Наследие

      Уже второй раз я проснулся в неизвестном помещении, совершенно один. Пару минут ушло на то, чтобы осознать случившиеся и унять дрожь в руках. Что ж, осмотрим мои апартаменты.       Не так уж и плохо, видимо, камера мне досталась шикарная. Вон даже кран есть, хоть и ржавый, но с текущей водой. Сбоку деревянные нары с какими-то лохмотьями вместо одеяла, напротив — умывальник и туалет. Одной из стен не было, просто сплошная решётка с дверью на нескольких замках. Ну и небольшое решётчатое окно, почти у самого потолка.       Пожалели Избранного, дали камеру подальше от дементоров, ребёнок всё-таки. Хоть какие-то плюсы. Посмотрев в окошко, понял, что сейчас раннее утро. Сделав небольшую зарядку, дабы оставаться в тонусе, я начал день с подробного осмотра камеры. К моему удовольствию, под нарами нашлась небольшая ниша, видимо, с вещами предыдущего владельца. Маленькая кружка, пара перьев каких-то птиц и женская заколка. Интересный набор, наверное, тут жила девушка.       Оценив найденное сокровище и спрятав поглубже в нишу, я сел на нары, задумавшись. Кому нужно было, чтобы я очутился в тюрьме? Волдеморту? Не думаю, ему было проще убить меня. Остаётся Дамблдор. В это верить не хотелось. Ведь это же Дамблдор, величайший человек. Министр не осмелился бы, остаётся он. Зачем ему это делать?       Так, нужно детально вспомнить, что происходило в день битвы. Я бежал за Беллой и тут — наваждение, темнота, и вот Дамблдор стоит передо мной. Мог ли он стереть мне память? Запросто. Потом Хогвартс и поезд. Тогда Рон и Герми уже вели себя как-то отстранённо, но я не заметил, был подавлен смертью Сириуса. И тут на меня накатило озарение. Дамблдор, он всё подстроил! Наверное, ему удалось-таки угробить лорда, вот и перестал быть нужен мальчишка. Но я же не представлял угрозы, почему? Почему так радикально? Ладно, обдумаю это позже. Единственное, что пока понятно — меня предали, предали те, кого я называл друзьями и семьёй. Ненавижу, ненавижу, НЕНАВИЖУ ВАС! Так, успокойся, Поттер, всё равно никуда уже деться.       Я устало прислонился к решётке и прикрыл глаза. Но покоя мне не дали — меня окликнул девичий голос.       — Новенький, я смотрю?       Ехидный тон поразил меня: как она способна вообще выражать эмоции? Я тут меньше нескольких дней, да ещё и без особого влияния дементоров, а чувствую себя подавленно.       — Давай познакомимся, что ли.       — Гарри, Гарри Поттер. А тебя как?       — Поттер? Знаменитость? Ты чего тут забыл? Неужели стал не нужен, и от тебя избавились?       — Да, как-то так. Но ты не ответила на мой вопрос.       — Меня зовут Лилит Лестрейндж. Наследница Лестрейндж.       — Ты…. Дочь Беллатрисы? Не может быть…       — А ты разве не знал? Как же, неужели с героем не делятся информацией? Как держат маленьких девочек, шантажируя ими родителей? Заставляя идти на поклон к этой полукровке? Не знала, что ты такой идиот.       После её слов я действительно почувствовал себя глубочайшим идиотом, многие годы не замечавшим очевидного. Для него всё было в чёрно-белых тонах, никак иначе.       — Прости, я не знал, действительно, не знал… Как видишь, меня не сильно информировали и теперь совсем избавились.       — Забей, герой. Уж прости за слова, но ты сам позволил сделать из себя марионетку. Как наследник столь древнего рода не смог понять очевидного?       — Древнего рода? О чём ты? — тут я не на шутку удивился.       — Поттер, ты серьёзно? Все чистокровные знают, что род Поттеров — один из древнейших родов Британии, не чета всяким Малфоям и Нотам.       — Ого… Ты будешь смеяться, но о магии я узнал в одиннадцать и слыхом не слыхивал о таком. В Хоге я больше любил квиддич и шахматы с Роном, чем учёбу.       — Дааа, дела… Погоди, ты разве жил не с магами? Ты же Поттер, национальный герой, маленький золотой принц. Как же тебя не познакомили с такими азами? Неужели тебя не учили? Не понимаю…       — Это долгая история, но так как нам спешить некуда, я тебе расскажу…       Где-то с полчаса я рассказывал то, что никому никогда не говорил. Рассказывал о жизни у Дурслей, побоях, голодовках и тяжёлом труде. С Роном и Гермионой я бы никогда об этом не говорил, побоялся бы, но с этой девушкой я чувствовал себя умиротворённо. Лилит оказалась отличным слушателем. Вздрагивала в драматических моментах, сжимала кулаки, когда я в очередной раз рассказывал о голодовках. На душе было легко, наверно, мне нужно было этим поделиться с кем-то.       — Вот как-то так и жил. В одиннадцать ко мне пришёл великан Хагрид, он и рассказал о магии. Так что ни о каких уроках и магии, как ты понимаешь, я знать не мог.       — Прости, Пот… Гарри. Не знала, что всё так плохо…       — Как ты сказала, забей. Лучше расскажи о себе, — мне была очень интересна собеседница, единственная, с кем я мог поговорить.       — Ну что тут говорить. Мне шестнадцать, с малых лет меня готовили как наследницу и леди. Обучали магии, этикету, ведению финансов и такое прочее. Родителей я почти не знала, всегда была с нянями, гувернантками и эльфами. В четырнадцать нас поймали орденцы, меня посадили сюда, а матери сделали внушение, что если она вновь не присоединится к Лорду, мне конец. Она когда поняла, что прислуживает полукровке, ушла от него и избежала Азкабана. Но теперь, как видишь, вынуждена опять присоединиться к нему.       Проговорили мы почти весь день, замолкая, только услышав шаги тюремщика, который разносил еду. Быстрый перекус, часть еды в нычку ниши, и продолжаем общаться. Мы друг в друге нашли отдушину, человека, которому можно всё рассказать, и который тебя поймёт.       Так проходили дни, недели, мы всё не могли наговориться. Обсуждали многое, и мою жизнь, и её. Я рассказывал про свои приключения, жизнь в Хогвартсе и у Дурслей. Спустя неделю мы взяли за правило обсуждать каждый мой поступок, совершённый в школе. Тогда я чувствовал себя полным идиотом, ведь когда мы обговаривали всё, становилось очевидно, что мои действия были идиотскими. Тогда я понял, что мной действительно манипулировали. До этого момента у меня всё же теплилась надежда, что это ошибка, недоразумение. Но теперь я понял, каким глупым я был.       Лилит же взахлёб рассказывала о своём обучении, жизни… Из её рассказов я почерпнул очень много: традиции, этикет, узнал о родовой магии. Вот почему в Хогвартсе не было уроков магических традиций? Ответ от Лилит был до боли простой. Директору нужно стадо баранов, которыми будет легче управлять.       Помимо разговоров, я старался развить физическую силу. Дементоры нас не доставали, и нужно этим пользоваться. Я делал упражнения, бегал по камере, отжимался. Данное занятие давало такое нужное ощущения бодрости после долгих посиделок у решётки. Мы с Лилит оказались очень похожи, оба несчастных ребёнка, которыми пользовались их враги.       Но однажды, уже спустя пару месяцев после моего заключения, наш разговор зашёл немного не в то русло.       — Ты бы хотел отомстить им? Им всем? — спросила у меня Лилит. Я задумался. И решил.       — Да, — прошептал я. — Сначала я думал, что не могу на них злиться, но теперь нет. Я хочу отомстить им, им всем, и Дамблдору в первую очередь. Но как? Не забыла, что мы в тюрьме, из которой не сбегали? Как я ему отомщу? Убью силой мысли?       — Всегда можно сбежать — задумчиво пробормотала Лилит. — Нам бы только открыть камеры, а ночью авроры покидают Азкабан, так как в это время ищут пропитания дементоры, и даже с патронусами становится жутковато. Но у меня нет ничего, чем можно открыть замок…       — Открыть замок, говоришь? — вспомнил я своё магловское воспитание. — Погоди секунду. — Подойдя к нарам, я залез рукой в нишу и достал заколку. — Думаю, этим можно открыть замок…       — Гарри, стражник идёт, прячь скорее! — безумно прошептала Лилит. Она не могла поверить в такое счастье, как маленькая простая заколка, ничем не примечательная в свободной жизни, но такая ценная здесь.       Получив ужин, на этот раз какая-то мерзкая каша и хлеб, продолжили обсуждение.       — Хорошо, у нас есть, чем открыть замок. Давай обговорим это всё завтра как можно подробней. Тут нельзя упустить ни одной детали, а у меня уже глаза слипаются.       — Без проблем, Лили. Спокойной ночи, — задумчиво прошептал я. Ложки мы по обоюдному согласию заныкали, пригодятся. Всё, всё завтра. Умостившись на твёрдых деревяшках, я уснул.

***

      Новое утро, мать его. Встал, немного размялся и умылся водой из вялотекущего крана. Видимо, мой утренний моцион разбудил и Лилит.       — Доброе утро, Гарри. Давай начнём обсуждать после завтрака, его вроде должны скоро принести. Не хотелось бы попасться так глупо.       — О’кей.       Принесли завтрак, мы быстро поели и занялись обсуждением. Потихоньку начал вырисовываться план действий, первый, второй, третий. Кажется, мы обговорили всё: безопасные отходы, условные имена, возможное оружие и прочее, и прочее.       Две ложки, которые у нас оказались, мы решили заточить. Сначала процесс шёл вяло, но, поняв, под каким углом держать ложку, мне удалось её заточить. Осталось научиться вскрывать замки. Следующие дни, во время наших разговоров, я попутно старался понять, как управляться с этой сраной заколкой. Наконец я услышал долгожданный звук открывающегося замка. Быстро вернув всё как было, я с победным выражением лица сел рядом с решёткой. Лилит улыбалась. Мы были готовы.