Где бы ты ни был

Видимо, чтобы комфортно пользоваться каминной связью, к ней просто нужно было приноровиться. В третий раз за день Гарри даже умудрился не прочистить плечами особо узкие трубы, да и на ковер в гостиной он вышагнул весьма ловко. Свидетелей его успеха, кстати, было не так много. Всего лишь отчего-то жутко испуганный домовик, который шагал через комнату с бархатной тряпочкой в руках. — Хозяин! — воскликнуло создание и поклонилось так низко, что почти уткнулось тонким носом в собственные коленки, торчащие из-под симпатичной пестрой наволочки. — Э-э, — растерялся Поттер. — Мерри?.. Огромные зеленые глаза эльфа или, скорее, эльфийки наполнились слезами. — Хозяин помнит свою старую Мерри? — всхлипнула она, комкая пальчиками тряпочку. — Ты бы пошла сказала кому, что я прибыл, — неуверенно предложил парень. Домовуха даже рот открыла от удивления, видимо, ей нужно было сделать это сразу, как только появился гость. Она тут же щелкнула пальцами, исчезая в очередном низком поклоне. Гарри огляделся. Гостиная дома Поттеров была очень уютной; с сопящими портретами, с заставленной колдографиями каминной полкой и бордовым ковром поверх темного лакированного пола. Вообще здесь преобладали красные цвета, видимо, дань факультету Годрика. А потертые кресла говорили о том, что чета Поттеров любила проводить здесь вечера. Ещё не видя «родителей», Гарри уже проникся к ним симпатией, представляя идеалистическую картину семейного уюта; взрослые сидят в своих креслах, читают, общаются или пьют вино, а на ковре перед камином копошатся сыновья, дурачась с красивыми дорогими игрушками. Конечно, этого никогда не было, но Поттер все равно сморгнул невольную влагу с ресниц. — Сынок? Он резко обернулся, поворачиваясь к дверному проему. Там стояла, неверяще глядя на него, очень красивая женщина. В ней явственно читалась принадлежность к Блэкам — оливковая кожа, острые черты лица, чуть смазанные возрастом, и тяжелые веки, придающие её виду некоторую надменность. А вот глаза у Дореи были зеленые. Не такие яркие, как у Гарри, но тот все же и не был её сыном. Сейчас эти глаза смотрели с нежностью. Женщина сделала несколько неуверенных шагов к парню, протягивая тонкие руки, а тот, даже не успев задуматься, тут же шагнул ей навстречу, через мгновение сжимая Дорею в объятиях. — Мама, — тихо позвал он. Женщина была ниже его, но почему-то Поттер с трепетом ощущал себя совсем крошечным в её руках. — Ты пришел, — выдохнула она, поглаживая парня по волосам. В её красивом голосе слышались слезы. — Конечно, мам, — смутился он. Было ужасно странно говорить это слово, и все же какое-то незнакомое доселе чувство поднималось в груди Гарри. От той же двери донеслось деликатное покашливание. Парень поднял голову и посмотрел на своего… отца. Альбус не соврал. Они с Карлусом были очень похожи. Видимо, наследие Поттеров было сильнее любой примешанной к ним крови, потому что, он был уверен, Джеймс, если бы дожил до этого возраста, выглядел бы точно так же. — Отец, — степенно кивнул Гарри. Он смотрел в строгое мужское лицо, когда Карлус подошел ближе, потом неуверенно протянул ему руку. Ещё пару томительных мгновений мужчина прожигал его суровым взглядом, а потом вдруг подался вперед и тоже стиснул парня в объятиях. Дорея рядом невольно всхлипнула. — Явился, — буркнул Поттер-старший. — Пять лет шлялся черт знает где, а теперь вот… Гарри не сдержал удивленного возгласа, но все же терзающее волнение перед встречей с родителями бесследно исчезло. Он кожей ощущал, как рады его видеть в этом доме. — Прости, отец, — пробормотал он и поднял голову, посмотрев на Дорею. — Вы оба, простите меня. Так… Так было нужно, клянусь. — Альбус говорил нам, — ответил Карлус, отступая и глядя на сына на расстоянии вытянутых рук. — А ты возмужал. Нелегко пришлось? Нелегко? Вся жизнь Гарри состояла из испытаний, чертова полоса препятствий с одним очевидным, но не самым веселым исходом. И как было странно, что именно смерть принесла ему наконец-то покой и счастье. Видимо, мужчина увидел что-то в глазах сына, потому что провел рукой по его макушке и отступил. — Ладно, не время сейчас вспоминать неприятные вещи. Пойдем, обед стынет. Твоя мать расстаралась не на шутку, даже сама встала у плиты, перепугав наших домовиков. Дорея нервно хихикнула и шлепнула мужа тыльной стороной ладони по упрятанному под пиджак животу, направляясь вместе с ними в столовую. Она ни на секунду не отводила глаз от сына, будто боялась, что тот может в любой момент исчезнуть, а Гарри с робостью улыбался ей в ответ. Обед был превосходный. Все, начиная от густого лукового супа, заканчивая запеченным с грибами цыпленком, которого парень аккуратно разделывал приборами, припоминая уроки этикета от Гермионы и поведение боящейся жира тети Петуньи. Когда же дело дошло до десерта и Дорея любовно отрезала уже сытому до отвала Гарри огромный кусок пирога с патокой, парень вспомнил, что пришел не с пустыми руками. — Мама, — позвал он, вновь удивляясь, как странно произносить такое вслух по отношению к почти незнакомой женщине. — Я купил пирожных к чаю. Он увеличил коробку со сладким, припрятанную в кармане, и Дорея благодарно поцеловала сына в щеку, сказав, что обожает именно эти пирожные. Гарри выбирал на свой вкус и осознание, что тот схож со вкусом «матери», приятно его согрела. Как тот факт, что Лили, как и он, обожает ореховое печенье. — А меня чем порадуешь? — хлопнул ладонью по столу разомлевший и подобревший от еды Карлус, который, впрочем, все ещё изображал из себя строгого главу семейства. Гарри улыбнулся и увеличил так же одну из бутылок Старого Огденского, за что был вознагражден довольным взглядом отца. — Это ты правильно, сынок, — хитро прищурился Поттер-старший, жутко напомнив Джеймса, и, пока Дорея возилась с выкладыванием на тарелку пирожных, незаметно налил себе и сыну немного виски. — Давай, за твое возвращение. Гарри уже знал, чего ждать от обжигающего горло напитка, поэтому выдохнул и опрокинул в себя содержимое стакана. И, что примечательно, не закашлялся, как в прошлые разы, от чего Карлус вновь посмотрел на него если не с уважением, то точно с одобрением. — Не спаивай мне сына, — строго сказала Дорея, приметив, как мужчина принялся разливать по второй. Видимо, в гневе она была страшна, все, что Гарри замечал в ней от Блэков, будто выделилось сильнее, да и Карлус неожиданно покладисто пробормотал «Да, дорогая», чем вызвал у парня улыбку. Тепло от огневиски (отец все же протянул ему под столом вновь наполненный стакан) разливалось по венам вместе с сытостью и ощущением уюта. То, что испытал Гарри, оказавшись в гостиной своего родового поместья, теперь наполняло изнутри. И мнимый страх того, что он отнимает чужое место под солнцем, тоже отступал, потому что присутствие парня в этом доме делало его обитателей по-настоящему счастливыми. За разговорами, чаем и смехом прошло несколько часов. У Гарри абсолютно не было ощущения, что он здесь гость. Наоборот, он чувствовал себя дома, улыбаясь матери, подмигивая отцу и рассказывая полуправду о своих злоключениях. — Так это все-таки была задумка Дамблдора, — нахмурился Карлус, когда разговор свернул-таки к теме отсутствия парня на протяжении пяти лет. — Я не хотел в это верить, видит Мерлин, но Альбус… Старый интриган. Вот ты и нюхнул смерти, совсем же ещё был юный пацан. Поттер-старший явно разозлился. Дорея протянула руку и успокаивающе накрыла ладонью сжатый кулак мужа. — Главное, что наш сын жив и здоров, — мягко напомнила она. — Да и Альбус ничего и никогда не делал просто так. Я, конечно, его недолюбливаю, но… — Насколько хорошо защищен этот дом? — неожиданно спросил Гарри. Он, глядя на своих, как это не было странно, родителей и проникаясь к ним все большей нежностью, вдруг понял, что не хочет их потерять. А судя по обрывкам его воспоминаний, очень скоро от этого места должны остаться обугленные руины, а они с Джеймсом станут круглыми сиротами. — Хорошо защищен. А почему ты спрашиваешь? Карлус внимательно посмотрел на сына, даже подавшись вперед. — Я хочу сберечь вас. Близится война, это, увы, правда. Всем, кто состоит в Ордене, и всем, кто близок Дамблдору, грозит опасность. Супруги тревожно переглянулись. — Чары обновляются каждый день, но даже Альбус почему-то посоветовал нам усилить защиту, — немного растерянно сказал Карлус. — И что он предложил? Чары Доверия? Мужчина вновь кивнул. — Мы отказались, — пожала тонкими плечами Дорея. — Во-первых, потому что не видели такой уж большой опасности, а во-вторых… Она замялась. — Потому что твоя мать не слишком доверяет Альбусу, — сурово объяснил Карлус. — А он предложил стать Хранителем. — Я предлагаю стать вашим Хранителем, — тут же отозвался Гарри. — Пожалуйста, поверьте мне, лучше перебдеть. Супруги снова тревожно переглянулись. — Сын, ты узнал что-то, когда был в стане врага? — Да, — солгал парень. — Этот дом знают и за ним наверняка следят. Все помолчали. Дорея не отводила глаз от лица мужа, а тот болтал в стакане остатки Огденского. — Хорошо, — вдруг согласился мужчина. — Пойдем. Они с Гарри поднялись и пошли через холл к главным дверям. Выйдя в сумерки за пределы защитного круга, Карлус взмахом палочки проявил его для глаз своего сына. Тот внутренне порадовался, что прочитал нужную главу в книге «Многоуровневая Защита Магического Жилища на все случаи жизни», потому что теперь точно знал, что ему делать. — Фиделиус, — произнес парень, проводя палочкой. Мерцающий серебром купол шевельнулся, будто вдохнул новое заклятие в себя, и по слаженному узору побежали всполохи золота. — Я, Гарри Карлус Поттер, даю клятву держать в тайне местонахождение этого дома и его обитателей. Отныне я Хранитель чар Доверия, наложенных на поместье Поттер-Мэнор. Купол вновь вздрогнул, принимая клятву, пара капель крови скользнули по пальцам Гарри и впитались в землю, когда он шепнул «Секо», наведя палочку на свою левую ладонь. — Ты дал клятву на крови? — удивился Карлус, отводя взгляд от гаснущего защитного купола. — Довольно архаично. Сейчас так почти никто не делает, слишком большой риск. Парень помотал головой, заживляя порез. — Зато теперь я скорее умру, чем скажу адрес этого дома кому бы то ни было. — Сын, — уже на крыльце поймал его за локоть мужчина. — Ты действительно считаешь, что нам с матерью грозит такая опасность? Он явно не хотел обсуждать это в присутствии Дореи, очевидно, чтобы она не волновалась, за что Гарри проникся к нему ещё большим уважением. — Да, — вновь сказал он и помахал испачканными кровью пальцами. — Как видишь, я в этом уверен. Карлус посмотрел на парня с явным уважением и скупо обнял его за плечи. — Спасибо, сынок. Я очень по тебе скучал. — Гарри, — позвала его женщина, когда отец и сын вернулись в дом. — До ужина осталось не так много времени, может, останешься? — Ох, мам, я теперь такой сытый, что до завтрашнего вечера на еду даже смотреть не захочу, — пробурчал Гарри. — Да и в школе дел много, завтра проведу спарринг для братца и его курса. На основе невербальных заклятий. Надо защитить школу, а то они Хогвартс разнесут по камешку. Он подхватил свою мантию, получил новую порцию объятий от Дореи, поцеловал её в щеку и отказался идти к камину. — Прогуляюсь, — сказал он, спускаясь в холл. — Гарри, ты же ещё придешь? — мама смотрела на него с такой надеждой, что тот невольно почувствовал себя виноватым. — Конечно, — он кивнул и отцу. — Теперь буду у вас частым гостем. Мерри! Домовуха с тихим хлопком оказалась рядом. — Ты же можешь приходить ко мне в Хогвартс? Ученикам нельзя иметь собственных эльфов, но думаю, что мне, как преподавателю, будет позволено передавать с тобой, например, письма. Нечего гонять туда-сюда старика Говарда, как думаешь? Эльф прикрыла сияющие от счастья глаза, будто прислушиваясь к каким-то внутренним ощущениям, потом на пару секунд исчезла и вновь вернулась в холл. — Да, хозяин, — радостно отозвалась она. — Могу! — Замечательно, — обрадовалась Дорея. — Я тогда ещё для Джеймса соберу немного вещей, передам через тебя. Гарри снова попрощался с родителями и выскользнул в темноту на свежесть улицы. Он понятия не имел, где находится Поттер-Мэнор, но подозревал, что недалеко от Лондона. Потому что трансгрессия в близлежащий городок Коукворк далась ему крайне легко. Он был тут всего однажды, проездом, когда Дурсли совершили побег из собственного дома, чтобы Гарри не получил письмо из Хогвартса. Многим позже он узнал, что это был родной город родителей его матери и в том числе здесь был дом Северуса Снейпа. Ориентируясь на интуицию и воспоминания своего профессора Зелий, он пошел из приятного спального района в сторону реки. Дома становились все хуже, дороги грязнее, над черным рядом крыш в хмурое небо тянулись пыхтящие смогом трубы какого-то завода. Все это место вызывало у Гарри иррациональное отвращение, когда он представлял, как на этих злачных улочках рос маленький Северус. Вскоре он свернул в узкий переулок, следуя указателю с надписью «Паучий Тупик», и озадаченно оглянулся вокруг. Впрочем, долго искать не пришлось. В самом дальнем доме раздался грохот, женский крик и звон бьющегося стекла. В следующий миг темноту вечера прорезал свет из распахнутой двери и на крыльцо упала худая фигура. Над ней с пустой разбитой бутылкой возвышался низкий неопрятный и в стельку пьяный мужчина. — Уродка! — завопил он. — Думаешь, я не знаю, что ты задумала, проклятая ведьма?! Да я тебя!.. — Конфундус, — воскликнул подбежавший Гарри, сбивая замахнувшегося мужчину с ног. Тот рухнул обратно в коридор и женщина, поднимаясь на руках, вскрикнула. Впрочем, Тобиас Снейп, а это явно был он, не умер. Через секунду он поерзал и всхрапнул. — Пойдемте, надо затащить его в дом. Вы можете встать? Эйлин испуганно закивала, по впалым щекам струились слезы. Вдвоем они затащили мужчину поглубже в коридор и Гарри с неприязнью посмотрел в его некрасивое лицо. — Сволочь, — прошипел он, но тот его, разумеется, не услышал. Женщина тем временем закрыла дверь и с тревогой посмотрела на Гарри до боли знакомыми черными глазами. — Кто вы? — явно храбрясь, спросила она. Палочки при себе у неё не было, вероятно, Тобиас был против использования волшебства в стенах своего дома. — Меня зовут Гарри Поттер, — хмуро представился парень. — Я профессор Защиты в школе чародейства и волшебства Хогвартс. Эйлин явно расслабилась, впрочем, тут же смутилась, оглядывая царившие вокруг грязь и хаос. — Вы уж простите за это, — развела она дрожащими руками. — С Тобиасом очень сложно, его снова уволили с работы, вот он и… — Миссис Снейп, — шагнул к ней Гарри. — Почему вы до сих пор здесь, с этим тираном? Только не надо мне про «Принцы влюбляются раз и навсегда», я не ваш юный сын, я в это не поверю. Женщина грустно улыбнулась, и покрасневшую кожу у её глаз прочертила сетка морщинок. — Так вы друг моего сына? Он обычно не пишет мне писем из школы, но недавно написал, я была так рада, узнав, что он смог с кем-то подружиться. — И тем не менее, — настоял Гарри. — Ваш муж же вас когда-нибудь убьёт, вы понимаете? Хотите оставить Северуса сиротой? На миг в черных глазах проскользнуло очень знакомое Поттеру упрямство. — Послушайте, мистер Поттер, — устало сказала Эйлин. — В мире волшебников я изгой. Предавшая свой род и сбежавшая с магглом преступница. Мой отец приложил много сил, чтобы втоптать мое имя в грязь, я не вхожа ни в один дом, знающий о Принцах. До семнадцати лет прожив на всем готовом, как и положено девочке из благородного рода, я абсолютно ничего не умею. Работать не смогу, да и здоровье не позволит. Все, что мне остается, это не появляться в магическом мире, чтобы хотя бы не отбрасывать тень своего предательства на светлое имя моего сына. У меня просто нет выбора. Гарри смотрел на женщину с сочувствием и упрямством. Она грустно улыбнулась. — И да, мистер Поттер. Принцы действительно влюбляются раз и навсегда. Просто мне не повезло. Она показала взглядом на храпящего на полу Тобиаса. Гарри гневно фыркнул. — Ну так любите его издалека, миссис Снейп. Давайте я дам вам денег, сниму номер в Дырявом Котле, помогу найти работу? А если уж вам так дорог этот… — он ткнул носком ботинка Тобиаса в бедро. — Будете его навещать. И где ваша палочка? Приложили бы его конфундусом! — Он её сломал, — безразлично ответила Эйлин, казалось, полностью проигнорировав остальные слова Поттера. — Однажды я попробовала защититься, но, видимо, он понял, что не мог отключиться на заднем дворе и через минуту очнуться в гостиной. Отобрал палочку и переломил пополам. А мне сломал пару ребер. Она вздохнула и опустилась на колени около мужчины, чтобы нежно провести ладонью по его спутанным волосам. Тот во сне дернулся и грязно невнятно выругался. «Стокгольмский синдром» — предположил Гарри, с отчаянием наблюдая за разворачивающимся перед ним действом. Значение этого термина ему когда-то объясняла Гермиона, убежденная, что домовые эльфы подвержены именно ему и только из-за этого слушаются своих хозяев. — Миссис Снейп… — Нет, мистер Поттер, послушайте. Я не стану ничего менять, мне не так долго осталось на этом свете. Нет, не перебивайте, Гарри! Она вдруг очень пристально посмотрела в глаза Поттера, тот не успел даже среагировать, как женщина вихрем пронеслась беспалочковой легиллименцией по его незащищенным мыслям. Она подметила все, что хоть как-то касалось бы её сына, начиная от малейших взглядов Гарри на уроках и за обедами, заканчивая сценой в каморке, в которой профессор гладил своего ученика по волосам. В гостиной, где парень накрывал юношу пледом, в старом кабинете Чар у ящика с боггартом. Даже увидела, как сплетались их пальцы и как Северус буквально сегодня днем бросался Поттеру на шею, сжимая в пылких объятиях. — Никогда не видела его таким счастливым, — прошептала женщина. В её черных глазах стояли слезы, тонкие губы растянулись в благодарной улыбке. Гарри почувствовал, как жар смущения перед этой хрупкой женщиной опаляет его щеки. — Вы спросили, Гарри, хочу ли я оставить его сиротой? Она посмотрела на спящего Тобиаса с болью и нежностью, потом промокнула глаза рукавом своего потрепанного домашнего платья. — Нет, я этого не хочу, таков мой ответ. И прежде, чем Поттер бы успел что-то сказать, она вновь поднялась, подходя к нему и по-матерински приобнимая за плечи. — Вот только я уже не оставлю его сиротой, Гарри. У него теперь будете вы. Поверьте, для Северуса вы и есть тот самый «раз и навсегда». У парня по спине холодком пробежалось неприятное предчувствие. — Берегите моего сына, — тем временем строго и отчаянно прошептала Эйлин. — Дайте ему то, что не смогла я. А сейчас уходите. И, пожалуйста, больше никогда сюда не возвращайтесь. Гарри сам не понял, как оказался за дверью убогого дома Снейпов. Он смотрел в черноту улицы и чувствовал, как глаза застилают слезы. Насколько же разнились два дома, которые он посетил сегодня. Какими же разными были проживающие в них семьи. И от увиденного Поттер почувствовал, как с подступающим к горлу комком в нем растет решимость беречь выросшего здесь мальчишку. Подарить ему тот клочок любви, тепла и уюта, которыми он сам теперь располагал. А ещё, бездумно шагая вперед по темной улице, он отчетливо понял, что больше никогда не увидит Эйлин Снейп живой. Гарри трансгрессировал неподалеку от ворот Замка и, погруженный в свои мысли, сам не заметил, как добрался до выложенного белым мрамором крыльца Хогвартса. Ужин как раз подходил к концу, Поттер задумчиво кивал припозднившимся ученикам, поднимаясь в свою башню. По дороге он столкнулся с Джеймсом и Сириусом, которые в форме и с метлами наперевес спешили на очередную тренировку. — Ну, как все прошло? — взбудоражено поинтересовался брат. — Отец сильно ругался? Гарри хмыкнул, ероша волосы Джеймса. — Все прошло отлично, а отец немного подобрел, когда я подарил ему бутылку огневиски. Юноша засмеялся и пообещал забежать завтра после занятий, а потом помчался дальше, на ходу требуя себе на День Рождения такой же подарок, как и для Карлуса. Гарри с тревогой понял, что совершенно не помнит, когда у Джеймса День Рождения. В итоге, к двери своего кабинета он подошел в абсолютно разобранных чувствах, все ещё не отошедший от встречи с Эйлин Снейп и уставший от целого дня новых впечатлений. Впрочем, настроение немного улучшилось, когда он заметил сидящего неподалеку в коридоре юношу. Северус что-то чиркал в толстой тетрадке, задумчиво покусывая кончик пера. — Эй, — тихо окликнул он слизеринца. Тот вздрогнул и быстро нашел в полумраке грустно улыбающегося ему Гарри. — Что-то случилось? — с тревогой спросил Снейп, быстро поднимаясь на ноги и заталкивая тетрадь в сумку. Парень понятия не имел, что ему ответить, только неясно покачал головой и открыл дверь в кабинет. Северус привычно прошмыгнул мимо, торопясь к лесенке в комнаты Гарри и тот, поняв, что на этот раз сохранить в тайне пароль не удастся, громко сказал: — Нюниус молодец. Снейп удивленно обернулся, а потом услышал, как щелкнула, открываясь, дверь в гостиную Поттера. — Что? — вспыхнул он праведным гневом. — Что это за пароль такой?! Гарри, улыбаясь, прошел в комнату, стаскивая на ходу мантию. — Мне надо было что-то такое, до чего бы точно не додумался мой братец, — соврал он. — Но если тебе не нравится — могу сменить. Судя по выражению лица Северуса, ему не нравилось. Причем категорически. Но тот почему-то промолчал, следом за Гарри садясь в свободное кресло. — Я… — он смущенно запнулся. — Значит, Джеймс не знает пароль, а я, получается… — Да, Северус, а ты его знаешь. Единственный в этой школе, кроме меня. Ну так что, сменить? Гарри нравилось дразнить юношу, сейчас это помогало отвлечься от невеселых мыслей. — Нет, — выдавил, наконец, мальчишка. — Пусть будет. Поттер, который Джеймс, действительно никогда до такого не додумается. И отвернул голову к огню камина, пряча запылавшие щеки. Гарри устало вытянул ноги и с легкой грустью смотрел на выразительный профиль Северуса. Тому явно было немного неловко под таким внимательным взглядом и он, спохватившись, вновь достал тетрадку из сумки, брошенной на пол около кресла. — Кстати, я уже проверил и рассортировал ингредиенты, и написал список зелий, которые могу начать варить прямо сейчас. Стандартный флакон — это три с половиной унции состава, значит, как минимум четыре зелья я могу начать варить на продажу уже сегодня, это по двенадцать флаконов с каждого стандартного котла, плюс по два оставляя для портфолио в Академию, и… — Северус, — очень тихо и ласково позвал юношу Гарри. Снейп было недовольно нахмурился из-за того, что его перебили, но, столкнувшись взглядом с глазами Поттера, тут же растерялся. Его профессор смотрел на него с такой нестерпимой нежностью, что юноша, на которого вообще никто и никогда так не смотрел, не смог оторвать глаз. Он тонул в этом теплом взгляде, любовался им, как и правильными чертами лица, и мягкой улыбкой. И никак не мог остановиться, словно бы все остальное вмиг стало неважным и несущественным. — Гарри, — едва шевельнул губами Северус, не зная, что именно он хочет сказать. В этот момент в камине треснуло поленце и очарование момента разбилось, словно лопнул пузырь вакуума, в котором они двое на несколько мгновений оказались. Оба вздрогнули, и Снейп откинулся назад в своем кресле, понимая, что буквально был готов броситься к Поттеру, вцепившись пальцами в подлокотники. — Ты молодец, Северус, — с хрипотцой в голосе пробормотал парень. — Только постарайся сильно себя не нагружать, у нас ещё целый год впереди. Юноша покладисто кивнул и снова повернулся к огню, сжимая в пальцах несчастную тетрадь. Ему бы хотелось, больше всего на свете хотелось, чтобы у них впереди была целая жизнь.