***
Питер переоделся в большую светло-серую толстовку и синие потертые джинсы и спустился на первый этаж. В руке был забитый рюкзак, а глаза слипались, так что стоило прикрыть их на время больше, чем нужно, чтобы моргнуть, он бы точно повалился на пол, засыпая прямо на ковре. Стив, видимо, ушел на утреннюю пробежку, Сэм, Джеймс и Брюс, ночующие на этот раз в особняке, ещё отсыпались по комнатам, у Пеппер и вовсе был выходной. Все прекрасно понимали, что этот день и без того вымирающий вид в расписании Мисс Поттс, так что будить ее никто не смел, ходя на цыпочках мимо комнаты. — Привет, Паучок, — Тони облокотился о стену и подошел к заходящему на кухню подростку. Старк попробовал потрепать Питера по волосам, но он ловко увернулся, положил руки на стол и опустил на них голову, закрывая глаза. Тони удивлённо вскинул брови, но комментировать произошедшее не стал. — Роджерс сделал фруктовый салат. Ещё хлопья остались, кстати. Что будешь на завтрак? — заботливо спросил наставник, опускаясь напротив Питера. Голос был спокойным и понимающим. Ответа от лежащего лицом к столу тела не последовало, — Ты сколько спал ночью? — спросил он, начиная хмурится. — Нормально я спал, — проворчал Питер, выравнивая спину. Лицо было ужасно уставшим, а глаза красными. — Пятница? — недоверчиво спросил Тони. Судя по виду, ребёнок только что он произнес наглую и глупую ложь. — За эту ночь Питер поспал один час и две минуты, — заговорила ИИ серьезно, игнорируя гневное возмущение Питера, — Остальную часть ночи он провёл переписываясь с одноклассниками и смотря видеоролики на YouTube. — Питер… — резко начал Тони, скрещивая руки. Он ожидал услышать, что время сна составила часа четыре, ну минимум три с половиной из-за извечной любви Питера не ложится допоздна, но уж точно не «час и две минуты». — Ой, давай без нотаций, идёт? — ответил Питер полным раздражения голосом. Лекции о ужасе недосыпа от человека, способного неделями жить на кофеине. Как лицемерно. — Хочешь выплеснуть на кого-то жажду контроля, давай в этот раз не я? Решил наказать, забрав телефон или что-то такое, сделай это и закроем тему. — Ты уже себя наказал, — спокойно, но тяжело выдохнул Тони, после нескольких секунд тишины. Ужасное настроение Питера из-за ковыряющей рану даты, было ему даже слишком понятно и знакомо, но позволять ребенку вымещать злость на близких все равно не стоит. Школьный день после меньше чем часа сна — тяжелое испытание, на которое Тони его толкать и не собирался. Промолчи Питер, получил бы пару минут нравоучений и направление в кровать до обеда, отсыпаться, а Тони бы наплёл его школе что-то про новую и не изученную форму желудочного гриппа. Но раз уж Старку так не терпится «выплеснуть жажду контроля», то сон переносится на после школьное время. — Иди завтракать, — спокойно, и снова с нотками теплоты в голосе, продолжил Тони. — Тебе нужна хоть какая-то энергия. И, Пятница, скажи Хэппи, что сегодня повезёт Питера на моей машине. В ней при включённом режиме сна не трясёт на пассажирском, сможешь хоть чуть-чуть подремать. — Передала, босс, — моментально отозвалась Пятница. — Я не голоден, — бросил Питер. Усиленный слух в купе с желанием спать и ужасным настроением вызывали раздражение даже от обычных разговоров на фоне. — А может стоило меня сначала спросить, собираюсь ли я спать, прежде чем давать машину? — по-детски возразил он, будто бы намеренно ища повод для спора. — А может стоит перестать срывать на мне плохое настроение и скорбь? — терпеливо и спокойно произнёс Тони, снова направляя взгляд на Питера, явно сбитого с толку таким дружелюбным тоном, — Паучок, я понимаю, что сегодня тяжёлый день, — продолжил он, прислонив к руке Питера, лежащей на столе, свою ладонь, — и мы всегда можем обсудить это, малыш. Но не нужно использовать близких как подушку для битья. Это всех касается, — он печально улыбнулся уголком губ, не сводя пронзительных глаз с макушки Паркера, который не поднимал взгляда. — Ничего я не срываю, — с тем же пустым раздражением ответил Питер, единственное, что пришло в голову, и встал из-за стола. — Я не голоден, — повторил он. — Подожду Хэппи во дворе. Прежде чем Тони успел возразить, Питер уже поднял рюкзак и вышел на улицу. Он ожидал идущего следом Старка, что заранее вызвало новую порцию раздражения, но Тони особняка не покинул. Хэппи должен был приехать через десять минут. Утренний, осенний холод обжигал руки, которые пришлось убрать в карман толстовки, пряча от порывов густого ветра. Солнце уже взошло, но совершенно не грело, а 16 градусов засыпавшим организмом ощущались как 8. Тупая боль, не уходящая с фона, начинала занимать все больше пространства на ролях первого плана, заставляя оправдывать собой сказанные только что фразы. Вскоре злость начала уходить, и Питер уже сам не знал из-за чего сорвался на Тони. Почему-то тепло и понимание, с которым говорил с ним Старк этим утром, сегодня раздражало. В конце концов, Питер сам виноват, что не выспался, и что огрызнулся на Тони, но из-за пары цифр на календаре на него не смеют даже голос повысить. Нашёлся, несчастный ребёнок, сирота, в день рождения погибшей тети. Судя по тому, что Хоган приехал не через запланированные десять, а через пять минут, Тони уже успел всем рассказать о утренней выходке Питера. Отлично. Поездка до школы началась с глупой, но решительной идеи не спать чисто из принципа. Но либо режим сна в машине кроме до жути мягких сидений, наличия подушки, пледа и полной звукоизоляции, запускает усыпляющий газ в салон, либо был Питер настолько уставший, что принципиальность уже казалась не такой первоначальной целью. В любом случае, он засопел, погрузившись в сон, уже после первых пяти минут поездки.***
Дорога до школы заняла на минут двадцать дольше, чем обычно, так что на первый урок Питер шел со звонком. По официальной версии, причиной задержки стали неожиданные пробки на дорогах. Хотя Питер был готов поклясться, что Пятница, которая всегда подстраивала маршрут под трафик, позволяя избегать задержек даже на самых забитых дорогах, не просто так, именно в этот раз, этой функцией пренебрегла. Слишком уж хорошо он знал Тони, и его вечно играющее эго человека, который всегда знает лучше за других. Точно же думал, что вот, сможет дать Питеру поспать на полчасика дольше в дороге, поступит как хороший отец. А то, что именно Питеру потом оправдываться за опоздание, мелкая погрешность, не имеющая значительного веса. — Питер, снова опоздание, — произнес Мистер Харрингтон, вместо приветствия, как только Питер постучал в кабинет. — Простите, пробки были, — выдохнул Питер, и получив от преподавателя кивок, прошел в кабинет, опускаясь за парту. — Чувак, ты чего не писал в дороге? — шепотом спросил Нед, пока Питер раскладывал учебники. Как минимум пару сообщений вроде «выехали» и «подъезжаю к школе» появлялись в беседе друзей каждое утро. — Вырубился в машине, — ответил Питер. — Что мы делаем? И… — он оглядел класс. — Где ЭмДжей? — Она заболела, отравилась чем то, — объяснил Нед. — Пятый номер, — он показал открытый на нужной странице учебник, и посмотрел на друга, прикусывая губу. — Пит, ты как? — осторожно уточнил Лидс. — Я? — Питер резко выдохнул, всецело погружаясь в процесс открытия учебника. — Не знаю, — честно ответил он. — Вроде в норме… Давай потом об этом? — устало попросил он, поворачиваясь к Неду. — Да, конечно. Они затихли, и попробовали погрузиться в тему урока. И если у Неда сделать это получилось неплохо, то из головы Питера словно нарочно, и с помощью веника, кто-то выгонял все мысли о естественных науках. В голове были воспоминания и размышления, и все о Мэй. Было так непривычно осознавать, что ее образ был чем-то далёким, в разы менее ярким и четким, чем даже его опоздание этим утром. Мэй, его Мэй, сама лучшая на свете тетя с которой у них были сотни совместных историй, идей, воспоминаний, была лишь образом в голове, таящимся где-то на отголосках памяти. Он не мог вспомнить каждую ее фразу, каждый жест, каждое движение губ или изменение в лице. Он даже не мог сказать, что помнит ее так же хорошо, как какое-то дурацкое опознание. И все из-за идиотского устройства памяти, которая приучена начинать смывать с зелёной доски более старые события, словно мокрой тряпкой, оставляя грязные разводы и след от мела, на который сильно давили, заставляя крошиться под пальцами. Он никогда не забудет Мэй. Но он и никогда не сможет помнить ее так же хорошо, как раньше. Ведь нет ежедневного «доброе утро, сладкий», нет той самой тёплой улыбки или грозного и шокированного взгляда, по которому можно уже заранее понять, что вляпался он по-крупному, нет ее вездесущего оптимизма и уничтожающего все способное дышать на своём пути пессимизма, волшебным образом сочетающихся в одном человеке. Нет Мэй Рейли Паркер.***
— Скинь мне потом конспекты с урока, ладно? — попросил Питер Неда, когда они начали путь к кабинету литературы, которая была четвёртым уроком. — Где грамматика. Я не успел записать. — Да, без проблем, — кивнул Нед, — Пятый слайд? — Питер кивнул. — Паркер, — к ним подошел Флэш, держа в руках массивную тетрадь. — Ты будешь рассказывать про внутренние мотивы персонажа? — Что? — он остановился и растеряно посмотрел на Флэша, совершенно не понимая, о чем он. — Литература, характеристика персонажа из Великого Гэтсби, выступление перед классом. — попытался объяснить Томпсон. — Сейчас которое. — Какое выс… — Питер замолчал. Твою. Же. Мать. Ну конечно, какой он идиот. Именно от литературы его вчера отвлекла Наташа, предлагая присоединиться к тренировке, и Питер с огромной радостью оставил ее на потом, решая доделать вечером. И закрыл учебник, что, собственно, и стало решающей ошибкой, из-за которой вспомнил о наличии задания Питер только сейчас. — Твою мать, — только и смог выдать подросток. Картина с литературой у Питера хоть и не была критической, учитель подростка недолюбливал ещё со времён первых месяцев «стажировки» в StarkIn. Пожилой мужчина за семьдесят был как раз в списке тех людей, кому Тони Старк был не очень не по душе. Ну, а вместе с ним, в этот список вошел и Питер, у которого, к тому же, не было особенной любви и способностей в литературе. Паркер тот самый подросток, который, скорее, посмотрит фильм по книге, чем сам откроет минорную классику. — Мне отсрочку не дадут. А с «F» за урок, он точно мне за триместр поставит не выше «C», — простонал Питер. Флэш, поняв, что в этом углу коридора и без него проблем достаточно, пошёл уточнять детали выступления у других учеников. — Скажи, что ты заболел, уйди к врачу, — предложил Нед, но затем вспомнил о патологическом неумении Питера врать, когда это необходимо. Да уж, его другу легче и правда отравиться, чем сказать, что живот заболел, — Хотя, лучше ты сейчас уйдёшь, а я скажу, что тебе плохо стало. — А если он спросит у Миссис Стэнверт? — отчаянно спросил Питер, говоря о школьном враче. — У нашего класса на следующем уроке с ней все равно медкомиссия, — напомнил Нед, — Так что фактически, ты у неё сегодня будешь. А сейчас дуй в туалет и отсиживайся. — Спасибо, — выдохнул Питер и быстрым шагом ушел в сторону уборных, пока по ушам начал бить звонок на урок.***
Прогулы — далеко не стезя Питера Паркера. Конечно он, как и все дети, пытался врать о простуде, разыгрывая концерты с ужаснейшими симптомами. Но уверенности в том, что Мэй верила, а не боялась разбить представления малыша Питера о его актерских способностях, не было никакой. Когда возраст преодолел тринадцать лет, просьбы остаться дома не вызывали споров. Питер и правда был хорошим учеником, намеренно пропускающим занятия максимум три-четыре раза в учебном году, так что Мэй шла на встречу. Питер уперся в угол помещения, около раковин с зеркалами. Он, все ещё немного паранойя о вероятности появления тут кого-то из учителей, достал из сумки телефон, впервые с утра. — Я думаю, что твоя идея прогула — плохая, Питер, — произнесла Карен настолько тихо, что бы кроме усиленного слуха Питера это никто не смог бы услышать, — Ты мог сказать правду. — Что тренировался с мстителями и забыл про долбанную литературу? — раздраженно прошептал Питер в ответ, параллельно просматривая уведомления, пришедшие за утро. Друзья Человека-Паука ЭмДжей: Меня сегодня не будет Траванулась Папа не умеет заказывать суши Друзья Человека-Паука Нед: Жесть Выздоравливай Если что, я скажу в школе. Друзья Человека-Паука ЭмДжей: Спс — Сказать, что ты забыл или не успел сделать, — терпеливо ответила Карен. — И не думаю, что назвать предмет «долбанным» при его учителе, хорошая идея, Питер, — в голосе явно слышались нотки сарказма. — Ты расскажешь Тони? — сменил тему Питер. Шутить не было настроения. ЭмДжей: Привет Слушай, ты как сегодня? Если хочешь поговорить, то я доступна в перерывах между блевотой в унитаз Так что звони Люблю тебя — У меня нет протокола на такой случай, — произнесла Карен. У неё были протоколы о необходимости сообщать любую информацию, которая касается вреда успеваемости или здоровью Питера, но технически, школа не может поставить плохую оценку за больничный, а здоровье у Питера сейчас определенно в порядке. Иными словами, да, Карен просто была на стороне подростка, умело подтасовывая данные. Как ни крути, ИИ Старка были не обычными машинами, и Карен могла понять, что Питеру на сегодня сложностей в жизни хватает, а предполагаемая реакция Тони определенно пойдёт во вред с необходимостью защиты психологического здоровья подростка. — Вот и супер, — выдохнул Питер, набирая сообщение ЭмДжей.Питер: Все вроде как в порядке Ты как?
ЭмДжей: Вроде лучше У вас литра, нет?Питер: Ах да, я немного прогуливаю, а Нед меня покрывает Забыл про дз
ЭмДжей: И хорошо, что Нед покрывает Ты не умеешь врать, ПаркерПитер: Умею
ЭмДжей: Ты даже не умеешь врать о том, что умеешь врать. Так, кажется мне не лучше Я на свидание с унитазомПитер: Черт Держись ((( *лучи поддержки и объятья* Люблю тебя
Питер вышел из диалога с Мишель. Из непрочитанных сообщений была переписка с Тони. Почему-то ужасно не хотелось читать пришедшее сообщение, а уж тем более отвечать. Питер замер, держа палец над нужной строкой. Впрочем, иногда Карен брала инициативу в свои руки, и видимо, сделала это и сейчас, открыв диалог. — Эй! — прошипел Питер. — Предательница. — Я ускорила процесс, — ответила ИИ, от чего Питер закатил глаза. Тони: Мы поговорим о том, что случилось утром, Пит. Питер закрыл диалог, ничего не ответив. Отсутствие тона у смс всегда было их значительным минусом, потому что подросток понятия не имел, как именно нужно читать сообщение. Выкинув мысли из головы, он вышел из диалога, и снова вывел на экран шторку с уведомлениями. Оставалось одно, которое до этого, Питер не замечал. Календарь 25 сентября: День рождения Мэй. Все внутри снова сжалось, словно превращая Питера в маленького ребёнка, потерявшегося в огромном торговом центре совсем одного, пока вокруг ходят толпы взрослых. В горле встал ком. И зачем он вообще сделал это дурацкое напоминание? Он и без того прекрасно знал, когда ее день рождения. И всегда будет знать. Рука замерла над экраном, а глаза начало щипать. Почему-то оказалось так тяжело смахнуть это уведомление в сторону. Почему-то, все прошлые дни рождения с этого и начинались. Проверка уведомлений, легкое смахивание в сторону напоминания о дне рождения. А сейчас это было физически невозможно. — Убери, — тихо произнёс Питер. Его голос дрогнул. — Пожалуйста. Ты же «ускоряешь процесс», — отчаянно попросил он Карен, всеми силами сдерживая накатывающие на глаза слезы. — Нет, — тяжело ответила ИИ, — Тут нечего ускорять, ты сам должен это сделать. — С каких пор ты записалась в психологи?! — раздраженно спросил Питер, выключая телефон и убирая в карман. Голос все ещё дрожал, но он старался выровнять дыхание. — 71 день назад, когда загрузила курс психологии от Стенфорда, Гарварда и ещё четырёх университетов, — ответила Карен. Да уж, надо объяснить ей, что такое риторические вопросы и с чем их едят. Сидеть в четырёх стенах на протяжении целого урока оказалось довольно нудным занятием, даже несмотря на возможность болтать с Карен о вероятности создания машины времени с помощью квантовых технологий. Желание спать никуда не отступало, но вместе с ним и перспектива не ехать домой сразу после школы, начинала нравится все сильнее. Дома, даже если Питеру дадут поспать до обеда, нет никаких гарантий, что снова не будет кошмара. А после сна Тони уж точно устроит ему тираду о управлении эмоциями или подобной херне. А выслушивать это совсем не хотелось. Идея пойти на патруль сразу после школы плотно засела в голове Питера, так что перспектива выспаться окончательно ушла на второй план. А так можно отвлечься от угнетающих мыслей, летя по городу в костюме Человека-Паука, а бонусом ещё и помочь людям. Неплохо. Цена: отсутствие сна ещё до вечера. Что ж, дороговато, но сделка подписана. Прозвенел звонок, Питер выждал момент, когда коридоры вновь наполнились шумом сотен голосов и вышел в толпу. Вместо следующего урока планировался медосмотр их класса, так что всех по очереди ждали до жути банальные тесты. Питер всей этой истории был не очень рад, ведь каждый раз его физическую форму хвалили все сильнее, намекая на необходимость Паркера участвовать в школьных командах по всему подряд. И это не говоря о проверки зрения и слуха, результаты которых, очевидно, ничего нового не выдавали. Питер устало вышел в коридор, попутно разминая затёкшие ноги, и определив в толпе школьников Неда, пошёл прямиком к нему. — Ну как? Про меня спрашивали? Он «F» поставил? — нервно спорил Питер, подлетая к другу. — Все в порядке, — усмехнулся Нед, что определенно обнадёживало. — Я сказал тебе плохо, он просто кивнул и все. У меня «В» с минусом, кстати. — Ты мой спаситель, — выдохнул Питер. — Спасибо. — Не за что, чувак, — отмахнулся Лидс. — Пойдем, если первыми пройдём медкомиссию, то свалим пораньше, — после прохождения всего необходимого медицинского обследования, учеников сразу отпускали домой. — Там по списку, — безнадёжно произнес Питер. — Так что, я ещё после тебя ждать буду. — Соболезную, — хмыкнул Нед. — Ты потом домой? — Наверное, — Питер пожал плечами. Заставлять друга беспокоиться о засыпающим на ходу Питере, который в таком виде пошёл на патруль, не очень хотелось.***
— Паркер, Питер, — произнесла молодая медсестра, выглядывая из кабинета врача к ученикам, ожидающим своей очереди. — Что? — Питер, задремавший у стены, сонно огляделся. — А… моя очередь? — спросил он, жмурясь, дабы скинуть сонливость. — Паркер? — переспросила девушка с пониманием. Медицинское училище и сон — вещи слабо совместимые. — Да, — Питер закивал, встал на ноги и пошёл к двери в кабинет. За аккуратной темно-коричневой дверью с висящей ровно по центру, практически светящийся своей белизной таблички с надписью «медицинский кабинет», была привычная комната, которая, кажется, ещё с перехода Питера в Мидтаунскую школу, никак не изменилась. Кроме ежегодных медицинских осмотров он бывал тут несколько раз из-за травм на физкультуре и химии, ещё до укуса пауком. За широким столом по правую сторону помещения сидела врач — Миссис Стэнверт, женщина пышных форм, лет за пятьдесят с коротким темно-каштановым каре и в таком же белоснежном, как табличка на входе, халате. — Паркер, Питер, — повторила медсестра, пока Миссис Стэнверт открывала медицинскую карту и делала запись. Питер сел на стул, напротив врача, все ещё сонно оглядывая помещение. Все казалось чересчур светлым, а практически полуденное солнце, падающее через окно прямо на лицо Питера, сильно слепило глаза. — Паркер, — на выдохе произнесла Миссис Стэнверт. Проведя одинаковые тестирования у более дюжины учеников, определенно устанешь. Она подняла на подростка взгляд и с, хоть и не очень искренней, но заботой, продолжила. — Какое обычно самочувствие? Какие-то жалобы? — Нет, все в норме, — заготовлено ответил Питер, глядя на женщину, — Ничего необычного. Никаких… суперсил, — он слабо усмехнулся, но Миссис Стэнверт даже бровью не повела. Неудачная шутка. — Да? — спросила она, испытывающее глядя на Питера. — Мне сказали, что тебя сегодня не было на литературе, и что тебе было плохо. — Аааа… — протянул Питер. Вот и палево. Ну все, прощай школа, экзамены, хороший средний балл и поступление в MIT. А нечего было не делать литературу. — Я… да, я просто отравился чем-то… видимо. Но уже все в порядке, — поспешил он заверить врача, реакции от которой в очередной раз не последовало. — Мишель Джонс сегодня отсутствует в школе из-за отравления, — продолжила Миссис Стэнверт, хмурясь. — Вы могли отравиться вместе? Не знаю, в кафе вчера вечером, например, — произнесла она спокойно. — Нет, мы виделись в пятницу, — ответил Питер, сминая пальцами край толстовки, — Думаю, утром просто съел что-то не то, да и все. — Что именно вы съели? — спросила врач. В сидящей напротив Паркера женщине поровну было смешано желание побыстрее отпустить очередного школьника с выпиской «здоров», дабы поскорее отправиться домой, и переживание, что она может упустить что-то и правда важное, что навредит подростку. И второго, видимо, было чуточку больше. Но не более чем на один процент. Максимум на полтора. — Эм… Ну, по правде сказать, я ничего не съел, — ответил Питер, начиная нервничать ещё сильнее. — Просто утром немного поругался с… с семьей, и вышел раньше времени. Думаю, из-за этого мне и стало плохо, — закончил Питер, явно довольный тем, как все завернул, будто вставляя последнюю деталь в пазл. — Часто вы не едите завтрак, живя у ваших опекунов? — спросила врач, вглядываясь в Питера. — Что? Конечно нет, — тут же спохватился он. — Просто утром мы немного повздорили… мелочь. Все в порядке, правда. Я поел на большой перемене и пообедаю дома. Я всегда завтракаю перед школой, — сумбурно сказал Питер. Хотя бы, не приходилось врать, потому что иначе бы вышло ещё хуже. Ещё не хватало, чтобы из-за его глупого прогула, у Тони были проблемы. Хотя, вряд ли у Старка могут быть проблемы из-за чего-то, похуже апокалипсиса или Паркера (что вызывало у Тони головную боль примерно одного уровня), но рисковать не стоит. — Вы часто ссоритесь? — спросила Миссис Стэнверт, так и не отводя взгляда от подростка. «Ей с такими вопросами адвокатом надо быть, а не школьным врачом» — пронеслось в голове у Питера. — Нет конечно, — выдохнул он, пытаясь успокоить колотящиеся сердце, — Как все, думаю… ссоры с родителями, насколько я помню, не симптом болезни. — Питер слабо усмехнулся. Шутка снова прошла мимо. — Ладно, — кивнула женщина, после нескольких секунд напряженной тишины, позволяя Питеру облегченно выдохнуть. — Сейчас ты себя хорошо чувствуешь? — Да, все отлично, — заверил ее Питер, стараясь скрыть сонливость, чтобы не спровоцировать ещё гору вопросов. — Хорошо, — она выразительно кивнула. — Пойдем. После базовой проверки роста, веса, зрения, давление и температуры, где везде были показатели даже уж слишком идеальные, и небольшой тирады о том, насколько беспомощны школьные спортивные команды без такого участника, как Питер, которая оказалась бесполезной, как и всегда, подросток уже собирался уходить, но Миссис Стэнверт его остановила, предлагая присесть. — Питер, — произнесла она, ставя локти на стол и переплетая пальцы рук между собой, делая опору для подбородка. — Насколько я знаю, сегодня должен был бы быть день рождения Мэй Паркер, твоей тети, верно? — произнесла она спокойно. — Если вы заговорили об этом, значит и так знаете, что «верно», — ответил Питер, опуская взгляд куда-то в направлении края папки, лежащей на столе. Идея трогать эту тему, тем более с незнакомым человеком, раздражала. — Я хотела спросить, как ты чувствуешь себя сегодня, — продолжила она, как ни в чем не бывало, вежливо игнорируя попытку Питера огрызнуться, — Ты сирота, и если тебе нужна психологическая помощь, это нормально, — продолжила она, словно объясняя это маленькому ребёнку. — Тем более приемная семья, стресс. Опекунство не простая штука с обеих сторон. — Меня ещё в конце лета усыновили, — произнес холодно Питер, возможно, воспринимая слово «сирота» слишком резко. Он сам не знал почему. — Со мной все в порядке, я живу с людьми, которые мне дороги, и я им, думаю, дорог. Так что… вам не о чем беспокоиться, правда, — произнес Питер, пытаясь изменить тон на что-то поприятнее. — Почему ты сказал «думаю, дорог»? — допытливо поинтересовалась Миссис Стэнверт. — Потому что я так считаю, — объяснил Питер очевидное. — Я это вижу, чувствую… Знаю. — Но ты не сказал «я им дорог», — хмыкнула она. — Ты не уверен. — Как можно быть уверенным в чем-то на 100%, если речь о мнении другого человека? — Питер поднял взгляд. — Мы даже в своих мыслях не можем быть уверены, а вы говорите о других. — Ты не доверяешь себе? — спросила она, с тем же спокойствием. — Послушайте, все в порядке, — отчаянно повторил Питер. — Серьезно. Простите, но вы цепляетесь к словам. Я понимаю, что школе важно, чтобы ученики были в порядке, но все правда в норме. А то, какой сегодня день, мне легче обсудить с семьей, чем с вами, — Питер неуверенно посмотрел на неё, понимая, что все же не удержал раздражение от этого разговора. — Хорошо, — Миссис Стэнверт кивнула, поставила подпись в медкарте и убрала ее в стопку, — Но помни, Питер, если тебе нужно о чем-то поговорить, ты всегда можешь прийти к учителям, ко мне или… — Да, конечно, — машинально кивнул подросток, — Спасибо, до свидания. Не дождавшись ответа, он покинул помещение и быстрыми шагами пошёл по коридору, на автомате направляясь к выходу из школы. Резкие вопросы про Мэй и семью стали, словно, неожиданный удар под дых, ответы на которые у Питера вызвали только ещё большее желание не идти домой сразу после занятий, а отправиться на патруль. Хэппи все равно собирался приехать только через час, из-за резкой необходимости отвезти Пеппер в другую часть Нью Йорка, так что своим переносом времени возвращения домой Питер даже никого не подставлял. Он вышел на свежий воздух, давая яркому, но не греющему солнцу, заставить его щурится. Подросток достал телефон, где на главном экране снова в глаза бросилось уведомление от календаря, которое он так и не смахнул. К горлу вернулся ком, а Карен дружески заставила часы на руке вибрировать, словно котёнок лег на живот и начинал мурчать. Питер судорожно выдохнул и разблокировал смартфон, открывая смс. Последним сообщением от Тони все ещё было, уже прочитанное, о том, что вечером Питера ждёт разговор. Плохое настроение передалось и сообщению, которое он перечитал с явными интонациями недовольства и разочарованности в голосе Тони. Питер мысленно простонал, набрал короткое смс и быстро отправил.Питер: Я сейчас на патруль, костюм у меня с собой.
Отсутствие ответа на протяжении десяти секунд после прочтения даже заставило Питера обрадовался, мол, молчание, знак согласия, но, видимо эти десять секунд были потрачены на шок, праведный гнев, в купе с воспоминанием всего словарного запаса матов и просьбы Пятницы «соединить ее с Питером». В эту же секунду, собственно, телефон зазвонил. Говорить со Старком не хотелось, тем более, Питер более чем хорошо понимал, что именно ему скажут. Он замер на несколько секунд, а затем сбросил звонок. Тони никогда ему не разрешит сейчас быть Человеком-Пауком, а Питер всего лишь хочет дать голове проветриться от мыслей о Мэй и ее смерти. Хотя бы раз, можно он поступит так, как ему сейчас нужно? Питер зажал кнопку блокировки, выключая телефон, и закинул его в рюкзак. — Звонок от Тони Старка, — произнесла Карен, с часов, явно осуждая действия подростка. — Сбрось, — раздраженно ответил Питер, ускоряя шаг. Питер ушел за ворота школы, направляясь прямиков в укромное и давным-давно примеченное место. Ему потребовалось быстрым шагом пройти меньше квартала, чтобы оказаться на одной богом забытой улочке, с брошенной уже года два назад, прямо между домами, машиной и мусорными баками. — Тони Старк настаивает, — повторила Карен, — Семь пропущенных. — У тебя есть протокол о том, что ты обязана принять звонок после какого-то количества? — спросил Питер. — Нет, — ответила ИИ, с раздражением, — Но я непременно потом попрошу Мистера Старка его добавить. — Предательница, — фыркнул Питер, но на «потом» было сейчас все равно. Питер бросил рюкзак на землю. Он одной рукой поднял машину, вытаскивая из-под неё довольно большую коробку, из толстого пластика. Вытащил из рюкзака костюм и положил его на капот машины, вернее того, что от неё осталось. Идея идти на несанкционированный патруль определенно являлась самоубийством, если дать Тони возможность выследить его за ближайшие пару секунд и позорно вернуть домой одним из костюмов. Так что действовать нужно быстро, решительно, на адреналине, и чертовски необдуманно. — Карен, где находятся датчики геолокации в костюме? — спросил Питер, рассматривая цельную структуру красного материала. — Ты не имеешь доступа к этой информации, Питер, — сухо ответила ИИ, заранее обиженная на Питера за то, что он сейчас пытается провернуть. — Хм… подсвети датчики геолокации в костюме, — самонадеянно. Даже слишком. — Ты не имеешь доступа к информации о их местона… — У тебя есть протокол, запрещающий подсвечивать какие-то части костюма, для, скажем, изучения их работы? — перебил ее Питер. — Нет, но… — Подсвети их тогда, пожалуйста, — попросил подросток. ИИ ничего не ответила, определенно воспринимая такое пренебрежение ее запретами и протоколами как пощечину, но приказ выполнила. После такого предательства у Карен пропало какое-либо желание даже переубедить Питера впутываться в очередные неприятности. И больше никакой помощи с уроками, а при подготовке проектов информация с самых недостоверных сайтов. Пусть сам изобретает свой искусственный интеллект, если относится к ним так пренебрежительно. — Спасибо, — ответил Питер, доставая из вытащенного контейнера необходимые инструменты. Меньше минуты — и датчик геолокации у него в руке. Класс. Тони продолжал звонить, заставляя часы на руке неприятно вибрировать. Питер быстро переоделся в костюм, оставляя всю одежду, телефон, часы и датчик геолокации в рюкзаке, который положил в тот же пластиковый контейнер, убирая его обратно под машину. Питер вышел с другой стороны улочки и запустил паутину на одно из зданий напротив. — Проанализируй обстановку, — произнес Питер, смотря на город с крыши высотки. Тишина, — Ну Карен, ты что, обиделась? — Если 1973 определения слово «обида» в моих словарях верны, то да, вы правы, Мистер Паркер, — гордо произнесла ИИ. — Ну… ну прости, — тяжело выдохнул он, — Мне просто нужно отвлечься. От всего этого. От мыслей о… — голос дрогнул, — Я просто хотел на патруль. — Но на протяжении двадцати пяти минут ваш патруль являлся запрещённым Мистером Старком, — возмутилась ИИ, но тон заметно смягчила. — Что значит «являлся»? — растеряно спросил Питер. — Являлся — прошедшая форма от глагола является… — заносчиво начала объяснять Карен. — Я о другом, — терпеливо произнес Питер, не желая злить ИИ ещё сильнее, — Сейчас он не против? — Тони Старк написал сообщение вам на телефон, цитирую, «У тебя полтора часа. Хэппи заберёт тебя у башни», — нехотя сообщила она, а затем добавила, — А перед этим вы пропустили 18 его звонков, Мистер Паркер. И пять просьб строго настрого запретить вам это делать. — Передай, спасибо и что я постараюсь не опоздать, — уныло ответил Питер. Разрешение хоть и определенно было выдано сквозь зубы, и подразумевало продолжение, в виде «а дома тебя ждёт знатная взбучка, Питер», но Старк не стал вызывать космические ракеты, дабы намеренно вернуть Питера, да даже протокол управления костюмом от лица Пятницы не активировал. После этого Питеру стало даже немного стыдно за то, что он снял и оставил датчик геолокации. Он встряхнул головой, пытаясь отогнать плохие мысли. У Питера остаётся около часа, так что, нужно провести его с пользой. А потом вернутся к башне как ни в чем не бывало. Неплохой план, чтобы переключить своё внимание на решение чужих проблем, с самокопания из-за своих. — Ограбление в Форест-Хиллз 19, Инграм Стрит, — произнесла Карен, информируя Питера о происходящим. Она все ещё была обижена, но на процентов семнадцать меньше. — Ага, понял, — привычно ответил Питер. Он уже хотел спрыгнуть вниз, чтобы направиться на нужный адрес, как вдруг замер на одной из крыш. К горлу подступил ком, а дышать стало затруднительнее. Вот тебе и попытка избавиться от болезненных воспоминаний. «Ограбление в Форест-Хиллз 19, Инграм Стрит» — пронеслось в голове у Питера, только что произнесенное Карен. Он сделал судорожный вздох, молча глядя на открывающийся перед ним город. Форест-Хиллз 19, Инграм Стрит — хороший адрес. Только вот на Форест-Хиллз 20, Инграм Стрит, где-то полгода назад, в небольшом, но уютном одноэтажном домике жили Мэй и Питер Паркер.***
Побороть лавины накрывшей, а головной боли остановить не удалось и Питер, полностью отстранённый от происходящего, отправился на нужный адрес. Уже больше чем полгода, Питер придумывал все новые и новые окольные пути, дабы обходить старый адрес как можно дальше. Если рядом случалось что-то, всегда предпочитал выбирать другое дело, прося Карен отправить случившееся в до боли знакомом районе полиции, был готов делать круги по несколько километров, только бы не пролететь над своим домом. Собственность и наследство Питера Паркера, которым, как когда-то очень давно упомянул Тони, Питер может распоряжаться так, как его душе будет угодно. В пределах закона, разумеется (последнее добавила уже Пеппер). Но Питеру было легче просто забыть о милом семейном доме в Куинс. Слишком ранние, ещё свежие воспоминания и раны, дотрагиваться до которых было невыносимо больно. Игнорировать проблему легче, чем решать ее, особенно когда дело касается чего-то настолько личного и чувствительного. Хотелось просто жить сегодняшним днём, смотря вперед себя и уверенно делая вид, что разучился оборачивать голову. Ограбление, остановить которое смогли пару выстрелов из веб-шутеров, было словно в огромном тумане. Какие-то люди, наверное, семья, благодарила Человека-Паука, желая ему всех благ, но Питер даже не запомнил их лиц. Он не мог оторвать взгляда от соседнего дома. Такого до боли привычного, родного. Питер вышел из двора новоспасенной семьи и прошел по улице, оказываясь напротив небольшого домика. Он сделал шаг. Мелкий газон по сторонам, который явно до сих пор кто-то стрижёт, мелкие желтые цветы… Сколько бы раз Мэй их не сажала, они вечно вяли, а сейчас завладели всей клумбой, захватывая, и не отпуская людские взгляды. Да уж, садовник, нанятый Старком, определенно постарался, чтобы привести этот сад в должный вид. Слишком должный, слишком идеальный. Не было вечно лежащего в углу, запутанного шланга, он был свёрнут и аккуратно висел на месте. Не было инструментов для работы в саду, которые Мэй клала на деревянную подставочку, около клумбы, а потрепанная временем подставка была заменена на новую, чистую и с ещё не слезшей краской. Питер сделал ещё несколько шагов по прямой, и привычно подошел к двери, наивно дергаю ручку. Закрыто. Естественно, а что он мог ожидать? Питер судорожно выдохнул и в голове вспыхнула до жути банальная и проверенная временем идея. Он аккуратно обошёл здание, подходя к окну своей комнаты, поддел его в том месте, где дерево было немного сломано, что позволяло Питеру пробираться в спальню посреди ночи, когда Мэй ещё и понятия не имела о патрулях и Человеке-Пауке. Он повторил привычный трюк, и все сработало. Окно легко поддалось, словно узнавая в Питере старого друга, которого давно не было в гостях. Подросток поднял стекло наверх и ловко пробрался в свою комнату. Он встал на ноги и устало снял с лица маску. Его комната была… она была. Стояла мебелью кровать, стол, стул, остались прибитые к стене полки. Но в шкафу не было одежды, на стенах плакатов, на столе потертой лампы. Полки не были забиты разной мелочью, фотографиями, макетами, рисунками. Логично, все вещи Питера, после того, как стало ясно, что Мэй забирают в Германию на долго, были перевезены к Старку, чтобы Питер мог устроить свою комнату в особняке. Пустая, холодная комната была совершенно не той, какой он ее помнил — уютной обителей идей и экспериментов, а заодно и сбора Лего по выходным. Питер сделал еле заметный вздох и надавил на дверную ручку, выходя из комнаты в общий зал. Тут была полностью противоположная ситуация — все было на местах. Не было мусора, хлама, брошенного на полу, не было и пыли. Видимо не только садовник следил за этим домом, приходя раз в неделю в пустые комнаты. Но ни одна тумба не была передвинута, ни одна фотография не была убрана или перевешена. Все было точно таким, каким Питер его оставил полгода назад, уходя к Тони Старку «до конца командировки» тети, с перебинтованной рукой. Это пугало. Будто для этого дома время замерло, и не было тут смерти Мэй, не было боли, не было всего, что произошло за такой долгий, непостижимый срок. Будто все было одним длинным сном, произошедшим за одну короткую ночь. Что сейчас откроется входная дверь, войдёт Мэй, ругаясь на брошенные в коридоре кеды, уберёт куртку в шкаф, спросит, как прошёл медосмотр в школе… Но дверь не открывалась, а Мэй все не заходила и не заходила. Питер медленно прошел по гостиной, разглядывая вновь прорезающиеся в памяти детали. Но все казалось чужим. Не было этого уюта, тепла, света, которым всегда был наполнен этот дом. Не было ничего кроме боли, скорби и холодного свечения ламп. Мэй приносила сюда этот свет и тепло. Без неё это не их гнездышко, полное тёплых воспоминаний. Без неё это просто дом на Форест-Хиллз 20, Инграм Стрит. Питер сделал судорожный вздох, и слезы покатились из глаз сами собой. Сил не было сопротивляться. Он закрыл лицо руками и скатился по стене в тихом рыдании, от которого жгло глаза и горло. И когда он успел смириться с тем, что Мэй больше нет? Когда эта мысль перестала пытать его каждый день, заставляя вставать по утрам с надеждой, что все окажется сном? Когда его Мэй успела стать перевёрнутой страницей? Когда он смирился с тем, что больше не сможет увидеть ее, обнять, рассказать историю из школы и возмутиться, что шутка про «никаких суперсил» не была должно оценена на медосмотре, а она рассмеется, проходя на кухню босыми ногами и спросит, сделать ли Питеру чай? Когда он научился жить дальше? А научился ли? Пустой, замутнённый от слез взгляд упал на книжную полку напротив, а если конкретнее, на одну единственную книгу, которую не открывали уже больше года. Питер резким движением поднялся на ноги и взял ее в руки, снова опускаясь на пол, только на этот раз на белый, мягкий ковер. Он поджал под себя ноги, кладя рядом массивный альбом с темно-сиреневой обложкой матового цвета. Семейный альбом. Питер открыл одну из первых страниц и аккуратно провёл по фотографии рукой. На ней была его мама, молодая, красивая девушка с кучерявыми и непослушными волосами по плечи, собранными в незамысловатую прическу. Она держала на руках маленького младенца, которому было не больше нескольких недель. Рядом стоял мужчина с темным цветом волос, как у Питера, и так растеряно и беспомощно смотрел на малыша, словно боялся одним дыханием ему навредить. Так непривычно осознавать, что этот маленький и морщинистый комочек на фотографии — ты. Только каких-то там пятнадцать лет назад. А рядом родители, о которых не осталось даже нескольких воспоминаний. Питер перелистнул альбом ближе к середине. Первой фотографией в правом верхнем углу была фотография Мэй и Питера, стоящих на фоне парка аттракционов. Мальчику было не больше семи, он стоял, смотря прямо в камеру с надутыми воздухом щеками, по стойке смирно. — Постой смирно хоть минуту, дай Бену нас щёлкнуть, — со смехом возмущалась Мэй, пытаясь удержать Питера, глаза готового просто горели интересом ко всему и сразу, разрываясь между аттракционами. — Вот именно, Питер, — ответил Бен, с той же улыбкой, держа в руках фотоаппарат. — Десять секунд без движений, и я куплю тебе сахарную вату! Питер тут же набрал в легкие побольше воздуха и замер в самой забавной позе, на которую способен семилетка, прижимая руки к телу и косясь на смеющуюся рядом Мэй, мол, давай быстрее, пока я не задохнулся. По и без того мокрому лицу снова покатились крупные слёзы, но Питер слабо улыбнулся. Бен тогда сделал несколько снимков, а Питер, после честных десяти секунд без движений, получил заслуженную сахарную вату. На следующих трёх фотографиях он с ней и был, только весь измазанный и на разном фоне. Питер пролистал ещё несколько страниц с разными, часто очень похожими друг на друга, фотографиями. После фотографий из парка аттракционов и дня рождения Питера, выделилось фото из больницы. Питеру было уже около девяти, в руках маленькая мягкая игрушка и шоколадка. — Ты был умницей у стоматолога, — улыбнулась Мэй, наклоняясь, чтобы поцеловать Питера в макушку. — Не каждый день целых три молочных зубика удаляют. Ты огромный молодец. — Спафибо, — шепеляво ответил Питер, гордо улыбаясь тете и и прижимая к себе подаренные врачом презенты. Все же, ради этого стоило потерпеть криво выросшие молочные зубы и последствия этой неурядицы. Он продолжил пролистывать фотографии, просматривая года своей жизни за несколько минут. Девять сменялись десятью, десять одиннадцать… О, а вот и первая Олимпиада. Одиннадцать лет, первое место в Нью Йорке по математике на олимпиаде для учеников его возраста. — Ну Мэй, зачем, — простонал Питер, пытаясь снять с шеи позорную медаль за первое место, которая, хоть и смотрелась вполне мило, непременно бы стала мишенью для одноклассников. — Так, молодой человек, хватит паясничать и дай тебя сфоткать, — строго произнесла она, так что Питеру пришлось повиноваться, хоть и выражение лица выражало явное отчаяние от того, что его, всего такого официального, в костюме, с медалью и сертификатом, запечатлять в хронике. Ещё несколько десятков фотографий и ему уже двенадцать. Кафе, они с Недом о чем-то увлечённо болтают. Питер — в футболке с Железным Человеком, Нед — со звёздными войнами. Гики нашли друг друга. Рядом у каждого двойная порция шоколадного торта. — Мэй, а вот только по секрету, если что я не знал ничего, но, если, предположим, возможно, ты подаришь мне вечером Лего, можно Нед придёт, и мы вместе соберём? — спросил Питер, невинно глядя на тётю. — Если эта совершенная случайность произойдёт, — ответила она, подыгрывая. Не заметить намеки Питера на подарок, которые он совершенно случайно забывал везде и всюду, было просто невозможно. — То да, конечно, вы можете собрать его у нас. Мальчики радостно переглянулись, поблагодарили Мэй и снова погрузились в обсуждение супергероев, и почему же именно Железный Человек из них самый крутой. Альбом продолжал радовать все новыми фотографиями, разглядывать которые хотелось снова и снова. Каждая была не просто картинкой, распечатанной и вложенной в альбом, каждая была историей, полной своей радости или грусти, улыбки или слез, гнева или спокойствия. Питер окончательно улёгся на ковёр, положив перед собой альбом и продолжая листать его. Вскоре голова была уже не на весу, а на руке, лежащей на ковре, и вскоре улыбка от воспоминаний медленно сошла на нет, позволяя лицу расслабиться, а глаза, напрочь мокрые от слез, окончательно закрылись.***
Питер проснулся от ноющей боли во всем теле. Супергерой ты или нет, но спать на ковре идея определенно не из лучших. Затекло все, что могло и не могло затечь. Питер сонно открыл глаза, нехотя глядя на часы. За окном уже было темно, время показывало 21:48… Что?! Уже почти десять?! Напомните, во сколько Питер пришел в этот дом, и во сколько Хэппи должен был его забрать? Дерьмо. Просто огромная куча дерьма, от которой Питер уже не отвертится. Подросток судорожно нащупал лежащую рядом маску и надел ее. — Питер, у тебя 193 пропущенных сообщений и звонков от Тони Старка, 38 от Пеппер Поттс, по 5 от каждого члена команды Мстителей. На данный момент твоими поисками занимаются все члены команды и система распознавания лиц через камеры видеонаблюдения. Если ты не объявишься через две минуты, Тони Старк подключит полицию города и спутниковое наблюдение. — Блять-блять-блять, — Питер подскочил, прекрасно осознавая, в какую задницу сейчас попал. Он быстро поправил маску на голове и вышел на улицу. Ночной Куинс удивил своим спокойствием. Хотя, если Тони ищет без космических средств, он ищет для города незаметно. Питер быстро нашел первую уличную камеру и честно встал прямо напротив неё, давая системе опознать ярко красный костюм. Собственно, так и случилось, и уже через меньше чем пять минут, к дому подъехала одна из машин гаража Тони Старка. А судя по тому, что анализ каждого метра города дронами запущен не был, «Поиск Питера Паркера» завершён. Из подъехавшей машины вышла Наташа. Растрепанные волосы, светло-бежевая куртка поверх облегающего коричного свитера и чёрные джинсы. Она быстрыми шагами подошла к Питеру. — Наташа! — воскликнул он, виновато и растеряно глядя на Нат. — Божечки, мне так жаль! Я просто уснул, я даже понятия не имел, что вы меня ищете, я… Романофф молча подняла ладонь, давая Питеру знак заткнуться, что он послушно и сделал. Лицо девушки было непроницаемо, хотя, несложно было догадаться, что она злится. И очень неслабо. И не только она. Наташа резкими хлопками прошлась по рукам, ногам и грудной клетке Питера, в поисках каких-либо ранений, повторила это со спиной и, так же молча, кивнула на машину. Питер сглотнул подступившую к горлу панику, послушно сел на заднее сиденье, опуская взгляд к полу и снимая маску. Повисла гнетущая тишина. Боже, какой он идиот. Просто нет слов. Если Тони после всей этой истории решит продать его на органы, это будет оправдано. — Включить автопилот до дома Тони Старка? — спросила Пятница, как только они сели в машину. — Две минуты, — произнесла Нат так холодно и резко, что даже ИИ побоялась с ней спорить. — Вот, блять, чем ты думал?! — на эмоциях прервала тишину Нат, ударяя руками по рулю. — Наташа, прошу, я правда не знал, что вы меня ищете, я… — затараторил Питер, но Наташа его перебила. — Поведение своё объяснишь дома, — выдохнула она. — Но, твою мать, Паркер, ты хоть представляешь, как всех напугал? Ладно, плевать на Мстителей, плевать на друзей, дай бог Тони это заслужил, но изводить Пеппер своими выкрутасами даже не смей, ей и так хватает. — Я не хотел, — тихо ответил Питер. Голос снова задрожал. — Правда, я просто хотел отвлечься… Патруль в этом помогает… — Тому, что ты оставил все средства связи, дающие шанс тебя найти в какой то подворотне, нет оправдания, Питер, — произнесла серьёзно она. Голос уже не был таким же эмоциональным, как первое ее восклицание, но от него уж точно не веяло даже намеком на прощение. — Прекрати оправдывать свой идиотизм болью, — жестко и серьезно произнесла она, а затем продолжила чуть спокойнее, спустя несколько секунд. — Даже если это связано, так нельзя делать. Это не оправдание. Мы все живем с болью, Питер. Ты пережил полно пиздеца в жизни, и мы все это понимаем. Но пиздец был в жизни и у Тони, Пеппер, Стива, Брюса, Мэй, у меня, у всех он был и продолжается. Но я не пытаюсь оправдать свою глупость и самонадеянность постфактум тем, что на меня нахлынули тяжелые воспоминания, — она тяжело вздохнула. — Я понимаю, что тебе больно, Питер. Но нельзя давать этой боли контролировать твои поступки, ясно? Так ты и себе, и другим хуже делаешь. Питер активно закивал, видимо, не очень в состоянии ответить что-то членораздельное. По лицу катились мелкие слёзы, которые Питер всеми силами пытался прятать. Наташа поджала губы, посмотрела на Питера и повернулась в кресле, глядя на окончательно зажавшегося в угол подростка. Какой он все-таки дурак. — Ну все, — она запустила ладонь в его растрёпанные и влажные от моросящего на улице дождя, волосы, — Тебя ещё дома Тони убивать будет, прибереги раскаяние, — хмыкнула она, на что Питер еле заметно усмехнулся, — Поехали, — в пол голоса сказала она Пятнице, после чего машина тронулась, — Так, а ну подвинься, — сказала Романофф, перелезая на заднее сиденье, рядом с Питером, прямо на ходу. Она приобняла его, позволяя упереть голову о своё плече, — Ну все, серьезно, утри сопли. Ещё не хватало, чтобы лучшая Наташа во вселенной тебя до слез доводила. Питер слабо усмехнулся, вытирая глаза рукавом костюма. Он положил голову на плече Нат и устало прикрыл глаза, все ещё шмыгая носом и изредка вздрагивая, пока машина двигалась по прямому шоссе, прямиком к особняку Тони Старка. В гостиной, приезда Питера Паркера, наделавшего столько шума за день, ждали абсолютно все. Когда Наташа с Питером зашли в дом, все встрепенулись ещё сильнее, готовясь с минуты на минуту увидеть виновника сегодняшнего торжества. Как только Питер, заспанный и растрёпанный, в костюме Человека-Паука и мнущий в руках маску костюма, зашел в просторное помещение, первой его обнимать бросила Пеппер. — Питер, — тихо выдохнула она, ему на ухо, прижимая ребенка к себе со всей любовью, на которой способно материнское сердце, — Боже, малыш, ты в порядке? — Да я… — Питер слабо кивнул, — Все в норме. Он поднял полный неуверенности и застенчивости взгляд на остальных. Мстители, уже успокоившийся тому, что Питер цел, все равно выглядели ужасно измотанными и уставшими после часов безрезультатных поисков Питера Паркера. Поодаль от всех стоял Тони, со скрещенными руками и смотрел на Питера с каменным лицом, явно очень умело подавляя все имеющиеся эмоции. — Простите, — тихо ответил Питер, но благодаря висящий тишине все могли четко его слышать. Даже слишком четко. — Я не хотел всех так пугать, я просто уснул в доме Мэй, я… Я знаю, что поступил как полный идиот, и… — Именно, Питер, — холодно произнес Тони, выходя из тени. Казалось, в голосе не было ни капли сострадания. — Ты поступил как безответственный, глупый и капризный идиот, — по всем канонам, после такого эмоционального ряда титулов следовало «но», после которого непременно шла хоть капля похвалы. Но «но» не последовало. — Ты ослушался моего строгого запрета, подверг себя смертельному риску, когда выбросил нахер любую возможность с тобой связаться, отцепил геолокацию, нагло обхитрив Карен, оставил всех твоих близких без возможности даже знать жив ты, или валяешься где-то в канаве трупом, с разбитым черепом, потому что организм не выдержал и вырубился где-то в полёте и мы потратили весь день, на то, чтобы найти твою задницу. Ты хоть понимаешь, как изводилась Пеппер, насколько ты дорог всем, кто сейчас в этой комнате? И ты, по своей глупости, подставил всех тут, заставляя нас потерять пару тысяч нервных клеток, потому что кому то, видите ли, вздумалось выплеснуть гормоны! Под конец Тони уже сорвался на крик, такой же холодный, как и вся речь до этого, не в силах сдерживать все то, что копилось час за часом. Он был нужен Пеппер как тот, кто обещает найти Питера и вернуть живым, но сам совершенно не знал, выполнима ли эта цель. И вот сейчас, его сын, из-за которого все тут буквально сходили с ума, стоит и говорит «простите, я был идиотом». Да, Питер, ты был полным идиотом. Повисла напряжённая тишина, пока все молча смотрели на стоящего в центре Питера, по лицу которого окончательно растеклись слезы, а жалобный вид скулящего щенка очень сильно соперничал с принципами Тони. Он просто хотел обнять его, успокоить, ведь Питер был жив. Сейчас это самое главное. — Мне очень жаль, — очень тихо произнёс Питер дрожащим на каждом слове голосом, поднимая на Старка затравленный взгляд. — Я не хотел, чтобы так вышло… — Иди в душ, — сухо ответил Тони, снижая градус тяжести своего голоса. — Сходи в тёплый душ, приведи себя в порядок, переоденься в пижаму и жди меня, — произнес он, стараясь не дать голосу пересечь черту и перестать быть достаточно строгим, — Нам нужно очень серьезно поговорить, Питер. Но не когда ты в таком состоянии. По тону было безоговорочно ясно, что вопросы или какие-либо комментарии не принимаются. Питер слабо кивнул, и быстрым шагом ушел на второй этаж, в душ, как и сказал Тони. Старк устало свалился в кресло, эмоционально допивая стакан открытого виски. Этот ребенок когда-то его окончательно доведёт.***
Тёплый душ, пижама, спальня. План на ближайшие несколько тысячелетий: полное повиновение. Питер обреченно свалился на кровать. Глаза снова начали щипать слезы от осознания всей ситуации и того, сколько переживаний страха он принес своим близким, своей семье. А все из-за его глупой попытки отвлечься. «Нельзя оправдывать идиотизм болью» — фраза, сказанная Нат, плотно отпечаталась в памяти. Она права. Можно хоть сколько угодно скорбить, биться в истерике, но если ты в этой истерике разбил вазу, сваливать это на скорбь, а не на собственную истерику будет нечестно. Вот и сейчас так. Во всем, что случилось, виноват только он, Питер Бенджамин Паркер, а не кто-то ещё. Дверь медленно приоткрылась, Питер резко сел на кровати, послушно смотря на Тони. У него в руках был поднос с большой порцией из трёх блюд, с полноценным первым, вторым, и третьим на белых тарелках. — Съешь все, — Тони аккуратно опустил поднос на прикроватную тумбу, рядом с Питером. — Чем сегодня питался, после утренних выкрутасов? — спросил он, серьезно, но голос был на порядок спокойнее, чем в гостиной. — В школе, бутерброд съел, — честно ответил Питер, пожимая плечами. — И все? — поразился Тони, а Питер принялся активно поглощать принесённые блюда. — Мне тебе ещё и лекции о твоём метаболизме читать? — Не стоит, — Питер слабо поморщился, поднося ко рту вилку с кусочком мяса. — Думаю, стоит, — строго сказал Тони. — Но я к этому Стива с Брюсом приплету, — Питер, хоть и в душе снова сорвался на уставший стон, решился только молча кивнуть. Старк тяжело выдохнул, молча глядя на Питера, с наслаждением пополняющего запас углеводов, белков и жиров в организме. — Питер, — он покачал головой, — ты сегодня ужасно глупо себя повёл. — Я знаю, — подросток снова прижал подбородок к шее, сжимаясь всем телом, от чего выглядел намного младше своих пятнадцати. — Имей смелость поднять на меня глаза, — спокойно произнес Тони. — Перечить, портить костюм, доводить всех до белого каления мы можем, а в глаза смотреть слишком уж тяжёлый труд? — хмыкнул Старк. — Прости, — сглотнул Питер, неуверенно поднимая голову. Тяжёлый и уставший взгляд Тони буквально впивался и без того воспалённые от слёз глазницы, но Питер не прерывал зрительный контакт. — Я поступил как полный идиот, когда… — он замолчал, пытаясь определить, с чего именно пошла череда событий, которая привела его к таким последствиям. — Когда нагрубил утром, когда взял костюм без спроса, когда пошёл на патруль, когда уснул, просто… — подросток прервал себя на попытки снова уйти в бессмысленные оправдания. Нужно уметь признавать ошибки. — Просто я идиот, который психанул. Мне очень жаль. — Принимается, — спокойно и терпеливо кивнул Тони. — Утром извинись перед всеми отдельно. И перед Карен, она, между прочим, тоже из-за тебя втык получила. — Конечно, — Питер закивал. — Эта история безумно глупая, — продолжил Старк уже намного спокойнее и мягче. Он прилёг на кровать, упираясь рукой о матрас, взял из тарелки Питера маленькую помидорку и закинул в рот. — Но она отличный показатель того, как из-за подверженности эмоциям можно очень сильно напугать всех. Если я говорю, что нельзя что-то делать, я это не из подлости делаю, а чтобы тебя защитить, — Тони посмотрел на Питера, который внимательно его слушал, параллельно поедал лапшу из супа. — Нам стоит проходиться по каждому косяку в отдельности? Хотя знаешь, давай ты, — дружелюбно произнес Тони. — Расскажи мне, где именно и почему ты облажался. Питер округлил глаза. Оправдываться за косяки легче, чем самому объяснять их глупость. Кажется, навыки в воспитании детей у Старка росли. Что за книжка «как объяснить детям, что быть супергероем без разрешения — плохо?» — Ну, — замялся подросток, все ещё не до конца понимая серьёзность подобной просьбы, но Тони молчал и выжидающе смотрел на него, — Для начала утром, мне следовало поесть и не срывать на тебе своё плохое настроение, — после этого Питер уже начал краснеть, — Ещё мне надо было позвать тебя, когда вечером приснился кошмар, а не не спать всю ночь, — тихо произнёс Питер, от чего Тони тяжело вздохнул, но заметно смягчился, — Затем… Мне нужно было поднять трубку, когда ты звонил… И не идти на патруль без разрешения… Вообще не идти, — поджал губы Питер. — Почему я был против, чтобы ты шёл на патруль? — подсказал Старк верный вектор развития исповеди. — Ну… — Питер замялся. — Потому, что ты не спал всю ночь, Питер, — серьёзно сказал Старк, — Если бы ты потерял сознание в полёте над городом? А если бы у тебя голова закружилась, когда вокруг люди с оружием? Если бы ты погиб, Пит? — Я только одно ограбление в итоге остановил, — тихо ответил Питер, не в качестве оправдания, а просто как факт. — Потом пошёл домой… — Так, не пропускай главные преступления в этой истории, — остановил его Тони. — Геолокация? — неуверенно спросил Питер, на что получил значимый кивок, и Тони взял ещё одну помидорку, — Ну… Я не должен был бросать все под машиной и снимать жучок, потому что, если бы что-то случилось, ты бы не смог меня найти. И ты и не смог меня найти, из-за чего все очень испугались и весь день меня искали, пока я просто вырубился, разглядывая фотографии, — закончил Питер. Щеки горели от стыда, а в голове крутилось только то, какой он идиот и сколько проблем принес своей глупостью. — Молодец, — признал Тони, тепло улыбнувшись, — А теперь пообещай мне, что подобного не повторится. И, твою мать, Паркер, даже не думай не брать трубку, когда я до тебя явно хочу дозвониться! — возмущённо воскликнул Тони, явно задетый таким отношением, но уже больше для вида и шутливым тоном. — Обещаю, — Питер активно закивал и слабо улыбнулся, — Прости, что принес столько проблем… Снова… — Ничего, это моя работа, их разгребать, — Старк тепло усмехнулся и потрепал Питера по голове, — Знаешь, — он задумчиво вздохнул, — Я прекрасно понимаю твое желание независимости. Я был хуже в твои годы, поверь, — он слабо усмехнулся, — Но и мой отец был в разы хуже, чем я в плане контроля, Пит, — он нахмурился, тяжело вздыхая. Что ж, этот разговор когда-то должен был произойти, — У меня было не простое детство. И поверь, мои родители во многом пример, каким родителем я бы не хотел быть. И я стараюсь как могу, защитить тебя и стать таким отцом, которого ты заслуживаешь, малыш. Но как я могу ослабить контроль, если твоя жизнь все время в опасности. Для тебя это привычно, быть Человеком-Пауком, для меня отцом Человека-Паука — пока нет. Да и вряд ли когда-то станет. Мы все, — Тони выделил эти слова, — боимся за тебя. Сегодня… — он покачал головой, — Сегодня я восемь с половиной часов уверял всех, что ты найдёшься, что все будет в порядке, а сам волосы рвал, потому что у меня не было ни малейшей уверенности в том, что ты вообще жив. Питер сглотнул. Было страшно даже представить, что пережил Тони за эти часы, пока Питер тихо сопел на ковре старого дома, предаваясь воспоминаниям. Дерьмо. — Прости… — только и смог выдать из себя Питер. — В том то и дело, что я не обижаюсь, — Старк тяжело выдохнул, и мягко продолжил, — Мне жаль, что я так резко выразился в гостиной, — признал он, обнимая и прижимая к себе Питера, погружённого в собственные мысли, — Я должен был реагировать не так резко. — Тони, — в пол голоса произнес Питер, нарушая нависшую тишину. — Да, паучок? — Старк посмотрел на Питера. — Ты жалеешь, что усыновил меня? — ещё тише спросил ребёнок, затравлено опуская взгляд. Он очень хотел знать честный и беспристрастный ответ на заданный им вопрос. Но, с другой стороны, ужасно боялся знать этот самый ответ. Было бы объяснимо, если Старк давно понял, что поспешил с идеей сделать из Питера своего приемника, а затем и своего ребёнка. — Что? — растерянно переспросил Тони, хотя вопрос услышал даже слишком уж четко. Его охватил ужас, что Питеру даже просто могла в голову прийти подобная мысль. Да уж, кажется, отец из Старка временами не лучше, чем из Питера идеальный ребёнок, — Питер, посмотри на меня, — серьезно произнес он, заставляя Питера поднять взгляд. — Я никогда не жалел, не жалею и не стану жалеть о том, что ты мой сын, — с расстановкой произнес Тони, со стальной уверенностью в голосе. — Хоть ты землю взорви, я серьёзно, — Питер елезаметно усмехнулся, после чего Старк, вспомнив с кем говорит, быстро поправился. — Это не призыв к действию, ребёнок! — они оба слабо рассмеялась, после чего Старк продолжил, запуская руку в копну волос подростка. — Я люблю тебя, малыш. И ты мой сын, какую бы хуйню иногда не творил. Ясно? — Старк обнял подростка за плечи. — Ясно, — ответил Питер, с искренней улыбкой, хоть и сквозь текущие по лицу слезы, и крепко обнял Тони, всем телом прижимаясь к его груди. Он его отец. И этого никто не сможет изменить. Закончив со всей едой, которую принёс Тони, Питера стали незамедлительно гнать в кроватку. Тони лежал рядом с Питером, ожидая, пока адреналин в крови подростка наконец уляжется, позволяя ему заснуть. Но, так как процесс это оказался долгий, Тони уже погрузился в рассказ историй из жизни, которые Питер с огромным вниманием слушал, хоть и обещая ничего не говорить и засыпать под байки Старка, словно под сказку. Тони прекрасно понимал, что после всего, что произошло за этот день, у Питера множество вопросов к себе, к остальным, к миру вокруг. И он прекрасно видел, что все эти вопросы Питера гложили. Но Старк знал, что Питер, когда будет готов, сам расскажет о своих переживаниях и страхах. И случится это завтра утром, или через месяц — решать уж точно лучше самому Питеру. Он ему доверяет. И его паучок со всем справится. — Тони, — прошептал Питер, когда Старк замолчал на несколько секунд. — Ты задумался? Что дальше с ними было? — Так, я кому говорил молчать и засыпать, пока папа сказку рассказывает? — серьезно возмутился Старк, вырванный Питером из размышлений. — Слушай дальше. Вообщем, тогда они взяли атомный реактор и… — Ой, можно одну вещь посмотреть в телефоне? — резко вспомнил Питер, садясь на кровати. — Смотри уже, — закатил Старк глаза. — Что за поколение, — наигранно возмутился он. Питер взял в темноте смартфон, щурясь от яркого света дисплея. На экране блокировки все ещё было уведомление от календаря. Питер сделал судорожный вздох и одним движением смахнул уведомление в сторону, слабо кусая нижнюю губу. Он выключил телефон и свалился обратно в кровать. — Закончил? — хмыкнул Тони. — Так вот, тогда они пошли с ним… История уходила на второй план, но слушать ее было до невозможного приятно. Питер ещё сильнее поджался к Тони, который прислонил губы к его макушке, нежно целуя все ещё влажные после душа волосы и сжимая его маленькую ладонь в своей руке.