Привет из подземелья

      Костер уютно потрескивал, расплескивая теплые желтые блики по траве и кустам, что окружали небольшую полянку, которая на эту ночь стала пристанищем для героя. Меч и щит спокойно лежали рядом, сейчас не было нужды держаться настороже – можно было просто отдыхать, чем и занимался молодой мужчина. Ему некуда и незачем было спешить, поэтому он просто сидел и смотрел в огонь, словно что-то пытался отыскать среди языков пламени.       — Что-то подсказывает мне, что костер вряд ли поможет тебе найти успокоение, могучий герой. Быть может, смогу помочь я?       Он даже не успел понять, откуда появилась эта изящная тень, чернильной кляксой скользнувшая на край поляны. Мужчина нахмурился, пытаясь рассмотреть лицо странной гостьи – судя по голосу, это была довольно молодая женщина. Но свет костра не помог ему в этом. На поляне стало вдруг ощутимо холоднее, из-за кустов поползли клочья густого тумана.       — Кто ты такая? — нахмурился герой, потянувшись оружию, но женщину это лишь рассмешило. Она откинула капюшон темного плаща, улыбаясь спокойно и слегка насмешливо.       — Я та, кто может помочь тебе вернуться туда, где тебе место. Взять то, что твое по праву.       Её глаза сверкали яркой зеленью, на шее поблескивало ожерелье в виде изгибающейся, словно живая, змеи – черно-серебряной, с изумрудами глаз. Темные одежды подчеркивали тонкий стан, черные локоны пахли холодом и пеплом.       — Геката…       Пальцы героя сжали рукоять меча, когда богиня шагнула ближе. Это было глупо, но за годы, проведенные в битвах, движение стало машинальным. Впрочем, покровительница перекрестков не собиралась делать ничего дурного – она лишь вытащила из открытой сумы, что лежала рядом с лежаком, свернутое покрывало и усмехнулась, щуря кошачьи глаза.       — Подарок от любимой жены? Как мило. Я бы не советовала тебе им пользоваться, если не хочешь раньше времени отправиться в гости к Аиду. Тебе ещё рано умирать, Геракл. У меня на тебя куда более интересные планы.       — О чем ты говоришь? — тот растерянно перевел взгляд на покрывало в руках богини.       Геката фыркнула, одним легким движением швырнув кусок ткани в костер. Покрывало вспыхнуло легко, как кусочек бумаги – загорелось бледно-зеленым пламенем. От костра запахло горечью, едкий дым заставил Геракла закашляться, а богиня только криво усмехнулась.       — Она хотела отравить тебя. И почти преуспела в этом, но вмешалась я.       Новость явно потрясла мужчину. Да, может быть идеальной семьей они и не были, но отравить?.. Он даже не думал, что его Деянира могла бы отважиться на нечто подобное. Конечно, она ревновала его порой, но не настолько же, чтобы дойти до мысли сжить мужа со свету. Или настолько?       Многоликая богиня внимательно наблюдала за молчаливыми душевными метаниями Геракла, пряча улыбку в уголках губ. Разумеется, милая ревнивица Деянира вовсе не думала причинять супругу какой бы то ни было вред – бедняжка всего лишь хотела вернуть его внимание, вот только то, что дал ей один мстительный кентавр под видом приворотного зелья, таковым вовсе не являлось. Что было покровительнице темной магии только на руку.       — Спасибо. — наконец вполне серьезно отозвался герой, и это рассмешило Гекату еще сильнее. Зеленоглазая без спроса устроилась у костра, бросила все еще смеющийся взгляд на мужчину.       — Ты забавный. Но одной благодарностью от меня не откупиться, — она жестом остановила уже готовый сорваться с губ Геракла вопрос. — Нет, я не хочу жертв. Скорее наоборот… Я собираюсь предложить тебе нечто очень ценное.       Богиня сделала паузу, чтобы следующие слова дали наилучший эффект.       — Как насчет того, чтобы занять трон твоего настоящего отца на Олимпе?       ***       Аид задумчиво крутил в руках небольшой кусочек обсидиана, глядя куда-то вперед. Он редко бывал на поверхности без серьезных на то причин, но сейчас счел повод довольно веским, чтобы назначить встречу не на своей территории. Холодный влажный ветер трепал полы его темных одежд, но владыку подземного мира, кажется, не смущали ни холод, ни серое небо, ни печальное состояние окружающей действительности в целом. Он равнодушно смотрел на гладь озера, по которой плавали опавшие листья, и ждал.       — Зачем ты пришел?       Бог усмехнулся, неторопливо оборачиваясь, смерил взглядом сестру.       — Здравствуй, Деметра. Мне казалось, повод очевиден: я хочу поговорить.       Лицо богини плодородия исказилось неподдельным гневом. Она сверкнула глазами на мужчину, тряхнула головой, отводя взгляд. Не удивительно, что все вокруг было в столь плачевном виде – горечь, переполнявшая покровительницу земледелия, не могла не отразиться на всем, что питала земля.       — Ты украл у меня самое дорогое – мою единственную дочь! А теперь смеешь приходить и просить о разговоре?!       Аид поморщился, не подходя ближе. Он понимал, что его визиту вряд ли будут рады, но чтобы настолько… Хотя, стоило представить масштабы недовольства сестры, глупо было ждать, что их с Персефоной выходка пройдет боле гладко.       — Во-первых, я ничего и никого не крал, — медленно и внятно произнес бог. — Мне казалось, Гермес увидел и услышал достаточно, чтобы объяснить вам с Зевсом, что всё было абсолютно добровольно. А во-вторых, если у тебя появилось столько претензий ко мне, почему не пришла? Впутала в это нашего младшего братца, он, естественно, теперь сверкает молниями по поводу и без… Хотя могла бы прийти и поговорить, как я пришел к тебе сейчас. Или что, цивилизованные разговоры на Олимпе не в моде?       Он был в своем репертуаре – циничен, спокоен, в чем-то даже жесток. Не удивительно, ведь разве иной выжил бы в том царстве теней, страхов и страданий, где он правил столько веков? А может быть, это подземный мир сделал его таким… Кто знает. Деметра уже и припомнить не могла, когда Аид появлялся на празднествах олимпийцев, да и приходил ли на них вообще. Он всегда был слишком мрачным для тех шумных гулянок, что порой устраивал Зевс.       — Хочешь сказать, что все слова Гермеса – правда? — недоверчиво приподняла бровь богиня, что заставило Аида поморщиться.       — Все мои слова – правда. А Гермес, надеюсь, передал их достаточно точно, — он скрестил руки на груди, сквозь прищур глядя на женщину. — Думаю, Персефона при встрече сама расскажет тебе всё, что сочтет нужным. И вообще-то как раз об этом я и пришел поговорить: я предлагаю тебе договор. Твоя дочь будет возвращаться к тебе раз в год, так она сама пожелала. А ты взамен будь добра, прекрати сеять панику среди смертных, а то их несколько нервирует тот факт, что посреди лета резко настала зима и погибли все посевы.       Деметра хмуро слушала его, но слова Аида заставили её горько усмехнуться.       — Так пожелала она? Откуда мне знать, что это правда? Ведь её нет здесь.       — Я не лгу, дорогая моя.       От Аида веяло нехорошим спокойствием. Зелёные глаза сверкали холодом, уж чего, а пустых обвинений бог не любил. Будь на месте Деметры кто-то другой – вряд ли бы дальнейший разговор вообще был возможен.       — Если хочешь убедиться сама в том, что с Персефоной всё в порядке, можешь прийти и взглянуть, — продолжил владыка подземного мира. — Я не стану препятствовать, даю слово.       Он сделал паузу, оценивающе глядя на Деметру. Богиня всё ещё выглядела мрачной, но наконец кивнула, соглашаясь на предложенный договор.       — Хорошо… Да будет так. Но если Персефона пожелает вернуться на поверхность, поклянись не удерживать её, Аид. Если моя дочь вновь захочет жить при свете солнца, не губи её, отпусти назад, домой…       — Её дом теперь в моем царстве, — отрезал бог, сжимая в кулаке кусочек обсидиана, что до сих пор машинально крутил в пальцах. — Но если она пожелает, то сможет пойти туда, куда захочет. Это я пообещал ей, когда она согласилась стать моей женой. Это же могу я пообещать и тебе.       Аид отступил на шаг, колкие льдинки в его глазах подтаяли. Да, может быть на Олимпе его и считали бездушным (какая ирония) чудовищем, но на самом деле чувства не были чужды ему. И он понимал, что Деметре нелегко отпустить дочь.       — Значит, мы договорились, — подытожил он. — В таком случае сделай милость, не мори смертных голодом. А то у Харона существенно прибавится работы, да и мне придется потратить немало времени, чтобы рассудить такое количество душ.       Пахнуло холодом и через какие-то секунды Деметра уже стояла на берегу озера в одиночестве. Богиня тихо вздохнула, не уверенная в том, что всё действительно улажено. Но доля истины в словах Аида была – смертные не должны были страдать из-за того, что происходило между богами. Женщина вздохнула, опустившись на одно колено, бережно провела ладонью по изрядно пожухшей траве… От её пальцев волнами плеснуло теплом, возвращая травам утерянную зелень. На ветке ближайшего дерева проклюнулись новые листья, даже небо, кажется, перестало быть таким серым. Ко всей природе возвращалась жизнь, а значит, можно было не беспокоиться более о том, что со смертными произойдет что-нибудь ужасное.       «Если бы с другими договориться было так же легко, насколько проще было бы жить всем нам.» — поморщился про себя Аид, проходя мимо завилявшего хвостом Цербера. Слабо верилось, что так же просто будет уладить дела с тем же Аресом…