***
— Как странно… — в который раз повторил Флориан, отняв от уха мобильник и поглядев на дисплей. — Не отвечает. Очень странно… Юноша выглядел взволнованным (еще бы! после взбучки устроенной ему Микагэ за грубый срыв первой попытки, после которой он клятвенно уверял, что у него все под контролем и во второй раз все непременно устроится лучшим образом, будешь тут спокойным), в то время, как Ноя, сидевший рядом на заднем сидении такси, мчавшее их по городу в пункт, где должно было произойти роковое свидание, испытывал непередаваемое чувство. Может быть Джун решил отказаться от свиданияили у него возникло столько срочных дел, что он отменит сегодняшнюю встречу? А возможно у него что-то случилось, из-за чего он не отвечает на звонки Флориана, пытающегося с ним связаться с того самого момента, как Ноя подошел к нему в холле Каубки? Вариантов множество и исполнение каждого из них было бы просто потрясающим исходом всего этого грязного дела. О, только бы он не явился! Только бы на самом деле что-то произошло, что не позволило бы этому человеку прийти! Хоть день, хоть два отсрочки уже являются спасительными для того, кто ожидает своей погибели. И не важно, что она скорее личностная, нежели физическая — это одного и то же. — Ну, ничего, может он еще занят на работе. Как управиться — сам наберет, — в очередной раз слушая гудки и раздражаясь, произнес Лилиас, словно бы обращаясь к самому себе. Затем, он взглянул на Ною. — Все равно мы должны прибыть на место вовремя. Уж лучше подождем его, чем опоздаем. Я знаю, Джуна. Если бы что-то пошло не так, он бы сообщил. Скорее всего, он просто будет ждать нас в отеле, вот и все. Не волнуйся, все в порядке. Все пройдет в лучшем виде! Этим он хотел подбодрить Ною, но эффект оказался совершенно противоположным. Мальчик только еще ниже склонил голову. Тело его дрожало, словно заранее предчувствовало что над ним собираются надругаться и каждая клеточка реагировала, противясь этому будущему. Но что ребенок мог поделать? За прошедший день ему так и не удалось придумать способа как избавить себя от позора и бремени долга перед этими людьми. Обратиться также было не к кому. Он попытал было счастье, попросив напрямую защиты у наставника, до селе только случайным образом спасавшего его несколько раз, но тот выразился настолько прозрачно и категорично, что продолжать надеяться на его содействие еще хоть сколько-нибудь было сплошной утопией. Итак, все что оставалось несчастному мальчику это расплатиться за свое легковерие самым жестоким образом. Получить такой урок, которого хватит на всю жизнь, а после постараться как-то пережить это, забившись в самый дальний, темный угол. Какой-то гнет навис над ним, как темная туча. Он задыхался в ее тени, она словно липкая гремучая смесь въедалась в его тело через поры кожи и распространялась по всему организму, истощая силы. Она словно вбирала в себя все тщедушные попытки вызволения из критической ситуации, оставляя за собой лишь отчаянье, мрак и пустоту — неотъемлемых спутников Безнадежности. Если он вначале и подумывал о том, чтобы просто сбежать, по истечению суток сей фантом исчез окончательно. Воздействие окружающих и в первую очередь Флориана было до жути угнетающим. Зловещая аура Кабуки наконец-таки достигла и этого чистого сердца, породив в нем самые мрачные чувства и мысли. «Утешительные» слова Лилиаса отозвались глубоко в душе мальчика уже не надеющегося на спасение. Даже если Джун не придет сегодня, наступит следующий день, а за ним еще один. В каждый из этих дней у мужчины может появиться свободное время и желание получить свои извинения и вот тогда… Так или иначе, ему все рано придется пройти через «это». Отсрочка просто вымотает нервы, а итог уже предрешен. Такси остановилось у современного, пятиэтажного, длинного здания, чей фасад венчали огромные светящиеся желто-алым английские буквы, составляющие название, четко показывающее характер проводимых в нем мероприятий. «LOVE HOTEL». Взглянув на внушительного размера надпись, Ноя ощутил себя еще более беспомощным перед грядущим. Вместе с Флорианом он вышел из машины и медленно двинулся вслед за своим «другом» ко входу. По дороге Лилиас отчаянно пытался дозвониться до Джуна, но результат был одним и тем же. Заскрежетав зубами, прокляв мысленно несколько раз увальня, не потрудившегося ответить или перезвонить, Лилиас, впрочем, не был так уж обеспокоен. В конце концов на их имена имелась бронь, а значит, они могли подождать клиента внутри, не топчась, как два дурака на улице. Флориан намеревался покинуть сцену сразу же после того, как появится Джун, чтобы, так сказать, не мешать «переговорам». Похоже, в этот вечер о каком-либо культурном отдыхе и речи не шло. Все сводилось к банальному свиданию за закрытой дверью, в месте, предназначенном для подобных встреч. Входя на крыльцо, Ноя бросил тусклый взгляд на освещенную улицу. Слабый порыв бросить все и убежать на секунду блеснул в его сознании, но Флориан, будто бы предугадывая возможность появления такой мысли у жертвы, шел позади и когда Ноя на секунду остановился, подтолкнул его в спину со словами: «Входи же, ну, чего останавливаешься!». Расписывать номер в который они вошли нет необходимости. Ибо каждый из них представляет собой просто фантастику. Ведь такого разнообразия дизайнов и интерьеров созданных с одной единственной целью, удовлетворить абсолютно любой вкус людей, решивших воспользоваться номером, не найдется ни в одной стране мира. Так что пусть интерьер помещения останется полностью на усмотрение читателя. Втолкнув мальчика в темную комнату, Флориан сам зашел внутрь. Клацнув по выключателю, расположенному по левую сторону от двери, он закрыл дверь и свободно шагнул вперед. Сразу было видно, что посещение подобных мест для него дело не новое. Не выпуская из рук телефона, рыжий юноша уселся на кровать и снова предпринял попытку дозвониться. Но как и в предыдущие разы, все оказалось бесполезно. — Вот ведь кретин! — прошипел сквозь зубы Лилиас, а затем испустив вздох, оглянулся на Ною, которого страх при посещение подобного места сковал до такой степени, что он не мог пошевелиться. — Чего ты такой напряженный? — усмехнулся парень, насмешливо взирая на ребенка. — Успокойся. Все хорошо. Или может тебе выпить надо? Скажи, я закажу, чтобы принесли. — Н-нет, не надо, — собрав все силы Ноя качнул головой. — Ну как знаешь? — повел плечом Флориан. — Да ты проходи. Видать, придется подождать его. На самом деле, это очень странно. Я был уверен, что он уже ждет нас в номере. Ноя преодолевая свинцовую тяжесть в теле, делающей его деревянной и совершенно негибкой, прошел и скромно сел на стул. — Но по словам администратора, — продолжал Лилиас, — он еще не приходил. Это очень удивительно, ведь обычно Джун не имеет привычки опаздывать. Он очень пунктуален, хоть по нему и не скажешь. — А может он и не собирается приходить? — робко спросил Ноя и в его голосе сквозила надежда. — Да быть того не может! — горячо воскликнул Флориан. — Он просто не может не прийти! Он сам мне сказал, что ни за что не откажется от этого свидания! «Неужели я настолько важен для него? — вздрогнул Ноя. — Нет. Не я, а только мое тело. Только оно имеет значение для этих людей» — мальчик испустил тяжелый вздох. — Скажи, Лилиас, это очень больно?.. — Ты о чем? — что-то набирая в своем телефоне, отозвался Флориан. — Я хочу сказать, это очень больно, когда тебя… — Ноя сглотнул и руки, лежавшие на коленях в кулаки. — Ну, лишают девственности?.. — Ааа, ты об этом, — лениво протянул юноша и пожал плечами. — Кому как. — А тебе было больно? Флориан вздрогнул, даже оторвался от своего занятия, словно какое-то ужасное воспоминание завладело им, но он быстро стряхнул с себя внезапно возникшие образы и безучастно произнес: — Сейчас тебя не это должно беспокоить. Самое важное, чтобы он все-таки пришел. А как оно там на самом деле, сам узнаешь в свое время. От подобных слов легче не стало ни на йоту. Скорее наоборот стало еще хуже, чем прежде. — Зачем тебе все это? — через некоторое время тягостного молчания во время которого Флориан что-то строчил, неустанно тыкая большим пальцем в дисплей, видимо с кем-то переписываясь, спросил Ноя. — Так всё! Мне это заколебало! — воскликнул юноша и вскочил с постели. — Уже полчаса прошло! Я не могу угробить всю свою ночь, ожидая этого идиота! Ноя вздрогнул, однако не от страха. Вспышка гнева, а особенно повод из-за которого так разорялся его коллега вызвали у него скорее отвращение. Лилиас снова набрал номер Джуна. И в этот раз — о, чудо! — ему ответили. Обрадованный и волнующийся одновременно Флориан, почему-то выскочил из номера. — Ну наконец-то! — задыхаясь от возбуждения и злости, выдохнул он в трубку. — Где тебя носит, черт подери? Мы уже битый час дожидаемся! Почему не отвечал на звонки и SMS? Я уже не меньше сотни их отправил! — Я видел. Такой короткий сухой ответ поразил Лилиаса. — Так если видел, почему, мать твою, не ответил? — Не звони мне больше. — Что? — Флориан опешил и чуть было не выронил телефон и рук. — Ты глухой? — раздался из динамика все такой же мрачный голос Джуна. — Я тебе японским языком говорю, чтобы не смел больше меня беспокоить. Наша сделка отменяется. И благодари Небеса, что я сейчас далеко, а не то придушил бы тебя собственными руками. — Что ты сказал? Джун, это как? Что произошло? Ты же сам хотел. Что вдруг изменилось? Казалось нервы Джуна были на пределе и как только Лилиас повысил голос, его также прорвало. — Я сказал тебе, что ты, лживая мразь, больше никогда не смел звонить мне! Забудь о моем существовании, если шкура дорога! Не приближайся к нам больше, скажу более, чтобы духу не было тебя в наших клубах! — Джун, что произошло? — совершенно шокированный столь внезапной агрессивной реакцией мужчина, выдохнул Флориан. — Думал подставить меня, да? Сбагрить мне мальчишку с такими связями, а потом позлобствовать, когда до меня доберутся эти живодеры? — «Такими связями»? Живодеры? — пожалуй только эти слова, несущие хоть какую-то здравую информацию выхватил из всего контекста юноша — Что ты хочешь этим сказать? К тебе кто-то подошел? Тебе пытались угрожать? — Не корчи из себя святую простоту! Я тебя предупреждаю, тварь, еще раз попадешься мне на глаза — пеняй на себя! Все, разговор окончен! В следующую минуту звонок прервался. Ничего не понимающий Лилиас, опустил руку с телефоном и припал спиной к двери. Что это было? Из всего случившегося ясно было одно — Джун в бешенстве, отказывается от сделки и… по всей видимости, кто-то его к этому принудил. Судя по не в меру грозному и встревоженному голосу мужчины, этот кто-то обладал большими возможностями, раз сумел запугать его. Да только… Кто это мог быть и почему он вмешивается? И что теперь делать? Лилиас в гневе закусил губу. Ему было плевать на то, что некто запугал Джуна и тот пригрозил ему, хотя это и усложняло личные дела молодого человека, однако куда больше его беспокоило то, как он теперь будет отчитываться Микагэ. Ведь тот ждет результатов к завтрашнему утру. Как объяснить ему, что этот идиот клиент испугался кого-то и передумал. Маловероятно, что Микагэ поверит, скорее подумает, что у него, Лилиаса, опять ничего не вышло и он просто все выдумал. — Черт бы вас всех побрал! — прошипел он, сжимая в руке мобильный. Ноя, ожидавший, что в любую секунду войдет его палач, то есть Джун, подскочил на стуле и вмиг выпрямился, когда дверь отворилась. Но к его облегчению, это оказался всего лишь Лилиас, однако почему тот был крайне зол. — Мы уходим! — Что? — распахнул глаза Тамасабуро. — Глухой? Я сказал, что мы убираемся из этого гребанного отеля! — То есть как? — Он не собирается при… — Флориан вдруг осекся на полуслове и пристально взглянул на хрупкую, дрожащую фигурку ребенка на чьем лице вдруг возникло небывалое чувство радости. Внезапно он вспомнил слова Джуна о неких связях, которыми обладал мальчик. «Неужели он узнал, откуда родом Ноя? Но даже если так, почему бы ему, сыну богатого предпринимателя боятся влияния какого-то актеришки, пусть даже в свое время знаменитому? У них совершенно разные направления и старый хрен Тамасабуро, даже со всеми своими связями никак не может повлиять на дела выдающегося бизнесмена. Тогда… В чем же причина?..» Внезапно его озарила догадка. «А что если?..» — Ноя, — приподняв голову, Лилиас холодно и прямо взглянул на мальчика. — Ты кому-нибудь рассказывал о нашем деле с господином Джуном? Воспитанник Тамасабуро вздрогнул. — Нет. — Не ври мне, — сдвинул брови Лилиас. — Лучше бы тебе сказать правду. Повторяю, ты говорил кому-нибудь о том, что мы собираемся делать? Может случайно в разговоре с кем-то упомянул, а может… — он криво усмехнулся, — хотел помощи попросить, да тебе отказали? Мальчик побледнел. Ведь он в самом деле просил помощи и было бы ужасно, если бы Лилиас узнал об этом. Да только, даже если он и просил помощи, ему в ней жестко отказали и к тому же, он даже не сумел высказать свою просьбу до конца. — Ты смеешься? — усмехнулся Ноя, поднимая пустой взгляд на Лилиаса. — Разве найдется тут человек, которому я мог бы сказать столь омерзительные вещи? Разве есть тут у меня близкие друзья? — И то верно, — задумчиво проговорил Лилиас, даже не обидевшись на фразу о друзьях, которая ясно показывала, что Ноя больше не относит его к числу своих близких. Этим он только в очередной раз убедил Ною в своем к нему равнодушном отношении. — Погоди-ка! — воскликнул Флориан. — А Батори? Ему ты ничего не сболтнул? — Батори? — повторил Ноя с точно такой же интонацией, то есть лишенной всяческих эмоций (все-таки пробыв больше месяца в окружении актеров и живя у самого выдающего из них, он овладел кое-какими навыками, позволяющими скрывать свои истинные чувства). — Да, Батори! — всплеснул руками эмоциональный Флориан. –Отвечай, ты рассказал ему что-то и попросил у него после защиты? — А разве это возможно? — спросил Ноя, который после того, как понял, что Джун не намеревается появляться стал ощущать себя увереннее. Флориана он не боялся так, как боялся Джуна, понимая, что второй причинит ему гораздо больше вреда, нежели первый. Хоть это и было заблуждением, в котором он позднее горько раскается, но на данном этапе он не воспринимал Лилиаса с его женственной натурой за настоящего врага, способного серьезно повлиять на его жизнь. — Черт, да конечно возможно! — раздраженно воскликнул Лилиас. — Вполне логично, что ты мог пойти к нему за помощью! Так говори же, паршивец, ты сдал меня ему?! Учти, я все равно узнаю правду и будет лучше, если ты сам признаешься во всем! — Мне не в чем каяться, Лилиас, — устало поглядел на юношу Ноя. — Я никому ничего не говорил. Он произнес это с такой уверенностью, что Флориану не оставалось ничего иного, как перестать подозревать. — Я ведь все узнаю, Ноя, все узнаю и не обижайся потом, если все окажется совсем не так, как ты мне говоришь, — сузив глаза произнес Лилиас, надеясь напоследок, что Ноя все же не выдержит. Но мальчик на удивление держался спокойно и следующим свои вопросом расставил все по местам. — По-твоему я что-то значу для ФеридаБатори, чтобы он хоть что-нибудь делал ради меня? — А разве не он привез тебя к нам? — поднял бровь Лилиас. — Да, без сомнений, но он также легко забыл меня после того, как выполнил задание театра. — Да-да, все верно, — закивал Лилиас, чьи сомнения полностью разрушились. — Хорошо, — твердо сказал он, взглянув на Ною. — Я что-нибудь придумаю. Ты как-нибудь иначе отдашь мне долг. А сейчас давай убираться из этой помойки, пока мне не пришлось оплачивать еще час. Он протянул руку и даже улыбнулся Ное, показывая, что между ними больше нет недомолвок, словно старался показать, что их дружба продолжается, однако Ноя вышел из комнаты и даже не взглянул ни на Лилиаса, ни на его протянутую руку. В его реальности персонаж ЛилианФлориан умер, как верный и заботливый товарищ раз и навсегда. Флориан принял этот удар с насмешкой. Ему уже было безразлично, как относится к нему Ноя. Его личный план потерпел неудачу уже давно, а будучи исполнителем воли Микагэ он действовал уже с меньшей заинтересованностью. Препровождая Ною обратно в театр, после чего намереваясь заняться собственными делами, юноша не прекращал думать о том, как же так могло получиться с Джуном. Он ломал голову, но так и не мог найти того или тех, кто бы оказали такое влияние на Джуна, вынудив его передумать. Все в этом деле казалось ему таинственным, а потому пугающим. Маловероятно, чтобы зачинщиком был сам Микагэ, если конечно директор не преследует цели подставить самого Флориана, чтобы получить над ним еще больше власти. Ведь Микагэ нужен доход, а Лилиас был посредником, который мог бы обеспечить ему этот самый доход, отыскав нужных людей и подготовив почву. Так что нет. Вариант, что инициатором всего «развода» определенно не мог быть Микагэ. Батори также исключался, как человек, не имеющий обо всем этом понятия. Во всяком случае, так думал Лилиас. А среди прочих, он не находил никого, кто мог бы обладать подобными возможностями, чтобы испортить планы. «Кто же это? — размышлял Флориан. — В принципе, никто не станет мне большой помехой на пути, если только в это дело не впутан тот самый человек, приславший мне компрометирующие фотки Шиндо. Если тут опять-таки замешан он, — Лилиас невольно содрогнулся, — то дело дрянь! С кем-то подобным я не в силах тягаться.» — Что же за чертов Ангел Хранитель витает над всеми вами? — прошептал он, устремив злобный взгляд на Ною, глядящего на проносящийся мимо пейзаж через стекло такси и просто, по-детски радуясь, что ужасной опасности удалось избежать.***
Завершив разговор с человеком, сообщившим ему положительный результат, Ферид глубоко задумавшись, поглядел на окутанный мраком пейзаж за окном. Все прошло согласно плану. Испугавшись, Джун не только отказался от встречи, а даже не счел нужным туда поехать. Все свои дела решил по телефону. Стало быть угроза в его лице, а также в лице его товарищей полностью устранена. Этот этап окончен. Да только расслабляться рано. Батори сдвигает брови к переносице. Если победа одержана сейчас, далеко не факт, что так будет происходить и дальше. Да, сейчас Ное удалось сбежать от «своей судьбы» благодаря возможностям Ферида. Хищник исчез с горизонта, однако зная натуру директора, связи Флориана как долго придётся ждать появления следующего желающего? Это лишь вопрос времени, когда мальчишку снова начнут толкать на совершение морального преступления. Да и также остается открытым вопрос во что превратиться его жизнь теперь? Флориан четко выразил свои намеренья на этот счет, а это означает, что покоя юнцу не видать, как своих ушей. Отныне он заложник ситуации, заложник у пары спевшихся мерзавцев, которые рано или поздно заставят его плясать под свою дудку, а он, дурачок, даже не попытается защитить себя. Он обратился к нему, Ферилу, за помощью, вот ведь глупость! Зачем он искал спасение у того, кто и сам вовлечен во все эти интриги? Неужто только потому, что ощутил в нем поддержку после того, как он забрал его с остановки или настолько глуп, чтобы осознать это? Боже, как же наивно! Чем тратить время на просьбы о помощи у кого-то вроде Ферида, лучше бы поднапряг мозг и просил защиты у того, кто определенно сумел бы оказать ему ее. Он должен был обратиться к старику Тамасабуро и все, на том все было бы кончено. Но нет же, по каким-то причинам он не стал делать подобное. Почему? Неужели он больше не считает Тамасабуро кем-то, кто способен защитить его от зла? Звучит любопытно, если учесть, какими глазами он смотрел на старика. Сколько же в них было любви и обожания! А может… ему просто стыдно признаться в своих проблемах? Он опасается, что старик просто заберет его назад. А ведь мечта мальчишки продолжить свою деятельность. Какова бы не была причина этого безумия, определенно у него есть какая-то необходимость скрывать все от своего покровителя. И похоже отступать он не намерен. О чем свидетельствует его поступок — Ноя все-таки поехал вместе с Флорианом к Джуну уже наверняка зная, чего от него потребуют. Решимость и преданность мальчишки делу невероятна! Но возвращаясь к прошлой теме… Не стоит уповать на то, что его так просто оставят в покое. Скорее всего для Нои настанут тяжелые времена. Лилиас будет постоянно давить на него. А моральное воздействие самое мучительное, а если не увидит от этого никакого толку, то может прибегнуть и к физической расправе. А это уже совсем плохо. Но ясно одно — Лилиас не слезет с него живого, пока не добьется своего. Ведь над ним также довлеет Микагэ. Однажды убедившись, что Ноя не станет жаловаться на нападки (ведь почуяв опасность он должен был немедленно связаться с Тамасабуро, к чему и хотел подтолкнуть его Ферид, отказывая в помощи), окружив и напав с двух сторон они сломят волю мальчика, как пить дать. Он слишком мал и неопытен, чтобы меряться силами с такими акулами. Однако надо отдать ему должное. Для своих лет он достаточно мужественен и горд. А также смел, ведь не каждый решится свести счеты с жизнью, большинство просто изберут наиболее приемлемый вариант и предпочтут лучше до конца дней корить себя за слабость, чем решится на отчаянный шаг. Но даже так, невзирая на силу его духа и выдержку сколько он сможет протянуть в таком темпе и не поддаться, а разок уступив как долго сможет мириться с такой безумной жизнью? — Хех, твои мечты о светлом будущем рухнут в один миг, Ноя, — прошептал наставник с жесткой улыбкой. — Стоит только начать и свет в твоих глазах уже никогда не засияет с прежней силой. Ты потеряешь себя на этом пути, как потеряли себя тысячи других… — Ты что-то сказал? — Шикама, устроившийся в глубоком кресле, оторвал взгляд от книги и взглянул на друга. Оранжевый свет настольной лампы мягко падал с левой стороны на узкие кисти рук аристократа, сложенные поверх темно-зеленого фолианта. — Нет, я молчал. — Тогда мне, должно быть, померещилось. — Определенно. — И все же, в этот вечер ты особенно молчалив. Мое присутствие нагоняет на тебя скуку? Возможно мне стоило бы уйти и не стеснять тебя своим присутствием. — Дело не в тебе, Ши, — ответствовал Батори, глядя на него через отражение в темном оконном стекле. — Мне даже нравится вот так наблюдать за тем, как ты сидишь в моей гостиной, изучая книги из моей библиотеки, причем делаешь это с таким видом, словно бы читаешьих впервые. — Сколько бы раз я не читал книгу, а она не теряет для меня интерес. Это верно, — улыбнулся Доджи. — При условии конечно, что книга с самого начала достойная. — Ну естественно, — хмыкнул Ферид, прикрыв глаза, а после снова открыл их и пристально поглядел на свое отражение. — Скажи мне, Доджи, тебе ведь известно, что именно я был тем, кто с месяц назад навестил Тамасабуро и именно я забрал его единственного ученика в Кабуки Микагэ? Шикама поднял голову и некоторое время смотрел на друга. Из этого следовало, что подобные слова произвели на него впечатление. Он был поражен таким открытым признанием. Несколько минут он молчал. — Да, мне это известно, — тихо и спокойно ответил он. Ферид ждал от него вопросов, ликования в связи с тем, что Ферид все же последовал его совету, ноШикамапо всей видимости даже не помышлял о чем-то подобном. Он просто продолжал молча следить за ним глазами. Неужели решил соблюдать деликатность, в ответ на признание? Так сказать око за око. — А много тебе известно о прошлом этого ребенка? Я хочу сказать, располагаешь ли ты сведеньями о нем до того, как он стал воспитываться у старика? — Если тебе интересно его прошлое, я могу разузнать подробнее. — Нет, не стоит, — поспешил отказаться Ферид. — Если бы у тебя была такая информация, то я, возможно, выслушал бы, но раз у тебя ее нет, то не стоит утруждать себя. В конце концов это не имеет такой уж важности и кое-что об этом мне уже известно. «Да, ведь старик сам сказал мне, что я Ноя потерял родителей почти в младенческом возрасте». Шикама сузил глаза. Ферид же старался казаться беспристрастным. Хоть он и стоял спиной к Доджи, однако его могло выдать отражение. Ведь взглянув на стекла Шикама мог с такой же легкостью увидеть его, как и он все это время прекрасно видит Доджи. — Ферид, — осторожно молвил Доджи. — Могу я задать вопрос? Батори одобрительно кивнул. — Зачем тебе нужны подобные сведенья? — А разве не очевидно? — хмыкнул наставник и обернулся. — Мальчик под моей эгидой, так или иначе я несу за него ответственность перед Микагэ и Тамасабуро, к тому же, он будущий актер в нашем театре, а сейчас весьма достойный ученик. И вполне очевидно, если я хочу чуть больше узнать о нем и его жизни. Мне не нужны внезапные неприятности из-за каких-то тайн, связанных с его рождением и воспитанием. — Все, что мне известно так это то, что вплоть до 11 лет он воспитывался в приюте. Родители погибли в аварии. Автобус в котором они ехали, столкнулся с грузовиком, чей водитель не справился с управлением. — Значит проблем с этой стороны быть недолжно, — прошептал Ферид и громче добавил: — А какие-нибудь дальние родственники, бабушки, дедушки, тети, дяди? Должен же у него кто-то быть. — Что-то мне подсказывает, что они даже не знают о существовании Нои, — задумчиво ответствовал Доджи. — Но это лишь мои домыслы, как и то, что скорее всего Ноя был нежеланным ребенком в глазах родственников, поэтому когда малыш появился на свет семьи не посчитали нужным поддерживать молодую чету. А после смерти и подавно отказались брать на себя ответственность за судьбу ребенка. — Для предположений слишком много подробностей, — фыркнул Батори на что Шикама лишь улыбнулся, разведя руками. — У меня богатое воображение. Когда до меня доходят крупицы информации, я невольно сплетаю свою собственную сеть развития событий. Поэтому ни в коем случае ты не должен полагаться на мои слова. — Учту, — сухо произнес Ферид. — Но даже пусть так и это всего лишь пустые рассуждения, но этихсведений уже больше чем достаточно, чтобы делать следующие шаги. — Что ты имеешь ввиду? — Ноя в самом деле не имеет должной поддержки, что значительно упрощает его эксплуатацию, — хладнокровно заявил Батори. — То есть ты прощупывал почву, пытаясь выяснить, кто в случае эм, непредвиденных ситуаций, так сказать, сможет оказать содействие ребенку? — Ты все верно понял. — Что же, — улыбнулся в свою очередь Доджи. — Может тогда и впрямь имеет смысл разузнать чуточку больше и точнее? — В этом нет необходимости. Уверяю тебя. Твоих «домыслов» мне вполне хватило. — В таком случае, — кротко произнес Шикама не спуская пристального взгляда с высокой, стройной фигуры своего друга, — был рад оказаться полезным. А также я надеюсь, что все же получив человека, заменившего Шиндо, тебе стало гораздо легче дышать. — О, да, — желчно выдавил из себя Батори. — Ты не представляешь насколько.***
Следующие несколько дней прошли относительно спокойно для Нои, который чудом избежав надругательства направил полностью все свое внимание на занятия с учителем (по крайней мере Лилиас не появлялся на горизонте с известием, что он устроил ему еще одно свидание). Он больше не хотел ввязываться ни в какие конфликты и пересуды, и держался ото всех как можно дальше, чтобы не быть втянутым в новую авантюру. Он рассудил про себя следующим образом, пускай даже в этом театре существуют свои законы и соблюдение их требует само начальство, это еще не значит, что каждый обязан идти по той же стезе (все-таки уроки Флориана не пропали даром). Может быть однажды его снова толкнут в эту сторону, но к тому моменту он уже должен иметь собственные силы защититься, а единственный способ получить такую защиту — это стать лучшим. А для этого необходимо заниматься. Даже при таких обстоятельствах Ноя не отпускал желание сделаться однажды актером Кабуки, но решил добиться этого своими методами. В конце концов если он не будет хорошим актером на сцене, то что толку от его внешних данных? В этом отношении и Флориан говорил нечто подобное. Так что местные власти не станут оспаривать тот факт, что он должен прежде всего стать достойным учеником, а уж потом претендовать на место «персонального развлекателя». Примерно это хотел выставить, как весомый аргумент Ноя в случае, если потребуется держать ответ перед Микагэ или его прихвостнями. Но на деле оказалось не все так гладко, как хотелось бы. Ноя даже не подозревал, какие несчастья обрушаться на его голову в связи с такими мыслями. Он был безумно счастлив, когда Судьба отвела его от унизительного поступка и после инцидента, как-то не задумывался о том, что все еще остался должен. Он неосознанно вычеркнул опасную страницу из своей жизни и постарался жить дальше, однако сама страница вовсе не думала быть так легко перечеркнутой и проявила себя уже буквально через пару дней. Само собой разумеется, что Лилиас не намеревался оставлять «жертву» в покое, хотя сам «хищник» дал полный откат и в действительности не желал как-либо контактировать с Флорианом. Сколько бы тот ему не звонил, а он не отвечал. То же самое и касательно сообщений. Все они были проигнорированы. Причем это касалось не только Джуна, а также двух его товарищей. В этом отношении Лилиас потерпел полное поражение. Моральная давка со стороны директора также никуда не исчезла. Микагэ был бесконечно зол из-за сорвавшегося мероприятия и во всем винил Флориана. Директору слабо верилось, что клиент сам отказался (пожалуй, впервые Лилиас говорил правду, но по иронии Судьбы ему никто не верил), скорее всего сами мальчишки все запороли в последний миг, просто не желают признаваться или же другой вариант, в котором все прошло успешно, но оба решили скрыть результаты своих трудов. Он не намеревался верить в то, что существует некая сила, способная помешать в осуществлении его плана. Единственным опасным человеком в этом отношении был Доджи. Но какое дело этому аристократу до внутренних дел Кабуки, кроме как взыскания с них налога и уж тем более до какого-то безродного мальчишки? Ноя же не имеет к нему прямого отношения. Тамасабуро. Тут Микагэ был убежден, что старик ничего о случившемся не знает, ведь в противном случае, слети с уст мальчишки хотя бы одно слово, Микагэ бы это уже почувствовал. Но прошли дни, сложные дни, а из дома Тамасабуро никаких новостей. Из этого следует только одно — Ноя не собирался жаловаться, чтобы с ним не произошло. А это значит, что можно продолжать попытки склонить его. Исходя из этих толкований у Микагэ не было ни единого повода верить в россказни Лилиаса о возможном воздействии со стороны. Так что он требовал результат. В то же время и Флориан не имел ничего против того, чтобы окончательно сломить волю упрямого мальчишки, который из-за своего усердия мог в будущем создать ему немалые препятствия. Его план оставался прежним — подчинить себе Ною, чтобы тот стал его послушным песиком и заглядывал ему в рот и без его на то воли не смел и шагу сделать, либо же теперь когда первый вариант провалился, сделать то же самое при помощи страха, или же вовсе выжить пацана из коллектива. В отличие от Микагэ, которому было не выгодно терять Ною, он в данном случае ничего не проигрывал, а только выигрывал. Ведь в случае «потери» Нои он бы оставался по-прежнему первым и единственным действительно чего-то стоящим кадром в их заведении. И только поэтому Микагэ обязан был проявить к нему снисхождение, если бы даже уразумел, что именно он избавился от конкурента. Практика не раз показывала, что как бы не кичился Микагэ, а все же положение Флориана заставляло его быть помягче к своему актеру. Потому Флориан долго не стал медлить с ответной реакцией. И уже буквально на второй день Ноя ощутил на себе недоброжелательные взгляды людей на которых Лилиас имел сильное влияние. Мальчик замечал, как всё вокруг переменилось и из просто неблагоприятной обстановки, она стала ужасающе мрачной и зловещей. Постоянные толчки, насмешки, подколки были только цветочками. И что самое интересное никого из этих взрослых людей не смущало, что они притесняли ребенка. Однажды шагая между столиками буфета к свободному месту, Ное кто-то из старших подставил подножку, из-за чего он упал, опрокинув поднос с едой. Не важно, что она была бесплатная в его случае, все равно было больно удариться и до жути обидно, так как сразу после этого он услышал оглушительный гогот.Порой случалось так, что в тот момент когда он шел к буфету у стойки почему-то вдруг оказывалась такая толпа людей, словно бы весь театр разом решил зайти на перекус, в итоге, он не мог пробиться и взять себе еды, так что приходилось отправляться на занятия голодным. И что интересно, каждый раз когда с ним что-то происходило по вине иных, он натыкался на жестокий взгляд Флориана, который с того провального вечера резко охладел к мальчику и вел себя так, словно бы никогда не знал его. Он стал совершенно чужим. Что также ни мало подействовало на сознание Нои. Взгляд этих холодных, жестоких, циничных темных глаз просто выбивал его из колеи. Он понимал откуда исходят его беды и не мог понять только одного — за что? Неужели в этом мире есть проступок за который можно нести такое наказание? Или это цена свободы? И если так, этим Лилиас решил отомстить ему за провинность (хотя вины самого Нои в том, что случилось не было, ибо клиент сам отказался, в то время, как он честно прибыл исполнять свою роль). Но видимо Лилиас не видел этого и считал виноватым в провале его. Случилось так, что Ноя не был подвержен издевательствам в школе, как то часто происходит с детьми. Однако миновав этот ужасный порог, он встретился с той же опасностью уже будучи подмастерьем. Неслыханно, но факт! И что самое плохое его врагами оказались не такие же школьники, как он сам, а люди как минимум на пару лет старше его самого. В следующий раз кто-то пробрался в его комнату и пока он был испортил всю его одежду. Ничего не было украдено и испорчено окончательно, но пришлось повозиться до глубокой ночи, чтобы привести в порядок хотя бы то, что он намеревался надеть завтра. Ясное дело, что он явился к Хируко уставший и не выспавшийся из-за чего потерпел также и от своего строго преподавателя, требующего от него концентрации по максимуму. За что? Единственный вопрос, который терзал мальчика неустанно. За что было быть с ним таким жестоким? Разве он в чем-либо виноват? Никто не давал ему ответов на эти вопросы и ему приходилось просто терпеть постоянные нападки. Благо, до рукоприкладства не доходило, но Ноя почему-то был уверен, что не равен час и это ему придется испытать на своей шкуре. Естественно жаловаться он никому не собирался, не видя в том никакого смысла. Кому жаловаться? Тем, кто возможно, сам отдавал такие распоряжения? Кто станет слушать его жалобы, даже если бы он и решился на них. К тому же, было отнюдь не в стиле Нои бежать и жаловаться взрослым. Инцидент с Феридом был по-прежнему необъясним. Мальчик сам не понимал почему доверился этому человеку и решил чистосердечно поведать о том, что лежит у него на душе, когда тот спросил (однако даже в этом случае он не намеревался рассказывать все, как есть, стараясь скрыть личность Флориана, но на беду Фериду уже каким-то образом сам знал о зачинщике. Но даже зная виновника Батори не спешил наказывать Флориана, видимо потому, что сам Ноя не признавал его участия, следовательно, Лилиас был невиновен, пока на него не поступила конкретная жалоба). Но возможно виной тому было какое-то странное влияние, которое наставник оказывал на людей, как бы вынуждая их повиноваться своей воле, а может быть это была просто мимолетная слабость? Слабость отчаявшегося ребенка до которого никому не было дела. Копить в душе такую боль и не иметь возможности с кем-либо ею поделиться… Такой груз просто невозможно долго удерживать в себе и не удивительно что плотину может «прорвать» в любой момент. Так или иначе, но Ноя решил держать все в тайне. Нести свое бремя до конца в надежде, что рано или поздно все закончиться само собой. А жалобы, это он чувствовал интуитивно, приведут только к еще большим неприятностям. Отчасти за это бездействие он был благодарен Фериду. Тот не раскрывал своего знания на счет неурядиц в жизни Нои и уж тем более не пытался реагировать на них, оставляя все как есть. Потому мальчик хотя бы избегал издевок по причине «мести за наказание от вышестоящих». Наверное удвойся «облава», он бы вряд ли смог все это выдержать.***
Ноя вышел из буфета, плотно сжав губы. Он лишь коротко взглянул на свое отражение в одном из зеркал, составлявших стену коридора, а точнее на липкое, темное пятно на свежевыстиранной футболке и вздохнув, отвернулся. Что проку глядеть на него, коль скоро он ощущает пролитый напиток на своем теле. Мокро и мерзко. А хуже всего то, что ничего чистого кажется не осталось. Благо уже вторая половина дня и в принципе можно будет отсидеться в комнате, пока будут сохнуть вещи, но все же… — Ой, какая неприятность. Мальчик вскинул голову и устремил взгляд в сторону раздавшегося дразнящего голоса. Сомнений нет, это был Флориан. С елейно-сочувствующей гадкой ухмылкой он подошел к Ное. Позади него стояло несколько парней, с кривыми усмешками глядящими на мальчика. — Как же это ты так умудрился? — продолжал издевательски говорить Лилиас. — Вот учишь тебя, учишь, а толку никакого. Совсем не бережешь чужие презенты. Разве так можно? Фи, как отвратительно. — Это не моя вина, — мрачно ответил Ноя. — Что? Не твоя? А что хочешь сказать это кто-то другой разучился шмотки носить или руки-крюки другому достались? Всеобщий взрыв смеха последовал за этой не слишком уж остроумной шуткой кого-то из гвардии, сопровождающей Флориана. — Верно, и как такая замарашка может среди нас находиться? Фу, даже стоять рядом противно. Слышать это было еще тяжелее, поскольку Ноя знал человека, который якобы случайно толкнул его локтем так, что он вылил на себя сок и ушел даже не извинившись, а наоборот что-то грубо и резко пробурчав. НаоджиКейотаро. Пусть не самый почетный член в группе, но все же порой его можно видеть в окружении «достойных». — Ребята правы, у нас тут как никак некий дресс-код имеется. А ты ходишь в таком виде, ребят позоришь. Не дай бог тебя гости театра увидят, вот позор будет. Привел бы себя в порядок что ли или у вас там в приюте так было принято — расхаживать в помоях? — хмыкнул Флориан. — Я это как раз и собирался сделать, — произнес Ноя и невзирая на насмешки и улюлюканье попытался пройти сквозь толпу людей. — Да, кстати, — глядя на свои блестящие ногти, заговорил Лилиас, — пока будешь там у себя прохлаждаться подумай, как расплатиться за все то удовольствие и обучение, которые получил. Ноя оглянулся. — Видишь ли, я не люблю когда человек остается у меня в долгу длительное время. Так что будь добр верни должок поскорее. Мальчик сдвинул брови и прямо поглядел в лицо Флориана. — Очень хорошо… — произнес Ноя. Лилиас с удивлением взглянул на него. Подобного начала он не ожидал. — Очень хорошо, — повторил мальчик. –Теперь я хотя бы знаю причину по которой сейчас страдаю. Лилиас вздрогнул, но почти сразу нашелся что ответить. — Хах, ты понял это только сейчас? — насмешливо бросил он, чувствуя какое-то странное чувство превосходства над собой этого ребенка со столь твердым, непоколебимым взглядом. — А ты и впрямь тугодум, Ноя. Не подумай, что я хочу этого, — он развёл руками, — но что поделать? Я же не могу позволить тебе забыть об услугах, которые и я и мои друзья оказывали тебе такое долгое время. — Будь спокоен. Я все прекрасно помню. — Вот и отлично. Увы, но возможность расплатиться ты уже единожды упустил, прискорбно. Так не будь дураком и в следующий раз сделай все как полагается. В противном случае. Это, — он подошел и дотронулся указательным пальцем до того места, где было посажено пятно, — будет только детской забавой. — Лилиас, — понизив голос до шепота, Ноя посмотрел в лицо красивого юноши, — как ты можешь быть таким? Ведь ты… Ноя не успел договорить, как Флориан отвесил ему пощечину. — Не смей смотреть на меня так, будто это я тебе что-то должен! — выдохнул он, не понимая почему столь банальные слова вызвали в нем такое бешенство. — Скажи, ты ведь не просто так пригласил меня в тот первый вечер? Ты изначально планировал сделать меня своим должником, чтобы потом… — Ноя замолчал, прижимая к покрасневшей щеке ладонь. — Чтобы потом что? — высокомерно поинтересовался Флориан. — Нет, ничего, — качнул головой мальчик. — не переживай, Лилиас, пусть денег у меня нет, ты это знаешь, но я найду способ рассчитаться с тобой. — Окей, но если не найдешь способа это сделать сам, обращайся, — милостиво улыбнулся юноша, — с удовольствием устрою тебе парочку встреч за которые ты получишь вознаграждение. И ты не обижайся на ребят, понимаешь ли, они тоже не любят должников. — Удачи, — словно издеваясь произнес Флориан и направился своей дорогой. — В порядок себя приведи, а то представляешь из себя жалкое зрелище, даже подходить не хотелось. Ха-ха-ха!***
Ноя вернулся к себе в комнату. Говорить о хорошем настроении было бы чудовищным нарушением истины. Он едва не плакал. Такая несправедливость, жестокость со стороны человека, который еще не так давно казалось был добр к нему, просто убивала. Он уже собирался снять испачканную футболку, как вдруг ему почудилось, словно за спиной скрипнула дверь. Кто это? Вдруг Саката? Только не это! Но все было тихо, однако он все же обернулся проверить и тут чуть было не вскрикнул от изумления. На пороге его комнаты стоял ФеридБатори. — Я напугал тебя? — с какой-то странной мягкостью спросил он, словно бы раскаивался за испуг, отразившийся на лице мальчика. — Простите, я не ожидал увидеть Вас здесь. — Тебя не затруднит зайти ко мне? — К Вам? — удивился Ноя, стараясь стоять так, чтобы пятно не было видно. Его изрядно насторожило такое внезапное появление наставника в своей комнате. А что если он следил за ним и был свидетелем потасовки приключившейся между ним и Флорианом возле столовой? — Да, мне нужно кое о чем тебя спросить. Зайдешь? — Конечно. Только дайте мне пару минут. Я… — он озабоченно оглянулся подле себя. — Ничего, — снисходительно ответил Ферид, будто бы догадываясь какие трудности могли возникнуть у мальчика. — Я буду ждать тебя в кабинете. Он ушел. А Ноя остался в полной растерянности. Он не знал, что и думать и как расценивать этот визит и эту просьбу. Но каким-то образом все слишком удачно совпало, ибо признаться он сам намеревался пойти к Фериду, после того, как побывает в буфете, а после того, что с ним там приключилось это желание возросло втрое. Так что идеи совпали, одним только крайне неприятным пунктом. Как же появиться перед Феридом в таком виде? Если повезло и он ничего не видел, то как тогда объяснить грязь на одежде? Конечно, можно сказать, что выпачкался случайно сам, но тогда почему он не переоделся, когда был вызван столь уважаемым человеком? Какой позор. Как сказать, что вся его одежда в ужасном состоянии? Он же наверняка начнет расспрашивать, что к этому привело. А Ноя не желал рассказывать об издевательствах. — Что же делать? — прошептал он и решив все же постараться найти хоть что-то годное, побежал к шкафу. На удачу он все же сумел отыскать если и не новую футболку то во всяком случае кофту на молнии, надев которую можно с легкостью скрыть пятно. Ничего, пусть лучше подумает, что ему холодно, чем увидит это мерзкое пятно. Ферид долгое время внимательно смотрел на Ною, почему-то посреди лета решившего одеться потеплее. Его молчание было красноречивее слов и под этим пристальным, довлеющим взглядом, Ноя словно съеживался. — Как твои дела? — А? — вопрос прозвучал так внезапно, что Ноя даже вздрогнул. — Я должен спросить, ибо еще не давно у меня были причины сомневаться в твоем благополучии. — Все в порядке, — соврал мальчик. — Действительно? И ты ничего не хочешь мне сказать? — А что бы я мог Вам сказать? — невинно ответил вопросом на вопрос Тамасабуро. — Ну… — Ферид откинулся на спинку своего кресла, — например, что это было за собрание, возле буфета? — Какое собрание? — побледнел подросток. — Трудно сказать, я особо не приглядывался. Просто заметил тебя среди толпы наших актеров. И решил поинтересоваться в чем дело. Мне почудилось… — О, вам только показалось, — тут же произнес Ноя. — На самом деле все хорошо. Не волнуйтесь, господин Батори, обычный разговор. — Охх, — Ферид тяжело вздохнул и слегка раздраженно посмотрел на ребенка, не желающего сознаваться в том, что подвергается издевкам старших. Храбрость и нежелание сдавать своих дело хорошее, но не всегда стоит покрывать людей из-за которых страдаешь. — Зачем ты мне врешь? Я ведь сказал уже, что мне известна правда. Так зачем играть в эти игры? Или тебе нравится то, как он со своим поганцами-дружками третирует тебя? Почему бы честно не признаться, что у тебя появились серьезные проблемы с коллективом? И это, — он кивнул на одежду Нои, — явное тому подтверждение. — ГосподинФерид, — чувствуя, что отпираться бессмысленно, Ноя прямо поглядел на наставника. — А что будет даже если я признаюсь? Ферид удивленно раскрыл глаза. — Вы же все равно не станете ничего делать, ведь так? Ни Вы, ни директор. Батори сделал жест, который показывал, что Ноя не так уж далек от истины. — Вот видите, а раз никто ничего все равно с этим не сделает, так какой же мне смысл рассказывать? — Согласен, никакого. Боюсь, шансов выйти из этой ситуации у тебя как у этих часов, оказаться в руках изготовившего их мастера, — он кивнул на полку, где стояли старинные часы, изготовленные как минимум за двести лет до описываемых событий. — И если так, то зачем Вы спрашиваете меня? Зачем? — Ноя зажмурился. — Все равно это бесполезно. Если все… Все здесь… Он хотел сказать «заодно», но слова застревали в горле. Все же он отчего-то не мог сказать подобное прямо в глазаэтому человеку. — Ноя. — Простите, — мальчик шмыгнул носом. — Простите, я позволяю себе слишком много, прося у Вас объяснений Ваших действий. Извините меня. И если Вы позвали меня, чтобы спросить о случившемся в буфете, то мой ответ уже заранее должен быть Вам известен. Ферид не отвечая, следил за ним глазами. — Господин Ферид, могу я попросить Вас об одолжении? — спустя некоторое время спросил ученик. — Я слушаю тебя. — Это просьба… Я не уверен, что Вы пойдете на это, однако для меня это крайне важно. Настолько важно, что я прошу Вас об этом, зная, что мое положение здесь категорически запрещает подобные желания. — Чего же ты хочешь? — хмыкнул Ферид. — Господин наставник, я прошу у Вас позволения дать мне уйти сегодня! Мужчина почти не проявил своего удивления такой просьбе и впрямь в положении Нои будучи невыполнимой. — Пожалуйста, всего на пару часов. Но я должен сегодня оказаться в городе. Прошу. Если я этого не сделаю, то я…. Я… Можете расценить это как побег и потом наказать меня за нарушение правил, можете сделать все что угодно, но только дайте мне эти два часа! — Что ты собрался делать? — нахмурился Ферид. — Пожалуйста, не заставляйте меня объяснять Вам суть. Просто позвольте уйти. Это очень важно для меня. Батори молчал несколько минут, принимая какое-то решение. В то же время для Нои эти минуты казались вечностью, как всегда бывает, когда чего-то ждешь. Наконец мужчина сказал: — Хорошо. У тебя будет ровно три часа. Справишься за это время? Случайным образом дверь черного хода останется не запертой, но через три часа ее снова закроют и тогда тебе придется идти через центральный ход, где тебя разумеется заметят. Если ты не вернешься к сроку… — Я вернусь. Честное слово, я вернусь через три часа! — воскликнул обрадованный Ноя и поклонился. — Благодарю, Вас господин Батори. Вы не представляете, как для меня это важно. Благодарю! — Через десять минут, когда я отправлюсь к Микагэ дверь черного хода окажется открытой. Ты все понял? — Да! — Тогда, — усмехнулся мужчина, — тебе нет резона оставаться здесь дольше. — Да, Вы правы. Еще раз благодарю, — Ноя сделал было шаг к двери, но вдруг остановился и обернулся. — Что-то еще? — Нет, просто… Я удивлен. — Чему это? — хмыкнул Ферид. — Почему Вы делаете все это? — В смысле? — Ну, помогаете мне, а сейчас нарушаете правила позволяя мне уйти даже не выясняя деталей. — А тебе бы так хотелось, чтобы я начал копаться в твоих личных делах? — поднял бровь наставник. — Я могу этим заняться, если ты так хочешь. — О, нет! — испугался Ноя. — То-то же, — хмыкнул Батори. — А теперь иди пока я не передумал и не отдал приказ запереть тебя в твоей спальне. Вне себя от счастья, и в то же время удивления, мальчик выбежал из кабинета. Улыбнувшись себе под нос Ферид повернулся к окну. — Вернешься?.. Что-то я сомневаюсь. Похоже, малыш, ты нашел единственно правильный выход из сложившейся ситуации и как прискорбно и иронично, что именно я тот, кто способствует твоему безумному поступку, вместо того, чтобы тебя останавливать. Уместнее в данном случае было бы сказать тебе «прощай».