Исповедь

      Дружелюбие острова Кайрон поначалу напоминало дружелюбие Стеллы, которой снова нужно было что-то с болот принести, да Тролин — как постоянного клиента. Несмотря на это, Цзюн мог легко сказать, что чужое дружелюбие ему не нужно ни сейчас, ни потом. Те недалёкие авантюристы, что поплелись за ним на опасное, с их же слов, задание, шли позади и о чём-то говорили — еретику не было интересно. Он старался абстрагироваться от них и уйти как можно дальше и как можно быстрее. Но дура-рыцарь, которая, похоже, не знала, что такое «личные границы» и «назойливость», переходила все черты дозволенного и от экстаза совсем с ума сошла. Экстаз, Цзюн подозревал, начался вследствие её пребывания на острове лишь получаса. Он также начал подозревать, что в логова чудовищ её вообще не пускают, и с чего появился у Артура такой акт доброй воли, не понятно.       Дура-рыцарь, имя которой Цзюну даром не сдалось, сначала вела себя слишком открыто, что уже не понравилось еретику, а после и вовсе с ума сошла: начала скакать по кустам в поисках не то цветов, не то монстров, прыгать со спины на Артура, на самого еретика, за что получила две шишки: одну от Цзюна, а вторую, как ни странно, от Артура, который строго-настрого запретил ей приближаться к нему. Впрочем, что не удивительно, это её нисколько не успокоило. Рыцарь побежала вперёд с пикой наперевес, обогнала жутко раздражённого еретика, а после свернула за деревья, в сторону пляжа. Цзюн тупо моргнул, но промолчал, продолжив путь. Волшебница уже на бегу крикнула, что догонит убежавшую и постарается вернуть назад. Сказано это было только Артуру, но Цзюн не жаловался, наоборот — мысленно сказал «спасибо», что лишний раз на него не обратили внимание.       Артур только обреченно кивнул ей в ответ и поспешил догнать Цзюна.       — Хреновый из тебя лидер… — недовольно проворчал еретик как только Артур поравнялся с ним.       — Хэй! — откликнулся паладин, задетый жестокими словами, которые, правдой не то чтобы не являлись… Люди попались ему самые темпераментные, что есть в гильдии. — Это неправда. Я хороший лидер… наверное.       — Самоуверенности тебе не занимать.       Цзюну оставалось только закатить глаза и прибавить шаг. На острове было подозрительно тихо, что ему совершенно не нравилось… И верно. Совсем скоро со стороны пляжа резко раздался шум.       Цзюн напрягся, снял с пояса меч и покрепче сжал его в руке. Ему некуда было торопиться, так как те люди, что были сейчас на пляже, для него ничего не значат, и использовать их как наживку и пушечное мясо — оптимальный вариант, но вот бестолковый недо-лидер, выхватив свой цеп, уже рванул в сторону шума. Ну конечно, к чертям план и здравый смысл…       «Вот вам и командная работа…» — с усмешкой подумал еретик, неспешно продвигаясь к пляжу, белизна песка которого уже виднелась через листья.       К тому моменту, как еретик осторожно добрался до пляжа, весь песок был усыпан ошмётьями крабового мяса, сломанными ракушками и панцирями, а также глыбами льда, примёрзнуть к которым можно было достаточно просто. Чуть поодаль велась ожесточённая борьба с белыми ящерами-переростками. Цзюн даже остановился посмотреть.       Рыцарь неистово выкрикивала боевые кличи, тыкала своей огромной пикой в ящера, не всегда, впрочем, попадая по подвижному засранцу, но меж тем силу её рук Цзюн не оценить не мог. А так и не скажешь… Волшебница же, видимо, с психу, заморозила всю землю, чтобы обездвижить подвижных ящеров, и уже колдовала что-то ещё, чтоб добить. А вот Артура видно нигде не было, однако это недоразумение быстро исправилось: паладин резво выбежал из-за скалы, раскидывая ящеров щитом, переключая внимание на себя и заставляя идти к обледенелой зоне.       Хочет собрать всех вместе, чтобы прибить разом. Достаточно умно. Слаженность при таких разных характерах и том факте, что Артур не смог взять лидерство над ними с самого начала, вызывала уважение… Но при этом еретик видел в этом существенный недостаток: по одному они не смогут выживать и будут постоянно искать, на кого положиться. Дурачьё.       Цзюну даже подумалось, что эти трое про него и не вспомнят, а, соответственно, можно плюнуть на это и домой уйти — до портала он доберётся быстро и безопасно…       Но когда это планы еретика срабатывали так, как хотелось бы?..       Из-за скалы на шум вышло несколько больших ящеров, но на них, кажется, никто не обратил внимания. Цзюн пристально осмотрел всех троих авантюристов: волшебница сосредоточенно читала заклинание, лансия, дурачась, пикой подгоняла оставшихся монстров к паладину, а тот самозабвенно провоцировал тех, кто и без того уже должен был попасть под раздачу магии. Как халатно. Цзюн решил подождать ещё немного и посмотреть, что они будут делать. Раз Артур хочет приучить работать еретика в команде — пусть покажет, что это действительно лучше одиночной работы. Пока что Цзюн не увидел ничего выдающегося. Вот только ящеры озлобились, а из зарослей вылезли тролли. Час от часу не легче.       Разумным решением было бы сейчас уйти, чтоб не получить нагоняй от монстров, потому что из реального арсенала волшебника Цзюн мало-мальски освоил только чёрную дыру, и то не специально, а свои умения показывать при посторонних… ну он же не дурак, в самом деле.       Видимо, всё-таки, дурак. Иначе объяснить своё поведение Цзюн никакими словами не может.       За три рывка Цзюн преодолел расстояние до дуры-рыцаря, на четвёртом рывке вытолкнул её щитом в сторону, но сам скрыться за щитом не успел — подставил меч, удерживая алебарду ящера. Впрочем, еретику даже не дали сориентироваться — тролль, свернувшись и разогнавшись, врезался в Цзюна, отбросив его в сторону воды. Удар случился будто в замедленном действии, за время которого Цзюн, наверное, успел бы подставить щит или уйти в сторону, но почему-то тело его не двигалось. Наверное, глубоко в душе он уже был готов принять удар и, в худшем случае, тут же умереть…       Броня как-то спасла от фатального урона, но воздух из лёгких всё равно выбило, аж вдохнуть тяжело было. Грудина болела, ноги от напряжения — тоже, так ещё и ожоги, не сошедшие после встречи с Фрейей, дали о себе знать. Последнее, о чём успел подумать еретик до того, как упал в воду, было: «кому мозгов не хватает, так это мне».       С берега он в последний момент услышал вопль рыцаря и крик паладина, но так и не понял, что конкретно это было.       Падать было не больно, но неприятно: воздух снова выбило из лёгких при приземлении. В последний момент еретик успел вдохнуть — а после броня и отяжелевшая от воды одежда потянули его мёртвым грузом вниз.

***

      Вечером на пляже было холодно. Очень. Костерок, который разожгла волшебница, не спасал нисколько. Еретик остался без брони и части одежды. Камзола на нём точно не было, когда он пришёл в себя. Хотя бы оружие осталось и новые сапоги из кожи чёрного дракона, на которые он убил столько нервов у Тролина. Тут бы лучше радоваться, что жив остался, но нет…       Ветер с моря дул холодный, солёный, неприятный. Глыбы льда по всему пляжу тепла нисколько не добавляли, но никто, кроме Цзюна дискомфорта не испытывал от этого. Неудивительно. Он до сих пор сидел в сырой одежде и трясся от любого ветерка, но старался это скрывать. Рыцарь, что странно, сидела тише воды ниже травы, опустив голову. Пика лежала за ней на песке. Волшебница угрюмо листала свой гримуар, который и без того знала наизусть до последнего рисунка и символа, не желая подавать виду, что ей скучно или что-то вроде того — Цзюн не знал. Один паладин сидел и не знал, куда себя деть, постоянно переключая взгляд с одного человека на другого, потом куда-то между — в лес — и так по кругу.       Солнце еще не село, поэтому и белый песок, и тёмная растительность, и даже море были окрашены в тёплые оранжевые оттенки, но это ничуть не согревало.       С шелестом волшебница перелистнула страницу гримуара.       — Я… Я пожалуй схожу за дровами. — Рыцарь неловко поднялась, обхватив рукой собственное тело под грудью и прижав ладонь к боку, куда ударил щитом еретик.       Цзюн бросил взгляд на обложенный камнями костерок и более-менее сухие ветки рядом с ним, которых было и без этого предостаточно, а потом посмотрел на медленно удаляющуюся лансию, всё еще прижимающую руку к боку. Очевидно, она просто не хотела находиться тут, вот и нашла повод отойти на какое-то время. Еретик на долю секунды скривился. Нет, чтобы прямо в лицо ему сказать: «Уходи»…       Артуру стало ещё более неловко, чем до этого.       Он поднял взгляд на Гвен и упёрся в её источающие вековой холод глаза. Она не листала гримуар уже несколько минут, пытаясь понять эти молчаливые монологи тех, кто её окружает. Вспыльчивость её характера никак не вязалась с резко проявляющейся тактичностью.       Паладин коротко посмотрел на Цзюна, из-за чёлки не увидел его лица и закусил щёку изнутри. Волшебница только приподняла одну бровь, посмотрела на еретика, потом снова на паладина, который взгляд резко переводил то на неё, то ей за спину, очевидно, призывая уйти. Гримуар был с раздражением захлопнут, а тонкая ручка вернула его на спину и закрепила на специальном ремешке.       — Пойду помогу ей, а то не донесёт же… — Ловко соскочив на нагретого места, Гвен грациозно направилась в сторону, куда несколько минут назад ушла Обсидиан. — Я быстро!       Артур остался один на один с Цзюном, как и хотел. Нет, ему ничего не стоило начать говорить при остальных, но в таком случае Цзюн бы скорее всего и рта не открыл, а если бы и сказал что-то, то ограничился бы односложными «да», «нет» и «не знаю». Паладина такой расклад крайне не устраивал.       Впрочем, даже когда Гвен ушла, Артур не нашёлся, что сказать еретику, который не переставал мёрзнуть, и последнее, чего бы тому хотелось сейчас, это поговорить по душам с людьми, с которыми говорить и даже быть не хочет.       — Ты поступил правильно… — выдавил из себя паладин за столь долгое время тишины.       — … да что ты? — Цзюн ответил не сразу, но в его тоне сквозила очевидная неохота. Артур на это упрямо сжал губы и выпрямил спину.       — Да. Ты спас товарища, пожертвовав собой. Это очень… благородно.       — Она мне не товарищ. И я не хотел её спасать. Тело, оно…       — … само, — Артур закончил за еретика, не зная, что ещё сказать. Очевидно, похвала никак не повлияла на настрой Цзюна — кто бы сомневался. — Знаешь, я всерьёз начинаю сомневаться, что ты тот самый… кого ищут.       Еретик только в отвращении сморщил нос, чего паладин не увидел из-за чёлки, но повисшего в воздухе напряжения вполне хватило, чтобы Артур понял, что ляпнул не то. Но ведь ничего плохого он сказать не хотел, наоборот…       — Если ты думаешь, что все еретики поголовно жаждут крови и смерти каждого из Ордена рыцарей, что они такие все плохие и отвратительные, воскрешают мёртвых и поклоняются драконам — мне тебя жаль. — Паладину стало не по себе холодности спокойного тона Цзюна.— Много еретиков отрекаются лишь от церкви, но не от Богини или собственной человечности.       На последних словах своей маленькой речи еретик поднялся и, развернувшись, направился к порталу. Ему больше нечего здесь делать. Добыть чёртовы акульи зубы он сможет чуть позже, когда найдёт себе новую броню.       Артур остался в смятении сидеть у костра один.