Где бы ты ни был

Неделю спустя, директор все же нашел время для обещанной встречи. Но теперь Дамблдор вызвал сразу и Поттера, и Снейпа, а не по-отдельности, как планировал раньше. — Вызнал про помолвку, — Гарри пожал плечами, чиркая в эссе третьекурсника с Пуффендуя свои замечания. — Вряд ли он в восторге, — Северус заглянул в котел и недовольно поморщился. — Что, если спросит про Айнора? Поттер фыркнул, втыкая перо в пузырек с красными чернилами и откинулся на спинку дивана, заложив руки за голову. — Плевать. Скажем, что обсуждение в процессе. Они с Северусом снова обосновались в Выручай-Комнате, главным образом из-за того, что Джеймс, пронюхав у матери про помолвку брата со своим недругом, завел привычку ежевечерне вторгаться в комнаты профессора ЗОТИ вместе со своей шайкой и Лили. Он пытался «предотвратить святотатство» и «цербером блюл нравственные устои брата», как выразился насмешник Блэк. При этом сам Сириус без смущения пару дней после рождественских каникул демонстрировал яркие засосы на шее, пока МакГонагалл не сняла с факультета двадцать баллов и не выгнала Блэка с урока. Потом наградила Ремуса выразительным взглядом и посоветовала старосте Гриффиндора тщательнее следить за своим однокурсником. По школе тут же поползли самые разные слухи, и если Рем, смущаясь, старался как можно меньше привлекать к себе внимания, то совсем уж неприлично довольный Сириус всячески подогревал эти слухи дерзкими выходками и наглым поведением. — Слизеринцы в восторге, — Блэк потянулся на ковре в гостиной профессора Поттера, подмигнув сердитом Люпину. — Строчат гневные письма родне. Там же добрая треть факультета — мои дальние родственники. А тут, надо же, порченный Блэк связался с полукровкой и даже не скрывает этого. — Не просто с полукровкой, — Ремус, видимо, действительно злился, и Гарри с тревогой припомнил, что близится полнолуние. — Слышал? «Случка с нелюдью», вот как они говорят. И откуда только прознали?.. Он так яростно чиркнул пером в своем эссе, что процарапал пергамент. Лили перевела встревоженный взгляд с одного парня на другого, пока Джеймс старательно делал вид, что увлечен чтением учебника по Травологии. — Уже не говорят, — Блэк тоже посерьезнел и приподнялся на локте. — После Макнейра смелых не нашлось. Гарри вздохнул. Эта безобразная стычка лишила факультеты Слизерин и Гриффиндор по полсотни баллов. Сириусу назначали отработки до конца года, а Макнейр до сих пор отлеживался в Больничном Крыле. Правда, особого сочувствия Поттер к нему не испытывал. Вообще, школьники неожиданно единодушно поделились на две группы. Только не из-за любовных отношений Блэка и Люпина, а из-за героического триумфа Поттера. Сразу после выхода статейки Скитер, большая часть детишек немедленно записала профессора ЗОТИ в кумиры. Пресловутая «Команда Поттера» пополнилась новыми участниками, а число разновозрастных девчонок (и десяток мальчишек!), строящих Гарри глазки, увеличилось до совершенно неприличного количества. Слизеринцы же, многие из которых были детьми Пожирателей Смерти, напротив, устроили профессору бойкот. Они волком смотрели на него в коридорах и на занятиях, опасливо перешептывались и цепко следили за каждым его движением. Небольшая делегация даже попыталась разговорить Северуса, припомнив про его «дополнительные занятия». Снейп внимательно выслушал сокурсников, церемонно сослался на чары конфиденциальности и, походя, витиевато выставил старшекурсников идиотами. Особенно отличался в ненависти к Поттеру младший из братьев Блэков. На уроках он сверлил профессора яростным взглядом, больше всех донимал Северуса расспросами и вообще с каждым днем становился все злее и вспыльчивее. Гарри даже на миг заволновался из-за того, что Регулус видел его с Люциусом в Блэк-Холле, но потом махнул на это рукой. Мелкий Блэк был слишком мелкой сошкой, чтобы кто-то воспринял его домыслы всерьез. — Гарри. Поттер вздрогнул и вынырнул из воспоминаний. Северус потушил огонь под котлом и подошел к парню. — Осталось полчаса. Пойдем? — Не хочу, — Гарри снова потянулся, а потом выцепил жениха за прохладную ладонь и потянул на себя. Снейп неловко впечатался коленкой в диван, зашипел и мстительно дернул парня за торчащую на макушке прядку. Тот засмеялся и удобнее устроил юношу на своих бедрах. — Поттер! Северус чуть порозовел, но вырываться даже не подумал. Напротив, положил руки на плечи Гарри и посмотрел сверху вниз. В черных глазах не было ни капли раздражения или злости. За прошедшую неделю им почти не удавалось урвать времени наедине, пока не состоялся «переезд» в Выручай-Комнату. Они лишь успевали коротко крепко обняться или украдкой целовались после уроков, заперев дверь парочкой Коллопортусов. — Кабинет директора в трех минутах, — Гарри подался вперед, утыкаясь кончиком носа в шею Северуса, с жадностью вдыхая знакомый запах и стягивая с его волос трансфигурированную ленточку. — У нас ещё есть время. Снейп рвано вздохнул и будто невольно стиснул коленями бедра парня. Поттер уже знал, что будет, если вплести пальцы в гладкие черные пряди, и бессовестно этим пользовался. Северус требовательно потянулся к губам Гарри, а тот охотно ответил на поцелуй, крепче прижимая к себе своего жениха. Выручай-Комната, явно угадав настроение своих гостей, приглушила свет, а диванчик незаметно разросся в размерах. Снейп тут же шатнулся назад и прижал к чуть влажным губам Поттера кончики пальцев. — Нет, Гарри, — вздохнув, мягко прошептал он. — У нас правда мало времени. Поттер упрямо хмыкнул и обхватил губами фалангу указательного пальца юноши. Руки Северуса пахли свежей мятой, а на языке оставался её холодный ментоловый привкус. Гарри, впрочем, было плевать. Он смотрел потемневшими глазами в черные глаза напротив, вбирая в рот палец возлюбленного, и от души наслаждаясь его растерянностью. — Гарри… — опять попытался тот, а потом чертыхнулся, отдернул руку и тут же снова впечатался жадным поцелуем в губы Поттера. Тот крепко прижал Северуса к себе, неловко пробираясь пальцами под ткань заправленной рубашки, чтобы коснуться теплой кожи спины любимого. Тепло, мята, горечь поцелуя. Гарри невольно застонал, когда Северус, потеряв, видимо, всякое соображение, притерся задницей к его паху. — Тише, — выдохнул он в любимые губы, но теперь пришел черед упрямиться Снейпу. Он мстительно повел бедрами, чуть прогнувшись в спине под ладонью Поттера, хмыкнул и потянулся за новым поцелуем. Поттер вдруг ясно представил, как они, опоздав, придут к Дамблдору в кабинет. Взъерошенные, с припухшими губами и ошалевшие от торопливого секса. Гарри тут же волевым усилием прервал поцелуй и посмотрел в лицо парня. — Потом, — с сожалением выдохнул он. — Мы вернемся сюда и продолжим. Ладно, малыш? Северус привычно фыркнул, шумно сглотнул, но все же кивнул. Неловко сполз с коленей Поттера и, пытаясь отдышаться, принялся поправлять одежду и волосы. Гарри тихо счастливо засмеялся, получил тычком локтя под ребра и, в качестве извинения, собрал волосы Снейпа в низкий хвостик, перевязав новой ленточкой — старая куда-то успела исчезнуть. Альбус действительно был не слишком счастлив. Он устало и принужденно улыбнулся и указал гостям на стулья напротив. Парни единодушно отказались от чая со сладостями. — Поздравляю с помолвкой, — Дамблдор сплел длинные пальцы и одарил внимательным взглядом из-под очков-половинок сначала одного, а потом второго своего гостя. — Конечно, ещё без ритуалов? Гарри кивнул. — А Айнор? — предсказуемо поинтересовался Альбус, переведя взгляд на Северуса. — Твой дедушка одобрил помолвку? Губы Снейпа едва заметно дрогнули, и Поттер поспешил незаметно взять его за руку. Тонкие прохладные пальцы сжались в ответ в намеке на благодарность. — Наши семьи ведут переговоры, — невежливо встрял Гарри. — Отец вам разве не говорил? Он написал мне письмо, просил появиться на днях. Наверняка уже что-то выяснилось. Карлус действительно передал с Мерри письмо. Послание было коротким, но сквозило в нем что-то тревожное. Гарри постарался не придавать этому большого значения, в его жизни и без брачных афер хватало тревог. Он уже поклялся себе, что если Айнор попытается предотвратить их с Северусом брак, то Поттер просто возьмет возлюбленного в мужья, наплевав на титулы наследников. Даже если старшим Поттерам придется отказаться от сына перед лицом высокой общественности. — Хорошо, — Дамблдор устало потер висок. — Читал в Пророке про твой подвиг, Гарри. Да и некоторые из очевидцев все рассказали. Похвально. Поттер почти не сомневался, что этими очевидцами была чета Уизли. Впрочем, Дамблдор, казалось, знал половину Магической Британии. — Очень похвально, — повторил старик. — Ты достойный сын своего отца и Дома Годрика. Нам бы не помешала такая сила в будущих сражениях. Война, увы, уже началась, и твоя несчастливая прогулка по Косой Аллее это только подтверждает. Понимаешь о чем я, мой мальчик? Гарри понимал прекрасно. Как и Северус, предупреждающе сжавший его ладонь. Но Поттер решил до последнего прикидываться идиотом, а намеки Альбуса старательно пропускать мимо ушей. — Конечно, директор, — Гарри важно кивнул. — Мои силы всегда в вашем распоряжении. Если Волдеморт нападет на школу, то я, как и весь преданный вам преподавательский состав, встану на защиту детей. Можете не сомневаться. Дамблдор едва заметно поджал губы. Гарри про себя хмыкнул, а ещё удивился. Неужели до этого он недостаточно прозрачно намекал, что вступление в Орден Феникса его не интересует? — В Министерстве переполох, — продолжил Альбус. — Палата Лордов вступила в жесточайшие дебаты. Многих представителей старых семей, включая твоего отца, Гарри, совершенно не устраивает политика министра Минчума. Дамблдор едва заметно мотнул головой, показывая, что с этой точкой зрения он согласен. Гарри не особо интересовался вывертами Министерства Магии, потому вежливо поинтересовался: — С чем же это связано? Директор вздохнул и постучал пальцами по обложке какой-то книги, лежащей перед ним на столе. — Единственной предпринятой министром мерой стало усиление охраны Азкабана несколькими сотнями дементоров. Он относится к ситуации в стране так, будто по ней просто гуляет шайка преступников. То, что Магическая Британия на пороге гражданской войны, для него, увы, не очевидно. Даже когда говоришь министру об этом напрямую, он просто делает вид, что не слышит. Гарри легко представил, как Альбус терпеливо втолковывает нервному министру Минчуму свои умозаключения, а тот изображает, что очень спешит по делам и просит перенести разговор на более удачное время. На тридцатые числа февраля, не иначе. С Фаджем была очень похожая ситуация и Гарри прекрасно помнил, к чему это привело. — А ещё он строго цензурирует менее шумные происшествия, чем те, что были с поместьем Вудов и на Косой Аллее, — продолжил директор, — Неудивительно, что уже сейчас поползли слухи о появляющихся то там, то тут стражах Азкабана. В компании с Пожирателями Смерти, разумеется. Гарри нахмурился. Ему следовало как можно быстрее начать учить своих студентов заклятию Патронус. Шестой и седьмой курс вполне могли бы освоить его за полгода, а может кто и помладше подтянется попробовать свои силы. — Разумеется, другая часть Палаты, чьи семьи активно спонсируют программу министра, а ещё продвигают в массы идеи о превосходстве чистоты крови, яростно защищают своего ставленника Гарольда Минчума. В том числе и твой дедушка, Северус. Теперь Гарри успокаивающе сжал пальцы жениха. Но Северус только безмятежно пожал плечами, разглядывая портреты за спиной директора. — Увы, с достойной кандидатурой на досрочные выборы наша сторона ещё не определились. Мы в затруднительном положении. Гарри вдруг припомнил, кто был министром до пресловутого Фаджа. Кажется, когда Альбус спрашивал его об этом в начале учебного года, Поттер вспомнил только Корнелиуса, Руфуса и Пия. — А Миллисента Багнолд? — спросил он. — Она будет хорошей кандидаткой? Альбус посмотрел на него в полном изумлении. Потом глубоко задумался, пришел к каким-то внутренним выводам и кивнул. Старческое лицо даже чуть разгладилось, усталые глаза просветлели. — Это прекрасная кандидатка, Гарри. Огромное упущение с нашей, стариков, стороны, что мы даже не вспомнили про неё. Мисс Багнолд подаёт огромные надежды и абсолютно лояльна. Гриффиндорка к тому же! Чудесно, просто чудесно. Гарри даже немного удивился, поняв, что Альбус смотрит на него с абсолютно искренней признательностью. — Рад помочь, — вздохнул он. Все же Гарри, как ни старался, так и не смог до конца избавиться от детской привязанности к Альбусу Дамблдору. — А ты, Северус? — снова попытался разговорить слизеринца директор и Гарри тут же растерял крохи симпатии к старику. — Как прошли твои каникулы? На последнем заседании лорд Принц выглядел неважно. Северус прекрасно изобразил недоумение. — Понятия не имею, с чем это связано, — не моргнув и глазом, соврал он. — При мне лорд Принц выглядел неплохо. «Настолько неплохо, насколько может выглядеть дряхлый граф Дракула» — хихикнул про себя Поттер, а Северус, словно прочитав его мысли, предупреждающее щипнул его за палец. — Чем же вы занимались? Рассказывал ли он тебе что-то… интересное, возможно? Северус, видимо, тоже решил прикинуться круглым идиотом. — О да, массу всего интересного. Про Род, например, или зельеварение. Я учился, директор. Всё время. Старик сделал вид, что смутился. Условно, именно на нем была вина за то, что бедному мальчику Северусу пришлось заниматься, не покладая рук, все свои рождественские каникулы. Впрочем, Снейп, в свою очередь, благосклонно сделал вид, что совсем не сердится. Дамблдор, видимо, поняв, что полезной информации из Северуса не выудить, бросил ещё парочку ничего не значащих фраз, а потом вежливо попросил его удалиться. — Нам с Гарри надо ещё немного поболтать, мой мальчик. Ступай. Юноша поднялся, тихо бросил Гарри, что вернётся к своим зельям и вышел. Гарри вздохнул. Ему очень хотелось отправиться следом за женихом в Выручай-Комнату и продолжить ровно с того момента, на котором они не так давно остановились. — Гарри, — как только за Северусом закрылась дверь, Альбус тут же посерьезнел. — Пожалуйста, объясни, почему ты так не хочешь вступать в Орден? Гарри порадовался бы, что Дамблдор прекратил изъясняться намёками, но все же предпочел бы вовсе избежать этого разговора. — Директор, — вздохнул он. — Я уже говорил вам, что у меня есть определенные знания, которые могут помочь мне предотвратить полноценную войну. То, что происходит сейчас — это ужасно, не спорю. Но, все же, то, что я стараюсь предотвратить — в сотню раз страшнее нынешний ситуации. Пока Орден Феникса прекрасно справляется и без меня. — Но почему ты не можешь просто поделиться этими знаниями со мной? С Орденом? Мы поможем тебе. Не будем мешать. Если я… Если мы сочтем твою миссию более ценной, чем наши, то бросим на это все силы, я обещаю! Гарри очень в этом сомневался. Видимо, Альбус прочитал эти сомнения на его лице. — Зря ты так, мой мальчик, — вздохнул он. — Война есть война. Неужели твоя свобода от приказов дороже людских жизней? Гарри на миг крепко стиснул зубы и прикрыл глаза. Нет, старик не заставит его чувствовать себя виноватым. Он представил, как Северус успокаивающе сжимает тонкими прохладными пальцами его ладонь, представил встревоженные, полные любви черные глаза. И волевым усилием загнал злость внутрь себя. — Я больше не хочу быть солдатом, — тихо и спокойно заговорил Поттер. — Я не обязан нести ответственность за происходящее. Я отдал жизнь на этой войне, а свой второй шанс хочу истратить на счастье. Вы не можете осуждать меня за это. — Что ты, Гарри, я не… — Более того, — так же спокойно перебил Поттер. — Я не слишком доверяю некоторым членам Ордена. Вы, вероятно, тоже, поскольку в прошлой жизни рассказали об этой тайне только мне и двум моим лучшим друзьям. Орден ничего не знал о нашей миссии. Поверьте, сейчас у меня тоже есть парочка друзей, которым я доверяю больше, чем кому-либо ещё. Почти альтернатива, если подумать. На этот раз Альбус не пытался ничего сказать, поэтому Гарри решил закончить мысль. — Ко всему прочему, чем меньше будет шума вокруг того, что я делаю, тем больше вероятность, что Волдеморт об этом не узнает. Если же он что-то заподозрит — мы обречены. Я не позволю вмешиваться в известный мне сценарий действий, директор. Неизвестность в нашем случае может быть губительной. Примите это, как данность, прошу вас. Директор чуть подался вперед. — А если я поклянусь, что об этом не узнает никто, кроме меня? Гарри, я ценный союзник и ты не можешь это отрицать. Поттер все же внутренне дрогнул. Действительно, Альбус был величайшим волшебником, могущественным и невероятно сильным. Возможно, Поттеру стоило доверить ему охоту на крестражи? Как сам Дамблдор в свое время оставил это дело на трех школьников. Гарри резко одернул себя. Он привык доверять интуиции, а она буквально вопила о том, что ввязывать в это дело Дамблдора не нужно. Впрочем, кое-что он все же выложить мог. — Директор, помните Чашу Пуффендуй, которую вы забрали? Альбус кивнул. — Вам удалось разобраться, что за проклятие на неё наложено? Она ещё у вас? Старик, казалось, смутился. Он обернулся в кресле и посмотрел на одну из картин у себя за спиной. — Директор Диппет, позвольте? Нарисованный дряхлый старец встряхнулся, и, изображая, что не грел уши последние полчаса, важно кивнул Дамблдору. Его портрет, скрипнув, открылся, как дверца шкафчика. За ним оказалась простая стенная ниша, в которой, сияя от целой связки наложенных защитных заклинаний, стояла знакомая Поттеру Чаша. — К сожалению, сейчас у меня слишком мало времени, — повинуясь взмаху палочки директора, крестраж подплыл и тихо опустился на стол перед Дамблдором. — Очень темное и необычайно сильное плетение чар. Жуткая магия. Боюсь, артефакт безвозвратно утерян, но даже уничтожить его вряд ли возможно. Да я, признаться, и не старался. Возможно, когда-нибудь найдется кто-то умнее и сильнее меня, кто разберется с этой, прости старика, пакостью. Гарри внимательно посмотрел на Чашу, потом на все ещё открытую стенную нишу и похвалил себя за сообразительность. Теперь он хотя бы будет знать, где её искать в случае чего. — Пожалуй, об этом я и хотел бы вас попросить. Это очень важно, директор, разобраться в этих чарах. И ещё… Если Чашу все же удастся уничтожить, мне нужно знать, почувствует ли это тот, кто её зачаровывал. Все же в «той жизни» Реддл был жалкой тенью, воскрешенной из малой части собственной души. Гарри не знал наверняка, искалечена ли душа Волдеморта достаточно, чтобы он и в этот раз не почувствовал смерти собственных крестражей. Ведь в таком случае он спокойно успеет накрепко запереться в Лестрейндж-Холле и настругать ещё десяток крестражей, запрятав их по всему миру. — А ты не расскажешь мне большего, Гарри? — Увы, нет, директор, простите. Но это действительно очень важно. У меня самого не хватит знаний, чтобы разобраться в этом, так что… Альбус подумал о чем-то ещё какое-то время, а потом просто кивнул. Они молчали, погруженные каждый в свои мысли, только Фоукс, проснувшись, принялся тихо копошиться в кормушке. Гарри рассеянно смотрел на яркие алые пёрышки, отдающие в золото, пока Дамблдор вновь не заговорил: — Я постараюсь выделить для этого время, — он взмахнул палочкой снова и вернул Чашу на место. Директор Диппет напоказ зевнул и снова прикрыл нарисованные глаза. — Спасибо вам, — почти искренне отозвался Гарри. На деле, его ужасно утомило подкармливать директора полуправдой, лишь бы отвлечь его от себя и своих близких. Тот вдруг тихо вздохнул. — И ещё. Прости меня, мой мальчик. Возможно, ты прав в том, что движешься строго по выбранному тобой Пути. И, вне всякого сомнения, имеешь право на счастье. Прости, старика. Можешь идти, скоро ужин. Гарри не хотелось особо задерживаться в кабинете Дамблдора, но «право на счастье» напомнило ему ещё об одной вещи. — Директор, — устало улыбнувшись, заговорил Поттер. — А можно мне осчастливить ещё одно существо, раз уж на то пошло? Альбус удивленно приподнял брови и тоже слабо улыбнулся.

***

Северус налетел на него с объятиями в тот же миг, когда Гарри перешагнул порог Комнаты. Поттер тут же чуточку расслабился. Да и прогулка по холодным коридорам Замка дала ему время успокоиться и проветрить голову. Гарри сходил на кухню и попросил домовиков собрать ему ужин на двоих. Сейчас парню меньше всего хотелось сидеть за столом среди преподавателей. Да и Северус вряд ли одобрил бы идею отложить разговор для того, чтобы поужинать среди слизеринцев, каждый из которых считал своим долгом злобно пошипеть на профессора ЗОТИ во время приема пищи. А ещё, придя на кухню, Гарри хотел попросить главу хогвартской общины подобрать ему нового домовика, чтобы тот приглядывал за его комнатами. И, несмотря на то, что у бедолаг явственно засверкали глаза, те в один голос жалобно отказались. — В чем дело? — нахмурился Поттер. Окружившие его домовые эльфы чуть не расплакались, дружно вцепившись в понуро повисшие уши. — Не сердитесь, профессор, сэр, — пропищала одна из домовушек. — Но Рири сказал нам, что будет приглядывать сам. Даже если вы заберёте его в семью. — Он может, — с обидой подхватили остальные. — Законы Хогвартса. Законы эльфов. Поттер хмыкнул. У его нового приобретения все же был весьма своеобразный характер. Задержавшись в кабинете Дамблдора, Гарри рассказал директору о вспыхнувшей между Рири и Мерри любви. Обряд выкупа и принятия в Род домовика был очень простой и быстрый, и Рири, тщательно скрывая свой восторг от происходящего, церемонно принял покровительство Гарри, поклявшись служить ему верой и правдой до конца своей жизни или до тех пор, пока хозяина Гарри устраивает его, Рири, служба. И вот теперь выяснилось, что своевольный домовик обозначил всей общине твердое намерение служить хозяину до тех пор, пока тот работает в Хогвартсе. Гарри это изрядно повеселило, но он не возражал. Раз правилами школы такое допустимо, он не станет отказывать Рири в такой чести. Поэтому пришлось церемонно извиниться перед эльфами, что, как Поттер и предполагал, повергло их в священное благоговение. Зато корзинка, которую ему вручили по первой же просьбе, была битком набита всевозможными вкусностями. Северус тоже посмеялся, когда Гарри, разложив на столике ужин, поделился с ним новостями. И прильнул к плечу Поттера, усевшись рядом. — Уверен, Дамблдор сам разрешил Рири остаться в Замке, — подумав, сказал он. — Все во имя любви! — Угу. Самая могущественная сила на свете, правда? Они тихо хмыкнули, отчасти оба принимающие «силу любви» за старческий маразм Дамблдора, отчасти свято веря в истинность этой силы. Они поели, болтая об отвлечённом, но Гарри все никак не мог расслабиться. Слова Альбуса о том, что бездействие Поттера влечет за собой человеческие жертвы, никак не хотели выходить из головы. Северус, отчаявшись разговорить жениха, отложил столовые приборы, аккуратно вынул из пальцев Поттера вилку, которой тот безучастно ковырял кусок пирога, и повернул к себе его лицо. — Гарри, — тихо позвал юноша, заглядывая в глаза любимого. — Пожалуйста, побудь со мной. Поттер улыбнулся. Он и правда был «не здесь», что, по его же мнению, было форменным преступлением, когда рядом находится самый любимый человек на свете. Гарри привычно прильнул к ладони Северуса, накрывая его пальцы своими, на миг зажмурился, а потом снова посмотрел в любимые глаза. Посмотрел тепло и ясно, а Снейп тут же улыбнулся в ответ и сам подался вперёд. Поттеру очень понравилось, как уверенно и даже требовательно поцеловал его юноша. Чем дальше — тем больше проявлений любви Северус просил и демонстрировал без малейших усилий над собой. И эта естественность была восхитительна. — На чем мы там остановились? — Поттер тихонько хмыкнул в поцелуй, скользя пальцами по спине юноши и крепче прижимая к себе. Северус все же заалел, но не отступил. — Знаешь, — скомкано шепнул он. — Я тут кое-что сварил… Ну, из той книги, помнишь? У Гарри что-то предательски ёкнуло в животе. — Что же? — так же тихо шепнул он, скользнув ладонью вниз по спине юноши, опасно приближаясь к туго утянутым в школьные брюки ягодицам. — Не для этого, — Северус все же смущённо зажмурился. — Это для… Ну… И, не придумав никакого не смущающего аналога, просто мягко провел подушечкой пальца по влажным, припухшим от поцелуев губам. У Гарри буквально потемнело в глазах. Ещё с того памятного разговора по сквозному зеркалу мысль о «таком» сексе с Северусом стала одной из самых жарких его фантазий. И при этом, ему было абсолютно все равно, кто из них какую занимает роль в этом действе. Фантазии об этом возбуждали одинаково сильно. — Ты правда хочешь? — Гарри осторожно провел большим пальцем по чуть влажным губам любимого, завороженно глядя, как натягивается под пальцами мягкая розовая кожа. Северус не ответил. Вместо этого он отчаянно зажмурился и мягко обхватил губами палец Поттера. Совсем, как делал это он сам пару часов назад. Гарри не выдержал. Он надавил пальцем глубже, скользнув по ровному ряду зубов, подался вперед и впился жадным поцелуем в податливо открытый рот. Северус невольно охнул в поцелуй, но ответил с не меньшим энтузиазмом. Они целовались, пока юноша, осмелев, неловко возился с ремнем брюк Поттера, а тот, пытаясь помочь, вовсю мешал ему расстегнуть пуговицу ширинки. Потом до Гарри донеслось тихое хриплое «акцио смазка», он судорожно сглотнул, глядя, как Северус съезжает задницей с его колен (и когда только Поттер успел его туда усадить?), затем почувствовал, как подрагивающие пальцы тянут с него штаны и приподнял бедра. Гарри невольно вздрогнул, запрокинул голову, и низко застонал, ощутив мокрые, холодные пальцы Северуса. А потом, на контрасте, очень робкое касание мягких, обжигающе горячих губ. Поттер зажмурился до красных пятен под веками и невольно закусил ребро ладони. В голове впервые за весь чертов день было блаженно пусто. По комнате пополз знакомый запах мяты.