Blowing 'cross the universe Like a shooting star that lost its way; Looking back with no regrets, Living for what hasn't happened yet…
Я несусь к Татуину на всех парах. Вроде как. Я выбрал добротный шаттл из новых, доработанных «корветов» – надёжный и максимально скоростной для его габаритов. Я без понятия, как и в каком составе придётся уходить, поэтому обошёл стороной истребители и прочую мелочь. Мы прыгаем в гипер несколько раз, но какую-то часть пути просто летим. И разговариваем. – Ты уверен, что у Рей проблемы? – Зори откинулась в кресле второго пилота и смотрит на меня, пока «корвет» летит заданным курсом. – На самом деле – крифф его знает, – я развожу руками. – Но у меня была пара причин сорваться и полететь сразу, как я узнал новости. Номер раз, – я загибаю палец, – недобитки Первого Ордена сейчас – как крысы, загнанные в угол: злые, отчаянные и непредсказуемые. Так что перестраховаться не мешало бы. Номер два: я засиделся в долбанном правительственном аппарате. Неделя прошла – а мне уже жмёт этот криффов генеральский китель, – я морщусь, поводя плечами. – Я знала, что надолго тебя не хватит, – Блисс улыбается мне с явным одобрением во взгляде. – Я знаю тебя, По. Ты рождён летать, а не сидеть сиднем. В кабинетах ты зачахнешь. Отрастишь брюшко, сопьёшься и покроешься плесенью, – посмеивается она. – Ты действительно меня знаешь, – смеюсь я в ответ. Потом затихаю – и просто смотрю на неё с улыбкой, вспоминая, как она меня узнала.Love 'em or leave 'em – No rhyme or reason! Break out to make out, No change in the season; Love 'em or leave 'em, Put out or get out – Simple survival, No more denial: Love 'em or leave 'em!
Блисс глядит в ответ – и её лицо твердеет. Спустя секунду она расслабляется и издаёт грустный смешок. – Дэмерон, мы уже были там, – она укоризненно смотрит на меня. – Ты помнишь, чем это закончилось. Ты просто ушёл. И я не удивилась, даже не обиделась, знаешь, – она улыбается с удушливым, угнетающим всепрощением во взгляде. – Ну не задерживаешься ты на одном месте – вот и сегодня сбежал. С чего бы ты остался со мной тогда? – А что, если я изменился? – я абсолютно серьёзно смотрю на неё. – Повзрослел? – А что, если я не хотела, чтобы ты менялся? – отвечает Зори, глядя прямо перед собой, в россыпь расплывающихся звёзд. – С тобой всё было просто. Всего две опции: принять или уйти. И в отношениях так же: или мы сохнем друг по другу – или расходимся, как чужие. Меня это устраивало, По. Это было легко. Как тумблер переключить, – она жёстко ухмыляется. – А теперь мы с тобой… повзрослели. И после очередного твоего ухода будет в разы сложнее. А мне это сейчас никуда не впилось, начальник, – под конец выплёвывает она. Я качаю головой. Лукавишь, дорогая. Просто не было даже тогда. А вот выбора у нас действительно только два: любить – или свалить куда подальше, чтобы между нами была криффова прорва парсеков. Я тоже знаю Зори Блисс. Знаю, какой упрямой она может быть. Поэтому не пытаюсь возразить, а молча прибавляю скорость и закладываю вираж: мы входим в систему Тату.Roller coaster flies oft the track, Hits you in the face, stabs you in the back; They take your right, leave nothing left, Steal you blind, your mind and leave you deaf...
Я провожал Рей на Мос-Эйсли и знаю, где она остановилась. Но когда шаттл входит в атмосферу Татуина, знакомый зуд в копчике говорит мне, что с ней всё-таки что-то произошло. – Нутром чую: она не там, – озвучивает мои мысли Зори, когда мы описываем круг над водофермой. – Неудачное время мы выбрали, – отзываюсь я. – Днём хоть можно рассмотреть побольше. – Опусти трап, – командует Зори. Я закатываю глаза: вот уж кому стоило пойти в большие боссы. Но трап всё-таки опускаю, и Блисс балансирует на нём с фонарём в руке, пока мы осматриваем окрестности. Спустя полчаса я решаю, что наши полёты с иллюминацией уже привлекли бы сюда и Рей, и всех гипотетических орденцев. Поэтому плюю и приземляюсь. – Разведка, – коротко объявляю я. Зори хмыкает, проверяя свой бластер, и идёт впереди. Вход на водоферму закрыт, свет погашен. Зори уже собирается уйти – но я хочу знать наверняка, поэтому прячусь у двери с бластером наготове и стучусь. Изнутри слышится знакомое бибиканье, створка двери отъезжает в сторону – и меня на секунду согревает радость. – Би-Би-8, старый друг! – я приседаю, раскрыв объятия – и маленький дроид влетает в них, вертясь волчком и радостно вереща. – Я тоже страшно рад тебя видеть, но мне срочно нужен твой доклад! Где Рей, что с ней? – Бииип-бип. Вууууп! Вуп-вииип бип! Бип-виииии! – Что?! – кричу я в панике – и кидаюсь обратно к шаттлу. – Что он сказал? – Зори пытается нагнать меня и, очевидно, сгорает от любопытства. – Если дословно – «Рей умчалась в Мос-Эйсли с очень странным человеком». Там ещё что-то про контрабандистов было, но я не понял. – Лучше контрабандисты, чем Орден, – решает Блисс. – Окстись, Зори! – ору я, теряя самообладание. – Рей! Джедай, на минуточку! И её посреди ночи тащит в город какой-то незнакомец! – По… Что-то тут не… – Думай, что хочешь, а я лечу выручать подругу, – я забираюсь на борт и завожу корабль. Всю недолгую дорогу до города Зори смотрит на меня, как на больного. Но когда мы пролетаем над Мос-Эйсли, она меняется в лице: – Там пожар!Love 'em or leave 'em – No rhyme or reason; State of the nation – Pure intoxication; Feel the vibration, The anticipation, Simple survival – No more denial…
– Тут всегда так оживлённо ночью? – спрашиваю я. Зори кашляет, не в силах дышать в дыму от горящего рядом с нами здания. Рядом суетятся и орут что-то нецензурное на хаттском несколько гуманоидов в длинных, песочного цвета плащах. Лица скрыты под капюшонами и повязками, но один из них точно тускен. – Дядя, а я знаю, что тут было, – меня дёргают за подол. Я оборачиваюсь: напротив стоит чумазый мальчонка ростом мне едва ли по пояс и ковыряет дырку в подоле серой туники, нахально глядя на меня. – Почём рассказ? – я оценивающе смотрю на ребёнка. Я знаю, к чему он клонит. Таких пацанов – пол-Явина. Тащат и продают всё, что не приколочено, – включая информацию. А гордые и принципиальные на таких планетах, как наши, дохнут с голоду. – Пеггаты у вас вряд ли есть, – мальчик чешет выгоревший до белизны затылок. – Бластер отдадите – скажу. – Ушлый парень, – Зори наклоняется к нему. – Бластер детям не игрушка, – она машет пальчиком перед его носом и заводит руки за шею, снимая с неё желтоватый кулон на цепочке. – Держи. Это электрум. Не бластер, но продать сможешь, – она кидает кулон пареньку – и тот ловко выхватывает его из воздуха. – Это Дети Кумумга. Они тут много чем владеют, – детская ручка машет в сторону всё ещё матерящихся личностей, засыпающих пожар песком. – Тут был один из их складов, есть и ещё. А недавно сюда из центра прибежала толпа, и за ними летели ножи… – Чего? – я выпучил глаза. – Какие ножи?! – Разные, – буднично пожал плечами мальчик. – Потом два человека зашли внутрь, ножи упали, а остальные стали стрелять в дверь, а потом всё взорвалось… – С людьми внутри? – переспросил я, холодея. Летающие ножи… Джедайские трюки. Рей была здесь. Нет, только не это… – Да нет, – наш юный информатор нетерпеливо замахал руками. – Они выскочили через другую дверь. И ребят вытащили, там и Тед был, который в том месяце пропал, и Роб, которого три дня ищут… – То есть они успели выйти, – я облегчённо выдохнул. Рей жива, с остальным разберёмся. – Куда они дальше пошли? Погоди… Там точно была девушка. С такой смешной причёской. Наверное. Куда она делась? – Девушку с причёской не помню, но за ними пришёл Джори – он «У Чалмуна» заправляет, – пацан машет рукой куда-то вправо, в сторону сравнительно широкой улицы, ведущей к центру Мос-Эйсли. – Они все за ним и пошли. Наверное, в кантине сейчас. – Ну, уже что-то. Спасибо, гроза района, – усмехаюсь я. – Как тебя звать-то? – Эни, – отвечает мальчик, почти скрывшийся в переулке. – Энакин, если полностью. Он подмигивает – и исчезает в тени. Я стою в ступоре каких-то две секунды. Потом трясу головой и бросаюсь догонять Зори, уже шагающую вверх по улице.Don't wanna waste no time, I'm never losing track, I've seen it all and so much more – But I ain't seen nothing yet…
Мы так торопимся, что чуть не сбиваем с ног небритого мужика в лётной куртке, который идёт нам навстречу. Впрочем, он и сам справляется: пятится от неожиданности, плюхается на задницу и пьяно гогочет. – Из кантины идёшь? – я беру его за грудки, тащу к ближайшему дому и аккуратно прислоняю к стене. Зори стоит рядом, вглядываясь в расцвеченную фонарями и кострами ночь. – Из к-х-хантины, дыаааа, – с довольным видом кивает пойманный нами алкоголик. – Там сегодня жаааарко… – он пытается махнуть рукой, но чуть не съезжает по стене на землю. – В смысле? – Зори не выдерживает и вцепляется в его плечо острыми коготками. – Что там сейчас было?! – Стреляли, – туманно отвечает наш собеседник. – В кого? Где? – я совершенно запутался и дико напуган; все дельные мысли вылетели из головы. – Дык у Чалмуна… на заднем дворе, – пьяница красноречиво разводит руками – и всё-таки плюхается наземь у стены, когда мы с Зори, не сговариваясь, припускаем вверх по улице. У дверей кантины мы встаём как вкопанные, стараясь отдышаться и прислушиваясь. Внутри гремит музыка, слышится звон стекла и взрывы смеха. Ничего необычного для питейного заведения. Ни намёка на то, что здесь была перестрелка. – Дэмерон, не кипятись. Сейчас мы просто войдём, – нарочито внятно произносит Блисс и тянется рукой к бластеру. – Обойдёмся без этих вот «сначала стреляй, потом думай», ладно? Я киваю и переступаю порог. Никто не пытается убить нас в маленьком фойе, куда мы попали – и я отпускаю рукоять бластера. Но то, что я вижу в зале, заставляет меня с хрустом уронить нижнюю челюсть.Love 'em or leave 'em – No rhyme or reason, State of the nation – Pure intoxication; Feel the vibration, The anticipation, Simple survival, No more denial – Love 'em or leave 'em!
На подсвеченной стойке посреди веселящейся толпы танцует Рей. Я в шоке. Рей в компании тви’лечки с янтарной кожей зарывается руками в свои волосы, рисует восьмёрки бёдрами, переступает на носочках щёгольских белых сапог из чешуйчатой кожи. Рей в отливающих серебром штанах, белой тунике с разрезами чуть ли не до самых подмышек и сером, видавшем виды плаще, который постоянно съезжает с плечей куда-то к локтям. Румяная, явно довольная жизнью Рей. – По-моему, у неё всё отлично, – шепчет мне на ухо Зори. Я подбираю челюсть и уже собираюсь ответить, когда Рей изящно наклоняется вниз. Из толпы вскидывается чья-то длинная рука с коричневой бутылью; Рей забирает её, отхлёбывает из горла – и вытаскивает владельца руки к себе, на импровизированную сцену. Челюсть падает второй раз. А ещё у меня, кажется, темнеет перед глазами. Потому что рядом с Рей стоит юная, чуть более патлатая и крупная версия Хана Соло – в варварски шикарных сапогах, как у Рей, только синих, и синей же жилетке. Рукава чёрной рубашки закатаны, половина пуговиц расстёгнута, на запястье красуется чёрный наруч, на бедре – белый бластер. «Хан» обвивает своей ручищей талию Рей, прижимает к себе и... целует взасос. Толпа вокруг улюлюкает, Рей со счастливой улыбкой отлипает от незнакомца, парочка смотрит в зал – а я окончательно и бесповоротно охреневаю. – Рей?! Какого криффа?!. – ору я, но смотрю не на свою подругу. Я во все глаза пялюсь на открытое, улыбающееся лицо монстра, убийцы, Верховного Лидера Первого Ордена, человека, который пытал меня. Взгляд чёрных глаз опускается. Щёки краснеют, и образ из моих кошмаров теряет последнее сходство с самим собой. Я опускаю руки и выдыхаю в изумлении. С лица Кайло Рена на меня смотрит Бен Соло, и отрицать это становится невозможно. – Дэмерон, мне нужны объяснения, – сквозь зубы произносит Блисс у моего правого плеча. Я смотрю на них – смущённых, как подростки, которых родители застукали за обжиманиями. Рей что-то шепчет Бену на ухо, тот отмирает, с нежностью (вот крифф!) смотрит на неё, спрыгивает со стойки и протягивает руки. Рей соскакивает вниз, он ловит её – так буднично и легко, так по-хозяйски, что я сразу всё понимаю. – Может, они и объяснят, Зори, – рассеянно отвечаю я. – Но оправдываться точно не станут. Тут как с нами: или люби – или проваливай. Счастье в глазах Рей искупает очень многое. И я делаю шаг навстречу бывшему кошмару, первым протягивая руку.