Глаза тьмы

      — Если ты сейчас же не поднимешь трубку, — раздражённо рычит Гидеон, пряча голову под подушкой — Я выкину телефон в окно.       — Это наверняка Лекс, — хнычет Ами, обречённо сползая с кровати.       — До каких пор ты собираешься от него прятаться? — спрашивает он, вытягиваясь на постели, и у Ами рот наполняется слюной, при виде его члена, который уже в состоянии боевой готовности.       Парень закусывает губу, мгновенно реагируя на её горячий взгляд. Он чувствует, как его пульс мгновенно начинает ускоряться, но Гидеон делает глубокий вдох.       — Александр, ты жуткая, невыносимая заноза! — говорит Амелия, взяв наконец трубку.       — Ами, ты вообще имеешь понятие о том, что такое совесть?! — кричит голос в трубке. — Я уже неделю пытаюсь с тобой встретиться, а ты меня бортуешь. А в последние два дня ещё и трубку не берёшь.       — Лекс, ради Бога, не ори, — морщится девушка, отодвинув трубку подальше от уха. — Я только успела разлепить глаза, а ты уже вывалил на меня столько претензий, что я теперь до конца дня исподних не выберусь.       — У меня одна единственная претензия, — говорит он уставшим голосом. — Точнее, желание: я просто хочу тебя увидеть и убедиться, что с тобой всё в порядке.       — Прости, братишка, — вздыхает Ами, принимая правоту брата. — Наверное я и правда бессовестная дрянь, — говорит она и улавливает боковым зрением, как хмурится любимый. — Если у тебя есть время, приезжай прямо сейчас. Я кое с кем хочу тебя познакомить.       — Серьёзно?! — восклицает парень и по голосу слышно, что он улыбается. — У тебя правда кто-то появился?! Значит, Лидия была права. Она сразу предположила, что у тебя кто-то есть.       — Так, вот только эту курицу сюда тащить даже не думай! — строго говорит девушка.       Одна лишь мысль об этой неприятной девке почему-то вызывает оскомину на зубах, и хочется сплюнуть.       — Ами… — пытается возразить парень, но всё же решает не перечить сестре. В конце концов, это её квартира, и её жизнь. И ей одной решать, кого она готова в неё пустить, а кто останется за её пределами.       — Отлично, — весело говорит девушка, поняв, что больше возражений не последует. — Жду тебя хоть прямо сейчас, братишка.       — Тогда я прямо сейчас и выезжаю, — усмехается парень и отключается. Ами возвращает телефон на тумбочку и только тогда решается посмотреть на Гидеона, предварительно натянув самое непосредственное выражение лица, на которое только способна.       — И что это сейчас было? — мужчина смотрит на девушку, и она не может понять его взгляд — Как ты собираешься меня ему представить?       — Проще простого, родной, — пожимает плечами Амелия, вставая с кровати прямо голышом. — Я скажу ему всю правду. А ты поможешь мне, убедить его в том, что я не свихнулась.       — И каким же образом, позволь спросить? — приподнимает бровь, но думать уже начинает совершенно о другом.       Гидеон видит блеск в глазах девушки и конечно, узнаёт его природу. Тем более, что запах желания снова выдаёт её с головой.       — Ты знаешь, каким, — шепчет она, возвращаясь в постель и сразу седлая его бёдра.       Ами прижимается к его паху, впиваясь ноготками в стальные мышцы на груди, и последние мысли мужчины разбегаются во все стороны, уступая место дикому желанию. Он приподнимает девушку за ягодицы и сразу входит в её горячее тело, которое так его жаждет. Амелия начинает медленные движения, и Гидеон поднимается, чтобы прижать её к себе. Ласкает её стройную спину ладонями, сжимает упругие ягодицы, впиваясь поцелуем в пухлые губы и переплетая их языки.       — Теперь ты пахнешь по другому, — шепчет он сбивчиво ей прямо в губы, втягивая воздух носом. — От тебя пахнет желанием, — целует девушку в шею, сильнее прижав её к паху. — Всегда, каждую минуту. Я в постоянном возбуждении рядом с тобой, Ами…       Девушка легонько толкает его обратно на спину, и он подчиняется, не в силах сопротивляться её безмолвным приказам. Гидеон никогда не позволял никому собой командовать. Даже Ленор обращалась с ним скорее, как со своим соратником, нежели, как с подданным или подчинённым. Но эта маленькая, хрупкая девчонка имеет над ним такую власть, которая ему и не снилась.       Амелия со стоном ускоряет свои движения, и парень подаётся бёдрами ей навстречу, продолжая сжимать её попу. Любое его прикосновение как будто оставляет след на её, и без того разгорячённой коже. Девушка чувствует каждый миллиметр его плоти внутри себя, каждую клеточку в тех местах, где их тела соприкасаются. Ей кажется, что она уже сливается с ним на молекулярном уровне, растворяясь в нём без остатка.       Гидеон больше не может контролировать свои порывы. Но резко поднимается и переворачивает Ами, подмяв под себя. Она обвивает ногами его поясницу, и он продолжает толкаться в её тело, умирая от наслаждения, с глухим рычанием, которое постепенно переходит в стоны. Девушка впивается ноготками в его ягодицы, разведя ноги и глубже вбирая его в себя, и кричит, извиваясь под ним, испытывая сладкие спазмы оргазма, которые теперь с каждым днём становятся всё ярче.       Мужчина уже не в силах сдерживаться, он вбивается в неё глубокими толчками, ему кажется, что сердце вот-вот выскочит из груди. Он кончает, изливаясь в неё с протяжным стоном, и задыхаясь от удовольствия, граничащего буквально с потерей сознания.       Гидеон чувствует перемены не только в ней, он понимает, что становится зависим от девушки с каждой минутой всё сильнее. Скорее всего, на них обоих так действует её беременность, и кажется, он начинает догадываться, чем им в дальнейшем будет помогать артефакт, найденный Ами в соборе. Потому, что если это сексуальное напряжение продолжит расти, то такими темпами, скоро они просто вообще не смогут продолжать полноценную жизнь вне постели.       Немного отдышавшись, он ложится рядом с девушкой, которая уже вытянулась как кошка, и сладко мурчит, удовлетворённая их страстным соитием.       — Кажется, у нас скоро появятся проблемы, — говорит она осипшим от стонов голосом, будто читая его мысли. — Моя потребность в твоём теле растёт с каждой минутой, — она облокачивается на локоть, повернувшись к нему лицом. — Нашему малышу видимо нужны гормоны, которые вырабатывает мой организм.       — Значит, амулету недолго осталось лежать в сейфе Бонье, — Гидеон криво ухмыляется, но потом становится серьёзным. — Я не смогу защитить тебя и своего сына, если буду постоянно находиться на грани, как это происходит сейчас, — он прижимает девушку к себе, и говорит хрипло, зарывшись лицом в её мягкие волосы: — С вами не должно ничего случиться. Если я останусь один, мне будет просто незачем жить дальше.       Сердце Ами болезненно сжимается от этих слов, и она делает глубокий вздох, пронизанный дрожью.       — Я всегда буду с тобой, — шепчет она. — Мы будем. Обещаю, родной.       Едва они успевают наконец выбраться из постели и нехотя одеться, как раздаётся звонок в дверь. Гидеон чувствует уже знакомый запах мужчины и недовольно морщится. Идея их знакомства с Александром не приводит его в такой восторг, как Амелию.       — Умоляю тебя, милый, — она зажимает в ладонях его лицо и говорит, глядя прямо в глаза — Только переступи пожалуйста через своё высокомерие, — оставляет на его губах лёгкий поцелуй и направляется к двери.       — Я постараюсь, — бубнит он недовольно, хотя девушка его уже и не слышит.       — Ты часом не на вертолёте примчал? — шутливо спрашивает Ами, целуя брата и пропуская его в квартиру. — Что-то уж больно шустро.       — Нет, на Порше, — ухмыляется Лекс. — Надеюсь, я ничему не помешал? — приподнимает бровь.       Ами даёт ему лёгкого пинка, и парень смеётся, но увидев молодого мужчину, сидящего на диване, осекается, но продолжает широко улыбаться.       — Лекс, знакомься, это мой парень, Гидеон, — говорит Ами почти торжественным тоном, что вызывает лёгкую улыбку на губах её любимого, который при виде Александра поднимается с дивана.       — У Вас необычное имя, — говорит Александр, протягивая руку мужчине. — Библейское, — болезненно морщится, когда тот пожимает ему руку. — Крепкое рукопожатие. Я Александр, брат Ами. Для близких просто Лекс.       — Наслышан и рад знакомству, — сдержанно отвечает Гидеон и возвращается обратно туда, где только что сидел. — И давай лучше сразу на «ты».       Амелия кидает на мужчин быстрые взгляды, составляя на разнос чашки и кофейник с горячим кофе. Пол дела сделано, она их познакомила. Осталась самая малость — не загнать брата в психушку, когда он увидит её любимого в истинном обличии.       — Чем ты занимаешься? — спрашивает Александр, глядя на Гидеона, и тот криво ухмыляется.       — В данный момент я занимаюсь твоей сестрой, — говорит он. — А вообще, я военный, своего рода…       — Своего рода? — Лекс приподнимает бровь. — И что это значит?       — Ты точно уверена, что стоит ему рассказывать? — спрашивает Гидеон у девушки, когда та ставит перед ними чашки и разливает кофе. — Больно хлипким он выглядит, — ухмыляется.       — Что это значит? — парень вопросительно смотрит на сестру. — Ами, что ты мне должна рассказать?       — Лекс, — говорит девушка, присев рядом с братом и взяв его за руку, как делала в детстве. — Ты же помнишь о моих снах.       — О Боже! Только не говори, что она и тебе этим голову задурила! — обращается Александр к Гидеону, схватившись за голову. — Амелия, ты уже не маленькая девочка. А ты, — снова смотрит на мужчину. — Не иначе, как с кафедры её универа?       — Александр! — громко произносит девушка. — Заткнись и позволь наконец всё объяснить.       — Хватит уже тянуть время, — говорит Гидеон, поднимаясь с дивана. — Ты всё равно никаким образом не сможешь его подготовить.       — Подготовить к чему? — нервно передёргивает плечами Лекс.       Гидеону уже порядком надоел этот цирк, он вообще не понимает желания Ами, открыться перед братом. Хотя, если судить по справедливости, то с его братом она уже знакома, значит… Выйдя на середину комнаты, чтобы ничего задеть, он одним быстрым движением принимает некогда привычный облик.       — Твою мать! — громко вскрикивает Александр и его глаза расширяются так, что кажется, занимают теперь половину лица. — Это…       — Это его я нашла в катакомбах, — говорит Ами, с гордостью и любовью глядя на горгулью посреди комнаты. — И именно он предназначен мне судьбой.       Гидеон подходит к Лексу приземистой походкой, и тот рефлекторно вжимается в диван. Зверь вытягивает шею и ведёт носом, обнюхивая парня, и демонстративно фыркает, дёрнув головой. Когда он в этом облике, люди раздражают его гораздо больше. Все, кроме одного, вернее, одной. Он обходит столик и ложится у ног Амелии, положив морду на её колени. Девушка гладит его остроухую голову, и горгулья тяжело выдыхает.       Ами ещё не в курсе, на сколько сильно возрастает его влечение к ней, когда он находится в облике зверя. Они до сих пор не обсуждали их единственное страстное соитие в воздухе, но Гидеон уже почти готов умолять её об ещё одном подобном опыте.       Александр постепенно начинает выходить из оцепенения и потихоньку подвигается ближе к Ами. Парень протягивает руку и осторожно касается остроконечного крыла горгульи, на что зверь издаёт тихое, глухое рычание, не открывая глаз. Парень поспешно отстраняется.       — Мне конечно понадобится время, чтобы переварить всё это, — говорит он тихо. — Но о чём вы, чёрт возьми, думаете? — смотрит на девушку непонимающим взглядом. — Ами, он — Божественная сущность, к тому же бессмертная. А ты…       — Если ты позволишь мне, всё тебе объяснить, — говорит Амелия, глядя на брата, продолжая поглаживать морду зверя. — То сразу всё поймёшь.       Девушка начинает свой рассказ, а Гидеон крепче зажмуривает глаза. Один Бог знает, каких усилий ему стоит, подавлять стон, рвущийся из груди. Проблема в том, что и обратно в человека он обернуться не может, потому что тогда всю степень его возбуждения будет проще простого прочесть по его лицу. Он слегка надавливает мордой на колени девушки, снова шумно выдохнув, и та, по всей видимости, догадывается о его состоянии.       Ами убирает руку от его головы, но Гидеон уже не может без её прикосновений. Они нужны ему на ровне с воздухом. Он приподнимает клыкастую морду и толкает девушку под руку, требуя вернуть её на место. Амелия подчиняется, и продолжив почёсывать зверя за ухом, начинает максимально возможно сокращать свой рассказ.       — Из всего услышанного я понял одно, — говорит Лекс, когда Ами заканчивает. — Тебе нужно родить от него ребёнка, — с опаской поглядывает на чудовище, которое по прежнему не желает возвращаться в человеческий облик.       Александру кажется это странным, даже ненормальным. Но в конечном итоге, кто он такой, чтобы рассуждать об этом. Само существование этого существа кажется ненормальным и нереальным, но вот оно, перед ним, из плоти и крови. И он видел своими собственными глазами, что ещё полчаса назад этот монстр, которого так любовно сейчас поглаживает его сестра, был самым, что ни на есть настоящим человеком.       — Я не сказала тебе ещё кое о чём, — робко говорит Ами. — Ты скоро станешь дядей, — она смотрит на брата испытующим взглядом, но выдыхает с облегчением, когда видит, как его лицо расплывается в улыбке.       Лекс обнимает сестру за плечи и звонко целует в щёку. Зверь издаёт тихое короткое рычание, не открывая глаз, но парень не реагирует.       — Эта новость на самом деле чудесная, — говорит он, глядя в зелёные глаза младшей сестры, которые так похожи на мамины. — Значит, я стану дядей бессмертного младенца, который превращается в… — осекается, кинув на Гидеона короткий взгляд.       — В теории, ему должна передаться способность отца, — отвечает Ами, с любовью глядя на зверя, и Александр нервно дёргает плечами.       — Почему он не перевоплощается обратно? — шепчет он сестре, как будто есть шанс, что зверь его не услышит.       — Если честно, он был вовсе не готов к знакомству, — говорит Ами.       Александр умный парень, и сразу понимает намёк Гидеона на то, что пора бы и честь знать. Тем более, ему и самому нужно время, чтобы переварить всё увиденное и услышанное. Пообещав сестре, что всё, что он узнал, останется только между ними, он кидает им короткое «пока» и уходит.       — Милый, ты так и собираешься оставаться в этом облике весь день? — спрашивает девушка, глядя на зверя, который сразу поднимает голову, стоит только хлопнуть входной двери.       Ами чувствует, как возросло его возбуждение. Зверь поднимается на лапы, он не сводит взгляда с девушки, тяжело дышит и подёргивает хвостом. Она приподнимает подол длинного сарафана и становится перед ним на колени, касаясь остроухой морды, потом медленно ведёт ладонью по мощной шее, поглаживает мускулистую грудь, и от её нежных прикосновений он начинает дрожать всем телом, выпустив наконец из груди тяжёлый стон.       Гидеон уже просто плавится, сгорает изнутри от желания, но не смеет настаивать. Он просто ждёт, с надеждой, что она сделает шаг навстречу, и она делает. Может быть кто-то её не поймёт. Да скорее всего. Но она всем сердцем любит этого бессмертного воина, и принимает любое его обличие.       Амелия, не поднимаясь с колен, снимает с плеч тонкие лямки, и вещь падает на пол, оставляя девушку обнажённой. Зверь делает шумный вздох и вытянув шею, трётся мордой о её щёку. Потом наклоняет голову и проводит тёплым шершавым языком по её нежной груди, обвивая его вокруг соска. Ами стонет в ответ на эту ласку, она давно жаждет его прикосновений, его горячего языка, его стонов и утробного рычания.       Гидеон садится на задние лапы, и девушка прижимается к его широкой груди. Она ласкает горячую кожу, обтягивающую бугры стальных мышц. Он понимает, что ей необходим тактильный контакт, но сам уже буквально готов взорваться от её ласк. Запах её желания заполняет ноздри, пытая обострённое обоняние, и заставляя пульс ускоряться настолько, что он отдаётся звоном в ушах.       Наконец терпению зверя приходит конец. Издав очередной протяжный стон, он резко разворачивает девушку, подтолкнув к дивану. Ами упирается руками в мягкую поверхность, оставаясь стоять на коленях, а зверь прижимается каменным стояком к её влажному входу. Девушка нетерпеливо виляет бёдрами, и Гидеон чувствует, как остатки самообладания летят ко всем чертям. Из последних сил сдерживая свои звериные инстинкты, он осторожно толкается в её податливое тело, не делая резких движений, дабы не нанести вред.       Даже в облике человека Бог не обделил его достоинством, но член зверя гораздо больше, и ему приходится контролировать себя на протяжение всего их соития. Но эти усилия стоят того наслаждения, которое приносит это действие и ему, и ей.       Он медленно входит, заполняя её на столько, на сколько это возможно, и Ами подаётся навстречу ему с громким стоном. Зверь издаёт глухой рык, похожий на облегчение, и начинает осторожно двигаться внутри её тела. Он обнимает её лапами, сжимая чувствительную грудь, и девушка подмахивает в такт его движениям и продолжает стонать.       Гидеон понимает, что близок к развязке и сильнее прижимает девушку к себе. Она тоже уже на пределе, чувствует, как его член напрягся ещё больше внутри её тела. Зверь делает ещё пару движений, и Ами кричит, разлетаясь на миллион частичек. Он тоже кончает, изливаясь внутри неё с протяжным стоном, умирая от наслаждения.       Отдышавшись и выйдя из её тела, Гидеон понимает, что он совсем без сил. И это странно, учитывая то, что в прошлый раз он чувствовал совершенно обратное. Он ещё поговорит об этом с Ами, непременно. Но сейчас его глаза слипаются, а голова тяжелеет. Он обязательно обсудит с ней это немного позже.       Проваливаясь в сон, зверь чувствует её нежные пальчики на своей голове и блаженно постанывает.