закончила философствовать?       — А что? Хочешь ещё поорать и дальше продолжить дестабилизировать свою сестру?       Мужчина резко развернулся, пытаясь скрыть нервозность, проступившую на его лице. Мирей молча проследила за братом, только сейчас осознав, что он редко курил и только тогда, когда все становилось максимально плохо. А хуже всего, Тадэо всегда прекрасно сдерживал эмоции, какой бы тяжелой не была ситуация. Но не сейчас. За прошедшие два дня он сорвался уже трижды. А это означало только оно:       Всё было даже хуже.       — Перестаньте думать о том, что уже сделано, — спокойный голос Ноари резонировал с давящим напряжением, но одновременно создавал атмосферу умиротворения, даже вопреки звучавшим словам. — Сосредоточьтесь на вещах, которые ещё возможно исправить, и пораскиньте мозгами на тему того, что можно предпринять.       Бакуго сделал протяжный вздох и потянулся за одной из двух оставшихся чашек с какао. Его напряженное выражение лица с виднеющейся морщиной медленно начало возвращаться к привычному безразличию, пусть Мирей и продолжала думать, что в тот момент Кацуки просто-напросто решил взять себя в руки и не подпитывать своё недовольство гневными эмоциями.       — Это…       — Какао с кофеином, да. Мой личный рецепт.       Ноари любезно подмигнула юноше, а после отпила из своей кружки, словно намекая, что не добавляла туда никакой отравы. Вот только…       Мирей осторожно опустила взгляд на свою чашку.              Зная эту женщину и то, на чём она специализировалась лучше всего, было бы крайне сомнительно не предполагать, что Ноари тихонько добавила в какао успокоительное или что-нибудь посильнее, продолжая всем твердить, что там не было ничего сомнительного.       — Так, ладно, — Тадэо затушил сигарету, опустившись на стул и разблокировав свой ноутбук. — Ещё раз по порядку, что мы имеем.       Разговор плавно вернулся в прежнее русло. Гораздо спокойнее прежнего. Уже без тех восклицаний, которые практически намекали на грядущие неприятности. Предыдущих разгневанных порывов не наблюдалось, что значительно упрощало обсуждение.       Вот только ситуация от этого лучше не становилась.       Да. Они были в самом настоящем дерьме. Полное отсутствие нормальной информации, которую они с трудом смогли раздобыть за последние месяцы. А хуже всего, она по-прежнему не походила на полноценную картину. Словно они сумели отыскать кусочки рамки, без понимания того, что же находилось в центре. Только жалкие крохи, которые теперь благополучно рассыпались, когда то, чего они ждали, так и не произошло.       Они не знали мотивов. Численности. Времени. Места. Ничего, что могло бы им помочь предотвратить неизбежное. Они находились в меньшинстве. Без нормальной поддержки, которую в их ситуации не мог обеспечить даже Тадэо.       Они не могли отправить Мирей заграницу, прекрасно понимая, что там она окончательно и бесповоротно лишиться той толики защиты, которую они могли обеспечить на территории Японии. Они не могли оставить девушку здесь: в резиденции семьи Рейши, — потому что защита этого места и рядом не стояла с защитой Юэй. Кроме того, все прекрасно понимали, что только там Мирей могла находиться спонтанно в разных точках академии и постоянно под присмотром.       Впрочем, это не помогало лишь отчасти.       Они по-прежнему опасались, что люди Горо смогут найти лазейку или пробраться в академию незамеченными, чтобы атаковать. Они не могли быть уверенными, что их враги не найдут способ подкупить кого-нибудь из охраны Юэй, также, как это происходило во время суда.       Но, по крайней мере, они были на сто процентов уверены, что Мирей не станут похищать, пока она находится под присмотром профессиональных героев.       — Значит, единственная брешь, которая у нас есть, это ночное время, когда Мирей могут похитить из комнаты, пока она спит.       Задумчивый голос Тадэо вынудил двоих из присутствующих резко напрячься.              Бакуго моментально перекинулся взглядом с Мирей.       Единственная брешь, которую они уже давним-давно закупорили, но оставляли эту информацию в тайне ото всех.       Им даже не пришлось обсуждать это, потому что в данной ситуации секреты были последней вещью, о которой стоило беспокоиться. Потому что то, что было в этой комнате, оставалось только в этой комнате и исключительно между присутствующими и никем другим.       Мирей утвердительно кивнула, так и не сумев проронить ни единого слова.       Этот секрет не мог погубить их. Эгоистичное молчание не должно было пробить брешь в их по крупицам собранном плане. Хотя, что-то ей подсказывало, что даже если бы она и воспротивилась, Бакуго всё равно бы сделал свой ход.       — Мирей ночует у меня. Последнюю неделю. Так что она в безопасности.       Сердце пробило несколько ударов.       На секунду девушке показалось, что в комнате воцарилась убийственная атмосфера, исходящая от Тадэо. Она не знала, было ли то её воображение или же самая настоящая правда. Турмалиновые глаза с внимательной осторожностью изучали каждое возможное изменение в мимике её старшего брата, однако, ничего не происходило. Густое молчание и ничего более. Тадэо лишь раз моргнул, а после Мирей окончательно запуталась, засомневавшись в том, что на несколько мгновений приняла свои иллюзии за желаемое.       — А это умно. Горо будет пытаться выкрасть Мирей из её комнаты, но уж точно не из комнаты второкурсника, который испортил его планы в прошлый раз.       Ноари сохранила невозмутимость, словно подобная новость совершенно не удивила её.       — Значит, с этим то же всё довольно просто. После девяти вечера, ни на секунду позже, Мирей, ты должна быть под присмотром Бакуго. До утра.       Ровно так же, как и Тадэо.       Оба ученика геройского факультета утвердительно кивнули.       — Также, чтобы избежать непредвиденных ситуаций, вы оба должны всегда носить с собой телефоны. Постоянно, — мужчина нарочно сделал акцент на последнем слове. — Поскольку я не смогу находиться всегда поблизости, чтобы не вызывать лишних подозрений со стороны Юэй, поступим следующим образом…       Мирей не могла точно сказать, было ли в их уже созданном плане хотя бы одна брешь, через которую люди Горо могли добраться до неё, особенно с её-то способностями, но последние указания Тадэо окончательно закрыли все возможные недостатки.       Один экстренный вызов, который должен был спасти ей жизнь в том случае, если всё пойдёт совершенно не по плану. Всё, что требовалось от неё, так это позвонить Кацуки, который в то же момент должен был двинуться к ней, поскольку находился ближе всего. В то же время от самого юноши требовалось моментально позвонить Тадэо. Что бы произошло дальше, Мирей не требовалось даже представлять, потому что она прекрасно знала, на что был способен её брат.       — Если что-то пойдёт не по плану, вы тут же должны будете незамедлительно сообщить мне. Любые изменения. Вам ясно?       Они снова синхронно кивнули.              — Тогда на этом всё.       Мирей не двинулась с места, пытаясь избавиться от огромной череды вопросов в собственном сознании.       Что если она не успеет? Что если всё получится совершенно наоборот? Пальцы не нащупают кнопку. Первым, чего её лишат будет телефон. Или же… она просто-напросто не успеет переместиться?       Она пришла в себя только после того, как Бакуго остановился возле неё, выжидающе протягивая руку, чтобы помочь подняться.       Мирей мысленно покачала головой, откидывая глупые навязчивые мысли.       Такого просто не могло произойти. Нажать всего лишь на одну из немногочисленных кнопок телефона она уж точно сможет.       Кацуки осторожно подхватил руку Мирей, переплетая их пальцы, и молчаливо кивнул ей в знак того, что они могут перемещаться обратно в академию, когда мужской голос окликнул второкурсника.       — И да, Бакуго.       Юноша резко развернулся обратно к Тадэо, встретившись с его леденящим голубым взором.              — Когда всё закончится, ты труп.       Девушка резко сжала губы. Ему даже не пришлось договаривать и тем более называть причину выданного желания. Но почему-то в ту секунду она почувствовала странное тепло, плавно расползающееся по телу.       — Это взаимно, Рейши.       Голос Кацуки прозвучал настолько же холодно, а в следующее мгновение юноша заботливо накрыл второй рукой замерзшие пальцы девушки прежде, чем они переместились обратно.

***

[Omri — Demons]       Он был на пределе. Сердце бешено колотилось от прилива адреналина, пока руки в привычном ритме сжимались в кулаки, чтобы создать ещё больше пота. Он был готов сорваться в любую секунду. Просто блять наплевать на весь план и вылететь из комнаты в то же мгновение, когда мозг перестанет выдавать альтернативы. Пусть на часах было всего лишь 21:01, и у Мирей в запасе имелось ещё четыре минуты, но почему-то именно сейчас он нервничал больше всего.       Всегда. Она ещё ни разу не появлялась так поздно. Постоянно приходила даже раньше необходимого и мирно ждала, даже если его не было в комнате или он находился в душе. Но никогда настолько поздно.       «Она в порядке. Просто засиделась с той синеволосой»       Так он уверял себя, пока широкими шагами измерял свободные просторы комнаты, но не был уверен, что его хватит надолго.       21:02       Ещё минута. Одна жалкая минута, если не меньше, и он — Бакуго искренне пообещал себе сдержать клятву — тут же двинется к телефону, чтобы позвонить Мирей.       Терпение по кусочкам начинало закипать, будоража сознание различными нежелательными сценариями, которые он всячески пытался выкинуть из головы, но каждая новая попытка обрывалась разгромным поражением.       21:03       Нет. Это не было нормально. Она должна была быть уже здесь. Что-то было не так. Определённо. Он был в этом уверен.       Тело резко бросилось к столу, где лежал телефон, чтобы набрать, но кому? Он замер всего лишь на секунду, уставившись в неизвестность. Куда ему нужно было позвонить в первую очередь? Ей? Или же Тадэо? Перестраховаться или положиться на исключительное доверие между ними и не доводить и так натянутый трос терпения до точки разрыва?              Нет. Сначала ей, а потом уже заносчивому старшему брату.       Кацуки резко дёрнулся в сторону стола, когда услышал позади себя шелест и тихо опустившиеся ноги на пол.       Толика облегчения пробила трещину в адском бушующем негодовании, вынуждая резко развернуться, чтобы окончательно и бесповоротно убедиться в том, что она была в полной безопасности.       Если бы в тот момент краем глаза он не уловил тело девушки, едва державшейся на ногах. Бакуго резко дернулся в сторону, поддавшись инерции, и крепко схватил Мирей, не позволяя той упасть.       — Кацу…       Её уставший голос и запах роз, смешанный со свежестью и сладким шампунем. Ровно то, что ему сейчас было так необходимо. Мокрые волосы и покоящееся на теле короткое полотенце, которое она так чертовски любила напяливать на себя вместо длинного, способного скрыть большую часть стройной фигуры, было влажным. Пусть он понимал, что Мирей только недавно вышла из душа и, скорее всего, просто не следила за временем, но промолчать и не высказать накопившееся недовольство он никак не мог.              — Где, чёрт подери, ты была?!       Один вдох медленно начал возвращать сознание в нормальное стабильное состояние. Но не настолько быстро, как хотелось бы.       — Я…       Слабой хваткой девушка сжала край чёрной футболки и через силу приподняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Боги. Он давно не видел её настолько уставшей.       Слегка поддавшись вниз, Бакуго подхватил Рейши под ноги и, удобно устроив девушку на руках, донес ту до кровати. Когда ладонь соприкоснулась с холодной тканью простыни, он осторожно опустил девушку, позволяя той удобно сесть.       — Прости… сегодня просто всё идёт наперекосяк, — уставший голос и с трудом державшаяся голова подавляли в нём всю жестокость, успевшую накопиться за последние минуты полного одиночества. — Не знаю, то ли дело в недосыпе или в том, что сегодня я едва смогла выпить кофе утром, или же из-за того, что у нас днём были тренировки по выявлению прогресса в причудах… Не знаю. Полночь сказала мне, что я могу пропустить эту часть, но это могло вызвать ненужные подозрения, поэтому я не отказалась… Голова весь оставшийся день кружится… «Исцеляющая девочка» сказала, что мне всего лишь нужно выспаться, но у тебя были ведь уроки, а одной находиться в комнате. — Мирей запнулась, поджав губы и с трудом удержав взгляд, чтобы не отвести его в сторону. — Сам ведь знаешь, что я не могу себе позволить подобного, когда… когда…       Её голос едва ли не сорвался на последнем слове.       — Какая же ты глупая, Рея.       Он успокоился, позволив сознанию полностью абстрагироваться от происходящего и сосредоточиться на том, что было прямо перед его глазами, пока уголки губ приподнимались в расслабленной улыбке, переполненной облегчением и спокойствием.       — Как себя чувствуешь?       Кацуки бережно, словно касался фарфоровой куклы, которая при малейшем прикосновении могла рассыпаться в руках, дотронулся до щеки девушки, большим пальцем проведя по пересохшим губам.       Она их снова кусала.       А он так и не смог высказать ничего укоризненного.              — Нормально… спать хочу. После душа чуть ли не уснула в своей комнате. А потом резко открыла глаза и переместилась сюда. Представляешь, какой бы переполох мог быть вызван тем, что я устала!       Мирей обнадёживающее улыбнулась, словно пыталась убедить Кацуки, что была в полном порядке, но он ведь прекрасно видел, в каком состоянии находилась это глупое создание в последнее время. И фраза «она сейчас выглядит хуже обычного» даже рядом не стояла с тем, что он видел.       Если бы он хоть что-то мог сделать.       — Погоди…       — Что случилось?              Кацуки резко опустил взгляд вниз, поспешно осознав, что палится на небольшую ямочку, скрывающую грудь Мирей за полотенцем, и тут же поднял голову обратно к лицу девушки. Она была в одном полотенце. Не в футболке и шортах, в заднем кармане которых она частенько прятала телефон. Всего лишь в одном грёбанном полотенце, которое сейчас он охотно променял бы на более скоромное одеяние.       — Мой телефон.       Ему даже не хотелось слышать от Мирей те слова, которые нехотя она собиралась произнести.       — Даже не думай.              Она тут же сжала губы, впившись в его взгляд с такой встревоженной решимостью, что Бакуго едва ли не поддался на не озвученную провокацию. Но не мог себе этого позволить даже вопреки желанию.       — Я должна…       — Ты никому ничего не должна, Рей.       Юноша осторожно убрал влажные пряди, упавшие её на лицо, за ухо, и слегка приблизился.       — Но брат ведь сказал…       — Плевать на то, что сказал Тадэо. Ты со мной, а значит в полной безопасности.       Он даже под предлогом смерти не собирался её отпускать.       — Кацуки. Ты ведь сам понимаешь, что это важно. Я туда и обратно. Не более минуты.       Она была непреклонна. Чёртова. Упёртая. Девчонка. Уже всё решившая для себя. Где-то внутри сумевшая найти в себе силы для ещё двух перемещений и впившаяся своими прекраснейшими турмалиновыми глазами в его не менее непреклонный взор.       — Если не вернусь через минуту, можешь смело звонить Тадэо, заявляя, что я упёртая овца, которая последовала его же требованию и не смогла найти телефон за отведённую минуту.       Её прохладные пальцы коснулись его лица, бережно проводя по линии скул. Слегка поддавшись вперёд, Мирей коснулась своими губам его губ и ласково улыбнулась. Он ощутил мягкое прикосновения её лба и плавно прикрыл глаза, наслаждаясь этой спокойной близостью, теплом разливавшейся по телу.       Одно исключение.       — Минута и ни секунды более. Если опоздаешь, всё общежития на куски разнесу.       Всего лишь одно он мог позволить ей.       — Спасибо. Ты лучший.       И что-то внутри затрепетало только от тех двух последних слов.       Кацуки приоткрыл глаза, наблюдая за довольно приподнявшимися уголкам поблёскивающих губ, и даже не заметил, как сам улыбнулся, лицезрея животрепещущую картину перед глазами.       Бакуго помог Мирей подняться с кровати, по-прежнему придерживая девушку своими руками, чтобы та не упала. Чутьё подсказывало ему, что принятое им решением было ужасной ошибкой, но минута. Это ведь была всего лишь одна минута, которая не могла стать чем-то ужасным.       — Минута, Рей.       Словно воспроизводя свои мысли, произнёс юноша, осторожно отпуская девушку, но по-прежнему наблюдая за ней.       Она утвердительно кивнула в ответ, одарив его слабой улыбкой перед тем, как исчезнуть, оставив его в полном одиночестве. Снова.       Если честно, в то мгновение, когда он отпустил её, частично Бакуго надеялся, что Мирей не устоит на ногах и просто начнёт падать, что окончательно и бесповоротно вынудит его отказаться от своих слов и оставить её при себе. Но он не мог так поступить после того, как эта настырная девчонка удержалась и так ласково на него посмотрела. Он просто не мог.              Он хотел пойти с ней. Если бы такой вариант был реализуем, то тут же бы воплотил его в жизнь. Но Бакуго не мог. Прекрасно понимал, что не имел права требовать от Мирей чего-то подобного особенно сейчас. У неё и так не было сил. Возможно, вернувшись, она просто упадёт без сознания и ему снова придётся переодевать её, стягивая это ужасное влажное полотенце, которое она — а он слишком хорошо знал эту девушку, чтобы отказаться от других вариантов развития событий — вряд ли успеет поменять на пижаму.       Кацуки усмехнулся своим мыслям, двинувшись в сторону шкафа, чтобы достать свою заветную футболку, которая на ней смотрелась сексуальнее всего.       Только на этот раз всё вряд ли будет происходить в такой спешке и с тем тошнотворным смущением. В конце концов, она ведь была его девушкой. И он имел полное право любоваться её обнажённым телом столько, сколько сам захочет.       В этом ведь не было ничего такого?       Они ведь были вместе, и Кацуки был готов поклясться всем, что только имел, подобные вещи между парами были вполне себе разумеющимися моментами, в которых не крылось ни толики той пошлости, переходящей грань дозволенного.       А если нет, что же…       Он замер, сжав футболку в своих руках и притупив опошленные мысли.       — Блять.       Её не было слишком долго. Или же прошло всего лишь несколько секунд.       Кацуки гневно стиснул кулаки и бросил взгляд на настольные часы.       Нет.       Не секунда.       Прошло уже две с половиной минуты.       Внутри что-то моментально сжалось, вынуждая тело содрогнуться от неприятных мыслей.       Нет. Невозможно. Она не могла вырубиться у себя в комнате после своего последнего перемещения. Дело было даже не в том, что она пообещала вернуться. Нет. Нет…       Кацуки знал её предел настолько хорошо, что понимал, где заканчивались границы дозволенного и начинается превозмогание.       У неё ещё были силы.       Об этом говорила Мирей. Это подтверждал Тадэо. Они оба. Этот предел не мог граничить с той усталостью, вызванной недосыпом и дневными тренировками.       Она должна была вернуться. Прямо сейчас. Ещё несколько секунд ожидания, и Мирей обязана была оказаться здесь. Но секунды шли. Медленно плелись, неспешно меняя друг друга. А её по-прежнему не было на том самом месте, где она исчезла. Нигде. Запах роз так и не окутывал его комнату, напоминая о ещё недавнем присутствии. Но самой девушки так и не было.              А потом экран его телефона вспыхнул.       Если бы только тот оттенок, озаривший комнату, освещенную лишь тусклым светом настольной лампы, не смешался с алыми мигающими вспышками.              И ещё. Если звонок будет адресован с экстренного вызова, экран загорится красным.       Что-то внутри яростно орало, выскрёбывая внутренние органы на поверхность, пока тело судорожно дрожало, продолжая двигаться в сторону стола. Он не верил.       Всего лишь минута.       Это ведь должна была быть всего лишь одна жалкая минута.       Кацуки едва не уронил телефон, пока медленно поднимал его, стеклянными глазами смотря на яркие алые вспышки, будто бы каждое мигание не резало глаза.       — Только не говори, что ты не можешь перемеситься обратно!       Его жалкие останки гневного голоса соприкоснулись с полным отсутствием хоть какого-нибудь ответа. Лишь сгусток молчания, моментально разбившийся звуком судорожного голоса. Её голоса. Её чёртова голоса, делающего протяжный хриплый вздох.       Тело онемело моментально, пока шестерёнки крутили самые пугающие мысли в его голове, вызывая отвратительные мысли. Через силу он вынудил собственную руку продолжить держать телефон, ощущая, как кисть тряслась в странных судорогах.       Ему хотелось заговорить снова. Спросить, что происходит. Задать хотя бы один вопрос. Но голос исчез, не позволяя ему произнести не единого слова, пока те слова продолжали крутиться в воздухе, заполняя всё пространство комнаты.       И он услышал ответ. Спустя семнадцать секунд с начала звонка. Но не тот, который так долго ждал.       — Давай. Позови его. Попроси прийти и спасти тебя, как в тот раз.       Он услышал голос, от звука которого телефон выпал из онемевших рук, разбивая экран после соприкосновения с паркетом.