Где находится ад?

Ее разбудил тихий звон посуды и запах свежесваренного кофе. Открыв глаза, Габриэлла несколько секунд молча лежала, пытаясь понять, где находиться. Но осознание пришло быстро. Она просыпалась в этой постели не первое утро. И не первое утро ее будило именно это – кофе и тихий, стеклянный звон. Завернувшись в одеяло, она спустила с кровати босые ноги и чуть поморщившись от сквозняка, прошедшего по ступням, пошла на звук. Так и есть. Аластор. Встал как всегда раньше. Он всегда так делал. К сожалению, молодой человек всегда рано поднимался, в то время как Руссо, привыкшая к ночному образу жизни, спала едва ли не до обеда. Только сейчас было рано. Очень. Девушка поняла это, бросив взгляд в окно – небо еще только начало светлеть. - Здравствуй, - тихо проговорила она, смотря на спины Далтона. Тот развернулся и приветливо улыбнулся. У Аластора была потрясающая улыбка. Она давно это заметила. Такая широкая, искренняя, располагающая к себе любого и заставляющая невольно улыбнуться в ответ. - Доброе утро. Как спалось? Габриэлла не ответила. А только наморщила лоб, словно бы задумалась о чем-то очень важном. - Я… - в том-то и проблема. Она совершенно не помнила ничего, что произошло за вечер. Ссора с Еленой, темнота и вот она уже тут, в постели своего любовника, - Хорошо. Не нужно ему об этом говорить. Или нужно? Габриэлла никогда ничего не скрывала от Аластора, он всегда знал о чем думала его пассия, о ее страхах, тревогах, успехах и неудачах. Так нужно ли начинать таится? – Все хорошо, - нет, не нужно говорить. Габриэлла и без того доставила ему слишком много хлопот. Аластор приблизился и коснулся пальцами ее подбородка, заставляя поднять голову выше, так, чтобы девушка смотрела прямо ему в глаза. Прикосновение было мягким, но вместе с тем никак нельзя было избежать этого движения. Вторая рука оказалась на талии Габриэллы. Он обнимал ее, но сейчас объятия казались ей хваткой из которой невозможно выбраться. - Ты уверенна? - Да… я… - смешалась девушка, - Это ерунда. Не хочу тебя волновать. - Но все же. - Просто я… - она неловко улыбнулась и мягко обхватив запястье молодого человека, отстранила от себя его руку, - Я не помню, как сюда попала. Взгляд Далтона стал странным. Только вот Габриэлла так и не смогла понять, что это был за взгляд – слишком уж быстро он взял себя в руки. - Неужели… - Я… - она вздохнула, - Я поругалась с Еленой. Я хотела ей все объяснить, но она и слушать меня не хотела. Говорила какой-то бред. Обвиняла меня… - она едва сдерживала слезы, - Мы же с ней никогда не ссорились, а тут… А после… Я… - Ты пришла ко мне вчера вечером, - наконец произнес Аластор, - В слезах… - Опять, - она хотела было отстраниться, он Далтон лишь сильнее прижал девушку к себе, - Я… - она сделала усилие и все же получила свободу. Отступив назад, Габриэлла прижалась к стене и обхватила себя руками, так, словно бы мерзла. На Аластора она не смотрела. Не было сил. И было слишком стыдно, - Я так хотела, чтобы со мной было легко. Чтобы со мной можно было забыть о проблемах. Но не вышло. Я только и делаю, что плачу и постоянно жалуюсь. У меня вечно что-то да не так… Я… Аластор вновь приблизился и положил руки на плечи девушки, так, словно бы хотел обнять ее. - Тебе не стоит переживать об этом, - его голос был тих и уверен. Настолько, что Габриэлла все же смогла найти в себе силы поднять взгляд, - С тобой и правда легко. Не скучно, - она выдавила из себя неуверенную улыбку, а Аластор улыбнулся в ответ, - Не принимай это близко к сердцу. Ты помиришься с сестрой. Это же Елена. Она слишком любит тебя, чтобы долго злится. - Но она говорила… - Когда люди злы, они редко держат язык за зубами. Особенно это касается женщин. Улыбка Габриэллы стала шире. Она подалась вперед и обняв Аластора, уткнулась лбом в его плечо. Сейчас ей было спокойно. Она даже представить себе не могла, что может ощущать такой покой. Такую защищенность. Может быть это и была любовь, о которой Габриэлла не знала ровным счетом ничего? - Спасибо, - прошептала она, - Спасибо… - она отстранилась от Далтона, - Я должна идти. Поговорю с ней еще раз. - Подожди. Еще очень рано. И Елене нужно время, чтобы успокоится… - Нет-нет, - покачала головой девушка, - Я пойду сейчас. *** «Что происходит?» Привычно тихая улочка, где находился дом сестры больше не была тихой. Вокруг дома стояли полицейские машины, а за оцеплением стояла толпа зевак, жадная до свежих сплетен. Ускорив шаг, Габриэлла протиснулась между спинами людей и нырнула за ограждение. - Мисс, сюда нельзя, - тут же подскочил к ней полицейский, - Это место преступления. - Там моя сестра, - итальянки изменился. Теперь ее голос был непривычно жестким. Но вместе с жестокостью в нем отчетливо слышался страх. - Сюда нельзя, - повторил мужчина, хватая Габриэллу за руку с четким намереньем вывести ее. Однако, Габриэлла проявила неведомую доселе прыть. Крутанувшись, она выдернула руку из хватки, благо коп старался был деликатным и совершенно не применял силу, и отдавив ему ногу, побежала в сторону дома, совершенно не обращая внимание на крики. Ворвавшись внутрь, Габриэла резко остановилась. Дыхание перехватило, глаза расширились, а сама она замерла с открытым ртом и поднятыми вверх, как при сдаче полиции, руками. Кровь. Она была повсюду – на стенах, на мебели, на полу. Темной, уже успевшей свернуться и засохнуть. Черная на полу, на красивом, пушистом ковре. Коричневой на светлой мебели и стенах. Так много крови. Взгляд Габриэллы скользнул дальше. И тогда она увидела ее. Елену. Она лежала на полу, словно сломанная кукла. Ее взгляд застыл и остекленел, ее рот был приоткрыт в беззвучном крике, давно застрявшем в горле. Ее тело было изувечено. От груди, казалось, ничего не осталось – только сплошная, рваная рана, такая большая, что если приглядеться, то можно рассмотреть внутренности. Такие же рваные, от которых тоже мало что осталось. Звуки пропали. Мир сжался и потерял совершенно все цвета. Теперь была лишь Елена. Ничего прочего не существовало. Габриэлла даже не слышала, как она кричит, не чувствовала рук, что хватали ее, не замечала, как ее пытались оттащить, не помнила, как рвалась к сестре Мира не было. Была только она. Ее мертвая сестра с глубокой, рваной раной. Сломанная, будто кукла в руках неосторожного ребенка. Была лишь она. Елена.

***

Хед медленно повернула голову к улыбающемуся Аластору. Тот стоял и улыбался, как ни в чем ни бывало, словно бы это не он только предложил Джимму заняться расчленением демона. - Че? – вопрос прозвучал на два голоса – демонолог и Хедшок задали этот вопрос одновременно. И примерно с одинаковой интонацией. - Что? – кажется, Радио-демон действительно не понимал, что не так. Или упорно делал вид, что не понимает, наслаждаясь охреневанием парочки. - Погоди, я должен сделать что? - Вырезать и съесть сердце этой девушки, - терпеливо повторил демон, - Ты же хочешь быстро обрести могущество. И не стоит переживать, мой смертный друг, ей этот орган совершенно ни к чему. - То есть я, по-твоему, бессердечная скотина, не знающая жалости, доброты и сострадания?! – взвилась Хедшок. Вообще-то так и было, но нужно же прицепится хоть к чему-то. - Именно так, - кивнул Аластор, а Хед тем временем повернулась к Джимми, который выглядел все более неувереннее. Его лица не было видно, а тело скрывал широкий балахон, однако, даже это не могло помешать Хед почувствовать его колебания. Кажется, к такому его жизнь совершенно не готовила. - Ну давай, - демоница дружелюбно улыбнулась, правда со стороны ее дружелюбная улыбка была больше похожа на оскал, - Иди сюда, - Хед поманила парня пальцем, - Не бойся. - Ты же меня убьешь, - вырвалось у Джимма, в чьем голосе отчетливо слышалось напряжение. - Кто я? Нет, - улыбка стала еще шире, - Пальцем не пошевелю. Обещаю. Джимм зашагал по подвалу. Он мерил шагами помещением, иногда поглядывая на пару демонов, замерших в круге – Хед в ожидании, Аластор в предвкушении. - Я приказываю тебе не двигаться, - наконец заявил он. - С места не сдвинусь. Ни на миллиметр. Джимм не поверил. Почему-то. Даже обидно стало. Разве Хед дала хоть один повод не доверять ей? Впрочем, парень рос. До него наконец начало доходить, что верить демонам – такая себе идея. Демоны и друг другу-то не доверяют. Впрочем, если бы они стали это делать, то весь ад превратился бы в «Хазбин». Колдун ускорил шаг, все чаще и чаще поглядывая в сторону Хед. Ей даже не нужно было видеть его лицо, чтобы понять – парень очень усиленно размышляет. А учитывая его предыдущие действия думать Джимму было в новинку. И вот, наконец, пробормотав что-то вроде «мне надо подумать», Джимми выскочил из повала оставив демонов наедине. - А с тобой не заскучаешь... - Ты зачем это сделал? – накинулась на Аластора Хед. - Что именно? - Сказал ему про сердце. - А зачем ты сказала, чтобы он меня призвал? - Потому что нехуй. - Думаю, ты ответила на свой вопрос. Хед рыкнула и взмахнула руками. Теперь пора было подумать, что делать дальше. Она отыгралась на колдуне, пусть даже и не в свою пользу, однако, это не приблизило демоницу к возвращению домой. В итоге, она все равно торчит в этом круге, но теперь рядом еще и Аластор – живая бомба замедленного действия. - Что бы мне с тобой сделать? – он первым нарушил тишину. - Прости… - Ты заперта со мной. Здесь. Совершенно одна. И никуда тебе не деться. Это открывает очень много вариантов. Я даже растерялся… - в голосе Радио-демона промелькнуло что-то, что заставило Хед поежится. Она не боялась Аластора. Вот не боялась. Она его ненавидела. Но сейчас грудь неприятно сжало. Ненависть-ненавистью, а репутация бежала впереди адского ведущего. И теперь эта ее авантюра ничем хорошим точно не закончится. И стоило оно того? - Может понять и простить? – выдвинула свой вариант Хед, остановившись в противоположном конце круга. Сама же она думала о том, что Аластор может с ней сделать. Вряд ли полезет расчленять или душить. Он был там, когда она дралась с Пентиусом, он знает, что приближаться к Хед опасно. Ну, если ты не хочешь быть проткнутым в самых необычных и интересных местах. - Нет, - качнул головой демон, - Это было бы слишком просто. - То есть тебе мало подать человеку гениальную идею по извлечению моих внутренностей? - Разумеется. Хед подняла голову вверх и громко застонала. Как черепаха во время секса. Только громче. И чуть более эмоционально. - Просто сделай свою вуду-хрень и верни нас домой! Это же просто! И уже там мы разберемся между собой. - Я так не думаю, - ухмылка Аластора стала еще шире. Кажется, он действительно начал получать удовольствие от всего этого. Особенно от метаний Хед. Словно бы энергетический вампир, питающийся злостью и раздражением, и для которого ярость – нечто вроде наркотика. - Ты не можешь или не хочешь этого делать?! - Кто знает… - Я говорила, что ненавижу тебя? - Пока нет. - Я тебя ненавижу. - Очень этому рад. - Capro! Она закурила и вновь зашагала по кругу. Правда, на этот раз она держалась подальше от Аластора. Мало ли что он придумает. - Он не сможет этого сделать, - наконец, заявила Хед, повернув голову к лестнице, - Яиц не хватит. - Я бы не был так уверен. Люди слишком желают получить блага, не прикладывая ни малейших усилий. Наш маленький друг сейчас представляет себе перспективы открывающегося перед ним могущества. Люди одинаковы. Пообещай им легкой жизни, и вот они с радостной улыбкой бегут в сторону адских врат. Наверное, Хед должна была проникнуться. Но она не прониклась. Вообще. - Не строй из себя праведника. Ты сам был точно таким же. - Как и ты, дорогая. - А вот и нет. Я как раз не заслужила ада. Воцарилось молчание. Аластор внимательно смотрел на Хедшок. На секунду ей показалось, что в глазах демона мелькнуло понимание. И разочарование. - А я-то думал, что ты все осознала. Столько лет… - Да иди ты, - фыркнула она. Не хватало еще ей разводить полемику с Аластором. За те годы, что он провел в аду его самомнение и эго раздулось просто до невиданных масштабов. Но Хед знала, что как бы он не корчил из себя до хрена древнего, мудрого и крутого демона, он ничем не отличается от остальных. Разве что размером своего самолюбия. - Что будем делать? – наконец выдавила она, затаптывая выкуренную сигарету. - А что ты предлагаешь? - Ничего. У меня кончились варианты. - В таком случае предлагаю тебе как следует поразмыслить над своими действиями. - А я предлагаю тебе пойти на хуй и хоть раз ударить палец о палец! - Мммм... Пожалуй, нет. Хед всплеснула руками, чувствуя, как дергается глаз. Очень редко у демоницы наступает период, когда ей нечего сказать. И вот это время наступило. - Кажется, мы зашли в тупик. - Кажется? Это ты зашел в тупик своим нежеланием хоть как-то пытаться вернуться домой, - заявила она. Гнев захлестнул Хед. Она была готова убить Аластора прямо сейчас. Резко приблизившись, она ткнула пальцем в его грудь, - Ты, ебанный… Продолжить фразу Хед не смогла. Она даже не смогла точно определить, как такое произошло. Еще секунду назад она стояла перед демоном, тыкая пальцем ему в грудь, а теперь висит над полом, схваченная за горло и прижатая спиной к барьеру. Удар о «стену» был так силен, что шипы на голове сломались, заставив Хед вскрикнуть от боли. Демон чувствовала, как по спине стекает кровь, видела, как она капает на пол, собираясь в большую, темную лужу. Ее кровь совсем не отличалась от крови человека. Хед задыхалась, обхватив руками руку Радио-демона, который удерживал ее, не прилагая каких-либо усилий. Она сучила ногами, ударяя пятками о купол и чувствовала, что еще секунда и воздух закончится. - Что теперь скажешь, дорогуша? Он улыбался. Хед даже не думала, что улыбка может иметь столько оттенков. Сейчас его улыбка была довольна, а в алых лазах демона вновь проснулась тьма. До боли знакомая. Он наклонился ниже, словно бы желая вдохнуть запах крови, словно бы желая впитать каждую эмоцию Хед. Словно бы искал в глубине ее глаз страх. Но только найти его он не мог. Хед даже сейчас не боялась. Ненависть порой бывает сильнее страха. Она ничего не сказала. Она выпустила свои шипы. Тонкие и очень острые, они насквозь прошили руку Радио-демона, заставив того разжать хватку. Хед рухнула на пол, закашлявшись. Она держалась за горло и смотрела на Аластора снизу вверх. Его улыбка изменилась. Как и взгляд. Теперь она видела злость. Почти что ярость. Чем же она вызвана? Ее отпором, тем что Хед смогла его ранить или тем, что Хедшок даже сейчас не испугалась? Воздух задрожал. Он сжимался, окрашиваясь в алый, завивался, вокруг фигуры демона, складывался в фигуры, закручивался в письмена. Аластор поднял кровоточащую руку вверх, на уровень своего лица и сжал ладонь. И стоило ему это сделать, как пол под ногами дрогнул, разламываясь, а из дыры, что появилась на месте разлома, выползло оно. Иссиня-черное тело, длинное настолько, что выползли это существо полностью, оно бы не поместилось в круге, лапки, количество которых даже не пересчитаешь, круглая голова без глаз, но с огромными жвалами. Существо быстрее молнии метнулось к Хед и обившись вокруг тела, вцепилось в нее. По телу расползлась боль. Сильная настолько, что потемнело в глазах. Настолько, что она даже не могла ничего поделать. Казалось, что ничего больше не существовало. Лишь боль и огонь, что заструился по телу. А потом стало темно.