Кобальтовая Книга

Говлитовые записки.

Говлит – минерал, боросиликат кальция. Минерал серо-белого цвета с коричневыми и чёрными прожилками и шелковистым блеском. Сам по себе он довольно невзрачный, но при окрашивании под бирюзу приобретает такой красивый цвет, что его впору было бы назвать небесным камнем. Он стабилизирует эмоции, предотвращает вспышки гнева, освобождает от тревог. Говорят, что он способен поглощать негативную энергию отрицательных эмоций.

Ей снилось море. Тихое и спокойное, какого не увидишь в ближайших заливах, только на Севере. Всего однажды, но она была там. Повелась на рассказы старого рыбака про золото, упрятанное древними пиратами, загорелась этой идеей сама и зажгла ещё и всю свою команду. И Нерея. Он вообще часто шёл у неё на поводу. Такой…дурак. Ей снилось бесконечное красное море. Море, усеянное алыми кораллами. Море, в которое падало солнце. Море в его глазах. Ей снилось… — А ну руки убрал, ты, — с неожиданной силой девушка отбила от лица пальцы незнакомца. Тот досадливо нахмурился, но принял ещё одну попытку коснуться гладкой кожи. Он же видел, что пьяная одинокая баба налакалась рома так, что будь здоров, и заснула, а теперь смотри — проснулась! Но ничего, он-то своё получит… — Я сказала, отвянь! — Грейс открыла глаза. Пьяный взор голубых глаз не мог сфокусироваться на мужчине, но оно и не надо. Она и так сможет отбиться. Грейс для опоры вцепилась в стол, уже залитый остатками дешёвого пойла из кружки, и с размаху влепила затрещину приставучему мужику. Она прищурилась, пытаясь понять, попала ли, отрыгнула и уже с другой стороны дала пощёчину. Так, ну теперь-то она точно должна была попасть! А мужик в ступоре стоял, ощущая, как наливается кровью и синевой щеки под неопрятной щетиной. — Слышь, стерва! Завязалась драка. Уже не первая, которую устраивала Грейс в этом пабе. Незнакомец прижал голову пиратки к столу, но она ляпнула его в колено. Тот завыл и провалился назад, спотыкаясь и падая на другого громилу, сидящего за противоположным столом. Грязно ругаясь, громила толкнул его обратно, прямо на Грейс, но она не будь дурой, увернулась, еще и пинка поддала вдогонку. В итоге мужчина теперь смел с другого стола всю еду и напитки на пол. Компания за столом вскочила, а самый тощий из них с претензиями налетел на мужика. Грейс, довольная своей работой, одобрительно кивнула. Так и надо этому противному — пусть все шишки собирает. С сожалением она подняла пустую кружку. Внутри ничегошеньки. Вместе с новой отрыжкой неожиданно подкатила тошнота, и пиратка пошатнулась. Мир перед глазами вращался. Прикрыв глаза, она попробовала сделать шаг вперед, хотя бы вдоль стеночки, но ноги не слушались. Как и все тело. Двигаться не хотелось. Может прочистить желудок здесь? Эй, должны же они убирать за клиентами! Девушка глубоко вздохнула, надеясь успокоить тошноту, но от запаха солёной рыбы, кислого пота и, почему-то, яиц затошнило еще больше. Горло сдавило спазмом. Прижав руку ко рту, Грейс выскочила на улицу и забежала в ближайший переулок. Тошнотворно-кислая дрянь выходила из организма, пачкая не только землю, но и одежду пиратки. Покрытая холодным потом, Грейс прислонилась к стене. Стало смешно. И грустно. Посмотрите, эй, вы все, до чего она докатилась Нерей, а ты-то видишь, а? Видишь?! — Ни черта ты не видишь, — прошептали обветренные губы. — Ты мёртв. Мёртв… А мне всё равно. Всё равно… Покачиваясь, она встала и вытерла губы. Повезет, если дойдёт до жилища. На полпути Грейс начала судорожно шарить по карманам. Ни в синей куртке, ни в бюсте, ни в сапогах не было дамского сверчка. Её любимый пистолет. Сначала подкралась паника, а потом резкая апатия смыла все чувства. А ведь это был подарок Нерея. Ну и плевать. Ей уже давно всё равно. Да и на что он ей? Пристрелить кого-то в пьяной драке, в очередной серой таверне? Только этого не хватало. Она даже не помнила, заряжен ли он. Ну и пускай. Нерей не обидится. Он ведь мертв. Он больше ничего не видит… В комнате, снятой по дешёвке у старушки, воняет затхлостью. Ставни на окнах никогда не открываются, потому что Грейс так проще. Проще держаться дальше от солнечного света, просыпаясь только с закатом, тонуть в безысходности и глотать уже осточертевший ром. Или водку. Или вино. От всего тошнит, что в рот не возьми. Не раздеваясь, Грейс в грязных башмаках падает на кровать. Тихо воет, закрыв ладонями лицо. Грейс пытается жалеть себя, но и на это нет сил. В комнате Пита не было, наверняка маленькая игуана убежала снова в поисках пропитания. В последнее время Грейс часто забывала покормить его. Из неё вышла отвратительная хозяйка. Прости. Когда Грейс вертит в руках коричневую треуголку, её пальцы дрожат. Усмехается, но лишь по привычке. Прежняя она бы усмехнулась. Наверное, ей стоит стать более уверенной в себе, забыть о прошлом и двигаться дальше, но все, что она может — жалеть себя, доводя до изнеможения организм. Пытается забыться, но вот беда, не выходит! Кошмары приходят к ней слишком часто, и слишком часто нет того, кто может её спасти. Нет той Грейс. Той «Грейси». Приступы депрессии и пьянства приходят нечасто, но надолго. Вся её жизнь как бесконечная петля: все повторяется и повторяется по кругу. В тавернах больше никто с ней хочет пить вместе, никто не зовёт поиграть в карты, она как истеричка-пьяница сидит в углу, спит и пьёт. Ты превращаешься в примитивное животное. Заткнись. Тебя нет. Зато были другие. К её столику подошёл высокий, худощавой мужчина, с поседевшими волосами. Он был еще молод, но, видать, нервы свои он успел знатно потрепать. Ривз Серый. Неплохой малый. Грейс сощурила левый глаз. — Ну и что за херню ты творишь? Почему не появилась на причале? — он сел рядом и достал толстую сигару. Грейс отметила, что ногти у Ривза жёлтые. — А разве мы договаривались? — Потеряла память на дне бутылки? Грейс фыркнула обиженно и отобрала зажжённую сигару изо рта Серого. Затянулась, сморщилась и отдала обратно. Все-таки, табак не для неё. Ривз спокойно наблюдал за выходками девушки, уже привыкший к подобному. Он лишь затянулся следом и выпустил точеный круг дыма. — Я не хочу. Устала, — Грейс бросила общие фразы и закрыла глаза. Ривз Серый щелкнул перед её лицом пальцами, заставляя снова открыть глаза. — Я уже видел этот взгляд. Поражение, — холодная насмешка скользнула по его губам. — Уйди! — едва не прорычала пиратка и пристыжено отвела взгляд. Наткнулась на отражение в окне. Она и сама все видела. — Если так и собираешь сидеть целыми днями здесь, мотать сопли на кулак и топить себя в алкоголе, то лучше позволь мне убить тебя, закончив твое жалкое существование. — Не играй со мной, Серый… — Я не играю. Я серьезно. Меньше на одного из тех, кто тратит мое время, — он смахнул пепел на пол. Грейс сжала кулаки. Ей не нравилось, когда ею помыкали и угрожали. — Мы не друзья, Грейс, и не мне тебе давать советы. Задай вопрос себе — ты сдаешься? Он встал, собираясь уже уходить, но потом обернулся: — Если умрёшь, то оставь ключи от своей квартиры под горшком в саду. Уверен, у тебя будут занятые вещички, которые можно хорошо продать. Пить больше не хотелось. Ну, или по крайней мере, не так много. Зато захотелось многого другого — купить еды для Пита, постирать вещи, расчесаться и даже открыть ставни на окнах. Будет ещё какой-то торговец, наёмник, да и просто идиот учить её жизни! Она сама все знает! В конце концов, она Грейс Безрассудная Пиратка ворвалась в импровизированный «кабинет» Ривза на окраине города спустя почти неделю. Хлопнула дверью сильно, что та едва не слетела с петель. Гнев и гордость расписали изнутри так, что не хватало воздуха. — Морского ежа мне в рот, если я сдамся, понял? Глядя на неё, Ривз улыбнулся. Другого он и не ожидал от Грейс. Хорошо, что она взяла себя в руки — совсем скоро в Сильвиен прибудет посланник из клана Рог Д'Артург, возможно, пиратка сможет помочь. Главное, правильно распорядиться информацией о дроу и постараться не попасть в руки стражи.