Ксенофобия

      Слишком земной, домашний вид каюты сбивал с толку.       Егор первые несколько секунд, недоумевая, моргал, никак не мог сообразить, где находится. Узкая длинная комната с небольшим столом, встроенным шкафом, мягкой кроватью, на которой он лежал, никак не вязались с тем, что видел он последнее время, просыпаясь. Никаких круглых клёпок по швам металлических листов стен корабля, никакого шума – только приглушённый свет панелей на потолке, мягкая синева пластика и абсолютная тишина.       Он пошевелился, потянул с себя легкое, но тёплое одеяло, одновременно приглядываясь к своему новому месту обитания.       Дизайн был разработан и воплощён его иностранными коллегами, под личным надзором Говарда, считавшего, что именно максимальная схожесть с Земными реалиями будет располагать к психологической стабильности экспедиции в новых условиях.       За это Егор был благодарен, привычные вещи действительно успокаивали, придавали уверенности.       Он осторожно приподнялся на локте, прислушиваясь к себе. Резких движений сейчас не стоило совершать. Последствия перенесенных перегрузок во время посадки могли быть весьма разнообразными: от лёгкого недомогания до признаков тяжёлого сотрясения. У Егора кружилась голова, и очень хотелось пить. Он даже примерно не представлял, сколько провалялся в мутной полудрёме.       Сесть ровно удалось не с первого раза, подняться на ноги, когда они перестали трястись, только через полчаса.       В шкафу в плоских вакуумных пакетах лежала одежда. Не однотипные комбинезоны, в которых они ходили на корабле, нормальная, тоже из соображений лучшего привыкания. Егор с удовольствием натянул на себя широкие спортивные штаны и футболку, сунул ноги в подобие мягких коротких валенок и, придерживаясь за стенки, вывалился в коридор.       - Живой?       В кают-компании, находящейся в красном сегменте «Оплота», включающей в себя кухню, столовую и общую зону уже ждали более или менее пришедшие в себя техники, Док, Костя и Джеймс.       Егор проскрипел что-то невразумительное, вцепился в протянутый стакан с водой, опрокинул в себя, рискуя подавиться. Осушил за два глотка. И ещё столько же выпил бы, и повторил бы снова, но Дима отобрал, кивнул на квадратные кресла-пуфы ярких расцветок, валяющиеся на полу вокруг широкого овального стола:       - Потом. Посиди пока.       Не успел устроиться, как в руку чуть выше локтя впилось жало похожего на пистолет анализатора. Получив дозу крови, тот запиликал и выдал что-то на своём дисплее, обращённом к Доку.       - Терпимо. Лучше чем у некоторых.       На адаптацию давалось несколько дней, за это время они должны были более или менее прийти в себя, но незапланированная пробежка сильно ударила по всем. Мутило даже привычного к посадкам пилота. Это было видно по его бледному лицу и напряженной позе, казалось, Костя все свои силы сейчас тратит на то чтобы не завалиться. Егор и сам был к этому близок, вода внезапно запросилась наружу, медленно полезла к горлу. Уже пожалел, что так рано вышел из каюты, лежал бы дальше, не высовывался, пока не позовут.       В предплечье снова ткнулась игла, уже с лекарством.       - Где все? – он проследил, как колба с бесцветной жидкостью медленно пустеет, закачивая в него невообразимый коктейль стимуляторов.       - Спят ещё. И ты иди. Я сам позже зайду.       Егор здоровому на вид Доку, вроде как оклемавшемуся быстрее других, не завидовал – знал причину подобной бодрости: медик обкололся, чем только можно, чтобы иметь возможность поднять на ноги остальных. Потом и ему аукнется, будет отлёживаться, исполнив свою первую задачу.       - Хорошо, – Егор погладил место укола, пересиливая желание почесать, – я пойду.       ****       Осмотреть базу удалось через сутки.       Егор поднялся наконец-то без звона в ушах, не шатаясь, добрался до медицинского кабинета и, получив порцию каких-то витаминов и литровую бутылку воды, пошёл шататься по коридорам.       Полноценное питание предполагалось только к вечеру, пока оставалось довольствоваться пайком из каюты. Он прилагался к одежде отдельным пакетом и состоял из набора тюбиков с вязкой калорийной субстанцией, питательной и совершенно безвкусной. Есть особо и не хотелось, а вот воду, чтобы не выпить всю сразу, Егор отхлёбывал понемногу и долго раскатывал во рту. Это давно вошло в привычку.       «Оплот» Егору по большей части понравился.       База состояла из восьми модулей, каждый из которых был автономен в своём обеспечении и при необходимости мог отсоединиться от других. Короткие коридорчики-переходы закрывались в этом случае герметично.       Личные каюты членов экспедиции размещались по две в каждом модуле кроме хозяйственного, красного и самого первого, с обеззараживающим тамбуром. Соседствовал с Егором, как выяснилось, Бригадир. Но это было без разницы, главное, что теперь каждый в своей каюте. И никто не будет мешать друг другу.       Большая часть площади базы была предназначена для исследовательской работы. От лаборатории, отведённой в его личное распоряжение, Егор был в восторге. Ещё не заходя внутрь, в аппаратной, через толстое стекло, представляющее собой зеркало Гезелла, сразу стало понятно: она ни в какое сравнение не шла ни с одной, в которых приходилось работать на Земле. Вне конкуренции. Новенькое оборудование буквально блестело, упакованное в контейнеры, висели нетронутые пломбы и бирки с инструкциями.       Прямо сейчас бы кинулся туда разбирать всё, расставлять по местам, готовясь к работе. Но всему было своё время.       К общим зонам, вроде кают-компании, Егор остался равнодушен, отметив только, что американцы постарались на славу, сделав их похожими на свои обычные полярные станции. А в «серверную», как он про себя называл любые набитые непонятной ему электроникой комнаты, даже не пошёл. Смотреть ему там было нечего, не интересно, тем более что Михей с Гариком и, как оказалось, Олег тоже, терпеть не могли посторонних в своей компьютерной обители. Ор на кого-то сунувшегося проведать, Егор слышал, проходя мимо. Желания узнать, в чем дело, и получить свою порцию «не трогай тут ничего!» не возникло.       Мини обсерваторию, командный наблюдательный пункт, и ещё пару помещений оставил на потом. Успеет ещё.       Из всего увиденного неприятным замечанием оказались незапирающиеся двери в каюты. Они от легкого толчка откатывались в сторону, прячась в нишу в стене. Вроде как в целях безопасности, поясняли им на инструктаже, чтобы всегда иметь доступ в случае, если кому-то станет плохо и в других непредвиденных ситуациях. При этом во все лаборатории и рабочие модули существовали целые системы прохода с разными уровнями безопасности. Вломиться туда, если бы понадобится помощь, будет сложной задачей.       И устройство душевой, по мнению Егора, желало лучшего.       Последняя поразила полной идентичностью с той, что была на корабле – простая комната с тремя кабинками, условно разделёнными тонкими полупрозрачными стенками. То ли финансирование кончились именно на ней, то ли этот модуль, полностью хозяйственно-бытовой, делали не американцы. Другого объяснения он не нашёл.       – Вот он век технологий, хорошо толчок - не дыра в полу, – хмыкнул и, закончив беглое знакомство с базой, поспешил на первое на ней собрание.       Бригадир был в своём амплуа. Растрачиваться на поздравления с успешным приземлением и началом экспедиции не стал, сразу перешёл к делам.       У них была пара недель до того, как Фортуна зайдёт в тень Лации, теряя связь с кораблём. За это время было необходимо провести первые пробы и передать полученные данные.       - «Хамелеон» готов, – Джеймс с техниками отрапортовал о состоянии запущенной бурильной машины. – После поверхностных заборов можно сразу начинать копать.       Следовало сделать не менее десятка срезов льда различной глубины, чтобы исключить различные сюрпризы и составить полную картину состава Фортуны.       - Значит, начнём с вылазки на полчаса.       Разведка окружающей территории, выбор места раскопок – всё это не касалось Егора непосредственно. Ему нужен был уже результат этих действий, возможность получить ледяные глыбы и засесть с ними в лаборатории.       - Сейчас получите мини-контрОллер.       На этих словах Олег – худющий очкарик неопределенного возраста – подскочил со своего пуфа как пружина, пробежался кругом, суя каждому что-то похоже на лист прозрачного пластика, гибкий и тонкий как бумага. Узкий, но длинный, достаточный чтобы плотно обхватить запястье.       - Носить обязательно при себе, всегда, когда покидаете каюту. Он завязан на личном ноутбуке и синхронизируется с вашими лабораториями и кабинетами. – Бригадир тряхнул рукой, у него уже висел этот браслет. – Настройки простые. Разберётесь.       - Мочить можно?       - Можно, но не нужно.       Егор сразу пересел к Олегу.       - Включи всё, потом покопаюсь.       Ноутбук уже лежал на столе у кровати, Егор его распаковал первым после одежды, проверил на работоспособность и сохранность всех файлов. Больше переживал за личные фотографии – то немногое, что теперь оставалась у него от Земли – чем за материалы, которые могли понадобиться по делу.       На подключение контроллера, ушло больше времени, чем Егор мог предположить. Зато теперь он мог в любой момент получать информацию и с ноутбука и с любого оборудования из своей лаборатории, сводить всё в единую базу. Очень удобно.       С потолка зашипело, закрякало.       Бригадир включил и опробовал громкую связь из своего кабинета:       - Сбор у первого шлюза. Полная готовность пятнадцать минут.       ****       Под скафандр, немедленно окрещённый «ватником», не смотря на кучу иностранных нашивок, надевалось термобельё. В нём, облепившим тело, как вторая кожа, Егор чувствовал себя практически голым. Неприятное ощущение отпустило только когда удалось застегнуть последний клапан и посмотреть на запаздывающих через выпуклое стекло шлема.       Сам костюм отличался от тех, в которых они прилетели. Этот был рассчитан на низкие температуры, более приспособлен для свободного движения и имел ярко-оранжевый цвет.       За герметичной дверью первого шлюза начиналась целая система разноцветных тросов. Передвигаться, предварительно зацепившись карабином с пояса, можно было только по ним. Так снижался риск заблудиться в условиях плохой видимости и пропасть, сбитым с ног внезапным порывом ветра, который тут затихал и усиливался совершенно неожиданно.       - Ходим только по двое, – напомнил Саша, и вдавил в дверь большую круглую кнопку, запуская механизм разгерметизации тамбура.       Егор пристроился за махнувшем ему Романом и, когда подошла их очередь, щёлкнул зацепом, вывалился наружу.       Погода им сегодня благоволила. Местное светило, не скрытое утихшей недавно бурей, позволило осмотреть окрестности. В принципе пейзаж мало чем отличался от равнин Антарктиды, тех, как они выглядели до позорной войны, в ходе которой планета лишилась единственных своих запасов пресной воды.       Везде, куда не кинь взгляд, простиралась серебристо-белая пустыня. Миллиарды миллиардов километров девственно чистых снега и льда.       - Красиво, – выдохнул Егор, жмурясь от слепящих бликов.       - Наслаждайтесь, господа, скоро тут будет темно как у негра в жопе!       Громогласный ржач Джеймса заставил подкорректировать мощность динамиков, оставив все переговоры фоновым звучанием. Голос бригадира всё равно выделялся резким гарканьем. Умел же мужик привлекать внимание, вроде и не орал, а не услышать было невозможно.       Егор повозившись с тросами на узле, от которого они расходились в разные стороны, выбрал нужный и в сопровождении Ромы потопал от базы. Первый анализ в подтверждение данных зондов он, не дожидаясь запуска техники, мог сделать сам. Пробоотборник – приличного размера кейс с набором готовых ёмкостей и щупов – обратно тащили вдвоём.       Вернулся он на базу первым, пройдя процедуру обеззараживания, добравшись до лаборатории, сделал себе заметочку в следующий раз так много не набирать. Проще было сделать пару ходок, чем надрываться, ворочая куски льда.       К вечеру, как раз перед ужином, предварительный отчёт был готов.       - Если не вдаваться в подробности, данные зондов мы подтвердим, – Егор поспешил поделиться этим с главным. – Лёд и атмосфера пригодна для жизни. Химический состав идентичен. Предположительно, на Фортуне даже дышать можно будет без средств защиты.       Это обстоятельство, конечно, радовало, но при слишком низких температурах за стеной «Оплота» находиться можно было только в скафандре.       - А другое? Вирусы, например?       - Об этом рано говорить. Нужны глубинные срезы. Не менее десятка для начала.       Саша кивнул, место раскопок было уже выбрано, машины начнут работу в ближайшее время, расчищая площадку для буров. Единственная сложность заключалась в постоянной метели: чтобы не бороться с бесконечно наносимым снегом, было решено оборудовать навес и перевести все процессы в полу-автоматический режим. Пусть медленней, но вернее, без риска внезапных отказов и поломок в самый неожиданный момент.       - Не повлияет же на результаты?       - Нет.       На деле это означало что техника, по сути, только подготовит плацдарм – выроет во льду огромное помещение, где вручную придётся собирать образцы, и далее по необходимости будет углублять. К зависанию в лаборатории Егору добавлялись периодические вылазки за материалом.       Все за пару дней вошли в ритм, подстроились под новые условия.       Егор отмахивался от собственной легкой нервозности, списывая это на затянувшуюся адаптацию, с головой погрузился в работу. На раскопки пока не ходил, необходимое ему приносили.       Он раскладывал подписанные контейнеры с вырезанными блоками льда в анализаторы, запускал специальные программы и по завершении процессов сводил данные. Результаты его радовали. На глубине десяти метров никаких расхождений не было. Бригадир, тоже довольный отправляемыми на Землю рапортами, для достоверности и исключения случайностей распорядился расширить место заборов.       ****       Мини-контроллер Егору с непривычки натирал, и он избавлялся от него при первой возможности. Работать удобнее было или на компьютере в лаборатории, или на личном ноуте – и экран больше и понятнее, без лишних наворотов.       Сегодня загрузив в лаборатории новые блоки, поставив необходимые таймеры, он наблюдал за всем удалённо, развалившись на кровати. Практически задремал, когда раздался характерный писк – противный, звук входящего сообщения.       Он приподнялся, хмурясь. Не должно было так быстро. Десять контейнеров только к утру прошли бы полную начальную стадию проверки. Сигнализировал самый первый. Причём отработанный, пустой. Кусок пластика, уже отправленный системой на чистку, завис на распределяющей ленте.       Егор ткнул в экран, разворачивая отчёт.       Вес контейнера превосходил исходный. Незначительно, но и такого быть не должно. Может, конечно, прилипло что-то ко дну попавшее случайно, но через его прозрачные стенки было отчетливо видно – ничего внутри не находилось.       Повертев дистанционно камерами, приблизив изображение, Егор осмотрел каждый его сантиметр. Пустой, чистый. И потяжелевший на почти двести грамм.       Вероятнее всего случился какой-то сбой. Всё же игнорировать этот факт было безответственно.       Егор выбрался из одеяла, в которое успел закрутиться, кивнул по пути Гарику, звавшему играть в шахматы:       - Скоро приду, – и в аппаратной натянул на себя защитный костюм.       Без него, герметичного, двухслойного, с фильтро-вентялиционной установкой заходить внутрь было нельзя.       За спиной с тихим шипением закрылась дверь разделительного бокса и Егор склонился над причиной своего беспокойства. В углу пустого контейнера что-то поблёскивало. Непонятно, как он мог не заметить это с камер.       Егор достал длинный пинцет, ухватил за кончик, поднимая. Осколок был крохотный, не больше пары сантиметров, и выглядел знакомо. Слишком. Как кусок скорлупки перепелиного яйца.       В первый момент Егор даже подумал, что какой-то идиот подбросил, решив его разыграть. Но глубокий стальной цвет и неожиданно большой вес для такого размера вызвали подозрения. Да и откуда бы взяться скорлупе на базе, где вся еда сплошь восстановленная, не с Земли же привезли.       Егору внезапно стало не по себе.       Стараясь не дышать, осторожно переложил «скорлупку» под окуляр портативного рентгена. Включил и, отойдя, замер перед пустым монитором – серебристого осколка не было. Аппарат просто не замечал его, сканируя как пустое место. В то же время находка никуда не делась. Егор продолжал видеть её собственными глазами.       - Что за херня?       Под нажимом щупа осколок не деформировался, не крошился, оказавшись на удивление прочным.       Это было неожиданное и тревожное открытие.       Вполне могло оказаться, что это просто какой-то космический мусор, нужно лишь провести тщательное обследование. Интуиция же подсказывала, что без сюрпризов не обойдётся, а ей Егор привык доверять.       И он, не решаясь больше трогать, накрыл «скорлупу» сверху тем же контейнером, выскочил из лаборатории. Нужно было срочно сообщить Бригадиру. Зафиксировать всё по протоколу.       Он еле выдержал положенные пять минут в карантине, нетерпеливо содрал с себя защитный костюм и рванул в соседний модуль. Саши в кабинете не оказалось, скорее всего, он уже ушел к себе или торчал в общей зоне.       Егор пулей пролетел по коридору. Запнулся лишь у собственной каюты. Дверь в неё оказалась открытой. Не обратил бы на такую малость внимания – или сам не закрыл или кто-то искал его и так оставил – если б не пустой стол.       Ноутбука не было.       В растерянности и с нехорошим предчувствием Егор, уже гораздо менее уверенно, чем до этого зашёл в красный модуль. Его компьютер нашёлся сразу. В окружении всех членов экспедиции включённый проигрывал ролик. Звук из динамиков шёл с небольшой задержкой, скакал и подвисал. Сказывалась нагрузка запущенной программы обработки информации из лаборатории. Весьма характерные звуки: сладострастные стоны, влажные, пошлые шлепки, не оставляли сомнений о том, что именно происходило на экране.       Егор оступился, задев ногой пуф. Почти десяток пар глаз синхронно повернулись к нему.       - Это что за поебень? – шёпот бригадира пробрал Егора до костей.       От испуга сердце ёкнуло, болезненно затрепыхавшись в груди.       Оба голоса на видео были мужскими.