Танец белой цапли

Чем ближе Юу подходил к своей цели, тем неспокойней ему становилось. До того, как он вошел в просторный, светлый, высокий зал он ощущал волнение и тревогу, теперь же в нем проснулось нечто вроде азарта, приводившегося его в какое-то маниакальное состояние возбуждения. Он был так близко, совсем чуть-чуть и еще одна ступень окажется позади, приближая тот момент, когда он осуществит свою затею. И вот он, человек, который при должном подходе сумеет открыть ему некоторые нюансы без которых не вытащить из театра Мику, сидит уже буквально в метре от него, наслаждается ужином в компании. Юичиро не смотрит на того, кто нынче вечером сопровождает его субъект — ему попросту не до этого, ибо всё его внимание сосредоточено на мужчине, которого показал ему информатор. Лишь он представляет важность для нашего героя и никто другой ему не интересен. Мужчина сидит спиной к Юу, соответственно, приближаясь, парень даже не знает, как будет выглядеть его надежда. По первому взгляду можно сказать, что он весьма импозантен. Строен, быть может даже худоват, но в нем чувствуется элегантность и гибкость хищника. Несколько вызывающими Юу кажутся длинные волосы мужчины, собранные в конский хвост, но люди таких профессий всегда неординарны и стремятся к определенному, привлекающему внимание, облику. — Пусть только мне повезет, и он не пошлет меня сразу куда подальше, — подходя все ближе, молитвенно шепчет Юичиро. «Гораздо хуже, что он за столом не один. При свидетелях он вполне может отказаться от подобной беседы. Но я должен это сделать прямо сейчас, иначе второго такого шанса, застать его в неформальной обстановке, может уже не представиться!» — Прошу прощенья, — встав у столика, Юу устремил взгляд на того, кто должен был сыграть не последнюю роль в его планах, и чуть было не поперхнулся воздухом, когда мужчина с правильными чертами лица поднял на него твердый, пронзительный взгляд из-под тонко очерченных бровей. «Я уже видел его! Видел это лицо. Он был одним из тех, кто пытался угомонить зрителей, когда Микаэль потерял сознание на сцене. Я помню этот жесткий взгляд. Мельком я увидел его и этот образ будто бы отпечатался в моей памяти! Я его ни с кем не смогу спутать во веки вечные!» Юичиро похолодел. Внезапное чувство полнейшего провала прошибло все естество. «Как можно договориться с кем-то подобным, это же не человек, а скала!» — Ничего, не извиняйтесь, мы Вас прощаем и нисколько не задерживаем, — проговорил с нескрываемой надменностью мужчина и надпил из своего бокала вино, не глядя в сторону юноши, будто его и не существовало вовсе. Его сосед прикрыл ладонью лицо, дабы скрыть тотчас появившуюся улыбку. «Ну ничего себе!» — подобная реплика ввела Юу в окончательный ступор. Но, благо, он четко знал зачем пришел сюда, в противном случае этот тон и поведение, никак не располагающие на любезный разговор, спугнули бы его. Собственно, он и сейчас с трудом удержался, чтобы не уйти и не связываться с кем-то подобным этому мужчине. — Простите, что прерываю Вашу трапезу, — с некоторой нервозностью и нетерпением заговорил Юу, — Ваше имя — Ферид Батори? И Вы главный наставник актеров в театре Кабуки? — Вы, молодой человек, довольно хорошо информированы, — окинув Юу быстрым, оценивающим взглядом ответил Ферид. — Значит, это так? — уточнил Юу. — Так. — Вас мне и нужно, — серьезно проговорил Юичиро. — Я надеюсь, Вы не посчитаете за труд уделить мне несколько минут Вашего времени? Это очень важно и срочно. — Весьма любопытный оборот принимает обычный вечер, — произнес Ферид и глядя на тот как отражается свет в рифлёном ободке его бокала, размерено продолжил: — Послушайте, раз уж Вы так осведомлены, то должны знать, не я занимаюсь подбором кадров. К тому же в нашем штате актеров мест в ближайшее время не предвидеться. Приходите в следующем сезоне, быть может нам понадобятся люди в массовку. — Я не ищу работы! — воскликнул Юу. — В таком случае я вообще не вижу причин Вам нарушать наш вечер, — строго заявил мужчина. — Не затруднит Вас, молодой человек, так и не назвавший свое имя… — Меня зовут Амане Юичиро, — тут же выпалил Юу, надеясь, что ему это хоть как-то поможет. — …покинуть нас и чем скорее, тем лучше! — несмотря ни на что докончил фразу тот. — Но у меня действительно к Вам важный разговор. Это не шутка, поверьте! — чувствуя, что удача сегодня от него явно отвернулась, воскликнул в отчаянье Юичиро. — Это не займет много времени! Умоляю! — А может быть все же есть смысл выслушать его? — вмешался в разговор тот, кто до этого молча следил за ходом событий. — Погляди на него, сколько экспрессии в одном только взгляде, видимо, что-то и впрямь срочное. Даже мне стало немножечко любопытно. Юичиро готов был броситься обнимать того, кто хоть каким-то образом стал на его сторону и быть может сумеет повлиять на своего знакомца. Он обратил благодарный взгляд на второго мужчину. Внешне он очень напоминал Ферида, но в отличие от наставника актерской труппы — принципиального и строгого, выглядел мягко и кротко. Белоснежные длинные волосы также, как и у его товарища были собраны вместе и свободно лежали на левом плече. Однако, что сразу привлекло внимание Амане так это глаза этого человека. В голове будто что-то стрельнуло, какая-то болезненная ассоциация. Словно он уже где-то видел эту миндалевидную форму, черных, смотрящих уверенно и спокойно, глаз. Возникшая в мыслях ассоциация стала настолько яркой, что юноша вдруг ощутил, как заныло его тело в тех местах, куда были нанесены удары. «Нет, такого не может быть! — содрогнулся он. — Что их может связывать? Отпетый авантюрист, преступник, расхаживающий со своей шайкой и типичный аристократ из высшего общества — какая между ними связь! Это абсурд. Скорее всего просто похожи. Тот брюнет, а этот блондин с белой кожей. Это никак не может сочетаться. Но черт, эти глаза. Я будто вижу в них глаза того бандита!» Юичиро тряхнул головой, освобождаясь от навязчивой идеи, и перевел взгляд на Батори. Не затрудняя себя длительным размышлением после предложения Шикамы Доджи, он ответил: — А разве мы с тобой, Ши, встретились здесь и сейчас не для того, чтобы обсудить наши важные дела? Шикама не спорил, он просто пожал плечами и взглянул на Юичиро. В этом взоре парень прочел: «Ну, прости, такой уж он. Я сделал все что смог». — Если Вы продолжите упорствовать, — на этот раз Батори обращался к Юу, — и не покинете нас добровольно, господин Амане, мне не останется ничего другого, как позвать охрану. Юичиро не нужно было повторять снова. Он уже все понял. — Да, — подавленно произнес он, учтиво склоняя голову. — Я еще раз прошу извинить меня за то, что испортил вам вечер. Всего доброго. — После чего, быстро зашагал обратно в фойе, содрогаясь от негодования. — Так на чем мы закончили? — Ферид устремил взгляд на собеседника. — Ах, да, ты что-то упомянул о новом воспитаннике в доме Тамасабуро. — Говорят этого мальчика привезли из Северного района, — кивнул Доджи. — Его случайно обнаружили в одной из школ, как раз во время школьного спектакля и заметили, что в нем задатки гения, если как следует поработать, разумеется. — Хм, — Ферид слегка нахмурился. — Сколько лет им потребовалось для этого. — Говорят старик Тамасабуро, после того, как ты ушел от него много лет назад, места себе найти не мог и отвергал всех кандидатов, хотя тебе известно какие люди и с какими способностями предлагали ему своих детей, унаследовавших гении своих отцов. — Что же, полагаю теперь старик успокоится, — равнодушно ответил на это Ферид. — И все? — хмыкнул Доджи, явно предполагавший на большее увлечение данной темой со стороны друга. — Я подумал тебе будет интересно узнать кого же взяли на твою замену. — В тот самый день, — сдержанно, подавляя мрачные чувства мгновенно вспыхнувшее в душе при одном лишь воспоминании о своем прежнем доме, заговорил Батори, — когда я распрощался с домом Тамасабуро навечно, меня перестало занимать все, что прямо или косвенно касается их рода. А этому ребенку я могу сказать лишь одно — он попал в надежные руки. Если он действительно талантлив, ему помогут достичь вершины. Там рождаются истинные алмазы. — Да уж, не поспоришь, — с мечтательной полуулыбкой произнес Доджи, бросив взгляд на своего знаменитого собеседника. — Если это все новости, касающиеся этих людей, давай на этом закончим обсуждение? — Само собой, — улыбнулся Доджи. — Тем более, что сейчас меня куда больше занимает другой момент. Ферид вопросительно посмотрел на него. — Этот мальчишка, прервавший нас, явившись невесть откуда, скажи, почему ты был с ним столь категоричен? Видно же было, что он не подурачиться пришел. Батори ответил не сразу. — Как раз на его серьезность я в первую очередь обратил внимание, — спустя пару минут ответил он. — Вот как! — воскликнул Шикама. — Тогда я ровным счетом ничего не понимаю. Наш с тобой разговор, вопреки твоим словам, на тот момент не нес никакой важности, но ты сделал на этом акцент, чтобы отвадить его. Зачем? — Тебе ли не знать, друг мой, что если мы станем удостаивать внимания абсолютно всех, кто желает этого, у нас совершенно не останется времени на самих себя. — Тут наши с тобой взгляды, несомненно совпадают, и все же… Это могло оказаться весьма занятно. Ты видел, ка горели его глаза, как он хотел этого разговора. — Видел, — коротко ответил Ферид, ставя бокал на стол. — И скажу тебе, если бы его намерение было также сильно, как и энтузиазм, читающийся в глазах, поверь, он бы никуда не ушел, а стоял бы на своем. — Не забывай, что ты пригрозил ему. — Для того, кто преследует по истине важную для себя цель не существует никаких препятствий. Раз он так быстро сдался, значит, не так уж важно ему было мое внимание и не так уж серьезно было его дело ко мне, а значит, мне не зачем тратить свое время на всякую бесполезность. Всё просто, Ши, до смешного просто. — Ты как всегда убедителен. Теперь уже и мне начало казаться, что его намерение не было таким уж серьезным, как он хотел нам показать, — улыбнулся Шикама. Дальше разговор потек в привычном для двух старых товарищей русле. «И все же, — подумал про себя Ферид, бросив взор к выходу, — я удивлен, что ты так быстро сдался… Амане Юичиро. Мне казалось ты более настойчив, ведь другого Микаэль к себе бы не подпустил… Хмм, а ведь мне и самому любопытно зачем ты искал меня. Но теперь, думаю, мне уже не удастся удовлетворить свое любопытство» Спустя некоторое время, двое мужчин насладившись ужином и размеренной, непринуждённой беседой, собрались покинуть ресторан. — Ферид, — с некоторой озабоченностью взглянул на друга Шикама. — Не переусердствовал ли ты с вином? — Отнюдь. Оно было слишком слабым, чтобы хоть как-то подействовать на меня, — речь Батори была как всегда четкой и немного резкой, чувствовалась привычка отдавать приказы. — Однако же… Если меня остановят на дороге, могут возникнуть определенные трудности. — Ты сегодня без водителя? Ферид кивнул, а потом добавил: — У нас в городе отличная служба такси, так что ничего страшного. А машину заберу завтра. — Сделаем проще, — улыбнулся Шикама. — Я предоставлю тебе своего водителя, он профессионал и разберется с любым видом транспорта, будь то даже гусеничный. Так что тебе не придется завтра ехать и забирать машину со стоянки. Одну минуту, — с этими словами он взял телефон со стола и принялся звонить. — Ты мог бы хоть дождаться, пока я соглашусь, — строго, не без иронии, заметил Ферид, на что Шикама только игриво приложил палец к губам, давая знак молчать, пока он говорит с водителем. Покачав головой, Батори сделал последний глоток из бокала. — Ну вот, через десять, максимум 15 минут он будет здесь, — завершив звонок произнес Шикама. — Мне кажется это плохая идея, — чуть нахмурился Ферид. — Разве? — чуть приподнял брови тот. — Ах, понимаю. Но можешь быть спокоен, этот парень не имеет отношения к тому, о чем ты подумал, так что можешь смело пользоваться его услугами. — У тебя есть и такие? — ухмыльнулся Ферид. — Очень даже не плохо иной раз задать пару вопросов человеку, который понятия не имеет о том, чем ты занимаешься на самом деле. Так что да, такие в моем штате также имеются. Он знает лишь то, что каждое утро отвозит и привозит своего босса, владельца крупной компании, в его офис, все что касается моей побочной, так сказать «неприглядной» стороны деятельности, остается для него в строжайшем секрете. — Ты не перестаешь меня удивлять, Ши. — Забавно, ведь я не преследую такой цели, — поднимаясь со стула, с улыбкой проговорил Доджи. — Итак, я шепну швейцарам на входе, чтобы пропустили этого малого, когда он появится. Не беспокойся, он знает тебя, так что пойдет прямо сюда и тебе не придется вглядываться в лицо каждого вошедшего. — Будто бы я стал этим заниматься, — надменно бросил Батори.  — Разумеется, — усмехнулся в свою очередь Шикама. — Хм, что-то не похоже на тебя, — многозначительно заметил Ферид, как всегда с присущим ему равнодушием. — Уходишь, когда знаешь, что я остаюсь. — Ты так хорошо изучил мои привычки, — произнес Доджи, которому это явно польстило, но внешне он выказал это лишь скромной полуулыбкой. — После стольких лет знакомства, как сам-то думаешь! — фыркнул актер. — Полагаю, что это вполне естественно, — пожал плечами Доджи. — Признаюсь, я сожалею, что вынужден тебя покинуть, но тебе доподлинно известны некие виды встреч, проведению которых не в силах воспрепятствовать ничто в целом мире, за исключением разве что смерти одного из участников. — Ты как всегда серьезен и чертовски скрытен. Знаешь все без исключения о моих делах, но не позволяешь никому вникнуть в свои глубже, чем это выгодно тебе. — Ты преувеличиваешь. К тому же, разве могу я досаждать скучными разговорами о насущных делах тому, чья профессия априори отрицает все земное? — шутливо заметил Шикама. — Искусный ход, — одобрил Ферид. — Пожалуй, мне не остается ничего другого, кроме как принять твое объяснение. — Премного благодарен, — хмыкнул Доджи и, распрощавшись с другом, покинул заведение. «Значит, старик наконец нашел себе нового кандидата, — мысленно произнес Батори, устремив сосредоточенный взгляд в окно, после того, как Шикама скрылся с глаз. — Какую же роль он готовит для этой незрелой души — хищника или жертвы? Так сразу на подобный вопрос не ответить. Образ будущего амплуа актера несомненно зависит от физических и внешних данных. Как сложится твоя карьера и какое место ты будешь занимать в общей иерархии предопределят исключительно внешние данные и талант. Талант идет на втором месте лишь потому, что зачастую хорошие физические данные привлекают внимание зрителя и возвышают тебя в их глазах, исключительно как товар, который можно приобрести по желанию позже. И никто уже не будет обращать внимание на качество игры, если далее им будет предоставлена возможность заполучить то, что пленило их воображение. Все эти извращенные фантазии прольются потоком жидкой грязи на еще не знавшую скверны душу и от того, насколько она окажется сильна будет зависеть погрязнет ли она в этом омуте или же, очистившись, сумеет возвыситься над низкими пороками людишек, избрав свой собственный путь следования. Сам по себе Тамасабуро был противником, чтобы наследники его фамилии продавали свои тела. Он боялся уронить свой статус в глазах окружающих. Обычно подобными вещами занимаются низкосортные актеры или же те, кто, потеряв свое имя, вынуждены увеличивать свои доходы, любыми доступными методами, чтобы выжить, что конечно навсегда лишает их возможности когда-либо восстановиться в глазах общества. Взяв меня на воспитание, старик в некотором роде сохранил мою честь. Будучи потомственным актером, но родившийся в уже утратившей влияние семье моя участь была бы не завидной, не забери он меня к себе под крыло. Однако… как и всем, — Батори испустил тяжелый, почти судорожный вздох, — мне тоже пришлось столкнуться с мерзостью этого забытого богом уголка мира, именуемом театр Кабуки. Мне хорошо известны слухи, блуждающие в нашем квартале, о том, каким именно образом я добился освобождения. Малодушные, завистливые люди, чьи души полностью разъедены пороками любят опошлять все вокруг себя, придумывая истории, полностью соответствующие их представлениями о жизни. Разговоры о том, что я расплатился со своим опекуном собой — полная чушь. Все было основано на деньгах, которые я предоставил ему в избытке, не более. Он не хотел их принимать, настаивал, угрожал, но в конечном счете пришел к пониманию, что выбора у него нет. Так или иначе я уйду, и от него будет зависеть получит он компенсацию за годы моего содержания или же нет. Будучи прожжённым в этом деле, конечно, он избрал мирное урегулирование вопроса с получением некоторой суммы, а взамен я получил независимость. Но… тот след, тот страшный опыт, который мне довелось пережить однажды… Отвратительный и мерзкий, мне уже не забыть. Почему я хотел вырваться из этого дома? Да потому что каждая половица, каждая портьера и каждый лист в саду напоминали мне о той жуткой ночи 15 лет назад. Когда мое чувство собственного достоинства, принятия себя, как человека, личности — было полностью втоптано в грязь чужой волей. В тот день меня растоптали, унизили, сломали, вырвали из души все святое и бросили в раскаленный котел. Я корчился и изнемогал в муках, пока мое тело распинали раз за разом. И кто? Старший сын Тамасабуро — Хагио. Той необычайно душной, летней ночи и его искаженного мерзкой похотью лица, слов, произнесенных с похабной усмешкой выпившего 23-х летнего парня: «рано или поздно кто-нибудь это с тобой сделает, так почему бы мне не быть твоим первым?» мне не выбросить из памяти. Я никому ничего не сказал о случившемся, просто несколько дней не выходил из комнаты, ссылаясь на внезапную болезнь. Ничего не делал, просто плакал, сгорая от стыда и презрения к самому себе, к своему телу, как самый обычный ребенок, коим я по сути и был тогда. Как я мог поведать кому-то о своем позоре? Я даже мысли не допускал об этом. Для меня признаться, в тот момент было сродни повторению этого насильственного акта во второй раз, и я не рисковал. Хагио во всем раскаялся уже на следующее утро и как проспался, сразу пришел ко мне с мольбами простить и не выдавать его отцу. Что-то твердил о помутнении, о том, что любил меня и сделал это из страха, что я оставлю их дом. В общем говорил полную несуразицу. Я ее толком не запомнил, так был тогда не способен воспринимать что-то кроме того, что меня использовали. Я пообещал ему, что ничего не скажу отцу и он, рассыпаясь в благодарностях и извинениях, покинул мою комнату и тем же вечером уехал в Канто, где собственно и вел свою деятельность в местном театре. Больше мы с ним не виделись. Скорее всего, он просто сбежал и истинным раскаянием там не пахло, единственное чего он боялся, это гнева отца. Пускай его и не было больше в особняке, этот дом стал мне с тех пор ненавистен и все дальнейшие пять лет своей жизни я посвятил тому, чтобы получить возможность вырваться из него. Я сдержал слово. Никто ничего не знает по сей день. Даже старик Тамасабуро, тот, с кем я был полностью откровенным, так и не узнал об истинной причине по которой я решил уйти. Полагаю, что именно ощущая подвох в моих словах он не стремился отпустить меня без боя, намереваясь все же выяснить настоящую причину и попытаться сгладить шероховатости. Он не понимал, что есть рубцы на теле, которые не заживут сколько не поливай их целительными бальзамами. Если бы он узнал истинную причину, то никогда бы не отпустил меня, даже если бы я предложил ему сумму в четыре раза превышающую ту, которую я ему предложил. С годами, конечно, образы прошлого потеряли свои краски и вероятно, что в будущем я забуду об этом полностью, но я как не принимал этих методов ни до того случая, ни уж тем более после, так и не приму. Это мерзко и низко. Чего стоят те, кто добровольно позволяют кому бы то ни было властвовать над собой другим? Если женская природа позволяет это, то для нас, мужчин, это полный крах и моральное падение. Невозможно чувствовать себя полноценным мужчиной, если ты способен, как последняя шлюха, раздвинуть ноги перед кем бы то ни было. Да еще и за столь убогое вознаграждение, как деньги. Разве клочки бумаги, какой бы то ни было ценности, стоят гордости и чести, осознанию себя, как человека, венца природы, частицы Бога? Нет. Тем, кто продал себя уже не понять высшей природы человека. Это мусор. Отходы человеческого общества, от которых надо избавляться, иначе они загрязнят мир окончательно» — Черт и где этот бездельник! — прошипел Батори, чувствуя, что такими темпами он сумеет вспомнить всю свою жизнь во всех подробностях раньше чем явится водитель Шикамы. Но бросив взгляд на часы в конце зала, он прикусил губу. Оказалось, что все размышления, которые ему чудилось уже по меньшей мере с час не дают ему покоя, длились всего каких-то 7 с половиной минут. «Вот ведь незадача» — мысленно хмыкнул мужчина, потерев переносицу. Буквально через минуту в зал вошел мужчина лет двадцати двух-трех на вид, в строгом, не небрежно застегнутом костюме, и направился прямиком к столу Ферида. «А не слишком ли он молод для того профи, каким мне его представил Доджи? — со скепсисом подумал Батори, окинув приближающегося к нему молодого человека быстрым, профессиональным взглядом. — Или это одна из его шуточек? Правда, зная, Ши, он не стал бы так со мной шутить» Тем временем присланный Доджи водитель остановился перед Батори. Учтиво поприветствовав актера, он принес извинение за задержку, которую тот не без величественной надменности великодушно принял, хотя тот прибыл даже несколько раньше примерно указанного Доджи срока. — Надеюсь, мне не придется жалеть, что я рискнул воспользоваться Вашими услугами, — походя мимо водителя, колко бросил Ферид. — О, что Вы, господин, — воскликнул тот. — Я ни в коем случае не разочарую Вас. Господин Доджи все мне объяснил. И должен заметить, он сделал правильный выбор доверив мне столь деликатное дело. «Деликатным делом он назвал то, что я слегка перебрал и не хочу иметь дел с полицией, если меня вдруг остановят по дороге домой? Мда, ты всегда склонен давать более торжественную окраску даже самым банальным вещам. Так или иначе, а парень ведет себя уверенно. Уже не плохо» — Хорошо, идем, — коротко приказал Ферид и направился к дверям. Водитель последовал за ним. «И все же я поступил правильно, поручив все дела секретарю и мне более не надо возвращаться в Кабуки. Если что-то случится, он первым делом сообщит, — размышлял наставник театральной труппы, сходя с последней ступени порога ресторана на тротуар, местами хранящий остатки притоптанного февральского снега. — Не думаю, что произойдет конфуз. Выступления проходят по плану. Отчеты сданы. Вопросы и жалобы рассмотрены. Даже Маэн подтвердил утром свое возвращение, следовательно, сейчас он уже может быть в городе и если мальчишка не выкинет какой-нибудь глупости… Можно сказать, день пройдет благополучно» — Эм, итак, господин… — скользнув взглядом по ряду машин, водитель устремил вопросительный взгляд на Батори. — Да, вон, — передав парню ключи, он кивнул в сторону одной из машин представительского класса у обочины, затем его взгляд случайно скользнул по прохожим. И вот тут-то Ферид наткнулся на сосредоточенный на нем взор зеленых глаз. «Неожиданно! — мысленно поразился он, узнав в молодом человеке того самого юношу, который явился в ресторан. — Так он мало того, что не ушел, так еще и остался ждать! Настырный однако. Заметил ли его Шикама, уходя отсюда?..» Едва заметная усмешка пробежала по его тонким губам. В то же время Юичиро, а это был в самом деле он, направился прямиком к наставнику. Пускай вначале Юу вынужден был повиноваться чужой воле, только то было исключительно во избежание конфликта, но это вовсе не значило, что он намеревался отступить так просто. Когда он уходил, досадовал скорее от того, что ему придется еще на какое-то время отсрочить возможность узнать все необходимое, нежели от того, что его прогнали и не пожелали выслушать. — Я прошу извинить меня, — учтиво, но без всякой угодливости, обратился парень к Фериду. — Не хотел бы показаться Вам назойливым, но все же мне очень важно переговорить с Вами. И, я очень надеюсь, что когда Вы закончили Ваши дела с Вашим другом, то уделите мне несколько минут? Я буду Вам крайне признателен. — Извините, господин Батори, у Вас какие-то проблемы? — к ним подошел водитель Доджи, заметивший, что его сегодняшний пассажир медлит и более того к нему подошел какой-то непонятный парень. Юичиро слегка напрягся. Ведь сейчас Ферид вполне мог снова прогнать его, а в придачу еще и приказать этому человеку спровадить его. — Нет, все в порядке, — на удивление Юу, спокойно ответил Батори шоферу. — Мы сами разберемся. Легкий поклон и водитель вернулся за руль, оставшись покорно ждать, когда пассажир изволит отправиться в путь. — Смею ли я полагать, что это значит, Вы выслушаете меня? — робко осведомился Юичиро. — Я бы конечно мог избавить себя от Вашего присутствия незамедлительно, но, боюсь, — мрачно усмехнулся Батори. — Мне не доставит радости обнаружить Вас утром у крыльца моего дома, ведь Вы, как я вижу, сдаваться не намерены. — Просто дело крайне важное, я бы сказал вопрос жизни и смерти, — словно оправдывая свою настойчивость пояснил Амане. — Если бы не это, я бы никогда не побеспокоил Вас. — Отрадно слышать, — без тени улыбки, строго отозвался мужчина. — Идем. Я даю Вам десять минут, чтобы изложить суть. — Куда? — не понял Юу. — Вы предпочитаете беседовать на улице? — остановившись на полпути к своему транспорту, он обернулся через плечо. — Лично мне импонирует разговор, пусть и непродолжительный, в более располагающем к этому месте. Юичиро на секунду напряженно сжал кулаки. Вот оно! Момент настал. После чего бросился следом за аристократом. «Интересно чего хочет этот мальчишка? — садясь в машину спрашивал себя Батори. Он предпочел не давать Юу знать, что уже некоторое время следил за ним, не из личной инициативы, а скорее по долгу службы. Ведь сам того не зная, но попытавшись завязать отношения с театральной примой, Юичиро привлек к себе определенное внимание со стороны «верхушки». Садясь в машину к человеку, имя которого он узнал только сегодня, а видел всего раз и то мельком, Амане понятия не имел, что он для своего собеседника почти что открытая книга. Он чувствовал себя несколько скованно в такой обстановке и в присутствии того, кто помог бы решить ему некоторые нюансы. Откровенно говоря, Юу вообще слабо верилось, что некто подобный этому высокомерному, исполненному какого-то грозного достоинства и величия человеку, так просто согласился на разговор с ним. Если бы он знал правду о том, что и сам Ферид Батори не без внутреннего интереса относился к нему самому и его поступкам, то его конечно же это бы нисколько не удивило. Видимо несколько переволновавшись, Юу, полный решимости всего несколько минут назад, сейчас не мог выдавить из себя ни единого слова. Оказалось не так легко говорить с кем-то подобным практически с глазу на глаз, в отличие от того, когда вас окружают другие люди. — И? — Ферид, будучи совершенно спокойным и собранным, устремил пытливый взор на брюнета. — Я тороплюсь, поэтому не стоит затягивать. — Я понимаю, простите. — Извините, что прерываю, господин Батори, — вмешался водитель. — Но если Вы намерены говорить, может мне следует выйти и подождать снаружи, пока вы не закончите? — В этом нет необходимости. Кивнув, шофер устремил взгляд перед собой. — Понимаю, что задерживаю вас, — заговорил Амане, — я думал, с чего бы начать… Но, учитывая, ограниченность во времени, не стану вникать в подробности… Ферид одобрительно кивнул. — И скажу прямо, — Юичиро, до этого глядевший себе под ноги, перевел решительный взор на Батори. — Я намерен избавить Микаэля Шиндо от его нынешней работы! Глаза Ферида лишь слегка расширились, но в остальном он ничем не показал своего удивления. Часом позже Когда в большую гостиную входят, мужчина, сидящий в кресле, продолжает смотреть в книгу в твердом переплете, которую изящно держит в руке. Лишь когда приглушаемые ковром шаги затихают в непосредственной близости от него, он спрашивает, не отнимая взгляда от строчек: — Как все прошло, Кагэро? — Без происшествий. Я отвез господина домой. — Он остался доволен тобой? — Не могу сказать наверняка… Кажется в самом начале его смутил мой возраст. — Почему ты так решил? Он сам сказал тебе? — Нет, я так подумал. Его взгляд дал мне это понять. — Ахах, Ферид в своем репертуаре, — усмехнулся Шикама, переворачивая страницу. — Во всяком случае, — продолжил Кагэро, — он не сказал ничего такого, что свидетельствовало бы о его недовольстве поездкой. — Мм, хорошая работа. Так по пути ничего не случилось? — добавил Доджи, чуть погодя. — Ровным счетом ничего, — заверил хозяина шофер. — Только… в самом начале. — Что, в самом начале? — не придавая голосу какого-то заинтересованно тона, равнодушно спросил Доджи. — В самом начале произошла заминка. Все дело в парне, пожелавшем говорить с господином Феридом. — В парне? — Доджи наконец перевел взор на водителя. — Как интересно. И как же он выглядел этот самый парень? После того как Кагэро вкратце описал внешний вид Юу, Шикама усмехнулся. — Ну надо же. Он все-таки не сдался! Какой занятный юнец, — далее Ши обратился к молодому человеку. — И тебе конечно же неизвестно в чем заключалась суть беседы между этим юношей и господином Батори? «Мои догадки подтвердились, я чувствовал, что он останется ждать его. Об этом говорил его пылающий упорством взгляд» — Отчего же, — пожал плечами Кагэро. — Разговор происходил при мне. Я все прекрасно слышал. — О, Ферид, ты столь беспечен! — усмехнулся Доджи. — Как неосторожно с твоей стороны. Сразу видно человека, не привыкшего следить за местом, где разглашаешь информацию и за каждым слетевшим со своих уст словом. Впрочем, тебе это ни к чему, да и ты был на своей территории. Шофер и хотел было вставить реплику по поводу того, что вряд ли Батори мог догадаться, что сразу после поездки, его сегодняшний водитель будет отчитываться обо всем своему непосредственному начальнику, но не стал. Кротость и внешняя безобидность его боса, имела всего лишь поверхностный характер. Кагэро не понаслышке знал о суровом нраве своего господина и не хотел самолично ввязываться в неприятности, ощущая, что добром это не кончится. — Итак, что же этому юнцу было надобно от нашей знаменитой личности? — без капли иронии в голосе спросил Доджи. — Времени господин Батори отвел ему немного, так что они быстро перешли к главному. Я боюсь исказить информацию так как в делах, которые были затронуты, я мало сведущ, но мне показалось, что этот юнец выказал жесткое намеренье освободить некоего Микаэля Шиндо. — Что? — подобное заявление поразило Доджи не меньше, чем его друга часом ранее. — Кого? — Микаэля Шиндо, — повторил Кагэро. — Вам это имя о чем-то говорит? — Ну, разве что в общих чертах, — пожал плечами мужчина, к тому времени полностью совладав со своими эмоциями. — И что же, как на это весьма самоуверенное заявление отреагировал господин Батори? — с оттенком восторженности в тоне осведомился он. — Реакция показалась мне своеобразной. Он засмеялся. — И впрямь, — хмыкнул в свою очередь Ши. — А дальше? — А дальше, он сказал, чтобы этот парень убирался, их разговор окончен. Только этот парень не был настроен на поражение. Он словно ожидал такой реакции, потому как быстро добавил «Это вовсе не шутка, как Вам могло показаться. Более того, я не был намерен Вас смешить». «И тем не менее, у Вас это получилось.» «Я в самом деле собираюсь забрать Микаэля из театра. Я не могу спокойно наблюдать, как он убивает себя. Как эта работа буквально душит его. Он никогда не должен был попасть в место, подобно этому. Простите за грубость, ведь Вы тоже имеете отношения к этой работе… — он слегка смутился. «Ничего, продолжай.» «Так или иначе, я уверен, что Мике там не место и я намерен сделать все, лишь бы только он сумел развязаться со всем этим. «Скажите, Юичиро, Микаэль просил Вас об этом?» «О, нет. Он даже не знает, что я здесь." «Так если он не просил Вас о помощи, почему Вы так убеждены, что она ему нужна?» На это юноша ответил весьма афористически. «А разве, когда человек тонет ему обязательно нужно об этом говорить, чтобы другие увидели, что он нуждается в помощи?» — Хах, такой ответ должен был обескуражить господина Батори, — хмыкнул Шикама. — Примерно так и произошло, — подтвердил шофер. — Господин Ферид некоторое время молчал, что позволило парню продолжать. «Не обо всем можно сказать вслух, потому есть вещи, которые просто нужно ощутить сердцем и сделать всё согласно этому велению» — сказал он. — Не дурно сказано, — подметил Шикама, всегда ценивший изящную речь. — Да, — согласился Кагэро и продолжил пересказывать диалог: «И именно последовав этому велению я очутился здесь и очень прошу Вас об услуге. Ведь все, что мне нужно это знать каковы условия его освобождения. Я знаю, что Вы именно тот, кто может дать мне эти сведения и я…», — думаю, если парень мог он бы поднялся и сделал все как полагается, но будучи в машине он просто склонил голову перед господином Батори, — «…от всей души прошу Вас сказать мне их! Для меня важнее всего на свете узнать возможность, избавить Мику от этого кошмара, доводящего его до грани с каждый днем» Господин Батори думал несколько минут прежде чем ответил. Слова этого парня показались мне довольно искренними, но как их расценил Батори судите сами, ибо он сказал совершенно твердо: «Оставь эти глупости и уходи» «Оставить? Как я могу? — воскликнул он» «Очень просто. Забудь и всё.» «Вы не понимаете…» — начал было парень, но господин Батори прервал его. «Боюсь, юноша, это Вы ничего не понимаете. Вы совершенно не знаете, во что впутываетесь. Это не такое легкое дело, как Вы наверняка себе насочиняли. Поэтому лучше забыть об этом сейчас добровольно, чем потом, Вам все равно придется это сделать, но тогда в Вашей груди уже будет зиять огромная рана. «Все я знаю и ко всему готов, не думайте, что я по-глупости или по наивности пытаюсь столкнуться с чем-то неизвестным! — выпалил тот. — И мне плевать на то, кто станет у меня на пути, даже если это сам Дьявол в человеческом обличье! Я сделаю это для него и точка! Я прошу от Вас самую малость, назвать мне условия. Если надо, я могу заплатить сколько захотите! «Глупец! — досадливо вздохнул Батори. — Ваши деньги меня не интересуют. Более того, совет, который я Вам дам, ничего не будет стоить — выбросьте это из головы и наслаждайтесь дарованной Вам жизнью, не омрачая её попытками совершить то, что Вам в любом случае не под силу.» «Да откуда Вы знаете, что и кому под силу?» — я услышал скрытый гнев в этом сдержанном выпаде, наверняка он не укрылся и от господина Ферида. — Убежден в этом, — улыбнулся Шикама все более заинтересовываясь в столь личном деле. « Да, друг мой, понять о чем ты думал в момент, когда отказывал этому несчастному, невозможно, если только не знать обстоятельств, ну и конечно же тебя самого. Готов спорить, что если мальчишка говорил примерно так же, как и в ресторане, то наверняка задел пару тройку струн твоей души. Только ты ведь не намерен показывать это никому, я прав? К тому же, личные расчеты и амбиции для тебя на первом месте» — Продолжайте, — махнул рукой Доджи. — Собственно, это всё. — Правда? — Господин Батори не стал пытаться доказать свою точку зрения, он просто снова наказал и в этот раз более внушительно, чтобы тот покинул салон, так как их время вышло. — Получается… — неторопливо заговорил Доджи. — Он так ничего и не сказал этому парню. — Выходит, что так. — Бедняга, — усмехнулся Шикама. — Представляю каково ему было второй раз за вечер потерпеть такое фиаско. Он наверняка питал большие надежды на эту встречу, приложил немало усилий, изворотливости и средств, чтобы добиться этой аудиенции и… Как всегда бывает, всё пошло прахом. Ну, что же, такова жизнь, порой даже когда прилагаешь все свои силы, дабы достигнуть цели, случаются неудачи и это тоже часть нашего обучения здесь, на Земле. Это нужно научиться принимать. — Хорошо, — улыбнулся Шикама, — если это всё, можете идти. Поклонившись, Кагэро покинул гостиную своего хозяина. А тот еще некоторое время сидел в раздумьях, не прикасаясь к книге, раскрытой и перевернутой, покоившейся на его бедре. — Только вот одно мне не совсем понятно, — проговорил едва слышно мужчина. — Если ты изначально намеревался стоять на своем, почему ты позволил этому мальчишке убеждать себя и пытался донести до него тщетность его попыток? Ты проверял его или же просто развлекался, издеваясь над ним? А может быть… все это было лишь игрой, поскольку вас было трое?..