***
К счастью для Лори, гость пришел вовсе не к нему. В гостиной, удивлённо рассматривая стену с фотографиями всей семьи, сидела женщина. Гарри быстро пробежался по ее одежде глазами, отмечая, что она выглядит до ужаса странно, и остановился рядом с матерью, разливающей чай. — Здравствуйте, мисс… — сделав характерную паузу, произнес мальчик, слегка склоняя голову в приветственном жесте. — Можешь называть меня просто профессор МакГонагалл, Гарри. Здравствуй, — женщина приподнялась с дивана, но Бетти быстро оказалась рядом, протягивая чашку чая с кардамоном, и той пришлось вновь сесть. — Знакомьтесь, это мои сыновья, — словно не замечая того факта, что женщина уже обратилась к одному из них по имени, произнесла мама, садясь на диван рядом с мальчиками, — Гарри — младший, и Лоренс — старший. — Очень приятно, Гарри, Лоренс, — МакГонагалл кивнула каждому из мальчиков и перевела взгляд на младшего. — Я — профессор Макгонагалл, заместитель директора и преподаватель в Хогвартсе. Лоренс удивлённо захлопал глазами, повернувшись к Гарри. Но он никак не отреагировал, удивлённо разглядывая профессора в длинном платье и странной мантии поверх него. — Вы хотите сказать, что я волшебник? — Да, мистер Поттер. Гарри слегка поморщился: — Я Коллинз. Конечно, фамилия моих биологических родителей тоже важна, но вырастили меня Коллинзы. Профессор слегка наклонила голову, удивленно разглядывая его, а затем произнесла: — Я прекрасно понимаю, мистер Коллинз. Но в школе вас все будут звать Поттером, приготовьтесь к этому, пожалуйста. Вы записаны там под этой фамилией. — Хорошо, профессор. Вы можете ответить на мои вопросы? У меня их накопилось определенное количество. Бетти недовольно шикнула, намекая вести себя приличнее. Но МакГонагалл улыбнулась каким-то своим мыслям, хитро щурясь: — Конечно. А после мы отправимся за покупками для учебы. — Я смогу взять своих родителей? — К сожалению, нет. Маглы не могут находиться в том месте, где мы будем закупаться, без крайней на то необходимости. — Хорошо, профессор, — произнес Гарри, поворачивая голову и натыкаясь на удивленный взгляд матери. — Не волнуйся. Я смогу за себя постоять. Мне уже одиннадцать. Лори подавился чаем, отчаянно стараясь не засмеяться. — Так похож на своих родителей, — тихо произнесла профессор и быстро добавила. — Биологических. Гарри даже не разозлился, удивлённо оглядывая странную гостью и слегка прищурившись: — Вы знали моих родителей? МакГонагалл вздохнула, приподняв голову, и улыбнулась куда-то вверх: — Да, Гарри. Мы были хорошими друзьями. — Вы можете мне?.. — тихо начал он, чувствуя, как сердце с удивительной силой стучит в груди. — Извини, но это должна сделать не я. Если у тебя есть какие-то вопросы, которые ты хочешь задать в присутствии родителей, то я жду. Но нам уже пора отправляться, если не хочешь вернуться поздно. Гарри затих. В груди теснилось недовольство. Почему она не может ему рассказать? Как будто не он ждал одиннадцать лет, чтобы наконец-то узнать правду. Одиннадцать лет, и ответ был так близко. А взрослые каждый раз все портят, не давая возможности узнать то, что ему нужно. Лори понимающе погладил Гарри по спине, делая это едва заметно для остальных, и одними губами произнес: «Пусть докажет». — Вы можете доказать мне, что вы — маг? МакГонагалл сверкнула глазами из-под очков и хитро улыбнулась. В ее взгляде читалось: «я уж думала, Вы и не спросите». Приподнявшись с кресла, она наконец отставила мешающую ей чашку на стол и вытащила откуда-то из-под слоев накидок палочку. Красивую такую, к слову, палочку. — Вы хотите увидеть что-то определенное? — Вы можете заставить эту чашку летать? — Гарри кивнул в сторону только что отставленной в сторону чашки из маминого любимого сервиза. МакГонагалл произнесла какое-то слово, если он не ошибался, на латыни, и махнула палочкой. Внутри Гарри все вспыхнуло: чашка поднялась в воздух прямо по той траектории, которую изобразила в воздухе МакГонагалл. Подскочив с дивана, он быстро преодолел разделяющее его и чашку расстояние, и провел рукой над ней и под ней. Никаких ниток. Ничего, что могло бы удерживать ее в воздухе. — Вы убедились, мистер Поттер? Взгляд сфокусировался на палочке в чужих руках. — Вполне, — едва слышно произнес он. Где-то за его спиной Бетти подавилась чаем.***
Гарри склонился, держась руками за живот, и пытался понять, что произошло. Пару минут назад он объяснял матери, что с ним ничего не случится, а за закрытой дверью Лори доставал профессора МакГонагалл какими-то странными вопросами. — А я могу попросить Гарри изменить мне внешность? — Только когда он станет старше, с помощью определенного зелья. Но это временно. Да и вам не нужно, мистер Коллинз. Спустя минут десять сложных переговоров, Гарри вернулся в гостиную и сообщил, что его отпустили. МакГонагалл как-то слишком облегчённо вздохнула, взмахнула палочкой и надела себе на голову взявшуюся непонятно откуда забавную шляпу. — Дайте мне свою руку, мистер Поттер. Сейчас мы перенесемся в другое место. Сосредоточьтесь и глубоко дышите. На раз… два… три…***
К горлу в очередной раз подступала тошнота, а стоящая над душой профессор не меняла отвратительности ситуации. — Что это было? — наконец-то, слегка отойдя от этого состояния, спросил Гарри. — Трансгрессия. С ее помощью можно перемещаться в пространстве. Нет, вам будет плохо только первые пару раз, — предвидев вопрос только открывшего рот Поттера, произнесла она. Оглядевшись вокруг, Гарри понял, что они находятся в безлюдном переулке. Она могла легко взмахнуть своей палочкой и убить его. Ну, или в крайнем случае она могла воткнуть эту палочку ему в глотку. «Правильно, Гарри. Вспомни все самое отвратительное, и тебе сразу станет легче!», — ехидно заметил голос внутри. Только сейчас ему стало понятно, почему мама боялась отпускать его. Вечером придется долго извиняться и говорить, что такого больше не повторится. — Где мы? Вопрос напрашивался сам по себе. Профессор говорила, что они отправятся за покупками, но место для шоппинга было выбрано крайне неудачно. Вокруг стояли мусорные баки, на полу валялись какие-то грязные обертки и обрывки газет. — Рядом с баром «Дырявый котел». Через него мы попадаем в магический мир. Гарри хмыкнул. Чтобы попасть в мир полный чудес, придется побывать на улице, подходящей для передачи наркотических закладок и в баре с глупым названием. Звучит как настоящая магия. Именно так он ее и представлял. МакГонагалл уверенным шагом направилась к обшарпанной двери и толкнула ее. Мысленно перекрестившись, Гарри шагнул вслед за ней. Внутри было не многим лучше, чем снаружи. Слишком темно, душно и громко. Идея о том, что для того, чтобы попасть в мир волшебства, нужно было спиться, оправдывалась: где-то сбоку от входа, в самом темном углу, кто-то протяжно завывал песню, кажется, даже не заботясь о тексте. А было ещё только двенадцать утра. Заметив, что Гарри остался у входа, МакГонагалл недовольно нахмурилась. Она быстро оказалась рядом с ним, хватая Гарри за руку и уверенно пересекая узкий проход. Времени осмотреться особо не было, но он и без того заметил, что все сидевшие тут люди не внушали доверия. — Том, открой, пожалуйста, дверь. Бармен, усердно простирающий стакан, скользнул весёлым взглядом по профессору: — Даже не выпьете? Для своего профессора я готов сделать скидку в такой солнечный день. — Как был дурачком, так и остался, — с теплотой в голосе произнесла МакГонагалл. — Спасибо за предложение, но у меня работа. Видимо, под словом «работа», МакГонагалл подразумевала Гарри, потому что бармен только сейчас посмотрел на стоявшего чуть позади профессора мальчика. Он недовольно разглядывал пространство вокруг себя и повторял: «Это просто трансргер. Тьфу. Никто не собирается тебя убивать. И в бар мы зашли просто, чтобы с бывшим учеником поздороваться». Стакан, который Том усердно протирал пару секунд назад, упал на пол, разбиваясь в дребезги. Вместе со звоном в помещении повисла тишина. Кажется, абсолютно все, кто сидел в баре, повернулись на громкий звук. — Мерлин, это же Гарри Поттер! — воскликнул Том, удивлённо разглядывая оного. — Правда ведь? — Боже мой, вы Том? — повторив интонацию мужчины, произнес Гарри, не понимая, что происходит. Бармен удивлённо моргнул, а затем рассмеялся, хватая Гарри за руку, чтоб потрясти: — Это такая честь для меня. Все поднялись со своих мест, начиная подходить ближе. В помещении вновь повис гул. Множество голосов слились в один, который без остановки повторял: Гарри Поттер. — Том, — тихо произнесла МакГонагалл. В ее голосе звучала сталь. — Том, мы должны идти. Кто-то дотронулся до Гарри, и внутри все похолодело. Он вымученно улыбнулся дотронувшемуся до него человеку и слегка придвинулся к МакГонагалл. Том только спохватился и собрался было что-то сказать, как Гарри отвлекли. Какой-то пожилой мужчина, пробившийся вперёд, со слезами на глазах протянул ему руку: — Спасибо вам за все, Гарри Поттер. Это честь для меня: увидеть вас вживую. Гарри непонимающе пожал чужую руку: — И для меня это честь. Но позвольте, о чем… Но МакГонагалл не дала особо разобраться в том, что происходит, и утянула его за собой. Дверь за спиной захлопнулась с громким «бах!». Они вновь оказались на свежем воздухе. Опять в каком-то дворике с мусорными баками. — Смысл был сбегать сюда, если тут нет выхода? — скептически поинтересовался ошеломлённый уже в четвертый за сегодня раз Гарри. — Это не тупик, а магия, — ответила профессор, коснувшись концом своей палочки нескольких кирпичей. — Что это было? — намекая на только что устроенный в баре балаган, сказал Гарри. А затем замер, не веря своим глазам. Огромная стена, которая пару минут назад глухо стояла перед ними, медленно отползла в сторону, открывая вид на огромную длинную улицу, пестрящую яркими красками. — Я объясню вам, так и быть. Но немного позже. А пока знакомьтесь, это Косой переулок. И они вышли на волшебную улицу, а стена позади них вновь встала на место. Гарри потрясённо выдохнул. Вот это тебе и магия. Сначала алкоголизм, потом помойка, а затем вот это. Все вокруг шумело, летало, искрилось. По улице сновали волшебники, облаченные в такие же одеяния, как у МакГонагалл. Они были разных цветов, разных фасонов, но все же одинаковые. Улица была усеяна магазинами и лавками, и, казалось, у каждой стояли небольшие толпы людей. Медленно следуя за профессором, Гарри удивлённо вчитывался в названия, разглядывал товары и уже был готов перестать удивляться. Тут было все: сушёные глаза, летающие метлы, говорящие лягушки и даже драконья чешуя. — У вас есть драконы? — едва слышно произнес он, нагоняя профессора. — Да, мистер Поттер, у нас есть драконы. И другие волшебные создания. Гарри старательно вертел головой, стараясь запомнить каждую деталь. Все вокруг выглядело таким странным и родным одновременно, что все внутри кипело от возбуждения. — Вот мы и пришли, — донёсся откуда-то голос МакГонагалл. Гарри оторвался от созерцания причудливого мага, старательно втолковывающего другому, что использовать магловскую крапиву для зелья невидимости лучше, чем корень мандрагоры, и сделал шаг назад: расстояние между ним и МакГонагалл было крайне маленьким. — Куда? — Гринготтс. Банк волшебников. — О, — одними губами произнес Гарри, старательно пытаясь отвести взгляд от… существа стоящего перед входом в, как оказалось, волшебный банк. Существо заметило внимание и грозно зыркнуло на Гарри в ответ, заставляя и вовсе растеряться. «Считай, ты только что завоевал звание невежи». — глубокомысленно изрёк внутренний голос. «Но это штука реально выглядит жутко и странно!» — возмутился второй голос. Первый мысленно с ним согласился. — Это гоблины, мистер Поттер. Они не любят такого внимания. Гарри прекрасно понимал. Но перед тем, как винить его в проявлении интереса к чему-то неизведанному, стоило бы предупредить. Как-никак, он впервые видит что-то, точнее кого-то, не являющегося человеком, но являющегося человеком. Внутри банк выглядел ещё более величественно. Отделанный белым мрамором, с огромными позолоченными колонами. И полный этих самых гоблинов. Старательно пытаясь не опускать взгляд, чтобы случаем не оскорбить кого-то, Гарри исследовал глазами потолок, наполненный какими-то узорами и кое-где проглядывающими надписями на непонятном языке. Может, гоблинском? Интересно, у гоблинов есть свой язык? Беспокоить вопросами профессора сейчас не хотелось. Она выглядела довольно недовольной. Лучше напрячь память и вычитать всю информацию в книгах. Проходя по улице, Гарри заприметил огромный книжный магазин. И честно говоря, он уже хотел скупить большую часть его ассортимента, чтобы найти ответы на накопившиеся в голове вопросы. МакГонагалл уверенно проследовала к одной из стоек и, вежливо поздоровавшись с гоблином, стоящем на специальном возвышении, произнесла: — Нам нужно забрать немного денег из школьного сейфа мистера Поттера. — Конечно. Но только если у мистера Поттера есть ключ, — теперь уже Гарри чувствовал себя неловко под пристальным взглядом существа в забавных очках. — У меня нет ключа, — честно признался он, отводя взгляд в сторону профессора. — Я даже не знал о его существовании. — У меня он есть, — МакГонагалл вытащила из кармана небольшой золотой ключик и положила его на стойку. Гоблин внимательно посмотрел на Гарри и забрал протянутый ключ, приподнимая его над собой. Свет, падавший с потолка, стал на пару секунд немного ярче. Гарри зажмурился, не выдержав резкого изменения света вокруг него, и открыл глаза лишь тогда, когда гоблин подал голос. — Следуйте за мной, — наконец сказал он, спускаясь вниз со своего постамента, и довольно резво пошагал в сторону большого арочного прохода. МакГонагалл без вопросов последовала за ним, а Гарри, уже не особо понимающий, что вообще происходит с его спокойной и размеренной жизнью, поплелся рядом. Казалось, лимит удивлений на сегодня был исчерпан, но нет. Хранилище, к которому они шли, было не совсем таким, как в банках у обычных людей. В отличие от организованных маленьких ящичков, банком волшебников была огромная пещера. Острые камни свисали с потолка, грозясь в любой момент упасть посетителям на голову. — Нам нужно, — слегка не веря своим глазам, сказал Гарри, — туда? МакГонагалл удивлённо приподняла бровь, бросая раздраженный взгляд на уже успевшего забраться в странную тележку гоблина: — Да, мистер Поттер. — Но это небезопасно! — воскликнул он, — Это противоречит всем правилам безопасности! Что если мы упадем? Или на нас упадет что-то? Недовольство буквально наполняло его. Ранее выглядевшая разумно, МакГонагалл теперь казалась ужасно недальновидной. Впервые в жизни он попытался понять взрослого человека, но он отчаянно подводил его. — Не устраивайте концертов. Это полностью безопасно, иначе бы здесь была другая система. — Я не поеду на этом. — Я не могу забрать деньги без вас, мистер Поттер. — Но я не хочу! Ранее молча наблюдавший за их перепалкой гоблин вылез из тележки, внимательно разглядывая мальчика, произнес: — Вы можете проследовать за мной, но нам придется пройтись по паре-тройке лестниц. Довольно длинных. Это займет много времени. Гордо вскинув подбородок, Гарри упрямо взглянул на разъяренного профессора и кивнул: — Да, пожалуй, мы пойдем пешком.***
Честно говоря, когда они остановились перед большой сейфовой дверью, Гарри подумалось, что он сейчас умрет. Дыхание ужасно сбилось, а бок неприятно скручивало при каждой попытке вдохнуть немного больше воздуха. Гоблин, казалось, даже не устал. — Мы пришли, мистер Поттер. Вызвать тележку, чтобы доехать обратно на ней? Туда нам придётся идти вверх по лестнице. Гарри недовольно застонал, облокотившись о холодный камень и глубоко вдохнул влажный воздух в лёгкие. Нужно будет присоединиться к утренним пробежкам Лори. Его физическая форма только что скрылась в темноте, отчаянно не желая вылезать наружу. Пока Гарри пытался прийти в себя, гоблин успел открыть дверь. Сейфом оказалась небольшая пещера, полностью заваленная монетами. Гарри недоверчиво огляделся и зашёл внутрь, огорошено вертя головой. МакГонагалл, вечно все ему объясняющая, осталась наверху, сообщив что не желает скакать по лестницам, поэтому вопросы пришлось задавать гоблину: — Извините, пожалуйста, мистер?.. — Гоблидурх. Гарри слегка улыбнулся. Имя было довольно забавным. Типичным именем для гоблина в рассказах Толкина. — Мистер Гоблидурх, сколько здесь денег? — Около двенадцати тысяч галлеонов. Это — ваш детский сейф. Вы можете им пользоваться, пока не войдёте в полное совершеннолетие: восемнадцать лет. Тогда ваши сбережения, оставшиеся в этом сейфе, перейдут в основной. — Насколько это много, двенадцать тысяч галлеонов? — произнес Гарри, припоминая, что МакГонагалл ещё вначале назвала этот сейф детским. — И откуда вообще у меня эти деньги? Гоблин понимающе кивнул, внимательно разглядывая Гарри: — Это большие деньги. Скажу так, если вы возьмёте сейчас с собой две сотни галлеонов, вам их хватит на весь учебный год, учитывая то, что вы будете тратить их направо и налево, — на губах появилась грустная улыбка. — Эти деньги — деньги ваших родителей. Если быть точным, то в основном отца. И то, что накапливается с ежегодных сборов с волшебников. Вам, как герою магической войны, начисляются определенные суммы, взимаемые с общества. — Герою? — Это уже не ко мне, мистер Поттер. Гарри кивнул, стараясь не думать о том, что его в очередной раз отталкивают от ответа. Задумчиво разглядывая монеты, разложенные в какие-то кучи, он произнес: — Тут есть ещё какие-то монеты, кроме галлеонов. Как работает денежная единица у вас? — В Великобритании используются галлеоны, сикли и кнаты. Один галлеон равен семнадцати сиклям, сикль — двадцати девяти кнатам. — Монеты сделаны из металла? Гоблидурх поморщился, словно каждый второй интересовался этим: — Да, мистер Поттер. — А я могу подделать деньги, выполнив их из такого же материала и в точности повторив их внешний облик? — Чисто технически, можете. Но они не будут иметь ценности. В волшебном мире ценность имеют только деньги, которые мы наделяем специальными свойствами и магией. И даже если вы подделаете монету, она не будет иметь цены. — У вас разрешено конвертировать деньги? — предпринял очередную попытку Гарри, аккуратно вытаскивая из кучек нужное, по его мнению, количество денег. — Нет, к сожалению. Магловские деньги не имеют для нас какой-либо цены. — Я смогу переплавить монеты и продать их в магловском мире? — Нет, монеты невозможно переплавить даже Адским пламенем. — А что такое?.. — Мистер Поттер, меня наверху ждут клиенты. Если вы хотите получше узнать экономику в волшебном мире, то вы можете заплатить за консультацию и в назначенный день приехать в банк. Уже сидя в тележке, Гарри, вцепившись в поручень, осознал, что забыл спросить, какая монета что обозначает. — А можете повторить про деньги? Золотой это? — Я выдам вам документ со всей необходимой информацией наверху. Лучше не говорите, если боитесь, что вас может стошнить. Гарри послушно закрыл рот, надеясь, что выживет в этой поездке.***
Таскаться с МакГонагалл по магазинам было забавно. Особенно после их ссоры в банке. Она старательно игнорировала его, лишь периодически вставляя фразы о том, куда они направляются теперь. Правда, к сожалению, ей пришлось перестать молчать, когда в магазине с ингредиентами для зелий продавщица практически убедила купить Гарри рог единорога. Она утверждала, что настоящие зельевары часто пользуются им. — Мистер Поттер, вы только-только поступаете в Хогвартс. Вдруг вам не понравится зельеварение? Или у вас не будет получаться? Это глупая покупка, мистер Поттер. Ваши родители бы так не поступили, берите с них пример. — Вы мне про моих родителей не рассказываете, так что я не знаю, как они поступили бы, а как нет, — слегка злобно ответил Гарри, сверля МакГонагалл глазами. МакГонагалл оскорблено вздрогнула, затем перевела колючий взгляд на, откровенно пялившуюся на них с Гарри, продавщицу, и произнесла: — Вы ничего не слышали, понятно? Мистер Поттер, мы уходим. — Но… — Никаких но. Гарри спешно передвигался вслед за бегущим куда-то вперёд профессором и надеялся, что впереди будет не подворотня, в которой его смогут расчленить. Разглядывая палочки волшебников, он пришел к выводу, что многие из них достаточно остры для того, чтобы оставить глубокие царапины при должном применении силы. Но, к счастью, остановилась МакГонагалл возле кафе с ярким изображением мороженого. «Кафе-мороженое Флориана Фортескью». Кто-кто, а МакГонагалл умеет решать вопросы. МакГонагалл проворно проследовала прямо к стойке, аккуратно огибая бегающих под ногами детей. Не будучи готовым к этому, Гарри сразу же впечатался в какого-то мальчика лет шести. — Извини, пожалуйста, — мгновенно отреагировал он, замечая на себе взгляды взрослых. — Все хорошо? Мальчик слегка нахмурился, затем поднял голову и посмотрел на Гарри: — Да, все нормально. Чужой взгляд был слишком пристальным, и почему-то Гарри смутился. Как будто перед ним стоял взрослый человек, а не ребенок. — Хорошо, я тогда пойду? МакГонагалл уже беседовала с продавцом — мужчиной лет тридцати пяти. Он приветливо улыбался, довольно оглядывая помещение, полное клиентов. — Здравствуйте, — вежливо начала профессор, — мы можем взять отдельную комнату вместе с мистером Поттером? Продавец взглянул на Гарри, и в его глазах прочиталось узнавание. Гарри приготовился было кивать головой и улыбаться, и тяжело вздохнул. Но мужчина лишь слегка махнул рукой, указывая на ассортимент, как будто намекая, чтобы Гарри попробовал все и подмигнул. — Конечно, — произнес он, переведя взгляд на МакГонагалл. Гарри сам не помнил, как оказался в небольшой комнате с яркими стенами розоватого, голубого и жёлтого цвета, уплетая безумно вкусное мороженое с шоколадной крошкой. МакГонагалл сидела перед ним, старательно смотря на все, кроме него. Если она хотела отвлечь его от темы мороженым, то частично у нее получилось. Наконец она тяжело вздохнула, вытащила из кармана носовой платок и произнесла: — Вы хотели узнать про своих родителей. Сидите, ешьте и слушайте. Мне тяжело будет даваться то, что я говорю. Гарри кивнул, слегка отодвигая от себя чашечку. Желания есть в момент, когда ты узнаешь часть своей истории — дурной признак. Несмотря на то, что это мороженое было ужасно вкусным, тайны мира магии, и его жизни, были интереснее. — Ваши родители — Джеймс и Лили Поттер. Мои бывшие ученики и хорошие друзья. Они учились вместе в Гриффиндоре, — тяжело начала она, — Но к сожалению, в те годы, когда они были совсем юны, в магической Британии шла война. Был злодей, чье имя я не могу назвать, ибо оно запрещено. Тот-кого-нельзя-называть был ужасным темным магом. Ваши родители бились за добро. И в один день этот злодей решил завербовать ваших родителей в свои ряды. Джеймс был из благородного чистокровного рода, и именно таких волшебников ценил тот злодей. Он убил их, потому что они не согласились, а потом попытался убить вас. Но у него не получилось. Он применил на вас смертельное заклятие, которое отскочило, оставив шрам, и убило его. Гарри непроизвольно притронулся к едва заметному шраму в виде молнии и судорожно вздохнул воздух, понимая, что все это время не дышал. — Что значит чистокровного рода? — едва слышно произнес он, удивляясь тому, как хрипло звучит его голос. — Люди, в роду которых были только маги. Полукровки — дети волшебника и магла. Маглорожденные — дети маглов. Гарри кивнул, а на губах появилась грустная улыбка. Значит, его родители не отказались от него. Его родители любили его. И были с ним до самого конца. — Поэтому все эти люди так восхищаются мной? Из-за того, что я, будучи ничего непонимающим ребенком, случайно убил злодея? Даже звучит глупо. МакГонагалл, промокнув глаза салфеткой, ответила: — Заклятие, которое применил на вас тот человек, всегда убивает. Вы первый, кто выжил после него. Гарри задумчиво закрыл глаза, мысленно досчитал до десять и понял, что если он расскажет об этом родителям, то они сойдут с ума и никогда не отпустят его в мир магов. Но всего за пару часов, проведенных в этом месте, Гарри успел почувствовать себя по-настоящему дома. Он не скажет им. Ни в коем случае.