I'm not strong enough to stay away, Can't run from you I just run back to you Like a moth I'm drawn into your flame You say my name, but it's not the same You look in my eyes I'm stripped of my pride And my soul surrenders And you bring my heart to its knees…
Я останавливаюсь у спуска во внутренний двор. Опускаю взгляд. Она. Рей сидит спиной ко мне у какого-то древнего механизма – кажется, для сбора воды. Совсем такая же, какой я помню её на Такодане: наряд пустынницы, обмотанные предплечья. В руках какие-то железки, на голове – знакомый пучок. Меня затапливает нежность. Я тихо схожу по ступеням во двор, не замеченный ею. На негнущихся ногах подхожу ближе и замираю, как вкопанный, в метре от сгорбленной фигурки. Сердце бухает где-то в горле, обрывки Связи болезненно трепещут в такт. Мой судорожный выдох заставляет её вздрогнуть и выронить инструменты. Рей медленно поднимается на ноги, не оборачиваясь и, кажется, не дыша. Я осторожно протягиваю дрожащие руки и опускаю на обнажённые загорелые плечи. Секунда, другая. Я впитываю её тепло ладонями. Боль внутри чуть отступает, но нервы натянуты, как канаты. «Скажи что-нибудь, пожалуйста…» Всхлип. Плечи под моими руками вздрагивают. – Нет, – еле слышно шепчет Рей, и сердце у меня обрывается. – Нет, этого не может быть, это невозможно, – повторяет она. – Рей, – это всё, что я могу выдавить из себя в ответ. «Ну обернись же, ну…» Она поворачивается, выскользнув из-под моих рук. Её лицо – ещё более загорелое, чем я помню, – залито слезами. Глаза – родные, сияющие, широко распахнутые сейчас – ловят мой взгляд. Я не отвожу его. Не могу насмотреться. – Скажи это, – хрипло говорю я. – Давай. – Бен, – наконец произносит она, улыбаясь сквозь слёзы. И последний фрагмент памяти становится на место. Нас швыряет навстречу друг другу, мы до боли сжимаем объятия, я ловлю ладонью её затылок, моя талия – в кольце её рук. Я дышу, наконец-то снова дышу, и Связь радостно находит своё продолжение, постепенно сращивая оборванные края. «Слава Силе, я успел… Не отпускать, пока она не исцелится. Только не сейчас. Только не уходи.» – Как? – горячо выдыхает Рей мне в шею, запуская волну мурашек по коже. – Сила вернула меня, – отвечаю я куда-то в пахнущую солнцем и хлебом макушку. – Джедаи прошлого… восстановили баланс. Я правда здесь, Рей. Я тебя нашёл, – я чуть сгибаюсь, утыкаясь носом в её плечо. А потом, осмелев, прижимаюсь к нему губами.And it's killin' me when you're away, I wanna leave and I wanna stay; I'm so confused, so hard to choose Between the pleasure and the pain! And I know it's wrong, and I know it's right, And if I try to win the fight My heart would overrule my mind And I'm not strong enough to stay away…
Я ничего не могу поделать. Не могу её отпустить – не теперь, когда Узы вернулись. Когда боль от их отсутствия только начала утихать. Меня непреодолимо тянет быть к ней ещё ближе – тянет всей душой, всем телом. Поэтому я вжимаюсь губами в гладкую кожу у шеи и замираю в ожидании приговора. – Бен… Её дыхание тяжелеет. Правая рука соскальзывает с моей талии и беспомощно обвисает – а через секунду на мою щёку ложатся горячие тонкие пальцы. Совсем, как тогда, на Экзеголе. Когда она… меня… Я поднимаю голову. Пульс зашкаливает, губы сами размыкаются, я снова смотрю на неё – и наклоняюсь вперёд. Губы Рей встречают мои на полпути. Всё вокруг растворяется. «Не отпускай, не отнимай… Ещё… Я готов на коленях просить, только останься со мной вот так…» Я скольжу рукой по её спине. Рей ахает мне в губы, приоткрывает рот – и поцелуй становится глубже. Наши языки сталкиваются – и вся криффова кровь в моем теле устремляется вниз. Весь мир может катиться куда подальше. Я хочу оставить себе только эти губы, этот сладкий рот и юркий язык, это тело, льнущее ко мне, эту Рей, которой хочется всё больше… Я думаю о том, что значит это «больше». И ответ заставляет меня застонать в поцелуй.I'm not strong enough to stay away What can I do? I would die without you… In your presence my heart knows no shame; I'm not to blame 'Cause you bring my heart to its knees
Рей чуть отодвигается, я чувствую острое сожаление. Но она не уходит, не размыкает рук. Просто смотрит на меня. Зрачки почти заполнили радужку, взгляд затуманен. Её, как и меня, ведёт от одного поцелуя. «Это из-за меня, – с нелепой гордостью думаю я. – Это я сделал с ней… И сделаю ещё. Всё, что она захочет.» – Ты настоящий, – улыбается она. Той самой улыбкой. – Определённо настоящий, – со всей серьёзностью отвечаю я. Потом кое-что приходит мне в голову. Я прикусываю губу в сомнении – и, решаясь, добавляю: – Вот настолько настоящий, – и аккуратно надавливаю на её поясницу, прижимая её бёдра к своим. Она хватает воздух открытым ртом, прикрывает глаза и… подаётся навстречу. Я млею от давления её тела, еле сдерживаясь, чтобы не начать бессовестно тереться. Я реален, Рей. Живее не бывает. – Во снах ты тоже так делал. Я в шоке распахиваю глаза. Рей смотрит на меня смущённо, но с вызовом. В уголках рта прячется улыбка. Меня кроет душная волна желания. Я снился ей. Она думала о моих касаниях. Обо мне, прижатом к ней. Голова идёт кругом. Она джедай, это так неправильно для неё, порочно – и это больше, чем я мог мечтать. – А что ещё я делал в твоих снах? – спрашиваю я почти неслышно, наклоняясь ближе. Вместо ответа Рей берёт мою руку и подносит к своему виску. Ждёт, что я прочту её мысли. После всей боли, что я ей причинил, – доверяет мне. До невозможности интимный жест… и до странности возбуждающий. Я касаюсь её виска – и образы начинают мелькать в моей голове. О... Это... Ох. Моя кровь сейчас вскипит. Где-то в горле рождается голодный рык. То, что Рей мне показала… Я бы сделал всё это с ней. Сейчас. Немедленно. Прямо здесь, на этом криффовом песке. Но я должен точно знать. – Ты действительно этого хотела? – я с усилием выталкиваю воздух из лёгких. Он не успел нагреться от солнц – но уже горит между нами. – Не хотела, – Рей мотает головой, и я вздрагиваю от укола обиды. – Не хотела, а хочу, – добавляет она. И кладёт ладонь на моё солнечное сплетение.And it's killin' me when you're away, I wanna leave and I wanna stay; I'm so confused, so hard to choose Between the pleasure and the pain! And I know it's wrong, and I know it's right, And if I try to win the fight My heart would overrule my mind And I'm not strong enough to stay away…
Обида забыта. Всё забыто. Есть только она. Я умер, родился, пришёл сюда – и всё ради неё. Моя тёмная часть заявляет о себе: я, чтоб вас всех, заслужил награду. И на меньшее, чем кричащая от удовольствия Рей в моих руках, не согласен. – П-пойдём, – слегка запинаясь, отвечаю я и плотнее прижимаю её пальцы к своей груди. Я понятия не имею, куда идти – но меня тащит Связь, которой нужно закрепиться, Рей, которая ведёт меня к дому, и моё собственное, горящее, бешено стучащее сердце. Я вжимаюсь в Рей на пороге, ловлю за талию, запечатываю её губы своими. Мы вваливаемся в залитый утренним светом дом, не расцепляясь. – Ах-х… – жалобно стонет она, когда я решаю попробовать на вкус мягкую кожу шеи – сразу под нежным изломом нижней челюсти, где заполошно бьётся пульс. Она солоновато-сливочная, к запаху хлеба примешиваются пряности, горло под губами вибрирует от звука… Невозможно оторваться. – Куда?.. – это всё, на что меня хватает, прежде чем я возвращаюсь к её истерзанным губам. Рей хватает ворот моей рубашки и тянет куда-то вглубь дома, пока мы не натыкаемся на торец чего-то, что я краем переполненного гормонами сознания идентифицирую, как кровать.There's nothing I can do My heart is chained to you And I can't get free Look what this love's done to me!
Мне физически больно отодвигаться от неё. Но я усаживаю Рей на край приземистого лежбища, опускаюсь перед ней на колени. И – вещь за вещью, ткань за тканью – разворачиваю свой выстраданный подарок, от которого не в силах отказаться. Маленькие девичьи ступни, стройная талия, перетянутая бинтами грудь, круглые коленки, упругие бедра… Так много прекрасного, загорелого и гладкого – и всё для... меня? – Бен, я никогда… – Рей смотрит так смущённо, щёки пылают, но она не отстраняется, не прячется. Храбрая девочка. Как же я тебя хочу. – Я тоже, – отвечаю я. Проклятый неопытный мальчишка тридцати лет, сплошная нервная дрожь и похоть, как у криффова подростка. Невыносимо тяжело сдерживаться. – Хреновый из меня джедай, – шепчет она, глядя мне в глаза. И вдруг снова хватает меня за ворот, тянет в поцелуй – дальше, ближе, с ногами забираясь на постель. И для меня это равносильно капитуляции. Я не помню, куда девается моя обувь и рубашка, не помню ничего, кроме её тела, медово-золотистого, стройного, сильного. Я стою коленями на кровати, голый по пояс, пытаюсь ощутить руками и губами всё, что передо мной. Меня колотит, я пьян, я брежу. – Посмотри, что ты делаешь со мной, – я выговариваю это куда-то в границу между бинтами на её груди и сладкой полоской кожи под левой ключицей. Заставляю себя не торопиться, поддеваю неловкими пальцами ткань, ищу конец бинта и разматываю это пыточное устройство. – Полюбуйся, – я протягиваю к ней свои дрожащие руки, показывая, как она на меня действует. И тогда Рей делает то, из-за чего меня словно окунает в обжигающе-горячее молоко – садится на кровати и прижимает мои ладони к обнажившимся холмикам её груди, откидывая голову назад. – Бен, – хнычет она в потолок. – Пожалуйста… Мягкость и упругость в моих руках завораживает. Я даже перестаю дрожать, легко сжимаю и глажу доставшееся мне сокровище всей поверхностью ладоней. – Ааах… Мммм… – жарко выдыхает Рей, голова безвольно свешивается вниз, рука тянется вперёд, пальцы погружаются в мои волосы. Я сдвигаю ладони вниз, оставляя большие пальцы на твёрдых сосках, повинуюсь её требовательной ладошке и наклоняюсь вперёд. Неохотно убираю одну ладонь, пальцами цепляю округлый подбородок и целую её – глубоко, влажно, бесстыдно.And it's killin' me when you're away, I wanna leave and I wanna stay, I'm so confused, so hard to choose Between the pleasure and the pain…
Мы соприкасаемся такой ничтожно малой поверхностью кожи… Мне до боли необходимо больше. Я скольжу руками по её шёлковой спине, на острую лопатку и изгиб поясницы, разгибаю колени – и всё её ладное тело прижимается к моему. Нервные окончания поют от удовольствия там, где её кожа касается моей. Я задыхаюсь, мне снова больно, но в этот раз – от давления застежки брюк на давно уже колом стоящую плоть. – Слишком много одежды, – с какой-то детской беспомощностью бормочет Рей. «Нужно отодвинуться, чтобы снять остальное – но это так трудно… Да что там, нужно бы остановиться, что ты вообще делаешь, псих, ты собрался с порога взять её, даже не поговорив!» Но проснувшийся было здравый смысл тут же уходит в отпуск, когда Рей сосредоточенно и упрямо тянется к давящей застёжке, чуткие пальцы оглаживают её раз, другой – и расстёгивают. – Рей, – делаю я последнюю самоотверженную попытку прекратить творящееся. Но совершаю тактическую ошибку, положив ладонь на её бедро, чтоб удержать на месте. Большой палец сминает кожу совсем близко к краю белого хлопка последней детали её одежды, а ноготь проходится по нежной паховой складке. И я чувствую… «Влага. Она вся, чтоб его, мокрая. Из-за меня. Для меня.»And I know it's wrong, and I know it's right, And if I try to win the fight My heart would overrule my mind And I'm not strong enough to stay away…
Последние клеммы срывает. Я валю Рей на кровать, сдираю с неё маленький белый клочок ткани, насквозь пропитавшийся её соками и сливочно-пряным запахом, и сглатываю, глядя ей в глаза. Рей забирается за пояс моих брюк и опускает их вниз. За её зрачками не видно радужки. Она ерзает подо мной, стаскивая мои штаны – и это забавно, но вместе с тем эротично. А вот то, как расширяются её глаза при виде… меня – это уже очень лестно. «Да, это всё – тебе. Я весь твой.» «Хочу тебя сейчас же, Бен… Всего.» Радостное изумление вспыхивает во мне на секунду. Связь полностью восстановлена, мы слышим мысли друг друга! И тут до меня доходит, что Рей подумала. Я испускаю странный, надломленный стон, руки слабеют, я теряю опору и падаю на локти, покрывая поцелуями её лицо и шею, запинаясь на губах, остаюсь. И чувствую скольжение сильных голеней на своих бёдрах. Она смотрит доверчиво, прячет лёгкий страх в уголках глаз, не скрывает желание. И я просто подаюсь вниз и вперёд, пока не утыкаюсь… О да. Жарко, влажно, скользко. Я скольжу – и останавливаюсь почти сразу, когда головку обнимает влажная теснота, а путь преграждает тонкий, эластичный барьер. До боли закусываю губу и одним рывком взламываю его под тихий вскрик Рей, не отводя взгляд от её лица. И вхожу весь, целиком. Она дрожит вокруг меня, брови страдальчески заломлены. Я застываю, пытаясь потянуться через Связь, забрать себе её ощущения, чтобы не мучить. А заодно – чтобы не опозориться самому. Удивительно, но у меня получается. Отнятая боль и использование Силы помогают слегка отрешиться от наслаждения, что затопило меня. Я замираю, стараясь прочувствовать всё. Пальцы Рей впиваются в мои лопатки. Её ноги – на моих боках. Частое дыхание у ключицы. Гладкие, нежные стенки мягко сжимаются вокруг моей плоти. Она держит меня. Я – в ней. Я – её. – Ты позволишь мне?.. – зачем-то спрашиваю я. Вместо ответа Рей всхлипывает, крепко зажмуривается и вскидывает бёдра мне навстречу. И вся её тесная глубина проходится по моему члену, вырывая из моих лёгких стыдный, надрывный стон. – Да, – Рей, как в горячке, мечется подо мной. – Да, Бен, да, да… И я срываюсь. Я толкаюсь в неё, выхожу наполовину, толкаюсь снова, и опять, и ещё… Рей улыбается, как безумная, на её глазах выступают слёзы, и я вконец схожу с ума от всего этого. Никаких мыслей, никаких шансов остановиться – я просто продолжаю двигаться в ней, и вместе с ней тяжело дышать, и стонать, и орать, когда нас накрывает. – Да-а-а! – двойной оглушительный вопль сотрясает стены дома Скайуокеров. У меня белеет перед глазами. Когда слепящее удовольствие отступает, я обнаруживаю нас с Рей на боку, лицом друг к другу. Её нога лежит на моём бедре, моя рука – на её талии, её пальцы в моих волосах. Так близко. – Ты ведь не пропадёшь, пока я сплю? – Рей с испугом и надеждой смотрит на меня. – Я буду здесь, обещаю, – я придвигаюсь поближе, заворачиваю нас в одеяло и уютно устраиваю Рей в своих руках. Она расслабляется, улыбается в моё плечо и спустя минуту крепко спит. Поток Силы выравнивается. Вселенная делает вдох. И начинает меняться.