Я сделаю всё ради тебя.

— Союз, можно задать тебе вопрос? — Спросил Китай, сидя на переднем пассажирском сиденьи рядом с Союзом. — Конечно. — Ты точно знаешь, куда нам ехать? — Естественно. Я помню эту дорогу спустя столько лет. Сначала Китай не понял, о чём говорит его приятель. Союз вздохнул и начал объяснять ему всё. — Помнишь тот день, когда я попросил тебя присмотреть за Украиной и его матерью? — Китаец кивнул. — В тот день я ездил туда. Ты же знаешь, что стало с моей женой в тот день? — Да. Её убили. — А ты знаешь, кто? — Китай отрицательно покачал головой. — Отец Украины. УПА. Услышанное повергло азиата в небольшой шок. — Только не говори, что он ещё живой после своего поступка… — Я не мог убить его на глазах маленького России, — Сказал СССР, не отрывая взгляд от дороги. — Он и так слишком много пережил в тот день. — Он же знает, что с РСФСР? Он знает, что это сделал УПА? — Я рассказал ему всё вчера. — И…как он? В порядке? — Он знал, что РСФСР мертва, но не знал, кто её убил. Точнее…в тот самый день он ничего не помнил из-за шокового состояния, а потом ему пришлось посещать психолога. Ну, это ты знаешь. А после, когда он принял факт смерти РСФСР и повзрослел, я сказал, что её убил именно он. А вчера вечером он узнал, как всё было на самом деле. — Ты не думаешь, что это на него повлияет? — Повлияет, я это не отрицаю, — Союз посмотрел на китайца. — Но уже не на психику. Скорее всего, на желание рваться в бой и отомстить. К тому же, он сильный и толковый парень, он понимает, что можно сделать для своей защиты. Я ещё никогда не сомневался в нём. И не буду. — Что думаешь на счёт Украины? Есть какие-то мысли о нём? — Я надеюсь, что с ним всё в порядке. Я хочу в это верить, но, зная, на что способен его отец, у меня появляются сомнения. Но нам нужно успеть. Мы должны вытащить его оттуда живым. — СССР, — В их разговор вмешался КНДР. — А какой у нас план действий? — Думаю, лучше рассказать об этом, когда мы будем на пути к нашей цели. — Но, всё же, было бы лучше, если бы узнали сейчас. — Ладно, — Союз вздохнул и остановил машину. Повернувшись к сидящим сзади, но продолжил. — Делимся на три части. Германия и Сербия сидят в машине вместе с Китаем, на случай, если кому-то из вас или же Украине понадобится помощь, ну или если понадобится подкрепление. КНДР, Армения и Канада работают с задержанием возможного войска, проще говоря, стоят на шухере или препятствуют посторонним проникнуть в дом. Я, Россия и Америка отправляются в сам дом. Есть ещё какие-то вопросы? — Да, — Сербия начал говорить. — Почему я сижу в машине? Я хочу принять участие, а не сидеть на месте. — А с чего это ты решил, что по твоей прихоти тебя выпустят из машины и отправят в бой? — Спросил США, сидящий рядом с Федерацией. — Если Союз так сказал, значит на то есть свои причины. Или ты не до конца понимаешь, кем является СССР? — Не нужно, я это прекрасно знаю. — Сербия посмотрел на Америку с отвращением. — Кто тебе дал право так разговаривать со мной? — Я должен у кого-то просить разрешение ради этого? Не зазнавайся, прошу тебя. Этим ты делаешь только хуже. Америка всё продолжал бы ругаться с Сербией, если бы не почувствовал на своей коже тепло, исходящее от ладони русского. Посмотрев на свою руку, Америка заметил лежащую на ней ладонь Федерации. Посмотрев на Россию, тот понял, что ему нужно успокоиться. — Ну, я так полагаю, всё разъяснилось и вопросов больше нет. — Коммунист снова завёл машину и продолжил маршрут до назначенного места. — Сколько нам ехать осталось, пап? — Спросил Армения у отца. — Судя по таким дорогам, то часа полтора, не меньше.