Главное правило корпорации "Гусу".

Тем же вечером — это его удача, не иначе! — Вэй Ин находит Гуанъяо в одном Гонконгском отеле. Узнать о его нынешнем положении — дело не хитрое. А появиться у него под дверью и вовсе не проблема. Вэй Усянь не таится и стучится в номер. Не боится при этом ничего. Самое страшное в его жизни уже случилось. В том числе и смерть. Это ужасное совпадение, но полчаса назад Гуанъяо написал Сичэню, где остановился. И сейчас решил, что тот оказался поблизости, раз приехал так быстро. Так что дверь Вэй Ину он открывает совершенно несобранным, в халате, который держится благодаря туго затянутому на тонкой талии поясу. Яо с влажными после душа волосами и босой. Несмотря на свои годы, он выглядит даже юным, особенно, когда округляются глаза. — Господин Вэй! Он так и держится за ручку двери, чтобы не упасть, перегораживая своим не особо крупным телом проход в номер. Лань Сичэнь уже спешит к нему, но застревает в пробке. — Господин Цзинь! — Усянь ухмыляется. — Давно не виделись. Могу я войти? Яо пятится назад, пока не упирается поясницей в стол, и только тогда останавливается. — Какой сюрприз! И чем обязан? Не так часто мертвые встают на его пороге, да и вовсе такое впервые, если подумать. — Соскучился. Вэй Ин не прячет лицо, сейчас это вообще не нужно. Он хочет, чтобы Гуанъяо нервничал от одного его вида. Если он и правда виновен в том, в чём Вэй Ин его подозревает… Он должен нервничать. Это Вэй Ину только на руку. — А вы? Не скучали? Не думали обо мне? Яо хватается за край стола, улыбается слегка натянуто. — Не помню, чтобы мы были близки, господин Вэй. Хотя, ваша см… пропажа, безусловно, огорчила некоторых людей! — Да, вы правы, что это я о себе! — Усянь забавно хмурится и чешет кончик носа в раздумьях. — А по господину Не вы не скучаете? Гуанъяо внезапно словно собирается, и вот перед Усянем совсем другой человек. С приятной улыбкой на приятном лице. — Позвольте спросить, к чему эти вопросы? Столько лет прошло… — Ммм, простите, никак не привыкну, что для многих великих людей мира сего прямо отвечать на вопросы — дурной тон. Усянь подходит ближе. — Я, кажется, не выразил вам сочувствия в своё время. Мне так жаль, что такой близкий для вас человек так печально скончался! Да ещё и сам себя убил… Сам ведь? — щурится с издёвкой на лице. — Я не понимаю ваших намеков! Гуанъяо больше некуда отходить. Он сжимает пальцы на столешнице, словно таким образом удерживая себя на месте. Лицо остается приветливым, только в уголках губ пробегает скорбная тень, когда он говорит: — Всем известно, как трагически погиб Не Минцзюэ. И если вы здесь за тем, чтобы чернить его память… Лучше уходите! — Потерпите, господин, может быть не только это скоро станет известно всем! Сейчас Вэй Ин блефует, но делает это настолько мастерски, что не подкопаться. — А сейчас не смею вас больше напрягать! После его ухода Гуанъяо сползает на пол и долго так сидит. На входе в отель Лань Сичэнь сталкивается с Вэй Ином. Но на лице того плотная чёрная маска. И, хотя что-то странное чудится Сичэню, он лишь извиняется, а потом спешит наверх. Когда в дверь стучат, Гуанъяо кажется, что это опять Вэй Ин вернулся по его душу. Он даже встать не может. От стресса ноги дрожат, так что Яо закрывает лицо руками и шепчет в ладони: — Уходи! Сичэнь стучит громче, не слыша его. Когда Яо наконец открывает, то выглядит так, будто сейчас прямо тут отдаст концы. — Яо? Что случилось?! — Господин Лань! Сейчас Яо редко так называет Сичэня, только в минуты сильного стресса, на официальных мероприятиях или в постели, когда ситуация к тому располагает. — Это… Не стоит беспокойства! Он его обнимает так, словно хочет в его руках спрятаться от всего. Желательно, от оживших мертвецов. Вот об этом предупреждал Сюэ Ян? Лань Сичэнь подхватывает его на руки легко, словно перышко. — Кто тебя так напугал? Гуанъяо крепко держится пальцами за его плечи. Эта смена положения в пространстве и внутренний раздрай внезапно заставляют быть откровенным. — Господин Вэй Усянь приходил ко мне! — Во сне? — Лань Сичэнь улыбается, укладывая его на диван, как на облачко. — Вы не боитесь такое говорить мне, господин Яо? Вдруг я буду ревновать? — мягко целует в шею. Гуанъяо гладит его ладонью и дышит ровнее. Сичэнь всегда умело возвращал его обратно в их реальность. — Если бы! Не думай, что я сошел с ума! Сичэнь приподнимается на руках. — Он не может быть живым. Я видел его могилу. Более того… Его откопали. И экспертиза подтвердила, что это он, — они никогда не говорили об этом раньше. — Я видел его живым! И я не сошёл с ума! — повторяет он резче. — Я и не думаю, — успокаивающе звучит Лань. — Я просто не понимаю, как такое возможно. Но… Что он хотел от тебя? — Клянусь, Сичэнь, он ничего такого не сказал, но в его словах была угроза. Гуанъяо мнет на его груди рубашку и смотрит в глаза. — Ты знаешь, на что он способен. Разве мне не нужно бояться в такой ситуации? — Не волнуйся. Я разберусь с этим. Может быть, Лань Сичэнь и закрывает глаза на то, что их бизнес в руках Гуанъяо, но в их отношениях он всегда остаётся мужчиной. — Что ты собираешься делать? Разве Ванцзи… Яо не может так легко продолжить. Эта история такая давняя, и он никогда раньше не упоминал об этом. Но теперь, когда карты одна за одной открываются, о некоторых вещах умолчать невозможно. — А причём здесь Ванцзи? — Сичэнь напрягается. — Он твой брат, который испытывал к молодому господину Вэй определённые чувства. Поправь меня, если я не прав! Яо прикусывает губу и думает, что если что-то и понял о семье Лань за эти годы, так это то, что они так просто не забывают свои душевные привязанности. — Да, он мой брат, и я сам разберусь с этим. Впервые в жизни на глазах Яо Сичэнь так мрачнеет. «Брат, где ты? Я хочу поговорить с тобой» — приходит сообщение. Такие совпадения не случайны. Сичэнь отвлекается, чтобы прочитать его, садится на диване. ‎Гуанъяо обхватывает его лицо ладонями. — Не надо. Если это причинит тебе боль. Не нужно, — мягко целует в лоб, в переносицу, а потом в губы коротко, уговаривая: — Это не принесет мне радости. ‎ Да, Вэй Ин его напугал, но есть вещи, которых он боится гораздо сильнее. ‎Вэй Ин не собирался возвращаться в дом семьи Лань. Но идти ему толком некуда. Даже с теми деньгами Лань Ванцзи, что он взял тем утром. Лучше потратить их на что-нибудь более нужное. Поэтому скоро он вспоминает все свои навыки (это тоже полезно) и пробирается в дом, минуя охрану и сигнализацию, прямо через окно, где нет решёток. — Ух ты! Получилось! — и страшно собой гордится. На свою удачу он попадает прямо в кабинет, в котором Ванцзи сидит у стола в позе лотоса, закрыв глаза. Но когда его уединение нарушают, ресницы Лань Ванцзи вздрагивают, а глаза открываются и внимательно смотрят на Вэй Ина. — На вашем месте, я бы усилил охрану! Тот спрыгивает с подоконника, лицо у него довольное. Можно сказать даже, что не лицо, а морда, словно у бродячего кота, который нагулялся. — В этой комнате любит находиться дядя. Лань Ванцзи не договаривает, но в его глазах видна тень улыбки. Он не сомневается — нарушь Вэй Ин уединение Лань Цижэня, им самим понадобилась бы защита. — Он ещё жив? — Дядю так просто не сломить. Он всё ещё поучает молодых, но… Больше не участвует в делах. Вэй Ин недолго смотрит ему в глаза. — Лань Чжань. Давай… Пойдем к тебе в спальню? — предлагает внезапно серьёзно. Ванцзи смотрит с некоторым недоумением, но кивает. Поднимается, с ровной спиной идёт в свои комнаты, а там пропускает Вэй Усяня вперёд. — Ты хотел о чем-то поговорить? — Скажи мне… Господин Цзинь… Всё ещё встречается с твоим старшим братом? — Они деловые партнеры. — Ой, Лань Чжань, брось, даже я помню, как они целовались! — Вэй Ин восклицает это с чувством, но сразу меняет тон. — Я… Думаю, вам нужно всё-таки усилить охрану. И Лань Чжань… Скажи, что поможешь мне? Я должен кое-что узнать. — С охраной все в порядке. Им приказано пропускать тебя. — Ванцзи недолго молчит. — Я помогу тебе. — Я знаю, что это против правил, — Вэй Ин ходит по комнате, меряя ее шагами. — Но мне нужны все данные о делах компании за то время, что меня не было, особенно те, в которых принимал участие господин Цзинь. И я хотел бы поговорить с твоим братом. В твоём присутствии. Понимаешь, Лань Чжань, я совершил много ошибок и много зла, но мне кажется… Что на плечах Гуанъяо гораздо больше тёмных дел. Сейчас я должен с этим разобраться. Не для того, чтобы оправдаться… Но для того, чтобы защитить… Тех, кто ещё жив. И смотрит на него так, что и без слов всё понятно. Ванцзи хмурится, но кивает. Он обещал помочь. — Я дам тебе свой доступ в базу данных. — О, Лань Чжань, почему ты раньше не был таким сговорчивым? Вэй Ин снова очаровательно улыбается и, хуже всего, обнимает Ванцзи за плечи. — Ты стал просто душкой! Как здорово! — трётся о его плечо лбом. Ванцзи деревенеет. Только взгляд его живой и… выжидающий. Вэй Усянь явно заигрывается, прижимаясь к нему, поднимает голову… И их лица оказываются очень близко, а взгляды крепко сцепляются, найдя друг друга. Ванцзи слегка качает. — Лань Чжань, — одними губами шепчет Вэй Ин, когда напряжение от таких взглядов достигает непереносимых размеров. — Ты не завёл себе девушку? ‎Лань Ванцзи после этого вопроса мрачнеет и отступает. Он помнит, как Вэй Ин доставал его по молодости с девушками. И как сам потом сбежал с одной из них. — Нет. На этот раз Вэй Ин хватает его за руку и не позволяет отойти ещё дальше. — Почему? Ты же… Ты же человек? ‎Ванцзи смотрит на их руки. Пульс у него под кожей явно человеческий. — Да. — Может правила «Гусу» запрещают заводить девушек? — иногда Вэй Ин не думает, что несёт, особенно, когда напряжение так и не спало. — Кто бы стал придумывать такое правило? Хотя вся ситуация, конечно, говорит о том, что такое правило могло бы появиться. Ведь и Лань Сичэнь с женщинами никогда замечен не был. — Ну, это правило мне бы очень подошло, если бы оно было, и если бы я был в «Гусу» Вэй Ин, наконец, отпускает чужую руку и отходит сам. Потому что едва не сделал что-то очень странное, снова заметив на ней следы от укусов. — Почему? — как-то странно спрашивает Ванцзи, глядя в пол. — Мне никогда не нравились девушки. В этом смысле… — Мгм. Ты сбежал с госпожой Вэнь. Усянь водит пальцами по спинке стула в задумчивости. — Я просто помогал ей. Между нами никогда ничего не было. ‎— Значит, Вэнь Нин? Лань Ванцзи вдыхает глубоко, этот вздох оседает в комнате. ‎Вэй Ин резко оборачивается через плечо. — Что? С ума сошел что ли? — Мгм. Прости. Это. Меня не касается. ‎Наступает очередь Вэй Ина вздыхать глубоко, что он и делает, отворачиваясь. На языке почему-то вертится «дурак!», но он не хочет так оскорблять единственного человека, который может помочь ему. — Прости. Ванцзи почему-то хочется это повторить еще пару раз, чтобы Вэй Ин его понял. Ему никогда не было легко говорить, особенно о такой тонкой материи, как чувства. Но сейчас он многое чувствует, его разрывает изнутри чужой обидой. — Ага, — отвечает Усянь, не поворачиваясь. Это самый короткий и пустой ответ, что он когда-то произносил Лань Чжаню. А после этого Вэй Ин медленно снимает с себя одежду. Когда рубашка ползёт с его плеч, Лань Ванцзи ловит Усяня за локоть, чтобы одежда не падала дальше. Он все-таки не железный, хоть и не позволит себе никогда неуважения. — Что ты делаешь? Вэй Ин снова смотрит на него через плечо. — Собираюсь принять душ и лечь спать, — отвечает, снимая штаны другой рукой. Ванцзи слышит шорох одежды, но взгляд опустить не может. — Доброй ночи, — потом он разворачивается и уходит. А на улице уже давно рассвело.