Где бы ты ни был

Пару раз Поттер мучительно «выныривал» из вязкой беспокойной тьмы, с трудом напоминающей здоровый сон, послушно глотал какие-то зелья и успокаивался под тихие ругательства Малфоя неподалеку. Последнее, что он помнил — мутный поход от покоев Беллатрисы до комнат Люциуса. Гарри сам не знал, как ему удалось пробить её запирающие, выходя из гостиной, не представлял, как только не заблудился в бесконечных проходах поместья и, уже отключаясь на ходу, все-таки смог завалиться не в каком-нибудь коридоре, а на постель в спальне Люциуса. Тот обнаружил его случайно. Жутко встревоженный блондин после собрания примчался к своим покоям, желая немедленно отправиться камином в Хогсмид, и вдруг увидел, что односторонние чары на его двери грубо взломаны. В Лестрейндж-Холле не было ни одного человека, кроме Поттера, кто мог бы вломиться в его комнаты, но тот, следуя их плану, должен был… Нет, просто обязан был проваливать из поместья, а не возвращаться к нему, Малфою, в гостиную! Герой (читай — смертник) бессовестно дрых в постели Люциуса. Он все ещё был укутан в Мантию, что немного успокоило блондина, а о наличии в спальне Поттера говорила только примятая подушка и складки на покрывале. Сдернув с головы парня капюшон его семейного артефакта, Малфой вознамерился немедленно разбудить паршивца и выставить из дома как можно скорее, и только потом заметил, что «паршивца» крупно лихорадит и тот морщится во сне, как от боли. — Где же ты заработал истощение? — спустя пару минут диагностики нервно спрашивал Люциус, не особо рассчитывая на ответ. Он влил в рот Поттера несколько флаконов восстанавливающих зелий и чутко прошелся по дому, ища следы мощной магии. Вход в комнаты Лорда был закрыт безупречно, никто и никогда не догадался бы, что его взламывали, зато неожиданно приоткрытая дверь в соседствующую гостиную Беллы Малфоя насторожила. Спустя минуту он, ругаясь сквозь зубы, заметал следы грубой магии, гадая, что могло понадобиться Поттеру в комнате хозяйки Лестрейндж-Холла. И теперь, вернувшись в свои комнаты, на всякий случай магией закрыв двери и камин, Люциус сидел рядом с беспокойно спящим недоразумением и тихо чертыхался сквозь зубы, давя обеспокоенность и удивление. Удивлялся Малфой тому, что даже с глубоким истощением волшебных сил Поттер смог дойти до его комнат, взломать нешуточную защиту, а ещё то, что магия до сих пор подпитывала чары гламура на его лице. Это было странно, но блондин, прикидывая резерв сил, скрытый в этом молодом человеке, горделиво понимал, что, кажется, выбрал правильную сторону в ещё не начавшейся войне. Всегда приятно стоять за сильным плечом, и все Малфои испокон веков это обожали. Гарри Поттер нравился Люциусу. Пугал, конечно, но нравился. В тот день, когда Малфой, проваливаясь в воспоминания парня, видел ужасающие картины будущего, он на какое-то время даже возненавидел Поттера. Перерыв тонну информации про перемещения в другие миры или большие скачки во времени и не найдя ничего похожего, блондин решил, что его глупо надурили. Показали несколько ложных воспоминаний, придуманных чьим-то больным разумом, а затем стрясли Обет, заставляя скакать под чужую дудку. Да и крупное разочарование в Лорде, которого Люциус с детства едва ли не боготворил, сказалось на дурном впечатлении о «самовлюбленном дерзком рабе Дамблдора». И только при дальнейшем общении выяснилось, что Поттер по сути своей довольно юный и ужасающе добрый волшебник, при всей «светлости» достаточно избитый жизнью, чтобы дерзить. И рабом он не являлся. Гарри был исключительно сам себе на уме. — Что?.. — вдруг хрипло подал голос парень, а Люциус, погрузившийся в глубокие размышления у кровати, тут же погладил его по непослушным темным прядям. — Тише. Спи, тебе надо набраться сил. Поттер посмотрел на него с каким-то недоверием и, моргнув, пробормотал: — Крестраж… Он у меня. Все в порядке, мне просто надо отдохнуть… Люциус сдержал радость и беспокойство, согласно кивая. Гарри и правда надо было немного поспать и тот, нащупав палочку, послушно закрыл глаза. А Малфой продолжил поглаживать мягкий висок, с грустной улыбкой понимая, что увлекся самым неподходящим для него человеком. Правда, долго наслаждаться близостью Поттера ему не дали. Через полчаса в двери покоев Люциуса настойчиво постучали, и парень чертыхнулся. Гарри тут же распахнул мутные от усталости глаза. — Кто там? — Понятия не имею. Сиди тихо. Поттер сел, а Малфой, выскользнув из спальни, плотно прикрыл дверь и встретил незваного гостя. На его пороге стоял, хитро улыбаясь, медноволосый коренастый красавчик Рабастан Лестрейндж. — Ну и видок у тебя, — пробасил тот, без приглашения вваливаясь в гостиную. — Как будто сам Лорд пришел по твою душу. Неужели я такой пугающий? Польщен. Люциус тут же взял себя в руки и нацепил на лицо маску привычного холодного отчуждения. — Какими судьбами, Басти? Пожиратель уселся на диван и по-хозяйски оглянулся. — Лорд потрошит женушку Руди, а сам братец нервно мнется под дверью Зала. Остальные с траурными рожами поедают жаркое, один ты тут веселишься. Нальешь? Люциус щелкнул пальцами, и приставленный к комнатам домовик, не появляясь на глаза, тут же соорудил на столе пару пузатых бокалов, бутылку виски и несколько тарелок с ароматным холодным мясом, овощами и фруктами. Рабастан одобрительно заворчал и тут же разлил алкоголь. Люциус, выдохнув, присел напротив. Они выпили, хотя Малфой только пригубил напиток — ему требовалась светлая голова, пока проклятый Поттер находился в стане врага. Вот только расслабился он рано. Басти вдруг хмыкнул и в упор посмотрел на блондина. — В прошлый раз, когда мы распивали Старого Огденского, ты будто ненароком расспрашивал меня, как провести в поместье постороннего. Думаешь, я забыл? Малфой, внутренне похолодев, тут же доброжелательно улыбнулся, но получилось это у него более чем кисло. — Было дело, — настороженно согласился он, состроив на лице вежливое недоумение. — Ну и что? — Да ничего, — ответил гаденькой улыбочкой Лестрейндж. — Просто один из домовиков клялся, что видел, как пока мы сидели на Собрании, дверь в твои покои открылась и закрылась. Сама. Запечатанная заклятиями дверь. На сквозняк не похоже, неправда ли? Только сейчас Люциус заметил, что Басти покручивает в пальцах свободной руки палочку. Не совладав с собой, Малфой бросил быстрый взгляд на дверь спальни и его гость тут же обернулся, глядя туда же. — Как интересно, — протянул он и поднялся на ноги. Люциус тоже вскочил, зажав в холодных пальцах свою волшебную палочку, настороженно наблюдая, как Рабастан, крадучись, идет к двери. — Басти, — предупреждающе заговорил блондин, когда Лестрейндж потянулся к дверной ручке. Но заглянуть внутрь Пожиратель не успел. Дверь вдруг распахнулась, и из-за неё высунулась симпатичная заспанная мордашка Поттера под чарами гламура. — Люци?.. — нежно позвал «герой», подслеповато щурясь и прижимая к почему-то обнаженной груди скомканную простынь. Малфою захотелось немедленно проклясть чертово недоразумение. Он прекрасно знал, что под Мантией и особыми блэковскими чарами Гарри легко мог спрятаться от поисковых заклятий и глаз Лестрейнджа. Но парень почему-то предпочел этого не делать. Не было сил на колдовство?  — Ой, — очень искренне удивился Поттер, кутаясь в простыню плотнее. — Вы не Люци! Рабастан вдруг расхохотался, громко и заразительно, как он умел. — Ты притащил в дом шлюху? Только ради этого ты выспрашивал у меня про обход чар? Гарри убедительно порозовел, у парня вообще стало замечательно это получаться, и Поттер часто пользовался этим приемом. — Дадли не шлюха, — не менее убедительно насупился Люциус, припомнив обговоренное «кодовое» имя, на котором почему-то настаивал Поттер. — Он, если можно так сказать, мой… Фаворит, да. — Знаем, проходили, — продолжал глумиться Басти, но палочку опустил. — А потом этот «фаворит» будет в Армии и с Меткой на руке громить магглов и грязнокровок, верно? Люциус промолчал, а Гарри, пискнув, прикрыл за собой дверь. Рабастан заметно расслабился и вернулся к виски. — Нет, Люци, — покачал головой тот. — У этого пацана магических сил ни на кнат, ты же знаешь, я такое вижу. Лестрейндж-младший действительно славился талантом сразу видеть потенциал волшебников, за что Лорд высоко его ценил. Авантюристу Поттеру крупно повезло исчерпать большую часть магии в сегодняшнем набеге на поместье, и Басти увидел лишь крохи его истинной силы, медленно восстанавливающейся благодаря зельям. — Я и не собирался тащить его в Круг, — тем временем отозвался Малфой. — Просто любовник, ничего большего. — И, должно быть, чертовски хороший, раз ты приложил столько усилий, чтобы притащить его за собой в мой дом. — Не жалуюсь, — скупо ответил Люциус, стараясь не представлять жаркие сцены с участием наверняка подслушивающего их Поттера. — Ты удовлетворил свое любопытство? Я хотел бы проводить Дадли обратно. Нечего ему здесь задерживаться, раз Милорд не в духе. — Удовлетворил, — расплылся в «обаятельной» улыбке Рабастан и многозначительно подергал бровями. — Не забудь подтереть мальчишке память, авроры могут вызнать про брешь в барьере и нам кранты. — Я не дурак, — Малфой уже сам не сильно в это верил, но отозвался со всем достоинством. А потом проводил Басти до двери и вновь плотно запечатал её магией. — Поттер! — рявкнул он. — Что за фокусы?! — Я снял с тебя подозрения. Если бы Лестрейндж никого не нашел — продолжал бы тебя выслеживать. А так он поверил, что ты просто таскаешь сюда шлюх, — раздался в ответ мрачный хрипловатый голос. Уже полностью одетый Гарри сидел на кровати. Он выглядел побледневшим от усталости, потратившись на представление для Лестрейнджа, хотя парню следовало бы спать и набираться сил. Но выражение крайней степени упрямства на красивом лице говорило об одном — Поттер уйдет из этого дома немедленно. — Пойдем, проводишь меня, — сухо сказал он, не поднимая глаз на Люциуса. — Куда? — воскликнул Малфой. — На верную смерть? Гарри, ты даже не сможешь трансгрессировать, понимаешь? Останься хотя бы до ночи! — Рабастан может рассказать обо мне кому-нибудь, — упрямо возразил Поттер. — Он не станет, — мотнул головой блондин, садясь рядом и беря в руки непривычно прохладную ладонь парня. — Басти сам поведал мне о проходе в защитном куполе, значит, виноват не меньше. Круговая порука, понимаешь? Гарри понимал, но все равно хотел немедленно убраться из проклятого поместья Лестрейнджей. Ликование от того, что в кармане покоилась зачарованная Чаша Пуффендуй, сидело где-то на периферии сознания, пока Поттера пожирали волнение, усталость и гадкое чувство беспомощности. Он был в опасности. Без сил, на чужой территории и с украденным крестражем, пока в соседнем крыле главный враг всей его жизни пытал приспешницу Вторым Непростительным. А пару часов назад сам Гарри применял к ней Первое Непростительное. Действительно мерзко. — Гарри, — перехватил его за локоть Люциус, когда парень решительно попытался подняться. — Ну, тише, все же обошлось. Крестраж у нас, а судя по тому, что поместье до сих пор не полыхает, Лорд об этом не знает. — И не должен узнать. Он поручил Лестрейндж отнести Чашу в Гринготтс и я, наложив на неё Империус, создал подделку. Хорошо, что я не ушел сразу после того, как прочесал покои Реддла, да? Голос Поттера становился все тише. Парень привалился к плечу Малфоя, негромко рассказывая о своих злоключениях. — Ты наложил на Беллу империус? — обманчиво спокойно поинтересовался Люциус. — Да, но она сбросила его минут за десять, — с явной досадой отозвался Гарри. — Конечно, я концентрировался на создании подделки, но, дурак, даже палочку у неё не забрал. А потом ещё этот капюшон… А она как давай кидаться всякими… Поттер замолк на середине предложения, будто выключился. Люциус осторожно опустил парня головой на подушки, а сам, плюнув на приличия и гордость, уселся на ковер у кровати, нервно покусывая губы. То, что Гарри не ушел из поместья и застал момент совещания как раз тогда, когда Лорд отправил Лестрейндж выполнять таинственное поручение, было воистину небывалой удачей. Как и то, что Белла задержалась в ночном рейде с Сивым и не выполнила задание раньше. Поттер, вероятно, действительно был редким везунчиком, но удивляло Люциуса не это. Куда больше его поражало то, что Гарри, пусть и потратился в ноль, смог продержать Беллатрису под империо. Десять минут! Потому что каждый Пожиратель знал, что Белла не поддается этим чарам. Только Лорду удавалось подчинить её прежде. Да и то — всего на минутку-две. Люциус снова посмотрел на спящего, обманчиво-беззащитного Поттера и в очередной раз убедился, что не ошибся с выбором.

***

— Нюниус, ты совсем чокнулся? Джеймс сидел за гриффиндорским столом, весь такой веселый, беззаботный и красивый, в окружении верной свиты, лучшего друга и любимой девушки. Хохотал, заставляя зачарованный кубок с тыквенным соком опасно крениться над головами визжащих девчонок, и целовал Лили в рыжую макушку. И улыбался, сволочь, так, будто бы его чертов брат не пропал без вести! Утром, не найдя Гарри в его кабинете, Снейп тут же с легкой паникой вспомнил о перешептываниях Поттера-младшего с его блохастым дружком. Впрочем, Северус старался не накручивать себя. Мало ли какие дела могли появиться у Гарри в утро субботы? Но помимо завтрака тот не появился ещё и на обеде, и на ужине. Странная профессор полетов с совиными глазами, с которой почему-то так подружился Гарри, лукаво улыбнулась и сказала, что Поттер обещал вернуться к середине дня. — Наверное, с Гарри как обычно что-нибудь приключилось, — сама того не зная, напугала Трюк ещё больше. — Может, планы изменились. Не волнуйтесь вы так, мистер Снейп. Легко сказать — не волнуйтесь. К вечеру, успев за это время раз десять сходить к кабинету ЗОТИ, Северус всерьез задумался направиться к Дамблдору. Но для начала, набравшись храбрости, он подошел к Джеймсу Поттеру за ужином. — Я не чокнулся, — прошипел Снейп не хуже рассерженной змеи. — Повторяю тебе, надо поговорить. Пойдем. Встревоженная Лили мягко коснулась руки Джеймса и парень, в миг посерьёзнев, поднялся на ноги. — Только быстро, Нюнчик, понял? Тот, не удостоил гриффиндорца ответом, развернулся на пятках и пошел к выходу из Большого Зала. Они остановились около статуи с медными кабанами напротив входа в Замок, Снейп сложил руки на груди, а Поттер, настороженно оглянувшись, привалился плечом к мраморной колонне. — Ну? Слизеринец глубоко вздохнул. — Где твой брат? Джеймс тут же нахмурился. — А тебе-то какое дело? Снейп постарался проглотить рвущийся с губ язвительный ответ и кисло сознался: — Я услышал ваш разговор с Блэком вчера на Защите. Ты сказал, что Гарри что-то замышляет и волновался за него. Я, скажем… Ну, я тоже обеспокоен. Джеймс тут же взвился — И нормально тебе подслушивать?! — Заглушки ставить надо! Они оба недовольно засопели. — Обеспокоен, — тем временем насмешливо и зло передразнил гриффиндорец. — Это Гарри был обеспокоен, пока ты страдал и забыл, как много он для тебя сделал. Ничем не могу помочь, Нюнчик, свободен. Джеймс развернулся, а Снейп, чувствуя, как в носу неприятно свербит, собрался было высказать недоумку, что если бы тот потерял мать… — Ты прав, — неожиданно для себя твердо сказал он, а Джеймс удивленно обернулся. — Во всем прав. Я дурак и пренебрег защитой и заботой твоего брата. Но его нет в Замке весь день, и он не вернулся к обеду, хотя должен был. Пожалуйста, Поттер. Северус никогда ничего не просил у гриффиндорского недоумка. Видимо, на «недоумка» это произвело большое впечатление. Он неуверенно переступил с ноги на ногу и вернулся к статуе кабана, как-то смущенно посмотрев на покаянно опустившего голову Снейпа. — Да ладно тебе, Нюнчик. Суббота же. Может, он решил заночевать у родителей? Мерри! Рядом с парнями появилась забавная глуповатая домовушка в цветастой наволочке. Та самая эльфийка, которая порой прислуживала Гарри. Она с обожанием посмотрела на хозяина. — Вообще-то ученикам нельзя вызывать в школу домовиков из своих поместий, но условно Мерри здесь помогает брату, так что… — непонятно зачем объяснил Джеймс, словно Снейп не был его заклятым врагом. — Мерри, скажи, Гарри дома? Домовуха вдруг испуганно выпучила и без того огромные глаза. — Нет, сэр, — слабым голоском пропищала она. — Хозяин Гарри сегодня не был дома. И в школу он не вызывал глупую верную Мерри… Хозяина тут нет, я чувствую! Она перевела заблестевшие от слез глаза на напряженного Северуса, явно его узнала и вдруг повалилась на пол, завыв от страха. — Хозяин Гарри обещал! — заплакала эльфийка, а Джеймс неожиданно заботливо опустился рядом с ней на колени, перехватив ладонью стучащий о пол лоб Мерри. — Он говорил, что не умрет, что не исчезнет! Хозяин Гарри нарочно предупредил глупую Мерри! Глупая Мерри поверила, а он!.. Явно не на шутку испуганный гриффиндорец приказал домовушке прекратить истерику, и та послушно замерла, с тихим хныканьем заливаясь слезами и мелко подрагивая на полу. Холодный страх разлился в груди Снейпа, который, не в силах пошевелиться, в ужасе смотрел на происходящее. Он не понимал, почему Мерри говорит об обещании Поттера «не умирать» и побледневший Джеймс, вторя его мыслям, тут же спросил у неё, о чем идет речь. — Недавно хозяин Гарри вызвал меня к себе. Он дал глупой Мерри письмо и наказал, что если он… Если он вдруг… Она снова зарыдала, засучив ногами по полу, и Джеймс потратил ещё пару минут, чтобы успокоить бедное создание. Северус до боли закусил губу, невольно прижимая руку к груди, там, где во внутреннем кармашке хранился разбитый монокль. — Хозяин Гарри сказал, что если он умрет или исчезнет, то Мерри должна отдать письмо вот ему, — тоненький дрожащий пальчик указал на Северуса, и парни без капли неприязни испуганно переглянулись. — А сегодня хозяина целый день нет дома и в школе, а теперь хозяин Джеймс спрашивает глупую Мерри, где хозяин Гарри… Она всхлипнула. — Хозяин… Он… Он исчез?.. Джеймс, явно глубоко о чем-то задумавшийся, не ответил, чем напугал эльфийку ещё больше. Она тонко завыла и Северус, не выдержав, тоже опустился рядом с ней на мраморный пол. — Что за письмо, Мерри? — как мог мягко спросил он. Домовушка, задрожав, вынула из-за пазухи конверт и протянула его Северусу. Тот тут же вцепился в спасительную хрустящую бумагу, читая слова, написанные знакомым чуть небрежным почерком: «Северусу Снейпу от Гарри Поттера на тот случай, если я сам уже не смогу ничего рассказать» И следом издевательская закорючка с точками, изображающая перекошенную в улыбке мордашку. Северус понял, что из глаз текут слезы только когда отмерший и непривычно сосредоточенный Джеймс потряс его за плечо. — Не раскисай, Нюнчик. Мы пока ничего не знаем наверняка, надо идти к Дамблдору. Не слушай домовуху, Мерри вечно все путает. Ступай, — это он приказал эльфийке. — Родителям ни слова, поняла? Зареванная Мерри закивала и исчезла, так и не поднявшись с пола. Северус попытался было открыть конверт, но дрожащие пальцы его не слушались. Джеймс нетерпеливо вскочил на ноги. — Не смей это читать, — рявкнул он. — Гарри жив. Слышишь меня? Он жив, иначе быть не может. Пойдем к директору! Снейп поднялся на ноги, стыдливо стирая слезы с щек. В холле было на удивление пусто, поэтому открывшаяся высокая дверь главного входа привлекла внимание обоих парней. И оба замерли, недоверчиво глядя на зашедшего в Замок живого и невредимого Гарри Поттера собственной персоной. Джеймс радостно вскрикнул и пулей бросился к брату, а Северус, яростно впихнув идиотский конверт в карман мантии, помчался следом. Невредимым Поттер показался только на первый взгляд, но бледный усталый вид и испарина на лбу выдавали его скверное состояние. — Гарри! — завопил Джеймс, с ходу врезаясь в грудь брата и крепко его обнимая. Если бы не почти болезненное облегчение, от которого снова щипало в носу, Северус зашелся бы завистью к возможности обнимать Поттера в любой момент. — Джейми? — с хрипотцой спросил Гарри, поверх плеча гриффиндорца устало и вопросительно глядя на Снейпа. — Что случилось? Странно видеть вас вдвоем. — Что случилось?! Тебя не было целый день, а твоя бестолковая домовушка напугала нас до ужаса, устроив истерику и заявив, что ты умер или исчез, а может и все сразу одновременно! Нюнчик даже расплакался, посмотри. Северус мысленно проклял мерзкого гриффиндурка, заливаясь стыдливым румянцем и пряча покрасневшие глаза. — Я в порядке, — слабо улыбнулся Поттер, аккуратно выпутываясь из рук брата. — Только потратился сильно, надо плотно поесть и лечь спать. Проводишь меня? Снейпа покоробило, что с этой просьбой Гарри обратился к Джеймсу, а не к нему, но юноша тут же отвесил себе мысленный подзатыльник, намереваясь сбежать в Подземелья и всласть поплакать. Поддержка пришла откуда не ждали. Джеймс вдруг мотнул головой в сторону Северуса, придерживая брата под руку. — Пусть он с нами пойдет, ладно? Я, конечно, все ещё считаю, что зря ты с ним якшаешься, но вам явно надо поговорить. Гарри ничего не ответил, только устало кивнул, и странная процессия из двоих Поттеров и одного Принца-Полукровки двинулась к кабинету ЗОТИ. Про письмо в кармане Северус забыл напрочь.