Не все шпионы носят маски

      Меньше всего скауту хотелось, чтобы с ним носились как годовалым ребёнком две коренастые и насквозь пропахшие потом и сигаретами няньки. Что снайпер, что солдат, оба одинаково пропускали его слова сквозь призму непонимания, полагая, что парнишка пребывает или в шоке, или в галлюцинациях. Силой они запихали его в грузовик, пока скаут брыкался, толкался и всячески давал понять, что ему не нужна ничья помощь. Хотя минимальный покой для настрадавшейся руки или банальная поддержка для того, чтобы влезть в грузовик и умоститься между своими горе спасителями были бы очень кстати.       Уже по пути на базу, Питер осознал всю навалившуюся на него усталость и боль, казалось, во всём теле. Откинувшись в кресле настолько, насколько это было возможно, он выдохнул, сам того не осознавая издав болезненный стон. Солдат, вцепившийся в руль как в спасательный круг, едва вздрогнул, искоса посмотрев на скаута. Снайпер повернулся к настрадавшемуся парню, похлопывая его по щекам и возвращая его шаткое сознание обратно. — Не отключайся, приятель. Скоро привезём тебя к доку и тебя подлатают, — в ответ скауту даже не хватило сил, чтобы нормально отмахнуться от надоедливых ладоней Майка.       Он лишь что-то едва внятно пробубнил, пытаясь выдавить из себя то ли «отстань», то ли «пошел ты в зад». Тупая, острая, жгущая, казалось бы все возможные виды боли скрутили его живот, руку и всё тело в целом, пока ноги гудели от усталости, а мозг плыл от навалившихся болезненных ощущений. — Прям так хреново? — подал голос солдат, разворачивая грузовик и заезжая в гараж. — Мгм, — только и мог ответить парень.       Льюис выглядел виноватым. Скаут уже знал, что именно служило причиной навалившегося на него чувства вины и от того помимо боли его переполняли ещё и злость пополам с негодованием. «Это всё ты» — так и хотел выдать ему прямо в лицо скаут, однако лишь молчал, настойчиво отказываясь от протянутой ему руки солдата, предпочитая использовать плече снайпера по пути в лазарет. «Мало того, что мне руку сломал, так ещё и прикидывается, что это не он, пидрила» — сверля взглядом идущего впереди Льюиса, скаут всё ещё представлял этот белёсый шрам на его ухе в форме полумесяца. Раньше этого у него не было, и Скаут был готов поклясться, что именно сегодня, когда спаю красных перепало получить от него укус в точно такое же место, шрам вдруг появился. Ещё в прошлый раз, когда раздатчик залечивал ему его собственные ноги после многочисленных колючек, осколков стекла и содранной в попытке убежать кожи, он заметил, что зажившие участки заметно светлее. Раны же посерьёзнее, вроде пулевого ранения или порезов от скальпеля и вовсе оставили после себя едва заметные розоватые шрамы. Такие же едва заметные как тот, от укуса на ухе этого предателя или самозванца, или… Пидрилы. Скаут пока не определился, но был уверен, что обязательно вернёт ему должок и придумает подходящее прозвище.       Двери лазарета звонко скрипнули и вся троица столпилась на входе погруженного во мрак помещения, пропитанного насквозь запахами лекарств и хлорки. Медика не было и в помине. — Так, салаги, вы пока подождите здесь, а я разбужу дока, — избегая зрительного контакта со скаутом, солдат нырнул во тьму, уходя за загородку к соседней открытой комнате, где тот час вспыхнул свет и раздался короткий стук.       Снайпер решил не стоять без дела, выдвинув скауту стул, на который парень тот час обессиленно рухнул. Пытаясь включить освещение и в этой комнате, Майк начал шарить вдоль стен, но всё никак не мог найти искомый переключатель, тихо матеря чертову темноту. Вымотанный мальчишка даже смешливо хмыкнул, наблюдая, как в попытке раздобыть хоть какого-нибудь света, стрелок с зажигалкой в руке заглядывает за шкаф. — Там надо за шнурок дернуть, — подсказал ему Пит, здоровой рукой указывая на свисающий с потолка светильник.       Майк не сразу сообразил. — Вон там, — ткнув пальцем и посмотрев в нужную сторону, скаут наконец добился понимания Майка, который в свою очередь неловко почесал затылок. — Да кто ж так делает то… — Эт наверное нашего инжи спросить надо. — А, логично. — Вот завтра и спросишь, — парень позволил себе съязвить, видя как в улыбке стрелок обнажает зубы. — Не, — он добродушно посмеялся в ответ, — обойдусь.       Из соседней комнаты, в след за понурым солдатом, едва перебирая ноги вышел и их эскулап. Врач зевал и на ходу натягивал свой белоснежный халат, явно не ожидая посетителей в такой час. Растрепанные белоснежные волосы небрежно обрамляли высокий лоб и даже под светом ламп переливались платиной. Расслабленный и сонный, так он выглядел куда приятнее. Однако стоило ему близоруко щурясь надеть очки и увидеть своего внезапного пациента, как на его лицо вернулась вся его прежняя строгость и напряжение. — Mein Gott, что с тобой случилось? — мгновение и он оказался вплотную рядом со скаутом, осматривая его синяки и ссадины, с ужасом обнаружив, в каком состоянии его рука, — а это что? Как ты?..       Перелом был ему знаком. В таком месте, да ещё и под таким углом ломал обычно один и тот же человек, единственный на ближайшие тысячи километров знающий настолько изощренные приёмы. Медик осторожно коснулся настрадавшейся руки, пытаясь вправить кость, однако прекратил попытки тот час, как только Питер болезненно взвыл, дернувшись всем телом. — Heinri hat das gemacht? (1) — внезапно Медик перешел на свой родной язык, что тем не менее не мешало скауту выцепить из его речи уже знакомое имя. — Jawohl. Das ist seine Handschrift, (2) — и к удивлению, как снайпера, так и самого Питера, солдат непринужденно ответил ему на том же языке, — Ich weiß nicht, wie es passiert ist… (3) — Du bist hoffnungslos. Wir sind beide hoffnungslos, (4) — врач прервал его, устало потирая переносицу, — позови Феску. Тут я один не справлюсь.       Коротко кивнув, Льюис выбежал прочь из лазарета, провожаемый недоумевающими взглядами своих друзей. Скаут даже проснулся от неожиданности, хоть для себя он довольно быстро объяснил откуда ноги растут. Ясное дело, что он на немецком так просто балакает, ему ведь не в первой кем-то притворяться, вот он и выучил все возможные языки. На скаута накатило раздражение как раз в тот момент, когда более удивленный снайпер обратился к нему, ткнув пальцем в сторону двери за которой скрылся солдат. — Ты знал, что он знает немецкий? — Блять, нет, откуда? — рыкнув ему в ответ, Пит ощутил как начинают сдавать и без того расшатанные нервы. — Нет, приятель, я ничего плохого не хочу сказать, напротив, эм… — Вынужден извиниться, kameraden, порой спросонья я совершенно путаюсь в языках, — глядя на врача, Скаут тут же осознал, что тот врёт как дышит, — мне крайне повезло, что некоторые наши знают немецкий. — Ну, вы то понятно, док, — Снайпер всё ещё не верил происходящему, — но Льюис, он же… От него такого я не ожидал.       Сказанное на сей раз было наполнено восхищением больше, чем удивлением. Стрелок словно гордился дружбой с таким как Льюис. Ещё бы, сильный, с приятной внешностью и тёплым голосом, добрым нравом и дружелюбным характером, теперь ещё и полиглот. «А ещё лжец и пидрила» — не успокаивался в мыслях скаут. Раздражение в принципе стало неумолимо нарастать вместе с нестерпимой уже болью. От внезапного приступа, скаут сложился пополам, заскулив от заполнившей его нутро агонии. Что-то с ним было совсем не так. — В чем дело? Болит где-то ещё? — обеспокоенный Медик принялся укладывать совсем ослабшего скаута на кушетку, пока тот окончательно не начал отключаться, — Где? — Живот… Угх, там будто бы… Будто бы всё перемешалось. Задирая майку парня, эскулап вдруг побледнел больше обычного, что не мог не заметить снайпер. Хотя больше чем реакция Рудольфа его беспокоило само состояние скаута. На впалом животе не оказалось ни одного свободного от гематом и синевы участка кожи и даже ничего не понимающему Майку было понятно, что дело плохо. Невольно Медик потянулся к нависающему над кушеткой медигану, однако он остановился, не смея включать чудо-машину. — Heinri hat das gemacht? (5) — он попытался было прощупать внутренние органы на целостность, однако парень утробно взвыл, сворачиваясь калачиком. — Д-док, мы не понимаем вас, — взволнованному снайперу он не ответил, словно превратившись в ледяную статую, — Сделайте что-нибудь, он же сейчас помрёт. — Да не Шпион это, успокойся, — слова Скаута вернули врача к реальности, отчего тот вздрогнул, — Это те ублюдки из города, они, угх, — Питер откровенно корчился в муках, когда Рудольф наконец сдвинулся с места, начиная набирать в шприцы из разномастных мензурок и ампул лекарства и обезболивающее. — Парень, — Стрелок беспомощно наблюдал за тем, как врач пытается сделать хоть что-то, при этом совершенно не понимая, почему он не включает эту их волшебную машину исцеления. — А этот пидрила, — скаут уязвленно зашипел, когда Медик второпях не попал в вену, снова и снова прокалывая иглой сгиб его руки, — Он меня вроде как вывез, да вот только… Блять, Док, мне больно… Скаут уже почти плакал, не в силах терпеть ненавистную боль. Он когда-то ломал руку, получал пулю, совсем недавно при том не одну и ему даже намеренно раздрабливали один палец, однако так больно, как сейчас, ему ещё никогда не было. Он честно старался быть мужиком и держать серьёзную мину, однако у всего есть предел, а Медик не делал лучше. До этого серьёзный и холодный на вид врач совершенно потерялся и не знал, как ему быть. Двери лазарета распахнулись. — Руди, liebling, что случилось? Ты представить не можешь, за кем я только что подглядывала. Как ты думаешь, кто из наших бродяг откровенно увлекается… — женщина в феске похоже не сразу заприметила присутствующих и словно даже не обращала внимание на корчащегося в муках скаута. — Adela, hilf mir, — Медик перебил её непохожим на самого себя голосом, дрожащим и растерянным, в четных попытках стараясь попасть иглой в несчастную вену, — Er hat inneres Blut und sein Arm ist gebrochen. Henry brach es an mehreren Stellen. (6) В отличие от Медика, Шпионка не медлила, на ходу снимая тёмные очки и феску, небрежно бросая их на письменный стол и тут же надевая перчатки. Её движения были отточены, а посеревший с годами взгляд не выражал и капли волнения, словно для нее происходящее было обычным делом. Тут же игла с первого раза вошла под кожу, попадая в настрадавшуюся вену и медик, до этого мечущийся по лазарету, послушно приносил нужные ей растворы и инструменты. — Вы двое, — не отвлекаясь от Скаута, она обратилась к Снайперу и стоящему в проходе Солдату, — выметайтесь отсюда, живо. Полный уверенности голос потерял всякую насмешливость и впервые за недолгое время знакомства казался по-настоящему живым. Она словно занималась тем, что получалось у нее лучше всего. — Rudolph, du wirst meine Augen sein. Bereiten Sie Ihr Infusionsset und Blut vor, (7) — Медик тот час отзывался, удаляясь в соседнюю комнату, когда скаут обнаружил, что живот ему всё же прощупывают, вот только… Не так больно. — Мисс Эф, — слабо выдавил из себя Скаут, видя напоследок, как женщина пристраивает к его лицу маску с подачей какого-то газа. — Тшшш, lapin, лучше посчитай-ка до десяти. — Вслух? — Да-да, начинай. — Раз, д-ва, — проваливаясь в сон, парень словно растворился в густой темноте, совершенно теряя любые свои мысли, эмоции и наконец исчезнувшую вместе с ним боль.

***

      Размеренно шагая туда и обратно по коридору, Солдат был глубоко погружен в свои мысли. Снайпер был тут же, подпирая спиной стену, он жевал зажатую в губах незажженную сигарету. Его Льюис тихо вывел из лазарета почти под руку, настойчиво потянув за плечо. — Думаю, — из раздумий его вырвал командный голос Янки, который остановился прямо подле него, — Раз они за него уже взялись, значит всё будет нормально. — Ты уверен? — Так точно, камрад, — он вдруг повеселел, всем своим видом старательно внушая оптимизм, — Тем более, что они там уже почти четверть часа колдуют, значит всё точно согласно регламенту. — Ты точно уверен? — стрелок наклонил голову на бок, пытаясь понять, откуда такие перемены в настроении. — Отставить сомнения, салага, — он улыбнулся, обнажая поистине голливудскую белоснежную улыбку, от чего у Снайпера сложилось впечатление, что его пытаются обвести вокруг пальца, — Надо взять себя в руки и привести в порядок после такого напряженного дня. — Тоже верно, но… — Я сказал отставить, — он немного повысил голос. — Ладно-ладно, — Майк капитулировал, подняв перед собой руки, — Ты сам то в порядке? — Как никогда отлично. — Ну да? — Так точно.       Снайпер не верил ему. Вся эта показная уверенность выдавала с головой его попытку скрыть свои эмоции. Однако эту маску снять было фактически невозможно. По крайней мере он был в этом уверен. — Ладно, хер с тобой. Лично я собираюсь принять душ и возможно пойти спать. Ну, может ещё раз сюда зайду напоследок, может к тому моменту они уже закончат. — Так держать. Как говорится, в здоровом теле - здоровый дух. Мне тоже надо смыть соль с морды и вытряхнуть песок из портков, не то ещё немного и я превращусь в сраное перекати-поле.       Искоса глянув на успокоившегося было Солдата, Майк пожал плечами и наконец направился к душевым, где было ожидаемо безлюдно. Четыре утра, побудка ожидается ближе к семи и стрелку казалось, что у него вагон времени в запасе. Он не спешил сходу идти в душевые, сначала прихватив себе чистые полотенца и решив смыть с лица налипшую за день пыль. Набирая в ладони ледяную воду, он окунул в неё лицо несколько раз, напоследок смочив остатками воды на ладонях волосы, пальцами зачесывая их назад. Получалось скверно, всё же шевелюра его не отличалась особой послушностью и лоском. Жидкие коротко остриженные волосы неизменно торчали в разные стороны, всякий раз приминаясь под шляпой. На Снайпера из зеркала смотрел уставший за день мужчина, потрепанный за свою недолгую жизнь самым разным дерьмом. Проведя по подбородку и щекам пальцами, Майк задумался о том, что ему стоит побриться. Колючая щетина уже начинала постепенно превращаться в бородку и это только сильнее его старило. Он не выглядел на свой возраст, что особо его и не волновало. То ли дело Солдат… Не теряя времени, тот быстро разделся, оставшись в чем мать родила и этим неплохо выбивал из колеи и без того вымотанного Майка. Тут было на что посмотреть, тем более если учитывать вкусы самого стрелка. У него так и чесались руки взять альбом и запечатлеть как можно больше изгибов его в меру упитанного, но при этом мускулистого тела, то как небрежно лежали его шелковистые светлые волосы и с каким желанием могут смотреть эти глубокие голубые глаза... Снайпер тряхнул головой, отгоняя от себя наваждение. Не хватало ещё ему оказаться со стояком в одной душевой с НИМ. Майк снова открыл холодную воду, подставляя голову под пузырящуюся струю, а мысли как на зло снова и снова возвращали его обратно на чердак.       Когда они ввалились туда, то по дороге уже прикончили одну из прикупленных бутылок виски, а потому были навеселе и особо не обращали внимания на духоту. Снайпер и вовсе даже не заметил разницы, он привык прятаться в укромных местах, где в зной его точно не будут искать. Проживая всю жизнь в духоте и без удобств, он сумел адаптироваться, чего не скажешь о Льюисе. Поначалу он даже не подавал виду, настойчиво выискивая то самое место, о котором рассказывал Майку по дороге сюда, однако в итоге сдался, стягивая с себя сначала бледно-голубой китель, а после и промокшую насквозь майку, как раз к тому моменту, как они нашли прореху в крыше. В этой части восточного крыла никто не жил и внизу оставались складские помещения и кладовые с уймой ящиков и инвентаря. Во время последнего сезона дождей поднялся такой ветер, что часть шифера раскидало по всей прилегающей местности, оставив эту внушительную дыру, сквозь которую отлично было видно звездное небо и бесконечный горизонт. Солдат, обнаруживший это место, притащил сюда старый матрас и время от времени мог позволить себе, оставшись наедине с собой, напиться вусмерть тем, что обычно было разрешено распивать только в баре. Ещё ни разу его не застукали, по крайней мере напрямую ему об этом никто не говорил. Развалившись на промявшимся матрасе, они смотрели на звезды, курили и время от времени пригубливали из оставшихся двух бутылок. — О, вон там Лира, — чтобы точнее указать на найденное среди тысяч звезд созвездие, Снайпер придвинулся к Льюису, вплотную прижимаясь к нему виском и пальцем тыча в небо. — Если ч’стно, то я не вижу, — язык у Солдата заплетался и было понятно, что по нему алкоголь ударил гораздо сильнее, чем по стрелку. — Приятель, ну вон там же, — он снова указал на искомые сияющие в небе точки, пока его друг щурился в попытках разобрать на какие именно указывает ему Майк. — А, п’годь… Вон те, которые, — вторя ему, Солдат начал поочередно находить части созвездия, радуясь как ребёнок, — Раз, два, три, четыре, они как бы как к’робочка и от них пятая там, ну, как хвост. — Ага, именно они, — довольный результатом, Снайпер улыбался, затягиваясь скрученным в потёмках косяком.       Алкоголь закончился и теперь он пытался догнаться своими силами. — Потрясающе… Но ведь вапще не похоже, — Солдат был удивительно расслаблен и периодически даже менялся в голосе, словно забывая про собственную выправку.       Эта его часть нравилась Майку даже больше. Не понятно было только, алкоголь ли так меняет его, либо выставленные до этого рамки рушатся одна за другой обнажая его настоящего. По крайней мере Снайпер надеялся на второе. Таким он оказался намного мягче и спокойнее, одни только расправленные плечи и внезапно плавные жесты чего только стоили. И снайпер бессовестно любовался им, пользуясь тем, что большую часть времени Льюис неотрывно смотрел на звёзды. — Ну, не я им названия давал, так что… Да, местами фиг поймешь, почему их так назвали, — он уронил неловкий смешок, — знаешь, а вот та, которая как хвостик по ярче — это Вега. — Ну надо же. — Ага, — стрелок кивнул в ответ, снова выискивая что-то и тут же указывая, — Над ней Лебедь, а под ней Геркулес. — П’дожди, не торопись, — Солдат основательно был настроен их найти и опознать, — Я ведь не такой зоркий, как ты. — А, тут не зоркость важна, а внимательность, — он сложил на груди руки, разглядывая небо, — Я тоже когда-то их не знал, так что ты быстро смекнёшь что к чему. — Гм, — Льюис внезапно повернулся к нему, задумчиво заглядывая в глаза. — Что? — под таким пристальным взглядом стрелок ощущал себя едва ли не в эпицентре вселенной.       Пушистые светлые ресницы, затуманенные опьянением голубые глаза, он был… Даже чересчур красив для обычно грубого солдафона, летающего на ракетах и несущего неприятности всем повстречавшимся. Ненароком Снайпер поймал себя на желании коснуться этого лица, почувствовать реально ли всё это. Однако ещё пока трезвая часть его сознания совершенно точно говорила ему: «Ты пожалеешь о разрушенной дружбе, если сделаешь это» — заставляя отгонять назойливое желание куда подальше. — Кто же тебя научил? — солдат перевернулся, поворачиваясь к нему всем корпусом. Майк был даже раздосадован, ведь теперь не получится так нагло на него попялиться. — Да, брат мой. — У тебя есть брат? — откуда эта заинтересованность? — Был… — Ох. Извини, я не хотел… — Да нет, всё нормально. Это было очень давно, хотя и не отменяет того, что я, — он тяжело вздохнул, выуживая из нагрудного кармана бумажник, — Скучаю.       В темноте было крайне тяжело что-либо разобрать, однако Майк достал наконец памятное фото, на котором можно было разобрать едва различимые силуэты людей. Солдат, не долго думая, чиркнул зажигалкой, озаряя картинку из прошлого и давая разглядеть троих мальчишек разного возраста. Самому младшему тут было около пяти лет, среднему примерно десять, а старшему, судя по всему уже было где-то шестнадцать. — Ни за что не угадаешь где я, — однако Солдат уверенно ткнул пальцем в скромно улыбавшегося среднего юнца, присевшего на корточки рядом с младшим и удерживающего в руках молодого гуся. — Только у тебя могут быть такие непослушные макароны, — словно подтверждая свои слова, Льюис потянулся и провел пальцами по коротко остриженным волосам, ероша их и задерживая руку дольше чем это было нужно. — Бинго.       Снайпер замялся, чувствуя себя невероятно неловко, прежде чем блондин наконец убрал руку, туша зажигалку и переворачиваясь обратно на спину. Он потер глаза, выгибаясь и потягиваясь, от чего снайпер пожалел, что не может видеть этого при нормальном освещении. Его глаза ещё не привыкли к темноте после слабого огонька зажигалки, что ещё больше удручало настрой. — Не угостишь? — прекратив нежиться, Солдат кивнул на почти докуренный косяк снайпера, на что тот отрицательно мотнул головой. — Неа. — Почему же? — Потому, что я жадный, — Льюис прыснул смехом в ответ, — а ещё тебе на сегодня хватит, ты и так едва шевелишься. — Я ведь и отобрать могу. — И как ты это сделаешь? — стрелок дернул бровью, сжимая самокрутку в губах. — Друг мой, — он смотрел на него с азартом, словно ожидал начала какой-то игры, — Есть множество способов взять то, что хочется. — Да ну? — словно принимая негласные правила, Майк с осторожностью проследил за тем, как к нему тянется непривычно изящная рука Солли.       Опережая любые его попытки отобрать заветный косяк, Снайпер глубоко затянулся, втягивая в себя остатки горького дыма вплоть до тех пор, пока тот не погас, оставляя Льюиса ни с чем.       Майк чувствовал себя победителем. Не было способа отобрать уже скуренный косяк, по крайней мере он сам был в этом уверен до тех пор, пока его лицо не оказалось во внезапно нежных руках оседлавшего его Льюиса, что спустя мгновение коснулся его губ своими, настойчиво раздвигая их языком и утягивая в долгий влажный поцелуй. Майк сдался мгновенно, даже не смея задерживать дыхание. Он смог лишь приподняться на локтях, навстречу к жаркой ласке, пока Льюис настойчиво и самозабвенно целовал его, дразня и лаская его язык своим, игриво покусывая губы, под конец оставляя короткий поцелуй, словно ставя печать. Он отстранился, победно глядя на разомлевшего стрелка, получив заветную дозу веселящего дыма.       Не долго думая, Снайпер поднялся выше, садясь и приближаясь, чтобы получить ещё. Он не стремился увлечь его в ещё более головокружительный поцелуй, лишь мягко касаясь его губ своими, пальцами зарываясь в шелковистые волосы, убирая их с лица и зачесывая назад. Он прервался, едва отстранившись, чтобы посмотреть на него в свете звёзд. — Потрясающе… - едва прошелестел стрелок, вновь сокращая расстояние между ними.       Снова поцелуи, мягкие, нежные, они оба не смели торопится, наслаждаясь каждым мгновением и ощущая, как вселенная вращается вокруг лишь их двоих. Снайпер старался запомнить каждую деталь, он оглаживал его мускулистую широкую спину, пальцами очерчивая рельеф мышц и чувствуя, как собираются с бархатистой кожи капельки пота, целовал его лицо, скользил губами по подбородку и шее, оставляя за собой дорожку из влажных поцелуев и легких укусов, от которых Солли жадно глотал спертый воздух. Льюис же действовал куда решительнее, настойчиво и требовательно прижимаясь к Майку, опуская руки на его пах, поглаживая и едва ощутимо сжимая. Стрелок выдохнул в его губы глухой стон, расценивая это как приглашение. Шершавые ладони тот час заскользили на крепкие бедра, оглаживая, смещаясь к низу живота, надавливая, а после ещё ниже к ширинке...       Солдат тихо ахнул, прерывая поцелуй, когда стрелок расстегнул замок его брюк, приспуская и сминая горячую плоть сквозь тонкую ткань белья. Он отстранился, чуть откидываясь назад и позволяя Майку покрыть его шею и ключицы россыпью нежных поцелуев, прежде чем тихо застонать от размеренного движения сомкнувшихся вокруг его достоинства пальцев.       Было ли дело в алкоголе или кайфе, но блондин и не заметил, как постепенно Снайпер заставил его лечь на спину, умостившись между его ног. Свободной рукой, Майк огладил его подбородок и скулы, проводя большим пальцем по губам, раздвигая их и касаясь кончика влажного языка. Его поняли без слов, послушно обхватывая палец губами и посасывая. Откровенно наслаждаясь такой горячей картиной, Майк пожалел, что не может зарисовать это прямо сейчас. Он убрал руку с уже разгоряченного члена Солли, ловя при этом его нетерпеливый взгляд. Стрелок щедро смочил ладонь слюной, облизывая её, не смея при этом отводить взгляда. На сей раз Майк не церемонясь огладил головку влажными пальцами, собирая предсемя и смешивая со слюной. Льюис рвано выдохнул, роняя жадный стон и поддаваясь навстречу в такт ритмично двигающейся руке. Вцепившись в старый матрас пальцами, Льюис выгибался и стонал под то ускоряющимися, то замедляющимися ласками и осмелевшими поцелуями. Он был готов поклясться, что на утро у него на шее будет россыпь засосов и следов от укусов, хотя сейчас на это было совершенно плевать.        Снайпер снова ускорился, навалившись сверху и теребя его соски свободной рукой, вырывая из его груди стоны, которые Льюис сам же заглушал, закрывая свой рот ладонью. Нельзя, чтобы кто-то услышал.       Словно читая его мысли, стрелок тихо шепнул ему на ухо, уткнувшись носом во взмокший висок. — Тише-тише, — цепкий укус за мочку с последовавшим прикосновением губ заставили его снова тихо и приглушенно застонать в собственную ладонь, — Молодец, ты заслужил награду.       Отодвинувшись, снайпер быстро сместился ниже, хищно облизнувшись и сомкнув на нём губы, ласково обводя головку влажным языком и ускоряя темп. Огладив непослушные волосы стрелка, Льюис утробно застонал, прижимая его к себе и выгибаясь дугой от нахлынувшей на него эйфории. Он обмяк, блаженно выдыхая, пока Снайпер поднимался к нему обратно, утирая остатки семени с губ.       Нависнув сверху, Майк запустил руку себе в штаны, начиная быстро и без прелюдий ласкать себя, глядя на тающего под ним Солдата. Льюис даже не сразу заметил подвоха, вдруг осознавая, что заканчивает снайпер уже своими силами. — Подожди, — ещё лишь приходя в себя, Солли начал было ласкать его в такт с его собственной рукой, когда Снайпер придвинулся к нему, что-то рыча и изливаясь на рельефный живот. Утягивая его в долгий сладкий поцелуй, стрелок лег рядом блаженно выдыхая.       Да, это было одно из лучших воспоминаний Снайпера, после которого у него ещё и не было как таковых последствий. Льюис не то, чтобы изменил к нему своё отношение, он буквально остался таким же, самостоятельно расставив все неприятные для Майка точки над ё. Что может быть лучше?       Его плечо легко потрясли, возвращая в реальность и заставляя «вынырнуть» из-под струи воды. Выключив воду, он посмотрел на только что намывшегося Солдата с полотенцем на бедрах, усердно собирающего влагу с волос вторым. — Ты не уснул тут? — Да, на самом деле уснул, — сонно промямлил он в ответ, — спасибо, что разбудил. Что-то я совсем вымотался, — стирая влагу с глаз, стрелок оперся о края раковины, разглядывая её известняковый налёт. — Ну, так быстро в душ и спать, пока время есть, — в ответ Майк утвердительно кивнул, начиная стягивать с себя одежду.       Махнув рукой напоследок уже натягивающему брюки Льюису, он ушел в душевые и встал под теплые струи воды, подставляя онемевшее от холода лицо. Что не день так приключение, мда уж. И если так подумать, то скауту досталось больше всего. Укол вины заставил его скривиться и задуматься о помощи пацану. Ещё недели не прошло, а его уже чуть не убили, при чем дважды. Снайпер пообещал себе, что будет присматривать за ним на поле боя, по крайней мере до тех пор, пока он сам не будет в состоянии защищать окружающих. Если вообще будет. Глубокий вдох.       Всё же стоит для начала поспать.

***

      Глубокий вдох. Скаут пришел в себя, проваливаясь в реальность также внезапно как он из неё выпал. Только теперь он не ощущал боли, тут же начиная осматривать собственный живот и руку. Последняя работала как и прежде, а живот обзавелся очередной полосой уже заживших шрамов. — Réveille-toi et chante! (8) — Шпионка сидела за письменным столом, водрузив на него скрещенные ноги и откинувшись в кресле, — Ну? Как самочувствие?       На лице женщины снова была такая же заискивающая улыбка, как и очки, и феска на голове. Прежний образ вызывал у Скаута смешанные чувства. Похлопав себя по груди, животу и поднявшись с кушетки на ноги, парень наконец смог составить своё авторитетное мнение. — Здоров, — он едва покачнулся, ощущая легкое головокружение, — Но почему-то устал капец.       Приступ тошноты заметно приземлил посветлевшего было паренька. Он вдруг почувствовал себя невероятно разбитым и вымотанным, словно из него выкачали весь остаток сил. Пошатнувшись, Скаут оперся о стоявшую позади кушетку, потирая виски. Что-то не так. — Приступ слабости? — он утвердительно мотнул головой, — Mon garçon mignon, это обычные последствия частого использования медигана. Тебе бы поесть и поспать… Сигнал тревоги прогремел по всем окрестностям: «До начала миссии три часа! Три часа до начала миссии» — Боюсь тебе придётся наверстывать упущенный отдых по пути на рейд.       Засыпая на ходу, скаут кое-как умылся, переоделся и запихнул в себя любезно приготовленный Поджигателем омлет, заливая его несколькими кружками растворимого кофе. Глаза предательски слипались, когда он наконец дополз до гаража, где все уже погрузились в микроавтобус. Голубого грузовика снова не было. — Приятель, — из окна ему махнул снайпер, радушно улыбаясь и приглашая сесть на занятое для него место, — Выглядишь намного лучше, хотя… Всё ещё паршиво. — Ага, по ощущениям тоже самое, прикинь, — Скаут в очередной раз потёр глаза, втиснувшись, между облаченным в огнеупорный комбинезон Люком и стрелком, — А Льюис где? — Да чтоб я знал, сам его найти не могу.       Мотор микроавтобуса затарахтел, стоило на его переднее сидение усесться Медику. В пассажирской кабине было невероятно тесно и душно, так что сложно было представить, что будет, когда они выедут из тени на солнце. Авто тронулось с места. — Погодь, Льюиса ещё нет, — потянулся к крутящему руль Подрывнику Снайпер, однако его остановили.       Сидящий неподалёку Инженер, несмотря на тесноту, явно чувствовал себя комфортнее, чем все остальные. — Его и не будет. — В плане? — стрелок дернул бровью. — Он уехал примерно в пять утра, поэтому его не будет. — Опять? Чувак, но он же только вернулся. Нахрена ему опять куда-то сваливать? — для Питера всё было также непонятно, как и для Снайпера. — Не ему и не вам решать когда и куда уезжать, — предельно нейтральный тон механика давал понять, что ему совершенно плевать на их возмущения и непонимание, — У Солдата есть ряд обязанностей, которые он обязан выполнять, так что он, соответственно, уехал по срочному делу. — Кроме того, mes chers, наш Льюис приехал только чтобы разгрузиться и забрать отчеты для администрации, — зажатая между младшим из пироманов и вторым скаутом, она мягко приобнимала последнего, который, судя по всему, был более чем доволен сложившейся ситуацией, — Он частенько так уезжает на выходных, задерживаясь до вторника, ты привыкнешь.       Питер кивнул, закрывая глаза и пряча лицо в ладонях. Сонливость накатывала с новой силой, а тряска лишь ухудшала положение. Попытавшись умоститься как можно удобнее, скаут вытянул ноги, насколько это было возможно и устало прикрыл глаза. В сон он погрузился мгновенно, тут же расслабленно роняя голову на плече снайпера, тихо посапывая и к своему везению не слыша язвительных насмешек окружающих его наёмников.       За усталостью пришла головная боль. Скаут пытался понять почему он сам себе стал напоминать старого больного пердуна, однако никак не мог увидеть причины. С самого начала, как только Майк пихнул его в бок и после, когда Рудольф объяснял цель миссии и их тактику, даже когда к нему отдельно подошел Поджигатель и строго настрого запретил лезть в самое пекло, Скаут благополучно пропускал половину услышанного мимо ушей. В сонной голове улеглось только «не спать», «разведданные» и «наша база», а далее скаут совершенно потерялся в происходящем.       Противный старушечий голос ознаменовал начало миссии, и Питер что есть мочи помчался по рассказанному медиком ранее маршруту, не слыша оклик Пиромана. Не прошло и пары секунд, как он нос к носу столкнутся с одним из красных, врезаясь в него, тут же поднимаясь на ноги, по привычке роняя сонное «Сорян», бежал дальше. Уже смотря ему вслед, тот самый из Red, с интересом наклонил голову на бок, натягивая стрелу на тетиве. Хищный взгляд уже видел цель сквозь авиаторы и приметил, куда стрелять эффективнее, однако мужчина опустил лук, тихо посмеиваясь. Скаут успел прошмыгнуть за угол. - Вот же щенок.       До ушей скаута донесся уже знакомый писк турели, от чего парень остановился как вкопанный, прижимаясь к стене спиной. Прилив адреналина прочистил голову, и Питер осознал, в какой ситуации оказался. Идиот.       Проверить патроны, спину и ближайшую аптечку, а после затихнуть. Вроде именно так советовал вести себя Солдат, если ситуация безвыходная. Оставалось надеяться, что кто-то из своих успеет сюда добежать и при этом не бросит его помирать. Однако случилось ужасное. Из-за угла к нему выбежал парень в красной футболке и с битой наперевес. Прежде чем скаут успел направить на него обрез и выстрелить, он вдруг прижал палец к губам, призывая к тишине. Питер застыл, не убирая обрез, пока его противник на вид не старше него самого, медленно достал что-то из кармана, показывая Скауту. То оказалась зубочистка, из-за которой Пит уж совсем не понимал, чего от него хотят. Но вот, щелчок пальцами и деревянная игла воткнулась в потолок.       «Спай!» - беззвучно произнес одними губами парень, наблюдая за тем как тот одобрительно кивает.       Парой жестов, его неожиданный союзник дал понять, что сначала начала идёт он, а уже потом сам Скаут. Ещё раз кивнув, Спай выбежал за угол, прямиком к писку турели и звону гаечного ключа инженера. - Йо Бил! – голос шпиона был теперь совершенно иным. - А теперь встал на месте, мелкий утырок и назвал мне кодовое слово, - Скаут узнал его. Тот в ковбойской белой шляпе из бара. - Тих-тих, петри-эээ, какая-то петри-штука. Ты ствол та опусти, мне патроны нада, а то я как додик с битой бегаю. - Когда ты успел их все расстрелять? – голос инженера красных стал мягче. - Да бля, эта Поганка копит убер слишком быстра. Нада настучать куда нада, а то это не честно. - Погоди, Белоснежка уже дважды его применил? - Ага, - звон рассыпанных патронов, - Да ну бляяя. - Ты поосторожней, чемпион, мне тут ещё оборону держать. - Да не парься, ща я их быстро соберу…       Жалобный писк турели с треском жучка стал для Питера сигналом к началу действий. Рванув за угол, Скаут едва успел, прежде чем Red Инженер развернулся в его сторону. Звонкий звук удара биты о череп завершился грузным падением врага на землю. Прежде чем бегун задался вопросом куда девался спай, с шипением, он возник из облака дыма. - Passablement, - прошелестел Шпион, закуривая и выпуская в потолок ещё одно облачко. - Блять, я не хотел его убивать, - опустив биту, Питер присел на корточки рядом с Инженером, переворачивая того на спину, - Вмазать, хотел, но бля, не так сильно же… - Ne t'en fais pas (9), раз дышит, значит жить будет. Bien, думаю это, - сигаретой трикстер ткнул в сторону лежащего на столе кейса, - следует нести тебе. - Понял. - Погоди, не торопись, - Спай затянулся, к чему-то прислушиваясь.       Они притихли и пока мужчина в костюме что-то усиленно пытался услышать, скаут смотрел на то, как вражеская турель безвозвратно разваливается на части. - Так, это. Чего ты ждёшь то? - Хотел докурить без спешки. - Блять, ты серьёзно?! – Спай кивнул. - Oui. - Ты спятил! - Oui. - Т-ты..! - Бери кейс и бежим через двор.       И Скаут, схватив разведданные, побежал что есть мочи под гул тревоги: «Враг захватил ваши разведданные!». Обычно легкое дыхание внезапно начало сбиваться и переходить на одышку, пока натренированные ноги предательски тяжелели и замедлялись. Даже с трудом переносящий жару спай и тот его подгонял, отстреливаясь и указывая безопасный маршрут. Едва закинув несчастный кейс на контрольную точку, Питер развалился тут же под столом, сбивчиво глотая ртом воздух и с хрипом выдыхая его. - Petit, - Спай выглядел не лучше, опираясь об угол стола и мимолётом прикуривая новую сигарету, - Ты же бегун, верно? Скаут кивнул. - Что ж, тогда, - он обвёл в воздухе круг, сигаретой очерчивая тающую фигуру, - Que diable? Почему ты бежал так плохо? - Иди ты знаешь куда? - на такой выпад Шпион надменно дёрнул бровью, уже подыскивая в портсигаре новую маскировку. - И куда же? - Я сам не знаю... - Наблюдая за тем, как трикстер растворяется в дымке, Питер наконец поднялся на ноги, отряхиваясь и разминая задеревеневшие мышцы.       "Значит из-за медпушки я сильнее устаю" - подвёл итог бегун, ощущая подкатившее головокружение. Промелькнула мысль, что можно отсидеться до конца раунда где-то в тихом спокойном месте, ведь он уже сделал буквально треть работы за всю команду. Ведь если они принесут ещё два таких вот кейса, то победят, ведь так? А принесут ли?       Ну нет, он ведь не ссыкло какое, чтобы избегать неприятностей. Скаут уже направился к коридорам, перехватив поудобнее биту, как внезапно на встречу ему из-за угла вынырнул тот самый парень, чью маскировку совсем недавно примерял на себя спай. Только теперь он двигался резче и быстрее. Намного быстрее. За мгновение он сократил расстояние между ними, врезаясь в него и повалив на пол. Завязавшаяся возня, тем не менее не продлилась долго. Питер хоть и был уставшим, оказался сильнее и более того, уже имел опыт скидывания с себя и более серьёзных противников. Оказавшись сверху, он влепил своему "двойнику" несколько затрещин, прежде чем тот, взвизгнув, полностью капитулировал. - Я сдаюся! Харэ! Не убивай миня! - Питер остановился, видя как под ним закрывается руками от ударов уж совсем тощий пацан.       Боже, да ему же не больше шестнадцати. - Блять, да ты ж поц. - Чё?! - уязвленно дав петуха, мальчишка тем не менее не смел убирать руки, ожидая нового удара, - От поца слышу! Ты... Ты пидор!       Питер ощутил себя не в своей тарелке. Отпало всякое желание навешать лещей своему фактическому противнику. - Бля, да как тебя вообще наняли? - он поднялся на ноги, протягивая сжавшемуся на полу пацану руку. - Намальна миня наняли, те какое дело? - не веря своим глазам, он протянул худую руку в ответ, неуверенно поднимаясь на ноги.       Парнишка на вид был ниже и гораздо худощавее Питера, что тем не менее не умоляло его скорости. Он время от времени бросал юркий на лежащий на столе синий кейс, чего не оставлял без внимания Пит. Указав пальцем на выход, он наконец сухо приказал ему. - Чеши отсюда, поц. - Да не поц я! Миня... Миня Митти звать, - Митти тем не менее посеменил к выходу, опасливо оборачиваясь на скаута. - Мгм, удачно не помереть, поц.       Цокнув, мальчишка убежал, что есть мочи, когда лишь заприметил, как Питер достал из кобуры пистолет. Мда... И это только начало миссии.