***
Для Локи последние несколько дней выдались куда более спокойными, чем для Эльзы. Он наконец-то чувствовал, что поступает верно. Все еще гордился недавними успехами, так удачно подловив всех с этими магическими клятвами и мирными договорами. Пока люди не разуверятся в сакральном смысле их жертв, пролитых слез, явления милостивых духов стихий и обещаний вечного мира, все и правда будет хорошо. Все-таки проще найти управу на того, кто страшится хоть какой-то кары. В этом плане все стороны исчерпавшего себя конфликта Локи вполне устраивали. Еще для мага было, в сущности, объективно не так и важно, чем завершатся поиски Агнарра и Идуны. Это ничего не меняло ни в его жизни, ни в благополучии, ни в отношении к Эльзе. В самые тихие ночные минуты, когда резкий нырок узкой койки заставлял Локи приподнять голову и сонно перевернуться на другой бок, трикстер все же признавался себе, что думает об успехе предприятия Эльзы постоянно, а другие мысли ложатся на эту, словно силуэты на готовый фон. Он ловил себя на том, что разочарование девушки для всех, кто ей дорожит, будет невыносимым, хотя не мог найти для этого логических обоснований. И все-таки в этом вопросе задеты были чувства Эльзы, а не его собственные. («Да неужели?») Печальнее было то, что для Локи это плавание было неуклюжей отсрочкой более тягостного путешествия. Его со всем своим вымораживающим гостеприимством ждал Ётунхейм. Даже не беря в расчет поиски Лэды, для Локи это грозило стать очень болезненным возвращением в уже (так мало) знакомый мир. Стоило магу закрыть глаза, и он видел те ледяные пики, расселины, безжизненные плато и темные пещеры, которые были домом для всех его сородичей – кроме него самого. Много ли ётунов вообще уцелело? О чем ему молить норн: чтобы ледяные великаны оказались практически истребленной расой и не несли больше зла ни в свой мир, ни в чужие, или… или чтобы разрушения, которые принес Биврёст, оказались незначительными? Да, тогда поиски Локи будут сопряжены с большими опасностями, но… но ему отчего-то жутко будет вступить на территорию родного мира, который он не только не попытался спасти, но и чуть не уничтожил. Если не географически, то демографически уж точно. Так что поиски родителей Эльзы напоминали Локи время перед первым в его жизни воинским турниром. Тогда он, еще подросток, целую неделю был предоставлен самому себе, освобожденный и от обязанностей, и от учебы, но так и не смог употребить эту возможность хоть на что-то путное. Только нервничал и срывал свою злость на Торе, разыгрывая его с каким-то остервенением. Сейчас то же самое. Он желал бы скорее разобраться со всеми терзающими душу вопросами, но в то же время готов пожертвовать чем угодно, лишь бы продолжить этот бег на месте. Не видеть результатов усилий. Не знать, боролся ли себе на счастье или на беду. Просто жить без оглядки. Но у него нет другого выхода. Дата встречи с ётунами уже назначена, и даже если Эльза не найдет к этому времени затонувший корабль (вероятнее всего, так и случится), Локи будет вынужден ее покинуть и делать то, что должен. К чему же этот перезвон сожалений? Магу сейчас и так впору славить норн за то, что не придется придумывать более сложный план! Дело было в том, что портал, о котором ему сообщила Рапунцель, открылся не сам. Будь это правда так, Локи был бы обречен на долгий и опасный путь до одного из храмов Ётунхейма, где при большом везении трикстер смог бы перенастроить магические потоки, влияющие на все порталы ледяного мира. Но закрыть проход окончательно невозможно даже с использованием энергии такого храма. Можно только перенести тропу в пространстве, тем самым добившись, что ётуны потратят еще долгие годы на ее поиск. И все-таки это был бы плохой способ, учитывая, что они могли слишком быстро наткнуться на портал по чистой случайности, и Локи об этом бы вовремя не узнал. К счастью, чары Локи не выветрились, как он того боялся. В них просто вмешался его очаровательно заботливый пятый дух. Выяснилось это вообще случайно, когда Эльза и Локи возвращались во дворец после испытаний. – Не могу поверить, что Нокк еще упрямее меня, – посетовала Эльза. – Отрадно, что ты хотя бы нашел общий язык с Ветерком, ведь он справился с путешествием в Корону не хуже Нокка. Я открыла портал с нашей стороны, понадеявшись, что ты догадаешься им воспользоваться, но мы с утра не успели увидеться, и я тебе не сказала… Локи резко остановился и оглянулся на Эльзу, одарив ее слегка диким взглядом. – Так ты просто беспокоилась о том, чтобы сэкономить мне время на дорогу… – выдохнул он и больше ничего не сказал, слишком потрясенный, чтобы вести дальнейшую светскую беседу. «На целые сутки я поверил, что и впрямь не сумею замуровать проход в Ётунхейм», – содрогнувшись, снова подумал Локи, мысленно дотрагиваясь до своей магической силы. Это действовало успокаивающе, как и настой из целебных трав, который Локи продолжал принимать, не смея совсем уж во всем перечить наставлениям Ханимарен. Однако запас набранных Гринольвом хрустальных цветов обещал скоро истощиться, а здоровье и магия Локи уже полностью восстановились, поэтому трикстера это не тяготило. Если не считать легкой усталости и естественной для него привычки слишком много думать, он наконец-то был в полном порядке. Как водится, оценил он это только тогда, когда получил тревожное известие. Локи как раз расположился отдохнуть; не в каюте, которая хоть и была по здешним представлениям обставлена роскошно, казалась ему тесной и неуютной, а на палубе, где ветер приятно холодил его слишком разгоряченное лицо. В первую секунду трикстер даже не понял, что именно заставило его резко вскинуть голову и воровато оглядеться. Потом заметил, как засветился висящий на шее кристалл. Теперь поддерживать связь с Гринольвом стало проще, так как Локи нашел способ синхронизировать два обломка Камня Жизни, которые совсем недавно чуть не свели с ума обоих магов, а теперь были готовы смиренно им служить. Камушек мутно мерцал в темноте, и Локи, убедившись, что никто не смотрит, принял послание. – Агмунд и несколько его людей покинули лагерь, – едва слышным шепотом докладывал юный маг, пробираясь через лесную чащобу в облике кого-то из нортульдра. – Не знаю, что конкретно произошло, но предполагаю, что его отпустила старейшина Елена. Локи нахмурился и оперся на руки подбородком. То, что Елена выбрала сторону Эльзы, было очевидно. Чего же Локи не предусмотрел? Видимо, обыкновенной сестринской привязанности, о силе которой магу оставалось только гадать. Елена и Агмунд так долго делили власть в племени; возможно ли, что сочувствие к неправому и справедливо поплатившемуся за свои злодеяния брату оказалось все же сильнее? Совсем некстати вспомнился взгляд Тора, тот самый, с нотками непонятного отчаяния, который иногда преследовал Локи в кошмарах. Если они дрались не на жизнь, а на смерть, почему в его лице была такая мука? И почему он вообще всеми силами старался избежать боя либо пожертвовать собой? Неужели из-за того же, почему Елена сейчас вызволила братца? Локи порывисто встал и взялся ладонями за лакированное дерево, слегка перевешиваясь за борт. Свежий ветер бросил магу в лицо пригоршню бисеринок влаги. Воспоминание о той битве с Тором померкло и отступило перед более насущными делами. Облегченно вздохнув, Локи отправил Гринольву следующий приказ: «Выясни, что задумал Агмунд. По возможности проверь, нет ли у него еще сторонников. Если есть, создай подходящую личину и продолжай наблюдение». Нельзя сорваться с места и оставить Эльзу одну сейчас. Завтра решающий день, когда станет понятно, может ли пятый дух использовать свою силу с умом. Если первые несколько заходов пройдут хорошо, Локи сможет ей доверять в этом. Тогда можно будет подумать, где он сейчас нужнее. Гринольву тоже полезно побыть в роли шпиона, искупая свое невольное предательство. Нечего бояться. В одиночку Агмунд не сумеет разрушить то, чего Эренделлу уже удалось добиться.***
К девяти утра Эльза была на палубе и пытливо вглядывалась в бурливые воды Темного моря. Здесь оно ничем не отличалось от любого другого участка, и Эльзе оставалось только поверить компасу, из показаний которого явствовало, что корабль наконец на месте. – Позволь мне спуститься вместе с тобой? – неслышно выплыв из-за ее спины, попросил Локи. – Нет, не нужно, – отводя его руку, мягко сказала она. – Если так беспокоишься обо мне, пригляди лучше за тем, что происходит на поверхности. С глубинами я разберусь сама. – Ты можешь хотя бы посылать нам весточки? – не стал с ней спорить Локи. Это-то и было подозрительнее всего. Если бы Локи стал приводить десятки доводов, на него это было бы похоже больше, чем смиренное согласие. – В чем дело? – заметив промелькнувшее на ее лице облачко, спросил он. – Да ни в чем, – выдохнула Эльза, вновь поворачиваясь к морской глади. Ветерок держал штормливое Темное море в полном подчинении, так что волны совершенно прекратились, и даже зыби почти не было видно. Под нависшими тучами вода казалась темно-серой и негостеприимной. – Если пообещаешь держать нас в курсе, так и быть, отпущу одну, – серьезно произнес Локи. «Может ли быть, что в этот раз он адекватно оценивает свои силы и просто знает, что не может погрузиться на такую глубину?» – Только если ты пообещаешь не следовать за мной, – кивнула она, и Локи развеселился. – Даю тебе честное слово, – с искорками в глазах сказал он, – если к тому не будет какой-то непредусмотренной причины, я нырять не стану! Они оба прекрасно понимали, какого рода было это обещание – и вообще, чего стоило «честное слово» бога обмана. Но у Эльзы все равно стало легче на душе. Ох уж это иррациональное желание вопреки всему верить магу! – Держи, – Локи сжал ее пальцы, и Эльза ощутила в них что-то маленькое и теплое. – Это компас на случай, если заплывешь слишком далеко. – Он точно сработает под водой? – разглядывая крохотные изумрудные крапинки на корпусе компаса, уточнила девушка. – Он зачарованный, – кивнул Локи. – Вода ничуть ему не повредит, более того, кроме обычных стрелок там есть дополнительная, которая всегда укажет тебе путь к кораблю. – Как предусмотрительно! – восхитилась Эльза. – А это что? – Это, – Локи покрутил в руках второй подарок, – это чтобы ты не забывала о времени. Они тоже волшебные, поэтому должны работать точно. Крохотные стеклянные сосуды, которые скреплялись чем-то золотым, действительно напоминали песочные часы, только вместо песка в них клубились магические завитки. Эльза перевернула устройство, и магия медленно, капля за каплей, начала сочиться в нижний сосуд. – Время можно выставить разное, – сообщил Локи. – Но не рекомендую исчезать на несколько часов. Иначе, – криво улыбнулся он, – я сочту это чрезвычайным обстоятельством и отправлюсь тебя искать. – Спасибо, – только и сказала Эльза, а потом осторожно, словно боясь спугнуть, обняла мага, шепча: – Я ни за что не допущу, чтобы вы с Анной долго волновались без меня.***
Первые три погружения прошли впустую. Локи ожидал, что ему придется искать правильные и вкрадчивые слова утешения, если не для Эльзы, то для Анны точно. Но девушки держались стойко, словно и не надеялись где-то глубоко в душе, что отыщут родительский корабль с первой же попытки. Эльза плавала долго и с длительными передышками, так что тем день и завершился, что ей пришлось отложить четвертую попытку до утра. Анна и Олаф были какие-то присмиревшие, зато Кристофф взял на себя роль весельчака и балагура, что в принципе было забавно, хотя и непривычно. За ужином Кристофф рассказывал смешные случаи из детства, когда он еще не попал к троллям, а хвостом ходил за отрядом ледорубов. То, что парень помнил столько ярких подробностей, восхитило Анну до глубины души, и девушка вновь ожила, начав припоминать и свои приключения в замке. Для Локи и Эльзы было очевидно, что большую часть своих забавных промахов Кристофф сочинил буквально на ходу, но оба были ему благодарны за такую находчивость. После ужина все собрались в салоне, и Рапунцель вслух читала им недавно вышедший роман, который ей рекомендовал кто-то из многочисленных подруг. Сочинение это живописало новейшие приключения отчаянного ловкача и сказочного богача Ф. Райдера и было написано так смешно, что слушатели хохотали до слез. Локи не упустил случая дополнить повествование несколькими остроумными замечаниями, но в основном просто водил взглядом от лица к лицу, считывая чужие эмоции. Особенно его развеселил Юджин, который слушал с двойным обожанием: он явно был в восторге и от чтицы, и от содержания самой книги. Эльза же слушала с молчаливым достоинством. Вероятно, ее мысли блуждали где-то далеко от сюжета, и Локи прекрасно ее в этот момент понимал. Сегодня ей довелось спуститься туда, где никто и никогда не был. Отчасти это напоминало его собственные изыскания, когда еще в детстве Локи уходил странствовать в поисках таинственных троп между мирами или хотя бы порталов, ведущих в тот же самый мир. Это было волнительно, и страшно, и опасно. Но его торопливость объяснялась только тем, чтобы успеть вернуться домой к ужину и не попасться. Своих наставников Локи либо успешно обманывал, либо заставлял скрывать отсутствие царевича ото всех, кого это касалось. Но вот провести отца он бы не смог. Другой мотивации для шаловливого непоседы и не требовалось. И только теперь Локи понимал, что ощущает человек, который спешит подвергнуть свою жизнь риску не ради затейливого развлечения, а в надежде спасти тех, кто ему дорог. Они сидели рядом, и Эльза положила голову ему на плечо, то ли делая вид, то ли и впрямь не замечая, как Локи осторожно подпитывает ее магией. Запас ее собственной энергии был довольно велик, что внушало трикстеру осторожный оптимизм. Но он решил перестраховаться и не допустить даже самой возможности, что Эльза за следующий день (месяц, год?) исчерпает свои силы. Пришедшее утро было чуть более ясным, чем предыдущее. Он сам, Анна, Кристофф, Олаф, Юджин, Рапунцель и кое-кто из подчиненных королевы опять дружно собрались на палубе, чтобы пожелать Эльзе удачи в поисках. Потом матросы спустили на воду лодку, и пятый дух снова исчез в легких волнах. Локи без дела слонялся по палубе, изнывая от безделья и беспокойства. Сдерживать свой характер было трудно, и все-таки в этот раз трикстер и правда намеревался выполнить свое обещание и не лезть в воду без крайней нужды. Мало того, что по сравнению с пятым духом он бесполезен, так еще и эта глупейшая реакция на погружение! Пройдет ли это последствие знакомства с Бездной когда-нибудь? Увы, лечение норны обновило только его тело, но не разум. Промаявшись добрых полчаса, Локи уговорил такую же нервную Анну поиграть в карты, и та привела с собой за компанию Олафа и Рапунцель. Последней было особенно скучно, потому что ее муж вместе с Кристоффом ушел постигать мореходное искусство под чутким руководством капитана корабля. – Хоть кто-то живет моментом, – не без зависти проговорила она, косясь на оживленно болтающих мужчин, которым показывали, как правильно менять паруса. Находясь в самом центре магического круга, который провела Эльза, моряки могли делать со снастями вообще все, что угодно, так как Ветерок не позволял даже самому легкому дуновению просочиться на свою территорию. Локи собирался ответить ей что-нибудь обнадеживающее, но в виске что-то отдалось короткой резкой болью, и маг схватился за свой амулет. Извинившись, Локи бросил карты и встал из-за стола, а потом принял волшебное сообщение. – Тревога, – сообщал Гринольв, – Агмунд и ётуны заодно. Старейшина как-то узнал, что Камень Жизни ненастоящий, и пришел сюда. По запечатленному воспоминанию Локи сделал вывод, что Гринольв взял себе облик какого-то воина нортульдра, одного из людей Агмунда. Теперь старейшина стоял прямо напротив Форньота, не выказывая никакого страха. Очевидно, страстная жажда мщения затмила ему даже чувство самосохранения. Ётун держался с вежливым безразличием, позволяя смертному первому высказать все, что тот хотел. – …Не верю, что настоящий Камень Жизни уничтожен! – громогласно заявлял Агмунд. – Если у нортульдра сейчас лишь бесполезная подделка, настоящий камень должен быть у вас! – Отчего же? – невозмутимо произнес Форньот. – Наши шпионы донесли уже о возвращении королевы Эльзы; даже если она и впрямь погибла и явилась вам в образе бесплотного духа, камень следует искать у нее. – Так ли это? – бешено вращая глазами, воскликнул Агмунд. – Мои люди мне также доложили, что тролли и вы, гиганты, больше всех были заинтересованы в Камне Жизни. С чего бы мне верить, что он не у вас? – С того, что мы еще здесь? – мотнул головой Форньот, выдавая легкую веселость. Несомненно, за неловкими маневрами смертного ему наблюдать было забавно; и Локи бы разделил это чувство, не будь он сейчас так обеспокоен. – Время нашего пребывания на этой планете ограничено. Как только мы получим Камень Жизни, ноги нашей не будет в вашем мире. – Значит, у вас нет этого камня? – возликовал Агмунд, как ему казалось, хитро выведав ценную информацию. – В таком случае, предлагаю вам идеальный выход. Давайте объединим наши усилия. Старый ётун усмехнулся, уже не утаивая своего пренебрежения. – К чему нам твоя помощь, смертный воитель? – пророкотал он. – Твои силы ничтожны даже по сравнению с твоими соплеменниками, а выгоды тебе в нашем союзе никакой. Камень должен был принадлежать ётунам еще тысячу лет назад. Так скоро и будет. Если только… – пристально вглядываясь в замершее, искаженное лицо собеседника, вкрадчиво добавил ётун, – если только вождь нортульдра не ищет кое-чего другого… – Чего же, по-твоему, я ищу? – дерзко спросил человек. – Старейшина хочет отомстить той, которая сумела оставить прошлое в прошлом и повела лесной народ в будущее, – с прищуром проговорил Форньот. – Разумеется, ты не можешь принять тот факт, что чужестранка за одну ночь вознеслась в статусе до вашего божества. Но отомстить ей сам ты не можешь, и тебе нужна нейтральная сторона, которая могла бы тебя поддержать. – Гигант зрит прямо в корень дела, – с деланым почтением признал Агмунд. – Хорошо, поговорим откровенно. Да, я ищу мести. Я не верю, что мой враг, королева Эльза, действительно мертва. И что она пятый дух – тоже. Маги сковали Зачарованный лес новым соглашением, которое не позволяет всем, кто был там той ночью, воевать. Иначе на всех обрушится страшная кара. Но ётуны и правда нейтральная сторона, по крайней мере – формально. Если вы сделаете свой шаг сейчас… – Иначе говоря, притворимся, что напали на нортульдра из-за старых обид, но на самом деле поможем вождю в обмен на Камень Жизни? – вступил Форньот. – Ты складно говоришь, смертный, однако с чего ты решил, что сумеешь добыть этот камень? – Как и вы, гиганты, я на самом деле предполагаю, что Камень Жизни все еще у магов, – сказал тогда старейшина. – Я был бы доволен, если бы хотя бы моя месть Эренделлу удалась. А ваш народ обязательно получит камень, потому что маги не смогут остаться в стороне. У меня есть план. Ударим по одному-единственному месту, которое может уничтожить разом все их государство. Когда королева придет мстить, она угодит прямиком в нашу ловушку, и мы убьем ее, возвратив себе камень. – Что ж… – задумчиво произнес Форньот, почесывая подбородок. – В плане твоем много неопределенности, но он может сработать. Хорошо, смертный, ётуны помогут тебе расквитаться с Эренделлом. Потом старый ётун вдруг повернул голову, и направление его взгляда резко изменилось, пронзив Локи ощущением, будто ему заглянули прямо в душу. Вспышка – и воспоминание прервалось. Что это значит? Форньот, должно быть, почувствовал чары и обнаружил Гринольва. Он захвачен? Или поспешил скрыться? В любом случае, о юном маге думать сейчас не время. Нужно спасать Эренделл.***
Они доиграли кон, и Анна бросила игру, уже не тая своего беспокойства. Сосредоточиться на картах она в любом случае сейчас не могла, поэтому оставила Олафа занимать Рапунцель, а сама отправилась на поиски Локи. На жилой палубе его не оказалось, и девушке пришлось остановиться и подумать, куда маг мог пойти. Или откуда его может быть видно. Тогда она забралась на спардек, где Локи и обнаружился. Вид у него был обеспокоенный и мрачный. – Что случилось?! – воскликнула Анна и прижала руки ко рту. – Что-то с Эльзой? – Нет, – спустя долгую секунду отозвался Локи, и у девушки отлегло от сердца, но совсем ненадолго. – Весточку от Эльзы я получил, когда мы садились играть, и с тех пор она не выходила на связь. Но Эренделл в опасности. И Локи рассказал о том, что ему успел сообщить Гринольв до того, как его уличили или даже поймали. Анна была посвящена в историю молодого мага, пусть и не знала, например, что его оставили шпионить за возможными врагами в Зачарованном лесу. Должно быть, это применение себя оправдало больше, чем если бы Гринольву просто позволили вернуться в Эренделл и продолжить службу в другом обличии. Но Анна не могла не подумать, что такое задание, вполне возможно, стоило ему жизни… – Гринольва я отыщу позднее, если только он первый меня не найдет, – отрезал Локи в ответ на ее беспокойство. – В конце концов, он сам предложил остаться у нортульдра. Проблема в Эренделле! – Ты правда веришь, что кучка нортульдра уничтожит королевство? – расширившимися глазами уставилась на него Анна. Новость была неожиданной и оттого казалась невероятной. – Вы ведь окружили и замок, и земли вокруг, защитными чарами. Не так давно даже духи стихий не смогли полностью стереть Эренделл с лица земли, почему ты так боишься?.. – Агмунда? – докончил Локи. – Нет, это самонадеянный глупец, и я его не боюсь. Но ётуны… Они не ведают пощады и обладают сверхчеловеческой силой. А старейшина знает какое-то уязвимое место, если ударить по которому, то уничтожишь весь Эренделл разом… Что бы это могло быть? Анна пожала плечами, всем своим видом говоря, что бояться нечего, опасность пустячная… И тут ее как громом поразило. – Плотина! – вскричала она, хватая Локи за руки. – Мы совсем о ней забыли! – Символ лживого перемирия? – переспросил Локи, начиная понимать. – Тот, который Агмунд требовал разрушить до этого? – Нортульдра в свое время не смогли разрушить плотину, но если ётуны сильны, как ты говоришь, а Зачарованный лес развеял магию предыдущего соглашения, то теперь это возможно! – затараторила Анна. – Локи, плотина – это и есть погибель для Эренделла! Эльза мне сказала… это тот же самый фьорд! Наше королевство просто смоет, если они ее разрушат! Теперь Локи тоже смотрел на нее во все глаза, сжимая стремительно холодеющими пальцами ее руки. Потом резко отстранился и начал ходить и стороны в сторону, как запертый в узкой клетке волк. Анна ждала, не смея заговорить и тем самым сбить его с мысли. Потом Локи остановился и со всей силы ударил кулаком по деревянной стенке, вымещая на ней все бессильное отчаяние. – Эльза еще долго будет отсутствовать, а я не могу призвать элементарных духов, пока ее нет, – быстро проговорил он, и Анна кивнула. – В то же время, мы не можем медлить, дожидаясь ее возвращения. Ётуны передвигаются быстро и если выступят прямо сейчас… – он не договорил, и страшное продолжение просто повисло в воздухе. – Что же нам делать? – почти шепотом спросила Анна. – Я пойду туда один, – пасмурно изрек Локи. – Но кто перенесет тебя туда? – тут же спросила девушка, недоумевая. Так или иначе, для быстрого перемещения они всегда прибегали к помощи Нокка или Гейла. Сейчас оба нужны здесь. Как Локи сумеет опередить ётунов? – Я открою портал, – бесцветным голосом произнес Локи и быстрыми шагами слетел по лестнице на палубу, где было больше места. – Портал?! – поразилась Анна, все больше паникуя. – Но ты уже извлек свой Камень Жизни, ты не сможешь использовать его энергию, и вообще… ты же сам говорил Эльзе, что этот тип магии ненадежен и плохо изучен… – Ты предпочтешь потерять Эренделл? – холодно осведомился он, и возражения Анны замерли на полуслове. Она чувствовала себя ужасно: словно своими руками приносила мага в жертву ради спасения остальных. – Тогда не препятствуй мне, – отрезал он и раскинул в стороны руки, отыскивая или же создавая брешь в пространстве, которая привела бы его прямиком к плотине. Анна молча смотрела на то, как сначала смутная спираль раскручивается в воздухе и становится все ярче, а потом девушку обдало волной до странности горячего воздуха, будто Локи открыл дверь не в соседний с королевством лес, а куда-то в таинственную южную пустыню. Маг пошатнулся и на несколько шагов отступил от портала, тяжело дыша. – Послушай, – сказал он и сделал паузу, чтобы набрать воздуха. – Я сделаю все возможное, чтобы остановить ётунов. Если пропаду – надолго, может быть, даже на долгие годы, – не страшитесь. Да, – эмоционально подчеркнул он, с каким-то негодованием вглядываясь Анне в глаза. – Да, я могу уйти и надолго. Ётуны – моя ответственность, и если так будет нужно, я уведу их за собой в Ётунхейм… Что с тобой? Ты плачешь? – Анна и впрямь ощутила тонкие дорожки, которые пролегли на щеках, как шлейф после кометы. – Не надо, – Локи торопливо обнял ее и отстранился, одаривая строгим взглядом. – Не печальтесь обо мне. – Но хватит ли тебе сил, чтобы… – сбивчиво пробормотала Анна. – Ты же только что выложил столько энергии, открывая портал… – Чары на компасе Эльзы в любом случае приведут ее на корабль, – игнорируя беспокойство Анны, продолжил свою мысль Локи. – Расскажешь ей, что произошло, но не пускай ее следом за мной: к тому времени, пожалуй, это будет уже бессмысленно. Береги ее и себя тоже! – на одном дыхании докончил он и вскочил в портал, не бросив на собеседницу даже прощального взгляда. В отличие от других порталов, этот закрылся сразу же, как затворяется за человеком дверь. Анна, потрясенно смаргивая слезы, осталась стоять в одиночестве, страшась – стыдно признаться – даже не того, что они могут лишиться Эренделла, а той минуты, когда ей придется сообщить сестре, что Локи ушел и может никогда не вернуться.***
Эльза с расчетливой неспешностью разгоняла перед собой воду, продвигаясь все глубже. Теперь метафорические слова о дне Ахтохаллэн пятый дух примерил на себя в самом буквальном смысле. Но Эльза не совершит лишнего шага. Обыскать дно – да. Остаться здесь навсегда – ну уж ни за что на свете. Никогда не устающий голосок в ее голове нашептывал, что она снова нарушает клятву, данную Ахтохаллэн. Снова использует свои способности и силу духов стихий в личных целях. Волшебная река ведь не велела ей спасать родителей. Не говорила бросить все дела в королевстве и в Зачарованном лесу, лишь бы найти этот корабль. Не совершает ли Эльза вновь ошибки, ведомая только своими эмоциями и желаниями? Может ли быть так, что сейчас она где-то нужнее, чем здесь? Она покачала головой и отвела рукой выбившуюся из тугой прически прядь. Воспоминание Идуны явилось к ней как откровение. Эльза не искала этой правды, не выпытывала ее у ледяного хранилища. Значит, высшим силам угодно именно это. Нельзя сомневаться, ведь это ее только ослабит. Темная вода таинственно играла своими безжизненными струями. Борясь с течением, Эльза оставляла позади сажень за саженью, изредка отмечая пройденный путь мерцающими волшебными знаками. Выглядело это жутковато, словно девушка заставляла океан открыть бесчисленное количество глаз. Здесь, во впадине, было так холодно и мрачно, что никакая жизнь не могла бы тут зародиться или удержаться. Солнечные лучи никогда не достигали дна. Сюда не заплывали никакие морские животные. Эльза была первой, кто дерзнул нарушить ледяное уединение Темного моря, и только звание повелительницы стихий давало ей это право. Она должна это сделать уже хотя бы потому, что больше никто не в состоянии вести эти поиски. Как стайка светлячков, расплылись вокруг огоньки Бруни, подсвечивая путь. Эльза заметила продолговатые очертания чего-то черного, и ее сердце забилось чаще, но это вновь был лишь обнажившийся участок подводной скалы. Поставив на ней магическую отметину, Эльза продолжила путь. Часы, которые ей дал Локи, показывали, что у нее есть еще половина времени, отведенного на эту попытку. Что ж, она не собирается возвращаться тем же путем, что пришла. На поверхность можно всплыть где угодно, а там уж Нокк ее домчит. Один из огоньков резво вернулся к ней и замер, дожидаясь, пока королева обратит на него внимание. «Что такое, Бруни?» – тепло подумала девушка и протянула руку к огоньку. Тот отпрянул и снова рванулся куда-то вперед. «Если бы Бруни было страшно, огоньки все вернулись бы ко мне, – рассуждала Эльза. – И я не думаю, что она решила сейчас со мной поиграть, хотя со стороны, должно быть, кажется, что я вожу в догонялках». Помогая ей плыть, дух воды понес ее быстрее, и Эльза ахнула, когда перед ее глазами открылась та страшная картина, которую девушка искала. На левом боку, как усталое и больное морское животное, лежал огромный корабль. Одна его мачта была сломана и под странным углом торчала в сторону, какими-то креплениями все еще хватаясь за судно и сопротивляясь морским течениям. Паруса повисли темными лохмотьями, но стоило Эльзе подплыть ближе, и новые струи воды подхватили истерзанную ткань, словно хотели помахать гостье. Потрясенная этим жутким приветствием, Эльза первым делом оглядела борта. Они выглядели знакомо, но она все еще не была уверена. В конце концов, королева никогда не училась кораблестроению и различала свои и иностранные суда больше по гербам и флагам, чем по конструкции. Итак, ей не пришлось ждать годы, прежде чем отыскался корабль, который мог оказаться тем самым. Но чтобы проверить – нужно заплыть внутрь. Об этом Эльза предварительно не думала – вероятно, нарочно. Ведь у нее могло не достать духа, чтобы вторгнуться в личное пространство корабля-призрака, а значит – искать его тоже было бы бессмысленно. Теперь, когда он найден, отступать уже поздно. Подавив малодушное желание сбежать без оглядки, Эльза приблизилась к кораблю и задержалась на мгновение, почтительно склонив голову. Кто бы ни плыл на этом судне, они уже никогда не увидят света дня, и даже усталый путник не присядет рядом отдохнуть, на минутку поддавшись светлой печали о чьем-то безвременном конце. Единственный, кто может оказать им эту дань памяти – это пятый дух. Выждав достаточно долго, Эльза вплыла внутрь. Пробоины совпадали с теми, какие она видела на корабле-иллюзии, который принес Нокк. Знакомым казалось и все остальное: отделка, всякая утварь, предметы интерьера, статуэтки и драгоценности, лежащие на морском дне никому не нужными сокровищами. Когда-нибудь найдутся искатели приключений, которые смогут нырнуть так же глубоко, как Эльза. Если верить Локи, технический прогресс наделит людей небывалой властью. Смогут ли они с уважением отнестись к трагедиям прошлого? Или чужие несчастья их озолотят, заставляя прятать жадное торжество за лицемерным сочувствием? Предметы казались знакомыми, но могли быть на любом корабле. В конце концов, люди возят с собой одно и то же. Потом ей попалась картина. Вслед за этим – разбитое зеркало, напугавшее ее быстрым и острым, как нож, отблеском. Попалось изображение герба… И сомнений больше не осталось. Со страхом открывая каждую новую дверь, Эльза обыскала весь корабль, но так и не обнаружила родителей. Сердце ее было переполнено горечью при виде того, какой ужасный конец постиг ее соотечественников, а силы постепенно иссякали, так как она уже почти превысила то время, которое ей отвел на погружение Локи. Конечно, она продержится и чуть дольше, но нужно что-то решать. Нет ли тут других подсказок? Сколько бы она ни вглядывалась, мертвые стены корабля и хаотично разбросанные предметы не могли ей ответить. Но воспоминание о затонувшем судне, Эльза знала, теперь сохранится в Ахтохаллэн на долгие века. Да будет это последней почестью для когда-то стремительного и могучего корабля ее родителей и всех, кто на нем плыл. Чувствуя себя почти предательницей, Эльза выскользнула из корабля и чуть приподнялась над ним, вспоминая, с какой стороны она прибыла. Возвращаться надо коротким путем, по поверхности. «В глубине что-то блеснуло», – случайно отметила она. Наверное, это был один из ее огонечков, заплутавший во время поисков. Колдовство всегда было для Эльзы живым, и она не смогла бы бросить в этой безмолвной пустоте даже самый маленький осколок своей магии. Поэтому она развернулась и снова нырнула вниз. «А ведь когда я только приплыла, это место мне заслонял корпус корабля», – вдруг подумала Эльза и только потом, призвав больше светлячков, заметила стоящую на дне скульптуру. Как подношения богам, разметавшись полукругом, вокруг нее лежали всевозможные кристаллы, черепки посуды, ракушки, каких в этом море даже не водилось, и слитки серебра. Статуя казалась мраморной и изображала двух людей, молодых женщину и мужчину, горестно и нежно прижимающихся к груди друг друга. Замерев в такой же неподвижности, как и замороженные защитными чарами фигуры, Эльза в молитвенном жесте подняла руки, а потом бросилась к статуе, присоединяясь к объятиям.