Танец белой цапли

— О, Мика… нет, нет, — поддаваясь влечению, внезапно обуявшим голову, Амане вопреки своим словам с жадностью припадает к чужим губам. Хватая за плечи, он вжимает Микаэля в дверь спальни, в которую они только-только вошли. Невозможно поверить, они наконец в безопасности. Вдали от всех, никто больше не угрожает, никто не стоит за спиной, пряча в кармане нож или револьвер, не откуда ждать удара в спину. Они дома, они в безопасности. О какой же сладостный миг для двух истерзанных душ! И как сладко наконец очутиться далеко от любопытных глаз. Тоска так велика, так долго ей не давали выхода и так много всего пришлось пережить, что все эти события накладываются одно на другое, туманя разум, заставляя делать опасные вещи, грозящие преждевременным разоблачением. — Я весь горю, — страстно шепчет Микаэль сквозь поцелуи. — Я хочу тебя, Юу, Возьми меня! Возьми же! Я весь твой. Только твой… — Мика, — Амане припадает губами к нежной коже на шее любовника, ведет влажную дорожку по его плечу. Он бесконечно жаждет исполнить желание страстного партнера, так как и сам уже едва сдерживается. Но разум возобладает над инстинктами. Задерживая руки на тонкой талии, он переводит взор на начинающее затуманиваться пеленой вожделения лицо Шиндо. — Я хочу, я безумно хочу, но… Не давая Юу возможности договорить, Микаэль резко меняется. На его раскрасневшемся лице появляется злость. Он отталкивает от себя Юу и тяжело дыша, взбудораженный, проходит на середину комнаты. Резкие движения, которые он совершает, одергивая одежду, шумное дыхание явственно говорят о его сильнейшем неудовольствии. — Прости, — виновато опустив глаза, шепчет Амане, в своей беспомощности ударяя кулаком по двери, у которой только что стоял возлюбленный. — Мда, — протянул Микаэль, хмыкнув. — Я думал ты блефуешь… А ты был серьезен. — Он обернулся и прямо, без тени улыбки, поглядел на Юичиро. Стальной холодный блеск в его глазах заставляет Юу чувствовать себя еще хуже под этим натиском. — Какие уж тут шутки? — безрадостно ответил он. — Ты же видишь мою ситуацию дома. Йозеф на стороже. Вон даже тебе допрос устроил. Черт, никогда ему этого не прощу. С какой стати, ты должен с порога вот так объясняться с ним? — Он ведет себя здесь как полноправный хозяин, — поглядев в сторону двери, произнес Мика. — Но ведь тут все принадлежит твоей матери, разве нет? Юичиро ничего не ответил. Только его лицо стало мрачнее. Он прошел и опустился на первый попавшийся стул, свесив голову. — В чем дело? Видя мрачный настрой любовника, спросил Шиндо. — Не спокойно мне, — нехотя признался Юу. По приезду домой ему снова вспомнились те странные увещевания Йозефа, свидетелем коих он становился несколько раз, когда в прошлом приезжал домой. Одному богу известно, что затевал этот тип и какой ответ дала Тереза. Бумага, которую видел Юу в сейфе мужчины до сих пор не давала ему покоя. И он опасался худшего. — Я боюсь, как бы мама… — Ты не доверяешь своему отчиму? — серьезно спросил Микаэль. Юичиро отрицательно покачал головой. — Не мудрено. Скользкий тип. — Мика, я прошу, ради всего святого, — когда Шиндо подошел к нему, Юу схватил его за руки и с мольбой посмотрел в глаза, — давай продержимся немного. Я не хочу давать ему повод подозревать нас в чем-то. Он и так настроен скептически, враждебно. Давай не будет ухудшать наше положение необдуманными делами. У нас все впереди, просто нужно немного потерпеть. — Ты странно как-то говоришь, — Микаэль смотрел на него из-под нахмуренных бровей. — Разве не ты хозяин этого дома? Почему ты должен бояться кого-то? — Это не страх, — возразил Юу. — Тогда что? — Микаэль присел перед ним на корточки. Юичиро с тревогой и нежностью поглядел на это ангельское лицо. — Это все из-за мамы… — Не хочешь ее волновать? Юу кивнул. — А может мы зря уехали? — Мика опустил взгляд. — Что ты такое говоришь! — Юичиро вздрогнул. — По крайней мере там, мы могли спокойно оставаться друг с другом наедине и нам не надо было скрывать наши отношения. — Это временно, поверь. — Ты так думаешь? — спросил Микаэль и у Юу защемило сердце от той усмешки, что скользнула по губам любовника. — Я клянусь тебе. Я все расскажу, но в свое время. — А пока, что? — Придется терпеть. — Иначе я себе все это представлял, — Шиндо провел рукой по волосам. На мгновенье оголилась височная часть, украшенная продольной белой полосой и тут же исчезла под локонами золотистых волос. Юичиро закрыл глаза и отвернулся. — Прости… Вот всё, что я могу тебе сказать, — с болью проговорил он. — Ай, — Мика махнул рукой и прошел к постели, у которой стояли их чемоданы. Раскрыв один, юноша извлек оттуда одежду. — Где у вас ванная? — спросил он. — Вон та дверь. — Надеюсь, если я приму душ в твоей комнате, никто ничего не заподозрит? — скептически произнес Мика и быстро зашагал к двери, указанной Юичиро. — Обижается, — вздохнул Юу, провожая его взглядом. — Этого стоило ожидать. Слыша, как в соседней комнате зажурчала вода, Юичиро встал и прошелся по спальне. «Вот я и дома, — сказал он себе, подойдя к окну и выглянув в сад. — Самое сложное уже практически позади. Могло быть хуже, впрочем, я не могу ручаться за то, что отчим может выкинуть еще за столом. Боже и хоть бы Микаэль держал себя в руках. С его норовом. Пожалуйста, выдержи. Умоляю. Дай силы нам обоим. Продержаться до отхода ко сну, а завтра уже будет проще. Со скрипом, сейчас Мику приняли. За маму можно не переживать, но вот Йозеф… Его следует опасаться. Он ведь может наболтать чего-то маме, и тогда… Нужно быть на чеку. Одному богу известно, как изменилось положение в доме, после моего прошлого визита. Надо будет поскорее выяснить ситуацию. У меня какое-то дурное предчувствие. Ох, только бы Микаэль не сильно досадовал и придерживался роли. Противно врать, но иного пути нет. Мика должен меня понять.» Через некоторое время Шиндо вышел из душа. Юу ждал его, уже готовый спуститься вниз. — Идем? — А мою комнату смотреть не будем? — поднял бровь Микаэль. — Ты хочешь? Парень пожал плечами. — Она рядом. Мы как раз будем проходить мимо и, если ты хочешь, заглянем. — Да, ладно. Это не столь важно. Сейчас это меня волнует в меньшей степени. — Ты готов? — спросил его Юичиро. — Ко второй части марлезонского балета? Еще бы, я начинаю вживаться в роль твоего друга! — фыркнул Мика. — К тому же, я пошел бы даже если бы не был готов. Я ужасно голоден, а прекрасный запах ростбифа приятно щекочет мне ноздри. — Тогда идем скорее, — улыбнулся Юичиро. — Теперь можешь расслабиться. На все вопросы, я буду отвечать сам, — решительно произнес он. — Как скажешь, — усмехнулся Микаэль. Обед проходил в лучшем виде и появление изысканных блюд на не менее изысканной посуде было сопряжено, не со случаем приезда гостя, а скорее потому, что с момента появления в этом доме нового хозяина дома каждая трапеза была своего рода пиршеством, где каждый предмет боролся по элегантности с другими. Как-то раз Тереза предложила устроить менее помпезный обед, но Йозеф так оскорбился ее пренебрежительным отношением к своей особе, которая в ее глазах недостойна есть из приличной посуды, что женщина так перепугалась, что в дальнейшем даже не помышляла делать такие предложения. Чтобы угодить новому мужу она даже использовала старинный сервиз, который ей достался в наследство от матери и который долгое время стоял в шкафу для красоты и который Акира, уважая память ее семьи, никогда не предлагал использовать в обиходе. — Чем думаете заняться после обеда? — осведомилась Тереза у детей. — Я подумывал устроить Микаэлю небольшую экскурсию по городу, — ответил Юичиро. — Показать окрестности. — Отличная идея. Мика, а ты бывал раньше в Чехии? — Нет, ни разу, — покачал головой блондин. — И как первое впечатление? — Пока самое приятное. — Ну еще бы! — фыркнул Лутрин, которому жена продолжала озвучиваться вопросы и ответы. — Я бы сильно удивился если бы он сказал, что ему что-то не нравится. Небось первый раз в таком доме, да еще и на всем готовеньком. — Йозеф! — метнула в него молнию Тереза. — Как ты можешь? — Что сказал этот хмырь? — чувствуя, что Йозеф говорит что-то не доброе, склонился к уху Амане Шиндо. — Кхм, не важно, — Юу поднес к губам салфетку. — Ха, я кажется начинаю понимать, — криво ухмыльнулся Микаэль. Антипатия между мужчиной и юношей росла с геометрической прогрессией. — Я раньше часто путешествовал с родителями, однако таких восхитительных домов еще никогда не видел, — произнес Микаэль. — А вы что же, останавливались в бараках, вместо отелей? — съязвил Йозеф. — Милый, он делает комплимент нашему дому, что крайне мило с его стороны! Прошу тебя, перестань, — нахмурилась Тереза, которой эта словесная перепалка за столом была крайне не по душе. –Ах, так значит это не первая поездка за границу? — произнесла она любезным тоном. — Мой отец вынужден был часто мотаться по разным странам, так что я с детства привык путешествовать, — спокойно ответил Микаэль, с легкой усмешкой на губах глядя на Лутрина. — А он что же у тебя бизнесмен какой? — скептически поднял бровь Лутрин, не отрывая взгляда от своей тарелки. — Что-то я не слыхал об успешном предпринимателе с фамилией Шиндо. — А Вы всех предпринимателей в сфере авторынка знаете? — Я больше по банковским делам специализируюсь. Авторынок? Хм, кажется, да, вроде бы что-то было… А не ваш ли отец недавно открывал торговую точку в Милане? — Ах, так вы знаете! — воскликнул Микаэль, деланно радуясь успеху. — Да-да. Его командировка длилась почти месяц. — Ну вот видишь, а ты привязался к мальчику. — Да, если его отец и впрямь тот азиат, то можно быть спокойным, — потирая подбородок, медленно проговорил Лутрин, отвечая одновременно и жене, и своим собственным мыслям. Надо сказать, что весть о том, что их гость вовсе не из среднестатистической семьи немного успокоила его. — Что ты делаешь? — встревоженно шепнул Юу, Микаэлю как раз пьющему в этот момент сок из стакана. — А что? Это даже весело, — хмыкнул Микаэль. — Правда, было бы вместо сока что покрепче, этот обед и впрямь можно было считать удавшимся на славу. — Ты с ума сошел? — Тише-тише, — усмехнулся Шиндо. — Шучу, помню. Я — благовоспитанный мальчик, который до 20-летия в рот ни капли не возьмет. — Юу, а как давно вы знакомы с Микаэлем? — поинтересовалась Тереза, чтобы пауза не затягивалась. — Мы сдружились с ним практически сразу, как я приехал в Киото. — Ох, милый, нужно будет еще похлопотать насчет квартиры в Японии. — А ты не собираешься туда возвращаться? — спросил Лутрин Амане. — Нет. Это было дурной затеей. — Так что, ты провалил вступительные или просто решил отказаться от обучения? — полюбопытствовал отчим. Юичиро закусил губу. Увы, но пришлось признаваться, что не сдал тесты. Но лучше было сознаться в этом, чем озвучивать истинную причину побега из Японии. — Мда, ты вроде смышлёным парнем казался, — протянул Лутрин и в этот же момент у Юичиро каждый нерв в теле напрягся. — Ну, ничего не попишешь. Говорят, обучение в Японии не каждому под силу. Дорогая, — обратился он к жене, — тогда я сегодня же позвоню риэлтору, пусть продают эту квартиру, раз в ней больше нет надобности. Ох, надеюсь мы хоть что-то выгадаем с продажи. Право слово, такая трата денег на простые капризы! — он осуждающе покачал головой. Тереза молчала, что она могла добавить, чувствуя, что и впрямь оплошала пойдя сыну на уступку. Юичиро также ощущал себя скверно. Мало того, что его ткнули носом в собственную глупость, так еще и упрекнули в расточительстве. Шиндо лишь наблюдал за происходящим. — Говоришь, — продолжил Йозеф, обращаясь к Юу. — Сдружились почти сразу, но ты ведь наверняка и дома-то у своего друга не бывал и с родителями его не знаком? — Ну, почему? — Юичиро пожал плечами и посмотрел на Мику. Печальный опыт знакомства и с местом обитания, и с «родственником» актера у него как раз-таки имелся. — Бывал. И отца его пару раз видел. — О, даже так! — наигранно удивился Лутрин, удовлетворенный таким ответом пасынка. Однако на этом останавливаться он не собирался и решил продолжить вытаскивать информацию. — И как он тебе? — Представительный, строгий, но… — Юу снова тревожно взглянул на любовника, чье лицо и поза было воплощением спокойствия и достоинства. — Слишком категоричен. Мика не сумел сдержать смешка. «Да, чуть что сразу стреляет в упор» — Юу буквально читал эту фразу на лице блондина. — Видимо не очень строг, раз его сын умудряется бунтовать, — свысока поглядев на улыбающегося Микаэля, произнес Йозеф. — Я не терплю насилия. И когда не считаются с моим мнением, — заявил с улыбкой Шиндо. — Но отец непременно желает тебе добра, только поэтому он может быть временами не очень деликатен, — мягко заметила Тереза. — Если он желает мне добра, пусть научиться понимать, что будет хорошо для меня, а не для него. — А не слишком ли ты молод, чтобы судить о таком заранее? — поднял бровь Лутрин. — У него опыта побольше будет, почему бы не довериться его мнению? — Может быть и так, но повторюсь, я не вижу себя в будущем офисным работником, — спокойно ответил Шиндо. — Ладно, это их личные дела с отцом. Нам не за чем туда вмешиваться, — суетливо произнесла Тереза. — Микаэль погостит у нас ровно столько, сколько ему будет нужно для примирения со своим отцом. А потом, если захочет, останется в качестве обычного гостя. — Спасибо, мам, — поблагодарил ее от души Амане. — Мы тебе очень признательны. — Тебе нужен друг, — с улыбкой сказала мать. — С тех пор, как Гоши и Шинья уехали, ты так толком ни с кем и не сблизился. А в вашем возрасте плохо быть одному. Я бы даже сказала неправильно. — Гоши и Шинья! — вздрогнул Юичиро. «Во всей этой суматохе я совсем позабыл о них. Они не знают, что мы оставили страну. Я должен поговорить с ними, как можно скорее и обо всем рассказать». — Дела то может это и их личные, — наставительно заговорил Лутрин, отвечая жене, — но вот, что мы обязаны дать им знать где их сын, это уже дело наше. И я надеюсь, — он прищурился на Мику, — я не встречу возражений. — Мы с мамой уже обговорили это, — ответил Юичиро, вместо Микаэля. — Родные Мики должны знать, что он находится у нас. — И когда вы все успеваете? — фыркнул он, стараясь не показать виду, что его это задевает. — Прямо тайные сговоры за моей спиной. — Ну что ты, милый, — занервничала Тереза. — Как можно? Я ведь тебе уже все сказала ранее, — добавила она тише. — Да, в самом деле, — выдавил улыбку Лутрин. — Всё. Большое спасибо за обед. Было очень вкусно, — вставая с Шиндо из-за стола изрек Юу. — Как? — воскликнула Тереза. — Так быстро? А как же десерт? — Мы в городе полакомимся, если захочется. — Благодарю за гостеприимство, — произнес Мика, театрально отвешивая изящный поклон головой, после чего последовал за Юичиро. — Нет, все же очень обаятельный молодой человек. Видно, что из хорошей семьи, — оставшись одни за столом, произнесла Тереза. — Я рада, что он побудет у нас какое-то время. — Ах, милая, как же легко произвести на тебя впечатление, — осуждающе качая головой, произнес Лутрин. — Как же хорошо, что у тебя есть я. Человек, который позаботиться обо всем и убережет тебя от того, о чем ты, по своей женской наивности, не можешь даже предположить. Первым делом я проверю всю информацию, которую он нам рассказал. И если хоть что-то из этого окажется правдой, я очень удивлюсь… — Йозеф, неужели ты ему не веришь? — Этот мальчик вызывает у меня подозрения. А я не хочу терзаться ими до конца его пребывания в нашем доме. Поэтому проверю все сам. Ты взяла номер его отца у Юу? — Бог мой, — всплеснула руками Тереза. — Ну не так же сразу? Дай детям хоть в себя прийти после поездки. — Очень советую тебе не откладывать с этим делом. — Когда они с Юу вернуться после своей прогулки, я поговорю с сыном. — Сделай милость, — кивнул Йозеф. — И обязательно спроси у него, что сталось с деньгами. — С какими деньгами? — подняла брови женщина. — Неужели ты забыла? — Лутрин внимательно поглядел на нее. — Те самые деньги, которые должны были послужить поощрением за удачное поступление? Он должен был жить на них и платить ними за учебу. Но поскольку он так и не поступил, не думаешь ли ты, что стоит справиться у него об их судьбе? — Я же подарила ему эти средства. Зачем теперь о них cпрашивать? — А затем, что раз он не использует их по назначению и вернулся домой, не лучше ли им возвратиться в семейную копилку? По-твоему подросток способен разумно истратить такие большие деньги? — Хм, я даже не думала об этом, — тень задумчивости пробежала по лицу женщины. — Это же очевидно, милая. Сама рассуди, ты даешь ему деньги на проживание за границей, на учебу, а он не только не поступает, так еще и возвращается домой? Нет ничего особенного в том, если ты, мать, заберешь назад средства. Они послужат ему на благо здесь, когда он захочет поступать у нас. Ты не находишь это справедливым? — Да, ты прав, — кивнула Тереза. — Эти деньги пригодятся ему здесь. Хорошо, спрошу его и о деньгах. — Увидишь, тебе самой легче станет и Юу тоже, когда все разложится по своим местам. — Не понимаю я тебя, — покачала головой женщина. — Ты порой слишком подозрителен. — Твое счастье, — усмехнулся он.

***

— Твой отчим настоящая полицейская ищейка. Все вынюхивает и пытается меня поймать на лжи. — Он чересчур подозрителен, — со вздохом отозвался Юичиро. — Я даже вообразить не мог. — Ну ничего, — Шиндо фыркнул. — Еще посмотрим. Кстати, а чего ты смолчал, когда он тебя поддернул из-за провала на экзаменах? — А что мне было говорить? — Да хоть что. Но не сидеть же и молча выслушивать эти оскорбления. — Понимаешь, не хочу я сейчас лишних стычек. Они мне не на пользу, пойми, — устало ответил Юу. — И не для того ли чтобы их избежать, ты выдернул нас из-за стола раньше времени? — прищурился Шиндо. — Если ты все еще голоден, мы можем поесть в городе. — Да не в этом дело, — отмахнулся от него Микаэль. — Неприятно это все. Вся ситуация. В своем доме, а терпишь унижения. Кажется, я начинаю понимать почему ты уехал отсюда. Если он всегда такой… Да еще похоже и жмот. Вон как вены на лбу вздулись, когда начал вычитывать убыток от покупки и продажи квартиры. Смешно смотреть было, будто он свои личные деньги тратит! Юичиро побледнел. — Я сказал, что-то не то? — Нет. Пожалуйста, давай не будет об этом, — попросил Амане, которому было не в радость, что Мика каким-то образом проник в саму суть их семейных отношений, хотя он не посвящал его в эти детали. Конечно, было и приятно, что в лице Микаэля он приобрел союзника, но разговаривать об этом он по-прежнему был не в силах. Юу сам сомневался, что Йозеф искренен с его матерью, а слышать подобные сомнения из уст Шиндо было больнее двойне. — Как хочешь, — пожал плечами Шиндо. — Так что, мы сейчас в самом деле на осмотр достопримечательностей отправимся? — Да, если ты не собираешься в компании моей семьи остаток дня просидеть, — ответил Юу, продолжив подниматься на верх. — Но сначала я позвоню Гоши. Надо, чтобы они знали о случившемся. — Ты им прямо всё-всё расскажешь? — поднял брови Мика. — Конечно же нет, — со вздохом изрек Юичиро. — Чего гадать, сейчас сам услышишь. При тебе же говорить буду. Звонок Юичиро пришелся, как нельзя вовремя, ибо все эти дни, друзья не находили себе места, не имея возможности ни посвятить кого-либо в свои дела, ни узнать что-нибудь самим, ни созвонится с другом. Даже увещевания со стороны незнакомого, но внушительного вида человека и чуть позже звонка от самого Амане не хватило, дабы успокоить сердца товарищей, чьи умы ровным счетом ничего не знали и могли строить лишь свои неутешительные версии случившегося. И вот в один из тех вечеров, когда Гоши и Шинья встретившись в комнате общаги Норито, снова завели тему о своем исчезнувшем друге, раздался рингтон. Гоши подскочил на стуле, как только взглянул на дисплей и ничего не отвечая Шинье, испугавшемуся его реакции, быстро принял вызов. Что и говорить радости услышать Юичиро у обоих было хоть отбавляй, примерно также, как и удивления тому факту, что Амане так внезапно пришлось возвратиться в Прагу, в то время как они ожидали скорой встречи. — Простите, из-за меня вы подвергались опасности. Поверьте, я совсем не хотел навлечь на вас проблемы. Сам не знаю, как оно так обернулся. В один миг закрутилось в ужасном вихре событий, — виновато проговорил Юичиро. — Юу, да что ты! Бог с тобой! Главное, что ты остался жив. Мы страшно волновались за тебя, — отвечал Норито. — Так ты сейчас дома? В безопасности? — Да, мы только сегодня прибыли. Толком и вещи не распаковали. — Как жаль, что мы не сможем свидеться. Я все ждал возможности, когда ты вернешься и мы все спокойно обговорим. Столько произошло и оставить это без обсуждения. — Мне самому жаль, что пришлось так скоро уехать. Мы даже не ожидали, но ситуация была такова, что другого выхода не было. — Куда же ты так вляпался, что пришлось бежать из страны в полном смысле слова? — чертыхнулся Гоши. — Постой, — всполошился Хиираги, слушавший диалог по громкой связи. — Ты сказал «мы»? — Да, мы с Микаэлем сейчас у меня дома. — Ого, — друзья переглянулись. Очевидно, что они до сих пор не одобряли поведение своего друга относительно примы театра. — Юу, это конечно хорошо, что ты и его прихватил, — неуверенно заговорил Шинья, — но что скажут твои родные? Как отнесутся к тому, что Мика… Ну ты сам понимаешь? В этот момент за спиной Амане раздалось раздраженное фырканье. — Ты можешь не слушать, если тебе неприятно, — сказал он Микаэлю, прикрывая рукой динамик. — Да нет, почему? Очень даже любопытно, — криво усмехнулся блондин, восседая на постели Юичиро. — Ладно, как хочешь, — Юу снова вернулся к разговору с друзьями. — Они ничего не узнают. Во всяком случае пока. Для них Мика — это мой сосед, с которым я сдружился пока жил в Киото и который сбежал со мной из-под гнета строгого отца. Несколько минут тишины. Ребята были так обескуражены новостями, что не могли вымолвить не слова. Они просто глядели друг на друга, мысленно прикидывая насколько сильно повредился их третий друг в уме. — Юу, ты хоть понимаешь, что ты делаешь и что будет, когда правда раскроется? — Я все знаю. Ну, а чего вы хотели? — Юу не выдержал и вышел в соседнюю комнату, закрыл за собой дверь. — А что вы хотели? — зашипел он в трубку. — Что бы я бросил его там? Бросил, когда по моей вине он лишился всего и чуть было не лишился жизни? Я должен был оставить его там? А может еще самолично должен был отвезти его к Микагэ, который давно уже хочет поквитаться с ним за сгоревший театр? В этот ад? Или отдать его на растерзание семьи Маэна, который покончил с собой не выдержав предательства? Что мне прикажете было делать? Да даже если бы не эти обстоятельства, я бы ни за что не оставил его в этом аду! Я увез бы его в любом случае! Я не могу без него! Сколько раз я еще должен повторять столь очевидные вещи, пока мои друзья наконец поймут, кто для меня этот человек?! — Мда, похоже ситуация в сто раз сложнее, чем мы думали, — ответил, помолчав, Хиираги. — Юу, но ты не можешь отрицать, что был не прав, когда решил обмануть своих! — вмешался Норито. — Я это знаю. И поверьте, мне не так легко врать, как вам может показаться. Но это временно, я не могу сейчас выложить им всю правду о Мике. Они не поймут. — Что правда, то правда. — Вот, вы сами все понимаете. Мне нужно время. Чуточку больше времени. Пусть они привыкнут к Мике и тогда я все непременно расскажу матери. Но только не сейчас. — Смотри, Юу. Ты затеваешь опасную игру. Как бы не стало слишком поздно. — Мы только приехали, — вздохнул Амане. — Неделю я выиграю, а потом… Потом буду думать. — Ладно, в любом случае мы очень рады, что ты выбрался целым и невредимым из этой передряги, и тебе больше ничего не угрожает. Это главное. А позже, мы может приедем к вам и тогда уже поговорим по-человечески. Скажи только, то, что с вами случилось, случилось из-за него? Юичиро испустил тяжелый вздох. Не хотелось признавать, что постигшие неприятности затронувшие гораздо большее количество народа чем можно было предположить, произошли из-за Микаэля и его увлеченности ним. — Да, — глухо ответил он. — По большей части, но добавлю, что именно благодарю ему нам и удалось выбраться без инцидентов. Если бы не его знакомства. Нам бы пришлось гораздо хуже. — Значит, человек, который приходил к нам был от кого-то из знакомых Шиндо? — Вроде того. — Ясно, — серьезно ответил Шинья. Он как и Норито осознавал всю серьезность положения и глубоко в душе был рад окончанию этих напряженных событий. — Мы непременно повидаемся, — заверил Юу. — Жаль лишь, что моя жизнь в Японии не сложилась. В итоге, я вернулся к тому, с чего начал. — Радуйся, что, попав в такую историю, жив остался, а жизнь можно где угодно выстраивать, — заметил Хиираги. — Тут я с тобой согласен. Тем более, — губы Юичиро озарила легкая улыбка, — когда он рядом, мне становится безразлично где и как жить. Только бы он никуда не делся, а на все остальное я согласен. — Юу, будь осторожен, прошу тебя. — Хорошо, не волнуйся за меня, Шинья. Больше я в передрягу не попаду. — Ох, не зарекался бы он, — мрачно заметил Гоши. Шинья поджал губы. — Ладно, мы рады были услышать тебя. Звони еще как-нибудь. Мы всегда ждем от тебя новостей. — Я обязательно позвоню еще. Пока. — Пока. Юичиро сбросил вызов. Ну вот, друзья предупреждены. Благо, они в безопасности. Ох и работку же провернул Шикама Доджи, решая все его дела. А самое удивительное во всей этой истории, что его мотивы так до сих пор и не ясны. — Посекретничали? — ноткой насмешливости и упрека встретил Шиндо Юичиро, когда тот возвратился в спальню. — О чем ты? — Не стал же ты при мне разговаривать, значит, что-то скрываешь, — вытянувшись на постели и заложив руки за голову, изрек Микаэль. — Глупости, — Юу приблизился и присел рядом на постель. — Что я могу от тебя скрывать? — Тебе виднее. Наступило молчание. Несколько минут они просто смотрели друг на друга. Серьезный, совсем недетский взгляд Микаэля в глубине которого таилась невероятная любовь о наличие которой быть может не подозревал сам ее обладатель и Юичиро, чей мягкий и нежный взор наполнен решимостью, граничащей с безумием, постараться сделать жизнь этого человека такой, какой он не знал ее прежде. — Мне нечего таить от тебя, — произнес Юичиро, утопая в омуте чужих изумрудных глаз. — Честное слово… — Надеюсь, — усмехнулся Шиндо. — Ты должен быть уверен в этом. Разве я дал тебе повод сомневаться в себе? — Пока нет. — Вот видишь, — усмехнулся Юичиро, преодолевая безумное желание впиться в эти манящие губы, коснуться этой дышащей любовью кожи, зарыться носом в сверкающие волосы. — Пойдем? — Нет, давай лучше останемся тут, — полушепотом произнес Мика, прикрывая глаза. — А как же экскурсия? — Да черт с ней, в другой раз, — подаваясь вперед и накрывая губы Юичиро, прошептал Микаэль.