Никакой ответственности, малыш

      Утро не принесло Андрею ничего хорошего, кроме раздраженного настроения и похмелья, которое тот решил быстро купировать шипучими таблетками, кинутыми в бокал с водой Эвиан. Кинув взгляд на темноволосую макушку, выглядывающую из-под одеяла, он скривился - вот что терпеть не может, так это когда мальчики-однодневки оставались у него на ночь. Таких случаев было по пальцам одной руки пересчитать, Петров заблаговременно вызывал им такси и в типично-приказном порядке говорил уматывать, да побыстрее, чтобы не мельтешили перед глазами. Но вчера он изрядно перебрал шампанского, сверху полируя всё это дело нереально тяжелым кальяном(на чём он был, так он и не разобрался), поэтому ни сил, ни времени выставлять вон просто не было. Перебравшись на просторную кухню и с ногами залезая на барный стул, Андрей облокотился на стол и обхватил руками гудящую голову, чуть качаясь из стороны в сторону. Что, блин, с ним происходит?..       Такого никогда не было. Чертово наваждение. Эти раздражающие, щенячьи карие глаза преследовали его весь вечер и всю ночь, не дав и малейшего шанса на более-менее трезвое возвращение домой. Первый, отдаленно напоминающий проклятого пиздюка пацан, по-шлюшьи повиснувший на его плече и, кажется, пачкающий мартини с соком его рубашку от Хьюго, отправился с ним в чилл-аут, а следом на "Wheely" до аппартаментов Петрова, где последний, выпивший уже, наверное, всё шампанское в баре до этого, полез в свои закрома, доставая оттуда бутылку итальянского лимончелло. Впрочем, до него дело так и не дошло, поскольку вжимать чужое тело в дорогущий ортопедический матрас - дело не такое уж и легкое, честно сказать, энергозатратное. Кажется, он говорил ему что-то о том, что плохих мальчиков надо наказывать... - О-о-о чёрт, - протянул драматично Андрей, мотая головой и беря в руки непочатую бутылку минеральной воды. Таблетки уже начали своё действие и ему не было так уж паршиво физически, чего не скажешь о моральном и духовном аспектах. - Приветик, - раздалось откуда-то сбоку и блогер повернул голову в сторону звука. Прищурившись, он увидел стоящего практически в неглиже парня, который при дневном свете и на трезвую голову выглядел абсолютно не так, как... - Как дела? Выразительно приподняв правую бровь, Андрей окинул его нечитаемым взглядом, в котором была смесь удивления, отвращения и какого-то разочарования. Да-а, глаза, может, и карие, но явно не такие же, а черты лица и в подметки не годятся. Убогая замена для нищебродов - вынес он вердикт себе в голове и махнул рукой в сторону выхода: - Будь добр, как там тебя... - Он, разумеется, не помнил его имени, - Освободи помещение. Твои шмотки валяются где-то в коридоре. Если хочешь, я вызову тебе убер. Выражение лица парня было бесценным и Андрей даже немного развеселился, глядя на обиженную мордаху. К счастью, он не стал закатывать глупых скандалов или пытаться надавить на жалость, а просто развернулся и довольно быстро ушел, громко хлопнув входной дверью. Что ж, уже неплохо, что без тупых и ненавистных разборок. Чего Петров терпеть не мог, так это выяснений отношений, которых не было и нет. Те отношения, которые у него были - действительно серьезные, действительно по-любви - прошли, и вряд ли найдется достойная замена, хоть и вспоминать о бывшем было тошно. Тот наворотил много дел, о чем, в принципе, Андрей поведал даже своим подписчикам в соц. сетях, не желая переживать это в одиночку. Однако что было, то было, и каждый опыт был по-своему бесценен. Он не жалел ни о чём. Но что происходило с ним сейчас - он не понимал. Обычно его привлекали парни другого плана, постарше, повыше, солидные, деловые, а тут всё будто перевернулось с ног на голову. Мелкий - что по телосложению, что по возрасту; не блещущий умом и сообразительностью, еще и из провинциального городка, хотя гордыни и пафоса хоть отбавляй. А самое зашкварное во всем этом было то, что мальчишка был отбитым наглухо гомофобом, что, конечно, было практически подтверждением того, что тут не всё так просто с его якобы "натуральной" ориентацией. Все гомофобы, так или иначе, были латентными геями, и у Андрея не было никаких сомнений - особенно после реакции Володи на его слова и на него самого - что Володя как раз один из них. Вот только нужно ли ему связываться со всем этим, чёрт побери?

***

      Володя вернулся в Курск на следующий день, предварительно забрав телефон из рук одного из операторов, который одарил его под конец насмешливым взглядом, будто говоря: "Я все знаю, я все видел...". Парень поспешил покинуть здание, краснея и бледнея, кажется, в одно и тоже время, чувствуя себя донельзя глупо. Ну как его угораздило согласиться на это чертово интервью, после которого ему даже на себя в зеркало взглянуть теперь стыдно... Нет, если разобраться по-хорошему, то отчаянным гомофобом он и не был, ведь он никого не преследовал, не высмеивал, не обзывал - ну, не считая той видеозаписи, в которой он ответил на тот вопрос подписчицы про его отношение к ЛГБТ. Да, если признаться, то ему сразу представились манерные и жеманные педики, разодетые в какие-то странные, блестящие одёжки и танцующие "Буги-Вуги" у шеста, поэтому его реакция, наверное, была предсказуема - ну какой пацан из Курска ответил бы по-другому! - однако это вызвало нешуточный такой резонанс. И всё бы ничего, но уж после этого интервью, которое, кстати, он и смотрел сейчас на ютуб-странице "Пушки", его слова точно забьют последний гвоздь в крышку его гроба. Поток гневных комментариев зашкаливал, а помимо всего его еще и осмеяли - его манеру разговаривать, оговорки и высказывания разобрали "от и до", заставляя щеки и кончики ушей гореть без перерыва. Неужели он действительно выглядел так... нелепо? Напомаженный Петров на его фоне смотрелся внушительно и обстоятельно, а сам разговор больше напоминал беседу между нерадивым учеником и учителем.       Тяжело вздохнув, Володя отложил ноутбук и закрыл горячее лицо руками. Телефон снова вибрировал от потока смс-сообщений и уведомлений, на которые смотреть не было никакого желания. И что теперь делать?.. Родители, похоже, тоже посмотрели это видео и теперь тактично молчали, дав своему сыну время на то, чтобы собраться с мыслями самостоятельно. А дела с этим обстоятели весьма туго. В голове творился хаос, страх прочно поселился в нем сразу после того, как грёбанные подписчики ВПШ опубликовали где-то найденные ими адрес его проживания и паспортные данные, отчего его жизнь в буквальном смысле слова находилась под угрозой. И как еще угораздило поехать в эту Москву и изображать там спокойствие и расслабленность(не очень удачно) перед аудиторией и перед этим высокомерным геем... Мысли сразу переключились на него и он, закусив губу, упал головой на подушку, задумчиво разглядывая потолок. Что это было тем вечером?! Жаль, что он отреагировал не так, как мог бы! Надо было врезать, как следует, по наглой, накрашенной роже... а в итоге он снова, как и на сраном интервью, выставил себя слабаком и каким-то посмешищем! Раздраженно вскочив с места, он заходил по комнате туда-сюда, не зная, как ему унять эту бурю внутри. Сходить куда-то с друзьями, записать что-то в телеграмм абсолютно не хотелось, тикток и инстаграмм пока что заблокированы и он не мог ничего с этим сделать, хоть и понимал, что блокировку должны снять в ближайшее время. Всё, что ему хотелось - хоть как-то вернуть всё назад, в тот день, когда он еще не ответил на тот паршивый вопрос о паршивых геях, будь они прокляты. Такой популярности и такой ценой он явно не хотел.       ..К вечеру ему удалось кое-как заснуть, так и не выходя никуда из комнаты. Следующие пару дней он провел, как в тумане, смотря дурацкие фильмы и стараясь не смотреть лишний раз на телефон, который, впрочем, молчал - спасибо авиарежиму. Друзья на днях приходили и они все равно посидели и пообщались немного, однако те, видя меланхоличное состояние Володи, решили не тревожить его и в итоге ушли, пожелав поскорее разблокировать тикток и вновь "вливаться" в обычный режим. Конечно. Вернуться. Разве можно было взять вот так и вернуться, как ни в чем не бывало?.. Особенно когда мама стучится ему в дверь и без слов протягивает свой телефон, на котором в смс-сообщении было написано "Ваш сынок - ПИДОР!" и под этими словами он видит своё фото с интервью с прифотошопленными к нему частями тела на букву "Х".