…совершенно один.
От осознания своего одиночества хотелось лезть на стену, но омега лишь сильнее сжался в клубочек. Роняя слёзы на пол, в скором времени Юнги забылся в беспокойном сне.~•~•~
– Какого черта ты творишь?! – с грохотом закрыв двери в покои брата, сразу же накинулся на него Чимин. – Мой любезный брат, какова причина столь позднего визита? – Чонгук стоял около стола и рассматривал свой меч, прокручивая в голове недавнюю ситуацию. – Почему Юнги в покоях наложников? Тебе было мало того, что он по твоей милости слугой стал?! – Чимина бесило это спокойствие императора. Хотелось взять брата за одежду и трясти до тех пор, пока реальные эмоции не появятся на его лице. – Он сам меня попросил о помощи, – не оборачиваясь, произнёс альфа. – Ему для чего-то были нужны деньги, у брата он не хотел брать, потому что как раз для него подарок хотел сделать, что-то купив. Единственная работа, которую я мог ему предложить – слуга в доме Тори. Не очень подходит для омеги его статуса, но он согласился. Теперь же я заинтересован в нем, и моё решение изменилось. Всё к лучшему, – Чонгук повернулся и с интересом посмотрел на брата. – Ты так не считаешь? – Не считаю! Ты с ним раньше встречался, при чем последний раз, как ты говоришь, был не так давно, почему же только сейчас принял это решение? – Тогда он был скучным. Взгляда не поднимал, говорил едва слышно, даже одежда на нем вводила в уныние, – Чонгука грустно вздохнул, но глаза вскоре засверкали от воспоминаний прошедшего дня. – Теперь же его взгляд горит огнём, дерзкий голос звучит твёрдо и громко. И ему очень идёт этот костюм. Чимин неотрывно следил за братом. Когда Чонгук закончил свою мысль, омега некоторое время не двигался, но, чуть позже, горько усмехнувшись, отвёл глаза. – Так он для тебя просто забавная игрушка? Зверушка, за которой интересно наблюдать? – Я не говорил такого, – нахмурился Чонгук. – Да это по твоим словам понятно! У тебя столько наложников, бери любого, но оставь в покое Юнги! – Нет. – Чонгук... он погибнет из-за тебя. Тебе будет всё равно, ведь ты ничего не чувствуешь к нему, но подумай о Хосоке. Брат – единственный человек, который остался из его семьи. – С чего это ему умирать? – прищурился Чонгук. – Боже, Гук, ну это даже не смешно, – со вздохом произнёс Чимин. – Ты прекрасно знаешь, что оставшиеся наложники живы только потому, что не претендуют на место около тебя, иначе Тэхен их убьёт. Твой повышенный интерес к Юнги заставит Тэ поволноваться, и он решит избавиться от противника. Через несколько дней ты получишь известие о том, что Юн оступился и свернул себе шею, или съел что-то не то, ты сам это прекрасно понимаешь. Чимин поднял грустный взгляд на брата, но тот повернул голову чуть вбок. Омега рассматривал аккуратный профиль альфы, отмечая сдвинутые к носу тёмные брови и поджатые губы. Некоторое время в покоях императора стояла тишина. – Что бы ты не говорил, он останется моим наложником. – Ты ни с кем не проводишь больше одной ночи. Он тебе так же надоест, как и многие до него. Одумайся, Чонгук! – Чимин чувствовал подкатывающее отчаяние: он не хотел, чтобы тот, кто ему дорог, страдал из-за его брата. А Хосок будет страдать, ведь он сильно любит Юнги. – Я поставлю к нему Намджуна, доволен? – На территории императорского гарема нельзя появляться ни одному альфе, – прищурился Чимин. Неужели Чонгук думает, что омега совершенно не знает правил? – А Намджуну будет можно. Но только для обеспечения безопасности Юнги, раз ты так беспокоишься о нём. – Так Юнги – будущий правитель империи? – неожиданная догадка шокировала Чимина. – Боже, Минни, ну что за глупости? – фыркнул Чонгук, иронично улыбаясь. – А... так ты меняешь правила, действующие в империи многие годы, только ради омеги на одну ночь? – Чимин приподнял бровь, от чего улыбка с лица императора медленно сползла. – Вот это глупость, а не моё предположение. Себе-то хотя бы не ври, после сегодняшнего выступления ты заинтересован в Юнги намного больше, чем хочешь показать. Он танцевал не так, как другие. Возможно, тебя зацепил его танец, в котором была видна его душа... возможно, это начало чего-то нового для тебя. Чонгук вернул лицу привычное холодное выражение. – Это чего же? Любви? Не смеши меня, Чим, он простой танцор. А делаю поправки в правилах только по твоей просьбе. – Да, да, конечно...– как-то рассеянно произнёс Чимин и окинул брата каким-то другим взглядом, от которого Чонгук напрягся. Омега подошёл к альфе и мягко его обнял, вдыхая родной аромат. – Я только надеюсь, что он не погибнет из-за тебя, и тебе не придётся страдать. Спокойной ночи, мой любимый брат, – Чимин поклонился и вышел из покоев императора, оставляя в его душе какие-то непонятные сомнения. Чонгук снова перевёл взгляд на свой меч. Перед глазами вновь встала недавняя картина: тоненькие белые пальчики крепко обхватили тёмную рукоять. – Не спорю, он мне интересен, но любовь? К этому танцору? – Чонгук слегка сморщился и отвернулся от стола. – Она не появится к нему даже через десять лет. Мой брат читает слишком много книг романтической направленности.~•~•~
Тэхен, как и другие наложники, проводил вечер во дворце. Омега расслабленно полулежал на мягких подушках, лениво кидая в рот виноград, и в пол-уха слушал Бэкхена, рассказывающего о каких-то заморских маслах, вызывающих желание у альф. Музыканты играли легкую музыку, другие наложники либо разговаривали между собой, либо так же слушали рассказ Бёна. – Да чушь это всё! Сказки! – А вот и не чушь! Мой брат путешествует по разным странам! Тэхен, как Вы считаете? – Бэкхен надеялся на помощь королевского наложника первого ранга, к которому только ему можно обращаться по имени. В главном зале тут же стихли голоса, все смотрели на пепельноволосого омегу, который перевёл скучающий взгляд на Бэкхена. – Масла, вызывающие желание? Отчего же это чушь? – медленный тягучий голос, словно мед, разливался по помещению. – Я думаю...– неожиданно двери в зал открылись и внутрь быстрыми шагами засеменил камердинер Тэхена. По мере того, как он рассказывал всю информацию Киму, лицо последнего становилось всё темнее и темнее. – Что? – безобидный вопрос прозвучал как угроза. – Он выгнал его, не дождавшись и ночи, но поселил в ближайшие к нему покои?! – камердинер кивнул. Тэхен поджал губы, в глазах сверкнул опасный огонёк. – Прошу прощения, но я очень устал, поэтому покину ваше общество. Давайте продолжим разговор завтра? – не дождавшись реакции от наложников, омега изящно поднялся на ноги и покинул общий зал. Оказавшись у себя в комнате, Тэхен срочно захотел что-нибудь разбить, но, вспомнив, что новый наложник даже ночи не провёл у императора, тут же успокоился. – Что ж... посмотрим на тебя завтра, Мин Юнги. Не стоит тебе переходить мне дорогу, – омега снова поджал губы, отчего его красивое лицо стало каким-то угловатым. Вкупе с сочащейся тьмой из глаз это смотрелось ужасающе.