Овладеть тобой полностью

«Ну как тебе новая командировка?» — интересуется Ганнибал, как только Уилл проходит рамки контроля в аэропорту. Уиллу приходится в очередной раз потратить время на то, чтобы размотать наушники и подсоединить их к телефону. Ганнибал в его голове всё это время только хмыкает. «Уилл, за полтора месяца ты уже мог бы приобрести беспроводные наушники. Для наших целей подходят даже неисправные». — Не думал, что меня когда-нибудь достанет твоё нытьё, — говорит Уилл, когда справляется с задачей. В этот момент их беседу прерывает реальный звонок, Уилл сразу же снимает трубку. Офицер Хокинг встречает его прямо на выходе, от международного аэропорта в Денвере они едут в Колорадо-Спрингс. Выглядит его коллега так, словно сошёл со страниц детективов или долго прожил в сериале, где следователи ходят в коричневых пальто, нахлобучив шляпу на лоб. Ганнибал отмечает, что детектив Хокинг одинок много лет, с тех пор как из-за работы не заметил отсутствие дома собственной жены. Уилл считает любые личные разговоры излишними, и весь путь они болтают только о погоде и перелётах. Хокинг предлагает Уиллу сначала оставить вещи в забронированном на его имя номере отеля, но делает это настолько неохотно, что по итогу они сразу же едут в участок. «Пока патологоанатом на месте», — комментирует спешку детектив, но Уилл и сам хочет поскорее разделаться с обрушившейся на него работой. Чем ближе они к месту, тем сильнее разгорается любопытство — тот ли это убийца, которого они ищут, или же беспутный подражатель. Как-то в последнее время озабоченных убийствами обывателей становится многовато, или просто со своими заботами Уилл на некоторое время вынырнул из потока новостей. В участке Уилла встречает женщина, очень нервная, в уродливом жёлтом плаще, слишком лёгком для зимней погоды. — Я вас знаю, — обращается она напряжённым голосом. — Я так рада, что вы приехали наконец. Кроме вас, никто не может мне помочь. Эмоций Уилла хватает только на то, чтобы удивлённо приподнять брови, и сразу же находящийся на посту полицейский оттягивает женщину за плечи. — Пожалуйста, присядьте и ведите себя спокойно, — обращается он к ней. Та опускается на скамейку, с которой подорвалась прежде, и кидает в сторону Уилла озлобленный взгляд. — Это сестра убитой, — комментирует Хокинг, как только за ними закрывается дверь при переходе из фойе в соседний коридор. Уилл не отвечает, он прокручивает в голове полутона впившегося в него взгляда. В нём сокрыта не только злоба, а нечто иное — смесь обожания и страха. Самое время отрешиться от лишних эмоций; с тех пор, как Уилл вернулся к привычному образу жизни, он снова вбирает окружающих чересчур интенсивно. Чтобы отвлечься, он фокусируется взглядом на шелушащейся краске на стенах, но вместо нейтральных мыслей в голове всплывает воспоминание о временах, когда сам Уилл был простым полицейским. До морга идти недалеко, да и само его помещение составляет одну небольшую комнатку с морозильной камерой. — Обычно тела обследуют в городском морге, — сообщает сопровождающий Уилла детектив. — Сегодня я попросил прибыть медэксперта в связи с вашим визитом. Уилл уже желает возразить, что не такого уж высокого полёта он птица, чтобы не прокатиться в местный морг, но, исключительно из стыда перед Ганнибалом, находит в себе силы сдержаться. Хокинг звонит кому-то, и прибывает ещё одна женщина, но в цивильной одежде; её волосы разделены на прямой пробор, из-за чего видны седеющие корни. Судмедэксперт же неуклонно напоминает Прайса — возможно, из-за белого халата или же из-за манеры детально разжёвывать слова, не сообщая при этом сколько-нибудь ценной информации. Он извлекает тело и демонстрирует характер повреждений. Убитой немного за тридцать, труп лежит на животе, кожа со спины содрана. С силой, неравномерно, неаккуратно. Уилл жалеет, что рядом с ним нет Беверли, ну или, раз это невозможно, хотя бы Прайса, который задал бы более корректные вопросы, и ответы которого не были бы плавающими. Женщину обнаружили в местном водоёме, уцелевшая кожа распухла, и из-за этого жертва выглядит более крупной, чем была при жизни. — Это важно, что она на два размера меньше, чем остальные жертвы? — спрашивает он у Ганнибала, но не получает ответа. Детективы смотрят на Уилла как на немного безумного гения, вроде как психически больному позволены беседы в таком стиле с самим собой. — Она носила шестой размер, — комментирует женщина, чьё имя выветрилось у Уилла из головы сразу же после того, как их представили друг другу. — Максимум, восьмой. «Ты уже знаешь, кто убийца», — произносит Ганнибал, и Уилл содрогается. — «У них обоих один мотив: мы завидуем тому, что видим ежедневно». К счастью, присутствующие никак не реагируют на странное поведение Уилла. — Как бы вы охарактеризовали нанесённые повреждения? — обращается он к местному Прайсу, а затем поднимает взгляд на своих коллег. — Наш объект может изменить метод убийства, потому что это не самоцель. Но вряд ли на пятой жертве он разучился свежевать. Женщина едва заметно дёргается, словно до этого не имела дела непосредственно с убойным отделом. Хокинг же склоняется, чтобы детальнее рассмотреть раны, в некоторых местах мышцы повреждены, края выглядят неаккуратно. — Может, она вызвала его злобу, и он был с ней более жесток? — предполагает детектив и замолкает, а после недолгих раздумий добавляет: — Вы сказали, что убийство не самоцель убийцы, как такое возможно? — Само убийство, впрочем, никогда не является целью, — отвечает Уилл, забыв о том, что местной полиции его привычный философский тон может показаться странным. — Только осознав цель, можно перейти к его поимке. «Его цель — кожа, и ты думал об этом раньше», — говорит Уилл сам себе, неслышимый ни коллегами, ни Ганнибалом. — «Лишить её кожи, оставить обнажённой, лишить кукольной красоты и забрать её изящество себе». — Его цель — кожа? — вклинивается второй детектив, она находит в себе силы выровняться и держать осанку, встречая реальность лицом к лицу. Уилл заглядывает ей прямо в глубину зрачков. — Его цель точно не ярость, — отвечает он. — Вряд ли мне позволено раскрыть больше. Сколько времени прошло между пропажей и обнаружением тела? Уилл бросает на лежащую равнодушный взгляд, словно терапевт, принимающий поток пациентов и уже со скукой определяющий очевидный диагноз. Сам Уилл уже знает ответ, вот только если он не расспросит все детали дела, то покажется чересчур самоуверенным и поверхностным. — Около недели… дней пять, — наконец вклинивается судмедэксперт. — Всё это время она пробыла в воде? «Он держит их у себя некоторое время. У него есть дом, в котором он живёт один. Просторный дом». — Я судил именно по степени разложения… — продолжает мужчина, но Уилл уже знает. — То есть, вы не допускаете вариант, что она была убита два, три дня назад? Все присутствующие глядят на Уилла с недоумением, но они и не знают всей картины. Под давлением взглядов Уилл достаёт телефон и уже желает «позвонить Ганнибалу», но в эту минуту пальцы сами набирают номер Прайса. Следует череда протяжных гудков, присутствующие не задают лишних вопросов. — Алло, Уилл? Он выдыхает. — Привет, подскажи информацию, каким составом была обработана кожа последней убитой по делу? Кэтлин Лайтс? В ответ Прайс сначала чертыхается, потом слышен звук перемещаемой каталки, нецензурный выкрик Зеллера на фоне. Затем он в деталях перечисляет предположительный состав мази. Уилл вопросительно смотрит на коллегу Прайса, чьё имя он тоже позабыл. — Никаких совпадений. — Спасибо, Джимми, ты нереально меня выручил. Уилл сбрасывает звонок, местный судмедэксперт накрывает и прячет тело, Хокинг с коллегой молчаливо рассматривают Уилла, словно новые псы из стаи, которые желают запрыгнуть на диван, но при этом боятся или не могут спросить разрешения. Ганнибал молчит, но Уилл прокручивает ранее сказанные им слова. «Ты уже знаешь, кто убийца». — Она замужем? — Никогда не была. — Молчаливая и пугливая детектив обладает более тонким чутьем, нюхом: способностью ловить полутона в пустоте. Судмедэксперт беззвучно покидает комнату, закрыв тело в холодильнике. — Убийца другой? — Убийца её сестра. В отель Уилл добирается без сопровождения. В телефонной беседе с авиакомпанией он подтверждает забронированное на завтра место. Конечно же, детективы остались в расстроенных чувствах, но у них минимум трое суток, чтобы доказать её причастность. Уиллу кажется, они тоже немного расстроены, что вместо мирового маньяка получили семейную драму. Обычно люди, которые его узнают и смакуют сайты, подобные свалке Фредди, редко бывают здоровы. Ну, а если Уилл всё же ошибся — это не его дело разбираться в происходящем и отбирать чужой хлеб. Прежде он счёл бы иначе, а сейчас просто снимает с себя груз ответственности — в конце концов, любой его диагноз не является истиной в последней инстанции. В отеле он принимает душ и задумывается о том, чтобы сделать себе что-нибудь приятное: заказать вкусной еды, к которой он привык за последнее время, ну или просто подрочить, чего он не делал уже очень давно. Точнее, вообще не делал в присутствии Ганнибала. В результате Уилл просто проваливается в сон, удовлетворённый результатом расследования и, следовательно, скорейшим решением основной задачи своей командировки. Безусловно, искомый им маньяк не обнаружен, но сейчас не время переживать по этому поводу. Жертва в Колорадо-Спрингс просто помогла ему увидеть негатив Буффало Билла, как некогда распятая на рогах девушка была тем негативом, благодаря которому Уилл смог узреть Хоббса. В снах он рыбачит с Эбигейл, а потом они прогуливаются по полям, усеянными отрезанными оленьими головами. На каждом шагу морды оленей превращаются в лица молодых девушек с длинными чёрными волосами. Последняя девушка обладает чертами Кэтлин Лайтс, но она не винит ни Уилла, ни своего убийцу. Из жизни будто пропало чувство вины. Или же Уиллу теперь стыдно за эту эмоцию — Ганнибал никогда не стеснялся себя в любых проявлениях. Сигналом к пробуждению служит вибрация телефона. Трубку Уилл снимает, ещё пребывая в состоянии сна, он ожидает услышать голос Джека, но вместо этого с ним заговаривает женщина. Требуется краткое время, чтобы проснуться и вспомнить голос. Уилл возобновляет в памяти седой пробор и плотно сжатые в едва различимом отвращении губы. — Вы оказались правы: она призналась.