Где бы ты ни был

Директор вызвал Северуса к себе ровно за неделю до каникул, вечером воскресенья. Юноша уже знал, что именно тот собирается ему сообщить. Гарри весьма эмоционально поделился новостью о визите Альбуса и о его решении отправить Снейпа к Айнору на Рождество. — Заходи, мой мальчик, — Дамблдор как всегда улыбался, приглашая слизеринца присесть и разливая ароматный чай по фарфоровым чашкам. — Я должен сообщить тебе одну новость. Северус терпеливо молчал, жалея о бессмысленной трате времени. Очередной котел с противоядием не взорвался и не расплавился, а стабильно булькал на медленном огне горелки, так и побуждая продолжить эксперименты на следующей стадии варки зелья. — Дело в том, что на эти каникулы тебе придется поехать к Лорду Принцу. — Хорошо, — пожал плечами юноша. Альбусу почему-то не понравилась эта покладистость. — Ты нашел с дедом общий язык? — полюбопытствовал он, складывая ладони. — Да, сэр, — Северус продолжал изображать полное безразличие к происходящему. Директор чуть нахмурился. — А ты бы не хотел провести праздники в школе или в гостях у кого-нибудь другого? — Нет, сэр, — так же спокойно отозвался Северус, мысленно взывая к Мерлину, чтобы его уловка сработала. — Я с удовольствием проведу время в Принц-Холле. Директор ненадолго замолчал, помешивая ложечкой чай. Видимо, Снейп нарушил какие-то его планы. — А как у тебя дела с учебой? Готовишься к экзаменам? — Все в порядке, сэр. — А профессор Поттер? Вы помирились? — Мы не ругались, — с горечью отозвался Северус, но быстро взял себя в руки. — Мне просто нужно было немного времени. Но все в порядке. — Это замечательно, — улыбнулся директор. — Просто прекрасно. А то меня, старика, начало волновать, как много времени наш замечательный профессор проводит с мистером Малфоем. Снейп поморщился, как от зубной боли. Директор использовал низкие приемы. И это могло бы сработать, если бы Гарри не рассказал в деталях о сути их с Люциусом общения. Да, юноша все равно ревновал, но уже выбрал для себя путь доверять Поттеру и не отворачиваться от него, не разобравшись до конца. Да и подделать те чувства, которые царили между ними, было попросту невозможно. Гарри никогда не смотрел на прекрасного холеного Малфоя таким взглядом, каким смотрел на Северуса. Словно никогда не видел никого прекраснее. Гримасу на лице юноши Альбус расценил по-своему, и хмыкнул в бороду. — А ты бы не хотел провести пару дней в гостях у Гарри? Съездить к нему на праздники, например? Профессор говорил, что ты был у него на Хэллоуин, но, учитывая обстоятельства… Северус хотел, но только покачал головой. — Вы же знаете, сэр, мы с младшим Поттером на дух друг друга не переносим. Не хотелось бы портить профессору и его родителям праздник нашими ссорами. — Ну, ради друга можно и постараться держать себя в руках? — многозначительно посмотрел старик поверх своих очков-половинок. Юноша тяжело вздохнул. Потом подвинул чашку на столе, неуютно повел плечами и с недовольным видом фыркнул. — Ладно, сэр, я проведу пару дней у Поттеров. Но не больше, ладно? Директор снова улыбнулся, но вид у него был не очень довольный. Ещё бы. По всему выходило, что это мальчишка делает Дамблдору одолжение, а не он ему. «Альбус любит задабривать подопечных незначительными мелочами, а потом выкручивать все так, словно те должны ему по гроб жизни», — инструктировал Северуса Гарри перед походом к директору, — «Постарайся сделать так, словно соглашаешься на его условия, скрепя сердце, тогда он не сможет потом тебя этим упрекнуть.» — Я могу идти? — Конечно, мой мальчик, — Альбус достал из ящика в столе старую перьевую ручку. — Это порт-ключ в Принц-Холл. Как погостишь у Гарри, сможешь сразу отправиться к деду. — Спасибо, сэр, — вежливо кивнул юноша и, спрятав ручку в карман, поспешил на выход. Не терпелось поделиться успехом с Поттером. Северус поднимался на восьмой этаж, где Гарри проверял тесты седьмого курса, с теплом думая, как здорово, наверное, будет провести пару дней в гостях у Поттеров. Без домашних работ, зелий и забот. Конечно, присутствие Джеймса было не самым приятным условием, но после последнего их разговора Снейп решил, что терпеть гриффиндурка в своем обществе вполне можно. Да и какая ему разница, если рядом будет Гарри? Погруженный в свои мысли и невольно улыбаясь, Северус нырнул в неприметную нишу, где располагалась удобная лесенка прямиком к нужному коридору на восьмом этаже. Но, видимо, о короткой дороге знали не только они с Поттером. Юноша чутко замер, услышав тихий разговор сидящих на ступеньках ребят. — Ты уверен? — не узнать хрипловатый голос Блэка Снейп не мог. — Да, — на выдохе отозвался кто-то. — Мы можем… Хотя бы попробовать. Если уж даже Джей одобрил… — Он не просто одобрил, — засмеялся Сириус. — Он нас благословил, Рем. Северус хотел было осторожно выйти и отправиться в обход, но любопытство словно парализовало, заставляя стоять на месте. — Все твердят о том, чтобы дать тебе шанс. А знаешь, что сказал профессор Поттер? Что ты чокнутый Блэк и тебя тянет к опасным существам. Бродяга снова захохотал, послышался шорох мантии, словно он подвинулся к Люпину ближе. — Он прав. Вот только ты не мне шанс даешь, верно? Ты, Рем, себе даешь право на счастье. Они помолчали. Сириус продолжил. — Я люблю тебя, Луни, — мягко сказал он. — И я никогда не отворачивался от тебя, я ждал и буду ждать столько, сколько потребуется. А на Род Блэков плюнь, слышишь? Матушка благоразумно родила второго наследника, самого настоящего холеного Блэка, так пусть Рег этой ерундой и занимается. Слышишь меня? Рем тихо сдавленно всхлипнул. Наверно, он кивнул, потому что Блэк с завораживающей незнакомой интонацией пробормотал хриплое «вот и умница» и, робко выглянувший за угол Северус успел увидеть, как Сириус накрывает поцелуем подрагивающие губы Ремуса. Прежде чем смущенно покраснеть и бесшумно выскользнуть из тайного прохода, направляясь к Поттеру более длинным путем. — Что с тобой? — тот тут же оказался рядом, когда слизеринец пулей влетел в их комнату. — Все в порядке? Теплые пальцы привычно сцепились на запястье юноши в покровительственном жесте. Северус уже начал привыкать ко всем этим прикосновениям и вторжениям в личное пространство, пусть и позволял это исключительно Поттеру. — Все в порядке, — отозвался он, изо всех сил стараясь пакостно не улыбаться — слизеринцы всегда были охочи до сплетен. — Что-то произошло у Альбуса? — продолжал беспокоиться Гарри, а Северус понял, что визит к директору уже напрочь вылетел из его головы. — Да нет же, все хорошо. Он пытался заставить меня выпрашивать пару дней, чтобы погостить у тебя, но я все вывернул так, будто бы он сам меня вынудил поехать к тебе домой. — Умница, — улыбнулся Гарри, привычно целуя парня в темную макушку. Это «умница» заставило Снейпа снова вспомнить сценку на лесенке, и он вновь порозовел. Поттер не выдержал. — Да что с тобой такое? — Смотри, — хмыкнул Северус, вытаскивая из кармана парня его палочку, вкладывая в крепкую ладонь и шире открывая глаза. Тот на секунду замешкался, а потом все понял. — Легилименс. Спустя пару минут уже Снейп имел удовольствие лицезреть тень смущения на лице своего профессора. — Ну, — тот кашлянул. — Я за них рад. Но даже немного досадно, я-то думал, Блэку придется побегать. — Он с третьего курса за ним бегает, — снова усмехнулся Северус, подходя к своим котлам и проверяя состояние зелий. Гарри ничего не ответил, с улыбкой возвращаясь к проверке тестов. И без зазрения совести поставил Северусу «Превосходно», даже не глядя на ответы. И не из-за привилегированного положения юноши, а только потому, что тот сам этот тест и составил для вымотанного после дня спаррингов Поттера. — Кстати, добрый дедушка Альбус непрозрачно намекнул, что ты уделяешь много внимания Малфою, — вдруг подал голос Северус, аккуратно вмешивая в почти готовое зелье удачи настойку златоцветника — Феликс получался образцовым, и Снейп решил вложить в портфолио флакон именно из этой партии. Гарри тревожно поднял голову, но так и не понял по лицу юноши, что тот думает по этому поводу. — Я же рассказывал тебе… — Да брось, — Снейп на мгновение поднял глаза от котла, награждая Поттера насмешливым, но крайне теплым взглядом. — Мне же не двенадцать лет, чтобы вестись на такие уловки. Просто чтобы ты понимал, как Альбус иной раз пытается манипулировать. — Я уже давно не строю иллюзий, — Гарри нахмурился, невидяще глядя перед собой. — Наш директор не эталон мирской добродетели, но и не такой мерзавец, как нам с тобой кажется, Северус, я в этом уверен. — В тебе говорит мудрость или принадлежность к Гриффиндору? — снова хмыкнул Снейп, аккуратно погасив горелку под котлом с готовым зельем. — В свое время Альбус поступил со мной не очень хорошо, — внезапно тихо и очень серьезно заговорил Поттер, невольно стискивая перо и пачкая пальцы красными учительскими чернилами. Северус, насторожившись, смотрел на парня, вытирая руки о скомканный кусок ткани. Гарри продолжал, пребывая в глубокой задумчивости. — Он… Он сделал меня тайным оружием в войне двух взрослых сильных магов. Я был ребенком, а он взращивал меня, как пушечное мясо. Готовил к подвигам, щедро награждал за безответственные попытки убиться об очередную опасность. Сейчас я понимаю — это совесть. Его грызло то, что я лишился детства отчасти по его вине, да и жить мне было уготовано совсем немного. Вот мне и позволялось больше, чем другим. Черт возьми, я стал убийцей в одиннадцать лет с его молчаливого попустительства… Конечно, Квиринус Квиррелл уже был не жилец, но, быть может, его могли бы спасти… Снейп ловил каждое горькое слово, отбрасывая тряпку и осторожно подходя к Поттеру. Такого Гарри он ещё не видел никогда. Вечно смешливый молодой профессор сейчас выглядел сломленным и усталым, с затуманенными болью глазами умудренного жизнью столетнего старика. — Он бросил меня одного, оставил бороться с могущественным врагом. Меня — твоего ровесника, убежденного в свой силе и исключительности. Было очень неприятно узнать, что мир на мне не замкнулся. Моей ролью было героически сдохнуть и утащить на тот свет тварь, которая сломала мне жизнь, — Поттер зажмурился, а яркие огоньки магических ламп в Комнате разом вспыхнули ярче, пока он, явно цитируя, продолжал. — «Мальчик должен умереть». Мальчик, у которого и так забрали все. Мальчик, который даже не успел стать мужчиной. Мальчик, которому никто не удосужился помочь, просто попытаться что-то сделать, чтобы этот самый мальчик не шел к убийце с опущенной палочкой и не жаждал, чтобы его, наконец, убили! Северус, чувствительно ударившись коленями о каменный пол, опустился у ног Поттера, отчаянно хватаясь за его руки. Магия вокруг молодого профессора взвилась невидимыми вихрями, пока Гарри, зажмурившись, почти выкрикивал отчаянные слова. Видимо, все это кипело у него в душе очень и очень долго, а сейчас выливалось с всплеском эмоций и стихийных чар. — Гарри, — с дрожью позвал юноша, сплетая занемевшие пальцы Поттера со своими. — Гарри, все хорошо, я здесь… Я с тобой, теперь все хорошо, слышишь? Гудение магии постепенно прекратилось, лампы вновь вспыхнули и снова засветились умеренным ровным светом. Северус загнанно дышал, а Поттер открыл глаза и с каким-то тусклым удивлением посмотрел на сидящего у его ног юношу и на их сплетенные перепачканные красным пальцы. Хватило одного взгляда Гарри, чтобы чернила исчезли с кожи. Он ласково и грустно улыбнулся юноше, протянул руку и аккуратно растер по его бледной щеке теплую соленую каплю. — Только один человек был честен со мной. Не друзья — они сами не знали, что нас ждет. Мы были дерзкими эгоцентричными детьми, а я был худшим из всех. И пока все закрывали глаза на мои бесчинства, он пытался вбить мне в голову знания и серьезность. Пытался показать мне, что никакой я не «избранный», что столкнуться с врагом — это не очередное веселое приключение с полученными дополнительными баллами за праздничным ужином в Большом Зале. Он тоже чувствовал вину, но, наверное, думал, что если я стану серьезнее, то смогу как-нибудь выжить. Выкарабкаться. Хотя бы сбежать, не проявляя свой самоубийственный героизм, взращённый Альбусом. У Северуса щемило в груди что-то горькое и болезненное, он хрипло выдохнул и спрятал лицо в теплой ладони Поттера, не желая показывать слабость и продолжая ловить каждое слово. И никак не мог понять, почему все это так сильно задевает что-то в его душе. Видимо, у безусловной любви была такая особенность — чувствовать эту боль. — Но ты прав, Северус. Сейчас все хорошо. В конце концов, я не жалею о том, как прожил свою жизнь. Иначе бы меня сейчас здесь не было. Он вздохнул, а грубоватые от древка метлы пальцы с нежностью погладили Северуса по щеке, заставляя поднять голову. — Поэтому, нет. Во мне не говорит Гриффиндор, и я не чокнутый идеалист. Но в руках Альбуса слишком много власти и я понимаю, что жертвуя мной, одним единственным ребенком, он просто пытался обойтись малой кровью. Поэтому он не плохой человек. Наверное. Северус упрямо нахмурился и вдруг рывком впечатался в грудь Поттера, крепко цепляясь за ткань свитера на его спине. — Я никуда тебя не отпущу, — глухо и яростно зашипел он. — Никаких василисков, темных лордов и вылазок в чужие Мэноры. Пусть теперь Дамблдор сам справляется, а мы… Хочешь, мы сбежим? Хоть на край света, хоть в Африку или на Северный Полюс! Подальше от всего этого, Гарри! Поттер невольно улыбнулся, поглаживая темный затылок, но только снова вздохнул. — Я не могу, Северус. Будь все чуть проще — сбежал бы, не задумываясь. За тобой и правда, хоть на край света, малыш. Теплые пальцы скользили по темным прядям, пока Северус мрачно шмыгал носом, справляясь с переполняющими его эмоциями. — Но сначала я закончу свои дела. Сделаю то, что должен, благо, мне не впервой. А потом, когда тебе и всем моим близким перестанет грозить опасность — отправимся смотреть мир, как ты и мечтал. Хорошо? Снейп снова отстранился и, долго и пронзительно посмотрев Гарри в глаза, кивнул. — Хорошо, — шепнул он, а Поттер снова улыбнулся, потянул его с пола и усадил рядом, уже привычно прижимая к себе и целуя в макушку. Позже, когда Гарри отправился проводить дополнительные занятия и отработки у учеников, а Северус закончил ещё одно зелье, юноша, воровато оглянувшись, поспешил в библиотеку. Да, он обещал самому себе, что дождется, когда Поттер доверится ему сам. А из пылкой речи профессора вообще невозможно было выцепить ничего конкретного — не идти же с вопросами к Дамблдору, в самом деле. Но Северуса все равно жгло острое любопытство. И ведь не случится же ничего плохого, если Снейп просто поищет информацию о том, что это был за маг такой — Квиринус Квиррелл? *** Вальбурга Блэк не была заурядной волшебницей. Она была исключительной даже среди таких же высокородных Леди её круга. Её не выделял брак с троюродным братом и не старшинство в Роду. И даже рождение двух магически одаренных сыновей не делало её такой уж особенной. Нет. Но Вальбурга была крайне умна. А ещё по праву считалась одним из самых сильных Мастеров Легилименции, Зелий и Боевых Чар. Шутка ли, она ещё в школе давала советы в учебе симпатичному обаятельному полукровке, который в будущем назвал себя Лордом Волдемортом и уверенно метил в правители Магической Британии. Вот только с годами Том приобретал себе громкое имя и, пусть и сомнительную, но славу, а леди Блэк погрузилась в заботы Рода, рожала наследников и сидела на Гриммо, изредка выбираясь в резиденции к стареющим родственникам и подругам. Порой ей казалось, что её острый ум притупляется с годами, а силы покидают хрупкое тело. Она начала засыпать в кресле у камина, все чаще мучилась головными болями по утрам и все реже покидала Блэк-Холл ради очередных похорон бывших друзей или одноклассников. Все их поколение, словно кто-то проклял, выкашивали болезни и несчастные случаи, а одинокая женщина все чаще задумывалась, что и ей недолго осталось коптить небо. Но вдруг произошло что-то неординарное. В её доме на Гриммо появился некий Гарри Поттер, и пытливый ум Вальбурги тут же нашел для себя любопытную загадку. Началось все с Критчера. — Этот мальчик, миледи, имеет какое-то отношение к благороднейшему и темнейшему Роду Блэк? — проскрипел домовик, когда за Поттером, а потом и за Айнором Принцем закрылась дверь. Вальбурга удивилась — верный эльф никогда не отличался особым любопытством. — Его матушка — дочурка старика Сигнуса, — отозвалась женщина. — Выскочила за Карлуса Поттера, поговаривают, по большой любви и вопреки завету родителей, но она не отлучена от Рода. А что? Критчер пожевал губами, явно о чем-то размышляя. — А он был когда-нибудь в этом доме, хозяюшка? Вальбурга покачала головой. Эльф нахмурился. — Ловушка хозяина Финеаса, миледи, — проворчал он. — Чистокровные не замечают, грязнокровки падают, а отлученные Блэки спотыкаются, но перепрыгивают. Гарри Поттер сразу перепрыгнул. Признаться, леди Блэк не сразу поняла, о чем говорит домовик. Потом поняла — речь шла о подставке для зонтиков в прихожей. Да, Финеас, затейник, в свое время ударился в охоту на горных троллей и соорудил из ноги одного из бедолаг функциональный трофей. А потом, выгнав из Рода младшего из сыновей сестрички Бельвины, женившегося на грязнокровке, в гневе наложил на поставку странные чары. Чистокровные просто проходили мимо злокозненной подставки, неуклюжие магглорожденные, имеющие наглость войти в дом Блэков, непременно падали, запнувшись об неё, а вот отлученный от Рода племянник сначала спотыкался, а потом ловко перепрыгивал подставку, мотаясь в гости к захиревшей на старость лет матушке. Но откуда Гарри Поттеру, впервые переступившему порог её дома, было знать о подставке? Да и зачем ему, чистокровному, вообще надо было перепрыгивать то, что априори не должно путаться у него под ногами? Неужели это был никакой не Поттер? И почтенная Леди, напрочь забыв про головные боли и ноющие от сырости кости, вдруг взялась за собственное расследование. И начала она с родового гобелена, точно ощущая какой-то подвох. Каково же было её удивление, когда она, разыскав на полотне имя «Дорея Поттер (Блэк)» увидела всего одну веточку с потомком под именем «Джеймс Поттер». И это удивление усилилось вдвойне, когда, моргнув, она через долю секунды видела перед собой уже две веточки, одна из которых именовалась «Гарри Поттер». Леди Вальбурга все ещё оставалась Мастером Легилименции, несмотря на почтенный возраст, поэтому сразу же поняла, что уверенность в родстве с этим Гарри Поттером ей искусственно навязана. Одна её часть свято верила, что второе имя было здесь с самого начала, а другая резонно интересовалась, какого, собственно, драккла? Ведь минуту назад тут ничего не было! Вальбурга схватилась за голову и тут же поспешила провериться на зелья Внушения — не мог ли ушлый проходимец подлить ей что-нибудь в чай? Кровь была чиста. Может, на Критчера наложили какие-то особые чары? Домовик стоически вытерпел диагностику, но и здесь зацепка оборвалась. — Финеас! — рявкнула женщина, быстро заходя в старый кабинет отца, где висела картина с встрепенувшимся ото сна предком. — Объясни, будь добр, как такое может быть, что молодой человек, впервые оказавшийся в моем доме, с ходу перепрыгивает твою прелестную подставку для зонтиков? Смею заметить, чистокровный молодой человек, и это уже Мерлин знает в каком колене! — Тише, Вал, — улыбнулся старичок с картины. — Чистокровным он быть не может, уж поверь мне, зачаровал я эту троллью ногу на славу. — Но он сын Дореи и Поттера! И его имя есть на гобелене! Точнее, оно появилось буквально у меня на глазах, но, вероятно, мне могло показаться… Вальбурга со слабостью в ногах опустилась на низкий диванчик, поморщившись от скрипнувших пружин. — Тебе не могло показаться, — вдруг нахмурился Финеас. — Ты, как и все Блэки, с детства впитала обычай заучивать имена на гобелене, стоит их только увидеть. А этому Поттеру сколько лет? — Чуть больше двадцати, — машинально ответила Вальбурга, уже понимая, что ей скажет предок. — И за двадцать лет ты ни разу не смотрела на Гобелен? Женщина всплеснула руками. — Надо написать Дорее! Я никогда о таком не слышала, но очень похоже, что нас всех грамотно пытаются надурить. — Постой, — одернул её строгий голос Финеаса. — Зато я слышал о чем-то подобном. Не пори горячку, мальчик же не сделал тебе ничего плохого? Поттеры, Поттеры, что же у них там было… Вальбурга не слушала бормотание старика, судорожно размышляя. Нет, пока в школе её мальчики, лучше не лезть на рожон. Его заботит тот полукровка из Принцев? Отлично, стоит подослать Регулуса, ей необходим рычаг давления… Но ведь этот лже-Поттер действительно не сделал ничего дурного… А может она просто мнительная старуха с приступами старческой деменции? Проклятье Блэков могло пробиться даже в разум сильного менталиста… Но если нет — это же темная магия, страшная магия — надурить целый мир, чтобы они поверили, что ты — их родственник. А у Поттеров он вообще старший сын, следовательно, Наследник. Что же делать… — Вспомнил! — вдруг гаркнул Финеас, а Вальбурга невольно подпрыгнула на скрипнувшем диванчике. — Ничего не делай, Вал, он тебе не враг. Гобелен не обмануть никакими чарами, ты сама это прекрасно знаешь. Но вот то, что имя одного из Поттеров появилось там спустя двадцать с лишним лет после его рождения… Напомни, милая моя, от кого берут начало Поттеры? Этот Род довольно молод для всего их богатства Даров и преференций в Палате Лордов, не находишь? Женщина нахмурилась, но быстро вспомнила, словно пролистала особый справочник в голове. — Певереллы. Да, точно, от одного из братьев Певереллов. Финеас осклабился в фамильной блэковской улыбке — образец ехидного самодовольства. — Отлично, Вал. Сейчас пиши письмо этому Поттеру, будь вежлива и даже любезна. Не отказывай, если попросит принять его. А сама иди в библиотеку и ищи записки нашего предка Кастора Блэка. Читал я там что-то во времена юности про потомков этих Певереллов… Вальбурга успокоилась, послушалась мудрого Финеаса и написала Поттеру, что Айнор все-таки заинтересовался тем полукровкой. Сыну тоже написала, все же, лишние связи не повредят. А потом со вздохом посмотрела на заваленный рукописями огромный стеллаж в библиотеке, отданный под заметки и письма Кастора Блэка, прежде чем решительно приступила к поиску записок про Певереллов. Признаться, она тайно наслаждалась — сложные старинные загадки здорово разогревали разум и разгоняли скуку. А спустя несколько месяцев, торопливо ответив согласием принять профессора ЗОТИ в первый день рождественских каникул, Вальбурга уже догадывалась, откуда взялся этот неизвестный потомок Поттеров. И больше всего Леди Блэк хотела узнать, что же случилось с её сыновьями. Там, в неизвестном ей будущем.