What do we have but illusions where one man's absolute is another's choice, Giving in to confusion, till love and hate both tempt with the same voice? Won't you take me to a higher ground, I need to see again the way I'm bound N' choose the uneasy redemption, run by fear and the flaws of attraction...
– Нет, Би-Би, он меня не обижает. – Бииип, бип. – Знаю, тебе трудно ему поверить. Но он не злой. Да и не был злым, просто… был обижен на весь мир. Я сижу на кухне в тунике Бена, поджав под себя одну ногу. Уставший Бен отключился, едва добрался до спальни, а я осталась слушать доклад Би-Би-8 о починке водосборника. И теперь пытаюсь оправдать любимого мужчину перед дроидом. Стоит призадуматься, не свихнулась ли я... – Бип бииип вуп! – Да, Тёмный. Но это только потому, что Свет из него очень долго пытались вытравить. Сноуки, Палпатины… Со мной делали почти то же самое, кстати: выжигали из меня Тьму. И к чему хорошему это привело? – Биииип?! – Да, Би-Би, вот тебе вселенская мудрость: только если соединить Тьму со Светом, можно стать полноценным форс-юзером. А мы тут тысячи лет всё равно что использовали только одну руку и одну ногу. Джедаи – правую, ситхи – левую… Инвалиды от Силы.Rewind, I wanna go it again, light up the dark, halo on the side, So I'll know it will not leave me wanting, I see my heart, waving me bye-bye Rewind, I wanna go it again, light up the dark, halo on the side...
– Биииип. Бип. – Да, печально. Теперь мы стараемся это исправить, прийти к равновесию. Но, Би-Би, тот Кайло Рен, который хотел тебя поймать и причинить боль твоим друзьям, в некотором роде... умер. – Вуп-вуп? Биииип, – скепсис слышится даже сквозь двоичный код. – Нет, Тёмный Бен Соло остался. А пугало Первого Ордена – ушло. Я вздыхаю и собираюсь с мыслями. И продолжаю объяснять – не столько для дроида, сколько для себя. – Понимаешь, тут не во Тьме дело. Дело в самозащите. Ну представь, что ты ребёнок, уверенный, что тебя всю жизнь не любили, а потом ещё и предали… – Буууп вип-вип! – Да знаю, что ты дроид, ну смоделируй ситуацию!.. Так вот, тебя не любят, обижают, предают. И ты решаешь: раз так – стану кем-то другим! Может, его смогут полюбить. Или хоть зауважать. И ты цепляешь на себя маску, придумываешь имя, начинаешь по-другому себя вести. Вот только как ни прячься, как себя ни называй – это всё равно ты.If life itself has a meaning, is it anything more than what we choose to call it; Sweet words make appealing, but they only serve to mask the smell of what you buried; Is it worth your while to spend on a lie, even though you cannot see eye to eye N' give in to the rumor seduction, run by fear and all the good intentions...
– Вууууп! Вуп-вуп-бип? – Да, Бен в конце концов это понял. И сообразил, что лучшее, что он мог сделать, чтоб его приняли другие, – это принять себя самого. Целиком, со всеми своими сторонами и так далее. И раз уж он – это одна личность, то и имя должно быть одно. – Вуууууп вуп Биииип? – Почему он выбрал первое? Хороший вопрос, – я задумалась. – Думаю, с именем «Кайло Рен» у него плохие ассоциации. Правда, с «Беном Соло» их тоже полно… – Ты меня так называла. Я вздрагиваю и оборачиваюсь. Бен стоит в дверях спальни, опираясь на косяк, в одних лёгких брюках, сонный и растрёпанный. Видимо, я настолько увлеклась общением с Би-Би, что не ощутила, как он проснулся. – Полуночничаете? – улыбается он. – Так и не смогла уснуть, – я краснею, будто меня застукали за чем-то неприличным. В каком-то смысле так и есть. – Давно ты слушаешь? – Не очень. Но ты всё правильно сказала, – он кивает и садится рядом. – Насчёт имени… Я поговорил с отцом, знаешь, – он смущённо проводит рукой по волосам. – Я не знаю, как это возможно, но его Призрак Силы пришёл ко мне на Кеф’Бире.Rewind, I wanna go it again, light up the dark, halo on the side So I'll know it will not leave me wanting, like my love, kissing me goodbye; Rewind, I wanna go it again, light up the dark, halo on the side...
– Я уже ничему не удивляюсь, – смеюсь я, качая головой. На сердце становится удивительно тепло. – Похоже, мы у Силы действительно на особом счету. – В общем, мы решили наши разногласия, – Бен тянет уголок рта вверх, повторяя отцовскую улыбку. – Так что фамилия Соло не вызывает у меня такого... отторжения, как раньше. А имя «Бен» теперь ассоциируется с тобой. Он поднимает голову и смотрит мне в глаза. – Я не любил его по многим причинам. Во-первых, я как-то выяснил, что Бен, точнее, Оби-Ван Кеноби, в честь которого меня назвали, искалечил и чуть не убил моего деда, – он хмурится и сжимает кулаки. Потом прикрывает глаза и длинно вздыхает, расслабляясь. – Теперь я понимаю, что не всё было так однозначно, но… Согласись, так себе впечатление от имени, – он досадливо поджимает губы. – Позже я, как ты и сказала, посчитал, что Бен – никому не нужный слабак и должен умереть, дав место Кайло Рену. Кайло должен был стать… крутым, – хохотнул он. – Сильным, взрослым, умным. Внушающим уважение и страх. Способным всё изменить, сделать таким, как я хочу, – его голос упал до шёпота. – Всем, чем Бен быть не мог. Я молча глажу Бена по руке. Даже Би-Би тихонько гудит что-то утешающее. – А потом появилась ты, – он солнечно улыбается и накрывает мою руку своей. – И внезапно стала всем, чего я хочу. Но – вот незадача! – ты ясно дала понять, что получить это мог только Бен, никак не Кайло.If this is how we think we make amends, Then we're in for a race that never ends; Where is it we think we'll go? What is it we think we know? It'll never change until we change ourselves...
Он смеётся, закрывая лицо ладонью. – Я как вспомню этот позор… Стою, предлагаю тебе править Галактикой, думаю – я же великий Кайло Рен, кто тут откажется?! А ты смотришь на меня, как на полного придурка, и пытаешься объяснить… – ...Что мне нужна не Галактика, а ты, – я перебиваю Бена, тыча пальцем в его солнечное сплетение. – Настоящий ты. Безо всяких масок и тому подобной херни, – я чмокаю его в выдающийся нос и укладываю голову на покрытое родинками плечо. – Я не верил в такого себя, – Бен рассеянно целует меня в макушку. – Думал, если я отделю свои страхи, совесть, тягу к Свету, ненавистное прошлое – всё, что считал слабостями… Если отгорожу их, назову их «Бен» и уничтожу – стану всесильным. Если слеплю Кайло Рена из своих фантазий, амбиций, историй о Вейдере и ожиданий Сноука – стану великим. Ты называла меня монстром – и мне даже льстило, – он горько усмехается. – А на самом деле я стал огрызком человека. Чувствительным к Силе наполовину мертвецом.Rewind, I wanna go it again, light up the dark, halo on the side, So I'll know it will not leave me wanting, I see my heart, waving me bye-bye; Rewind, I wanna go it again, light up the dark, halo on the side, So I'll know it will not leave me wanting, like my love, kissing me goodbye; Rewind, I wanna go it again, light up the dark, halo on the side...
– Я понимаю теперь, – киваю я. – Выходит, тот, кто умер на Кеф’Бире, никогда по-настоящему и не жил. Живая, настоящая часть Кайло Рена – это всё тот же Бен Соло, когда-то решивший, что ни на что не годен. Я на секунду задумываюсь. Бен потухшим взглядом смотрит в никуда. – Но всё это было в тебе, – я улыбаюсь ему. – Всё, что нужно, было заложено в тебе изначально. Тьма, Свет, желание изменить мир к лучшему. Готовность нарушать правила, рисковать ради цели – это точно от отца, – подмигиваю я. – Мамина чуткость, о которой ты пытался забыть... – И дедова вспыльчивость, от которой многие пострадали, – виновато заканчивает Бен. – Это всё – ты, – я запускаю руку в его волосы, и Бен блаженно выдыхает. – И я это всё люблю. И знаю, что ты ещё сто раз искупишь свои ошибки, а я тебе в этом помогу. Часть 2There might be something outside your window But you just never know; There could be something right past the turnpike gates But you'll just never know...
– А уснуть поможешь? – хитро кошусь я на Рей. – Сон как рукой сняло… – Биииип БИП! Бип-пииип вуп-вуп?! – разряд мелькает в опасной близости от моего пресса. – Ну извини, что мы живые люди, – обиженно отвечаю я, шарахаясь от воинственно настроенного дроида. – И что значит «сделать перерыв»?! – А может, к криффу сон? – Рей вдруг вскакивает и смотрит на меня с бесшабашным весельем. – Мы же около Мос-Эйсли! Чуешь, к чему я?If my velocity starts to make you sweat, Then just don't let go; And if the Heaven ain't got a vacancy – Then we just, then we just, then we just Then we just get up and go!
Мы с Рей переглядываемся. Её глаза загораются. «А за своих сойдём?» «Что-нибудь придумаем!» – Контрабандисты по ночам не спят, – я ухмыляюсь, подхватываюсь с места и тяну Рей в спальню – одеваться. – Би-Би-8, не шали тут! Если к рассвету не вернёмся – ищи нас в городе! Через час две тени в плащах с капюшонами выскальзывают из двора водофермы и крадутся к подсобному помещению. Ещё спустя пару минут оттуда вылетает латаный-перелатаный спидер и несётся в сторону Мос-Эйсли. – Я его нашла, когда осматривалась, и починила между делом. Наверное, ещё Люк на нём катался, – кричит мне Рей сквозь шум ветра. Она сидит впереди, уверенно правит куском левитирующего металла – и сочетание адреналина от того, что эта рухлядь может вот-вот развалиться, и Рей, к которой я прижимаюсь сзади, вызывает вполне закономерную и очень… стойкую реакцию.Ladies and gentlemen: Truth is now acceptable, Fame is now injectable, Process the progress! This core is critical, Faith is unavailable, Lives become incredible Now, please understand that…
– Нам всё-таки понадобится маскировка, – вспоминаю я о насущной проблеме, чтобы хоть немного отвлечься. – Мне – точно. В этом тряпье меня ни в одну кантину не пустят, даже в местную. – Здесь всех пускают, были бы наличные, – смеётся Рей. – Если они у тебя есть, то не переживай за внешний вид: я знаю, где тут можно достать что угодно. Это место и Ниима – почти одно и то же.***
– Добро пожаловать в ночной Мос-Эйсли! – Рей соскакивает со спидера, сдвигает лётные очки на лоб и с довольным видом упирается руками в бока. Я спешиваюсь следом и оглядываюсь. Город действительно не спит. Повсюду прохаживаются кое-как одетые (а то и вовсе раздетые) девушки, на углу ближайшего дома парень в щеголеватой куртке явно толкает спайс паре тощих гуманоидов, где-то выше по улице играет музыка и слышен пьяный гогот. Кривые улочки освещены окнами домов, редкими уличными фонарями и… Это что, костры? Серьёзно? – Хотя чему я удивляюсь… – бормочу я, глядя, как подозрительного вида фигура в накидке вроде наших тащит на плече нетрезвую тви’лечку, постоянно озираясь. Дикое место. – Доверься мне, – Рей берёт меня за руку и тащит к неприметной лавке, рядом с которой лежит искорёженный гипердвижок. – Отпусти вожжи, Бен Соло, – нежно улыбается она. – Сегодня мы – контрабандисты! А значит, можем зайти к коллегам и кое-что у них купить.I can't slow down, I won't be waiting for you; I can't stop now Because I'm dancing; This planet's ours to defend, Ain't got no time to pretend, Don't fuck around, This is our last chance!
Я моргнуть не успеваю, прежде чем мы оказываемся счастливыми обладателями двух самых странных комплектов одежды, что мне приходилось носить и видеть на Рей соответственно. Местный торговец с похожей на пыльную щётку бородой и ростом вдвое ниже меня рассыпается в любезностях, выяснив, что мы готовы потратить у него неприличную сумму пеггатов. Я запоздало радуюсь, что додумался снять достаточно, пока добирался сюда: во Внешнем Кольце «кредитный чип» до сих пор звучит как ругательство. Две пары высоких сапог из крашеной шкуры крайт-дракона – это, оказывается, бешеные деньги, но мне не жалко, а Рей в восторге. Она уже красуется в белой тунике с открытыми плечами, перехваченной тройным ремешком на талии. На серебристые брюки, совершенно непристойно обтягивающие её ноги, я стараюсь пока не смотреть. Войдя во вкус, я покупаю чёрную рубашку из матово блестящей ткани и тут же закатываю рукава по локоть. Рей цепляет на меня широкий кожаный браслет, себе на шею – горсть цепочек и амулетов на шнурках. В довесок мы покупаем пару бластеров и набедренные крепления для них – на всякий случай. – Последний штрих, – Рей протягивает мне синий кожаный жилет – как раз под сапоги. Себе она оставляет старый серый плащ, только волосы распускает. Я смотрю на нас в мутноватое зеркало на стене лавки – и ощущаю что-то вроде дежавю. А ещё как никогда чувствую себя Соло. Сыном безумного контрабандиста, который встретил свою судьбу в этом самом городишке… – Я знаю, куда теперь, – я усмехаюсь и расплачиваюсь с довольным торговцем. – Время экскурсии по историческим местам. – Я готова, – Рей сияет улыбкой и вкладывает свою ладонь в мою.If my velocity starts to make you sweat – Then just don't let go, 'Cause the emergency room got no vacancy, And we just, and we just, and we just, And we just get up and go!
Найти кантину в таком небольшом городе легко: просто следуй за музыкой. И иди туда, откуда ползут пьяные гуманоиды. А «У Чалмуна», жемчужину Мос-Эйсли, можно опознать ещё и по вылетающим из двери предметам и разной кондиции телам. – Атмосферно, – улыбаюсь я и переглядываюсь с Рей. – Можешь быть довольна: я собираюсь сейчас пойти по отцовским стопам. – Это как? – Завалиться в кантину в Мос-Эйсли и найти на свою задницу неприятности. – Я с тобой! – хохочет Рей и входит в «Кантину Чалмуна» рука об руку со мной. Мы оглядываем зал с такой непрошибаемой уверенностью, что затихшие было завсегдатаи уже через секунду прекращают буравить нас глазами. Тусклый свет, банда разномастных музыкантов, несколько пляшущих тви’лечек и здоровенная барная стойка, к которой мы и направляемся.Who they want you to be? Who they wanted to see? Go kill the party with me And never go home; Who they want you to be? Who they wanted to see? Just leave the party with me Аnd never go home!
– Есть в этом месте приличный кореллианский виски?! – Рей грохает кулаком по стойке. Я с одобрением смотрю на свою грозную подельницу. Бармен – высоченный дурос в грязном комбинезоне – возмущённо рычит, разворачиваясь в нашу сторону; я хищно скалюсь в ответ – он утихает и плюхает перед нами два стакана с янтарной жидкостью. – Ты когда-нибудь такое пила? – я с любопытством смотрю на Рей. Поднимаю стакан, принюхиваюсь. Кажется, виски действительно недурён. Чудо, не иначе. – На праздновании победы, – Рей вертит стакан в руке. – Поперхнулась и решила, что больше не пью. Но сегодня есть за что, – она улыбается, искоса глядя на меня. – За нас, – киваю я. Стаканы звенят друг о друга, горло обжигает мягкой, жгучей волной. Я снова оглядываюсь. В нише справа играют в сабакк, чуть дальше обсуждают сделку. Я вдруг чувствую себя частью всего этого. Ещё одной гранью меня – свободной от всего, беззаботной, задиристой... и не совсем законопослушной. Рей опирается спиной на край столешницы, хитро смотрит на меня. – Тебе здесь нравится, – она не спрашивает – утверждает. – Как ни странно, да, – я прислушиваюсь к своим ощущениям. – И мне почему-то ужасно хочется сделать что-нибудь… как бы сказать? Не тёмное, но… – я пытаюсь подобрать слово. – Дерзкое? – она ухмыляется. – Неправильное? Нелегальное? – Пожалуй, – я поворачиваюсь к ней. Голову туманит виски, её улыбка и маленькая полоска загорелой кожи, мелькающая над ремешками в высоком разрезе туники на боку. – Но, думаю, я начну с антисоциального, – я рывком подтягиваю Рей к себе, почти укладываю на стойку – и через секунду половина кантины пялится на наш глубокий, развязный поцелуй.You're unbelievable, Ah, so unbelievable, Ah, you ruin everything, Oh, you better go home; I'm unbelievable, Yeah, I'm undefeatable, Yeah, let's ruin everything, Blast it to the back row!
Нас окликает чей-то возмущённый голос – мы не отзываемся. Мы очень заняты. Рей вцепляется мне в волосы, трётся о меня, наши губы вибрируют от её довольного стона. Я пробираюсь в приглянувшиеся мне разрезы и глажу нежную кожу под грудью кончиками пальцев. Вопли слева становятся громче. Мы, не прерываясь и не сговариваясь, вскидываем руки с неприличным жестом в сторону недовольного. – Повэжьливее, да?! – характерный акцент слышится сзади, и чья-то лапа пытается оторвать меня от Рей за плечо. С тем же успехом можно было пытаться сдвинуть скалу. – Убэри свой щлюх от наша випивка, у меня уже в кружка волос нападаль! Мне даже становится любопытно. Я нехотя отстраняюсь от Рей, она облизывает губы и подмигивает. «Играем?» «А то!» Я с ленцой поворачиваюсь и разглядываю парочку, которой мы так не понравились. Как я и думал: один из них – помятого вида неймодианец. – Шлюшка у тебя ничего... для человека, – гундосит его приятель-абиссин, обладатель назойливой конечности. – Дашь попользоваться – замнём это дело. На размышления о сомнительной совместимости физиологии людей и абиссинов времени не остаётся. – Как. Вы. Её. Назвали? – очень тихо переспрашиваю я. – Бегите, глупцы, – хихикает Рей. На гуманоидных рожах проступает нечто вроде пренебрежения. Очень, очень зря. – Запишите на мой счёт! – кричу я в сторону бармена, коротко замахиваюсь рукой с зажатым в ней стаканом – и со свистом разбиваю стекло о голову абиссина. Рей выскальзывает из-под меня и бьёт кулаком неймодианцу под дых. Не знаю, что у неймодианцев с диафрагмой, но нужный эффект достигнут: зеленокожее ничтожество сгибается пополам и падает на пол. – Парни, тут приезжие наших бьют! – вопит кто-то в наступившей напряжённой тишине. И за каких-то пару минут мы становимся эпицентром настоящей, классической драки в кантине.They sell presentable, Young and so indigestible, Sterile and collectable Safe, and I can't stand it; This is a letter, my word Is the beretta, the sound of my vendetta Against the ones that planned it
Мы решаем оставить применение Силы на крайний случай, слаженно работаем кулаками и ногами и скоро расчищаем пятачок свободного пространства вокруг наших мест. Я швыряю на стойку горсть пеггатов, выхватываю из рук бармена бутыль с виски, делаю приличный глоток из горла и передаю Рей. – Мелковат сброд, – доверительно заявляет она, храбро отхлебнув виски вслед за мной. – На Джакку меня бы уже попытались выпотрошить… – Ну отлично, Рей. Спасибо за подсказку, – я саркастично кривлюсь, глядя, как гневная толпа вокруг ощетинивается разного рода острыми предметами и колюще-режущим оружием. – Упс, – она разводит руками, нисколько не жалея о своей выходке. Я ухмыляюсь в ответ. Безумная… И я не лучше. «Делай как я, маленькая мусорщица!» «Слушаюсь, Верховный Контрабандист Соло!» Головорезы Мос-Эйсли прут на нас пёстрой, грязноватой и опасной для жизни волной. Я запрыгиваю на барную стойку, Рей следует за мной, и часть толпы замедляется в смятении. Пока в нас не начали метать ножи, я призываю Силу. «Теперь – самое время.» Вся масса кинжалов, заточек, разбитых бутылок, виброножей и прочего добра вырывается из рук хозяев. Рей поддерживает меня, поднимает это блестящее облако выше. «Вместе?» «Вместе! Пусть попляшут как-нибудь красиво!» Лезвия собираются в строй, плавно поворачиваясь вокруг себя; не спеша прицеливаются в оторопевших гостей Чалмуна – и медленно движутся в их сторону, всё больше ускоряясь.If my velocity starts to make you sweat, Then just don't let go; 'Cause the emergency room got no vacancy – Tell me who do you trust, do you trust, And we just get up and go!
Пожалуй, я никогда в жизни так не веселился. Мы с Рей, хохоча, дирижируем со стойки косяком из оружия – и заточенные куски металла порхают по кругу, гоняя по всей кантине перепуганных разбойников и пьяниц. Спустя четверть часа наши артисты выдыхаются, а нам надоедает это место. Мы расчищаем себе коридор до выхода, просто разведя ножи в две стороны – остриями к публике справа и слева. Я картинно кланяюсь; мы спрыгиваем со стойки и гордо шествуем между парящих лезвий и дёграющихся век. На пороге Рей оглядывается и милосердно отпускает свою половину ножей. Я пожимаю плечами, собираюсь сделать то же самое – и вдруг замечаю у одного из освобождённых местных бластер в руке. У меня очень мало времени на раздумья. Поэтому – и ещё потому, что во мне плещется лучший в Галактике виски, который можно купить из-под полы, – я делаю самую дурацкую вещь в этой ситуации. – Рей, ходу! – кричу я, хватаю её за руку – и мы улепётываем от выстрелов. К одному стрелку присоединяются ещё несколько, но проблема не в этом. Проблема в ножах, в которые моя Сила почему-то вцепилась и не хочет отпускать.Who they want you to be? Who they wanted to see? Go kill the party with me And never go home; Who they want you to be? Who they wanted to see? Just leave the party with me Аnd never go home!
Наша процессия, должно быть, выглядит потрясающе со стороны. Два расхристанных контрабандиста бегут вниз по ночной главной улице Мос-Эйсли, отстреливаясь от несущегося следом десятка гуманоидов с бластерами – а за ними, как смертоносный шлейф, летят дротики, кинжалы, метательные клинки... Мы врываемся в первое попавшееся здание. Режущее наконец осыпается на землю за дверью. – Так, где это мы? – оглядывается Рей. – Похоже на склад, – отвечаю я, пробегая взглядом по коробкам. Спайс, боевые дроны, шпионское снаряжение, что-то токсичное, возбудители… Ну и дрянь. Снаружи начинают стрелять по двери; мы прячемся за металлическим контейнером для перевозок. Я проверяю бластер, готовый открыть огонь – по ногам, разумеется. – Бен, там есть кто-то живой, – Рей с тревогой на лице держит руку на крышке контейнера. Я Силой вырываю заслонку и отбрасываю её в сторону. И замираю. – Это же дети, – Рей в ужасе смотрит вглубь короба. Там на грязном матрасе лежат вповалку пяток ребятишек – от пяти до двенадцати лет. Она подбегает, тормошит их. – Бен, они не просыпаются! – Их усыпили, – я подхожу, сканирую. – Держат на наркотиках. Скорее всего, планировали продать. Это склад работорговцев. – Что будем делать? – Рей беспомощно смотрит на меня. Я молча оглядываюсь. И выпускаю заряд бластера в ящик со взрывчаткой.You keep eternity, Give us the radio; Deploy the battery, We're taking back control; Engage the energy, Light up the effigy; No chance to take it slow, By now I'm sure you Know, know, know, know, know, know – Get up and go!
– Так и сердце стать может! – бесится Рей. – Не считай я твои намерения – я бы тебе врезала! Я хмыкаю, удерживая заряд Силой над взрывоопасным контейнером. Теперь у нас есть детонатор. – Я возьму двух детей, ты левитируй троих, – говорю я, осторожно переводя взгляд на Рей и кивая взглядом на неприметную боковую дверь. – Выберемся под прикрытием взрыва. Она собирается и кивает. Умница моя. Левитировать несколько объектов и удерживать заряд бластера одновременно – непросто. Но когда Связь активна – мы можем хоть весь склад поднять в воздух Силой. Впрочем, через минуту, когда я отпускаю заряд, склад и так взлетает на воздух – а мы с драгоценным грузом (я с подростком на руках, парящие мальчишки впереди) пулей выскакиваем наружу. Я падаю на колени у ближайшего глинобитного забора, прислоняюсь к нему спиной, тяжело дышу. Ребёнок – светловолосый парень лет двенадцати – ещё у меня на руках. Рей пытается привести в чувство остальных, уложив их здесь же. Из-за угла выворачивает публика из кантины – и их воинственный клич захлёбывается, когда они видят тонкие детские фигурки совсем рядом со взорвавшимся домом. – У вас дети в городе не пропадали? – с иронией спрашиваю я. – Мы тут спасли нескольких. Сделайте что-то с вашими работорговцами уже… – Ээээй, ребята! – Сквозь клубы дыма к нам бежит знакомая мощная фигура в переднике. – Сколько лет работаю – такого веселья не видел! Возвращайтесь – всем виски за счёт кантины! Мы с Рей переглядываемся и хохочем. А потом к нам несмело присоединяются наши преследователи.Who they want you to be? Who they wanted to see? Go kill the party with me And never go home; Who they want you to be? Who they wanted to see? Just leave the party with me Аnd never go home!
Мне открывается удивительная истина: ничто так не примиряет людей и прочих разумных существ, как бесплатная выпивка. И, возможно, совместное спасение рабов. Мы размещаем спящих детей в одной из спален, сдающихся у Чалмуна. Через полчаса мы знаем друг друга поимённо («я – Бен, это – Рей, моя лучшая половина, тронете – кастрирую»). Через час меня бьют по спине с воплями о том, что я мировой мужик, хоть и «из этих» – в смысле, из форс-юзеров. Потом Рей чуть не оттяпывает хвосты тви’лечке, которая попыталась станцевать у меня на коленях. А я под бурные овации доказываю Рей, что мне нужна только она... Бармен наливает нам ещё. Я обыгрываю в пазаак всех, кроме пожилого гунгана, который, кажется, мухлюет – не хочу присматриваться. Рей мирится с тви'лечкой и договаривается об уроке танцев. Я демонстрирую навыки каллиграфии – правда, письменных принадлежностей нет, и я вывожу Кодекс Дже’дайи сейбером на стене кантины.Are we still having fun? Are you holding the gun? Take the money and run, We'll never go home; I've got nothing to lose, You've got nothing to say – And we're leaving today, We'll never go home!
На шум к «Чалмуну» сбегается народ. Кажется, весь неспящий Мос-Эйсли собирается здесь – и кому-то приходит в голову гениальная идея пострелять из бластеров по пустым бутылкам (а их накопилось немало). Мы с Рей требуем кидать бутылки в воздух и расстреливаем их перекрёстным огнём во внутреннем дворе, целуясь после каждого успешного залпа. Мир самую малость плывёт – невероятно захватывающий, яркий, немного опасный, но жутко интересный. И ни Рей, ни я не ожидаем, что в разгар веселья посреди толпы чей-то знакомый голос завопит: – Рей?! Какого криффа здесь происходит?!