The Wolf and The Rider

      Крис не был тупым. Он знал, что Феликс делает, поэтому ждал.       Он не мог просто взять и попросить его сделать это, как бы сильно Крис ни хотел. Феликс уже много раз показывал ему, как сильно его пугают обязательства, как через язык тела, так и через их поздние ночные разговоры, так что он знал, что… он должен ждать. Если он этого не сделает, то потеряет то, что у них сейчас есть, — по крайней мере хоть что-то.       И Крис ни за что не хотел отказываться от этого, особенно ради такого эгоистичного поступка, как нежелание ждать. Он ведь знал его всего несколько месяцев? Листья только начали превращаться в оттенки красного и золотого, так что это должно было быть несколько месяцев. Но он не был уверен. Крис не притрагивался к календарю с тех пор, как стал человеком-волком.       Брюнет уставился на линию спины своего спутника, на то, как его рубашка призрачно обтягивала плечи и заставляла стройного парня выглядеть более хрупким, чем он был на самом деле. Это было прекрасно, двойственность Феликса. Его сильные стороны были скрыты в его слабостях, сравнимых с самой природой.       Он был холодным, как дующий ветер, но таким же тёплым, когда ветер прекращался.       Он был упрям, как сланец, но твёрдо держал землю под ногами у всех остальных.       Он был неумолим, как дождь, но прекрасен сам по себе — дарующий жизнь и необходимый.       Человек-волк нуждался в нём. В глубине души он знал, что должен быть рядом с ним. Его желание остаться было больше не из чувства долга перед жизнью, а из знания того, кем был Феликс: кто-то, ради кого стоит остаться.       Крис продолжал наблюдать за Ли; его восхищение было ясно как день, когда он зашивал подол своей рубашки. Это была одна из тех трёх, что у него были, все три поношены, но, тем не менее, это были подарки от Феликса.       Семь богов, он не мог выкинуть его из головы. Феликс, с тех пор как Крис рассказал ему о брачных ритуалах и привычках ухаживания волков, стал… другим. Сначала Крис думал, что это было мило — и он до сих пор так думает, — но в последнее время младший стал более… хитрым.       Ли, в дополнение к их совместной охоте, позаботился о том, чтобы Крис знал, что его влечёт к нему. Он делал мимолетные заявления во время повседневной деятельности, что заставляло Криса хотеть умолять его прямо там и тогда позволить ему спариться с ним, но тот лишь давал ему короткие поцелуи в качестве награды и позволял Крису отмечать его своим запахом каждое утро, когда они просыпались. То, как он мог переключиться с инкуба на ангела в течение нескольких минут, как будто не дразнил Криса до смерти, было головокружительно.       Но он признавал это. Молодой человек владел своей сексуальностью, и знал, как использовать её, чтобы сделать Криса более уязвимым, чем он чувствовал себя за всю свою жизнь.       — Блять! — Крис выругался, когда случайно укололся иголкой. Капля крови упала на ткань, и Крис быстро засунул ткань в рот, пытаясь уменьшить пятно. — Чёрт, блять…       — Всё хорошо? — спросил слегка обеспокоенный Феликс, не отрывая глаз от своей задачи. — Я слышу много проклятий.       — Ничего страшного, — ответил Крис, разглядывая теперь уже розовое пятно на рубашке. — Просто сделал несколько ошибок, вот и всё.       — Ох? И что тебя так отвлекло? — спросил молодой человек понимающим тоном. — Я ведь тебе не мешаю, правда?       — Ни в малейшей степени, — солгал Крис. Феликс был единственной причиной, по которой он отвлёкся. Он услышал ухмылку в голосе брюнета, когда тот заговорил.       — Ох, правда?       — Да, — фыркнул он, продолжая тереть рубашку. — Ты красив, но не очарователен.       Ещё одна ложь.       — Ты совершенно прав. Я чарующ, — сказал Феликс, оглядываясь на человека-волка через плечо. — Вот почему ты не можешь держать свои окровавленные руки подальше от меня, — он кивнул вниз на окровавленный палец Криса, — игра слов.       — Ты можешь винить меня за это?       — Даже не знаю. Если я просто красивый, тогда думаю, что могу винить тебя, — он небрежно пожал плечами, убирая теперь уже организованные припасы. — У тебя плохой самоконтроль, Чанни.       — У меня? Плохое самообладание? — Крис фыркнул. — Ты уверен, что не путаешь меня с кем-то?       — Вовсе нет, — покачал головой Феликс, продолжая, когда Крис подошёл, чтобы присоединиться к нему в его алькове, — если я правильно помню, ты был тем, кто прижал меня к стене и обнюхал всего.       — У меня очень чувствительный нос!       — Да, мой член тоже, — младший засмеялся. — Но я же не тёрся об тебя им, правда?       Крис облокотился на стол.       —…если честно-       — Эх…       —…ты определённо давил на меня-       — Извини, не помню.       —…так что я склонен сказать, что ты потёрся своим членом об меня, — заключил Крис, — через штаны.       — Звучит как ложь, — Феликс отодвинул коробки подальше от других разных ящиков в шкафу для хранения. — Но если ты так хочешь доказать, что хорошо владел собой, то почему бы нам не заключить пари?       Инкуб, — подумал Крис.       — Продолжай, — попросил волк.       Феликс улыбнулся в ответ, но его улыбка утратила свойственную ей теплоту. Он выглядел ещё более холодным, а лицо было пустым и непроницаемым, когда он шёл к своей спальне. Человек-волк последовал за ним, сгорая от любопытства, что же именно предложит ему молодой человек. Он уже собирался последовать за Феликсом в спальню, когда брюнет остановил его, прижав руку к груди и не давая войти, а сам прислонился к дверному косяку.       — Возьми рубашку, — приказал Феликс. Крис нахмурился.       — Хорошо? — он поднял рубашку, нахмурившись в замешательстве. О чём он собирается просить его?       Ли сделал шаг назад в свою комнату, держась левой рукой за ручку двери. Он колебался, прежде чем заговорить.       — Ты будешь сидеть здесь и зашьёшь порванную рубашку. Если ты этого не сделаешь, я буду знать, что ты не смог сосредоточиться.       Крис поднял бровь.       — И это… всё? Мне придётся шить то, что я уже шил?       — Увидишь, — сказал Феликс. Крис мельком увидел, как его губы скривились в усмешке, прежде чем он захлопнул дверь перед лицом человека-волка, щёлкнув замком. Через дверь донёсся приглушённый голос Феликса, но его слова были ясны как день. — Или мне следует сказать, услышишь?       Дрожь пробежала по спине человека-волка, а рука зависла над дверной ручкой. Он так сильно хотел открыть её, чтобы узнать, что за ней, но не смог. Он не собирался так легко проигрывать.       Итак, он сел. Взял рубашку, нитки, иголку и принялся шить. Он сосредоточился на своей задаче, наблюдая, как тонкий металл скользит сквозь крошечные дырочки в ткани.       Вход-выход-тяни. Вход-выход-тяни.       А потом он услышал первый стон, и его сосредоточенность была нарушена. Руки дрожали, когда он продолжал шить, заставляя себя смотреть на то, что делал, а не закрывать глаза и представлять себе красивое лицо, которое Феликс, вероятно, делал, чтобы соответствовать этим звукам.       Как только он это заметил, то больше ничего не слышал. Ни жуков, ни зверей, щебечущих и квакающих снаружи, только Феликса с его высокими жалобами, хриплыми вздохами и низкими стонами. Это было мучительно.       — Крис! — он услышал, как Феликс ахнул через дверь, быстрый шорох его кровати намекал на то, что он метался и извивался. Крис мог только догадываться, что происходит в соседней комнате.       Человек-волк откинул голову назад, его голова стукнула об дверь, когда он прислушивался. Он прикусил губу, игла замерла, когда он закрыл глаза и хотел быть там с ним. Ему хотелось провести языком по всему телу, обхватить бёдра и заставить его издавать все эти милые звуки. Крис хотел быть единственным, кто заставит его стонать.       Но он не мог, поэтому вместо этого открыл глаза и продолжал шить стежок за стежком, сходя с ума. Как бы сильно он ни хотел войти в эту комнату, он сделает то, о чём просил Феликс.       Когда звуки стихли, Крис обнаружил, что медленно засыпает. Он не был уверен, что у него есть разрешение войти, поэтому остался снаружи, шил, пока больше не смог. Когда он проснулся, это было не из-за естественных причин, а потому что он почувствовал, что дверь, к которой он был прислонён, вышла из-под него. Он сморщил нос и рухнул на пол, застонав, когда ударился головой о землю. Было слегка больно, но всё же — это был не самый весёлый способ проснуться.       — Что за…? — пробормотал он себе под нос, открывая глаза и моргая, чтобы прогнать затуманенность. Расплывчатая фигура стояла над ним, прижимая подушку к груди. — Ликс?       — Привет, Крис, — тихо ответил Феликс. Он присел на корточки, позволив руке скользнуть по взъерошенным волосам старшего. — Мне холодно.       Человек-волк нахмурился и сел.       — Замёрз?       — Да, — Феликс встал и прошёл в свою комнату. Он оставил дверь открытой и оглянулся на лежащего на полу мужчину. Пожал плечами. — Ты можешь войти, если хочешь.       — А? — затуманенный сном мозг Криса в тот момент не мог понимать по-английски. — А, ну да. Окей.       Он последовал за ним, усталые ноги слегка спотыкались, когда он встал. Он вошёл в комнату и уже собирался перевернуться, когда Феликс остановил его, положив руку на плечо.       — Ты можешь… можешь остаться человеком? Хотя бы на некоторое время?       Крис был застигнут врасплох. Обычно Феликс настаивал, чтобы он перекидывался. Если он этого не делал, то тот чувствовал себя неловко, и тот факт, что он лежал с кем-то в своей собственной постели, был спусковым крючком для его беспокойства. Это был намёк на то, что Феликс прошёл через что-то в своём прошлом — что-то плохое.       — Конечно, — согласился Крис. — Ты хочешь, чтобы я дал тебе какое-то расстояние?       Феликс на мгновение задумался, судорожно глотая воздух.       Что-то не так, — подумал Крис.       — Да.       Человек-волк лёг примерно в футе от него, наблюдая, как охотник устраивается в постели с напряжёнными плечами и жёстким взглядом. Это было выражение, которое он редко видел на его лице, за исключением того раза, когда он отчитал его за то, что он назвал его «Ликс», или если он когда-нибудь слишком сильно хватал его, когда был слишком нетерпелив.       Крис внутренне взбесился. Неужели он сделал что-то не так? Собирался ли Феликс приказать ему уйти и сказать, что больше никогда не хочет его видеть, или же Феликс был занят чем-то другим?       Когда Ли, наконец, успокоился, скрестив руки на животе, Крис понял, что ночная свеча ещё горит. Феликс оставлял горящую свечу только в случае крайней необходимости. Он позвал Криса не спать.       Человек-волк ждал, с беспокойством глядя на профиль молодого человека сбоку. Прошло несколько мгновений, прежде чем Феликс отвернулся от него, и сначала он подумал, что младший уснул, но затем услышал всхлипывание, затем ещё одно, а после, наконец, рыдания.       Феликс плакал.       — Чёрт, прости, я не хотел, — его голос оборвался, он натянул подушку на голову, чтобы скрыть слёзы. Крис растерялся, не зная, что делать. Феликс не хотел прикасаться к нему, но каждый инстинкт в груди человека-волка умолял дать ему физическое утешение. Крис опустился на середину кровати, сел и придвинулся поближе к своему плачущему другу.       — Эй, всё в порядке, — начал он. Крис не привык утешать людей. — Это нормально — плакать. Я не против.       Человек-волк услышал, как шевельнулась ткань подушки, когда Феликс покачал под ней головой, и голос охотника прозвучал приглушённо.       — Нет. Я не хотел, чтобы ты видел меня таким. Я просто…       Крис пододвинул свою руку вперёд, положив ладонь на спину Феликса с нежным нажимом.       — Почему ты плачешь, Феликс? — когда молодой человек снова покачал головой, Крис вздохнул, снимая подушку с того места, где она закрывала его лицо. Он приподнял мужчину за бёдра и усадил прямо. Его сердце сжалось, когда Феликс опустил голову и уткнулся лицом в грудь человека-волка, чтобы скрыть слёзы.       — Феликс, — настаивал Крис. — Посмотри на меня, — сказал он, убирая волосы с лица парня и обхватив ладонью его подбородок. Охотник упрямо покачал головой. — Феликс, пожалуйста.       Он, наконец, поднял голову, солёные слёзы капали с его красных глаз, он икал и изо всех сил старался сдержать рыдания. Плачущий мужчина впился ногтями в спину своего спутника. Крис вытер слёзы тыльной стороной ладони, пытаясь вернуть себе хоть какую-то ясность.       — Скажи мне, что случилось, — сказал Крис, — я выслушаю.       — Я просто… — молодой человек глубоко вздохнул, поднял глаза и заморгал, чтобы остановить слёзы. Он вздохнул, — я начал думать обо всём. А потом всё снова нахлынуло на меня, и я не смог закрыться от этого. Мне не нравится то, как я думаю. Мне не нравится, как я справляюсь. Мне не нравится, как я с тобой обращаюсь.       Крис нахмурился.       — Ты говоришь о сегодняшнем вечере или вообще?       — Я, э-э… сегодня был отличный пример, — засмеялся Феликс, но это было горько. — Я впадаю в такое настроение, когда становлюсь садистом, как будто это что-то доказывает или помогает мне чувствовать себя лучше. Я чувствую, что использую тебя в своих интересах.       — Ты не используешь меня в своих интересах, — заверил Крис. — Я бы давно ушёл, если бы ты мне не нравился. Мы и раньше ссорились, но это никогда не отталкивало меня, и я бы не сказал, что ты садист. Ты просто защищаешься.       — Я запер тебя снаружи, когда… — Феликс поморщился и покачал головой. — Как это может не быть садистским?       — Ну, я не имею на тебя права, — он задумался на мгновение, — и это не первый раз, когда я слышал, как ты мастурбируешь.       Лицо Феликса покраснело.       — Ты что?       — Стены здесь тонкие, и у меня хороший слух, — человек-волк пожал плечами. У него хватило совести хотя бы выглядеть смущённым. Феликс отвёл взгляд, вспоминая каждый раз, когда Крис слышал его… о, семь богов.       — Я бы ушёл, — объяснил Крис, — как только ты начал это делать. Я не уверен, была ли это пытка или благословение, когда ты сказал мне остаться.       Феликс моргнул, глядя на него.       — Ты бы ушёл?       — Это слишком личное, и такое надо уважать.       Охотник выглядел искренне удивлённым ответом.       — Я, гм, вау… спасибо.       Крис нахмурился.       — Почему ты меня благодаришь?       — Потому что большинство людей не оказали бы кому-то такой любезности, — объяснил Феликс. — Уход был очень любезен с твоей стороны.       — Я бы сказал, что дарить кому-то подобную любезность — нормально, — прокомментировал человек-волк, смущённый. Феликс вздохнул, расслабляясь на кровати. Крис лёг рядом с ним, стараясь держаться на почтительном расстоянии.       — Если бы только больше людей думали так же, как ты.       Несколько мгновений прошло в тишине, в воздухе совсем не чувствовалось сопения Феликса. Крис позволил молодому человеку схватить его за руку, придвинувшись ближе, пока их бока не соприкоснулись. Он посмотрел на брюнета, когда тот сжал его руку, колеблясь с историей своей жизни на языке.       Феликс хотел сказать ему — он действительно хотел — и надеялся, что это не будет ошибкой.       — Крис?       — Что?       — Могу я тебе кое-что рассказать?       — Конечно.       И Феликс решился.       Он рассказал человеку-волку о смерти своего отца, о том, как стал шлюхой, чтобы заботиться о стареющей матери, когда ему было всего двенадцать лет, о том, как впал в то, что он думал, было любовью, в конечном итоге расплачиваясь жестокими последствиями. Он рассказал ему о смерти матери и о том, что это стало последней каплей. Последнее, решительное событие, которое заставило его навсегда изолировать себя.       Феликс хотел побыть один. Он не хотел ни прикасаться к людям, ни видеть их, и уж точно не хотел объясняться с любопытными незнакомцами, которые ни за что на свете не смогут держать свой нос подальше от чужих дел. Всё, чего он хотел, — это хоть раз в своей богом забытой жизни обрести покой и тишину, без всяких ожиданий.       И у него это было. У него это было довольно долго, но потом появился Крис.       Внезапно в его жизни появился кто-то, кто не знал, кто он и чем раньше занимался. Крис был чистым листом бумаги — олицетворением нового начала — и Феликс был более чем очарован этой идеей. Крис был новичком. Крис был безопасен.       Но потом закралась неуверенность в себе. Да и захочет ли Крис остаться, если узнает правду? Если бы он знал, что натворил Феликс, с какими людьми и в каком количестве он переспал, или через какое унижение ему пришлось пройти? Сможет ли он вообще смотреть на него? Хотя Феликс не находил стыда в своих действиях, он боялся, что человек, которым он так сильно восхищался, почувствует отвращение.       В конце концов, оказалось, что ему нечего бояться. Его мнение о Феликсе осталось неизменным. Он думал о нём ничуть не меньше и, пожалуй, даже больше восхищался им за то, что у него хватило сил полностью выйти из этой ситуации и начать всё заново.       — Ты сделал то, что должен был сделать, — сказал Крис. — Я понимаю.       Всё это время Крис держал его за руку. Человек-волк терпеливо слушал, поглаживая костяшки большого пальца своей собственной подушечкой. Он подбодрил его, утешая и подтверждая то, что Феликс уже знал. Это была не его вина.       К концу рассказа они оба были совершенно запутаны — рука на талии, голова на шее, колени на коленях. Феликс расслабился, когда Крис погладил его по волосам, а его тело вспомнило, что сейчас была середина ночи, а не полдень.       После некоторого колебания Крис спросил.       — Ты его любил? Я имею в виду Хёнджина?       Последовала долгая пауза.       — Нет, — прошептал охотник.       Ты первый человек, которого я когда-либо любил, не считая моей семьи, — не сказал он. Феликс лежал молча, думая о том, что он хотел сказать, но не мог.       — Я рад, — признался Крис. — Если бы ты его любил, боюсь, мне пришлось бы убить его.       — Ты никого не убьёшь, — проворчал Феликс, — он не стоит того, чтобы его убивали.       — Я сделаю это, если ты попросишь, — сказал человек с янтарными глазами, и когда Феликс спросил почему, он просто пожал плечами. Крепко сжал руку Феликса в своей. — Разве мне нужна причина? — ответил он просто.       На лице Феликса появилась лёгкая улыбка.       — Наверное, нет, — вздохнул он. — Ты странный, знаешь? Я не понимаю, о чём ты думаешь.       — Наверное, преданность у меня в крови, — пошутил Крис, придвигаясь ближе. Он провёл губами по лбу Феликса, осыпая его поцелуями, обхватив щёки охотника так нежно, чтобы тот не мог чувствовать ничего, кроме любви.       Как только Ли заснул, Крис мягко отодвинулся в сторону, осторожно вытянув руки из-под него. Феликс, в конце концов, не давал ему разрешения спать с ним в его человеческой форме. Он не хотел бы воспользоваться этой уязвимостью.       Он перевернулся, схватив простыни пастью (осторожно, чтобы не порвать их) и накрыл ими тело спящего мужчины. После прижался к нему и лёг на бок лицом к Феликсу, прижав лапы к груди, почти как кошка. Его янтарные глаза моргали, наблюдая, как Феликс медленно выдыхает.       Ага, — подумал Крис, — вот каково это — быть влюблённым.

***

      — Ты там хорошо себя чувствуешь? — Феликс дразнил через плечо старшего, который в данный момент изо всех сил пытался завязать свои лохматые волосы, сидя верхом на лошади.       Крис ответил сердитым взглядом и закатил глаза, говоря через повязку во рту, пытаясь пальцами расчесать свои непослушные кудри назад.       — Вглдт н мчн.       Охотник засмеялся.       — Извини, не понимаю. Попробуй открывать рот, чтобы говорить.       Человек-волк вынул изо рта ленту для волос, сдвинул её на затылок и выдавил из себя ответ:       — Заткнись, — Феликс ответил ему тем же закатыванием глаз и потрусил прочь, оставив человека догонять его.       Они возвращались в город, так как приближался конец сентября, и начинали опадать листья. Феликс, как он и сказал Крису, намеревался воспользоваться наступлением конца сезона, так как этот сезон оказался на удивление удачным с помощью человека-волка, и всегда было больше людей, желающих купить меха, особенно когда ударяли первые холодные погоды.       На этот раз Феликс планировал задержаться в городе чуть дольше обычного, отбросив обычный 4-дневный график и продлив его до недели. Вместо обычного презрения, которое он испытывал, входя в город, он испытывал возбуждение, желая показать своему возлюбленному места, где он вырос, и взволнованный, чтобы представить его своим старым друзьям, за исключением Хёнджина, конечно. Он был не в настроении ни для соперничества, ни для драки.       По пути туда Феликс показал места, где он охотился вместе с отцом до того, как умер его старик. Они прошли мимо старого коттеджа, держа лошадей поближе, чтобы лучше видеть обветшалую лачугу. Он был старым и гнилым, но всё ещё вызывал ностальгию.       Феликс скучал по тем дням, когда был ребёнком. С точки зрения молодых людей, мир казался таким простым, а потом вдруг… переставал быть им. Он хотел вернуть эту невинность. Но он также хотел, чтобы всё было так, как сейчас.       Звук копыт лошади по грязи и покачивание животного успокаивало Феликса, как ничто другое. Ему хотелось остаться рядом с Крисом и слушать пение птиц в лучах утреннего солнца. Ему нужна была искренность природы. Да, он ничего не променял бы на то блаженство, которое испытывал тогда. Ничего.

***

      Неделя прошла как в тумане, когда Феликс задумался об этом. Всё казалось таким ярким и быстрым, смотря, как Крис переживает жизнь в шумном городе с широкими, полу-испуганными и полу-удивлёнными глазами.       Прежде чем приступить к забавным вещам, они постарались как можно скорее продать свой запас мехов и других предметов животного происхождения. Это заняло около трёх дней, оставив им четыре, чтобы использовать их по своему усмотрению.       Во-первых, они привели себя в порядок. Конечно, они были относительно чистыми, прежде чем пойти на рынок, отряхивая грязь и пыль, насколько это было возможно, прежде чем рекламировать свой товар, но это потому, что это было ожидаемо. В конце концов, кто поверит охотнику, у которого под ногтями нет ни капли грязи?       Но отряхивание и стирание пятен не было настоящей чисткой. Чистка была чем-то внутренним. Очищая кожу, вы не только хорошо выглядите, но и чувствуете себя лучше, как будто вода очищает вас изнутри.       Крис выглядел испуганным, когда они впервые подошли к бане, которая стояла в центре города, где прорезалась река, его глаза расширились, когда он почувствовал запах огня и пара. Человек-волк отступил на шаг, качая головой.       — Мне это не нравится, — сказал он, — пахнет небезопасно.       — Это совершенно безопасно!       — Тогда почему я чувствую запах огня?       — Они должны как-то нагреть воду, — сказал Феликс, хватая своего спутника за руку. — Ну же, тебе понравится.       Крис что-то проворчал себе под нос, недоверчиво оглядывая здание, но всё равно последовал за Феликсом. Проскочив вперёд, он оказался почти голым в очень душной, полуоткрытой комнате, отделённой от внешнего мира только высоким, плотным деревянным забором. Он стоял без дела, не зная, что делать.       — Положи своё полотенце сюда, — сказал Феликс, указывая на каменный стол, когда охотник бросил своё и свернул его, чтобы положить на стол. Крис сделал то же самое, наблюдая с нахмуренными бровями, как Феликс вошёл в бассейн с дымящейся водой, и его голая кожа исчезала под поверхностью.       — Я уже очень давно не был в тёплой воде, — сказал Крис. — И не знаю, как это сделать.       — Может, ты захочешь войти медленно, — промурлыкал Феликс. — Не шокируй себя.       Человек-волк внял его совету, медленно погружаясь в воду, а, не заходя сразу, как это сделал Феликс. Он смотрел, как его бледная кожа краснеет, слои грязи и пота исчезают в воде.       Он потёр руки вверх и вниз по ногам, сидя на камне сбоку от бассейна. Услышав, как Феликс засмеялся, он бросил сердитый взгляд в сторону брюнета.       — Давай я помогу, — сказал Феликс, уже положив руки на ноги Криса, прежде чем тот успел возразить. Молодой человек встал и наклонился к Крису, чтобы схватить что-то у него за спиной — очевидно, тряпочку.       Человек-волк отшатнулся, когда грубая ткань коснулась его кожи, но всё равно позволил Феликсу потянуть себя за руку, медленно расслабляясь, пока брюнет макал тряпку и скрёб его кожу вверх-вниз, пока она не стала чистой. Он повторил этот процесс, потянув Криса вниз в воду, чтобы добраться до его рук, груди, спины и лица.       К тому времени, когда он закончил, Крис чувствовал, будто его кожу ободрали, а тёплая вода и остаточная тупая боль привели к ощущению онемения всего тела, которое заставляло хотеть уснуть. Однако это чувство быстро исчезло, когда Феликс вылил ему на голову ведро тёплой воды.       Плечи человека-волка напряглись.       — Причина-       — Я мою тебе голову, — ответил Феликс, уже зная, о чём тот спрашивает. — Ты же сказал, что хочешь подстричься, верно? Ну, они должны быть чистыми. Так гораздо проще, поверь мне.       Человек-волк проворчал что-то в ответ, но позволил молодому человеку провести пальцами по волосам, снова расслабляясь, пока повторяющиеся движения успокаивали его. Тот, использует кусок мыла, чтобы удалить масло и грязь.       — Я нашёл веточку, — засмеялся Феликс, выдёргивая её из мокрых кудрей Криса и показывая ему. — Интересно, как долго это там было.       — Тут всё легко застревает, — вздохнул Крис. — Вот поэтому я и хочу их отрезать.       — Я бы тоже разозлился, если бы у меня в волосах застряли прутики, — Феликс усмехнулся и ещё несколько раз провёл рукой по волосам. — Я снова вылью тебе на голову воду, чтобы смыть мыло, ладно? Закрой глаза.       — Хорошо, — ответил Крис, закрывая глаза. Он крепче зажмурился, когда почувствовал, как вода начинает литься на него, чувствуя, как мыло стекает по коже и растворяется в бассейне внизу. Он открыл глаза только тогда, когда Феликс велел ему это сделать, и посмотрел на склонившегося над ним мужчину.       — Теперь я лучше вижу твои веснушки, — заметил Крис. Лицо Феликса побагровело.       — Ох, да, они мне не очень нравятся-       — Нет, — Крис покачал головой. — Они мне нравятся.       Лицо охотника снова покраснело, и человек-волк ухмыльнулся.       — Они очень милые.       — Прекрати, — проворчал Феликс, отодвигаясь от него и брызгая водой. Он прикрыл щёки ладонями, погружаясь всё глубже в воду, пока не оказался по самый нос — как будто это могло помешать Крису увидеть, как он покраснел.       — Обычно ты не так легко краснеешь. Если бы я знал, что всё, что нужно было сделать — похваливать твои веснушки, я бы сделал это раньше.       — Я тебя кастрирую.       — Достойный риск, — сказал Крис, подойдя к своему упрямому спутнику и подхватив его на руки. Он поставил его на карниз, обхватив ногами за талию и запустив пальцы в каштановые волосы молодого человека. — А теперь давай приведём тебя в порядок.       Вычищенные и красные, двое мужчин бродили по городу в течение всего оставшегося времени после купания, выполняя различные домашние задания. Пока их волосы были влажными, они подошли к парикмахеру, чтобы подстричься. Это было то, что Феликс редко делал, предпочитая не тратить деньги и стричь волосы самостоятельно дома, но его волосы становились непослушными. Ему было бы полезно подстричься, как следует.       У Криса тоже были длинные волосы. В последний раз он срезал их, Феликс цитирует «в лесу самым острым камнем, который смог найти». Излишне говорить, что этот человек действительно нуждался в стрижке.       К тому времени, как они покинули парикмахерскую, их волосы были опрятными, аккуратными и подстриженными таким образом, чтобы оставаться красивыми, когда вырастут. Волосы Феликса были коротко подстрижены до середины, но достаточной длины, чтобы прикрыть верхнюю часть его глаз. Крис подстригся покороче, его тёмно-каштановые волосы были слишком коротки, чтобы завязать их сзади, вместо этого он решил купить коробку тонких стальных заколок для волос, которые помогли бы уложить беспорядок.       Феликс учил Криса пользоваться заколками, когда они вернулись в гостиницу на ночь, показывая ему, как раздвигать обе стороны металла и как втягивать её в волосы. Крис был сбит с толку, пробуя много раз на Феликсе, прежде чем, в конце концов, научился, и одна сторона его волос была аккуратно и ровно заколота назад.       Охотник вздохнул. Было приятно научить кого-то чему-то настолько приземлённому.

***

      В последний день их пребывания в городе Крис спросил, не собираются ли они пойти в бар.       — Я никогда там не был, — сказал он. — В последний раз, когда я был в городе, я был слишком молод, чтобы даже поднять чашку.       — Но ведь ты уже пил пиво раньше, верно?       Крис пожал плечами.       — Немного.       Немного, как, оказалось, было преувеличением. Крис всего один раз глотнул пива.       Ночное небо было занято погружением мира во тьму, когда Феликс уютно устроился рядом с Крисом в местной таверне — той самой, которую он посетил месяцы назад, когда ударил Хёнджина по лицу. Они разговаривали друг с другом, Феликс чуть не задохнулся от смеха, когда Крис с явным отвращением посмотрел на стоявшую перед ним бутыль пива.       — На вкус как моча! — сказал он, вытирая язык тыльной стороной ладони. — Боги, всё так же плохо, как я помню. Как, блять, ты пьёшь это дерьмо?       Мимо прошла барменша, закатив глаза. Её реакция заставила Феликса рассмеяться ещё сильнее, прижимаясь лицом к столу, а Крис хлопнул его по спине и велел остановиться.       — Вот уж не думал, что у тебя такой изысканный вкус, — прохрипел он, стащив у мужчины кружку и сделав большой глоток. Он уже прикончил свой собственный. Может, это было потому, что Крис был с ним? Феликс не был уверен. — Ты выглядишь как парень с глинтвейном. Это более лесной и менее… полевой.       Крис забрал свою пинту обратно.       — Это не так уж и плохо, если я не позволю ему коснуться моего языка, — сказал он, делая несколько глотков. Он вытер рот тыльной стороной ладони и быстро вздохнул. — Грубо, но терпимо. Я определённо предпочитаю то, что ты варишь дома.       — Глинтвейн, — поправил Феликс.       Крис кивнул:       — Да, это.       Они продолжали разговаривать, обсуждая свою поездку и дом, а также то, что они хотели бы сделать с домом. Крис упомянул что-то о ножах, подумывая заказать специальный набор, чтобы больше не клянчить коллекцию Феликса.       Плюс-минус сорок пять минут и ещё полторы кружки пива, и Феликс поднял глаза, чтобы увидеть не кого иного, как Джисона и Минхо, с важным видом вошедших в дверь. Он помахал им рукой, призывая присоединиться к ним, несмотря на шум переполненной таверны.       — Это ещё кто? — спросил Джисон Феликса, пропуская все любезности. Он посмотрел на Криса. — Я никогда раньше не видел тебя в городе.       — Я не отсюда, — спокойно ответил Крис, делая глоток своего пива (мочи). — Ты, должно быть, Джисон?       — О, так вы говорили обо мне! — шутливо сказал парень, садясь на стул рядом с брюнетом. — Феликс, я и не знал, что так много значу для тебя!       Ли сдержал улыбку, медленно закатывая глаза.       — Ты для меня почти так же важен, как старый пенни.       — И ты достаточно подл, чтобы украсть пенни из глаз мертвеца, — парировал Хан.       — Джисон, — взмолился Минхо, — успокойся.       — Я полностью спокоен, — нахмурился парень, закидывая ногу на ногу под столом и аккуратно складывая руки сверху. — Смотрите. Спокоен.       — Понял, — вздохнул Ли, — а теперь подвинься.       Джисон подвинулся, позволяя более высокому мужчине сесть рядом с ним. Они представились друг другу. Крис поначалу был немного осторожен, но обрадовался, когда узнал, что Минхо был его ровесником.       — Так ты с севера, верно? — спросил Минхо.       — Как ты догадался? — Крис приподнял бровь. — Мой акцент заметен?       — Всё не так уж плохо, — отмахнулся мужчина. — Как ты здесь очутился?       Человек-волк не колебался ни секунды. Он же не мог сказать ему, что он чёртов волк, верно?       — Работа, — легко соврал Крис.       Как интересно смотреть, как он лжёт, — подумал Феликс. Сначала он не заметил ничего — но затем человек-волк протянул руку и потёр своё правое ухо, убирая несуществующую свободную прядь волос прочь.       Не бери в голову.       — Понятно, — кивнул Минхо. Он открыл рот, чтобы заговорить, но его прервала компания. Джисон наклонился вперёд с любопытством во взгляде.       — А как ты познакомился с нашим Феликсом?       Крис сделал паузу, и Феликс ответил за него, прежде чем нерешительность переросла в неловкое молчание.       — Он был ранен, и я столкнулся с ним на охоте. Подлатал, заставил работать, и вот мы здесь, — Феликс со стуком опустил свою бутыль. — Всё просто и ясно.       — И из какой же любовной пьесы ты вытащил этот сюжет?       — Той, где ты не будешь любопытным ублюдком.       — Ты можешь винить меня за это? — Джисон кивнул головой в сторону Криса. — Любопытство в моей крови.       — Тогда тебе следует присоединиться к гвардии короны, — язвительно заметил Минхо, — и найти хорошее применение своим раздражающим привычкам.       Хан приподнял бровь.       — Я приму это как комплимент.       Крис наблюдал, как они подшучивают друг над другом, переводя взгляд с одного мужчины на другого, пока те спорили, шутили и вспоминали прошлые разы, проведённые вместе. На него нахлынуло чувство — чувство, которого он не испытывал с самого детства, мелкое и маленькое. Он смотрел, как Феликс улыбается и смеётся, слушая, как Джисон рассказывает историю с дикими жестами.       Он чувствовал, что должен наслаждаться их обществом, но это было не так, по крайней мере, сейчас. Ему было странно смотреть, как другие люди делают Феликса таким счастливым, человек-волк понимал, что как бы сильно Феликс не притворялся, что он в порядке с изоляцией себя, он, вероятно, также скучал по своим друзьям.       Он почувствовал ревность, но также и противоречие. Ему хотелось видеть улыбку Феликса, но он хотел, чтобы тот улыбался из-за него. Это было неправильно? Вполне естественно хотеть сделать счастливым того, кого любишь, но постоянно находиться в центре его внимания? Это было немного чересчур. Крис понимал, что это неразумно.       Он покачал головой, пытаясь физически избавиться от чувства ревности. Алкоголь, вероятно, слегка затуманивал его рассудок.       — Я сейчас вернусь. Пойду, принесу кувшин воды, — Крис встал, уточняя, что он делает, когда Феликс поднял на него нахмуренные брови. Он отошёл от стола, протиснулся между другими посетителями таверны и прислонился к стойке.       — Твой мальчик еле выдерживает выпивку, — услышал Крис голос Джисона за его спиной.       Человек-волк улыбнулся, услышав насмешку Феликса.       — Говорит тот, кто пьёт цитрусовое пиво.       Он перестал обращать внимание на их шутки и выпрямился, когда официантка, наконец, подошла к нему. Она уже собиралась спросить его, чего он хочет, когда на соседний стол с грохотом опустилась рука, полная монет.       — Бутылка виски, — хрипло потребовал хозяин руки, — и две рюмки, — женщина быстро подняла вещи, бросила их на столешницу и пристально посмотрела на высокого мужчину. Она не выглядела довольной, увидев его, но всё равно налила две чашки.       Крис нахмурился, когда мужчина повернулся к нему и протянул руку. Человек-волк посмотрел на него, не понимая, почему ему предлагают порцию спиртного.       — Возьми, — сказал мужчина, протягивая его Крису. — У меня есть для тебя один совет.       — Я не ищу советов, — ответил человек-волк, не доверяя ему. Тот был высоким и светловолосым, с единственной родинкой под одним глазом.       — Как будто мне есть дело до того, ищешь ты или нет, — сказал мужчина. Крис почувствовал запах алкоголя в его дыхании, наблюдая, как мужчина осушает свой бокал, прежде чем снова наполнить его. — Помнишь парня, с которым спишь? — он дёрнул головой в сторону Феликса. — Нихера не доверяй ему.       Челюсть Криса напряглась       — Не говори так о Феликсе, придурок.       Темноволосый мужчина приподнял бровь.       — Что, он уже залез тебе под кожу? Скажи-ка, сколько он взял за то, чтобы такая деревенщина, как ты, засунул в него свой член? Или это он тебя держит? — он засмеялся, увидев, как покраснело лицо Криса. Блондин и не подозревал, что лицо человека-волка покраснело от гнева, а не от смущения.       Не бей его, не бей его, не бей его, — мысленно повторял Крис.       Мужчина усмехнулся, покачал головой и взял бутыль с виски, чтобы налить себе ещё.       — Ты должен хорошенько попользоваться им, прежде чем он раздвинет свою задницу для следующего парня.       Крис попытался сдержаться — правда, старался, — но это было уже слишком. Он должен был дать этому парню то, о чём тот просил.       Отшвырнув ногой барный стул, Крис схватил мужчину за плечи и швырнул его на землю. Толпа вокруг них ахнула, расступаясь, как море, когда Крис прижал слишком болтливый рот парня к полу. В течение нескольких секунд толпа аплодировала драке, люди делали ставки вокруг них на то, кто потеряет зуб первым.       — Сломай ему нос! — крикнула высокая, крепко сбитая женщина.       — Переверни его, Хёнджин! — выкрикнул кто-то ещё. Крис зарычал, когда понял, что за человек под ним. Его зрение затуманилось, когда он поднял кулак и ударил им по человеку внизу.       Хёнджин замахнулся, открытая бутылка виски ударила Криса по лицу и разодрала щёку, но борьба была бесполезна. В то время как Хван, безусловно, не был тощим или слабым, Крис был в совершенно другой лиге, его кулак неоднократно ударял по лицу, пока костяшки не были избиты и окровавлены.       Бой закончился в течение двадцати секунд, когда Минхо обнял Криса за талию и оттащил его от окровавленного и покрытого виски человека, но не раньше, чем Хёнджин нанёс ему последний удар в грудь. Крис задохнулся, у него перехватило дыхание. Он продолжал стоять, несмотря на удар, находясь под сильным влиянием гнева и адреналина.       Но гнев не мог длиться вечно.       Его дыхание замедлилось, кровавый скрежет зубов сменился вялым выражением, когда он понял, что именно сделал.       — Блять, — выругался Крис, вырываясь из рук Минхо. Он споткнулся, глядя на свои окровавленные руки, и, поморщившись, прикоснулся к пораненной щеке. — Блять!       — Что тут случилось? — недоверчиво спросил Феликс. Он посмотрел вниз на избитое — но не бесчувственное — тело Хёнджина и перевёл взгляд в направление волка. — Крис, какого хера ты натворил?       — Он это заслужил, — прорычал Крис, вспоминая слова Хвана. Его глаза потемнели, когда он посмотрел на него. Человек, о котором шла речь, медленно сел, когда кто-то помог ему подняться. Хёнджин свирепо посмотрел в его сторону, злясь, но теперь в его глазах был страх. Страх перед Крисом.       — Ты мог его убить! — прошипел Феликс, хватая Криса за плечи. Он оглядел комнату, заметив, что все взгляды устремлены на них. — Твою мать, Крис…       Парень потащил его к лестнице, ведущей на чердак таверны, а Крис был слишком усталым и пьяным, чтобы отказаться. Он заковылял за ним, а молодой человек, не обращая внимания на озабоченные вопросы своих друзей, втолкнул человека-волка в их комнату и захлопнул за ними дверь. Феликс прислонился к двери и сделал глубокий, долгий вдох, прежде чем повернуться, направляя свой пристальный взгляд на человека-волка, который, по крайней мере, ради приличия выглядел раскаивающимся.       — Что это было? — на удивление спокойно спросил Феликс. Крис посмотрел в сторону и пожал плечами, сожалея, что вообще встал, чтобы попросить воды.       — Крис, — предупреждающе сказал охотник, — скажи мне прямо сейчас, прежде чем я тебя выгоню. Зачем ты это сделал?       Человек-волк стиснул зубы. Не было никакого способа сказать это по-хорошему.       — Он сказал о тебе кое-что отвратительное, — ответил Крис. — Я разозлился.       — Разозлиться означает избить его до полусмерти? — спросил он, немного подумав. — Что же он сказал?       Крис покачал головой, чувствуя, что злится, вспоминая слова Хёнджина.       — Я не хочу это повторять.       — Скажи мне, — попросил Феликс. — Я имею право знать.       Человек-волк колебался и снова покачал головой, но всё равно сдался.       — Ничего из этого не было красивым. Он назвал тебя кучей дерьма и сказал, что ты используешь меня, и что ты лжец. Я так разозлился, что не знал, что делать. Я просто… я ударил его прежде, чем понял это, и я знал, что ты будешь злиться на меня, но я не мог позволить ему говорить подобное, — он вздохнул. — А потом кто-то назвал его Хёнджином, и я понял, кто он такой, и я… словно отключился, — он прикусил губу. — Извини.       Последовала долгая тишина — кроме негромкого шума шагов Феликса взад и вперёд. Охотник обдумывал, был ли он зол, что Крис начал драку, был ли зол, что Крис думал, что Феликс нуждается в защите, или он был зол, потому что беспокоился о том, что могло бы случиться с Крисом, если бы удар бутылкой Хёнджина был немного ниже.       Прислонившись к выступу единственного окна в комнате, он заговорил:       — Ты просто идиот, — начал он. — А что, если бы Хёнджин ударил тебя в шею?       Крис поморщился. Об этом он как-то не подумал.       — Ты мог умереть. Ты мог бы убить его и отправиться в тюрьму. Тебе чертовски повезло, что судьба решила, что сегодня не тот самый день, когда тебя можно забрать, — Феликс оттолкнулся от подоконника. Он сел рядом с Крисом, уткнувшись лицом ему в плечо. — Я так тебя сейчас ненавижу. Не пугай меня так, чёрт возьми!       Крис поднял руку и погладил Феликса по волосам. Другой рукой он нащупал руку человека и слегка сжал её, сплетая их пальцы.       — В следующий раз я постараюсь быть более… дипломатичным. Если будет следующий раз.       — Конечно, будет и следующий раз, — пробормотал Феликс. — Я злюсь, но не собираюсь заставлять тебя сидеть дома каждый раз, когда ухожу. Ты же не собака.       — Вообще-то…       — Даже не спорь. Ты всегда настаиваешь, что ты волк, — охотник отстранился. Крис улыбнулся, увидев, что молодой человек борется с ласковой улыбкой, которая появилась на его щеках.       — Гав-гав, — сказал Крис, — я собака.       — Заткнись, — рассмеялся Феликс, ударив его в грудь. Человек-волк дёрнулся, чувствуя, как нарастает боль от ушиба. Феликс отдёрнул руку и встал. — Извини!       — Да ладно тебе, Ликс, — проворчал Крис, не заметив, как это прозвище слетело с его губ. — Ты же не нарочно.       Охотник издал недовольный звук. Он чувствовал себя виноватым за то, что причинил ему боль, даже если это было непреднамеренно, но если Крис сказал, что всё в порядке, то лучше ему поверить. Но он обратил внимание на прозвище, и хотя ему всё ещё не хотелось его слышать, оно звучало приятно.       Молодой человек, стоя, наблюдал усталыми, но задумчивыми глазами за Крисом, когда тот глубоко вздохнул и похлопал по месту рядом с ним.       — Садись, — сказал он, и Феликс подчинился.       Когда он сел рядом с ним, Крис похлопал его по коленям, и Ли нахмурился, закатив глаза.       Обидчивый ублюдок, — подумал он, наполовину забравшись на колени Криса, когда руки старшего схватили его за бёдра и положили на колени, как будто он ничего не весил. Обычно Феликса это возбуждало — когда его вот так поднимали, — но он был встревожен, и Крис, похоже, это почувствовал. Феликс мог бы сказать, что этот контакт скорее был для того, чтобы успокоить его. И это сработало.       Человек-волк откинулся назад, позволив своим рукам упасть с бёдер Феликса к спине, когда молодой человек наклонился над ним, пока они не оказались горизонтально и прижались грудью к груди. Это было безопасное, успокаивающее положение, которое заставляло Феликса чувствовать, что ничего плохого не может произойти, пока он лежал там, слушая спокойное сердцебиение Криса, прижавшись ухом к его левому плечу.       Феликс не был уверен, сколько времени прошло. Когда они добрались до своей комнаты, была уже ночь. Он чувствовал себя так, словно находился в подвешенном состоянии, или как будто время вообще не существовало. Всё, что существовало, было здесь и сейчас, а не тогда и позже или тогда и раньше.       Когда Крис нарушил молчание, атмосфера осталась той же самой.       — Ты удивительный человек, — сказал Крис. — Знаешь это?       Феликс замычал.       — Мне нравится думать, что я вполне порядочный человек, — ответил он нейтрально. — Тебе не следует так высоко обо мне думать.       Крис покачал головой.       — Я думаю, что всегда буду это делать, — сердцебиение человека-волка на удивление оставалось ровным. Он знал, что чувствует, и теперь, когда смирился со своей судьбой, ему было легче признаться в этом. Прошло долгое мгновение, но оно было коротким, учитывая, как долго слова ждали на его губах, нереализованные.       — Я люблю тебя, — признался Крис, скорее чувствуя реакцию Феликса, чем видя её. Тело Ли напряглось, а руки на груди схватили его рубашку.       А потом расслабились. Он медленно выдохнул, лёгкая улыбка появилась на его губах, когда рука переместилась от груди к воротнику и щеке, та же самая улыбка слегка расширилась, когда Феликс поднял голову и устроился над ним. Звёздные карие глаза смотрели на него сверху вниз, полные удивления, восторга и горстки сомнений и недоверия.       Крис не мог не думать о том, как это было забавно, что теперь он был одним из тех, кто был прижат и уязвим под Феликсом. Как, вместо того, чтобы смотреть на мальчика сверху вниз через его животное, он смотрел на него снизу вверх, как будто тот был его миром.       Охотник погладил его щёку — ту, что была поранена стеклянной бутылкой — и наклонился, чтобы поцеловать её, его губы были мягкими, как крыло бабочки.       — Не делай себе снова больно из-за меня, — сказал молодой человек. — Я буду очень расстроен.       Кому-то другому такой ответ мог показаться холодным, но Крис знал, что тот имел в виду. По-своему Феликс тоже говорил, что любит его, и этого ему было достаточно.

***

      На следующее утро всё изменилось — и не просто немного, а значительно.       Во-первых, они спали в одной постели, и Крис даже не шевельнулся. Феликс настаивал, и человек-волк не мог перестать трясти своей ногой, как будто это был хвост, от того, как он был счастлив. Он остановился только тогда, когда Феликс пнул его, сонно ворча, чтобы он «перестал трясти кровать». Крис послушался. Постарался, по крайне мере.       Наступило утро, и счастье ни на йоту не померкло.       Маленькая победа, — подумал Крис.       Они поехали домой, уехав рано утром, чтобы избежать наполненных мест в более поздние часы, когда все остальные пытаются покинуть город, чтобы закончить свои дела. Дорога домой была лёгкой, их лошади были освобождены от ноши в телегах, везя только коробки с монетами и предметы, которые они купили во время своего пребывания в городе.       Они обменивались улыбками при каждом движении глаз, и каждый раз, когда Феликс оглядывался на Криса, его взгляд был задумчивым и расчётливым, а в глубине души поднималось жгучее чувство предвкушения. Он не знал, что означал этот взгляд, но инстинкты подсказывали ему готовиться.       Несмотря на то, что поездка была лёгкой, они всё же прибыли поздно вечером, возможно, за час до заката. Дороги были покрыты водой, которая требовала осторожности — последнее, что нужно путешественнику, это лошадь со сломанной ногой, но к счастью (и в основном благодаря опыту Феликса) они прибыли к домику невредимыми.       Человек-волк вздохнул, прислонившись к Мэй, и потёрся щекой о её щёку.       — Хорошая девочка, — пробормотал он со вздохом. — Я устрою тебе пару свиданий попозже, ладно?       — Только убедись, что вы не нарушаете правила её диеты, — крикнул Феликс с другого конца конюшни. Крис закатил глаза и прошептал лошади:       — Как будто он заметит.       — Я всё замечаю, — ухмыльнулся Феликс, напугав человека-волка. Охотник рассмеялся, когда у того волосы на затылке встали дыбом.       — Перестань вести себя так тихо, ты меня напугал!       — Ты теряешь своё преимущество, мальчик-волк, — хихикнул он, подходя к Мэй. — Возможно, ты захочешь попрактиковаться в своих навыках с этого момента.       — Ох, да пошёл ты, — проворчал Крис, выходя из конюшни, чтобы найти ручные щётки. Он оглянулся через плечо, когда Феликс крикнул ему вдогонку, и человек, стоявший на опушке леса, посмотрел на него, когда пересекал участок.       — Захватишь с собой набор для стрижки? — с надеждой крикнул Феликс.       Крис закатил глаза, нежно улыбаясь, и отворачиваясь.       — Уже готовы, милый.

***

      Лошади? Почищены.       Дом? Холодный.       Постель? Тёплая.       Прошло два дня с тех пор, как они вернулись из своей поездки, и после долгой тяжёлой работы, чтобы привести дом в рабочее состояние, они прижались друг к другу в постели. Их последняя ночь в городе создала прецедент того, что Крис оставался в своей человеческой форме, когда они спали рядом друг с другом, старший обнимал младшего, засыпая. Они легли спать рано, примерно за час до заката.       Крис почувствовал, что молодой человек задвигался.       — Пожалуй, я помоюсь, — сказал Феликс, снимая руку Криса с того места, где она лежала на его торсе. Человек-волк протестующе взвыл:       — Но ты же уже в постели.       Феликс покачал головой, уголки его губ дёрнулись вверх.       — Я вернусь раньше, чем ты успеешь подумать, плакса, — язвительно заметил он, остановившись как раз перед тем, как закрыть дверь, чтобы добавить. — О, и не засыпай.       Закрыв за собой дверь, Ли побрёл по коридору, пока не добрался до кухни, роясь в шкафу для хранения вещей, пока не нашёл старую мягкую ткань, контейнер со спиртом и старое ведро для стирки. Он положил всё в ведро и вынес на улицу, где обычно мыл посуду.       Давненько я этого не делал, — подумал он, наполняя ведро водой и выливая её себе на голову. Он не занимался сексом уже сколько, года три? Четыре? И всё же этот ритуал был таким знакомым. Помой, прополощи, помой, прополощи, помой, прополощи, простерилизуй. Вокруг него поднялся острый запах спиртного, покрывая его тело тонкой плёнкой, которая заставила его вспомнить всё, через что он прошёл. Запах алкоголя, по мнению Феликса, не утешал.       Но оно того стоило. Он думал о том, что Крис сказал ему — я люблю тебя — и что это заставило его почувствовать. Тепло. Любовь. Дом. Надежда, что запах алкоголя не помешает сегодняшнему вечеру, а примет новый. Запах нового начала.       Его трясло, но уже не от страха.       Предвкушение.

***

      Феликс вернулся в спальню, когда солнце уже садилось, чистый и свежий, с ещё влажными волосами. Он даже не потрудился надеть свою одежду, вместо этого натянув старую белую рубашку, которая едва доставала ему до бёдер.       Крис наблюдал, как тот одевается, ещё полусонный, но всё же заинтересованный открывшейся перед ним сценой. Ноги Феликса были сильными, мускулы на бёдрах удивительно крепкими и жилистыми, учитывая то, что одежда заставляла его выглядеть мягче, чем он был на самом деле. Это было зрелище, которое он видел много раз прежде в разных контекстах, но он всё ещё ненавидел смотреть, как оно уходит, когда Феликс тянул пару ночных брюк вверх по ногам.       Человек-волк подвинулся на кровати, чтобы освободить место для охотника, отдавая часть своего тёплого места так, чтобы он мог обхватить руками его талию и потянуть молодого человека вниз. Феликс позволил ему схватить себя, но вместо того, чтобы обмякнуть, он приподнялся на локте и посмотрел на него сверху вниз. Крис растерянно заморгал, недоумевая, почему он отказывается от объятий.       — Уже собираешься спать? — поддразнил его Феликс. Крис нахмурился.       — А чем мне ещё заниматься?       Феликс фыркнул, и на его лице появилась лёгкая улыбка. Несмотря на то, что Крис частенько выдавал пошлые шуточки, он явно не замечал очевидного.       — Например, мной.       На мгновение воцарилась тишина. Крис склонил голову набок.       — Я… что? — Феликс застонал, уткнувшись лицом в шею человека-волка, чтобы не показывать приливающего к щекам румянца. Почему мне так неловко вдаваться в подробности? Я же не девственник! — Что ты имеешь в виду?       Феликс вздохнул. Честность — лучшая политика, верно?       Он сел, глядя Крису прямо в глаза.       — Я хочу заняться с тобой сексом.       — О. Ох, я не ожидал этого, — пробормотал он, нахмурив брови, — я сплю?       Охотник засмеялся.       — Нет, ты не спишь, — он усмехнулся и покачал головой, опустив своё лицо так, чтобы оно было прямо над человеком внизу него. — Можно я тебя поцелую?       Лицо Криса смягчилось.       — Конечно.       На физическом уровне поцелуй был нормальным. Это было похоже на давление, как и любой другой поцелуй, мягкость их губ была такой же мягкой, как обычно, а вкус слюны был знакомым и желанным. Но в то время как обычные поцелуи всегда ощущались одинаково, было что-то в поцелуе Криса.       Может быть, дело в том, что у него в животе что-то шевелилось, когда человек-волк так смотрел на него между поцелуями, или в том, как дрожь прошла по его спине, когда Крис позволил своей руке блуждать вверх и вниз по спине, а пальцы нежно танцевали по бокам. Может быть, когда Феликс смотрел на него, то вспоминал слова «я люблю тебя», сказанные с полной честностью и правдой без всякой настойчивости в ответ.       Это заставляло его глаза слезиться, грудь болеть, руки дёргаться, а разум скакать со скоростью, превышающей скорость самого быстрого жеребца, когда-либо выведенного на свет. Глубоко вздохнув, он заставил себя отойти от этого чувства, сосредоточив всё это в трёх словах, которые, как он думал, никогда больше не произнесёт.       — Я люблю тебя, — прошептал он, впиваясь пальцами в волосы человека-волка и целуя его, затаив дыхание, — я чертовски сильно люблю тебя.       Руки Криса последовали его примеру и тоже исчезли в волосах Феликса, невероятно близко приблизив его к себе.       — Я тоже тебя люблю, — он улыбнулся в поцелуй, позволив своим словам утонуть в нём. Их зубы стучали от жара, пока он не перешёл больше в сладкий поцелуй, и единственным звуком в их ушах был шум крови и хрип дыхания.       Преодолев первоначальный шок от настоящей близости после многих лет засухи, Феликс отстранился, снова глядя на Криса, как будто у него никогда не было достаточно времени, чтобы запомнить детали его лица. Крис наклонился вперёд, быстро чмокнул его, прежде чем убрать волосы с глаз охотника.       — Ты уверен? — озабоченно спросил Крис. — Я не хочу, чтобы ты чувствовал, что должен это делать.       Феликс покачал головой.       — Я уже давно хотел этого.       — Ох? — Крис ухмыльнулся, перевернув Феликса и забравшись на него сверху. — И как долго?       Феликс вздрогнул от знакомой позы.       — Я думал, что ты был привлекателен, когда мы впервые встретились, и я хотел трахнуть тебя с тех пор, как мы впервые поцеловались. Мне нравилось, что я могу сказать тебе, что делать, и ты будешь слушать, как бы сильно ты меня ни хотел. Семь богов, я уже несколько недель думаю о твоём члене.       — Блять, — выругался Крис, наклоняясь, чтобы поцеловать Феликса в шею. — Продолжай говорить.       Охотник опустил руки, его пальцы дёрнулись, когда язык человека-волка коснулся шеи.       — Ты удивительно покорный. Я могу сказать, что ты хочешь что-то сделать со мной, и я люблю говорить тебе нет, прежде чем ты сможешь даже озвучить то, что хочешь. Мне нравится дразнить тебя, заставлять напрягаться, а после притворяться, что я не знаю, что возбуждаю тебя, и что ты не сопротивляешься, когда я ухожу, — Крис зарычал, втягивая губами кожу и оставляя на шее тёмный синяк. Феликс продолжал, его слова прерывались вздохами и всхлипами.       — Ты собственник по отношению ко мне, но я никогда не чувствую себя задушенным. Я люблю, когда ты натираешь меня своим ароматом. Раньше я находил это странным, но теперь мне трудно сопротивляться, особенно когда ты кусаешь меня или удерживаешь на месте. Кто, блять, позволил тебе быть таким сильным, я— блять! — спина Феликса выгнулась дугой, когда Крис просунул руки под рубашку, щипая соски и всасывая засос между плечом и шеей. — Чёрт, не останавливайся!       — Не буду, — пообещал Крис, схватив его за подол рубашки. — Руки вверх.       Феликс поднял руки вверх, не уверенный, почему он следовал указаниям старшего, особенно после того, как разглагольствовал о контроле. Ситуация была немного ироничной, особенно когда Ли позволял Крису делать с ним всё, что он хотел.       Его рубашка слегка зацепилась за нос, когда человек-волк стащил её с него, вызвав хихиканье у обоих. Брюнет над ним извинился и смахнул оскорбительный комок ткани на пол, но смех Феликса затих, когда Крис скользнул руками вниз по телу и отодвинулся назад, его лицо теперь было на уровне обнажённой груди.       — Сними рубашку, — попросил Феликс за мгновение до того, как язык Криса коснулся его кожи. — Я не хочу быть единственным голым.       Крис ухмыльнулся, садясь.       — Ты просто хочешь вернуть себе контроль.       — Да, — уверенно ответил Феликс, — и я его верну.       — Посмотрим, — сказал человек-волк, стягивая с плеч рубашку и отбрасывая её в сторону. Феликс облизнул губы, глядя на обнажённый торс. Какая-то часть его хотела прижать старшего к земле и заставить его извиваться, но в то же время у Криса были грешные губы, и он хотел, чтобы они касались его кожи.       — Подними спину, — попросил Крис, хватая подушку. Феликс, поняв, что он делает, немедленно подчинился.       — Где ты этому научился? Я думал, что ты никогда раньше не занимался сексом.       — Я украл один из твоих эротических романов, — сказал Крис, раздвигая ноги Феликса, чтобы сесть между ними. — Украденные пески, вроде.       Охотник посмотрел в сторону, заметив, что одна из книг с его ночного столика действительно пропала.       — Ах ты, крысиный ублюдок! — Крис наклонился и лизнул широкую полосу поперёк одного из сосков, прежде чем подуть на него, пугая Феликса. — Ах, блять, — выругался он, выгибая спину, когда дрожь пробежала по спине. Его член заметно подёргивался под брюками. — Это была одна из моих самых любимых!       — Хорошо. Я многому научился у неё, — сказал человек-волк, — хотя до сих пор толком не знаю, что делаю. Скажи мне, если я сделаю что-то, что тебе не понравится.       — Просто продолжай делать то, что делаешь, — выдохнул Феликс, резко поднимая бёдра вверх, когда его возлюбленный начал давить ему на живот и потирать большим пальцем круги. — Я скажу тебе, если захочу, чтобы ты остановился.       Крис продолжал кусать его грудь, оставляя неровные узоры и следы там, где хотел. Это было отчасти успокаивающим и сводящим с ума, Феликс стонал, когда его ноги дёргались по обе стороны тела брюнета, когда тот кусался особенно сильно, его острые зубы оставляли следы на загорелой коже. Соски были покусаны и красны от крови, которую привлёк к ним рот Криса.       Он запустил пальцы в волосы, направляя Криса вниз по телу, пока тот не добрался до пояса брюк, с широко раскрытыми глазами нос брюнета врезался в коричневую ткань. Не дожидаясь приглашения, Крис начал стягивать с Феликса штаны — сидя в стороне, чтобы тот мог полностью сдёрнуть их — и, в результате, обнажая твёрдый член молодого человека. Он тупо уставился на него.       — Крис? — спросил Феликс. — Ты в порядке?       — Да, да, — ответил он задумчиво. — Я только что понял, что никогда не видел чужого члена. По какой-то причине я думал, что они все будут выглядеть одинаково, но твой… милый.       Лицо Феликса покраснело.       — Не все могут быть выше среднего, как ты.       —… я выше среднего? — Крис ухмыльнулся. — Не знал.       — Не думай об этом, — закатил глаза Феликс, — и не называй мой член милым.       — Можно я назову твой член милым, если захочу взять его в рот?       —… да.       — Рад, что мы смогли найти компромисс, — пробормотал Крис, не сводя глаз с его члена. Феликс был рад, что тот так сосредоточен там, внизу, потому что его лицо пылало. Ему никогда раньше не делали минет, и он никогда не думал, что кто-то захочет сделать это за него. Он знал, что его активы были в его заднице, рту, но не на его члене. Получение оральных ласк всегда было его фантазией, поэтому он одновременно предвкушал и боялся того, что должно было произойти.       А что, если Крису не понравится? Что, если он считает его мерзким? А что, если он…       Пальцы Феликса согнулись, когда человек-волк обхватил рукой его член, причём ладонь покрывала почти всю длину, кроме самого кончика. Его бёдра сжались, когда любовник наклонил голову, чтобы облизать головку, задаваясь вопросом, как будет себя чувствовать его тело. Но оно сразу обмякло, когда тот, наконец, лизнул по всей длине до головки.       — Блять, Крис! — чертыхнулся Феликс, запуская руки в его волосы. Хватка вызвала у старшего стон. — Не останавливайся. Чёрт, пожалуйста, не останавливайся.       Человек-волк ничего не ответил, с удивлением взявшись за член человечка. Он был такой же лёгкий, как и всё тело Феликса, и выглядел таким красивым в его руке, особенно когда кончик был окрашен в такой красивый красный цвет. Он также хорошо пах, пьянящий аромат завладел его мозгом, заставляя хотеть быть ближе, ближе и ближе.       Он снова взял головку в рот, страстно желая прогнать солёный вкус, который уже обосновался на его языке, и начал качать головой. В книге, которую он украл у Феликса, говорилось, что нет ничего лучше, чем когда кто-то полностью берёт тебя в рот, и Крис был более чем готов попробовать. В конце концов, он быстро учился.       Крис закрыл глаза, наслаждаясь ощущением рук Феликса, периодически сжимающих и разжимающих его волосы, и использующий его стоны как знак одобрения. Проводя языком вверх и вниз по стволу, он опускался всё ниже и ниже, пока его нос не уткнулся в кудрявые волоски. Он глубоко вдохнул, наслаждаясь ароматом.       Человек-волк знал, что это странно — наслаждаться чем-то подобным, но он ничего не мог с собой поделать. Запахи по своей природе были важны для него, а Феликс был самым важным человеком в его жизни, и пах он опьяняюще. Он был так мал, что Крис мог дышать через нос, время от времени сглатывая, чувствуя, как от каждого глотка по бокам дёргаются ноги человека.       Он лежал там бог знает сколько времени, согревая Феликса и вдыхая его запах, пока не был практически пьян от него. Слюна собралась вокруг, когда он снова начал качать головой. Крис повторил это несколько раз — качая головой и всё ещё держа его во рту — и Феликс не был уверен, собирается он плакать или кричать.       Это было так раздражающе, что Крис так хорош в этом. Феликс был тем, кто имел большой опыт, а не Крис, так почему же он смог превратить молодого человека в кучу каши только языком и губами? Это было несправедливо. Абсолютно несправедливо.       — К… — Феликс попытался заговорить, но стон сорвался с его губ прежде, чем он успел произнести полный слог. Блять. — Крис.       Когда человек-волк оторвался от члена, тонкая струйка слюны соединялась с его губами, прежде чем он вытер её, с любопытством глядя на него.       — Что?       — Я кончу, если ты продолжишь в том же духе.       — Разве это плохо?       — У меня долгий период невосприимчивости, — объяснил Феликс, — и я хотел бы, чтобы ты трахнул меня, прежде чем я кончу.       Крис ухмыльнулся.       — Полагаю, это означает, что я делаю хорошую работу? — он рассмеялся, когда Феликс надулся и хлопнул его по плечу. — Можно мне попробовать ещё одну вещь? Прежде чем мы перейдём непосредственно к сексу?       — Зависит от того, что это, — сказал Феликс, глядя на него. — Что ты собираешься делать?       — Увидишь, — сказал Крис, просовывая руки под задницу Феликса. Мурашки пробежали по спине охотника, когда человек-волк подставил под него руки, приподняв, словно он был пушинкой. Он завёл лодыжки за спину старшего, подбадривая его.       Брюнет целовал и облизывал его бёдра точно так же, как уже отмечал грудь, оставляя Феликса в состоянии, будто он действительно был растерзан волком. Он впился зубами в твёрдую мышцу, размахивая языком и успокаивая укусы, в то время как другая его рука поползла вверх по бедру Феликса и по его члену, лениво поглаживая его.       Он поднимался всё выше и выше, время от времени встречаясь с Ли взглядом и проверяя реакцию по мере приближения к своей цели. У его кожи был странный вкус, и Крису потребовалось некоторое время, чтобы понять, что это было. Виски. У Феликса был вкус виски — не такой уж сладкий, немного кедрового дерева и немного оранжевой сердцевины.       Крис широко раскрыл рот, позволив своему языку прижаться к коже охотника, и лизнул его промежность, скользя вверх и вниз, пока не почувствовал сморщенную кожу под языком. Он воспринял стоны Феликса как хороший знак, облизывая сильнее и меняя свой темп, чтобы получить больше реакции от молодого человека.       Он облизывал кожу, время от времени отрываясь, чтобы подуть тонкую струю воздуха на влажное место, дабы почувствовать, как обычно идеально собранный охотник извивается. С каждым стоном Крис становился смелее, подхватывая руками бёдра Феликса и поднимая их на плечи, чтобы получить лучший угол, чувствуя, как лодыжки охотника сцепляются за его спиной и тянутся вперёд, притягивая его ближе. Он лежал, посасывая, покусывая и успокаивая кожу так долго, как Феликс позволял ему.       Внезапно руки в его волосах сжались ещё сильнее, и Крис немедленно остановился, глядя на охотника только глазами, пока тот говорил.       — Вниз, парень, — Крис вздрогнул, сидя на корточках, когда Феликс с помощью его волос поднял волка вверх, навстречу его широко раскрытых от похоти зрачкам. Обхватив старшего ногами, Феликс отпустил его волосы и толкнул на кровать, прижав одну руку к груди. Человек-волк охотно лёг, очарованный.       — Ты всегда слушаешь меня, — удовлетворённо сказал Феликс, наслаждаясь ощущением мышц брюнета под своей маленькой рукой. Он двинулся вперёд, усаживаясь на Криса, всё ещё одетого.       Крис позволил своим рукам оставаться на месте, его тело отказывалось двигаться, пока Феликс не сказал ему сделать это. Он смотрел на него снизу вверх, приоткрыв рот и тяжело дыша при каждом движении бёдер охотника. Член охотника был раскрасневшимся и твёрдым, покоясь на животе человека-волка, а его задница тёрлась о член Криса, достаточно быстро, чтобы заставить того почувствовать, что он медленно сходит с ума.       — Ты читал об этом в моей книге? — дразняще спросил Феликс, кокетливо улыбаясь при виде широко раскрытых глаз Криса. Человек-волк изо всех сил пытался сформировать связное предложение, в конце концов, остановившись на напряжённом:       — Н-нет. Не доходил.       — Как жалко. У тебя могло бы быть много идей, — надулся Феликс. Он схватил руки человека-волка и положил их себе на талию, побуждая его вонзить пальцы и крепко схватить его. — Что бы ты хотел сделать со мной, если бы мог?       — Я… — руки Криса сжались, потерявшись на ощущении трения, сосредоточенного на его члене. — Всё?       — Тебе нужно быть более конкретным.       Человек-волк закрыл глаза и стиснул зубы, пытаясь взять себя в руки.       — Я думал о твоей… шее. Часто.       — И что же?       — Всегда хочу касаться её ртом, — выдохнул он, когда Феликс наклонился, прижимая руки к нижней части живота. — Или мои руки. Что-то.       — Я уже заметил. Ты ведь не можешь перестать меня трогать, правда? Ты действительно похож на собаку. Верный и прилипчивый.       Лицо Криса покраснело, но он не смутился.       — Ты не намного лучше.       Феликс рассмеялся.       — Не ошибаешься, — сказал он, улыбаясь. Его желудок скрутило от внезапно нахлынувших эмоций. — Я рад, что в тот день отправился на охоту. Я так рад, что нашёл тебя, — признался охотник, продолжая давить на него. — Ты — самое лучшее, что когда-либо случалось со мной.       Человек-волк ахнул под ним, когда рука Феликса потянула вниз край его штанов, член Криса — твёрдый и раскрасневшийся — выскочил и прижался к нижней части Феликса, когда тот встал на колени над ним. Он продолжал бормотать признания и похвалы, когда опустился вниз, его маленькие руки делали всё возможное, чтобы потереть их члены вместе. Он разочарованно вздохнул.       — Блять, ненавижу то, что у меня такие маленькие руки.       — По-моему, они очень милые, — сказал Крис. Феликс закатил глаза, глядя на него сверху вниз.       — Они тебе нравятся только потому, что делают твой член больше.       — Я не… — Крис на секунду задумался. — Ладно, может быть…       — Если они тебе так нравятся, не хочешь побыть полезным? — поддразнил Феликс, размахивая одной рукой перед ртом человека-волка, с которой капал предэякулят. — Мне нужно как-то раскрыться. Будь милым и помоги мне начать.       Прежде чем Крис успел возразить, рука уже была у него во рту, и в этот момент волк не жаловался. На ладони Феликса лежала восхитительная смесь их запахов, и он более чем охотно позволил ей задержаться как можно дольше, закрыв глаза, дыша и покачивая головой взад-вперёд, наслаждаясь ощущением коротких пальцев, сжимающих его язык.       Он вздрогнул, поднимая бёдра вверх, когда другая рука Феликса заиграла с головкой его члена, одновременно ещё глубже запихивая пальцы в горло. Он задохнулся, открыв глаза, чтобы увидеть лицо Феликса над собой. Когда его пальцы покинули рот, то были заменены губами его возлюбленного, сладкими как мёд. Они продолжали целоваться даже тогда, когда Феликс опёрся на одно предплечье, а другую руку завёл за спину, начав раскрывать себя пальцами.       — Блять, блять… — задыхаясь, выругался Феликс, их слюна беспорядочно смешивалась, когда он говорил. Крис вытер рот, обретя достаточно здравого смысла, чтобы сесть, Феликс всё ещё сидел у него на коленях, а руки человека-волка сжимали его бёдра.       — Давай я помогу, — прошептал Крис. — Я хочу войти в тебя пальцем.       — Достань масло, и можешь творить своими пальцами всё, что хочешь, — выдохнул Феликс. Крис наклонился к ночному столику, хватая бутылку со стойки. Она была широкой в нижней части и с узким горлышком, запечатанной пробкой, с которой он боролся некоторое время, прежде чем сдаться и укусить зубами, выплёвывая её в сторону. Феликс засмеялся. — Ты такой нетерпеливый.       — Мне нравятся звуки, которые ты издаёшь, — пожал плечами Крис, выливая немного масла на свои пальцы, как показал ему Феликс. — Я хочу быть их причиной.       Феликс тихонько заскулил, ненавидя себя за то, что это заставило его член дёрнуться.       — Начни медленно. Только один палец.       — Тебе это не повредит? — спросил брюнет, нахмурившись. Охотник покачал головой, нахмурив брови, когда Крис нерешительно позволил своей руке задержаться вокруг его задницы.       — Нет, если ты будешь медленным. А теперь, пожалуйста, перестань играться и засунь свой палец в меня.       Крис сделал, как ему было сказано, и Феликс крепко сжал его плечи. Человек-волк встревоженно посмотрел на него, когда тот издал сдавленный звук.       — Ты в порядке?       — Отлично, — хрипло сказал Феликс. — Можешь продолжить, если хочешь. Я уже немного расслабился, так что… — его бёдра дёрнулись вперёд, когда Крис скользнул пальцами по простате — области, до которой ему часто было трудно дотянуться, не повредив запястье или не используя игрушку.       — Тебе нравится? — спросил Крис. Он провёл пальцем по тому же самому месту, легонько, как пёрышко. Феликс заёрзал и кивнул, собираясь с силами, когда старший снова начал двигаться, выгибая палец и чередуя с другими движениями, чтобы понять, что делает. Это было мягко и любопытно, всегда спрашивая, всё ли в порядке с Феликсом и хорошо ли он себя чувствует.       — Добавь ещё один. Пожалуйста, — сказал Феликс, чувствуя, как кончик другого пальца упирается в него. Он откинулся назад, скользя по широким, толстым пальцам Криса, непривычно чувствуя себя после стольких лет, проведённых в одиночку. Охотник вздохнул, закрыл глаза и, положив голову на плечо брюнета, расслабился, и, позволяя человеку-волку делать свою работу.       Брюнет растопырил пальцы, играя с дырочкой Феликса таким образом, что Ли мог бы поклясться, что тот дразнит. Он снова приподнялся на пальцах, тихо и настойчиво. Только после того, как он добавил ещё один палец, Феликс начал беспокоиться о том, чтобы двигаться дальше, его рука потянулась вниз, чтобы погладить член старшего.       — Я хочу почувствовать тебя внутри себя, — сказал он напряжённым голосом.       Крис нахмурился. Он чувствовал себя глупо, когда речь заходила о сексе.       — Мои пальцы?       Феликс пальчиком указал на стояк волка.       — Предпочтительно это.       — О, гм, — Крис с трудом подбирал слова. — Окей. Звучит здорово.       Охотник остановился, протянув руку к маслу, обеспокоенный нерешительностью Криса.       — Ты не против, Крис? Поговори со мной.       Брюнет покачал головой.       — Нет. То есть да? ДА. Я хочу трахнуть тебя, но я… я боюсь причинить тебе боль? Или делать что-то, что тебе не нравится? Я просто… да.       — Ты не сделаешь мне больно, — лицо Феликса смягчилось, — и я скажу тебе, если что-то будет не так. Я ведь безжалостно честен, помнишь? — охотник рассмеялся, но его ликование быстро сменилось предвкушением, когда он вспомнил разговор, который они вели прошлой ночью.       — Несколько месяцев назад, — начал всадник, — ты говорил, что когда волки спариваются, они кусаются. Что ты имел в виду под этим? Теоретически, если бы мы были… парой… где бы, эм… я бы укусил, или…?       Крис судорожно сглотнул. Как только он подумал об этом, ему стало трудно сдерживаться, он изо всех сил старался смотреть на лицо Феликса, а не на его плечо, и не думать о том, что Ли откусит его шею.       — Оба. Мы оба будем кусать. И не важно, где именно.       — И, — Феликс махнул рукой, — я, ну, знаешь…       — Изменишься? — спросил Крис. Феликс кивнул. — Да. Но только если я тебя укушу. Я не думал, что ты когда-нибудь захочешь, поэтому никогда не упоминал об этом.       — А если бы я захотел?       Человек-волк говорил серьёзно, без малейшего намёка на игривость.       — Тогда я так и сделаю.       Феликс на мгновение задумался. Следует ли ему просить или лучше подождать? Когда он должен это сделать, сейчас или после того, как они трахнутся? Должен ли он вообще упоминать об этом? Крис был всем, что он хотел в партнёре, и он действительно любил его, но хотел ли он быть привязанным к нему? Он обнаружил, что всё внутри удивительно единодушно приняло это решение. Да, он хотел быть с ним — полностью.       Расположившись над членом Криса, Феликс наклонился вперёд — поддерживаемый Крисом — и поцеловал его прямо в губы, медленно опускаясь. Их дыхание смешалось, поскольку ни один из них больше не потрудился целовать, вместо этого задыхаясь, когда охотник двигался вверх и вниз, втягивая всё глубже член Криса с каждым повторением, пока полностью не опустился.       Феликс наклонил голову, не заботясь о том, что случайно столкнулся с ним носами, когда смотрел на своего возлюбленного сквозь ресницы, и горячее дыхание окутало его губы. Он наклонился вперёд, целуя его, пока тёрся о его колени, наполненный, но неудовлетворенный. Он хотел большего. Ему захотелось укусить его.       — Позволь мне укусить тебя, — прошептал Феликс, их губы соприкоснулись от их близости. Крис зарычал в ответ, грубо запустив руку в волосы охотника и прижимая его лицо к изгибу шеи и плечам. Это было всё, что охотнику нужно было знать. Он присосался к шее, когда Крис начал поднимать бёдра и трахать его, позволяя своим инстинктам управлять телом.       — Мхм, — простонал Феликс, когда Крис откинулся назад, а кровать под ними резко задрожала. Феликс остался сидеть благодаря хватке Криса на его бёдрах, шлепок кожи о кожу затопил комнату, когда член человека-волка в устойчивом ритме входил и выходил. Это было грубо, но Феликсу нравилось — он хотел чувствовать боль на следующий день и ещё через день, как напоминание о том, что они сделали. Они занимались этим бог знает сколько времени, забыв о часах, как будто время вообще не существовало.       После особенно глубокого толчка Феликс сильно укусил, чувствуя, как его зубы оставляют отпечаток на коже Криса — почти пробивая поверхность, но не совсем. Он издал низкий стон, его тело сжалось, когда головка прошлась по простате и послала поток удовольствия вниз по позвоночнику.       — Блять… — простонал Феликс, подёргивая бёдрами. — Я не могу… чёрт… не останавливайся, пожалуйста…       Он жалобно заскулил, когда Крис вышел, и несколько капель масла и предэякулята выплеснулись из него на живот старшего. Охотник позволил Крису перевернуть их, Феликс устроился спиной на грубом матрасе. Человек-волк передвинул подушку под талией, вместо этого схватив его за талию и потянув Феликса вверх, пока его ноги не повисли по обе стороны от брюнета, удерживаемые только силой Криса.       Охотник ахнул, не ожидая новой позы, но определённо не жалуясь. Теперь у него был лучший обзор на сосредоточенного Криса с открытым ртом и капающим потом, когда он вставил свой член обратно в более стройного мужчину. Он прикусил губу, зашипел сквозь зубы и откинул голову назад, когда снова вошел в него, наслаждаясь ощущением того, как внутри Феликса всё сжимается вокруг него.       С каждым толчком из горла Ли вырывались тихие стоны, человек-волк наблюдал, как младший закрывает глаза и бормочет себе под нос проклятия, которые только подстёгивали волка. Его член, всего лишь несколько дюймов длиной, ударил по животу и образовал тонкий поток предэякулята, который скользнул вниз по прессу. Крису нравилось смотреть, как тот сжимается и расслабляется — визуальное доказательство удовлетворения, которое он дарил своему возлюбленному, радовало его до глубины души.       Когда Феликс повернул голову в сторону, Крис больше не мог сдерживаться. Он опустил бёдра мужчины и замедлился, нависая над шеей охотника, ожидая разрешения. Феликс ошеломлённо посмотрел на него, не понимая, почему старший смотрит на него так пристально и нерешительно, прежде чем понял, что тот ждёт словесного подтверждения.       Человек потянулся в сторону и начал шарить вокруг, пока не почувствовал руку человека-волка в своей. Ему не хватало их пальцев вместе, и он сжимал их, голос его срывался.       — Укуси меня, — сказал Феликс. Он хотел этого больше, чем когда-то хотел убежать от Хёнджина, города и всех его демонов, которые жили там. — Кусай меня везде. Укуси меня несколько раз. Сделай это.       Феликс — прекрасный, прямолинейный, бесстрашный Феликс — попросил укусить его. Кто такой Крис, чтобы говорить «нет»?       Человек-волк стал поглаживать член Феликса левой рукой, в то время как правой держал себя, чтобы наклониться. Его ненормально острые зубы были заострены и готовы. Он устроился между его ног, глядя на Феликса своими тёмно-янтарными глазами, и дал ему ещё один момент, чтобы отодвинуться. Но он этого не сделал.       Когда Феликс в следующий раз вдохнул, в его плечо впились клыки. Он застонал, громко, болезненно и по-звериному, когда челюсть Криса сжалась ещё сильнее, но не сопротивлялся. Он позволил ему укусить себя, как и обещал, крепко зажмурив глаза, пока справлялся с ожидаемой, но шокирующей болью. Она исчезла, когда он сосредоточился на других ощущениях, более привычных к блокированию боли. Боль, в конце концов, была только временной — то, что у него было с Крисом, не было.       Когда Крис лизал укус, пока тот не перестал кровоточить, Феликс почувствовал, что его бёдра дрожат. Между болью, удовольствием и ощущениями между ними он был практически в лихорадке, его тело жаждало способа избавиться от всех этих чувств. Он хотел эйфории пустого разума.       Может, я всё-таки мазохист, — подумал Феликс, направляя рот Криса вниз по своему телу и шёпотом подстёгивая его, когда он добрался до бедра. И снова Крис не удержался. Он вонзил зубы в плоть Феликса и слизывал кровь.       И всё же этого было недостаточно.       Прежде чем бедро Феликса полностью перестало кровоточить, он перевернул человека-волка на спину и оседлал его. Несколько капель скатились по его бедру, когда он снова выпрямился. Он поднялся и опустился, прижимая руки к груди человека-волка и прижимая большой палец к синяку, который он сделал на плече старшего ранее.       Тяжело дыша, Феликс двигался взад и вперёд, пока не почувствовал, как живот Криса сжался. Обычно Феликс останавливался из-за того, что не хотел разбираться с беспорядком после этого, но сейчас он делал исключение. Он наклонился и начал дрочить, то быстро, то медленно.       Изменение темпа заставило Криса увидеть звёзды. Он не чувствовал ничего, кроме ноющего синяка на плече, Феликса, и тёплой крови молодого человека, стекающей по его собственному бедру. Человек-волк был ошеломлён до такой степени, что уже не мог вернуться назад, его рот был широко раскрыт, глаза плотно закрыты, а тело дёргалось в периодических, нерегулярных спазмах.       Он потянулся вниз, сонный, но не настолько, чтобы не знать о проблеме Феликса, дроча младшему, пока не почувствовал, как его тёплая сперма брызнула ему на грудь. Охотник тихо застонал, резко контрастируя с его предыдущими звуками, и упал на грудь Криса, не обращая внимания на свою сперму, зажатую между ними.       Ли лежал там с минуту, тихо задыхаясь, когда почувствовал, что член Криса выскользнул из него, но, тем не менее, отказывался двигаться. Крис вдруг почувствовал себя самой удобной подушкой на свете. Наконец-то Феликс смог лечь, расслабиться и наслаждаться — по-настоящему наслаждаться — сексом с кем-то, кого он любил.       Но всё хорошее когда-нибудь кончается. Этот конец, в частности, был вызван Крисом, бормочущим «знаешь, чувствовать сухую сперму, не очень», а Феликс продолжал смеяться над реакцией человека-волка.       Стремясь решить проблему своего возлюбленного, он оттолкнулся от Криса и скатился с кровати, чтобы достать полотенце. Проходя мимо зеркала, он заметил вспышку голубого света. Он остановился, чтобы посмотреть поближе, и был потрясён тем, что увидел. Голубые глаза. Острые зубки. Окровавленная кожа. Феликс улыбнулся, оборачиваясь с дерзкой ухмылкой.       — Хэй, Крис, — промурлыкал он, опускаясь перед ним на колени. — Не возражаешь, если я откушу кусочек?