Мамаша пиратов

Тонкий комбинезон, скрывающий тело Иши, буквально развалился на отдельные куски, стоило только лишь потянуть посильнее. Нет, он не порвался и не испортился. Он таким образом снимался, отделяя одну часть от другой. Это были не застёжки, не замки и не липучка. Ткань просто разъединялась по выпуклым, чуть заметным линиям. Дахатур это уже видел. Когда Кьери нужно было удлинить рукава или штанины на комбинезонах подросших детей, то он просто снимал одни и цеплял другие. Точно так же добавлялся или убирался размер с помощью вставок, словно необычный конструктор. Правда, Дахатур так и не понял при каких условиях он был прочен, словно боевая броня, а при каких просто разваливался без усилий. Но сейчас податливость комбинезона его вполне устраивала. Не прошло и минуты, как перед ним на кровати раскинулось обнажённое тело. Необычное, другое, и от того ещё более прекрасное. Как бы ни отрицали Ночные День, как бы ни относились к жителям планеты, но от вбитых в подкорку стандартов красоты уйти так и не смогли. Но только сейчас Дахатур осознал, насколько убого смотрятся изменения дневных против настоящего чуда. Розоватая упругая кожа, казалось, светилась в рассеянном свете, заполнявшем комнату. А кровавые разводы, что оставляли на ней руки Дахатура, украшали не хуже вживлённых нитей и колец. Правда, Дахатура слегка беспокоило разорванное запястье. От слюны Иши кожа на месте разрыва покраснела и начала зудеть, будто в рану попала кислота. Но даже это не смогло его заставить оторваться от предложенного подарка. Рывком стащив с себя куртку, Дахатур повёл плечами, с удовольствием ощущая, как на спине приподнимается гребень. Не сильно, но достаточно, чтобы спровоцировать возбуждение. Как же похожи для уман секс и война. Обладать партнёром — всё равно, что выиграть маленькую битву, где есть «победитель» и «проигравший». Вот только ведущему никогда нельзя забывать об осторожности. Ведь если ведомому не понравится выделенная для него роль — он легко может впасть в ярость и поднять гребень полностью. Разогнувшийся сустав разъединит рёбра и жестко зафиксирует крепкие костяные иглы, длиной в полруки. А дальше последует резкий рывок назад — и горе-насильник будет проткнут насквозь. Именно поэтому всех своих любовников Дахатур предпочитал трахать лицом к лицу, уложив на спину, чтобы тем даже в голову не пришло поднять иглы. Но не Кьери… Иши не достоин такого унижения! У него должен быть выбор! Чуть отстранившись, Дахатур обласкал взглядом желанное тело и уверенно подтолкнул Кьери в бок, заставляя повернуться на живот, и с наслаждением провёл ладонями по крепким сильным мышцам спины. Вот только гребня у Кьери не оказалось. Только позвоночник с небольшими уплотнениями, словно его суставы так и не смогли сформироваться. Это было необычно и… красиво! Дахатур не видел ни одного изменения Дневных, которое бы выглядело настолько совершенно. Зашипев от нахлынувших на него чувств, он надавил пальцами на бугорки позвоночника, а следом прошелся по ним языком, слизывая свою собственную размазанную кровь. Кьери-ра хотелось укусить до крови, вот только глава Ночного Умана не был уверен, что Иши понравится такая грубая ласка, поэтому он ограничился лишь своей, размазывая её по коже и слизывая. Стоило Дахатуру только опуститься ласками до ягодиц, как он тут же ощутил совершенно другой вкус: пряный, терпкий, манящий. В этот момент нежное колечко Кьери чуть поджалось и по внутренней стороне бедра потекла прозрачная густая капля, что тут же была поймана на язык. Кьери сладко застонал и прогнулся в спине ещё сильнее, всем своим телом давая понять, что Дахатур всё делает правильно. Собственное возбуждение заставило Ночного отстраниться, чтобы стащить с себя явно мешающие брюки. Вот только Кьери понял это совсем по-другому. Недовольно рыкнув от того, что Дахатур медлит дать ему то, в чём сейчас отчаянно нуждается его тело, он стремительно развернулся и попросту опрокинул любовника на спину, тут же оседлав его бёдра. В первую секунду Дахатур растерялся, а затем пришел в ярость. Прошли те времена, когда кто-то мог позволить себе овладеть им. И тем более так — пережав гребень! Но попытка сбросить с себя Кьери привела лишь к тому, что тот одной рукой зажал оба его запястья над головой и зло оскалился, будто призывая к послушанию. Иши был силён, неимоверно силён и так же прекрасен. Светлые, отливающие неоном пряди упали Дахатуру на лицо, и Ночной сдался. Потому что невозможно бороться со светом Иши, невозможно не признать его право приказывать тебе. Кьери-ра хочет подчинения? Пусть! Ведь нет ничего постыдного в том, чтобы преклониться перед Иши. Приняв решение, Дахатур прекратил попытки освободиться из захвата и расслабился. Вот только того, что произошло дальше, он совсем не ожидал. Почувствовав покорность любовника, Кьери выпустил его руки, откинулся назад и, чуть приподнявшись на коленях, одним точным и уверенным движением принял в себя чужой и совсем не маленький член. С его губ сорвался сладкий стон, когда он на пробу качнулся вверх-вниз. А затем он ещё сильнее откинулся назад и, упершись ладонями в колени Дахатура, начал двигаться. Ночному даже в голову не могло прийти, что так вообще возможно: быть ведущим, но при этом отдаваться самому. Принимать любовника с жадностью и нетерпением, без всякой попытки сменить роли. Но вот первый шок осознания прошел, сменившись страстью. Горячей, желанной, собственнической. Сейчас и здесь Иши принадлежал ему, и Дахатур не собирался быть простым зрителем. Вцепившись ладонями в крепкие бёдра Кьери, он рывком сел, освобождая гребень, и с силой насадил любовника на себя, протискиваясь в него ещё глубже. Такую смену позиций Кьери только одобрил. Его дыхание стало чаще, глубже, а при каждом толчке из груди вырывался то ли стон, то ли рык. Это безумие длилось несколько минут, и Дахатур не выдержал первым. По гребню будто пробежал разряд и ударил в член, заставляя его излиться, наполняя Иши своим семенем. Но Кьери и не думал останавливаться. Дахатура ждала ещё минута сладкой пытки, когда не знаешь, чего в ней больше — наслаждения или боли. Но даже несмотря на неудобство, останавливать Иши он не собирался, позволяя ему всё, что угодно. Но вот Кьери замер на нём, содрогнулся всем телом и излился Дахатуру на живот. — Что за совершенство создала Вселенная?! — потрясённо выдохнул Ночной, разглядывая Кьери. Сейчас тот был прекраснее, чем обычно. Расслабленный, умиротворённый, Иши словно слился с космосом, впитав в себя его красоту и таинственность. Его глаза блестели звездной пылью из-под полуприкрытых век, а узкие ладони скользили по груди. Глава Ночного Умана настолько отдался этому волшебству, что пропустил момент, когда Кьери полоснул его ногтями по боку, сдирая кожу, чтобы тут же втереть в царапины своё семя. — А теперь уйди, — вдруг попросил Кьери. — Оставь меня, мне надо закончить… Что именно собирался закончить Кьери-ра, Дахатур так и не понял. Но перечить Иши не посмел, поэтому послушно оделся и шагнул к двери. Но уже распахнув её, обернулся. — Может мне позвать сюда твоих Тар? — Нет! — как-то панически выкрикнул Кьери. — Им нельзя сейчас быть рядом со мной. Уйди, мне надо остаться одному! — Хорошо, — покорно склонил голову Дахатур. Выйдя в коридор он осмотрелся и направился в главный зал. В голове было пусто, а в теле ощущалась слабость. Как будто перепил лишнего и потерял концентрацию. Перед глазами то и дело вспыхивали разноцветные круги и заплетались ноги. Дахатура повело в сторону и он вынужден был схватиться за стену, чтобы устоять на ногах. Десяток шагов до зала дались ему с неимоверным усилием, но когда взгляд Дахатура натолкнулся на послушно ожидающего его в зале Сумахада, он тряхнул головой и попытался взять себя в руки. Глава Ночного Умана не может быть слабым! — Господин, вы нашли шаатар? — повернулся в его сторону Сумахад. — Нет… — прошипел вдруг севшим голосом Дахатур и начал заваливаться. Последнее, что он увидел, это бросившегося к нему Сумахада, а через мгновение его сознание накрыла темнота.