Я хочу "котёнка"

После этой ночи Кёджуро стал немного мягче относиться к членам семьи. Это уже было большим прогрессом! Конечно, играть с детьми он нормально не мог, ибо всё время пугал их своим видом. Не думаю, что когда вы играете в прятки, вы хотите увидеть улыбающегося человека с безжизненными глазами, который так сладостно тянет «я тебя нашёл». Попахивает фильмом ужасов, не находите? Зато Кёджуро позволял измываться над своими волосами, что ну очень радовало двух сестёр. Танджиро часто видел неко-человека с многочисленными хвостиками и косичками, и это было довольно комично и мило одновременно. Но, кажется, сам Кёджуро был не очень рад тому, что делают с его волосами, ибо один раз, ночью, он пробормотал себе под нос, что точно когда-нибудь подстрижётся, и очень коротко. Хотя кто его знает, ибо когда они это делали, он был вполне довольным. Но, конечно, если они касались его ушей или хвоста, то он их одаривал уже всем известным взглядом. И так же стоит упомянуть, что он наконец дал свою контактную информацию. Ну, мало ли, понадобится помощь в магазине или нужно что-то срочно сказать или спросить, а связаться никак нельзя. Так что теперь у всего семейства Камадо был номер телефона Кёджуро. Ну, конечно, и Танджуро узнал. Только узнал он это от Незуко. А ещё Танджиро хорошо помнит Кёджуро после того, как тот вышел из душа. Тогда его сердце, кажется, остановилось. Он точно не мог понять почему… Но волосы так прекрасно лежали на его лице, что словами не передать. А что уж говорить об этом прекрасном, мускулистом теле, по которому сбегали капельки влаги. Конечно, тогда Кёджуро отчитал старшего сына семейства Камадо за столь сильный и нескрываемый интерес к его "сущности", но, знаете, тогда Танджиро это волновало меньше всего. И вот, Кёджуро живёт в их доме целую неделю. Целая неделя без каких-либо происшествий и всего прочего. А это, скажем так, большая редкость в семействе Камадо. Но не стоит лукавить, это всем явно понравилось. И сегодня, к счастью, был один выходной. — Кёджуро, мой хороший, давай лучше кто-то другой пойдёт в магазин. Всё-таки, я беспокоюсь за тебя… — Лепетала Кие, пытаясь остановить Кёджуро от столь необдуманного поступка. — Или пусть я пойду с тобой! — Вставил в их разговор своё слово Танджиро, из-за чего его одарили взглядом, полным ненависти. От этого старший сын чуть вздрогнул. Не думал он, что Кёджуро возьмётся за старое… — Нет. Мне самому нужно ещё сходить и навестить свою семью. Я не хочу, чтобы вы находились там. Нам будет слишком неловко сидеть вместе с вами, а выставить вас за дверь будет грубо. И я обещаю, что приду к полудню. — И с такими словами он вышел со списком того, что он должен был купить. Матушка лишь горестно вздохнула. Ну было у неё плохое предчувствие, не хотелось ей отпускать его одного… Так же она прекрасно понимала, что неко-человек на улице без своего хозяина большая редкость, и что люди могут среагировать совершенно по-разному. Но её крепко обнял Танджиро, заставив откинуть все ужасные мысли прочь и мягко улыбнуться. — Ну, мы просто будем надеяться, что всё будет хорошо. Да, Танджиро? — Она потрепала своего сына по голове, немного разлохмачивая хорошо уложенные волосы. Сейчас на заднем плане веселились дети, только Незуко готовилась к открытию пекарни. Танджиро уже тоже хотел отойти от матери и спуститься вниз, чтобы подготовить магазинчик, как вдруг мальчишке позвонили. Переполошившись, он быстренько зашёл в свой комнату и ответил на звонок. — Танджиро! Пожалуйста, пойдём погуляем! Я не хочу находится в компании только с одним кабаном! — Проскулил Зенитсу, а после болезненно вскрикнул, когда получил, кажется, оплеуху от Иноске. Ну вот каким образом они стали друзьями? — Ох.. но я хотел сегодня помогать мате… — ПРОШУ ТЕБЯ! — Взвыл Зенитсу, из-за чего Танджиро сделал недовольную гримасу и чуть отодвинул телефон от уха. — Я хочу погулять, и с кем-нибудь, но мне кажется, я просто не выживу, если буду только с Иноске! Он не в настроении… — Последние слова прозвучали тихо, а ещё из-за не самой лучшей связи было трудно разобрать сказанное. Но Танджиро сейчас это волновало меньше всего. — Ладно, хорошо. Я собираюсь. — На выдохе произнёс Танджиро, бросая трубку. Говорили, что тяжёлым считается понедельник, но, оказывается, и воскресенье может быть таковым. Выйдя из комнаты, он встретился с матерью, которая посмотрела в глаза Танджиро, ища ответ на свой немой вопрос, а после лишь вздохнула, чуть улыбнувшись. — Танджиро. Ты слишком долго находишься дома каждый раз. Я думаю, тебе стоит хотя бы раз проветриться вместе с друзьями. Только, пожалуйста, навести своего отца. Я уже испекла ему несколько хлебобулочных изделий… — И, с такими словами, матушка на время скрылась на кухне, а после принесла пакет и вручила Танджиро. — Только, пожалуйста, будь осторожен и вернись до наступления ночи… — Хорошо! Спасибо тебе большое, матушка! — С такими словами Танджиро вновь крепко обнял Кие и поцеловал в щёку, а после начал быстро одеваться. Ну не заставлять же ждать своих лучших друзей! … Солнце уже пошло на спуск, а друзья только вышли из больницы. Они провели много времени с отцом Танджиро, и сейчас ни о чём не жалели. Это была хорошая беседа, только вот… старшему сыну это всё равно далось тяжело. Как бы весело вам ни было, как бы интересно вы не проводили вместе время, а видеть самого родного человека на больничной койке и на грани жизни и смерти довольно больно, не находите? Но Танджиро пытался держаться ради своего окружения. Он редко давал себе слабину, ведь понимал, что всем и так плохо, а здесь ещё со своим горем… никому это не нужно. — Ох чёрт меня дери! Я же совсем забыл, что мне было велено зайти в магазин! — Ударив себя по лбу, громко сказал Иноске, привлекая слишком много внимания к себе. Но, кажется, ему самому было вполне нормально. Он уже привык к такому вниманию от окружающих, ведь его способ носить верхнюю одежду был довольно… своеобразным. — Знаешь, Иноске, я ни капельки не удивлён. Ты хотя бы помнишь, что ты должен купить? — Несколько язвительно проговорил Зенитсу, смотря на Иноске. И как странно, что за это он вновь не получил. — Нет, я всё хорошо помню! Пойдёмте, всё равно нужно охладиться. — И с такими словами компанию начал возглавлять Иноске, а Танджиро и Зенитсу шли немного позади, начав что-то бурно обсуждать. … — Иноске… У меня болят ноги… Давай присядем, отдохнём… Мы ходим почти весь день под палящим солнцем! — Начал ныть Зенитсу, немного скрючившись и нагибаясь всё ближе к асфальту, будто ещё немного и он упадёт без сил. — Да что ты скулишь! Уже вечер, солнце не такое палящее, а ты всё ноешь почём зря. — Твёрдо сказал Иноске. — Ну же ,что вы! Не ссорьтесь. Я думаю, нам и вправду стоит присесть. У меня тоже начинают побаливать ноги. И мы как раз проходим около парка, так что почему бы и не расслабиться? — Решил вставить своё слово Танджиро. Он чаще всего в компании решал разногласия между этими двумя, будто бы старший сын семейства Камадо был связующей нитью между Иноске и Зенитсу. Женоподобный мальчуган вздохнул, посмотрел себе под ноги, пнул камень и, наконец, ответил. — Ладно… Думаю, мы немного отдохнём. — Как-то злобно произнёс Иноске. Он не любил осознавать, что Танджиро прав. Но это не то чтобы его нервировало, просто не нравилось. Это немного задевало его личное мужское эго. — Танджиииро! Ты мой спаситель! — Со слезами на глазах Зенитсу бросился обнимать Танджиро, уже, кажется, готовясь расцеловать своего лучшего друга. Старший сын лишь тихо посмеялся. Через некоторое время компания сидела вместе на одной лавочке и бурно разговаривала о разных вещах, мирно поедая мороженное и постепенно охлаждаясь. Приятный вечерний ветерок гулял меж листвы, создавая тихое шуршание. Машины проезжали редко, так что здесь не было столь удушающего и противного запаха. Это была столь уютная и ламповая атмосфера, что и словами трудно передать. Это нужно пережить самим. Но вот, когда мороженное у друзей подходило к концу, у Танджиро зазвонил телефон. Встрепенувшись, он быстро высунул из кармана джинс свой гаджет и первым делом прочитал, как индефицирован номер. На экране светилось «Матушка». Танджиро быстро поднял трубку и, подложив к уху, быстро сказал. — Алло? Что случилось? — Немного настороженно проговорил Танджиро, чувствуя, как его сердце начинает учащённо биться, будто предчувствуя что-то плохое. — Танджиро… — И старший сын услышал, как немного ломается голос его матери. Напряжение в воздухе усилилось, что почувствовали и спутники Танджиро. Они тоже начали волноваться и даже чуть привстали, окружая мальчишку. — Кёджуро до сих пор нет дома… — Тогда позвони ему! Он же дал свои контакты! — Чуть ободрившись сказал Танджиро. Но после последующих слов Кие, вся улыбка с лица пропала, а в глазах застыл немой страх. Его руки начали немного трястись, в горле застрял ком, и слёзы начали полностью размывать картину мира. Сердце, кажется, остановилось. — Я ему звонила… Уже несколько раз… Он.. не отвечает.