***
Поплотнее укутавшись в теплую, длинную шерстяную накидку, Микаэль приблизился к двери и всмотрелся в тонкую прорезь. Слишком узко, чтобы хорошо видеть, что происходит снаружи, но вполне достаточно, дабы разглядеть спину одного из тех, кто оставался на страже. После пасмурного дня, вечер как-то незаметно спустился на город. С наступлением сумерек спящий квартал ожил, расправив свои цветастые крылья, будто бабочка, только что освободившаяся из темницы кокона, уже готовая встретить чарующий, полный загадок и веселья новый мир. Шум и суета быстро наполнили еще недавно тихие и унылые улочки. Теперь всюду царило веселье. Микаэль слышал эти знакомые звуки пробуждения ото сна, обычно действующие на него, как крепкое вино. Оставаясь в своей комнате перед очередным спектаклем, в предвкушении грядущего веселья, обеспеченного ему очередным вечером, его кровь начинала медленно закипать в жилах, когда из окон доносились первые нотки сладкой его слуху мелодии, возвещающей о начале приключений. Слыша голоса и понимая, что час пробил, ему было сложно удержаться на месте. Хотелось как можно быстрее выбежать и броситься в пучину самозабвения легких интрижек, хорошего вина и дорогих отелей. Отыграв положенную партию, он обычно мчался навстречу этим огням, в надежде, что они ослепят его, и не важно, что стоял запрет на самовольные вылазки. Мика не мог удержаться, ему хотелось забыться. Чтобы всё, что когда-то причиняло ему боль исчезло хоть на время. А что может быть надежнее, чем забытье в сильных руках кого-то из своих фаворитов? Сегодня же, слушая призывную песнь искушений, он не чувствовал ничего. Ничего не дрогнуло в душе, не появилось ни малейшего желания присоединиться к всеобщему празднику. Странно. Будто его естество утратило способность радоваться подаркам, милостиво преподносимых ему изо дня в день тем образом жизни, который он вел много лет. Лишь смутная печаль всё крепче опоясывала сердце. Проведя тонкими пальцами по деревянной перекладине двери, служащей непреодолимой преградой между помещением, в котором он пребывал, и лежащей по ту сторону свободой, он возвратился назад. Мерцающая на столике лампа отбрасывала подвижные тени на светлые, голые стены павильона. Мика повернул голову, устремив печальный, тяжелый взгляд на окошко, почти под самым потолком. Сквозь него едва виднелись белые звезды, время от времени появляющиеся из серых облачных масс. Откровенно говоря, его не так сильно заботило заключение в чайном доме. И пусть стены здесь были тонкие, весна только намеревалась сменить долгую зиму, мартовскими ночами было холодно так, что пробирало до костей, и чтобы не уснуть приходилось с головой закутываться в принесенные одеяла; в конце концов он понимал, что это временная мера и как только в городе появится Маэн его арест тут же закончится. Это заточение в неотапливаемом месте и скудной едой, приносимой раз в день, было также из разряда поучительных мероприятий от Микагэ, служивших заодно и гарантией, что он никуда не денется из своего плена. Не вызывала в нем опасений и ждавшая участь. Если поначалу он, поколебавшись, уступил место панике, то чуть позже, когда буйство эмоций поутихло, на смену ему пришло фатальное безразличие с присущим ему осознанием истинности вещей. Он снова вспомнил, что как бы не бесился директор, чем бы не грозил, какой жуткой расправой, а пока он, Микаэль, находится под защитой такого влиятельного и выгодного Микагэ человека, как Маэн, тот не посмеет причинить ему какой-либо вред. В этом не было сомнений. Тем не менее, даже не будь у Мики такого покровителя, пожалуй, он бы все равно не эмоционировал на этот счет. Гораздо больше, чем все эти глупые проблемы с руководством его воображение занимало появление Юу. Оно по-прежнему причиняло боль и в сравнении с этим удушающим чувством, даже весть о том, что Маэн, узнав обо всем, отказался от своего покровительства и теперь ему придется пережить самую кровавую расправу от взбешенного Микаге, не страшил его. Он был готов умереть, так какое ему дело до того, что случится с его телом теперь? Вот испытания выпавшие на долю души были куда серьезнее. После всего, что было между ними, утратить эту связь, как казалось безвозвратно, отчаяться, дойти до грани и уже решившись навсегда покончить с болью бесконечных бед и горестей, неотступно следующим за ним всю жизнь, вдруг в агонии безумия снова столкнуться лицом к лицу с тем, по чьей вине пришел к такому печальному исходу. И понять, что даже пройдя все беды, пропустив через свою душу столько страданий, все равно продолжаешь испытывать эту неудержимую тягу, слепую привязанность. О, нет! Это выше его сил! Выше всяческого понимая. Впереди долгая, унылая ночь. Только ты и твои мысли. Больше ничего. И некуда бежать от самого себя. Приходится вариться в собственном котле, до тех пор, пока не свалит сон, а после начинается день. Такой же бесконечный, такой же наполненный размышлениями. Сев на пол у стены, Шиндо обхватывает колени руками, опускает на них лоб. «Я надеюсь, то была наша последняя встреча и ты больше никогда не появишься в моей жизни. И может быть когда-нибудь я сумею забыть тебя навсегда…» Самообман. Спасительная ложь, чтобы сохранить хоть капли рассудка и чувства собственного достоинства. Не потерять себя, не рассыпаться прахом… Неизвестно сколько проходит часов. Мика, будто каменное изваяние, ни разу не шевельнулся с того момента, как опустился на пол. Он точно оцепенел. А снаружи кипела жизнь. Но Мика был далек от нее, так далек от всего мирского, что, когда где-то рядом послышался шорох и слабый голос назвал его имя, он не сразу это заметил. Лишь когда голос прозвучал громче, Шиндо вскинул голову и огляделся. — Кто здесь? — содрогнулся он. — Мика, ты тут? Ты меня слышишь? — Кто это? — у белокурого юноши словно все обмерло внутри, когда ему показалось, что зовущий его голос до боли знаком. — Микаэль, это я — Юу. Ответь, пожалуйста, если ты меня слышишь. «Юу!» — холодная волна прошла по коже Микаэля. Он не шевелился, неотрывно глядя в темный угол, откуда доносился голос. «Как быть? Ответить? Нет. Исключено. Зачем он вообще пришел? Поиздеваться? Нет. Пускай убирается. Нужно молчать и тогда он поймет, что ошибся» — Мика, ты там? — снова звучит за стеной и скрежет по наружной части стены становится слышнее. «Он уйдет. Непременно уйдет. Но тогда, — иглой пронзает разум и сердце замирает от ужаса, — он уйдет… — звучит совсем в ином свете та же фраза. — Уйдет и больше не вернется. Никогда!» Нет, этого нельзя допустить. Подрываясь с места, Шиндо, ведомый уже далеко не рассудком, нервно пересекает комнату и присаживается на колени у того места, где голос слышен более всего. — Юу, это в самом деле ты? — тихонько произносит он, слегка сбивчиво. — Мика! — прерывистый выдох и Юичиро плотнее прижимается к стене, понимая, что его услышали и главное — он не ошибся. — Мика, это ты. Как я рад. Я так боялся ошибиться. Я во что бы то ни стало хотел найти тебя. Театра больше нет и я не знал, где еще смогу тебя отыскать. Я страшно боялся, что уже не увижу тебя! Вдруг бы вы уехали в другой город или еще что… Как же я рад. — Что тебе нужно? — сухо и холодно спросил Микаэль, в котором снова заговорила обида и все, что говорил Юу пролетело мимо. Ну, почти всё. — Микаэль, я… — Я сказал, что не желаю тебя больше видеть! — негодующе прервал его Шиндо. — Зачем ты притащился сюда? Убирайся немедленно! Неужели не понятно, что я не намерен иметь с тобой ничего общего?! — Эй, что там за шум? — вдруг раздался из-за двери голос одного из стражей. — Кажется, это в доме. В следующую минуту заскрежетал засов. — Заткнись и убирайся! — бросил Микаэль и пока его не заметили, быстро отбежал и сел на прежнее место. Как раз вовремя, ибо как только он принял нужную позу, дверь резко распахнулась. Двое мужчин стояли в проеме. — Э, ты че не спишь? Детям уже полагается баеньки, — насмешливо-зло проговорил один из стражи. «Только бы этот кретин не вздумал заговаривать со мной. Если его обнаружат ничего хорошего не выйдет, — подумал про себя Микаэль, из-под лба глядя на своих тюремщиков. — С кем это ты там разговаривал? — осведомился второй, быстрым, ищущим взором пробежав комнату. Ничего подозрительного на первый взгляд не оказалось, но на всякий случай, он прошел вдоль стен, высматривая нет ли какой лазейки. — Ни с кем, — сухо ответил Шиндо. — Сам с собой. — Ха, слыхал, Яцура, он тут уже сам с собой говорить начал?! — насмешливо бросил его приятель, оставшийся загораживать собой выход наружу. — Хах, а дней-то всего ничего прошло! Что же ты запоешь, — обратился он к юноше, — если еще месяц просидишь тут? Окончательно башкой тронешься? Ха-ха. — А может он нарочно под шизофреника косит, чтобы его выпустили, — осклабившись, предположил Яцура. — Мол, если я нездоров, — он присел на корточки перед Микой и с выражением хищной птицы уставился в лицо Шиндо. — Значит меня срочно нужно вывести отсюда, а пока меня будут сопровождать на улице я изловчусь и сбегу от этих дураков, так ты мыслил? Мика ничего не ответил, только сильнее свел брови к переносице. — Да, так? — он взялся за Микин подбородок и чуть приподнял голову, желая заглянуть в глаза, цвета морской волны. — Это твоя задумка? Я тебя на сквозь вижу и все твои дешевые трюки, которые ты с легкостью проворачивал с этим кретином Сакатой, тут не сработают. — Не трогай меня! — мотнув головой, прошипел Шиндо. — От твоих рук свиным бульоном несет. Мерзость какая! Ты моешься вообще?! — Ах ты, дрянь! — он схватил Мику за грудки и уже было хотел ударить, но потом остановился, видимо вспомнив нечто важное. Сжав кулак, зависший в воздухе, он только встряхнул Шиндо, после чего выпрямился. — Вот ведь самоуверенный гадёныш, — хмыкнул второй. — А ты помалкивай там! — огрызнулся Яцура, скрытой насмешке товарища. — Не знаю, что ты там замыслил, — глядя на Микаэля сверху вниз, надменно заговорил он, — да только без личного разрешения Микаге ты отсюда не выйдешь, заруби себе это на носу. Ломай комедию и провоцируй, как угодно. Сбежать тебе не удастся. С этими словами он сплюнул прямо у ног Микаэля и возвратился к напарнику. — Я останусь у двери, а ты на всякий случай, проверь территорию возле дома, — шепнул Яцура приятелю. — Если тут кто и был, что вряд ли, так уже давно сбежал. Но несмотря на эту фразу, все же исполнил поручение. Оба вышли и Микаэль снова остался один. Его сердце билось быстрее обычного в груди. Презрение к своим надзирателям быстро сменилось безразличием. Он подумал о Юичиро. Остался он или убежал, почуяв опасность? Если эти гориллы найдут его, что будет? Вокруг было тихо, лишь слышались неуклюжие, тяжелые шаги мужчины, проверяющего местность возле чайного домика, но вскоре и они затихли, когда обход завершился и оба приятеля вернулись к своим делам. Снова медленно потекли минуты. «Юу им не попался. Значит, все-таки сбежал, — рассуждал Шиндо. — И хорошо, все равно говорить нам не о чем…» Тем не менее почему-то глубокий вздох сожаления вырвался из груди. Склонив голову под тяжестью дум, Мика закрыл глаза. «Пропади оно всё…» Едва сожаление и разочарование успели проникнуть в сердце снаружи снова раздалось знакомое копошение. Заслышав его, Мика уже не дожидаясь оклика, бросив настороженный взгляд в сторону двери за которой стояла стража, устремился к заветному месту. — Мика, прости, я услышал голоса и пришлось спрятаться. Как ты? Они ничего не заподозрили? — Нет, решили, что я играю в психическое расстройство. — Как хорошо, я честно, так перепугался, что они меня сейчас схватят и что тогда делать? — Прекрати нести эту чушь, — внезапно разозлился Микаэль. — Я надеялся, ты уже не вернешься. Я всё тебе сказал, больше мне добавить нечего! Уходи, пока они снова не услышали нас! — Но, Мика, дай мне хоть объясниться, — воскликнул Юу. — Всё, я не желаю слушать тебя! — горячо выдохнул Микаэль со злостью. — Прошу, не уходи! — взмолился Юу, испугавшись. — Я все понимаю. Понимаю какую боль причинил тебе. Я даже представить боюсь, что с тобой происходило всё это время. Что ты вытерпел. Мика лишь презрительно фыркнул, но остался неподвижен и продолжил слушать. — Пожалуйста, я сознаю, — как-то приглушенно заговорил Амане, — как виноват перед тобой. Я должен был найти способ получше. Ты не поверишь мне, и стоит ли тебя винить, я бы может сам не поверил, будь я на твоем месте, но я обязан сказать. Это не совсем попытка оправдать свои действия, хотя, впрочем… Мика, моя мать… Она чуть было не умерла. Короткий нервный вздох, Шиндо содрогнулся всем телом, но продолжил молчать. — Я узнал об этом совершенно случайно. От друга. Представляешь? — Юу слабо усмехнулся. — Мою мать сразила болезнь, а я даже не знал об этом и если бы каким-то чудом не пошел тогда в кафе и не встретил там Шинью… Она могла бы умереть, а я бы ничего не знал. Я был, как на сковородке. Такой страх поселился в душе. Я не мог ни о чем думать. На следующий день я вылетел из Японии и отправился домой. Мне нужно было быть там. Ты понимаешь? Я должен был быть рядом с мамой в этот тяжелый для нее и для меня момент… — Но я, — Юичиро прямо поглядел на стену, где по его мнению по ту сторону находился Шиндо, — даже в таком состоянии, клянусь, я ни на минуту не забывал о тебе. И моей главной целью было оповестить тебя. «Тогда почему же ты этого не сделал? Почему просто сбежал? Почему оставил меня вариться одного в этом адовом котле?» — мысленно простонал Микаэль, плотно зажимая рукой рот, дабы не высказать все это вслух. — Но я не мог вот просто ворваться к тебе, я… — он опустил глаза, — пообещал одному человеку, что не стану тревожить тебя до тех пор, пока не появится возможность сделать реальный шаг. Я также хотел извиниться перед тобой за то, что держался на расстоянии. Иначе было нельзя. Только поступая таким образом, я мог вообще видеть тебя. «Что это значит?» — нахмурился Шиндо и задумался. Он вспомнил, как в тот самый вечер, когда они столкнулись в театре, но его уже тогда охраняли шестерки Микаге, он заметил Батори, который собственно и помешал Юу приблизиться к нему. «А что если, — словно молнией пронзило разум юноши, — наставник тогда не просто так оказался там, а что если он намеренно подошел, чтобы после поговорить с Юу? Не просто вывести его из здания, не поднимая лишнего шума, а именно поговорить? И вполне возможно, он отвел его к Микаге… И там… они могли о чем-то сговориться…» Холодная волна прошлась по позвоночнику Шиндо. Он все еще молчал, но теперь с нетерпением ждал следующих слов Амане, которые быть может прольют чуть больше света на запутанную ситуацию. — Поскольку я не мог приблизиться к тебе и нормально всё объяснить, я изложил свои мысли в письме, в котором, помимо извинений и предупреждения о том, что мне надо срочно уехать, было заверение, что как только вернусь сразу вытащу тебя из этой клетки. Я долго трудился над этим и сейчас почти всё завершил. — Юу, — Микаэль распахнул глаза. Его сердце билось, в висках пульсировала кровь. Он весь дрожал. — Но судя по всему, — Амане испустил тяжелый вздох, — моё послание не достигло тебя. Я был уверен, что тебе его непременно передадут, как бывало раньше. Но я ошибся. Ты не получал никакого письма… Прости, прости, что так вышло… Я не думал, что так произойдет. Если бы знал, нашел бы какой угодно другой способ не дать тебе усомниться в своих чувствах к тебе… — он замолчал на некоторое время. — Мика? Ты слышал меня? Тишина. Юичиро склонив голову. По всей видимости, Мика его либо не услышал, либо ему было все равно. Выбора не было — оставалось лишь уйти. Ничего сверх того, что он уже сказал добавить было нечего. Подавленный и угрюмый, он уже развернулся уходить, как вдруг… — Юу, — раздался по ту сторону слабый, слегка прерывающийся голос Микаэля, — если ты не лжешь, если в самом деле собирался, тогда я прошу — вытащи меня отсюда. Забери меня, как можно скорее. Я хочу к тебе, Юу. Забери меня. Умоляю. Сердце Юичиро затрепетало в груди. Он испытал такой прилив неожиданности и счастья от того, что Мика впервые попросил его об этом сам, что едва совладал с бурей эмоций. Он прижался к тонкой стене и в сердцах заговорил: — Конечно, Мика, я вытащу тебя отсюда, вот увидишь. Непременно. Скоро всё это закончится. Скоро ты обретешь свободу. Я обещаю тебе. Подожди еще немного и ты навсегда забудешь об этом ужасном месте, я позабочусь об этом! Потерпи немножко и всё. — Юу, я так боялся… Так боялся, что ты уже не придешь. Я так ненавидел тебя и в то же время, ужасно хотел увидеть тебя еще хотя бы раз. Юу… — Всё будет хорошо, обязательно, — мягко прошептал Юу через стену. Так хотелось коснуться Микиной руки, обнять его, прижать к себе, произнести те же слова только на самое ухо, шепотом, чтобы это осталось лишь между ними. Из-за этого непреодолимого порыва стоящая между ними преграда просто убивала. — Я сделаю то, что обещал и… я очень рад… — Чему ты рад? — Микаэль поднял голову и словно бы увидел улыбающееся лицо любовника перед собой. — Тому, что повстречал тебя… — касаясь рукой стены, с улыбкой ответил Юичиро. Мика не видел Юу, но почувствовав что-то приложил ладонь к тому самому месту, где с другой стороны касалась его ладонь Амане. Легкая улыбка тронула губы блондина. Он ощутил какое-то странное тепло, мягко разлившееся от ладони по всему телу, а главное — достигнув сердца. — Я люблю тебя, Юу… — прошептал он, говоря это скорее самому себе, нежели Юичиро, но последний разумеется услышал фразу. — Я тоже… люблю тебя. У нас все обязательно получится. Даже не сомневайся. — Я устал сомневаться. Юичиро не смог сдержать мягкой улыбки. Это мгновенье могло длиться дольше и было бы несомненно прекрасным, однако времени предаваться чувствам особо не было. — Мика, — вспомнив о делах, серьезно обратился к нему Амане все тем же полушепотом, с которым они собственно и вели свои беседы. — Я как смог осмотрел стены, хоть домик почти фанерный и пробраться через сёдзи* не сложно, но без шума это сделать не получится. Скажи, эти типы постоянно дежурят у дверей или все же иногда отлучаются? — Нет, — отрицательно покачал головой Мика. — Насколько я могу судить, они не оставляют дверь без присмотра. Если нужно уйти, уходит один, второй же всегда остается на стороже. — Черт, а я уж подумал, — с досадой Юу прикусил губу. — Ты не должен беспокоиться на этот счет, — заговорил Шиндо. — Я думаю уже этим вечером все разрешится. — Что ты хочешь этим сказать? — вскинул брови Юу. — Сегодня вечером приезжает Маэн. А это значит, что мой хозяин не позволит держать меня тут дольше. Скорее всего, сегодня вечером я уеду с Маэном, к нему домой. — А мы сможем встретиться? — взволнованно осведомился Юичиро. — Не знаю. Вряд ли. — Как? Но, Мика… — Может быть я улучу момент и выберусь к тебе. Но ничего обещать не могу. Когда он возвращается в город, то не желает отпускать меня ни на шаг. — Он так любит тебя? — усмехнулся Юу, но эти слова резанули его в самое сердце. — Любит? — хмыкнул в свою очередь Мика. — Можно и так сказать. — Хорошо, постарайся выбраться, если что, давай встретимся завтра, в центральном парке у фонтана, в семь вечера. — Я постараюсь прийти, — пообещал Шиндо. — И еще, самое важное, — Юичиро — По поводу поджога. Что тебе будет за это? Они же… знают, — его голос был слегка неуверенным, — что это был ты? — Знают. — И? — вздрогнул Юу. — Думаю, мне ничего не грозит, — спокойно ответил Мика. — Ты уверен? — Я скажу наверняка при нашей следующей встрече. — Я понял, — кивнул Юу. — Тогда нам тем более непременно надо будет встретиться и обо всем, как следует поговорить. Ты понимаешь? — Да. — Всё, прости, но больше я не могу позволить себе оставаться здесь. Если завтра ты не придешь в условленное время, я снова приду сюда. — Я постараюсь прийти, — пообещал Микаэль. — Тогда всё, договорились. До встречи… — До встречи… Юу… Тихонько прокрадываясь между домами, живой изгородью и мелким улочкам, Юичиро наконец оказался на безопасном расстоянии, где смог уже распрямить плечи и перестать прислушиваться, да озираться по сторонам. Он был счастлив, как никогда и благодарил Норито, который хоть и разбудил его слишком ранним звонком, зато сообщил потрясающие новости. Оказалось, они с Шиньей времени даром не теряли и каким-то чудом сумели узнать, где именно находится Микаэль. Выждав благополучный момент, Юу немедленно отправился туда. Он шел, предчувствуя сложности и был готов к тому, что его не станут слушать и прогонят в тот же миг, однако он не был намерен сдаваться так легко и в итоге, случилось то, чего он не ожидал — Мика сам попросил его о помощи! Он был готов уйти с ним, был готов рискнуть и бежать. Что еще нужно для счастья человеку, который знает, что тот, кого он любит, нуждается в нем? Когда вопрос с согласием Микаэля на свое освобождение был получен, оставалось лишь продумать детали. Как и прежде, надо было достать деньги и предложить их Микаге. А потом уже разбираться с Маэном. Снова вставала проблема денег. Вновь пришлось озаботиться вопросом, где их достать в ближайшее время. Но теперь было проще, теперь рядом были верные друзья. И даже если не просить у них, все равно сама мысль, что он в своем положении не один, снижала вдвое вес груза на плечах. Удаляясь от квартала развлечений, Юу с головой ушел в свои раздумья и не думал выбираться из этого омута даже по возвращении домой. Его волновало абсолютно всё. Не только деньги, как их достать, а и то, что случится с Микой, когда вернется покровитель, что ему будет за умышленный поджог (надо сказать, хоть Мика и заверил его в том, что ему ничего не угрожает, Юу этот пункт пугал больше всего прочего), как отнесется к этому старик и полиция; что будет, когда он, Юу, добудет средства, как разбираться с Маэном и что их ждет дальше, а также многое, многое другое… Пока голову окончательно не разорвало от рассуждений, большая часть которых не имела финального исхода, потому как неизвестно было, как сложатся обстоятельства, он взял телефон дабы сообщить друзьям о результате их «разведки». Ограничившись набором сообщения и отправив его, Юу, среди присланных ему писем, обратил внимание на одно банковское извещение. «Ого, а это еще что? Как это я его пропустил?» — касаясь большим пальцем дисплея, открывая сообщение, подумал Юу. — Что? — воскликнул он и вскочил с постели, не веря своим глазам и рассудку. Действительно ли он это видит или эта игра его воображения? Настолько велико было желание, что мозг уже стал подбрасывать видения, лишь бы только хозяин перестал изводить его. — Зачисление средств?! Юу зажмурился, потер глаза, тряхнул головой, а затем снова уставился в экран. Волнительная дрожь охватила его тело, а губы сами расплылись в улыбке. Нет, все верно, это не галлюцинация. На его счет в самом деле пришли деньги. Ровно 500 000 йен! Как? Откуда? Он не мог поверить своему счастью. Жгучие волны радости пронзали все его тело. Вот тут. Ниже. Указан отправитель. — Да. Все правильно. Она же говорила о сюрпризе… А я и подумать не мог… Юичиро сел на постель с видом человека, которому принесли известие об освобождении, хотя через пару часов должны были вести на эшафот и он, пережив первый шок, вдруг словно заново родившись осознал все красоту жизни, которую ему стоит прожить. — Ах, мама… — прошептал он, прикрывая глаза рукой. Его все еще переполняло лихорадочное возбуждение. — Ты не могла отыскать для меня наилучшего подарка… Благодарю, — он поднял лицо вверх. — Благодарю… Ну вот, теперь с этими присланными деньгами его задача практически разрешилась. Осталось совсем немного и эту сумму он вполне мог попросить у друзей. Как удивительно бывает складываются обстоятельства, еще не так давно, он, получив денежный перевод от матери скорее всего опечалился бы тем, что она снова заменяет свое личное внимание к нему какими-то деньгами, теперь же, Юу был счастлив получить от нее именно такой знак внимания. Меньше всего ему хотелось, чтобы дом «оплатил» ему его замысел, но раз деньги уже пришли, и он не просил их сам, это была инициатива Терезы, видимо решившей на такой манер отблагодарить сына за заботу или просто побаловать из материнской сентиментальности, глупо было бы отказываться от такой милости сейчас, когда средства нужны позарез. И все же Юу посетила мысль отказаться от денег, полученных ни за что. Но вскоре он отогнал ее от себя. Он был бы самым последним дураком, если бы отказался. В конце концов тут дело касается человека и его спасения, он же не собирается тратить их на всякие глупости. Да. Теперь дело за малым. Нужно только встретиться с друзьями, объяснить им ситуацию, потом рассказать всё Мике… О, как же он хотел прямо сейчас обрадовать Шиндо внезапным неожиданным известием. Настолько велико было его желание поделиться своей радостью, что он с трудом подавил порыв отправится к Микаэлю немедленно. Некоторое время он ходил по квартире, стараясь унять перевозбуждение, клокотавшее в сердце от такого нежданного подарка Судьбы (он немного бранил себя, что каким-то непонятным образом пропустил письмо, пришедшее некоторое время назад и маялся, гадая, как заработать, хотя кругленькая сумма уже мирно лежала на его счету и только и надо было, что снять ее с карты), а потом, когда буря внутри стала стихать, бросился на кровать и мгновенно уснул. Этой ночью он, пожалуй, впервые за долгое время спал сладко и безмятежно, как ребенок, который играл весь день, а потом просто свалился от усталости с отпечатком полного довольства на лице.***
— О, мой дорогой, как же это могло случиться. Ты действительно не ранен? Пожилой человек крепко держал за руки юношу, чьи светлые кудри падали на лоб и плечи, обрамляя узкое, точеное лицо с аристократической бледностью. — Ты так исхудал. Для тебя это ужасное событие стало слишком сильным потрясением. Испытать такое в твои-то годы… — он провел по впавшей щеке Мики, с неподдельной жалостью взирая на то прекрасное творение природы, ставшее еще более нежным, еще более хрупким и уязвимым нежели всегда. Его светлые глаза вспыхнули фанатичным блеском. «Ах, поверьте, это не самое страшное, что я испытывал в жизни» — мысленно усмехнувшись, хотел ответить ему Шиндо, но смолчал. Как рассказывать о своих тяготах человеку, которому он вынужден лгать с самого начала? Нонсенс. Он ничего не должен знать о нем, ровным счетом ничего. Вместо этого, он приглушенно произнес: — Я не пострадал. Со мной всё в порядке, если захотите, сможете убедиться в этом позже, — мягкая, нежная улыбка озарила его губы. Старик еще больше разомлел при виде этой ангельской чистоты. «Ни что не способно запятнать тебя. Даже жизненные испытания не откладывают теней на твоем безупречном облике и ты, как истинное создание божье, воплощаешь их в себя совершенствуя душу. Но я вижу, как ты стараешься не показать мне виду, что тебя все же тревожит случившееся. Я замечаю это в глубине твоих глаз. Они смотрят, как всегда любяще и безвинно, но в самой глубине скрыта тревожность твоего духа. О, мой дорогой! Неужели ты думал я ничего не замечу?» — Да, да, я хочу видеть, — кивнул Маэн. — Хочу лично убедиться в том, что моя белая роза все также по-прежнему безупречна. Иди, иди ко мне ближе. Присядь. Дай получше рассмотреть тебя. Микаэль послушно приблизился и опустился коленями на ковер прямо перед Маэном. — Что я могу сделать, лишь бы Вы обрели спокойствие? — спросил он, томно взирая на старика, жадно рыщущего по нему взглядом, отыскивая видимые повреждения и заметно досадуя, что большая часть тела юноши скрыта под одеждой. — Может быть Вы хотите… — Шиндо коснулся кончиками пальцев верхней пуговицы своей рубашки и, ловко расстегнув ее, слегка распахнул на груди. — Нет, не здесь, — остановил его движение старик, накрыв тонкую кисть своей. — Я проверю это позднее и надеюсь, что не увижу больше ничего ужаснее этого. — Он развернул левую руку Мики в своей руки и поглядел на повязанный на ней бинт. — Невыносимо. Одна только мысль приводит меня в ужас. — Но я же сказал, что ничего страшного, — мягко усмехнулся Мика. — Эта рана оказалась не столь серьезной. Сойдет и даже следа не останется. — Дай бог, дай бог, — закивал старик не желающий видеть на этом безупречном теле ни единого изъяна, а уж тем более, уродливого шрама ожога. — По поводу случившегося… Прости, но я вынужден вернуться к этой теме, — заговорил он, меняя тон и тему на более серьезный лад. Мика вздрогнул и отвернул голову в сторону, опустив ресницы. Было видно, что он не хочет говорить об этом. — Я хочу знать, что произошло в тот злополучный вечер. — А разве господин Микагэ ничего не рассказал Вам? — с легкой грустью в голосе спросил Мика. — Рассказал, само собой, но мне важно знать, что думаешь об этом ты. — Я не скажу Вам ничего нового, кроме того, что Вам уже известно. К тому, же я уже сообщил полиции все, что знал. Можете прочесть их протокол, где я изложил свою точку зрения, но позвольте мне умолчать об этом. Мне тяжело вспоминать о случившемся… — он со страдальческим выражением сомкнул веки. — Полиции? — вскинул брови Маэн. — Ты говорил с полицией?!! — Да, — тихо ответил Мика, не поднимая глаз на покровителя. — Простите… — Но при чем здесь полиция?! Я ничего не понимаю! Тебя подозревают? — Господин Маэн, я прошу Вас, — он задрожал всем телом. Ощутив эту дрожь в руках мальчика, который вероятно находился на грани, старик сжалился. — Хорошо, я не стану мучить тебя расспросами более. Я всё узнаю сам, а ты… — он привлек к себе Мику, положив его голову себе на грудь. — Прошу, не думай ни о чем. Я не дам тебя никому в обиду. Если эти кретины вздумали навредить тебе, знай, я не позволю им этого. — Господин Маэн, клянусь, я не виноват. Не виноват. Честно… Разве я смог бы? — Шиндо душила боль. Он проговаривал все это со слезами в голосе, пряча лицо на груди человека, которому был вынужден врать бесконечно. Он не хотел поступать так и факт того, что он делает это буквально убивал его. Это мерзкое притворство разливалось черной, едкой смесью по венам отравляя все естество. Он врал, врал беспощадно. Ему надоела эта бесконечная ложь. Она жгла его изнутри похлеще настоящего пламени. Больше всего он хотел сейчас выпрямиться, вскинуть голову и открыто заявить, что больше не хочет повиноваться приказам директора, что более не намерен терпеть при всем своем чувстве благодарности к Маэну этих его восхищений своим талантом, этих якобы невинных поглаживаний, воскрешающих в его извращенной памяти воспоминания о былой состоятельности, этих знаков внимания со стороны престарелого, возомнившего из себя мецената богатого извращенца, упивающегося видом полуобнаженного мальчика рядом с собой, заявить наконец, что он принадлежит другому и связь с ним, Маэном, ему опротивела настолько, что он дрожит от отвращения лишь об одной мысли, что тот сейчас прикоснется к ему своей дряхлой, морщинистой рукой. Все это разом заставляло Микаэля содрогаться в объятиях старика, думающего, что юноша просто переживает стресс и шок, и боится разборок с полицией. — Тише-тише, — поглаживая его по голове, шептал Маэн, даже не подозревая, что его прикосновения и слова точно удары бича для несчастного. — Не бойся. Ничего не бойся. Пока я еще хоть что-то да значу в этом городе никто не посмеет прикоснуться к тебе даже пальцем. Тише, мой дорогой, успокойся… А теперь, — он взялся за Микин подбородок и поднял его лицо. — Расскажи мне всё… Не прошло и минуты, как Микаэль кончил говорить, когда дверь открылась и в кабинет вошел директор театра. — Простите, что прерываю, но, к своему глубочайшему сожалению, не могу дать вам больше времени. — Он поглядел на старика, величественно сидящего в кресле и курившего сигару и на своего актера, сидящего на полу. Оба — и старик, и мальчик обратили на него лица, когда он появился перед ними. Первый был пугающе серьезен, а второй выглядел так, будто его застали врасплох. Бледность и нездоровая нервозность, а также хранящие следы недавних слёз глаза. — Или, все же… — мужчина поколебался. — Нет, не стоит, — произнес властно Маэн. — Мы уже закончили. Верно, Микаэль? — Да, — Шиндо поднялся с пола. — Иди к себе. Я скоро пришлю за тобой. Готовься. — Да, — еще раз повторил Микаэль, сделал легкий поклон головой и вышел. «Что за комедию ты тут ломал? Надеюсь, хитроумный крысёныш, ты не взболтнул старому пню ничего лишнего» — провожая парня сочувственным взглядом, подумал Микагэ. — Планируете забрать мальчика к себе? — спросил он, по пути к своему столу. — А по-Вашему я должен оставить его в сгоревшей комнате? — едко заметил Маэн. — Понятное дело, он будет у меня. Это место, — он окинул брезгливым взором временную резиденцию Микагэ, увы, не такую роскошную, как была в Кабуки, — далеко не то, где он сможет оправиться после случившегося. — Правильно, я совершенно с Вами согласен. Мальчику так наверняка будет лучше. Он столько пережил за последние дни и сколько еще предстоит… — Микаге покачал головой. — Об этом даже упоминать не стоит, — сузил глаза Маэн, пристально глядя на директора театра. — Кстати говоря, я тут услышал кое-что, что мне очень не понравилось. — О, и что же? — вскинул брови хозяин, будто бы не догадывался, о чем могут спросить его при таких обстоятельствах. — Микаэль тут ненароком обмолвился о допросе в полиции, — постукивая пальцами о подлокотники кресла, произнес старик. — Это как понимать? — он сдвинул брови. — Его подозревают в поджоге? А разве Вы не уверяли меня, что все это несчастный случай? Как Вы можете мне это прокомментировать? Микаге тяжело вздохнул. — Так и знал, что этим все закончится. — А Вы думали скрыть от меня подобное?! — Ни в коем случае. Поймите, — Микаге встал из-за стола и прошелся по кабинету. Маэн не спускал с него глаз. — Я и сам не верю, что парень мог устроить подобное. Это просто смешно. Но полиция… — Что полиция? — Господин Маэн, мне ли Вам рассказывать, как в нашем мире делаются такие дела, — Микаге развел руками. — Имущему власть и, как следствие получающему за нее определенное вознаграждение, всегда хочется иметь больше власти, соответственно увеличивая количество благ. Система отношений между разного рода инстанциями крепкая и абсолютно нерушимая. Это один единый синдикат действующий по своим собственным законам и в интересах определенных людей, как правило, занимающих лидирующее положение. И чем лучше исполняет свой долг одна сторона, тем прибыльней это становится для другой и наоборот. Маэн прищурился. Он начинал понимать куда клонит директор. — Чем ставить заключение о несчастном случае, — продолжал тот, — и оплачивать страховку всего имущества, не проще ли найти виновника и свалить всю ответственность на него? — Хотите сказать полиция имеет сношения со страховой фирмой? — Не знаю, но доводы против нашего общего знакомого далеко не притянуты за уши, хотя сам Микаэль утверждает, что сам стал жертвой обстоятельств, чему я охотно верю, ибо сам был свидетелем его разговора со следователем. И все бы ничего, если бы не один маленький пунктик. — Какой пунктик? Честно говоря, все это кажется мне надуманным. При чем тут страховка и обвинение Микаэля? — Именно это я и подразумевал под «одним пунктиком». Вы прекрасно осведомлены, что Микаэль Шиндо находится под моим началом. — И? — Так вот, полиция не верит, что это не преднамеренная порча имущества с целью заполучить страховку. — Вот оно что! — Маэн поднял на директора взор. — Власти нынче очень щепетильны, что касается таких моментов. Уж слишком часто им приходится иметь дело с подобными умниками. — Но это абсурдно, заставлять своего собственного подчиненного устраивать такое лишь бы получить деньги. Такое вычисляется на раз-два! — Я примерно то же самое сказал следователю, но он заявил, что как бы это не звучало глупо, а ход самый распространённый. И пока не будет доказательств, что пожар действительно случайность не более, я ничего не получу, мало того, с Микаэля не снимут подозрения, так как на момент возгорания он единственный находился внутри. Тому есть подтверждения. — И чем ему это грозит? — Ну, когда они докажут… А они докажут, поскольку в этом есть и их выгода, что Микаэль является инициатором поджога, его скорее всего привлекут к уголовной ответственности. — Но это невозможно! — воскликнул Микаге, ужасаясь самой мысли, что мальчик попадет за решетку. — Он не виновен! Он просто не мог пойти на такое! — Мне очень жаль. Я сам в ужасе. Вовсе не для такой судьбы был рожден этот ребенок. — Неужели Вы ничего не можете сделать для него? — Я всего лишь владелец Кабуки, не требуйте от меня многого. К тому же я сам нахожусь под ударом. — Всего лишь владелец? — понял бровь Маэн. — До меня доходили слухи, что Вы являетесь куда более влиятельным человеком, нежели это принято считать. — Пустые сплетни людей, не в силах спокойно выносить, что мой театр пользуется, а вернее, пользовался успехом. Теперь я думаю злобство вокруг меня заметно поутихнет, когда я лишился всего, чтобы было мне дорого. — Сейчас меня меньше всего заботит то, как станут относится к Вам конкуренты. Меня заботит положение Микаэля. — Понимаю. Он очень важен для Вас. — Нельзя это все так оставить! — заключил Маэн. — И что, они не намерены идти на уступки? — Ну, как сказать? — Микаге пожал плечами и поглядел на старика так, что трудно было не понять хода его мыслей. — Я бы и сам все сделал, но боюсь после произошедшего, я просто не в состоянии принять их условия. Запрашиваемая цена непомерна для того, кто лишился источника дохода и теперь только одному богу известно, когда всё снова вернется на круги своя и вернется ли вообще. — Всё ясно, — кивнул Маэн и задумался. — Вы намерены что-то предпринять? — робко осведомился Микаге. — А как Вы думаете? — строго покосился на него старик. «Именно на это я и рассчитывал, — мысленно осклабился директор Кабуки. — Уж кто-кто, а ты ни за что не допустишь, чтобы твоего любимчика засунули в каталажку, где ему точно его смазливое личико подпортят». Спустя полчаса оба вышли в переднюю. Абсолютно довольный исходом дела Микаге решил лично препроводить своего высокопоставленного гостя к выходу. Он что-то говорил Маэну, когда оба заметили молодого человека у стены, печально глядящего в сад, через большое окно. Рядом с ним находился специально приставленный человек сопровождавший его сюда. При виде директора и его гостя, он тотчас вскочил с кушетки на которой сидел до этого, лениво развалившись в полудреме, и стал ровно, точно по струнке. — Так ты не ушел? — удивился Маэн. — Я хотел остаться и подождать Вас, — ответил Мика. «Возвращаться обратно в чайный дом… Нет, все что угодно только не это. Яцура хоть и не был в восторге от моего решения, но зная, что тут Маэн не посмел тащить меня силой» — Как я сразу не понял, должно быть ты не хочешь возвращаться в свои временные апартаменты, они так ужасны, а хотел бы сразу поехать домой. Полагаю, ты ужасно соскучился по своей комнате. Мика кивнул. — Идем, — Маэн протянул ему руку и отделившись от стены Микаэль подошел. Старик приобнял его, а затем легким движением подтолкнул в спину, идти вперед. Яцура глядя на всё это, лишь презрительно фыркнул, а Микаге с безразличным видом вышел вслед за ними. Улучив момент, он шепнул Шиндо, когда они были во дворе, около машины. — Комедиант из тебя превосходный, чего и следовало ожидать. Старик полностью купился. Но не перегибай палку. И еще, запомни, — его тон стал устрашающе серьезным, — захочешь выдать мой секрет, я с радостью выдам твой. Уяснил? Мрачная тень пробежала по лицу Шиндо, он нахмурился. Неужели он каким-то образом догадался, что Мика подумывает рассказать, что на самом деле полиция давно оставила его в покое и все это только игра, и вообще, что в его уме все чаще появляется идея закончить это сидящее в печенках затянувшееся представление? Но взгляд его говорил о том, что он все понял и ничего никому не скажет. — Иди и лицо попроще. Не мне тебя учить, — криво усмехнулся Микаге и подтолкнул юношу к машине. Прежде чем сесть в салон, Микаэль устремил тяжелый взгляд в серое небо. «Что же нас ждет впереди?..» Переживший несколько неудач в прошлом, Юичиро заметно нервничал, ожидая прихода любовника. То и дело поглядывая на свои часы и сверяя время с большими часами на площади, он не мог отделаться от мысли, что и в этот раз он только понапрасну пришел сюда. Что в первый день Микаэлю ни за что не удастся улизнуть, тем более после таких грандиозных событий, что старик не под каким предлогом не позволит ему отлучиться или что возникнут еще какие-то непредвиденные трудности, которые просто не позволят актеру появиться нынче вечером в парке. Нервно теребя длинный ремешок барсетки, Юу прохаживался взад-вперед в томительном ожидании. Так не терпелось поделиться последними новостями, не говоря уже о том, как сильно ему хотелось увидеть Мику, разлука с которым принесла ему не мало огорчений. Двадцать минут восьмого. Половина. Без четверти. Юичиро уже был готов сдаться, понимая, что Микаэль уже вряд ли придет этой ночью. Скорее всего, опасения оправдались, и он не сумел вырваться из-под надзора старика или того хуже, тот и вовсе не приехал. Все что оставалось Юичиро — попытаться снова пробраться к чайному домику, на случай, если Мика по-прежнему оставался в нем. Он уже собирался уйти, но на всякий случай решил подождать еще пять минут, когда вдруг на последнем круге по площади, на аллее со стороны автобусной остановки он заметил худощавую фигуру, изящно движущуюся в его направлении. Светлые волосы плавно разлетались в стороны от ходьбы, открывая высокий лоб, и сосредоточенный взгляд из-под тонко очерченных бровей, плотно сжатые губы, придававший общему облику элемент поддернутой надменности и холодности. Сердце остановилось в груди Юичиро. Он смотрел на приближавшуюся фигуру с ощущением полного восторга в душе. Встреча спустя месяц, вот так вот, лицом к лицу. Неужели. Неужели они наконец-то смогут побыть вдвоем? Без спешки, без наблюдателей, без нарушения договоренностей, без всяческих преград? — Мика! — Юичиро торопливо двинулся ему на встречу. Но когда они поравнялись, Юу остановился перед Микой и последний, ничего не говоря (Амане только и заметил, как гневно блеснули в полутьме зеленые глаза), отвесил ему мощный удар по лицу. Моментально перед глазами заплясали звездочки. Юичиро машинально схватился за пылающую щеку и сквозь полупрозрачную белесую пелену, с полнейшим удивлением уставился на блондина. Вот чего-чего, а такого приема он никак не мог предвидеть. — Мика? За что? — Я хотел это сделать еще в театре, а потом в скорой… А получилось только сейчас, — мрачно отозвался Микаэль, отведя напряженный взгляд в сторону. Потирая горящую щеку, Юу поглядел себе под ноги. — Что же… Пожалуй, я это заслужил… Мика неоднозначно передернул плечами. «Видимо он отомстил мне за то, что я исчез и если бы мог, если бы не был так ослеплен своей идеей положить всему конец, ударил бы меня еще в театре или же это в отместку за тот удар, который я нанес ему, пытаясь образумить. Не важно…» — Теперь ты не станешь сердиться? — спросил Юу после своих размышлений. Мика не ответил. Излив свою обиду до конца, он словно обессилел. Она вела его вперед, придавала уверенности, а когда ее не стало, он словно утратил стержень и выглядел потерянным и одиноким. Вдохновение, владевшее Юу еще некоторое время назад словно рукой сняло. Слова, которые он должен был произнести, чувства, которые должны были излиться растворились, будто пятно чернил под влиянием реактива и даже не потому, что Мика встретил его весьма унизительным ударом, нет. В глубине души Юу понимал за что Мика так поступил с ним вместо того, чтобы встретить с распростертыми объятиями, возрадовавшись наконец встречи. Пожалуй, поступи Мика иначе, сам Амане не воспринял бы его. Это уже был бы не Мика, непредсказуемый, гордый, не умеющий легко прощать причинению ему боль. И все же, что-то было не так. Они просто стояли друг напротив друга, не смея заглянуть в глаза. Что-то невидимое пролегло между ними, какая-то стена. И каждый не мог решиться сделать следующий шаг. Вроде бы конфликт был разрешен, однако то, что происходило пока их отделяла друг от друга стена, не являлось тем же самым, когда они встретились вот таким образом — представ друг перед другом. Их будто бы по-прежнему разделяла перегородка чайного домика. Поглядывая на Мику Юу понимал, что сотворил с ним, пусть и не по своей вине, но это все же мешало ему нарушить неловкую звенящую тишину, повисшую только между ними, когда вокруг жизнь текла своим чередом. Люди после работы торопились домой, некоторые совершали вечерний променад в одиночестве либо же в обществе друга или возлюбленного; весело лаяли и гоняли по округе псы, выведенные хозяевами из тесных квартир, ветер шумел в голых ветвях деревьев. Юичиро смотрел в лицо, на котором не было упрека, не было обиды, не было больше ненависти, а была лишь печаль, глубокая, неподдельная грусть. — Мика, — Юу нашел в себе силы и прервал затянувшееся молчание. Он протянул руку и робко коснулся плеча блондина. — Пожалуйста, — опасаясь, что сейчас последует буря, он все же осмелился и слегка потянул на себя. — Прости меня… — заключив Микаэля в свои объятия прошептал он. — Прости за всё… Вдруг он ощутил, как руки Мики обвили его и судорожно вцепились в куртку, а сам он плотно прижался к нему. — Почему ты не пришел раньше? — содрогающимся голосом, едва слышно пробормотал Мика, утыкаясь лбом в плечо Юичиро. Амане ощущал, как напряжен и дрожит Микаэль. И виной тому был далеко не холод и как всегда небрежно застегнутая куртка блондина. Он страдал, страдал и ненавидел так долго и так сильно, что теперь в конец запутался в своих эмоциях. Ему просто нужен был покой, место, где ему более не придется терзаться, укромный угол, куда можно забиться, укрыться от всех невзгод и напастей и излечить истерзанную душу, не опасаясь, что кто-то чужой потревожит его сон. И он, Юу, был для него тем самым пристанищем. Очутившись наконец рядом, Мика мог быть самим собой. И за это тепло, за эту ласку, за это участие он готов был простить ему всю причиненную некогда боль. Как здорово было бы сейчас рвануть вместе с ним куда глаза глядят. Куда угодно, подальше от всех эти директоров с их прихвостнями, покровителей, театров. Убежать из города, укрыться в глуши и наконец-то обрести то, счастье, которые оба заслужили с лихвой. — Я не мог, — прошептал Юу, крепко прижимая к себе любовника. — Ужасно хотел, но не мог. — Ты снова уедешь? — содрогнулся Мика и отстранившись поглядел прямо в лицо Амане. Такой страх на секунду отразился в его взгляде. — Нет, — усмехнулся Юичиро. — Нет, я больше не оставлю тебя. Я заберу тебя с собой… Взяв в ладони лицо Шиндо, он горячо прижался к его губам. — Юу… — содрогаясь, пробормотал Микаэль отвечая ему. — Куда угодно. Я последую за тобой куда угодно. Только бы с тобой. Навсегда… — Да, только вместе. Только ты и я. Больше никого, — с улыбкой проговорил Юичиро, глядя в глаза Мики. — Больше никого… — словно эхо прозвучал голос Шиндо. Снова долгий поцелуй. Так глубока была тоска каждого, так сильны были страхи и опасения одного и другого, такой тяжелой грядой повисли над головами горести, что казалось просвета в кромешной мгле не дождаться, но постепенно сквозь черные тучи пробились лучи, упав на иссохшую, почти мертвую землю. Медленно распространялись они по глухой долине, постепенно расширяясь, набирая силу до тех пор, пока тьма не осталась лишь в самых отдаленных уголках равнины, спрятавшись между скал и под камнями. — А я. Я уже хотел бежать в ваш квартал, — неловко усмехнулся Юичиро, чувствуя, как легко вдруг стало на сердце. — Думал, ты не придешь… — Это было бы вполне ожидаемо, — ответил Микаэль и отстранившись, медленно пошел по аллее. Юу двинулся следом. Пару минут они шли молча. Каждый собирался с мыслями. Долгожданная встреча принесла обоим покой и умиротворение, облегчив положение, но оставались еще нерешенные дела, которые так или иначе бросали густую тень на столь светлый, казалось бы, момент. — Ты здесь, а значит, все в порядке, — произнес Юичиро, глядя на дорогу перед собой. — Трудно было сбежать? — Вовсе нет, — отрицательно качнул головой Шиндо. — Я улучил момент и ушел незамеченным. — А если узнают, что тебе будет? — взволновано поглядел на него Юу. — Ничего. Даже если и заметят мое исчезновение, скажу, что устал сидеть в комнате и вышел прогуляться. «Звучит не очень убедительно, — подумал Юу. — Будь все так просто, ты бы говорил вчера с большей уверенностью. Ты что-то не договариваешь. Легкий побег? Сомневаюсь. Ты нервничаешь, я вижу это. Ладно, постараюсь не тянуть.» — Мика, ответь мне на один вопрос, мне это важно, — Юу остановился. Мика еще немного прошел вперед, а потом обернулся к нему. — Что с полицией? — А, можешь забыть об этом, — небрежно бросил Микаэль. — Господин Маэн все уладил по своим каналам. Меня оставили в покое. Списали все на несчастный случай из-за плохой проводки. — Мика, — с облегчением выдохнул Юу, — как же здорово! Я безумно рад слышать, что тебе ничего не грозит. Прямо камень с души, ей богу. — Я же говорил. — Да, помню, но я все равно страшно переживал. Не мог даже мысли допустить, что ты… Нет, мне становится дурно от одного только упоминания, — Амане прикрыл рукой глаза. — Тут нужно сказать «спасибо» Микагэ. Он сумел обставить все должным образом. Избежал разборок с полицией, плюс, содрал с Маэна дополнительное пожертвование на восстановление театра. Своего он не упустит, — с ноткой иронии заключил Шиндо. — Конечно, по твоим словам, с его легкой руки ты избежал встреч с полицией, да только, уж прости, — Юу сдвинул брови, — я все равно не могу восхищаться его умению проворачивать дела. — А тут и нечем восторгаться, — устало произнес Шиндо. — Он действовал лишь в целях собственной выгоды, а не ради моего спасения от грозящей опасности. Я просто оказался ключевым звеном в его игре и окажись на моем месте кто-то другой, он сделал бы это точно также. «Хоть он порой и кажется не от мира сего, но на самом деле, все прекрасно понимает». — Мика, — Юу подошел и взял его за руку. — Не важно, как тебе удалось избежать этого, важно, что все закончилось и теперь мы можем смело действовать дальше. — Что ты имеешь в виду? — А то, — губы Юу расплылись в улыбке, — что уже совсем скоро ты навсегда распрощаешься с театром и всеми этими неприятными людьми. — Скоро? — вздрогнул Мика. — Юу, как это понимать? — Смотри, — Юичиро извлек из кармана мобильный, где открыл сообщение, показывающее сумму на его карте. — Прибавив к этому то, что я насобирал за это время, мы получаем… — он набрал цифру на калькуляторе. — Юу, — Мика широко раскрыв глаза смотрел на все эти суммы. Неужели это была правда? Неужели Юу в самом деле намеревался помочь ему? Он не шутил, он правда намеревался выкупить его из театра и в тайне копил средства. Мика прижал руку к голове. У него внезапно поплыло перед глазами. — Ты чего? — испугался Юичиро, увидев, как побледнели губы партнера. — Где? Где ты достал такие деньги? — выдохнул Микаэль. — Ты же не работаешь, откуда они у тебя? Амане улыбнулся. — Не забывай, что мои родители далеко не бедняки. — Ты хочешь сказать, что все ЭТО, вот так просто дали тебе родители? Они у тебя святые? За кого ты меня принимаешь? — Ну, да ты прав, на самом деле, я не просил ни копейки у них, большую часть суммы я собрал… эм. В общем… — Говори! — Да что с тобой такое? — усмехнулся непривычной серьезности Мики Юу. — Ну, заглянул я в парочку игровых мест, делов-то. — Так ты это выиграл?! — А по-твоему, как я еще мог на скорую руку обзавестись такой суммой? — Это немыслимо. Ты играл? — Микаэль недоверчиво покосился на Юичиро. — Вижу, ты сомневаешься. Но я оказался неплохим игроком. И в короткое время обзавелся приличными деньгами. — Дело не в этом! Такие места… — Микаэль гневно закусил губу и отвернулся. «Болван, да тебя же могли там прирезать и всё. Как ты мог быть таким безрассудным!» — Вот уж не думал, что ты будешь злиться из-за такого, — немного растерянно произнес Юичиро. — Я не злюсь, просто не думал, что ты такой дурак и влезешь в подобные дела. И все равно, — Мика сделал нетерпеливый жест рукой. — При всем твоем безумном желании вытащить меня этого не хватит! — Так я же не сказал, что остановился, — хмыкнул Юу. — И ты снова пойдешь играть?! — вздрогнул Шиндо. — Ну уж нет, исключено! Тебе нельзя больше туда возвращаться! — Почему это? — Ты правда дурак или притворяешься? — покосился на него Микаэль. — Эти ребята терпеть не могут таких вот напыщенных «везунчиков» вроде тебя. Еще один твой поход, еще один выигрыш и… — Можешь не договаривать, — остановил его Юу. — В принципе, я намеревался собрать оставшуюся сумму менее безопасным способом. — Каким? — Мика, я хотел порадовать тебя, а на деле только встревожил. — Все это словно дурной сон. — Шиндо провел рукой по волосам. — Поверь, он скоро закончится, — мягко заверил его Юичиро. — Я позвал тебя, чтобы увидеть и показать, что я делаю все, что могу лишь бы поскорее вызволить тебя. Чтобы ты больше не думал сомневаться, если вдруг что-то пойдет не так. — Юу, но это опасно. Вся твоя затея не имеет шансов на успех и сопряжена с огромнейшей опасностью. Ты не понимаешь во что ввязался. — Мне приятно, что ты беспокоишься обо мне, — улыбнулся Амане в ответ на отчаянье и страх промелькнувшие во взгляде Микаэля, — но я решил уже давно и сейчас, когда я близок к своей цели, меня не остановить. Я говорил с Микаге и он пообещал, что не станет сопротивляться. — Ты лично говорил с Микаге? — содрогнулся в страхе Шиндо. «Значит, я не ошибся и тогда Батори отвел его именно к нему!» — Да, и он мне все четко сказал. — Чётко? Микаге? — Микаэль хохотнул. — Это сумасшествие, — он отвернулся. — Полнейшее безумие. — Мика, — Юичиро стал серьезен. — Ты сомневаешься? Не веришь, что твое освобождение возможно? Ты не веришь в него в целом или только потому, что тебе предлагаю его я? Мика тотчас обернулся. Он был в смятении. Он вовсе не хотел дабы Юу расценил его поведение именно таким образом. — Всё не так! Дело не в тебе! Дело в… — он запнулся. Перед глазами встало лицо Маэна. — В чем? — спросил Юу боле мягко, сжалившись над ним. — В чем? Объясни. Если ты доверяешь мне и сам согласен принять мою помощь, тогда я не понимаю твоих колебаний сейчас. Я знаю, дело рискованное. Тебе страшно и мне тоже, это нормально. Но забудь о плохом и подумай, что нас ждет, какая жизнь ждет нас, когда всё это останется позади. Неужели ты не хочешь сбросить с себя оковы, хочешь всю жизнь быть на побегушках у такой сволочи, как Микаге и ему подобным? Хочешь, жить у этого старика и… — Нет! — выпалил Микаэль. — Не хочу! Не хочу! Никогда не хотел! Я не могу больше этого выносить! Я ненавижу все это! Ненавижу! Но… Сделав шаг, Юичиро обвил руками Шиндо. — Так в чем же дело? — усмехнулся он, с мягким укором в тоне. — Я… я… — Мика закрыл глаза. «В тебе, в тебе же дурак. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. А они могут запросто убить тебя, если посчитают нужным. Ты виделся с Микаге, он знает тебя в лицо и это самое ужасное. Ему ничего не стоит убрать тебя с дороги. Вот чего я боюсь, вот что пугает меня» — Ты… — послышался тихий голос Амане. — Ты боишься Маэна? Шиндо вздрогнул и поглядел на Юу. — Я прав? Ты боишься его гнева? Мика склонил голову. — Тебе бы тоже следовало его бояться. Он только с виду безобиден, но на самом деле — это ужасный человек. Ты даже не представляешь какими методами он добивался своего положения. Это не тот, кому так легко противостоять. — И тем не менее, я готов попробовать, — усмехнулся Амане. Мика вскинул на него глаза. Он с ума сошел или не слышит его? — Не беспокойся, — ласково произнес Юичиро, прижимая к себе Шиндо. — Постепенно все решится. Я знаю на чем можно сыграть и наверняка добиться успеха. Я прошу, доверься мне и позволь действовать. Всё что мне нужно от тебя, это чуточку больше веры в мои силы. — Я верю, — пробормотал Микаэль. — Верю, что у тебя все получится. Ты уже не раз доказывал на что способен за что я тебе… очень признателен. За что я… люблю тебя. Дыхание Юичиро прервалось, он крепче сжал в своих объятиях Мику. — Я тоже тебя очень люблю и ради этой любви пойду на многое. Лишь бы быть с тобой. — Юу… — Ты успокоился? — Наверное… — тихо ответил Мика. — Только, мне не нравится, что я должен сидеть и ждать. Пожалуй, это единственное слабое место в твоем плане. — Ты делаешь достаточно, поверь, а учитывая, что еще предстоит сделать впереди, считай, что сейчас у тебя небольшая передышка. — Звучит не обнадеживающе, — поднял бровь Шиндо. — И тем не менее, я готов ждать и делать, что потребуется от меня в моем положении. Я мог бы помочь тебе с деньгами, но мои сбережения вряд ли спасут нас. Было больше… до пожара. А теперь, есть только то, что хранилось на квартире. Но там буквально копейки. — Будет достаточно любой суммы, но я не приму ее. — Почему? — Потому, что если ты отдашь свои деньги у нас не останется ровным счетом ничего, а когда все закончится, ты думаешь нам не понадобятся средства хотя бы на некоторое время? Поэтому лучше прибереги то, что у тебя есть, оставим это до лучших времен. Договорились? — Ты не хочешь брать у меня деньги, не даешь никаких поручений, так и не поделился со мной своим планами, не объяснил толком почему уехал и как там было дома, и еще просишь доверять тебе? — Да, — засмеялся Юу. — Выглядит не очень, но так будет лучше. Когда мы встретимся в другой раз сможем нормально обо всем потолковать. А заодно и ты расскажешь мне кое-что. — Что именно? — удивился Микаэль. — Потом, всё потом. А сейчас мне нужно идти. — Да, мне тоже, — Мика бросил взгляд на часы на площади. — В любую минуту меня могут хватиться, если этого еще не произошло. — Тогда поторопись. Ах, черт. Вернись! Опять чуть не забыл. — Что такое? — Микаэль уже успевший уйти на некоторое расстояние возвратился обратно. — Не понимаю почему мы не сделали этого раньше, сколько бы проблем удалось избежать, но хоть сейчас дай мне свой номер телефона, если он конечно не… — Нет, он был в тот вечер у меня в кармане, так что чудом уцелел. И вправду, чушь какая-то, — фыркнул Шиндо. Записав номер со слов Микаэля и сразу же проверив его в действии, Амане спрятал телефон в карман. — Теперь всё. О следующей встрече я сообщу sms-кой. — Хорошо, если что-то произойдет я дам знать. Снова наступал момент расставания. Но, уходя по своим делам, каждый из них понимал о непродолжительности разлуки, ведь отчетливо ощущалось приближение чего-то важного, неизбежного. Это было заметно по тому, как накалялась обстановка вокруг, как все более спертым становился воздух, глотать который было все сложнее. Что-то близилось и давящее чувство неопределенности исхода действовало гнетуще и устрашающе. Но отступать уже было поздно. Слишком многое стояло на кону. Хотелось верить, что следующее свидание пройдет в более светлых тонах, не придется расставаться так скоро, и когда они встретятся потом что-то уже изменится к лучшему.