Танец белой цапли

Сконцентрированного лишь в одной точке, пока еще не успевшего распространиться по всему зданию, пламени было предостаточно, дабы наполнить близлежащие помещения стеной черного дыма, закрывающего обзор и усложняющего дыхание. Кашляя, чувствуя, как першит, разъедая горло, проникающий внутрь едкий дым, закрывая нос и рот руками, Юичиро приоткрыл глаза. Сквозь слепящий поток, в котором едва что-то удавалось рассмотреть, он глядел вперед. Где-то там находился Микаэль, он знал это и знал, что должен был во чтобы то ни стало отыскать его, дабы вместе выбраться наружу. Непонятным оставалось почему Шиндо убегал, но это сейчас было не важно, разве что бесило чужое безрассудство. Но прежде чем побежать за Микой… Достав телефон, Юу немедленно позвонил в службу спасения. Неизвестно, как скоро пламя распространится по зданию, исполненному в традиционном стиле, что значило наличие большого количества древесины в конструкции; нужно было срочно позвать тех, кто поспособствовал распространению катастрофы, а к моменту, как приедут пожарные он должен успеть выйти отсюда вместе с Микой. А теперь надо было искать Шиндо, ведь именно его голос он слышал и наверняка его фигура мелькнула в полутьме. Решение не подлежало обсуждению. Зажав ладонью нос и рот, Юичиро бросился вперед по изогнутому по полукругу коридору, откуда главным образом исходил дым. Глаза слезились, трудно было что-то разглядеть, но Юу различал впереди вспышки и мерцание, усиливающиеся по мере приближения. Также с той стороны исходил невероятный жар. — МИКА! — крикнул он что было сил, надеясь, что тот отзовется и сам пойдет к нему навстречу. Ответа, увы, не последовало. Пробежав еще не много, Амане остановился в ужасе. Идти дальше было сродни самоубийству. «Мика, как он прошел здесь?» Видимые ним сполохи в окнах были лишь жалким отголоском того, что на самом деле творилось в театре. Весь коридор пылал. Занавески, гобелены, ковры, стены и потолки. Все сжирало ненасытное всепоглощающее пламя огня. Страшный треск звенел в ушах, парализуя сознание, подавляя волю. «Бежать, скорее бежать отсюда! Спастись! Выжить! — кричал разум, стараясь не допустить гибели своего хозяина, однако неистовое желание сердца спасти близкого человека не позволяло вернуться назад. Минутная борьба, колебание и Юу снова бросившись бежать, едва не угодил под утратившая основу балку. Затрещав, она с грохотом отвалилась от потолка и упала прямо перед Юичиро. Сноп красных искр разлетелся во все стороны, рискуя попасть на одежду и воспламениться. Юу едва успел отпрыгнуть назад, чтобы избежать попадания на свою одежду хотя бы одной из них. Голова кружилась, пульс стучал в висках. — Мика! — снова закричал Юу в этот кипящий ад, создавшийся на земле. Он там, без сомнений. Он где-то там в пекле. Коридор прямой, ответвлений, чтобы избежать столкновения с пожарищем нет, и если то был Мика, сбежать он мог только по единственному пути. «Я обязан догнать его. Вдруг там с ним что-то случилось. Он мог надышаться дымом и потерять сознание или же…» Вне себя от ужаса окружающей обстановки, Юу постарался отогнать от себя догадки, еще больше наполняющие его сердце страхом. Каким бы смертельно пугающим не выглядел утопающий в пожарище коридор, Амане бросился в самую гущу этого потока. Несясь со страху, что есть мо́чи, он только и успевал замечать, как ото всюду из всех щелей пытается пробиться огонь. Комнаты пылали, не оставляя ничего. «Почему же не срабатывает противопожарная система? Не могла же она не быть установленной!» Чтобы не задохнуться, от очередного вырвавшегося клуба дыма, приходилось иногда задерживать дыхание. Бежать становилось все сложнее из-за недостатка кислорода. Но это было ерундой, ибо больше всего на свете он сейчас боялся услышать душераздирающий крик, а потом увидеть горящее тело. В какой-то момент Юу показалось, что в одной из комнат кто-то есть и обогнув горящий опрокинутый комод, который заметил в последнюю секунду, едва не наскочив на него, заскочил в комнату. Некогда она представляла собой прекрасную гостиную, где собирались для отдыха актеры, теперь же ее практически уничтожило пламя. В общем хаосе только и можно было различить обугленные столы, диваны и кресла все еще сжираемые огнем. Все остальное уже было поглощено ранее. Юу бросил быстрые взгляды по сторонам, но присутствия живого человека не обнаружил. Секундное облегчение утонуло в осознании, что Микаэля он так и не нашел. — Мика! Где ты? Отзовись! Я знаю, что ты здесь! Ответь мне! — крикнул он в панике, вскинув голову вверх. И словно из ниоткуда до него снова донесся отголосок чужого смеха. — Мика! — выскочив из общей комнаты обратно в коридор, Юу снова ринулся бежать на голос. «Скорее, скорее. Он где-то здесь. Еще немного и я найду его» — отчаянно пульсировала в голове мысль. Уворачиваясь от языков пламени, так или иначе жалящих его, от снопов искр, внезапно вырывающихся словно из жерла вулкана, парню чудом удалось проскочить самую опасную зону. По мере того, как он бежал, огонь по сторонам становился меньше. Выскочив из эпицентра, он теперь удалялся от основного источника. Здесь чада и дыма было значительно меньше; Юу наконец смог вздохнуть свободней. Однако впереди он снова увидел мерцание и услыхал характерный треск. — Что это? — добежав до туда, он резко остановился. Перед ним занимался новый смертоносный источник. Напольная лампа андон. Вдоль всех коридоров их было множество, они служили традиционным украшением во всем театре, а также давали дополнительное освещение, помимо основных электрических источников света в дни премьер. «Почему они зажжены?» — вздрогнул Юу и не имея времени на рассуждения бросился прямиком к ближайшему окну. Сорвав штору, он попытался затушить огонь. Грязный от сажи, взмыленный, Юичиро прикладывал все силы дабы не допустить еще одного очага, размахивая плотной тканью из стороны в сторону. В конечном счете, набросив на остатки пламени штору, он кое-как добился того, что оно затихло. Опустившись на колени, он тяжело дышал, пытаясь прийти в себя. «Черт возьми, будто кто-то нарочно зажег, а после опрокинул эту хрень! Впечатление, что это делается нарочно» — утирая пот со лба ладонью, подумал Юу. И вот снова звучный смех прорезал пространство, возвратив парня к действительности, напомнив, зачем он здесь. Вскочив на ноги, Юу снова бросился бежать. Длинный коридор, огибающий по полукругу всё здание заканчивался. — Лестница? — увидев перед собой открытую железную дверь, вздрогнул Юичиро. «Ну, конечно, это же служебная лестница.» По идее его стремление догнать Мику сейчас казалось неуместным. Но будучи поглощенным ужасом творившегося вокруг мозг Юу, как-то позабыл о наличии дополнительных соединений между этажами. Выскочив на лестничную клетку, он ринулся бежать вниз, перепрыгивая через три ступени. И вот он снова очутился в самом начале своего путешествия, а точнее на первом этаже. — Мика! — в который раз закричал он, как вдруг услышал грохот, доносящийся со стороны зрительного зала. — Мика, скорее, мы должны покинуть здание! — Юичиро бросился к источнику шума. Распахнув массивные двери, он на мгновенье замер. Сердце забилось в груди быстрее, хотя и до того выпрыгивало из груди, чуть ли не ломая кости ребер. Он нашел его. Наконец он нашел его. Целым и невредимым. Микаэль…. Сердце Юичиро сжалось от переполнившего его чувства радости, но в следующий миг он снова наполнилось страхом. — Мика! — срывающимся тоном воззвал он. В противоположном конце зала, у самого помоста сцены, стоял белокурый юноша, а перед ним лежал опрокинутый андон. Разлившееся в держателе масло, смочило тонкую бумагу и быстро воспламенилось. Одинокая фигура любовника на фоне вспыхнувшего, точно спичка, бумажного фонаря потрясли сознание Амане. — Отойди оттуда, сейчас же! — крикнул он вне себя от страха, что Мика может точно так же загореться, как и эта пресловутая лампа. — О, ну надо же! Кого я вижу! Амане Юичиро собственной персоной! — дерзкий, насмешливый голос Микаэля наполнил пустынный зал. Почему-то сейчас он прозвучал даже страшнее, нежели стоявший повсюду треск, горящего здания. Обернувшись через плечо, Микаэль, без тени страха или паники, зато с презрением и смехом воззрился на Амане. Отблески занявшегося пламени освещали половину его лица, прекрасного, словно лик ангела. Взор изумрудных глаз пронизывал, обжигая похлеще любого огня. — Мика, что ты творишь! Отойди оттуда! — закричал Юу, дрожа от страха. — Ты еще будешь мне указывать! — зло поглядел на него Микаэль, осклабившись. — Мика, ты в своем уме?! Ты что, не видел, в театре пожар?! — воскликнул Юичиро, совершенно не понимая, что происходит. Почему Шиндо смотрит на него с такой злостью и презрением, почему не пытается спастись, как и он? Тут явно происходило что-то, чего ему было не постичь. — Ну и что? — небрежно фыркнул блондин и ловко запрыгнув на сцену, сел на край. Юу наблюдал за ним и ему становилось жутко. Микаэля словно совсем не беспокоило ни творящееся наверху, ни блуждающее пламя рядом. Он вел себя слишком странно, слишком спокойно и непринужденно для человека, которого пожар застал врасплох и он не находит спасенья. — Как что! Ты не понимаешь?! Все горит! — попытался донести до чужого разума эту очевидную истину Амане. — И если мы не поторопимся, то… — Да и плевать! — фыркнул Шиндо. — Пусть все сгорит до тла! Пусть все, все! — он вскочил на ноги. Его улыбка и взгляд исказились в безумном порыве. Чуть ли не экстаза. В следующую минуту он подался в угол сцены, где стоял еще один зажжённый андон, и с истерическим смехом опрокинул его наземь. — Пусть всё здесь поглотит пламя! — обернувшись лицом к Юичиро, воскликнул он радостно, на повышенных тонах. — Пусть навсегда исчезнет с лица земли это прославленное искусство, со всеми его атрибутами и пожитками! Пусть ни что больше не напоминает миру о его существовании! Пусть все здесь задохнется и умрет в потоке очищающего пламени! Ненавижу, ненавижу тебя! Пропади ты пропадом! Снова взрыв истерического смеха. — Он сошел с ума… — у Юу все обмерло внутри от ужаса. Он еще никогда не видел, чтобы человек был в подобном состоянии. Безумная жалость по отношению к этому несчастному, вконец сведенному с ума бессилием и горем существу, охватила все естество парня. — Мика! Мика! — сквозь ряды стульев, он пробрался к сцене и взбежал на помост. — Что с тобой происходит? Ты не в себе. Успокойся. Умоляю тебя. Очнись, посмотри вокруг, что происходит! — Уйди! Не приближайся ко мне! — отшатнулся от него Шиндо и, сделав шаг назад, ступил в полоску пламени. — Нет, Мика! — в страхе Юу подался вперед и оттолкнул Мику в сторону. Благо всё произошло слишком быстро и штанина не успела загореться. — Я сказал — не приближайся! — пылая ненавистью выдохнул Микаэль, отскакивая от Юу. Взвинченный, растрепанный, с полуодичалым взглядом, он выглядел, точно кот, загнанный в угол сворой собак, но не желающий отдавать им свою жизнь просто так, не попытавшись защититься. — Микаэль, я прошу тебя, давай уйдем отсюда, — взмолился Юичиро, как вдруг над их головами раздался характерный треск. — О нет, — холодная волна прошла по позвоночнику Амане. Он снова устремил отчаянный взгляд на Мику и протянул руку. — Мы должны срочно уйти. Давай оставим все разговоры на потом. Ты слышал, еще немного и потолок может обрушиться на нас! — А что? — хмыкнул криво актер. — Вполне достойная смерть. Пасть под сводом театра, которому посвятил всю свою жизнью. Умереть вместе с ним. Не находишь это романтичным и славным концом, а, Юу? — Давай обсудим это позже, когда окажемся в безопасном месте. Прошу дай мне руку и бежим отсюда! — Юу сделал шаг по направлению к Микаэлю. — Я никуда с тобой не пойду! Если тебе надо, так убирайся отсюда сам, а меня оставь в покое! Я еще в состоянии сам решать, как мне быть! — гневно выкрикнул Микаэль и со всей силы отбил протянутую руку любовника. — Жалкий трус, чертов предатель! Явился, когда тебя никто не звал и еще смеешь указывать мне, что делать! Да пошел ты к черту! Я ненавижу тебя, убирайся отсюда! Исчезни с глаз моих раз и навсегда! Вали туда, откуда пришел! — Что? — опешил Юичиро и в этот момент за стеной зрительного зала раздался ужасный грохот, сотрясший стены театра. Балки потолка не выдержали и частично обрушились. Воздух вокруг еще сильнее пропитался дымом. — Мика! Я понимаю, я чем-то обидел тебя. И ты злишься… — Обидел, злюсь? Ха! Ты слишком много мнишь о себе! Кто ты такой, чтобы я обращал на тебя внимание! — дерзко выкрикнул Микаэль. — Да, да, ты прав. Я никто, мусор, ничтожество, называй, как угодно, но только прошу, позволь мне увести тебя отсюда! Это очень опасно. Мы оба должны как можно скорее убраться из этого места! — взмолился Юичиро. — Потом можешь говорить, что угодно, обвинять меня во всем, что посчитаешь нужным, только прошу, уйдем. Безудержный гнев владел разумом молодого актера, отвергая иные опасности. — Вот как ты заговорил! Ахаха! Решил признать вину? Думаешь, все будет так просто? — Нет, не думаю. Мика, — Юичиро уже не знал, как убедить этого сумасшедшего последовать за собой. Время шло на секунды, еще немного и может обвалиться потолок, обломками завалит выход, пламя достигнет подвала и котла, и случится взрыв, всё, что угодно. — Зачем ты вообще сюда приперся?! Кто тебя звал? Убирайся! — заорал Микаэль. — Пошел вон! Проваливай! Юу не знал, как ему быть, а потому он просто подошел к Мике и что было сил ударил его по лицу. А затем схватив за грудки закричал во внезапно нахлынувшем на него гневе: — Что за чушь ты мелешь?! Ты совсем рехнулся?! Не соображаешь, что творится вокруг?! Какие еще выяснения отношений в такой час?! Еще немного и нас к чертям завалит здесь и тогда никто и ничто уже не спасет нас! Мы либо сгорим здесь заживо, либо задохнемся от чада! Ты этого хочешь, Мика, этого?! — А что если и так! — выдохнул блондин. — Может я хочу умереть! — он отпихнул от себя Юу. — А может меня достала эта проклятая жизнь! Я не хочу больше служить чьим-то развлечением! Я никому не нужен! Все, все только пользуются мной. Абсолютно все предают меня! Даже ты! — его голос дрогнул. — Даже ты… Он закрыл лицо руками, его плечи дрожали. — Мика, — Юу во все глаза смотрел на него. — Я устал! — пробормотал белокурый юноша. — Я устал, ты слышишь! Я устал от такой жизни! Я хочу покончить со всем раз и навсегда. Если мне уже не освободиться, если я обречен провести остаток своей жизни в этих стенах, если мне на роду написано сгинуть в этом аду, так уж лучше я сам положу всему конец! Может мое тело уже и не принадлежит мне, мою гордость давно растоптали, уроды вроде тебя, но своего права распоряжаться моей жизнью, как я сам того пожелаю, у меня пока еще никто отнять не в силах! Так что заткнись! Юичиро не успел ничего сделать, будучи потрясенным столь отчаянным выпадом, как Мика со скоростью и ловкостью хищника метнулся в противоположный угол сцены и опрокинул на пол другой андон. Его пламя мгновенно распространившись по полу достигло занавеса и по нему быстро, словно живое существо, взметнулось вверх. — Не смей! — крикнул Юу, но было поздно. Пламя охватило саму сцену. — Я не предавал тебя! — Ты сбежал! — Мика, я умоляю, если ты позволишь мне увести тебя отсюда, я все тебе объясню. Но только не здесь! Одумайся. — Нет, уходи! — Подумай ты наконец своей головой, если бы я в самом бросил тебя, как ты говоришь, разве был бы я сейчас здесь и пытался бы спасти тебя?! Микаэль распахнул глаза. Уловив это краткое замешательство во взгляде актера, Юичиро быстро заговорил снова, пока Мика не начал возражать. — Вот. Я здесь только потому, что люблю тебя. Дай мне свою руку и поскорее выберемся отсюда, пока еще есть возможность. Я слышу вой сирен, на улице уже полно народу. Пойдем скорее, нам нельзя здесь больше оставаться. Я клянусь, я не хотел оставлять тебя, но все случилось так внезапно. Я должен был немедленно уехать домой. Прошу, верь мне. Я бы ни за что на свете не бросил тебя! Потому что люблю! Люблю так, как не любил никого в целом свете! Мика, уйдем же и я докажу тебе, что ты ошибался на мой счет! — Я… Я не могу, — дрожа от страха и душевной боли, пробормотал Микаэль, испуганно гладя то на протянутую к нему руку, то в почерневшее от пыли и сажи лицо Юичиро. Эти глаза они смотрели на него так мягко, с такой любовью. Но как было выбросить из памяти все те жуткие недели, которые он провел без сна, томясь и изнывая, лихорадочно пытаясь понять, куда пропал его Юичиро. Почему после всего так жестоко предал его, исчезнув? Каждый день, каждый час слова Микагэ о Юичиро воспаляли его разум, погружая все глубже в пучину отчаянья. — Дурак что ли? Это еще почему? — воскликнул Юу. — Я… я… — Мика колебался, но решимости погибать вместе с театром, в нем заметно поубавилось. Его разум отчаянно метался между остаточной ненавистью и просыпающимся инстинктивным желанием спастись. К тому же перед ним был Юу. Настоящий. Который пришел за ним. Несмотря ни на что, он здесь и сейчас стоял перед ним и умолял уйти. Он не побоялся броситься за ним сквозь огонь. Кто бы другой из его прежних воздыхателей сделал бы это? Тот же Саката просто бы струсил. Не рискнул бы своей жизнью, чтобы помочь ему. А Юу… он… — Всё! Довольно! — невзирая на слабые попытки Мики сопротивляться, Амане схватил его за дрожащую руку и потащил за собой к выходу. — Потом поговорим, обещаю тебе! Тут есть еще один запасной выход? Боюсь центральный и черный ход стали недоступны, судя по грохоту. Впервые закашлявшись от дыма, просочившегося в легкие, Мика с трудом ответил, прикрывая ладонью губы: — Из театра только два пути. — Черт, да как это так? Такая махина и всего два выхода?! — Можно попробовать через окна первого этажа. Там невысоко. Метра полтора. — Тогда бежим скорее! — крикнул Юу. Пламя распространилось по рядам. Единственный свободный путь, по которому можно было пройти, избежав прямого огня, был знаменитый ханамити. К нему и бросились два молодых человека. Это напоминало бегство по узкому мосту над огненной рекой из старых легенд. Одна тончайшая спасительная тропинка, а по бокам сплошной огонь. Будучи первым, Юу вдруг услышал позади сдавленный стон, а после шипение. Оглянувшись, он увидел слегка исказившееся от боли лицо Мики. — В чем дело? — на ходу спросил Юу. — Ни в чем, бежим дальше! — мотнул головой Мика и устремился вперед. Обогнав Юу, он как человек, знающий театр от и до, слетел с помоста и бросился к двери по правую сторону. — Куда ты? — испугался Юу изменения маршрута. — А ты собирался идти через фойе, объятое пламенем? — язвительно усмехнулся Микаэль, отворяя дверь, которую сам Юу ни за что бы не приметил. — Сам же сказал, что там не пробраться. Через этот ход, известный только персоналу, они проникли в небольшое помещение, устроенное под подсобку, но сквозную. — Давай сюда! — бросил Мика Юу и когда тот забежал, закрыл за собой дверь, дабы дым меньше проникал внутрь. Все погрузилось во мрак. — Ай, черт, что это за дрянь?! — чуть было не убившись, перецепившись о что-то большое, загремевшее на всё помещение, чертыхнулся Амане. — Должно быть старое ведро. Смотри под ноги. — Да тут темно, хоть глаз выколи. Как ты ориентируешься в такой темноте? — Я вырос в этой темноте, мне не привыкать, — хмыкнул Микаэль, в самом деле проворно пробравшийся к противоположной стене, и наконец нащупав ручку второй двери, щелкнул ею. Выйдя наружу они очутились в другом конце здания, менее всего подвергшееся воздействию пожара. Здесь людские голоса и вой сирен был слышен лучше. — Я одного убей понять не могу, почему не срабатывает противопожарная система? — выходя вслед за Микой, спросил Юу. — А до тебя еще не дошло? Юичиро взглянул на Мику и поймав на себе его отчужденный, наполненный внутренней печалью взгляд, вздрогнул. — Только не говори, что это был ты?.. Мика смолчал, отведя взгляд. — Мика, это ты? В самом деле? — Юу схватил его за руку, чуть выше локтя. — Ты устроил это пожарище и нарочно отключил систему? Резким движением Мика освободил себя от руки Юичиро и не глядя на него, бесцветным тоном сказал: — Обсудим это позже. Как ты и сказал, сейчас надо поскорее выбираться. Огонь в ближайшее время доберется и до сюда. А в это время снаружи властвовала самая настоящая суматоха и неразбериха. Когда пламя набрало свою силу, уничтожив практически все шансы затушить его быстро, его стало видно из других заведений. Пока Юичиро носился, как ошалелый по этажу, пытаясь разыскать Мику, удивленный и заинтригованный народ, пренебрегший всеобщим весельем, стал быстро сползаться к месту катастрофы. Ныне испуганные крики, ахи и охи доносились отовсюду. В скорости к объятому огнем храму искусств подъехала пожарная бригада, наряду со службой спасения. За то непродолжительное время, пока команда спасателей добиралась сюда, пламя успело охватить большую часть старого здания. — Там мальчик! — закричал кто-то из толпы, а после к группе спасателей выскочил какой-то человек. — В театре мог остаться ребенок! Скорее, спасите его! — О чем Вы говорите! Он же закрыт! Кто там может быть в такой час? — Да о том и говорю, болваны! — возмутился тупости и медлительности этих людей мужчина. — Этот парень живет в нем! Я знаю, я работаю в этом театре, мое имя Вельт. Он практически каждую ночь остается там. И сейчас, он тоже, скорее всего, находится внутри! Немедленно отыщите его! — Вы слышали?! Быстро, он вполне еще может быть жив! — скомандовал главный своей группе, поверив словам актера. — Взламывайте дверь! — Ой, — вдруг взвизгнула одна из женщин, закрыв ладонями рот. — Посмотрите туда! — она указал рукой куда-то в сторону. Все, кто мог это наблюдать обернулись в направлении, указанном женщиной. — Там двое, двое детей! Скорее! — выкрикнул кто-то, разглядев два хрупких силуэта. В самом деле, со стороны театра, повиснув друг на друга на свет огня и вой сирен, шли двое ребят. Грязные, взъерошенные, в порванной, местами обгоревшей одежде они будто пробирались наощупь. Один из них прихрамывал и второй подставив плечо, тащил его на себе, но и сам был сильно измотан, так что едва удерживался на ногах. — Мика? Микаэль?! — пробормотал Вельт и бросился вместе со всеми к ребятам. — Ну слава богу, кажись живы! — с облегчением выдохнул командир группы и махнул медикам, прибывшим в одночасье с ними. И очень вовремя, ибо, ослабев от усталости и шока, оба парня уже почти потеряли способность передвигаться. Разбив окно, Юу и Мика по очереди спрыгнули вниз. Слегка повредив ногу о злополучное ведро, Юичиро и на сей раз приземлился неудачно. Так что в итоге, Мике пришлось приложить немного усилий, дабы помочь ему добраться к месту, где бы им обоим оказали помощь. — Мика, не стоит, я могу сам, — Юичиро взглянул на парня, помогавшего ему, при том, что сам с трудом держался на ногах. Актер ничего не ответил. Его усталый взгляд был устремлен вперед, на людей в белом, спешащих к ним. Юу также обратил взор в их сторону. Не прошло и пары минут, как им была оказана должная помощь. Всех, кто мог бы помещать, в том числе и Вельта, желающего убедиться в состоянии юного коллеги, попросили отойти в сторону и не мешать. Но он остался и наблюдал за всем с должного расстояния. Повреждение ноги Юичиро оказалось не таким серьезным, как предполагалось вначале, всего лишь незначительное растяжение. Конечно, избежать мелких ранений не удалось, носясь по пылающему зданию, но тяжелых травм и ожогов удалось миновать. Пока тушили пожар, Микаэль и Юичиро находились в одной из машин скорой помощи. Обработав полученные раны, они оба сидели, закутанные в пледы со стаканами горячего чая в руках, помогающего немного оправиться от шока. «Боже мой, какая страшная ночь. Подумать только. Я все еще не верю, что мы живы, что нам удалось избежать худшего. Я бы в жизни не подумал, что все может так случиться. Что я когда-нибудь окажусь среди моря огня. Это в самом деле страшно. Очень страшно. Когда все вокруг пылает, глаза застилает дым, задыхаешься, а повсюду смерть… Ужасно!» — Юичиро сжался всем телом. Его колотило. Только сейчас он начал отчетливо понимать, что́ на самом деле с ними произошло и чем все это могло окончиться. Находясь в состоянии аффекта, ведомый инстинктами выживания, заставляющими все прочие чувства отойти на второй план, Юичиро лишь ныне стал ощущать липкий, мерзкий, животный страх, проникающий в каждую клеточку его сознания. Непонятно что движило им в тот момент, когда он сломя голову бросался сквозь огонь, да только заставь его теперь пройти по тому же пути, он вряд ли бы рискнул. Впрочем, если бы дело снова касалось жизни, которую требовалось спасти, он бы не смог спокойно стоять на месте и смотреть. «Я весь дрожу. Стоит только снова погрузиться в переживание нахождения в этом аду и тело словно немеет. Мысли парализует, сердце начинает биться сильнее, а дыхание учащается… Надо успокоиться. Мы в безопасности. Все уже позади. Мы оба остались живы и это самое важное. Мика… — Юичиро оглядывается на блондинистого парня, молчаливо сидящего на некотором расстоянии от него по правую сторону и невидяще-флегматично глядящего на то, как пытаются спасти старинное здание пожарные. — Он точно также напуган? Когда мы были внутри, он как будто не понимал, что происходит вокруг. Он не боялся огня, даже наоборот, он радовался ему. Мне сложно это понять. Это было безумием, самым настоящим. Я не знаю, о чем он мог думать в тот момент. Да и думал ли вообще? То, каким он был тогда… Такое поведение нельзя назвать адекватным. Это отчаянье, эта боль… В конце концов они поглотили его. Мика…» Сердце рвалось на части. Юу искоса глядел на парня, чья жизнь была столь по-видимому столь ужасной, что даже близость смерти не испугала его, более того, он сам провоцировал её. Неумолимо стремился поскорее очутиться в ее холодных, успокаивающих объятиях. Юу представить себе не мог насколько должен страдать человек, чтобы решиться на такое. Какой должна была бы быть боль? Устроить пожар и принести себя в жертву. До какой степени погрязла в неверии и отчаянье эта трепетная душа? Украдкой глядя на измазанное гарью, но все такое же прекрасное лицо, взмокшие, прилипшие к вискам и лбу золотистые локоны, на грязную, местами драную одежду, Юу наконец остановил взгляд на левой руке Микаэля, перевязанной белоснежным бинтом. Он видел краем глаза, как врачи обрабатывали руку Шиндо. Должно быть там ожог. Возможно Мика получил его именно тогда, когда они бежали по ханамити. «Нет» — Юу зажмурился. Он с ужасом представил себе, что на этой изящной, белой руке может появиться уродливый шрам, который останется там до конца дней актера. Сердце резануло от чувства, что уже ничего не исправить. «Какой же ты дурак, Мика. Зачем ты это сделал? Зачем? Я ведь так спешил к тебе… Так хотел успеть. Почему ты поддался этим чувствам, ведь я же написал тебе о том, что люблю и постараюсь вернуться поскорее. Что произошло? Почему ты засомневался? Почему стал винить меня? Сколько неприкрытой злобы и презрения было тогда в твоих словах. Ты ненавидишь меня. Почему? Чем я это заслужил? Я ничего не понимаю. Может быть, ты решил, что, уехав, я тем самым предал тебя? Бросил? Потому так мучился, переживал, страдал в одиночестве до тех пор, пока душевное отчаянье не перевесило здравости суждений и не в силах терпеть ты решил покончить со всем раз и навсегда. Не понимаю, я ведь оставил для тебя послание. Тогда почему?.. Разве мог я поступить иначе, узнав о матери? Я сделал все, чтобы тебе было спокойно в мое отсутствие, но ты… Предпочел неверие и сам довел себя до такого. Или ты посчитал, что мой повод уехать был недостойным? Надеюсь, что это не так и твоя причина в другом. Ведь если все иначе, я не смогу объяснить тебе почему я отправился к матери. Я не буду осуждать тебя за непонимание, ведь ты рос без родителей. А потому не будет ничем удивительным если окажется, что тебе чуждо понятие родственных связей и того чувства долга, которые испытываешь перед кровными родственниками. Но я буду верить, что все не так. Что это лишь моя больная фантазия. Я знаю, что ты нежный, ранимый чувствительный и как бы ты не хотел казаться безразличным, холодным, язвительным, тебе не чужды страдания других людей. Ты способен понимать их чувства. Я не раз убеждался в этом, когда смотрел на тебя, играющего на сцене. Ведь ты полностью проникался образом, и только поэтому твоя игра всегда была потрясающей. Мика… Даже в таких жутких обстоятельствах, ты не представляешь, как я рад снова видеть тебя… И та мысль, что даже пылая ко мне ненавистью, ты все же помогал мне идти, волоча на себе, заставляет меня улыбаться» С нежностью и благодарностью взглянув на парня, подле себя, Юичиро мягко окликнул возлюбленного: — Мика, как ты? Молчание. Шиндо даже не обернулся. Понурив голову, он сидел, устремив взгляд в пол. Жестокая печаль отражались в глубине его зеленых глаз. «Он напуган? А может быть… — Юу бросил взгляд на все еще находящееся в огне здание, которое с трудом пытались потушить местные службы. — Он сожалеет? Всё может быть. Долгое время этот театр был ему домом, а теперь он весь объят пламенем. Как бы Мика не ненавидел его, чтобы там не говорил, а по-своему он был ему дорог, я уверен…» — Мика, — Юу попытался коснуться его руки. — Оставь меня! — отдернув ее, резко проговорил Микаэль. Первые слова, слетевшие с его уст с тех пор, как они оказались под присмотром врачей. — Мика? — Юу с недоумением воззрился на него. — Зачем? Зачем ты пришел? Зачем ты пришел и все испортил?! Юичиро содрогнулся, когда Микаэль выкрикнул последнюю фразу, с чувством невероятного негодования взглянув на него. — Я? Испортил? — выдохнул тот. — Что я испортил? — ВСЁ! — Постой, — Амане вдруг понял. Испуг ледяной волной прошелся по всему его телу. — Ты жалеешь? Мика отвернулся, исполненный глубокой горечи. — Ты жалеешь, что я вмешался? Что я не дал тебе умереть там? Мика молчал. — Ответь немедленно! Ты серьезно?! — схватив парня за плечо, Юу встряхнул его. — Ты на самом деле собирался там умереть?! — Да, собирался! — Шиндо снова обуял гнев. Он оттолкнул от себя Юу. — А что же, думал, я шутил? Мол, несу всякий бред на нервной почве, да?! Да, я собирался. Каждое мое слово, сказанное там было правдой. Потому, что мне надоело. Я по-настоящему устал от этой треклятой жизни! — Мика! — Юичиро смотрел на него широко распахнутыми глазами. Ему казалось, Шиндо одумался. Минута слабости прошла, и он осознал свою ошибку, но нет. Он не то, что не раскаивался, а даже как будто винил самого Юу в его помощи. — Устал от этих лживых обещаний, устал ждать, устал надеяться! Устал от таких мерзавцев, как ты! — Да что я сделал-то? — воскликнул Юу, не в силах больше слушать эти непонятные претензии. — За что ты меня ненавидишь? В чем я виноват перед тобой? Я не понимаю. Я же всё сделал. Прежде чем уехать, я постарался сделать всё, лишь бы ты не подумал, что я оставил тебя! — Ты, все сделал? — Мика презрительно засмеялся. — Исчезнуть ни слова не говоря почти на месяц? О, да! Пожалуй, ты в самом деле сделал всё что мог! Исчерпывающе! — Ни слова не говоря? — опешил Юу. Кто-то из них явно был не в своем уме. — Все, довольно! — оборвал его Мика. — Я больше не желаю слушать тебя. Можешь продолжать говорить, но мои уши тебя не слышат. Ты лжец и предатель. Я ненавижу тебя. И жутко сожалею, что поверил тебе. Ты ничем не лучше, Акито. Такой же урод и трус. — Сказав это, юноша выпрыгнул из фургончика скорой помощи и пошел в сторону толпы. — Мика! — Юу хотел было броситься за ним, но не успел Микаэль выйти, как к нему подошла полиция и инспектор начал задавать какие-то вопросы. Юичиро, уже ступивший на землю, остановился. Только сейчас он подумал о том, что все еще далеко не кончено. Появление полиции заставило его вспомнить о разбирательстве в причинах возгорания. Юу обомлел. Мика, это же он учинил пожар и, если об этом станет известно, если это докажут. А доказательства наверняка найдутся, ведь Мика дал ему четко понять, что пожар не был случайностью, он стал делом его же рук. Что же будет, когда правда вскроется? Что будет с Микаэлем тогда? — О, нет, Мика, — Юу сжал виски ладонями так сильно, что потемнело в глазах. — Что же ты натворил? Желая как-то помочь любовнику, вступиться за него, попытаться оправдать, Юу снова сделал шаг вперед, но тогда же из общей толпы вышел хозяин театра — Микагэ. По всей видимости, его известили о пожаре, случившемся в его заведении, и он примчался, как только смог. Позади него торопливо шагал Вельт, но в разговорах с полицией он участвовать не имел намеренья, потому остался в стороне. Узнав все необходимое, Микагэ принялся разыскивать юношу, который по его распоряжению оставался взаперти, и заметив его, направляющегося прочь от машины скорой помощи, видя, как к нему подошла полиция, двинулся прямиком к ним, чтобы не допустить опрометчивых поступков и слов со стороны мальчика. — Что здесь происходит? — появившись перед Микой и двумя полицейскими, строго спросил он. — О, господин Микаге, Вы как раз вовремя. А я как раз беседовал с Вашим подопечным. Правда, он какой-то странный. Еще ни слова мне не сказал. Он у Вас не немой часом? — мужчина косо поглядел на Мику, который плотно стиснув уголки губ, мрачно смотрел в сторону. — Насколько мне известно, на момент возгорания он находился внутри. Я хотел расспросить его, может что известно. А он… — мужчина с некоторым презрением взглянул на парня из-за своей молчаливости смахивающего на умственно отсталого. — Нет, Микаэль вовсе не немой. Скорее даже наоборот. Но, Вы знаете, будь я на его месте, я бы тоже не стал отвечать Вам, — произнес Микаге с вызовом поглядев на представителя закона. — Как это понимать? — сдвинул брови полицейский. — А Вам не приходило в голову, что он может быть не в себе? Он еще совсем мальчик. Ему чудом удалось спастись, он пережил серьезное потрясение. И после этого Вы хотите от него толковых разъяснений или вообще разъяснений? Вы что, впервые на задании? — Нет, но… Э-э, ну, вообще-то, — мужчину слегка смутили слова директора театра, плюс внушительный внешний вид этого пожилого человека, вызывал трепет. — Это же моя обязанность. Я должен знать. — Я Вас прекрасно понимаю, — немного смягчился Микаге. — Но и Вы поймите. Мальчик, — он властно приобнял Мику за плечи и приблизил к себе, — нуждается в медицинской помощи. Сейчас не время тормошить его сознание, дабы выцепить обрывочные факты, от которых пользы все равно не будет, до тех пор, пока Ваши люди не выяснят что послужило причиной пожара. Когда все это произойдет, я лично выясню у него все, что необходимо в Вашем присутствии. А сейчас оставьте его в покое и это не просьба, а рекомендация. — Но, господин Микагэ! — Достаточно, — отрезал пожилой мужчина. — Если Вам нечем заняться, кроме как донимать детей, лучше помогите своим коллегам сохранить хоть что-то от моего имущества, — он кивнул в сторону бригады пожарных, пытающихся затушить пламя. — Мы сделаем все возможное. Это же наша работа, — заверил его полицейский. Кивнув ему, Микагэ поглядел на Шиндо. При его появлении подавленный юноша сник еще больше. Притихшему и не смеющему противоречить, он покорно, склонив голову, ожидал грядущего. — Пойдем, — со сталью и едва скрываемым гневом в голосе скомандовал Микаге. Крепче сжав плечо своего актера, мужчина повел его куда-то. Будучи мрачнее тучи, Мика безропотно повиновался, ощущая неимоверное давление со стороны своего начальника. Уже уходя, директор оглянулся и почти сразу встретился с отчаянным взором молодого человека, так и оставшегося стоять перед машиной скорой помощи. Сузив глаза, Микагэ ничего не сказав, но явно все поняв, повел Микаэля дальше, а в то самое время в нескольких метрах от них погибало в огне сердце всего развлекательного квартала.