Часть 5
13 марта 2020 г. в 12:24
Следующий день — это день в пути. Отличный день взаперти, во время которого все пятеро из них могут провести девять часов без перерывов наедине друг с другом в этом маленьком тесном пространстве.
Учитывая, что Луи с ним не разговаривает. А Найл слишком привязан к нему, потому что знает, что что-то не так. И конечно еще есть Зейн и Гарри, совершенно сбитые с толку.
И это он ещё не упоминал того, что у него осталось всего два подавителя, и он не знает, когда у него появятся новые.
Лиам думает, что утопиться было бы проще.
Первые три часа Лиам проводит на своей койке, как в безопасном убежище, утверждая, что у него ужасно болит голова, когда Найл просит его сыграть в фифу. Ирония в том, что он даже не лжет. У него действительно болит голова, он просто умирает. Каждая часть тела просто убивает его. Он просто хочет отдохнуть.
Лиам читал об этом в интернете, про Омег, которые слишком долго отрицают свою природную сущность, в итоге доводя себя до обморочного состояния от боли. Лиам не уверен, что он должен делать с этим, но, возможно, в конце концов, ему придется позволить одному из мальчиков обнять его, не позволив им узнать правды.
По крайней мере, не сегодня.
Найл выглядит очень грустным, и Луи отводит его в заднюю часть автобуса, чтобы обнять и поиграть в фифа.
— Нам не нужен ворчливый Лиам, — громко заявляет Луи, и Лиам морщится от тона его голоса.
Он слышит, как Найл раздраженно говорит: «Он плохо себя чувствует, Лу, не будь идиотом».
Лиам не может этого услышать или увидеть, но он знает, что Луи просто закатывает глаза.
Большую часть дня он притворяется спящим, даже когда Гарри подходит к его полке и пытается предложить ему поесть. И затем он просто знает, что занавеску задвинули обратно, вновь скрывая его от чьих-либо глаз, в знак поражения. Лиам только может представить себе печальную гримасу Гарри. Для Альфы он делает очень хорошую мину.
Лиам также делает вид, что не слышит, как Зейн и Гарри обсуждают его прямо возле койки: «Я не знаю, что ещё сделать, Зи».
Зейн вздыхает и потирает затылок, он не тот тип Альфы, который умеет открыто показывать свои чувства окружающим, как, например, делает это Гарри, но его потребность защищать людей так же сильна. Хоть он и не многословен.
Он также не понимает, что не так с Лиамом, и ему хотелось бы, чтобы у него была возможность разобраться с этим хорошо известным для его внутреннего Альфы способом, но он просто не мог сделать этого с Лиамом.
— В конце концов, он придет в себя, Хаз, ты же знаешь Лиама, — он даже не может убедить себя в этом, так что его слова не утешают и Гарри.
— Я просто хочу позаботиться о нём, понимаешь? — Гарри говорит тихо, что Лиам почти не слышит его.
Лиам иногда забывает, что, отрицая свою собственную природу, он также отрицает и Альф. А ведь это буквально у них в крови — заботиться о людях, защищать и утешать их.
Но это, напоминает себе Лиам, всего лишь инстинкт. Они будут делать это не потому, что они действительно заботятся о вас, они будут делать это, потому что это их природа.
Лиам не хочет, чтобы это было инстинктом, он хочет быть желанным.
Зейн притягивает младшего Альфу в объятия: «Я знаю Хазза, но ты не можешь».
— Не так, как с Найлом, — с горечью повторяет Гарри, — не мог бы ты..?
Гарри не нужно заканчивать фразу, чтобы Зейн понял, чего он хочет от него, поэтому он кивает и отводит Гарри к Луи и Найлу, прежде чем вернуться к койке Лиама.
Зейн и Лиам всегда были самыми близкими в группе, начиная с первого дня, когда они стали сближаться из-за комиксов и супергероев. Эта связь была непоколебима, даже когда Зейн спаривался с мальчиками, а Лиам являлся Бетой. Зейн всегда понимал Лиама немного лучше остальных, он был тихий и сдержанный, как и он сам.
Вот почему Зейн никогда не подвергал сомнению статус Лиама, если Альфа Зейн может быть застенчивым и тихим, что уже необычно. Так, почему тихая Бета должна быть чем-то неслыханным?
Лиам не слышит, как занавеска отодвигается, но чувствует, как Зейн залезает к нему, заставляя его унизительно взвизгнуть.
— Ш-ш-ш, Ли, я не хотел тебя разбудить, просто хотел пообниматься, — говорит Зейн. Это не предложение, он уже на его полке и затаскивает Лиама в свои объятия, так что Лиам расположен в его руках как маленькая ложка. Зейн крепко удерживает Лиама на месте, обхватив его руками, чтобы он не мог убежать.
Лиам всегда был внушительным и мускулистым, за это он может поблагодарить годы занятия боксом, и в тоже время Зейн никогда не был самым большим из них, но в редкие моменты, такие как этот, Лиам легко помещался в его объятиях, позволяя Зейну чувствовать себя королем положения. «Он почти как Омега», — думает Зейн, но не позволяет своему воображению заходить слишком далеко, как это допускает Гарри. Лиам — Бета, его замечательный лучший друг Бета. Но в ситуациях, схожих с этой, Зейну всегда требовалось принимать действия. Он заметил за эти годы, что иногда Лиаму просто нужны были хорошие объятия, чтобы почувствовать себя лучше, что было очень странно для Беты. Но Зейн не собирается подвергать сомнению статус Лиама.
Он просто любит обниматься.
— Зейн, нет, — Лиам пытается бороться, но это абсолютно бесполезно против веса Зейна и его силы воли в стремлении пообниматься. Зейн — это какой-то монстр-обнимашек, и он может, и будет удерживать любого в том положении, которое ему нравится. Лиам попадал в такие объятия несколько раз, обычно с большей охотой, но, принимая во внимание ситуацию с подавителями, он старается не радоваться происходящему. Просто сейчас это не совсем то, чего он хочет. Это не нормально.
Однако Зейн не обращает внимания на его протесты. И Лиам ещё никогда не чувствовал себя настолько проигнорированным и довольным одновременно в своей жизни. Он все ещё продолжал вести внутреннюю борьбу.
— Хочу поспать, Лиам, а ты уже всё равно дремал. Ш-ш-ш, — Зейн прикрывает лицо ладонью для пущей убедительности, просто чтобы немного пораздражать мальчика на самом деле, так что Лиаму не остается ничего, кроме как принять свою судьбу.
Если он будет достаточно осторожен, он сможет наслаждаться безопасностью, которую Зейн излучает, как Альфа, при этом не отдавая ничего взамен.
Зейн же чувствует, будто он выиграл что-то, когда Лиам перестает сопротивляться.