***
И если говорить о Лене, то она просто спит, не обращая внимания на время. Джесс услужливо дает ей пару часов отдыха, разгребая завалы, которые произошли после взрыва, и, конкретно эти завалы вовсе не касались камней и прочего. Завалы образовались с людьми, которые будто бы с цепи сорвались, прося встречи с главой корпорации во что бы то ни стало. Джесс успокаивает ее тем, что сможет и сама справиться, к тому же для переноса встреч и звонков не требуется великий интеллект Люторов. Лена бы обиделась, но секретарша щебетала в трубку телефона так мило и по настоящему заботилась о ней, что все переживания отошли на второй план. Поэтому она практически мгновенно после звонка засыпает. А когда же простынь комкается и забивается ей под бок, что становится неудобно лежать, Лена продирает глаза и с ужасом осознает, что умудрилась уснуть в такое время, что ей вообще несвойственно. Алекс в своей манере заботиться пишет ей комканное сообщение, в котором передает, что по каким-то там данным с Карой все хорошо, и это не может не радовать. Также Лена узнает, что Льюиса так и не удается найти, что способствует усилению мигрени после дневного сна, чему она была ой как не рада. Спустя мгновение она видит пропущенные от Кары. Перезванивает Лена практически мгновенно, желая просто услышать голос девушки и убедиться в том, что сообщения Алекс не пустой звук, а действительно стоящая информация. — Привет, — слышит Лена и на сердце сразу становиться теплее. — Лена. Женский голос на фоне практически не смущает Лену, когда она хрипло выдыхает в трубку «я люблю тебя, Кара», и от этой фразы вмиг повисает тишина, разбавляемая все тем же женским голосом. Ее должно было смутить это, но все, что ее волнует в тот момент, это то, что Кара шумно дышит в динамик и отвечает ей. — Все хорошо? — и теперь уже Лена не знает как ответить на этот вопрос. Без Кары под боком ей намного сложнее держать свои чувства в руках ровно как и открываться, рассказывая о том, что происходит у нее на душе. Диссонанс, сопровождаемый нездоровым биением ее сердца дает ей право на осечку и она долгие мгновения не отвечает, будто бы испытывая Кару сказать что-то еще. Но та тоже молчит, и Лена собирается с силами. — Мне страшно, — признается она, слыша, как Кара на том конце провода судорожно выдыхает. Она понимает, что Кара куда-то идет, когда звук ее голоса несколько искажается в такт шагам, хмурится, желая спросить, чем занимается Кара, но это оказывается ненужным. — Извини, Вероника трещит без умолку, я ушла на балкон. И правда, Лена слышит на фоне щебет птиц и шум улиц, а после ее сознание заполняет тихий голос Кары Дэнверс, который она обожает. — Мы справимся, — и Лена кивает, потому что это правда: они всегда справляются даже с такими вещами, при виде которых хочется просто опустить руки. — Я всегда буду рядом, и хоть сейчас я здесь, я все равно буду заботиться о тебе и делать все, что в моих силах для того, чтобы человек, люди, что сделали тебе больно, поплатились за то, а ты больше никогда не оказывалась перед смертельной опасностью лицом к лицу. Лена чувствует теплые дорожки слез на своих щеках и не торопиться их смахнуть, полюбив это чувство защищенности и слабости, которое она, увы, за свою жизнь испытала слишком мало. Она улыбается, безгранично доверяя Каре и всему, что она скажет. И она еще не знает, что где-то там, в соседней от Кары комнате, Вероника задыхается в смертельном приступе, изнемогая от желания выпустить бурлящий поток энергии в небеса.День десятый. Неделя вторая
19 ноября 2021 г. в 16:11
Вероника ведет ее к очередной высотке с кучей застекленных балконов под отдающий голубизной навес. Туда бьют лучи солнца и, кажется, будто этот псевдонавес здесь лишь для богатых дамочек, привыкших и в дождь, и в снег ходить в темных очках. Кара уже с чемоданами, и выглядит нелепо рядом с разглагольствующей Вероникой, но не придает этому значения, вместо этого просто кладет свои вещи рядом со скамейкой, на которую секунду спустя опускается сама. Вероника следует ее примеру, и повисает недолгая пауза, которую решается развеять Кара.
— Итак, — говорит она, складывая руки в замок. — Ты хотела поговорить?
— А ты торопишься домой? — задает встречный вопрос Вероника, и Кара отвечает ей тяжелым и уставшим взглядом. — К Лене?
Она не привыкла доверять кому-то, кто не является ее родственником, но все равно признается, тяжело вздохнув и опустив голову на грудь.
— Из-за этого расследования я забыла о важном. Как бы я не хотела догнать Алекс, Лену и прочих в начинаниях, я не готова терять кого-то из них из-за работы. Я хочу вернуться домой и провести время с родными.
Вероника кивает, отводя взгляд в сторону.
— А если я скажу, что мой брат, тот самый негодник, который по твоей милости чуть не полетел с крыши, убил наших родителей и пытается убить твою ненаглядную?
Кара чувствует, как на затылке волосы встали дыбом. Она медленно поворачивается в сторону Вероники, щурясь не от солнца, а от миллиона мыслей, что снуют у нее в голове, а потом резко встает с места, переворачивая лавку, выкорчевывая ту из асфальта. Вероника успевает встать до того, как оказывается опрокинутой назад, но все равно почти не может устоять на ногах и приседает. Кара тут же подлетает к ней, не обращая внимания на пару женщин в леопарде, которые с интересом наблюдают за ними, и поднимает Веронику за лацканы. Та болтает в воздухе ногами, чиркая землю носком обуви, и что-то хрипит.
— Ты тоже в этом замешана, да? — рычит Кара ей в лицо, брызгая слюной.
Вероника сжимается, а после ее руки безвольно опускаются вдоль туловища, когда она понимает, что бороться не имеет смысла. Кара может просто выбросить ее в стратосферу, а потом поймать где-то в миллиметре от земли — ей ничего не стоит.
— Конечно замешана, — продолжает Кара, приближаясь. — С чего бы тебе это говорить?
Вероника произносит что-то непереводимое. Кара хмурится, ослабевая хватку. Теперь девушка может дотронуться пятками до земли, и тут же заваливается назад. Кара ловит ее, сжав руку так сильно, что почти сразу же начинают прорисовываться синяки. Смотрит еще так зло, устрашающе, что Вероника готова поверить во все, что скажут уста Супергерл, лишь бы это кончилось. Она не могла и подумать, что Кара способна на такое, но почти сразу же становиться спокойнее: перед ней не человек, а существо с другой планеты, почти Бог. Взгляд тут же стекленеет, но неожиданно Кара успокаивается, отходя на шаг. Поза все еще напряженная, предупреждающая, но такого уровня угрозы Вероника уже не чувствует.
— Объяснения, — цедит уже Супергерл, и Вероника не может не подчиниться.
— Джесси всегда хотел быть первым, — хрипит она, сглатывая слюну. — Поэтому, когда родители привели меня из детского дома он сразу же воспринял нас как своих врагов. Возможно отношение ко мне было более чем лояльным, возможно, он любил меня своей странной любовью, но, Кара, он ненавидел их всей своей душой, а когда я узнала, что он имел связи с Льюисом, все встало на свои места.
— Связи? — переспрашивает Кара, сводя брови на переносице.
Вероника трет запястье и кивает.
— Они встречались какое-то время, а после просто поддерживали общение, — объясняет Вероника.
Кара может прочитать в глазах Вероники страх за свою жизнь, но не за жизнь своего брата, и это открытие подстегивает ее не доверять девушке еще немного, давая шанс той объясниться.
— Почему ты решила вдруг рассказать мне все это?
— Мне претит мысль, что единственного супергероя на Земле убьет какой-то дурак с кучей непроработанных травм.
Кара хочет возмутиться, потому что, как бы часто она не встречалась с криптонитом, добыть его было не так уж просто, что значит ее жизнь продлится еще немного. Маловероятно, что у Льюиса и Джесси были запасы криптонита, о которых никто не знал. Но следующие слова Вероники действуют как холодный душ.
— Примерно год назад я попала на операционный стол, и по стечению обстоятельств кровь Джесси совпала с моей. Так вышло, что в тот день он отдал не только свою кровь, но и еще кое-что.
Кара вздергивает брови, когда Вероника задирает рукава своей рубашки. По жесту девушки она снимает свои очки, вглядываясь в запястья рентгеновским зрением. И только сейчас она видит, что вместе с кровью по венам течет…
— Это криптонит, — не вопрос, а больше утверждение, несущее в себе не столько тяжесть того, что в теле обычного человека запрещенный и опасный компонент, сколько тот факт, кто именно сделал это с Вероникой и для чего. — Ради того, чтобы убить меня?
Вероника просто кивает, не в состоянии подобрать слова. Кара хмурится, настороженно, с некой опаской осматривая собеседницу. Теперь уже совершенно под другим углом, как нечто опасное и угрожающее не только ее жизни, но и жизни подобных ей.
— И как ощущения? — спрашивает Кара, и это все, что может прийти ей в голову.
Вероника издает глухой смешок.
— Постоянная мигрень и тошнота, которая проходит, когда я пью, — отвечает та, улыбнувшись. — Не самый приятный факт, но я не жалуюсь. А ты как?
Вопрошающая физиономия Кары сподвигает Веронику продолжить.
— По сути, я должна была тебя травить каждую нашу встречу, — и предвидя очередной выброс неземной ярости, она пятится назад и поднимает руку. — Заметь, я этого не делала. Ты мне понравилась, и убивать тебя я не хотела изначально.
Кара не может вспомнить, когда в обществе Вероники ей становилось нехорошо. И этот факт стал тем самым отрезвляющим душем, в котором она так нуждалась дабы мыслить здраво. Таким образом, Тодд действительно была настроена дружелюбно, но что тогда сподвигло девушку отнестить к пришельцу с тако трепетной заботой? Кара смотрит на Вероники прищурившись, изучая, и на самом деле то, что она видит, не совсем ей нравится.
— Почему? — только и спрашивает она, надеясь, что на этот вопрос у Вероники как всегда найдется ответ.
Но та лишь качает головой в ответ, предубеждая Кару в том, что мечты не реальны.
Вероника путает ей все карты: снова. Кара виновато улыбается, когда приходит в свой отель с вещами и жалобно просит ту самую комнату, из которой выселилась несколько часов назад. Ей терпеливо объясняют, что та комната уже забронирована, и Вероника, все это время маячащая за ее спиной оказывается как нельзя кстати своим предложением пожить у нее. У Кары в голове лишь одна мысль: держи друзей близко, а врагов еще ближе.
Не то чтобы она считает Веронику своим врагом, но…
— Твой братец намеревался подорвать тебя? — десятый раз переспрашивает Кара, цедя сок.
Вероника молчаливо кивает, вертя пульт от телевизора, который, не будем таить, Кара просканировала вдоль и поперек на предмет чего-то необычного (например детонатора). Но пока что это устройство вполне успешно прибавляло звук попсы из колонок, потому страх за свою и Вероники жизни несколько поутих. Пока что.
Лена не берет трубку два раза, и Кара считает, что та все еще сердится, потому что, ну, да, она заслужила и теперь отчетливо это понимает. Она просто надеется, что Лена простит ее, узнав, что Кара в который раз спасла мир или какую-то его часть от умалишенных мстителей.