Овладеть тобой полностью

— Я принёс освежители воздуха. Уилл опускает пакет на сидение рядом с койкой и извлекает оттуда один освежитель, распаковывает и подносит к лицу Ганнибала. Тот, естественно, не вдыхает и не меняется в лице, но загорается индикатор. «Зелёный». «Я рад тебя видеть, Уилл». Уиллу нравится в собственной голове превращать односложные ответы в целые предложения, восстанавливая в голове тембр и интонацию голоса. Он проводит освежителем в воздухе, распространяя аромат. — Хочешь хвойный лес? «Зелёный». «Соглашусь, этот запах весьма приятный». — А что насчёт свежего цитруса? Уилл расправляется ещё с одной упаковкой. «Красный». «Первый запах был гораздо лучше». Злорадная ухмылка, которую Ганнибалу в таком состоянии не увидеть. Убирая хвойный лес в пакет, Уилл оставляет цитрусовый. — Ты знал, что я так поступлю? Молчание. «Красный». «Я был о тебе гораздо лучшего мнения, Уилл». — Ты меня ненавидишь? Ещё одна пауза. «Красный». «Моё сочувствие к тебе обременительно». Уилл внезапно вспоминает эти слова — каким тоном и при каких обстоятельствах те были сказаны — и скорее импульсивно, чем обдуманно обхватывает ладонь Ганнибала своей. — Ты знаешь, что я не могу приходить чаще? «Зелёный». Уилл открывает ютуб и переворачивает в только что вымытую тарелку полную кастрюлю макарон. На этот раз он решает поэстетствовать и покупает готовую пасту с сырами и специями — остаётся только развести её в кипящей воде. Из первой же лекции об уникальном аппарате, перевернувшем восприятие сознания и жизнедеятельности прикованных к постели больных, Уилл узнаёт фамилию изобретателя. Им оказывается доктор Роло Хэйнс. Поставив на паузу текущее видео, Уилл открывает в отдельном окне все данные, которые может найти на доктора. Родился, учился, добился — стандартная биография работника медицины, не предоставляющая никаких данных относительно характера, повадок и образа жизни интересующей Уилла персоны. Забыв об уже остывающих макаронах, он открывает видео с интервью доктора Хэйнса. Основная специализация Хэйнса — нейроисследования, у Уилла этот термин ассоциируется только с фокус-группами и рекламными компаниями. Должно быть, это просто модное слово для обозначения работы обычного невролога. Стоит пробить информацию с послужным списком, и предположения Уилла подтверждаются: от мелкой сошки Хэйнс перемещается во всё более значимые круги в медицинском мире. За окном уже начинает светать, а Уилл продолжает исследовать статью за статьёй. Полученные результаты удивляют и шокируют даже его самого, хоть разве после ангелов со срезанными со спины крыльями и человеко-дерева, в чьи внутренности были помещены цветы, его способно хоть что-то удивить? На работе, в перерыве между лекциями, когда следовало бы вздремнуть хотя бы часок, Уилл занимается каталогизацией полученной информации и составлением списка причастных к исследованиям Хэйнса лиц. В прошлом Хэйнс был вербовщиком в компании нейронаучных исследований и убедил одного из практикующих хирургов вживить себе чип, позволяющий физически ощущать то, что чувствуют его пациенты. Безусловно, это нововведение значительно облегчило диагностику, но вот сам хирург в конечном итоге не только уволился со службы и развёлся с женой, а ещё был арестован в тот момент, когда вгонял сверло в лоб бездомному, нацепив на того аппарат для считывания. После перемещения в специализированную клинику экспериментатор скончался, причиной стали нанесённые хирургом самому себе многочисленные повреждения: у того не только отсутствовали ногти и зубы, но ещё были сняты целые участки кожи и удалена почка. Уилл и представить не может, до какой степени отчаяния следует дойти, чтобы в домашних условиях попытаться вырезать себе почку. Вспоминая Ганнибала, он предполагает, что все хирурги определённо скрытые садисты. Вспоминая свою работу, он радуется, что подобный аппарат не придуман для следователей, иначе Уилл бы поехал головой гораздо раньше, чем этот хирург. Аппарат для связи с находящимися в вегетативном состоянии пациентами был уже пятым и заодно самым успешным проектом доктора Хэйнса. На сайте расположена очень детальная инструкция по использованию, хоть разобраться в настолько простом аппарате может и слепой. Не так уж сложно гуглится история его изобретения: прототипы были достаточно громоздкими, и голову пациента для считывания импульсов полностью обвивали проводки. Нынешняя модель, помимо овального коробка с индикаторами, содержит один крохотный круглый чип, который легко и безболезненно прикрепляется к виску больного. Также на официальном сайте содержится масса предупреждений о том, что метод экспериментальный, обязательства об обратной связи, непонятный договор о неразглашении и обычный дисклеймер, что любые риски по состоянию здоровья пациента принимает его ближайший родственник, с чьего разрешения используется аппарат. Если размышлять с моральной точки зрения, Уиллу сложно сказать, какой процент родственников эта технология обнадёжила, а какому стало только тяжелее. Сорок процентов больных оказываются в сознании, просыпаются только единицы. Что хуже в таком случае: считать своего близкого человека спящим бездушным овощем, или же знать, что он может всё слышать и воспринимать, вот только заперт в клетке собственного тела. Уиллу сложно счесть свои чувства даже относительно Ганнибала, что уже говорить по поводу тех, чьи близкие любят их самозабвенно и от души. Вопреки любым средствам предосторожности, Уилл продолжает слушать интервью на ютубе по дороге из Куантико в Вулф Трап, чтобы узнать актуальные данные, а именно — чем же сейчас занимается скандальный доктор. Естественно, после первого случая он стал более аккуратным, но, обвешав себя дисклеймерами и предупреждениям, Хэйнс явно не перестал быть тем, кем являлся изначально: учёным, для которого результат исследования важнее побочных эффектов, будь это даже потеря человеческой жизни. Когда из колонок доносятся слова об оцифровке и перемещении сознания, машину заносит, и Уилл едва не влетает в фонарный столб. Ему требуется не меньше десяти минут, чтобы отдышаться. — Наши лучшие учёные работают над цифровым извлечением сознания из одного мозга и своего рода переселением его в мозг носителя, — вещает слегка упитанный мужчина средних лет в сером костюме. Сидящий напротив него интервьюер выглядит сконцентрированным на пределе своих возможностей. — Даже в лучшие дни мы используем лишь сорок процентов возможностей нашего мозга. А оставшиеся шестьдесят пустуют, как несданная съёмная квартира на эйрбиэнби. — Нашим зрителям может быть не совсем ясен ход вашей мысли, — вежливо отвечает журналист с медленно прогружающимся вытянутым лицом. — С нашей новой техникой сжатия мы выяснили, что можно поместить целое сознание в неиспользуемую область, — поясняет доктор. — Такая технология позволила бы многим больным, чьё состояние расценивается как безнадёжное, обрести в прямом смысле слова новую жизнь. За окном машины пылает октябрь, но дрожь пронизывает Уилла, сковывая каждую конечность. Он понимает всё гораздо быстрее нерасторопного журналиста. — Почему вы говорите «позволила бы»? Пока подобные разработки находятся исключительно в теории? — Всё верно, — подтверждает Хэйнс. — Для реализации требуется провести дополнительные исследования, обсудить все детали с добровольцами. Исключить возможность любых рисков и побочных эффектов. Нет. Уилл смотрит на самоуверенное выражение лица доктора, которое гораздо больше бы подошло человеку, сколотившему состояние на трейдинговых компаниях. Он совершенно точно знает, чего он хочет. Более того — желаемое уже в его руках, осталось только разобраться с гуманностью подобных экспериментов. Дрожь и невозможность поверить услышанному очень скоро переходит в совершенно новое состояние — наконец Уилл ощущает уверенность. Он совершенно точно знает, чего он хочет.