Танец белой цапли

— Микаэль. Погруженный в свои думы белокурый юноша никак не реагирует на оклик. Горячая вода источника действует расслабляюще на тело и, что самое неприятное, на голову. Хочется сконцентрировать мысли, но они разлетаются, словно перья под струей воздуха вентилятора, оставляя лишь тяжелый осадок в груди. Нерешенная задача висит, как дамоклов меч над головой. Скрестив руки на каменном краю бассейна, опустив на них подбородок, он мрачно и задумчиво глядит перед собой. — Микаэль! — звучит более нетерпимо. Юноша оборачивается через плечо и сталкивается с неодобрительным взглядом из-под черных бровей старика. — Я закончил, а ты все где-то витаешь, — с легкой укоризной, но все же мягко проговорил Маэн. Отложив телефон подальше от бассейна, облокотившись локтями о каменный выступ, он уже пару минут созерцал своего подопечного, который сидя напротив него, отвернувшись, наполовину погруженный в чистую, прозрачную воду о чем-то грезил наяву. Безусловно, картину столь идеального творения природы, оказавшегося в ее непосредственной стихии, можно было наблюдать вечно, но старику вовсе не хотелось, чтобы Мика выглядел удрученным, а именно таковым он ему сейчас казался. — Простите, господин Маэн, — слегка виновато опустил ресницы Шиндо. — Ты чем-то расстроен? Может быть тебя не устраивают эти горячие источники и ты хотел бы в другое место? — Нет, тут замечательно, — отрицательно качнул головой Мика. — Я благодарен, что Вы привезли меня сюда. Здесь вкусная еда, приятная атмосфера, а сам источник… Я в полном восторге. — Тогда… — Должно быть это место действует на меня слишком расслабляюще, — поспешил ответить Микаэль, пока снова не всплыл очередной вопрос. — Я буквально проваливаюсь в сон. Если позволите, я бы хотел отправиться в свою комнату, — и не дожидаясь позволения, он легко и плавно, чуть подтянувшись на руках, выскользнул из воды и когда снова обратил лицо к старику, то уже стоял на краю бассейна в полный рост, держа в руке полотенце, которое не торопился обернуть вокруг своей осиной талии. Льющийся из окон свет мягко ложился на бледную кожу, оттенял каждую мышцу, каждый изгиб на стройном теле, создавая соблазнительный рельеф гармоничных сочетаний фигуры подростка, которая никак не спешила обретать более твердые, мужественные контуры. Все такой же хрупкий и изящный, как в детстве, несмотря на свои семнадцать. Старик несколько секунд рассматривал мальчика, представшего перед ним в своей первозданной красоте, а потом благосклонно ответил: — Конечно, иди. Только постарайся выйти к ужину. Я давно не виделся с тобой. — Я обязательно буду, — пообещал Мика и грациозно двинулся к застекленной террасе. — Неужели ты никогда не вырастешь и так и останешься нежным, ранимым цветком до конца своих дней?.. — вздохнул старик, любовно глядя вслед молодому человеку. — Твоя красота не должна увянуть, она должна цвести вечно… Никто не вправе запятнать её. Закрыв за собой раздвижную дверь, Микаэль, оказавшись в своей комнате, испустил тяжелый вздох и прислонившись спиной к двери, медленно сполз по ней на пол. Так тяжело притворяться, когда на душе скребут кошки. Впрочем, не нужно отрицать этим вечером он не особо утруждал себя притворством. Никакого настроения не было фальшивить, скрывая перед стариком свои истинные чувства. Пусть знает, что Мике тоже бывает порой гадко, что даже у него случаются какие-то неприятности. Правда он забывал о том, что если не скрывать своих настроений могут посыпаться вопросы правдивые ответы на которые он давать не смог бы, рискуя открыть свои самые сокровенные секреты. Сейчас его не заботило ничего кроме того, что он должен сделать. А именно понять с кем встретился Амане. Если это был не Саката то определить истинного виновника и высказать ему все, что Мика думает о нем и его поступке, нужно было в самое ближайшее время, пока Юу еще не дошел до той стадии, где ему уже будут не нужны никакие оправдания. Не говоря уже о том, что нужно во что бы то ни стало поговорить с Доном, ведь если отложить это в долгий ящик где вероятность, что прихвостни старшего Доджи не подкараулят и не схватят его снова. В общем дел было много, а время разбираться с ними отодвигалось и всему виной был его покровитель. Вероятно, даже с этой точки зрения, обвиняя во всем возвращение Маэна домой, Микаэль подсознательно не желал скрывать бурлящее в нем негодование, со временем переродившееся в подавленность и угнетенность. — Юу, — прошептал едва слышно Мика. — Чем ты сейчас занят?.. В тот вечер, после их утреннего разговора, брюнет кажется находился в зале. Микаэль, зная, что в там также находится и его покровитель и все свое внимание он должен уделять именно ему, так и не сумел точно определить пришел на его выступление любовник или проигнорировал. Среди зрителей вроде бы промелькнула фигура молодого человека с несколько взъерошенными волосами, но опять же, наблюдая сверху из своего тайного укрытия, Шиндо не сумел понять был ли это Юу или же некто похожий на него. Вполне возможно, что Мике лишь чудилось присутствие в театре Амане в тот день. Конечно, это был болезненное для него осознание, но с другой стороны отсутствие Юу несколько облегчало положение. Ведь даже будь он там и столкнись с ним Мика лоб в лоб, он бы все равно вынужден был делать вид, что Юичиро не знаком ему, поскольку и на выступлении и после, его сопровождал старик. Ох, как же все непредсказуемо в жизни. Ведь еще не так давно, Микаэль сам грезил поездкой на источники и испытывал внутренне удовлетворение от того, что покровитель наконец сумеет предоставить ему такое развлечение, а теперь, когда это свершилось, он бы предпочел остаться в театре и выслушивать сардонический бред Оноэ или же терпеть присутствие наставника Батори, чем получать удовольствие от пребывания в приятной, целебной воде. И что не менее забавно, что еще совсем недавно он видеть не хотел подле себя кого-то, наподобие Юичиро, а теперь же его не на шутку тревожил поступок Амане. Микаэль порой не находил себе места от обилия собственных чувств и рассуждений, столь неоднозначных, что они казалось сводят его с ума. Будучи не в силах что-либо изменить, он ждал окончания их трехдневной поездки. Шел только второй день, а медленно тянущееся время уже доводило его до исступления. А ведь впереди еще были дни, когда Маэн просто оставался в городе и было совершенно естественно, чтобы Мика не отходил от него. Юноша себе голову сломал, придумывая возможности, улизнуть от старика и попытаться уладить свои дела с внешним миром. Надежда, что люди Доджи не тронут его пока Маэн в городе не особо грела, ибо Микаэль намеревался разрешить эту проблему до того, как его покровитель снова покинет Киото. Итак, оставалось лишь ждать, что было невыносимее всего. Не закончив полностью с письменной работой, однако ощутив потребность сделать небольшой перерыв, Ферид Батори откидывается на спинку кресла, при этом продолжая сохранять ровную спину и, прикрыв глаза, несколько минут проводит в покое. «Какой непривычно тихий день, — медленно текут мысли в сознании, — не припомню, когда с начала года я испытывал подобное умиротворение… Пожалуй, последний раз я был в таком состоянии, когда с моих плеч спал груз зависимости от семьи Тамасабуро. После многих лет упорной работы в театре, в стремлении добиться положения лучшего исполнителя, дабы меня заметили и я мог претендовать на роли в фильмах, сериалах, где гонорары значительно солиднее и поспособствуют скорейшему достижению моей цели, а затем самих изнуряющих работ на съемочных площадках, что вертелись предо мной словно волчок и порой я, падая с ног от усталости, не понимал какая сцена сейчас проходит, мечтал лишь об отдыхе, я наконец освободился от всего разом. На задний план ушла погоня за деньгами, а, следовательно, ушла и большая половина моей работы, как актера. Достигнув вершины, я возвратился обратно в театр Кабуки, хотя многие не понимали, как я, после той жизни, возвратился сюда, когда передо мной простирались такие горизонты деятельности, о которых другие могут только грезить. Ведь я тогда был еще совсем юн. Считали, что просто сошел с ума. Никто не знал моей истинной причины трудиться не жалея себя. Естественно, я никому ничего не объяснял. Я вернулся туда, где хотел быть всегда, но уже в положении свободного человека. И там, я продолжал играть роли, привлекая все больше внимания к себе, но, как-то заметил я, меня больше и больше стала занимать административная работа. Я не отказывался, когда мне предложили должность наставника актеров. Должно быть я наелся славы сполна и теперь мне банально хотелось покоя. С годами я все реже появлялся на сцене, хотя знал, меня все еще жаждут видеть. Сейчас я играю лишь тогда, когда спектакли имеют ценность. Например, когда я знаю, что будет присутствовать какая-то важная государственная делегация или особые праздники, где соберется большое количество высокопоставленных личностей, которые видя лучшую манеру исполнения захотят проспонсировать нас. Только вот, это все давно минувшее… И откуда бы взяться этому спокойствию теперь?..» Ответ приходит сам собой незамедлительно. Ну, конечно, что тут думать, ведь он уже вторые сутки не слышит имени, одни вибрации в пространстве, которого уже заставляют все в театре и его пределах становиться с ног на голову, не говоря уже о личном появлении этого сумасброда. — Насколько бы мое существование облегчилось, если бы этот мальчишка вовсе не вернулся обратно, — почти неслышно проговорил Ферид. — Отравляет сама мысль, что я вынужден время от времени вспоминать о нём, когда будь моя воля ни за что бы не осквернил свое сознание мыслями о ком-то подобном. «Избавиться бы от него… Так разве это возможно? Его покровитель страстно желает лицезреть Микаэля на сцене, речи быть не может о том, что он захочет забрать его отсюда» — Похоже, — усмехается сам себе наставник, — моей мечте не суждено сбыться… Оставив кресло, он медленно проходит по кабинету, разминая от длительного сидения мышцы, а после останавливается у окна и глядит на улицу. — Впрочем, я несколько поторопился в суждениях, — признался он сам себе, вспомнив свою недавнюю встречу с неким юношей, страстно выказывавшем желание узнать условия освобождения Шиндо от цепей театра. Он ничего не сказал ему тогда. Почему? Аристократ сам толком не давал себе ответа на этот вопрос. Быть может предвидя заранее тщетность усилий, он просто пожелал зарубить это доброе намеренье еще в зародыше? Такова была первоначальная версия и пожалуй, она более всего импонировала его внутреннему намеренью. По мере того, как наблюдал Ферид за действиями Юичиро он все больше задумывался, чем такой поверхностный, испорченный до костного мозга, неуправляемый мальчишка, как Микаэль, мог привлечь воспитанного и благородного человека, которым ему казался Юичиро. Они были совершенно противоположны и в силу каких-то внутренних убеждений, Батори не мог разделить увлечения Юу своим подчиненным. Не говоря уже о том, что сама мысль о подобном контакте двух молодых людей вызывала в нем презрение и отвращение. Он знал Мику, знал его методы и влияние на окружающих, а потому не сомневался в том, что Амане просто попал под влияние их местного демона. Не исключена также вероятность, что Шиндо действует через этого парня. Желая освободиться, он наконец нашел себе чистое сердце, которое пожалев его, захочет оказать ему помощь. Пусть Юичиро сказал ему тогда, что Микаэль не знает об этой встрече, так где гарантия в правдивости его слов? Микаэль настолько дурно влияет на людей, что если бы он научил лгать такого как Юу, никого бы это особо не удивило. — Хм, а может все-таки стоило сказать тебе условия? — хмыкнул он. — Уверен, ты бы сильно поразился этой сумме, но даже если нет и ты согласился рассчитаться с нами, то второй шаг тебе бы никогда не удалось сделать. Проблема не в деньгах. По идее, при желании, любого актера, в том числе и Микаэля, может выкупить каждый состоятельный зритель. Вопрос в том, как он будет справляться с его покровителем. «Даже если освобождения пожелает сам Мика, он не посмеет пойти против старика. Он для него все. Он дал ему жизнь, которую он сейчас имеет и от которой ему не так легко отказаться. Рискнет ли Микаэль раскрыть карты многолетнего обмана своего благодетеля? Очень сомневаюсь. Если инициатива все же исходит от Шиндо и он пока сам не понимает, что делает, подстрекая кого-то вызволить себя, то рано или поздно он тоже поймет, что его дорога ведет в тупик. Если сейчас он бездумно руководствуется порывом, то вскорости ему придется столкнуться с жестокой реальностью, в которой Маэн не позволит ему уйти так просто» — Как ты собираешь объяснить ему на каком основании бросаешь его и театр? — саркастическая ухмылка озарила тонкие губы Батори. — Или ты попросту думаешь сбежать со своим любовником, откупившись от нас? Как ты будешь выживать, избалованный мальчишка, оказавшись за пределами мира, взрастившего тебя? Надеешься на чувства этого глупца, имевшим несчастье заинтересоваться тобой? Так его чувства в силу молодости сгорят так же быстро, как и вспыхнули, а пепел этой любви покроет только твое обгоревшее тело? И ты будешь жалеть, что совершил такой глупый поступок и кто знает, может даже вернешься назад. Да только будет уже поздно. К тому моменту ты уже потеряешь всё. Тебе останется лишь подыхать с голоду на улицах, зарабатывая себе на хлеб подаянием или же случайным заработком, к которому ты так привык, маленький себялюбец. «Реальность ударит по тебе всей своей тяжестью и если ты сейчас чувствовал себя загнанным, то потом эта жизнь просто раздавит тебя, как жалкое насекомое. Очень жаль, мне казалось ты умнее Микаэль и никогда не позволишь себе такой глупости, как увлечение кем-то или же ты просто видишь в этом шанс лично для себя?.. Этот парень, Юичиро, я думаю он верит тебе безоговорочно, ты мастер преподносить себя в лучшем свете, и я не хочу думать, как будет кровоточить его сердце, когда твоя истинная природа проявится во всей своей порочности и он узрит ради кого рисковал всем. Когда я говорил с ним, видел его глаза, чувствовал неподдельную искренность и любовь к тебе, пронизывающую буквально каждое его слово, в какой-то момент я хотел сказать, как оно есть, даже позабыв о том, чем сам рискую, так или иначе способствуя разрыву негласного контракта между директором и Маэном, но потом я подумал, что мальчишке, даже пусть двум, не справится с кем-то вроде старика, и смолчал. Вы оба сошли с ума, из-за вашего влечения (в искренности которых лично для меня не мало сомнений, ведь я знаю Шиндо) я не собираюсь ввязываться в неприятности. При всем моем желании избавить свой маленький мир от тебя, я не хочу ввязываться в заранее проигрышное дело, потому и отказал парню в информации. Тем более, своим поступком я спасаю этого Юичиро. Он поймет это позже, когда Микаэль увидев, что этот вариант бесполезен, озаботиться поисками следующего. Я просто уверен, что если со стороны Юу могут быть какие-то чувства, то Мика… попросту неспособен на них. Если же, так случилось и Шиндо увлекся этим парнем, тут возникает вопрос — как долго будет длиться его увлеченность? Обычно его быстро спускали с Небес на Землю, наверняка так будет и ныне. Так стоит ли ради этих детский игр поднимать такой шум, нарушая весь уклад? Ответ — нет! В мои обязанности входит лишь ведение документации, присмотр за актерами, соблюдение ними дисциплины, а также следить, чтобы Микаэль не связался с тем, кто будет в силах забрать его у Маэна. И вот этим я и должен заниматься. А Амане так или иначе угроза» — Мне жаль тебя, Юичиро, но ты выбрал объектом своей любви не того человека. Твоя мечта была обречена с самого начала. Микаэль отдал свою верхнюю одежду в руки дворецкому. Его обычно слегка высокомерное выражение лица, когда он общался со слугами, на дух его не переносившими, сейчас было на удивление ровным. Дворецкий с некоторым подозрением отнесся к такому поведению, но юноша выглядел совершенно не таким как обычно, на удивление тихим и скромным, что послужило возникновению не сочувствия, но снисходительности по отношению к нему. К тому же буквально через секунду блондин закашлялся и уже волей не волей пришлось уделить этому внимание, хотя бы потому, что его хозяин был точно также в этой комнате. И господин, и его подопечный буквально пару дней назад как вернулись с горячих источников, а сейчас возвратившись с прогулки, оба собирались подняться к себе, немного передохнуть перед ужином. — С Вами все в порядке, молодой господин? — учтиво осведомился у Шиндо дворецкий. — Да, вполне, просто в горле вдруг запершило, — кашлянув пару раз чуть слабее, ответил несчастным голосом юноша. — Ты говорил нечто похожее буквально несколько минут назад, — Маэн обернулся, устремив испытующе-взволнованный взор на парня. — Ты точно хорошо себя чувствуешь? Выглядишь нездоровым. — Господин, Вам совершенно не нужно обо мне беспокоиться, — постарался улыбнуться Микаэль, но было заметно, что это стоит ему определенных усилий. — Мое здоровье в норме. Может разве что легкая слабость, мы столько пробыли в закрытой машине, без капли свежего воздуха. Горячая ванна и полчаса в постели вернут мои силы полностью. — Микаэль… Ободряюще улыбнувшись своему господину, юноша пошел к лестнице. — Немедленно приготовьте горячую ванну, — приказал Маэн дворецкому и тот услужливо склонил голову. — А мне приготовьте новый костюм. — Вы не станете ужинать? — осведомился дворецкий. — Сегодня у меня запланирован ужин в другом месте. Надеюсь, ты простишь меня, Микаэль, что не сумею составить тебе компанию, — старик обратил взор на мальчика и буквально в то же время, дошедший до перил Шиндо, охнув, потерял равновесие и едва успел схватиться за спасительную лестницу, отчего и удержался на ногах. — Мика! — побледнев, воскликнул старик и немедленно двинулся к парню. — Что с тобой? Эй! — гневно окликнул он дворецкого. — Не стой столбом, помоги ему! Но этот приказ был уже излишним, ибо слуги в его доме и так знали свои обязанности, а потому завидев недобрую ситуацию, тот и сам поспешил к юноше. Двое мужчин практически одновременно оказались подле молодого человека, дабы оказать ему поддержку в случае необходимости. — Не знаю, в глазах вдруг стало темно, — слабым голосом пробормотал Мика, закрывая рукой лицо. — Такая слабость… — будто бы двигаясь наощупь, юноша, словно ища защиты, вцепился в пиджак Маэна и прижался к нему вот-вот готовый потерять сознание. — Простите меня… — Как ты можешь извиняться?! — возмутился старик, чувствуя особое волнение от того, что это нежное создание в момент своей слабости прильнуло к нему, ища спасения. Он провел рукой по щеке мальчика. — Бог мой, да ты весь горишь! — Сию секунду отнесите его в постель и вызовите врача! Пусть осмотрит его! Ох, как не вовремя. Я ведь не могу остаться, это встреча крайне важна. — Господин… — приоткрыв глаза, прошептал Микаэль с мученическим видом. — Не надо прошу… — Молчи! — оборвал его старик. — Я не собираюсь рисковать твоим здоровьем. Ох, эти чертовы источники! Так и знал, что зимой пользы от не больше чем от просроченного платежа! Почему ты ничего не сказал о своем истинном состоянии. Вчера же только, я спрашивал тебя, и ты заикнулся о банальной усталости! — Я не думал, что… — Дурень малолетний, — фыркнул старик. — Ничего, сейчас тебя осмотрят и… — Нет, я прошу! — содрогнувшись, не известно откуда взяв силы, Микаэль устремил умоляющий взгляд на покровителя, вцепившись еще крепче в его одежды. — Не надо врача! Только не это! — Это еще почему? — поднял брови старик, сделав знак дворецкому пока остановиться, так как тот уже набирал номер скорой помощи. — Как Вам сказать, — Шиндо закусил губу и отвел взгляд в сторону. — В общем, — он с трудом говорил, подбирая слова, — если приедет врач, он наверняка назначит мне постельный режим. — Это естественно, когда человек болен, он лежит в постели дома. — В том-то и дело, — с болью проговорил Мика. — Прошло не так много времени с тех пор, как я последний раз был вынужден взять больничный, и вот опять я заболеваю… Поймите, — он прямо поглядел на старика и был при этом таким несчастным, что старое сердце дрогнуло, — я не хочу, чтобы за моей спиной стали шептать о моей чрезмерной слабости. Я не могу этого позволить… Ведь я… ведь я… — его голос дрожал от той душевной, боли которую он сейчас испытывал. — Я в полном порядке просто нужен покой, и я восстановлюсь! Я знаю себя и могу с уверенностью сказать, что ничего страшного со мной не происходит. Я лишь переутомился, не более. Пожалуйста, не давайте им лишний повод считать меня слабым! — взмолился Мика. Его глаза пылали, было видно, что он очень переживает. — Ох уж эта юношеская гордость и максимализм! — воскликнул старик, качая головой. — Вот уж не думал, что есть что-то способное ущемить твое самолюбие. Я думал ты выше чужих предрассудков. — Пожалуйста, пожалуйста, — стонал Микаэль уткнувшись лбов в грудь старика. — Я Вас очень прошу… — Ладно-ладно, — позволил уговорить себя Маэн и благосклонно коснулся светлой макушки ладонью. — Не бойся, мой дорогой. Ты же знаешь, ради твоего спокойствия я готов на многое. Но только, — взяв юношу за подбородок, он поднял его лицо, — ты пообещаешь мне, что останешься в постели и не будешь вставать без веского на то основания. — Обещаю! — выдохнул Микаэль с благодарностью взирая на покровителя. — О, спасибо! Вы не представляете, что делаете для меня! Я никогда не рассчитаюсь с Вами за все те милости, коими Вы неустанно вознаграждаете меня! — Ну что ты, не стоит. Ты ведь мне почти, как сын, — улыбнулся старик, гладя Мику по голове. — Как я могу не постараться для такого отзывчивого и прекрасного создания. Ты в самом деле в порядке? — Конечно. — Но температура? Я не мог ошибиться у тебя горячий лоб. — Я приму необходимые лекарства и сразу лягу в постель, — пообещал Шиндо, который уже не жался к Маэну, а стоял в паре шагов от него. Но видимо слабость еще не покинула его тела, поскольку он держался рукой за резные перила широкой лестницы, соединяющей первые два этажа. — Отлежись сегодня в комнате, ужин тебе принесут сюда. Я прикажу, чтобы больше тебя сегодня не беспокоили. Поспи хорошенько. В твоем возрасте никакие лекарства не излечивают лучше, чем здоровый и крепкий сон. Но если вдруг почувствуешь себя хуже, немедленно зови слуг. — Да, — послушно кивнул Микаэль. — Я обязательно позвоню позже справиться о твоем состоянии. — Вы слишком великодушны, господин Маэн. Я не заслуживаю пользоваться благосклонностью такого человека, как Вы, — с улыбкой любви и почитания, без лишнего раболепия, произнес Микаэль. Подобная речь явно польстила старику, но он предпочел не показывать виду. Он просто еще раз потрепал Микины кудри, после чего, приобняв мальчика за плечи вместе с ним поднялся наверх, к спальням. Проследив, что Шиндо зашел к себе, он направился в свою комнату, где слуги должны были уже все приготовить к выходу в свет. — Пожалуй зря я послушал его и отказался от услуг врачей. Он еще ребенок, что он может понимать… — думал старик, отворяя дверь в свою комнату. — Надо будет сказать, чтобы приглядывали за ним тщательней и, если вдруг что… не медлили ни секунды. Перед отъездом Маэн заглянул в комнату к юноше и жестом остановил попытку того привстать на постели. Прощанье было недолгим. Уже через полчаса после прибытия господ домой, от крыльца снова отъезжала машина, увозящая одного из них в город. Микаэль лежал в полутемной комнате. Закрыв глаза он изо всех сил напрягал слух и как только услышал шум внизу, тут же сдернул с себя одеяло и будучи лишь в плавках, босиком бросился к окну. Его глаза жадно следили за движениями людей снаружи до той поры, пока двор не опустел. И лишь тогда он облегченно выдохнул. — Отлично, полдела сделано. В дверь постучали. Микаэль живо обернулся. — Простите, я принес Вам ужин. Можно войти, Вы еще не спите? — раздался голос слуги по ту сторону двери. — Входи! — придал своему голосу как можно больше слабости Микаэль, одновременно он со скоростью звука метнулся к постели. Когда слуга входил в его комнату, толкая перед собой тележку с замечательно пахнущим ужином, Шиндо лежал в постели, спиной к двери, скрутившись клубком. — Приятного аппетита. Здесь также и лекарство. Примите его, пожалуйста. Это приказ господина. Выздоравливайте. Если что, зовите. Микаэль сделал вид будто его снова душит кашель и жестом приказал слуге убраться. Однако тот и сам не горел желанием оставаться дольше наедине с парнем, который, судя по всему, подхватил какой-то вирус, а потому незамедлительно покинул комнату, в надежде, что больше не придется в нее возвращаться, кроме как разве что забрать посуду через час или два. «Впрочем, — рассуждал про себя парень, — ничего страшного не случится, если я заберу ее уже когда вернется хозяин. Если этому, — он брезгливо скривился, — и впрямь нездоровится, ему будет уже не до соблюдения формальностей. Черт, уж лучше бы его отправили в изоляцию. Вдруг он подхватил что-то заразное и теперь все по его милости тут сляжем. О чем только думает господин Маэн, оставляя в доме этот рассадник заразы, и еще приказывая нам о нем заботиться?! Вот ведь! Нет, определенно. Сегодня я в эту комнату ни ногой!» Стоило только двери закрыться, как Микаэль во второй раз сдернул с себя одеяло и даже не взглянув на тележку с едой, бросился к шифоньеру. Весьма удачным оказалось распоряжение Маэна не беспокоить его сегодня. Лучше и не придумаешь. Правда Микаэль и так был уверен, что не прикажи старик, никто бы к нему запросто так все равно не сунулся, после той комедии, которую он разыграл в холле. Плюс удачным обстоятельством стал отъезд Маэна по делам. Микаэль думал еще денек поиграть в недомогание, а уж потом «слечь» как следует, но услыхав о встрече понял — сейчас или никогда! Тем более в его ситуации, чем скорее, тем лучше. Не теряя времени, он стащил с кушетки несколько подушек и уложил в свою постель, накрыв одеялом, чтобы создать видимость присутствия в ней человека на случай, если кому-то все же взбредет в голову заглянуть в его спальню. Опять же, если он не успеет вернуться раньше Маэна, который непременно решит удостовериться спит ли он, это будет отличное прикрытые. Вряд ли старик станет заходить, будить его. Увидев, что он спит, он оставит его в покое до утра, а к утру Микаэль в любом случае рассчитывал вернуться. Конечно, и с этим пришлось смириться, легкой эта вылазка быть не обещала. Ведь придется выбираться из дома незамеченным. В такое время года, когда темнеет рано это не проблема, а расположение камер слежения и сигнализации для него с детства не были секретом. Поэтому одевшись как можно легче, дабы сохранить свободу движений, Микаэль распахнул двери на балкон. Тотчас в комнату ворвался свежий поток вечернего воздуха, обдавший холодом бледную кожу юноши. Действие никотиновой кислоты, которую Микаэль так удачно прихватил сегодня с собой, не будучи до конца уверенным, когда начнется его выход, завершилось, жар в теле прекратился. Щеки приняли обычный оттенок, пунцовый румянец исчез. Мика вышел на балкон, предусмотрительно закрыв за собой ход, и, подойдя к краю по правую сторону, потянулся и взялся за пожарную лестницу, как раз проходившую по стене в полуметре от его балкона. — Ну вот, я уже почти на свободе, — хмыкнул Микаэль, ловко взбираясь на парапет и перескакивая на слегка подмерзшую, железную лестницу, по которой быстро спустился вниз, оказавшись в саду. Зная все входы и выходы, он без труда оказался за пределами особняка и поймав машину, отсчитал водителю необходимую сумму, которую прихватил заранее, приказал немедленно везти его в злачный район. — Теперь остается только разыскать тебя, — обозначил для себя следующий шаг Микаэль, нетерпеливо перебирая озябшими пальцами в карманах куртки. Примерно в то время, когда Микаэль торопился по своим делам, Юичиро пребывал дома в весьма угнетенном состоянии духа. Не только отказ Батори говорить удручал его, он думал также и о Мике, который исчез в один день и больше не появлялся. Погрузившись в сладкую иллюзию любовной жизни вместе с актером театра, юноша как-то совсем подзабыл о реальном положении дел. Старик Маэн, то, что он рано или поздно возвратиться, положив конец их играм, все это как-то выветрилось из головы пылкого влюбленного. И сейчас его терзало отсутствие Микаэля. Тем более, что последний раз ему недвусмысленно дали понять о контакте Мики еще с кем-то помимо него самого. Поводом к возникновению всяческих подозрений явился отказ Шиндо встретиться после выступления. Юу не удивился бы узнать, что тот вечер Мика провел с тем самым типом, что угрожал ему самому. Он бы и хотел верить в обратное, убеждал себя всеми силами, но некоторые факты упрямо вколачивались в череп точно гвозди. Ему с трудом хватало сил удерживаться за слабую ниточку своего желания, так или иначе подарить Мике освобождение, независимо от его поступков и предпочтений. Чистосердечный подарок в знак признательности и любви, которую он питал к этому человеку. «Однако же, — со вздохом сказал себе Юу, лежа на диване, заложив руки под голову, — мое светлое намерение в любом случае разбивается о камни. Мне совершенно ничего не удалось узнать, а ведь это был такой шанс. Кто еще сможет сказать мне правду, как вытащить Мику, как не его непосредственный начальник. Если уж он отказал мне, то сама дирекция пошлет наверняка. Кто тогда поможет? Я пытался говорить с более мелкими людьми, но все они были плохо осведомлены и имели обо всем весьма туманные представления. Опять же, все индивидуально для каждого актера. Просить об освобождении кого-то столь значимого, вроде Микаэля, совсем не то, что какого-то рядового актера из массовки. Как же теперь быть?.. Кто еще способен открыть мне детали и более того помочь провернуть это дело, когда я соберу для него все необходимое? Я так рассчитывал на этого человека…» — Одного лишь взгляда на это мраморное лицо было достаточно, чтобы понять — с таким невозможно иметь дела, — проговорил вслух парень. — И почему наставником Мики оказался столь принципиальный, несговорчивый человек! Неужели было так сложно ответить, пусть бы я потерпел неудачу, услышав о слишком уж невыполнимых условиях, но я хотя бы знал эти самые условия! Он даже не дал мне возможности самому решить подходит мне такая цена или нет! Просто взял и отказал мне, решив за меня! Кем он себя возомнил, а?! — Вот ведь, — досадливо бросил Юу и развернулся на бок. — А может… «...он поступил правильно. И это своего рода предупреждение? Может быть мне не нужно ввязываться в это дело. И то, что мне отказали в такой малости, просто знак остановиться, пока я еще не зашел слишком далеко и не навлек опасность и на себя, и на него?.. Ведь я еще не думал о том, как разбираться с покровителем Микаэля. Все мои расчеты пока вертятся вокруг театра, дальше этого я пока не планировал. Может и к лучшему? Ведь его по-прежнему нет… Впрочем, мое дело снять с Мики заботы театра, а остальное уже на его усмотрение…» Он закрыл глаза. Как крути, как не убеждай себя, а было жутко больно предпринимать такие шаги, рисковать, идти на жертвы ради того, кто не появлялся уже несколько дней и возможно проводил это время в объятиях другого. «Господи, какой же я дурак. Знал бы кто, — горько усмехнулся Юичиро, понимая, что даже при таких обстоятельствах он не оставит своей затеи. — Почему я не могу поступить иначе? Ведь это очевидно. Какой идиот будет выкупать любовника, который сбегает от него к другому? Расскажи кому угодно, засмеют. Но что я могу поделать с собой, ведь я так хочу сделать это для него. К тому же, нет гарантии, что Микаэль встречался с тем типом. Мало ли что может занимать его эти дни. Также возможно, что он все еще обижается на меня за то, что я тогда не пришел, хотя он просил меня об этом… О, Мика. Я не могу не любить тебя. Прости, что, возможно, причиняю тебе боль. Просто мое сердце тоже рвется на части. Я не знаю, что мне делать. Я так не хочу тебя терять. Только со мной, хочу, чтобы ты был только со мной и ни с кем больше. Всегда! Но я сознаю, так не может быть. Ведь даже уже как актер, ты принадлежишь своим зрителям… и я буквально схожу с ума от ревности. Возможно, в некоторой степени, в связи с этими обстоятельствами я хочу избавить тебя от твоей работы. Чтобы ты перестал официально принадлежать всем тем, кому вздумается посетить Кабуки. Эгоистично, но ничего не поделать. Я люблю тебя и имею право желать, чтобы помимо меня у тебя никого не было.» — Нет! — резко обрывает свои мысли Юичиро, распахивая глаза. — Надо прекратить немедленно. Иначе я совсем загоню себя. Достаточно. Он встает с дивана и идет на кухню, заварить себе крепкого чая. — Я просто пошел не тем путем, — говорил он себе. — Не получилось узнать через наставника, что же… попробуем другими способами. Я уверен, среди персонала найдется немало сведущих в этом вопросе людей, которые захотят говорить со мной. Просто нужно поискать тщательней. Всего одна неудачная попытка и что, сразу на попятный? Ну, уж нет. Я не поставил себе задачу выведать нечто запредельное, всего-то и надо узнать, что нужно, дабы Микаэль разорвал связь с театром. Мне просто немножечко не повезло с человеком, вот и все. Но это не значит, что нужно сдаться. Я непременно найду того, кто скажет мне правду. Юичиро вышел в полутемный коридор и бросив взгляд на входную дверь, заметил, нечто белеющее на темном полу. Удивившись, он сразу направился поглядеть на то, что было подсунуто под его дверь. — Как странно, — пробормотал Юичиро, поднимая с пола белеющий конверт. — Почту обычно доставляют прямо в ящик, да и поздновато уже. От кого это может быть? На конверте не было имени, но раз письмо оказалось под его дверью, сомнений в том, что оно предназначалось ему не возникало, потому Юу наспех распечатал конверт и вытащил оттуда послание, написанное весьма аккуратным и изящным почерком. «Приветствую Вас, господин Амане Юичиро…» «Так, этот человек явно знаком со мной, но почерк незнакомый» — сделал первый вывод Юу, прочитав первую строчку письма. «Я бы хотел встретиться с Вами завтра, в 9 вечера, возле центрального входа театра Кабуки в квартале развлечений. В Ваших интересах будет прийти туда.» Подписи не было. Юу проверил. Письмо казалось странным. Ассоциация получения подобного письма с предложением о встрече в таком месте была не лучшей. Прошлый раз получив такое письмо, ему не слабо досталось. Может это письмо такого же рода? Может это опять тот парень Лилиас решил «извиниться» или же тип, что угрожал ему? Вариантов конечно много, но все же… Почерк не знаком. Манера написания весьма изящна и учтива для послания от кого-то вроде того уголовника. Что если? Юичиро содрогнулся, вспомнив о Фериде Батори. «Что если это он послал мне письмо? Вначале вспылил, а может просто торопился и не захотел вникать в детали, но после, подумав хорошенько, отправил за мной, чтобы поговорить. Это объясняет почему он решил встретиться именно возле театра, места своей работы» — Неужели хоть что-то начинает складываться, — сжав в руках письмо, взращивающее за спиной крылья, прошептал Амане. — Значит, завтра… я снова встречусь с этим человеком. И в этот раз, если он снова начнет меня отговаривать, я приложу все силы убедить его помочь мне. — Так, — сосредоточенно проговорил Микаэль, оглядываясь по сторонам шумного увеселительного квартала по которому медленно везла его машина. Он пытался примерно прикинуть где в такой час может отыскать своего ухажера. Будучи малознакомым с привычками Дона, постольку поскольку их общение прекратилось, так толком и не начавшись несколько лет назад, было довольно сложно определить его нынешнее местоположение. Если он вообще в городе… От этого неблаговидного пункта у Шиндо и вовсе мурашки бежали по спине. Отсутствие младшего Доджи — хуже не придумаешь. Если не удастся поговорить с ним сегодня вся эта история может затянуться. Юноша и без того ощущал себя неловко. Снова попав в привычное для себя место, он впервые чувствовал себя здесь напряженно и неуютно. А все потому, что из головы не уходило предупреждение Шикамы о том, что ему будет известен любой шаг, сделанный Шиндо. Из этого можно было сделать только один вывод. «Не знаю наверняка, но у меня такое чувство будто за мной кто-то следит» — мысленно признался себе Мика и в этот же момент, точно в подтверждение его догадкам, машина резко свернула влево, пропустив мчавшуюся навстречу бежевую «Хонду». Микаэль инстинктивно вцепился в поручень. Такая встряска подействовала на него вдвойне. — Чтоб его, совсем из ума выжил так гнать по встречке! Больной кретин! Простите, — отозвался водитель, видя, как побледнело лицо его юного пассажира. — Видать лихач какой-то за рулем. — Мне все равно, — мрачно отозвался Микаэль, пытаясь усмирить колотящееся в груди сердце. А для этого лучше на время забыть о людях старшего Доджи, об угрозах в целом, а сосредоточиться на том, где найти Дона. «Хех, а может, если они и впрямь тут, каким-то образом следят за ним, подать какой-то сигнал, чтобы они показались и спросить у них напрямую, где искать брата их шефа?» От такой дикой идеи кривая улыбка сама по себе легла на губы Мики. Итак, Дон. Нужно сосредоточиться на его поиске. Хм… Пару раз он упоминал кабачок под названием «Магатама». Можно начать с него, а потом заглянуть в пару местечек, где любит бывать сам Мика, ибо в этих местах он неоднократно сталкивался с младшим Доджи. А уж потом, если он не отыщется в знакомых ему местах… Придется прибегнуть к помощи шпионов. При этом Микаэль ухмыльнулся. Разумеется, он не собирался пользоваться услугами шайки, возможно следившей за его передвижением. Сама мысль об их присутствии где-то рядом доводила до дрожи. Юноша предпочел бы быть забитым до смерти своими партнерами, нежели еще раз столкнуться с этими омерзительными людьми. К большой удаче Шиндо Дон оказался именно там, где он рассчитывал его найти — а именно на втором этаже питейного заведения над входом которого красовалась вывеска с названием в виде изогнутой в форме запятой бусины из драгоценного камня, собственно и давшей название этому месту. Тот сидел за столиком в компании нескольких друзей и те весьма шумно что-то обсуждали. Когда же на пороге возник златовласый парень, кто-то из приятелей, толкнув его локтем, кивком показал обратить внимание на вход. Поначалу ничего не соображающий Дон, готовый стукнуть того, кто морочит ему голову, бросил быстрый взгляд на дверь и отвернулся, но затем, резко обернулся вновь и, увидав приму, замер на месте. Его глаза на секунду расширились, а затем, что-то бросив своим друзьям, он немедля поднялся и двинулся к Шиндо. По мере того, как он приближался и на его лице светилась радостная, слегка глуповатая от выпивки улыбка, Микаэль все больше закипал от злости к тому, по чьей вине на его голову обрушилось столько бед. — Ух ты, вот уж не ожидал, что настанет такой день и сам Микаэль Шиндо явится по мою душу. — А с чего ты взял, что я здесь из-за тебя? — огрызнулся парень. — Мда, — фыркнул Дон, хлопнув себя ладонью по лбу, — не стоило и рассчитывать, что ты смилостивишься и потешишь чужое самолюбие, хотя бы самую малость. — Почему я должен его тешить?! Дон обратил на него долгий, изучающий взгляд. — Вижу, ты явился не для того, чтобы отвлечься от мирской суеты в веселой компании друзей. — Были бы друзья, был бы толк в подобных желаниях, — резко отозвался Микаэль. — Ну зачем ты так? — усмехнулся Дон, после выпитого вовсе не желающий конфликтовать с кем либо, а уж тем более со своим возлюбленным. — У тебя что-то случилось? — Еще бы! — глаза Шиндо метали молнии. — Отойдем? — видя, что дело не шуточное, Дон кивнул на лестницу. — Я как раз собирался на перекур. Оказавшись вне заведения, оба отошли подальше от таких же, вышедших подышать, посетителей. «Какое отвратительное чувство, поскорее бы убраться отсюда, — поежился Микаэль, бросая взгляд по сторонам и на окна ближайших клубов. Чувство преследования не покидало его ни на миг. — Я был так обрадован увидев тебя, — остановившись и закурив, проговорил Дон своим обычным ровным тоном, — ведь я не рассчитывал на встречу раньше, чем твой старый хрыч свалит из города. В последней фразе прозвучала некая ирония. Ведь мы прекрасно помним, что при их последней встрече Микаэль отказал во встрече Дону ссылаясь на приезд Маэна, который на самом деле должен был приехать несколько позднее. И тогда же ложь Шиндо раскрылась. — А тут… я буквально с порога слышу упреки, — докончил он, выпуская изо рта струю дыма. — И чем я заслужил такую немилость? — А сам как думаешь? — зло покосился на него Мика. Дон лишь лениво пожал плечами. — Откуда ж мне знать. — Ах, так ты не знаешь, — голос Микаэля звучал твердо и раздраженно. — Тогда быть может ты вспомнишь, что наговорил ему в тот вечер?! Как ты вообще мог? Кто просил тебя лезть?! — Кому? — напуская на себя недоумение, улыбнулся Дон. — Амане Юичиро, — холодно ответил Мика. Нынче он не имел сомнений в том, кто мог поступить с Юу подобным образом. Стоило кандидатуре Сакаты отпасть, как на смену ему пришел образ того, кто гораздо больше походил на виновника его разногласий с Юу. Собственно, сейчас Микаэль разыскивал Доне уже не столько для того, чтобы поговорить об их личных отношениях, сколько в нем закипало желание расставить все точки над «и» в его отношениях с Юу, в которых Дону делать совершенно нечего. — Какому еще…. — Не притворяйся! — воскликнул Шиндо. — Даже не вздумай отпираться. Я знаю, что это был ты! Как ты посмел?! Что ты из себя возомнил?! — Че, уже нажаловался на меня, да? — криво ухмыльнулся Дон. — Мда, жалкий субъект. — Он мне не жаловался, я сам все понял, на следующее же утро, когда он кинул мне упрек! Ты встречался с ним! Что ты ему сказал, черт бы тебя побрал! — прошипел юноша. — Да ничего такого, — флегматично ответил Дон, стряхивая с сигареты пепел. — Значит, это все-таки правда и это в самом деле был ты, — Микаэль был поражен наглости поведения Дона. — А что в этом удивительного? Или ты думал я так просто отдам тебя какому-то недоноску, когда ты уже практически стал моим. — Я никогда не стал бы твоим! — возмутился Шиндо. — Да? — в интонации Дона появилось нечто пугающее. — Не стал бы, говоришь? — Говори, что ты там наболтал ему? — не обращая внимания на резкие перемены в добродушном настроении мужчины, воскликнул Микаэль. — Ничего особенно, кроме того, чтобы он больше и думать не смел приближаться к тебе. — Идиот! Как ты посмел?! Ты все испортил! — не выдержав Микаэль бросился к Дону, но перехватив его руку прежде чем она успела нанести удар, мужчина прижал Мику к стене заведения, подле которого они стояли. — Эй-эй, потише, чего ты так расшумелся? — осклабился Дон. Мика впервые видел на его лице подобное выражение. — Это мне стоит негодовать, ведь это ты обманул меня, но как видишь я держу себя в руках, чего и тебе советую. — Когда это я тебя обманывал? Ты что, угрожать мне вздумал? — без страха глядя в черные глаза Дона, фыркнул Шиндо. — Уже как минимум дважды. Первый раз когда солгал, что направляешь к Маэну, а сам потащился на встречу к этому недоноску, а второй раз, когда дал мне ложную надежду, когда сам не собирался сближаться со мной, — Дон крепче сжал запястья юноши. — Ты сам дурак, раз поверил. Тем более еще оказался подлецом, который следил за мной. Хах, видимо я правильно сделал, что так поступил. Только почему я должен теперь расплачиваться за твою же наивность, глупость и бесстыдство? — поморщившись от неприятных ощущений в руках, произнес Мика. — Потому что это будет справедливо, — коротко ответил мужчина. — И что же? — ухмыльнулся Микаэль. — Что же ты будешь делать, Дон? Прикончишь меня прямо здесь и сейчас за то, что я солгал, как тебе кажется? Мужчина прищурился и со сталью в голосе ответил: — С каждой минутой мне хочется этого все больше. Свернуть твою тонкую шейку и забыть о всех мучениях, что мне довелось пережить по твоей милости. — Так давай, — Мика даже приподнял голову. — Покончи со всем разом. Я не буду сопротивляться. Ты сделаешь мне большое одолжение, если закончишь мою бессмысленную жизнь одним махом. Дон некоторое время не спускал глаз с этого прекрасного лица с играющей на нем соблазнительной улыбкой и взгляда наполненного поддернутой благодарностью и смирением. Всем своим видом Мика будто провоцировал его на действие. — Дурак! — в итоге бросил он и отстранился. — Передумал убивать меня? — в голосе Мики слышалась насмешка. «Хах, что-то в последнее время появилось слишком много желающих покончить со мной. Не это ли называют пределом любой деятельности?» — Это я всегда успею, — мрачно ответил ему младший Доджи. — Куда как лучше будет оставить тебя в живых и посмотреть, как ты будешь мучиться. Мика сдвинул брови, не совсем понимая к чему клонит главарь шайки. — Раз ты пришел сюда с такими претензиями, положение твоё дерьмовей не придумаешь, — злорадная усмешка искривила губы Дона. — Я неплохо поработал с твоим дружком и не могу не сделать вывод, что он тебя отшил. Так что теперь, как компенсация за мой моральный ущерб, я буду просто стоять в сторонке и наслаждаться зрелищем, как ты выгораешь изнутри, понимая, что тому парню ты уже без надобности. — Злорадствуешь, Дон? — с презрением взглянул на него Шиндо. — А почему бы и нет? — развел руками тот. — Разве мне остается иное, после того, как ты заявил мне, что между нами ничего не может быть? — Ублюдок! — прошипел Шиндо. — Тоже самое могу сказать и тебе, добавив еще «лживый». Твои дела хуже некуда Микаэль, ты совсем погряз в собственной грязи. Отбил от себя всех, кого только мог. — Если их было так легко отбить, значит они ничего не стоили. — Продолжаешь куражиться, даже тогда, когда тебя загнали в угол? — Кто еще в углу, неудачник, без приказа брата не смеющий воздух носом втянуть? — едко бросил Микаэль, вызвал чужое негодование. В один миг, Дон, позабыв обо всем, вцепился в его горло, толкнув к стене, о которую тот приложился головой. — Не перегибай палку, — ледяным тоном произнес Дон, склонившись к дрожащему Мике, после чего ослабил хватку пальцев. — Как не крути, но в отношении тебя, у меня еще остались нежные чувства. Не позволь им пропасть совсем. — Сказал он и отвернулся. — Дон, ты… Я ненавижу тебя, — простонал Микаэль, чувствуя в который раз свою беспомощность. — А ведь если бы ты сумел полюбить меня, твоя жизнь могла бы измениться. И ты бы не заявлял с таким спокойным лицом о допустимости своей смерти, хотя это скорее был блеф. Ты ведь у нас великий трагик, госпожа белая цапля, — глухо произнес мужчина, опустив взгляд. — Неужели у тебя совсем не осталось причины, чтобы жить? — Какое тебе до этого дело? — Мика закрыл глаза. Причина, а какая должна быть причина? Юу подозревает в измене и неизвестно получится ли убедить его в обратном, преследование со стороны старшего Доджи, который наверняка убьет его, если ему не удастся отвадить от себя Дона, не говоря уже о бесконечных буднях в театре, сопряженных с ублажением старика Маэна? Поистине, все вместе достойный повод продолжать жить в этом мире. — Раз спрашиваю, значит есть дело! — огрызнулся мужчина. — Скажи, — он снова развернулся к юноше, — этот парень, Юичиро. Ты что, любишь его? Микаэль не ответил, а только отвел взгляд в сторону и сжал уголки губ. — Если это такая шутка, лучше скажи сразу. — Я… я не знаю, Дон, — Мика испустил судорожный выдох и закрыл лицо руками. — Я не знаю. Со мной что-то странное… Я будто сам не свой… Я не знаю, что мне с этим делать. Мне так плохо… «Я не знаю, что со мной случилось. Но с тех пор как я встретил его моя жизнь стала мне в тягость… Я уже не нахожу в ней той прелести, которая раньше захватывала меня. Меня душит сцена, воротит от всех этих лиц… Я ничего не хочу, ничто не согревает мне сердце… Везде и со всеми я ощущаю этот жуткий холод внутри и никто… никто не может мне дать того, чего я хочу… Никто, кроме…» — Дон, мне страшно… Я не знаю, что происходит, — Микаэль трясся всем телом, повторяя одни и те же фразы. — Я никого не вижу… Я словно лечу с обрыва в черную бездну… И нет ничего…. Ничего… Блондин выглядел настолько потерянным и несчастным, что Дон не выдержал. Он приблизился и коснулся рукой плеча Мики. — НЕТ! — в страхе выпалил тот и оттолкнув от себя Дона, вжался в стену позади себя. — Уйди! Это ты во всем виноват! Все из-за тебя! — Мика, хватит! — вопреки сопротивлению, мужчина все же приблизился к парню и крепко обнял его. Мика старался выбраться, но сильные руки Дона крепко удерживали его. — Отпусти меня! Не прикасайся! Это ты во всем виноват! Ты все разрушил! Он не простит меня! Никогда! И все это твоя вина! Будь ты проклят, Дон! Я ненавижу тебя! Ты слышишь?! Слышишь?! — вырывался Микаэль. — Сделай что-нибудь с этой болью! Что угодно! Я больше не могу! Мне надоело! Я устал! Не хочу больше ничего! Надоело чувствовать себя так паршиво! За их потасовкой наблюдали со стороны, однако вмешиваться в дела парочки никто не торопился. Народ лишь посмеивался. — Черт бы тебя побрал. Зачем я только с тобой связался? — процедил сквозь зубы Дон, дожидаясь пока у парня иссякнут силы сопротивляться. — Что ты в нем нашел-то? Самый обычный мальчишка! Что он может тебе дать, глупец ты эдакий?! Он же угробит тебя! Посмотри только во что ты превратился? Убиваешься из-за какого-то сопляка. — И пускай, пускай. Пусть лучше так, пусть лучше угробит, чем все останется, как было, — простонал Микаэль. — Да ты с ума сошел, явно, — Дон не мог поверить своим ушам. Неужели… тот самый Микаэль Шиндо, чье сердце было холоднее льда, который мог только потешаться и пользоваться другими, действительно сумел полюбить кого-то всерьез? — Все кончено, Дон. Уже ничего не имеет смысла… Он не простит меня… — бормотал Микаэль, на чьем эмоциональном состоянии напряженные события последних дней сказались весьма тяжелым образом, в итоге вылившись в такое вот состояние. — И все по твоей вине… — прижавшись к груди мужчины, простонал Шиндо, содрогаясь от слез. — Все из-за тебя… Дон был в смятении. И жалость, и ненависть рождались в его душе по отношению к парню. Он не мог определиться какое из двух направлений будет сейчас уместнее. Даже после всего, что сделал ему этот безжалостный демон, он не мог так просто вырвать из груди привязанность и желание обладать ним. А осознание, что его променяли на какого-то мальчишку и вовсе жгло рассудок. — Из-за меня? — повторил Дон. — Да! — выдохнул Микаэль, но потом спохватился. — Нет, нет. Все не так! Я уже ничего не понимаю! Я не желаю видеть, ни его, ни тебя, ни вас всех! Я не могу! Я больше не могу, ты слышишь! Это выше моих сил! — Да сколько можно? — разозлился в какой-то момент Доджи и взявшись за Микин подбородок, поднял его голову и прижался к его губам ртом. Его руки прошлись по спине Шиндо, обхватили за плечи. Он ощущал, как трясется в его объятиях парень, кажется вконец лишившийся способности соображать. «Да что же ты сделал с ним? Он же… в отчаянье…» — Дон… — после того, как они разорвали поцелуй, прозвучал тихий голос Мики, — если я отдам тебе свое тело, ты оставишь его в покое?.. — Что? — распахнул глаза мужчина. — Скажи, если я стану твоим, как ты того и хотел, ты пообещаешь, что больше не причинишь ему вреда? Не хочу чтобы он ненавидел меня больше, чем это возможно… Дон с изумлением смотрел в эти пустые глаза. — Ты соглашаешься? — выдохнул он. — Ты же отказывался так долго. Сам сказал, что не собирался. Почему? — Не заставляй меня объяснять, просто ответь… — безжизненным тоном ответил Мика. Фактически этой фразой он подписывал себе приговор. Дон некоторое время молчал. Соблазн завладеть этим юношей был настолько велик, что он был бы полным дураком, если бы отказался сейчас. И все же… — По-твоему у меня совсем гордости нет? — А? — Микаэль даже не понял вначале, что ему сказали. — По-твоему, раз ты соизволил отдаться мне, я тут же обрадуюсь и побегу исполнять твои желания? Нет уж, этот этап мы завершили. — Я не понимаю, — Микаэль в самом деле пребывал в недоумении. — Ты отказываешься от меня? — А что, это смахивает на нечто иное? — фыркнул Дон, пряча руки в карманы и с высока глядя на Мику. — Сначала ты изменил своему покровителю, связавшись с этим мальчишкой, теперь намерен изменить ему со мной, когда между вами пробежала кошка… — Он бросил меня! — резко напомнил Микаэль. — Он сам сказал тебе это? — хмыкнул Дон. — Ну… — Мика замялся. Ведь в самом деле, в их разговоре такие слова не прозвучали. — Так вот, я твоей жилеткой быть не намерен, — категорично заявил Дон. — Я хочу от тебя взаимности, а не чтобы ты утешался в моих объятиях, оплакивая свое очередное расставание. — Что, — горестно усмехнулся Микаэль, — по-твоему я совсем пропащий?.. — Я этого не говорил, — возразил Дон. — Именно это ты и сказал только что. Я действительно не знаю, что мне делать, — он устало склонил голову. — Любыми способами я хочу заглушить ту боль, что, как ты сказал, разъедает меня изнутри и кажется скоро сожрет окончательно. Я правда устал… Мне очень плохо сейчас… А тут ты еще заявляешь, мол, я не нужен тебе… — Я имел в виду, что не хочу, чтобы ты таким образом покупал неприкосновенность своего Юичиро, — серьезно пояснил ему Дон и отвернулся. — А что мне еще остается? — Это верно, — криво усмехнулся Дон. — Что ты еще можешь предложить в качестве платы, кроме как себя самого? И что, ты действительно готов пойти на это ради него, того кто отверг тебя? — Так ты согласен? — Мика прямо взглянул на мужчину. — Нет. Микаэль вскинул на мужчину растерянный взгляд. — Дон… — А ты, если еще раз придёшь ко мне со своими глупостями, так и знай, больше деликатничать я не буду и возьму с тебя по полной, как ты того заслуживаешь. — Так ты прекратишь преследовать меня? — Возвращайся домой, Микаэль. Хоть ты и не обычный ребенок, но все равно мальчишкам вроде тебя в такое время нечего делать в подобных местах, — сказал Дон с подчеркнутой надменностью, направляясь обратно в бар. — Строишь из себя крутого взрослого, — с досадой бросил Мика, — а ведь ты ничуть не лучше меня. Даже теперь продолжаешь лелеять свою мечту, зная насколько она безнадежна… Глупый Дон… — он опустил взгляд. — Ну что же, пусть он не сказал прямо, но похоже он не собирается больше вмешиваться в мои дела. Чувство чьего-то присутствия в итоге стало невыносимым. — Теперь вы довольны?! — неожиданно для самого себя крикнул он в пустоту лежащего перед ним темного переулка. — Я все сделал как он сказал! Теперь вы оставите меня в покое?! И буквально в ту же секунду в кармане Мики зазвонил телефон. Это был незнакомый номер, на который Шиндо все же ответил. — Нет смысла орать во всю глотку, твое счастье, что молодой господин уже ушел и не слышал тебя, — произнес хриплый мужской голос из динамика. Юношу всего передернуло. Значит это правда. За ним в самом деле следили все это время. И мало того, они знали его номер. — Я выполнил условия. Дон ушел и не вернется. — Хозяин нисколько не сомневался в тебе и твоем благоразумии. Ты и впрямь очень послушный мальчик, как о тебе тут толкуют завсегдатаи, — грязный смешок. — Ты выполнил условие, с чем тебя и поздравляем. Молодец, весьма оперативно, хоть местами явно переигрывал. Издержки профессии видать. Мика пропустил мимо себя и это скабрезное замечание. Главное было, что все решилось и местные бандиты не будут его больше преследовать. — На этом, мальчик, мы прощаемся, — продолжал говорить некто по ту сторону линии, — но если вдруг захочешь повторить нашу прошлую игру, всегда милости просим обратно. Микаэль не стал отвечать, просто сбросил вызов. «Тварь. Еще и издевается!» Микаэль прислонился затылком к стене. Он так гадко ощущал себя, что словами не передать. — Напиться бы сейчас до беспамятства… Однако такой возможности пока не было. Ведь надо было возвращаться обратно к Маэну, который скоро должен был вернуться домой и желательно быть в постели к его возвращению. Поэтому чувствуя себя и впрямь разбито, юный актер медленно пошел назад к ждущей его машине.