Живём ситуацией!

Если бы кто-то вдруг вновь решил спросить Гарри, мол, какой самый худший момент в твоей жизни, то некогда-Избранный без промедления ответил бы: когда я увидел масонский треугольник. Потому что сейчас, возведя паранойю в абсолют, превзойдя старика Грюма, бывший-герой-ныне-разыскиваемый-преступник Гарри не был уверен, что в той нелепой передаче диктор говорил не о Сайфере. Гарри бы хотел сказать, что он ненавидит Билла — и какая-то часть его души просто хотела запихнуть его на века в учебник геометрии за седьмой класс, дабы он воочию наблюдал за откровенной тупизной детишек и страдал — но не может, потому что пускай Сайфер был… Сайфером, сделав своё имя нарицательным, чёрт подери, следует помнить, что именно Гарри, да простят родители его наивность, согласился на ещё две(!) сделки с ним. Гарри начинал подозревать, что слова профессора Снейпа имели пророческие оттенки его скорейшего помутнения рассудка. Ну или он правда был настолько туп, чтоб почти моментально пожать костлявую мёртвую руку — Билл никогда не признается, в этом Гарри уверен, что тот тоже завис, не поверив, что имеет дело с таким отчаянным идиотом, но это не точно. Гарри не хотел многого на самом деле, он лишь хотел прожить жизнь заново, что-нибудь другое, не его, не эту магическую белиберду, где его с младенчества хотят в котле сварить. И хотя Сайфер смеялся искажённым женским смехом с три минуты, то и дело хватаясь за живот, он улыбнулся совсем уж хищно и сказал, что всё устроит. И вроде у Гарри даже была сто двадцати процентная уверенность, что он подписался на Ад вне очереди, но в этот момент он был настолько лишён чувства жизни, что был согласен хоть на вечное сексуальное рабство — как хорошо, что Билла подобное не интересовало. Второе, чего хотел Гарри, это уверенности, что он может быть спокоен за свою жизнь, и то как плотоядно сощурил глаза Сайфер — ох как не внушало ничего хорошего. Гарри оправдывал себя тем, что из-за всё того же демона не спал четверо суток, потому что сон стал не местом отдыха, а местом «давай, человек, развлеки меня, иначе включим по повтору твои личные ужастики!» Гарри был голодным, уставшим, замёрзшим, весь в грязи, и он всего час назад выкопал чей-то труп — он согласен буквально на что угодно, лишь бы сомкнуть глаза и выспаться, чёрт его дери. Билл Сайфер не был собой, если бы не сделал что-то запоминающееся отвратительное напоследок, а Гарри Поттер не был бы собой, если бы не именно ему так повезло. Никогда ещё ему не хотелось, чтобы сделки заключались кровью, потому что мертвецкий ледяной сухой поцелуй он не забудет никогда. Как будто бы он вообще мог забыть Билла Сайфера!