Дурак.

      Луффи поморщился, когда услышал, как стучит его костыль с протезом о мраморный пол дворцовой залы. Кажется, он был тут в один из приёмов, но сейчас он… Не один, с ним товарищи и его жизненный опыт. Но тогда был дед. Кто лучше будет его защищать от Семёрки — предстоит выяснить.       Они прибыли так быстро, как только могли — всего две недели, потом их встретили в порту, всему экипажу отдали приказ сидеть в резерве. С Монки разрешили поехать только Сабо, Катакури, и ничего ещё не подозревающим Эйсу и Ямато. Бедолаги не знали, из какого рода их друг.       Но начинали что-то подозревать, когда их повели награждать за какой-то из их подвигов не в адмиралтейство, а в королевский замок. Хотя возможно они начали догадываться в тот момент, когда их отмыли до блеска и выдали чересчур парадную форму. И когда к Луффи абсолютно все обращались на «милорд» и почему-то выражали соболезнования. Погрустить о потере деда он успел, немного похандрил о том, что опять не попал на похороны важного для себя человека.       Правда не время снова задумываться о плохом. Ведь Монки чувствовал, что в этот замок он вернулся другим человеком. Не глупым мальчиком, который будет носится по коридорам в поисках своего милого грустного Траффи. О-о нет. Сейчас он бы устроил засаду, выждал, догадался спросить правильно. С нажимом.       — Ну и хоромы… — Пробормотал Эйс и почесал затылок. Вся команда неловко топталась на своих местах, нервно переглядываясь. Один только Луффи был совершенно безразличен. Он даже позволял себе надменно усмехаться, предвкушая скорую встречу со всеми, кто отравлял ему существование. Кого он пристрелит первым? Не знает, но пистолет у него висит на поясе.       — Эй, братец, ты чего такой спокойный? Как будто каждый день по дворцам гуляешь… — Ямато подёргала его за рукав. — И чего нас всех вызвали вместе с тобой?       — Мне откуда знать! — Он правда без понятия, но рад, что у него есть группа поддержки.       — Мы с вами представляем офицерский состав «Солнца». — Вздохнул утомлённо Сабо. — И пожалуйста, ведите себя прилично! Нас ожидает встреча с министрами.       — С семью старыми говнюками? — закатил глаза Монки.       — Ого, не знал, что ты так много знаешь о политике! — подколол Эйс. — Кто нас к ним пустит? Встретимся с другими, не такими высокопоставленными. То, что мы во дворце — уже странно.       — Не настолько, насколько ты думаешь. — Катакури наконец перестал молчать и делать вид, будто он не с ними. — Сегодня, я полагаю, многое станет известно. — Загадочные слова боцмана понял только Сабо. А тот, кого они касались напрямую… Он втайне надеялся, что Ло заболел, струсил, или чего ещё. В общем…       Луффи понял, что к этой встрече он не готов. К чему ему находить Трафальгара, если он без понятия, зачем? Его эта привязанность, любовь. Столкнувшись с ней лоб ко лбу, Шляпа осознал только одну эмоцию. Страх. Пожалуйста, выкиньте его за борт к акулам ещё разок, но не заставляйте находиться с Трафальгаром в одном помещении! Что они могут сказать друг другу? Монки не выдавит и приветствий. И молчание тоже не перенесёт. Он подавлен, он растерян. Его жизнь за эти два года изменилась, как и он сам. А что до Ло?       Существует ли ещё человек, которого он любил?       Такой вопрос навевал чувство дежавю. И правда, когда-то, когда старик стал молодым обольстителем, крошка Шляпа думал, что перед ним совсем другой человек. Каким глупым он был! Время намного сильнее, намного влиятельнее, чем какая-то смена обличья.       За два года с Ло могло произойти что угодно. Вот с Луффи, например, случилась целая куча всего! Ногу потерял, стал капитаном, научился командовать. В конце-то концов, теперь у него историй — почти как у Хозяина. Монки чувствовал, что вырос. А Траффи мог и найти себе какого-нибудь другого козлика за эти два года, или чего ещё похуже. Помереть опять, например. Или действительно жениться.       Отворились другие двери в залу. Чинно и надменно, в помещение вплыли министры. Не меньше трёх десятков человек расселись по рядам кресел что стояли, окружив длинный стол со всех сторон. За ним же — девять стульев с высокими спинками, пока пустующие. Но Луффи знал, что будет дальше.       — Садитесь на кресла, — шепнул он офицерам. Если не он будет сидеть с этими дьяволами, то никто другой. Последний стул — для Короля, который едва ли явится, но тень его присутствия будет нависать над заседанием.       Шляпа уверенно занял тот стул, на спинке которого было вырезано по дереву «Адмирал Монки». Надо же, его дед имел именное кресло… А Луффи никогда и не замечал, что семеро и Гарп сидят не в случайном порядке. Чьи стулья были рядом с ним он даже смотреть не стал. Всё равно скоро появятся.       Его друзья-офицеры смотрели на него с тревогой с кресел. Да, Монки понимал, что он идиот, и люди это знают. Но эй, он прекрасно осознаёт, что надо делать в таком месте!       Бить морды. Особенно пернатым и красивым.       Он вновь полон решимости, ведь мысли отброшены в сторону. Ощущения и эмоции, только они. Страх превратился в азарт, сам Монки будто бы не вцепился в лакированные подлокотники пальцами, а выпустил когти, чтобы прощупать грунт перед прыжком. Хищник, охотник. Если раньше он был маленькой глупой обезьянкой, то сейчас… Большой глупой гориллой с повадками льва.       Снова распахнулись двери, но их скрип утонул в движении кресел. Министры повставали с мест, приветствуя Семёрку. Офицеры подскочили, встали по струнке, отдавая честь. Остался сидеть только Луффи.       Дофламинго шагал первым. Уселся рядом с Монки и ухмыльнулся. За ним в помещение зашли остальные, на которых Шляпа уже не смотрел. Перед ним были только треклятые цветные очки, которые он так давно мечтал сломать.       — Что же вы не встаёте, капитан? — зазвучал его голос в тишине залы. Никто не смел открывать рта, и даже другие придворные маги молча смотрели. — Неужели вы повредили ногу на тяжёлой службе? — Офицеры перестали дышать, видя, как наливаются кровью глаза Шляпы. Только не груби, Луффи, только не груби!       — Представь себе, дрянная птица. — Сабо зажмурился, не в силах смотреть на этого идиота. Эйс и Ямато замерли как перепуганные опоссумы. Мёртвыми притворились.       — Господа, я думаю ваши распри могут подождать, мы тут для обсуждения завещания, а после нам необходимо будет провести награждение офицеров «Солнца тысячи морей», так что… — Джимбей встал с места, грозно глянул на Монки и Донкихота.       — Поддерживаю. Я весьма занятой человек. — Подал голос Михоук, недовольный. При министрах более низкого ранга нельзя было пить вино.       — Постыдитесь, не ссорьтесь на большом собрании. — Крокодайл кивнул Луффи в знак приветствия. Мальчик ответил тем же, краем глаза заметив, что ровно напротив него сидит кто-то очень и очень тихий. Нет, он отказывается замечать Траффи, пусть шея и заболела от того, как ему хотелось повернуть голову и съесть Хозяина глазами. Блять, как же он хочет его увидеть!       А пока его самого прожигала взглядом сидевшая неподалёку Хэнкок. Недовольная тем, что не может накинуться на жениха, и тем, что при остальных министрах она не имеет права много говорить даже по теме.       — Итак, я наконец могу начать. — Джимбей прокашлялся. — Мы собрались в этой зале сегодня по безрадостному поводу. Не так давно нас покинул наш старый друг и верный слуга королевства — адмирал Монки Д. Гарп. Как и следует протоколу, его единственный наследник сегодня присутствует здесь для того, чтобы прослушать завещание. Также нам необходимо принять решение о том, как пройдёт дальнейшая служба юного господина Монки. Вопросы? — Семеро промолчали. Но вот Луффи не был согласен так просто всё принимать. Ух, вот сейчас удивятся Эйс и Ямато…       — Есть ли возможность того, что мне не придётся задерживаться в столице больше чем на месяц?       — Если совет сочтёт, что этого времени вам и вашему регенту будет достаточно для того, чтобы решить все вопросы касательно наследства — то разумеется. Дело лишь в том, что совет хотел бы перевести вас на службу в другой области, нежели Северный флот.       — Протестую.       — Поэтому мы и собрались тут, чтобы так же согласовать всё с вами, — терпеливо кивнул Джимбей.       — Вы не поняли. Я отказываюсь переводиться на другой фронт, категорически. На обсуждение даже не стоит тратить время. — У министров отвисли челюсти. Этот щегол! Наглец!       — Ваша Светлость, — подал голос кто-то из залы, — я полагаю, что юный господин Монки не совсем понимает, в каком он положении…       — Разве я? — Луффи был раздражён и даже не стал подниматься с места, чтобы ответить какому-то придурку из зала. — Я будущий муж принцессы, действующий лорд Монки. И чёрт возьми, не будь я офицером северного флота, за такие дурости я не пожалею встать с места чтобы запихнуть в вашу поганую глотку пистолет! — парень чуть не рычал, говорил сквозь стиснутые зубы. Чёрт, у него от этих разговоров разболелась голова!       Гробовая тишина залы была припечатана самодовольным фырканьем Луффи. Потом — минута поражённого молчания. Хэнкок бесшумно ёрзала на месте, смущённо прикрываясь ладонью. Пузырь шока схлопнулся, как только один их Семерых усмехнулся. Нарочито громко и бесстыдно. У Шляпы сердце в пятки убежало.       — Если господа позволят, то я мог бы сократить время присутствия тут лиц помимо семерых министров и офицеров «Солнца тысячи морей», просто огласив содержимое завещания. Есть ли среди вас кто-то, кто желает продолжить грубить и перечить господину Монки? — Всё возмущение тут же оказалось затушено. Никто не смел открыть и рта, пока высокий мужчина говорил своим вкрадчивым низким голосом. Тихо, чтобы услышать его можно было только в полной тишине. Луффи чувствовал странный восторг от того, что никто не посмел перебить его Траффи. Его великолепного Ло.       Он наконец поднял глаза на Хозяина. Тот на секунду запнулся, как только их взгляды встретились. Монки с замиранием сердца смотрел, как расширялись зрачки золотых глаз. Трафальгар коротко кашлянул. Нет, не сейчас. Если они будут слишком много друг на друга смотреть, то оглашение завещания превратится в содомитское признание в самых нежных чувствах, полное слёз и поцелуев. Прям на столе, перед носом у Доффи.       — Из документа, с которым каждый из присутствующих вправе ознакомиться и подлинность которого не стоит ставить под сомнение, следует: Монки Д. Луффи, являясь единственным наследником, получает абсолютно всё. — Трафальгар звучал до того уверенно, будто оглашал состав завещаний каждый день. — Далее перечисление, с которым господин Монки будет как следует ознакомлен после. Но поскольку молодой лорд не достиг возраста, в котором он вправе вступить в полное право наследия, покойный Монки Д. Гарп избрал доверенного регента. Им стал Донкихот Ло, то есть — я. — Луффи не удержался, широко распахнув рот, уставился на самодовольного Трафальгара. Как-как он себя назвал?! — Господин Монки, есть ли у вас вопросы или возражения?       — Нет, — Луффи махнул головой. Ничего, он потом разберётся со всем. Это было… Неожиданно.       — Прекрасно! Тогда попрошу состав министров огласить, проставить свои подписи и оставить нас с офицерами «Солнца», — Тон Ло не оставлял возражений.       Мужчина вышел из-за стола, разместил документ на маленькой тумбе посередине залы. Чиновнички помялись, потоптались, пошептались. И покорным стадом упитанных овец попёрлись к Трафальгару, подписывать завещание. Тридцать восемь подписей, шокированные Эйс и Ямато, и Луффи, который чернилами заляпал лист так, что половины росчерков видно не было. Как только Шляпа поднял голову от документа, он столкнулся с Ло. Тот смотрел на него, скупо улыбаясь уголками губ.       — Привет, — тихо прошептал он. Монки со стыдом небывалого размаха почувствовал, что начинает заикаться даже в мыслях. Он так и стоял, с открытым ртом пялясь на Хозяина, пока Семеро гнали других министров прочь из залы. Луффи собрал все свои силы, чтобы помахать колдуну ладошкой. Улыбка на лице того стала явней.       — Привет…       — Рад, что ты в добром здравии. Так вырос за эти два года.       Шляпе казалось, что это всё сон. Ло мягким жестом показал ему следовать за ним. Кто-то из семёрки придержал офицеров «Солнца». Пускай наследник и регент побеседуют, сказал бы случайный зритель. Но Крокодайл, с кислым лицом предоставивший им пару минут наедине, был другого мнения. Как и Хэнкок, недовольная, и Доффи, разъярённый.       — Траффи… Это правда ты? — Монки сглотнул, понимая, что дрожит всем телом. За ними закрылись двери залы, они оказались в длинном и пустующем коридоре. Он в панике, просто в ужасе от того, как… Как же Ло прекрасен. Как же он скучал, и насколько сильно хочет обнять и забыть все их разногласия. Вернее не так, он уже их не помнит! А вот тем временем Трафальгар посмотрел на него немного удивлённо.       — Кто же ещё? Извини, если у нашей встречи недостаточно какой-то официальности, или драмы, или… Я не знаю, чего ты ожидал, Шляпа. — Хозяин вздохнул, разочарованный в себе, растрепал волосы на макушке и, поникший, взглянул на Луффи. Тут же замер, гулко сглотнул. На него смотрели как на божество. Монки покраснел, и в его глазах стояла влага. Чёрт, да он сам сейчас расплачется! Его мальчик, его любимый маленький козлик вернулся живым! Трафальгар сделал нерешительный шаг вперёд. Луффи вздрогнул.       — Траффи, я… Я не знаю, чего ожидал, и я забыл, что хотел сказать или сделать… — Извиниться. Монки, извинись! Одна только мысль в его голове вращалась как бешеная. Но он не мог и слова вымолвить, смотря на то, как Ло сделал ещё шаг ему навстречу.       — Сказать по правде, я писал к нашей встрече речь. Но я забыл, куда спрятал листок и что там было написано. Мы наравне, не находишь? — Трафальгар неуверенно усмехнулся, Луффи повторил за ним.       — Должно быть так… — Секундная молчаливая пауза, глаза в глаза. И оба падают в пучины Ада, пропадая для себя и мира. Когда Монки обнял Хозяина, он с восторгом осознал, что тот сделал это в сей же миг. Обнял в ответ, крепко-накрепко сжал, будто пытаясь закрыть собой даже от замкового воздуха. Музыкальные пальцы вцепились в камзол намертво, Ло уткнулся лбом в плечо Луффи.       — Я скучал, скучал. Луффи, я так рад что ты сейчас здесь, умоляю, не уезжай хоть пару месяцев. Мне столько всего нужно тебе сказать, показать, я не хочу опять тебя терять. Пожалуйста. — Монки растерялся, опешил. Что такое Хозяин ему шепчет? Точно сон. Им это мерещится.       — Траффи… Что на тебя нашло? — Ло горько усмехнулся.       — Два года без тебя, засранец. Знаешь, ты так и не стал выше, но от тебя стало по-другому пахнуть. — Он сделал паузу, чтобы сглотнуть дрожь в голосе. — Соль, порох, дерево. Если ты уедешь ещё раз, я не знаю, вернёшься ли ты тем же человеком.       — Знаешь, я волновался о том же самом. — Трафальгар оторвался, удивлённо посмотрел на Монки. Тот наконец-то ему улыбнулся. Ярко и обезоруживающе. — Но ты всё так же пахнешь настойкой на облепихе.       — Потому что я не молод, Шляпа. Я уже не изменюсь. — Ло улыбнулся, покачал головой. — Развели мы с тобой, конечно…       — А ты переживал, что драмы мало. — Луффи напоследок обнял Трафальгара покрепче и отпустил. Пусть извинения пока и не прозвучали, но они так соскучились, что всё может подождать. Им нужно наболтаться, прежде чем они перегрызут друг другу глотки и расковыряют все старые раны.       — Мда, зря волновался. Но ты всё же стал острее на язык, милорд! — Шляпа поёжился такому обращению. — Не нравится? Господин Шляпа? — Траффи издевался! Но делал это без всякой злобы, с этими сверкающими золотыми глазами. Луффи не мог ни о чём думать.       — Ужасно. А сам-то теперь, Донкихот? — на кислую рожицу Ло Монки мстительно расхохотался. — Кислый старикашка!       — Сам уже за двадцать ходит, а меня в старики записывает! — Луффи гордо задрал подбородок.       — Да-да! Мне целых двадцать и один! И со мной столько всего случилось, мне столько нужно рассказать! — Трафальгар улыбнулся ему, заставив Монки замереть. Улыбка. Ло так красив, когда не хмурится…       — У нас будет время, Шляпа. Сейчас нам… Я думаю, нам надо идти назад, тебя должны наградить за подвиги в море. И твои друзья, кажется, не все знали, кто ты такой? — Луффи неловко хихикнул. — Мда, удивлён, что ты это скрыл. Неужели никому не болтал, что с колдунами связан?       — Ну… Сказал, что меня возлюбленная-ведьма ждёт на суше. — Милая улыбка с лица Ло мигом испарилась. Монки захлопал глазами, соображая, что же сказал не так, что в золотых глазах заплескалась серая печаль. Как будто он Траффи ножом пырнул… — Ну, ты не обижайся, что я о тебе как о девушке говорил, пожалуйста. Сам же мне рассказывал про жуткие груши, а я не хочу, чтоб меня пытали! — Трафальгар с поразительной для него скоростью менял эмоции. Теперь от тоски за секунду он перешёл к тому состоянию, в котором Луффи его видеть побаивался. Ибо зрелище слишком уютное. Перепуганный и хлопающий глазами Хозяин, с болезненно-красными щеками, на пороге небывалого приступа смущённого кашля, который положит конец эре его правления Лесом. Остолбенел. — Траффи?       — Я…       — Эй, вы долго ещё? Король вас ждать год не будет. — Из-за двери резко высунулся Крокодайл, недовольный. — Потом разберётесь. — Луффи и Ло отскочили друг от друга, делая вид, что ничего из ряда вон не случалось. — И если кто спросит, вы тут спорили. — На вопрошающие взгляды мужчина устало хмыкнул. — Красные как варёные раки. — Дуэт тут же переглянулся, убеждаясь в этом. И не желая доводить себя до состояния, где у кого-нибудь взорвётся голова от притока крови, спешно вышли вслед за Придворным Магом.       Монки сдержанно кивнул Трафальгару и поспешил к своей команде. На душе у него расцветали райские сады, звучали соловьиные трели и арфы. Правда тут же он захихикал, чувствуя озорное настроение. Ямато и Эйс вытянулись по струнке, не смея перед ним дышать и существовать. Ха, дураки!       — Ребята! Как вы тут без меня?       — Этих двоих откачивали, — усмехнулся Сабо.       — Министры, кажется, уже думают, как будут нас расчленять. — Луффи расхохотался.       — Ямато, Эйс, да расслабьтесь вы! Ну Монки и Монки, вы что, дворян не видали? — Эйс пожал плечами.       — Просто странно понимать, что ещё месяц назад жених принцессы Хэнкок с нами на спор пытался лизнуть свой локоть и случайно из-за этого выпал в море. Будущий Король…       — Но у меня почти получилось!       — Эта страна умрёт. — Спокойно констатировал Катакури.       — А с кем вы говорили, ваше высочество Шляпа? — Ямато смотрела на него будто бы в первый раз. Как и все остальные. Видимо, эта ипостась Луффи отличалась от него в обычное время.       — М? Один из министров, сами же видели.       — Мне показалось, что вы хорошо знакомы. К тому же, его оставили твоим регентом, и говорили вы довольно долго. — Сабо задумчиво себе кивал.       — Пф, я тебе больше скажу, они друг другу улыбнулись как хорошие старые друзья, — Эйс требовательно уставился на Луффи. — Колись, братишка, кто такой этот столичный щёголь. — Шляпа неловко отвёл глаза.       — Он… Даже если я скажу, вы не поверите! Да и если скажу, он меня потом прикончит!       — Мужеложец что ль какой придворный? — спросила Ямато. Эйс и Сабо синхронно фыркнули.       — Да не говори глупостей!       — Стал бы Луффи с какими-то педиками дружбу водить, — сказал Эйс. Но тут его взгляд упал на самого Монки. Очень неловко отводящего глаза. — Да не-ет… Нет. Братишка, ты что…       — Н-никакой он не мужеложец. Честно. — Но увы, на лице Шляпы всё было написано. Даже Катакури смотрел на него удивлённо, что про остальных говорить.       — Ух, — только и смог выдать Сабо.       — Только не говори, что вы с ним… —на лице Эйса был написан крайний ужас. И Луффи, к своей собственной удаче, понял его абсолютно верно. Ошибись он в толковании хоть чуть-чуть, это стало бы фатальной ошибкой. Врать он так и не научился.       — Нет! Мы — друзья. И вы никому про него это не говорите, это секрет! Приказ! — офицеры переглянулись и неуверенно кивнули.       — Как прикажешь, капитан. Но… Безопасно ли вам с ним водиться? — Катакури задумчиво уставился в окно. Монки насупился.       — Он не собака какая! Тьфу на вас, ребята. Хорошего человека оклеветали. И нам разве не пора? Все уже ушли, вроде бы. — Они оглянулись. И правда, они остались в зале совершенно одни, и только открытая дверь в следующую комнату намекала им, куда себя девать. — Что там дальше? Награждение.       — Ага.       — А за что нас награждают?.. — в никуда спросил Эйс. Ни один из них не мог сказать, почему сам Король вдруг решил выдать им медальки. Разве что Катакури смутно догадывался, что дело в происхождении маленького наследника Монки.       В зале, куда они вышли, всё оказалось ещё помпезнее. Длинная ковровая дорожка, зеркальный потолок в оправе ювелирных золотых карнизов. Блеск помпезного хрусталя на витиеватых люстрах и тяжёлые шторы на ряде высоких окон. В самом конце — трон. С Королём и всей семёркой министров. Луффи овладело странное чувство злобы. Только лишь Ло, стоящий средь них, всем своим видом сейчас давал ему понять, что не стоит доставать из-за пояса пистолет и палить по сволочам.       Офицеры склонились в поклоне. Шляпа расщедрился только на фамильярный кивок Королю и прошествовал дальше. К своей печали он понял, что оставил костыль в предыдущей зале и теперь похрамывает как подбитая цапля. Разве что не слышен глухой звук протеза благодаря ковру. Ха, Ло мог ещё и не заметить, что у него кой-чего не хватает. Протез-то его ребята сделали добротный, совсем как настоящая нога! Вон, даже в обувь запихнуть можно.       — Монки Д. Луффи. Не думал, что день, когда я буду тебя награждать, настанет так скоро, — обратился к нему Король. — Подойди, дитя. Не волнуйся, я знаю, как твой дед не любил официоз, и как ты его презираешь. Я лишь надену на твой мундир медаль и дам напутствие. — Шляпа направился к Рейли, не стесняясь и не боясь. — Можно ли попросить встать тебя на колено, как и полагается рыцарю?       — Я не рыцарь, Величество. Я моряк. — Семеро уже задержали дыхание, но старый король только рассмеялся и взял орден с подушки, лежавшей на маленьком столике рядом с ним. Сухие старческие руки потянулись в парнишке, чтобы закрепить медаль.       — Чудесно. Помнится, Гарп тоже как-то раз сказал подобное… — Луффи уже начинало раздражать, что его деда так часто сегодня поминают. Старик даже не тут! — И знаешь, что я сделал после того, как он сказал это?       — Нет.       — Отправил его в море ещё на пятнадцать лет. — Когда Король улыбнулся, Шляпе захотелось врезать старику. Крепко так. — Так что, юноша, у вас есть неделя на то, чтобы покончить со своими делами. Вы служите прекрасную службу своей стране. В письме вам уже было сказано о войне с ублюдками, убившими вашего деда, так что… — Луффи выхватил пистолет из-за пояса. У Семерых министров и офицеров глаза чуть не вылетели из орбит. Король замолк, смотря на направленное на него оружие. Но Монки только улыбнулся, и…       Раздался выстрел. Повисла гробовая тишина, в которой позорный перепуганный писк Ло было прекрасно слышно. Но мужчина быстро откашлялся, и вместе со всеми посмотрел на Луффи, который уверенно выпустил пулю себе в ногу. Сам Монки стоял абсолютно спокойно, но выглядел… Растерянным.       — Ой. Не та нога, хи-хи. — Он быстро перезарядил пистолет, и пока никто не успел его остановить выстрелил в другую ногу, тут же взвыв и грохнувшись на мраморный пол. Парень захихикал, шипя от боли, но поднял наглые красные глаза. — Боюсь, ваше величество, капитан Монки сильно травмировался, и вынужден остаться в столице на месяц. А лучше, — он перевёл взгляд на Ло, уронившего челюсть, — на два.       И Рейли… Попросту расхохотался, тут же кашляя, так как стариковское тело не позволяло ему смеяться до упаду.       — Ах-ха-ха-ха-а! Да-а, Монки, узнаю кровь! Твоя взяла, паршивец, во имя твоего деда, который и не такое мне выкидывал, я отправляю Капитана Монки Д. Луффи в увольнение на полтора месяца! — Шляпа отвесил шутливый поклон, всё ещё сидя на полу, но заскулил. — А сейчас кто-нибудь, повесьте на него медальку и утащите отсюда. Ковёр жалко.       Министры загудели, задёргались. Ло и Хэнкок, пытаясь не выглядеть так, как будто они несутся к валяющемуся Шляпе со всех ног, оставили свои места. Женщина смогла быстро чмокнуть Луффи в щёку, закрепляя орден на его груди, а Трафальгар с важным видом присел над его ногами, осматривая. Ло просто не мог понять, как ему тащить слишком тяжёлую тушку Монки. Не может же он на глазах у кого-либо исцелить Шляпу?       — Ваше величество, позвольте мне взять с собой хотя бы одного офицера, чтобы доставить лорда Монки к врачу. — Рейли отмахнулся.       — Забирайте всех, медальки потом отдадим, толку в них. — Ло кивнул.       — Эй, вы. Не стойте столбом, помогайте утаскивать вашего капитана. — Эйс и Сабо быстро подхватили Луффи, и поклонившись с ним в руках, быстро последовали за Трафальгаром прочь из залы. Катакури и Ямато старались не отставать. Вся процессия двинулась не в соседнюю комнату, а всё дальше и дальше в глубь замковых коридоров, через лестницы, узкие лазы, где никогда не ступала нога гостя дворца. И если бы Монки не доверял странному мужчине, то они бы ни за что не пошли с ним так далеко.       Остановился Ло только когда они оказались в пустынном коридоре цокольного этажа, у одного единственного окошка в каменной стене, с широким подоконником. Стены дворца поражали своей толщиной в этом месте, а потому Монки спокойно там разместился, так, что свисали с подоконника только его голени. Шляпа с удовольствием наблюдал, как Трафальгар снял с себя перчатки, передал их Луффи. Достал из кармана фляжку.       — Шляпа, скажи, насколько ты доверяешь этим людям?       — Полностью! — Шляпа улыбнулся. Его товарищи старались не возникать в беседе важных господ. Мало ли, у этого странного министра что в мозгу защемит, и он их в петлю отправит…       — Даже некоторые наши с тобой секреты? — Луффи немного смутился, но кивнул. Что это Траффи решил делать?.. Мужчина аккуратно снял с него правый ботинок, заставляя болезненно шикнуть. — Потерпи. Странно, что кровь вытекает только из одной ноги…       — Так второй и нет, господин министр. — Подсказала Ямато. Шляпа задержал дыхание, смотря как Трафальгар медленно поворачивается к офицерам. На его лице полная растерянность, перемешанная с саркастичным недоверием.       — Что-что? Вы о чём, юная леди? — Ямато поражённо распахнула рот, не в силах что-либо вымолвить. Откуда он знает?.. Но Ло решил не допрашивать её дальше, обратился к Монки. Глаза которого неловко бегали. — Шляпа. Что с твоей левой ногой.       — Ну, Траффи, хе-хе… Ты знаешь, в море так много акул… — Луффи хихикнул, смотря как в глазах Трафальгара остаётся всё меньше собранности. Остаётся только одна из его любимых ипостасей — Траффи в взволнованном гневе.       — Монки, — прошипел мужчина, и сдёрнул второй ботинок. Протез. Деревяшка. — Собака! — Офицеры чуть не сорвались с мест, увидев, как их капитану прилетела затрещина. А этот дурак только хохотал! — Ты, шелудивый пёс! Сволочь! Как так можно было?! Какие нахер акулы, а?!       — Огро-омные! Она такая а-а! И я такой херак! И она всё. — Луффи восторженно жестикулировал, и всё продолжал хохотать над побледневшим и взволнованным Трафальгаром. — Во! Смотри, это тебе, — Монки вытащил из-за пазухи один из кулонов с акульим зубом. Но снимать не стал — со шляпой на голове никак не получится.       — Это мило, но… Ох. Горе ты, луковое, — Ло помассировал виски, обречённо мотая головой. — Вы, четверо. Вы ничего тут не видели, если что. — На простреленную ногу вылилась настойка, и мигом, по щелчку Трафальгара, рана исчезла! Офицеры дёрнулись в сторону.       — Колдун! Братец, что происходит?! — Эйс приготовился биться насмерть, загнанным зверем смотря на спокойного Трафальгара.       — Шляпа, у меня много ужасных подозрений на ваш счёт… — Катакури нахмурился.       — Ребята, позвольте представить: Хозяин Леса! И мой лучший друг! — У Ло дёрнулся глаз. Ладно, что разболтал, но другом обзывать?! Ну держись, Шляпа… Он ему покажет, какая у них хорошая «дружба».       — Чего?! — хором крикнули Эйс, Сабо и Ямато. Их голоса эхом разнеслись по коридору.       — Без резких движений… — Катакури потянулся к пистолету за поясом, когда Луффи замахал руками.       — Стоять! Не трогайте Траффи! Он правда очень хороший колдун, и если бы не то, что я у него учился, мы бы в море несколько раз все подохли! — Офицеры поубавили пыл, задумываясь.       — А ведь и правда… — Проговорил Сабо. — Помните тогда, с акулами? Там ведь точно сначала что-то странное творилось.       — И с капитанским попугаем! — поддакнула Ямато.       — Молчу про то, какой Шляпа живучий, — кивнул Катакури и обратился к Ло, — Вы накладывали на него какие-то… Защитные чары? Или как это у вас работает? — Трафальгар напрягся.        — Было дело, но… Шляпа, скажи на милость, когда это ты там свою живучесть проверял?.. — Луффи нервно хихикнул и подтянул к себе ноги, смотря, как недобрые искорки гнева мечутся в глазах Ло.       — Тебе не понравится.       — Да, вам, господин Хозяин, определённо это слышать не стоит, — Катакури положил ему руку на плечо. — Наш корабельный доктор проделал отличную работу, у Шляпы даже почти не осталось шрамов… — Ло мученически простонал.       — Шляпа, чтобы я ещё раз тебя отпустил одного в море…       — Эй! В прошлый раз ты меня не то, что отпустил, а отправил! — Луффи сощурился, скрестил руки на груди. Трафальгар потупил взгляд.       — Прости, я… Тогда я думал, что тебе там понравится, и там было не так опасно, на мой взгляд.       — Не так опасно?! — офицеры «Солнца» рисковали сорвать голоса, зато поражали своей синхронностью, когда дело касалось шокированных восклицаний. Ло совершенно не понял, что сказал не так.       — Ну, правды ради мне понравилось, да. — Улыбнулся Шляпа. — Местами было конечно так себе, но в целом… Ах! Траффи, я хочу есть! Мясо! И ты что-то говорил про то, что одного в море не пустишь, — улыбка стала хитрым оскалом. — Что, со мной поедешь, папочка? — Луффи не понял, что такого сказал, что у Трафальгара уши загорелись красным цветом.       — В случае чего — да. Пастором мне прикидываться не впервой. — Монки расхохотался, но резко осёкся.       — А как ты без Леса будешь… Ой! А как ты сейчас?! — Ло потряс фляжкой перед носом у мальчишки. — А-а… Точно, я и забыл.       — Всё, хватит нам с тобой тут попусту трепаться, нужно разбираться с завещанием твоего деда. Вы четверо — вас разместят в поместье Монки, но вы туда доберётесь пешком. Как пройти, разберётесь. — Трафальгар мрачно ухмыльнулся и подал руку спрыгнувшему с подоконника Луффи. Тот подхватил Хозяина под локоть, и махнул своим друзьям, застывшим без слов от абсурда и странности ситуации.       Никто из офицеров не желал думать, зачем же дуэт уединяется.

***

      Они скрылись из поля зрения офицеров слишком быстро для чуть хромающего Луффи и очень усталого Трафальгара. У Ло будто бы камень с души свалился! Вот только ощущение того, что он должен, обязан сделать что-то ещё, его не покидало. Лес и Лужа молчали, даже когда он звал их в своих мыслях. Шляпа рядом, так чего он беспокоится? Почему даже по пути в поместье Монки чувствует тревогу, дурное предчувствие?       Что-то случится, иначе и быть не может. Но откуда ждать беды? Луффи… Он любит. Это взаимно, видно издалека. Они потом могут проговорить старые обиды, сейчас — счастье, незамедлительное и необходимое. И Ло не так сильно обижен, он ничего не скажет. Шляпа… Если бы он был по-настоящему зол, то сразу же дал бы в нос. Монки не умеет притворяться.       А возможно, всё это бред, и Хозяин не может поверить, что всё наладилось так легко.       — Траффи-и… Ты долго будешь молчать? — капризно проканючил Луффи, вырвав Трафальгара из болота пустых волнений.       — Прости, я немного задумался. Как ты доехал, Шляпа?       — М-м… нормально, — парень откинулся на стенку экипажа. — А чего ты не рядом со мной сел? Мне кажется, нам и на одной стороне прекрасно бы сиделось! — Ло хотел было возразить по старой привычке. Настолько старой, что у него аж заскрипели кости, когда он пересел к Луффи. Тот просиял и незамедлительно умостил щёку на плече Трафальгара. Своей лапкой нашёл ладонь мужчины, переплёл пальцы, сжал покрепче. Притёрся доверчивым зверьком. Трафальгар снова для себя решил, что это только сны. — Эх, хорошо… Знаешь, я когда по суше хожу, всё равно чувствую качку!       — Немудрено, столько провести в море… Кстати, не помню, чтобы ты умел плавать. — Луффи фыркнул.       — До сих пор не научился. Несколько раз чуть не утонул! — Видя, как Трафальгар посерел, Монки спокойно улыбнулся, похлопал его рукой по щеке. — Не волнуйся, я же выжил.       — Но твоя нога… Я не уверен, что смогу её вернуть.       — Ну и ладно. Протезы буду прикольные себе выбирать, менять по праздникам. А вообще, видел? Я ношу твои серёжки! И у меня теперь тату есть. — Луффи расхохотался, буквально чувствуя, как Ло седеет.       — Пресвятые угодники, Шляпонька, я тебя на два года оставил без присмотра… Что ты себе набил-то хоть?       — Русалку! Сейчас не покажу, потом. Она на тебя чем-то похожа, жаль только что если бы я набил русала, команда что-то бы заподозрила. — Трафальгар усмехнулся. — А ты как? Писал что-то про друга, — невзначай обронил Шляпа и затаился. Экипаж в это время подъехал к поместью Монки, и они, выйдя из него, направились к главным дверям.       — Да. Один инквизитор, мы с ним объединились, сговорились и в итоге стали неплохими товарищами. Надеюсь, ты не ревнуешь. — Ло почувствовал, как всё его существо довольно урчит, когда он произносит это вслух. Ах, его Шляпе на него не плевать, его милый печётся о нём, его любимый его ревнует! И они могут об этом говорить.       — Немножко, — признался Луффи. — Но… Ты знай, что мне всё равно, что ты там разным мужчинам себя раньше продавал! Правда! — Трафальгар подавился воздухом, отчаянно кашляя. Случилось это на пороге, и штат прислуги очень им обеспокоился. Но тут же склонился перед молодым Хозяином.       — Я… Кхм. Подайте нам с Лордом Монки обед в его кабинет. — Трафальгар поспешил утащить Шляпу наверх, в комнату, которую раньше занимал Гарп.       Резной стол из дуба, множество книжных шкафов и два кресла с маленьким столиком в углу. Окна кабинета выходили на одну из главных улиц, и через крыши соседних поместий можно было увидеть дворец. Но Ло задёрнул тяжёлые бордовые шторы. Луффи с облегчением плюхнулся в кресло, откинулся. С удовольствием проследил за тем, как бесшумно подошёл к нему Трафальгар. Дорогие ковры полностью глушили его шаги. И пустующее место за главным столом. Давящее, будто третий немой зритель. Ло вздохнул.       — Мы обязательно съездим на кладбище позже. Как ты сейчас?       — Ты про что?       — Гарп. — Луффи понятливо замычал, задумался. А как он, и правда? Говоря начистоту, он ничего, кроме Ло, перед собой не видел вообще. И своё состояние не понимал. Всё из-за Хозяина.       — Не знаю. Ты рядом, и сейчас я больше ни о чём не забочусь. — Трафальгар улыбнулся, полностью теряясь. Слуги принесли обед. Дорогое вино разлилось по бокалам, Луффи с аппетитом поглощал стейк.       — Ты доверяешь мне дела своего поместья, имущества? — Шляпа угукнул. Ло с умилением смотрел, как тот довольно мычит, как пьёт вино, почти не морщась. Оголодал, бедняжка. — Не хочешь снять камзол? Заляпаешь ведь. — Луффи ответил что-то невнятное, но послушался, быстро стянув с себя форму. Ло заинтересованно проследил за тем, что Лес ему не врал о том, что Монки стал крепче. Но увы, свободная рубашка не могла дать его голодному до разврата мозгу ответов. Трафальгар предпочитал прятать блеск своих глаз за бокалом.       — Ты пьёшь так смешно, — хихикнул Шляпа, спасибо, что с пустым ртом.       — А? — Ло нервно подобрался, нахохлился. — Что-то не нравится?       — Нет-нет, что ты! Просто очень уж важный, как аристократ какой. И командуешь прислугой так же. Как родился таким. Но я-то знаю, что ты просто старикашка, который любит гнать самогон.       — Только помни, что я и есть аристократ, собственно, как и ты. Хотя ты прав, я сам иногда забываю об этом… — Луффи немного потерялся, и Ло только сейчас понял, что этого раньше не было.       Задумчивое выражение у Монки на лице было редко, и раньше оно всё равно всем своим видом показывало, что думают о еде. Но сейчас… У Луффи появилась привычка постукивать пальцем по бедру, чуть хмурится. Глаза сосредоточенно пилили одну точку, будто допрашивая. И когда он наконец пришёл к выводу, Ло увидел совсем уж уникальный крошечный жест: тихая, мрачная и самодовольная усмешка. На секунду, даже меньше! Но её хватало. Сразу всё вернулось к искрящимся детской наивностью глазам. Карим, к слову.       Другой человек выбирался из шкуры его мальчика весьма настойчиво и беспардонно. Но Трафальгар едва ли мог сказать, что этот незнакомец не кажется ему… Родным. Будто в сотнях жизней до он уже имел честь с ним болтать. И это гадкое чувство дежавю подтачивало его уверенность ещё сильнее. Что же он творит…       Хочет ли он быть с этим человек так, как хотел два года назад? До молитв на холодном полу, до пыток в подвалах и раскалённого пламени. Прощающий измены и наплевательское отношение, спонтанные признания и горячные касания. Стоили ли его унижения и слёзы того, что сидит перед ним сейчас?       Ну, Луффи и Луффи. Просто мальчик, его подопечный. Хороший, не слишком честный, глуповатый. Прошедший ад и ставший его заведующим. Его…       Друг?       Нет, он не верит, что всё так закончится, что все усилия привели его к этому пониманию. Надо проверить…       — Траффи, почему ты так странно смотришь? Я испачкался? — Монки недоумённо хлопал глазищами, окончательно убеждая Трафальгара в том, что он сошёл с ума. Просто сбрендил, потерял всяческий здравый смысл. И всё почему?       Потому что через секунду его губы были на чужих. Затылок Луффи ударился о спинку кресла, он поражённо распахнул глаза и уставился на целующего его Ло. Тот будто обезумел, держал запястья капитана прижатыми к шёлку обивки, будто пригвоздил, вцепился намертво. На секунду Монки успел подумать, что Траффи может задохнуться, если продолжит так остервенело к нему прижиматься всем телом.       Но… Погодите-ка, это правда происходит?!       Трафальгар, багровый и напуганный своими действиями и бездействием Луффи, оторвался. Дыхание его сбилось, взгляд бегал из стороны в сторону, пытаясь зацепиться за что-то, что поможет ему не свалиться в преисподнюю в следующий миг. Но опора не потребуется, если глупый Монки сбивает его с ног, валит на пол, буквально душит, сжимая руки на шее. Ло думает, что его хотят убить.       Но тогда к чему для убийства чужой язык в его рту? Трафальгар всё ещё держит запястья Шляпы, что сидел на нём верхом и с присущим лишь умирающему отчаянием целовал его. И всё, что Ло мог делать — это отбросить мозг куда подальше, выпустить руки Луффи и обнять безумно крепко, чтобы поцелуй не прекращался. К чёрту воздух, Хозяину нужно почувствовать ещё разок, как Монки стонет ему в губы.       На полу в кабинете августейшего Графа Монки Д. Луффи, на колючем ковре, два человека пытались покончить с собой, задохнувшись от поцелуя. Не способные отлипнуть друг от друга хоть на миг, не давали вдохнуть ни себе, ни другому.       — Луффи, я же задохнусь… — Пробормотал Ло, не переставая комкать чужие волосы на затылке. Монки недовольно что-то простонал, но оторвался. Взъерошенный, уселся на бёдрах Трафальгара с прямой спиной, тяжело дышащий, красноглазый, краснощёкий. Шляпа спала с головы. Но никто не обращал внимания.       — Почему ты меня поцеловал? — пробормотал потрясённый и будто бы опьяневший Монки.       — А ты почему? — Ло нервно поджал губы, понимая, что зря он сетовал на мужское бессилие к тридцати. Всё с ним прекрасно, даже слишком. И красный, о боги, смущённый Луффи это знал.       — Потому что я жил два года на флоте с мыслями о том, что хочу так сделать по возвращении.       — Полагаю, у меня такие же причины. Блять. — Трафальгар выдохнул, взъерошил свои волосы. — Шляпа, до чего мы докатились… — Монки слабо рассмеялся, повторив жест Хозяина. И поёрзал на месте, заставляя мужчину шипеть. — Эй, это уже перебор…       — К чёрту. — Луффи полыхал решительностью. — Ло, возьми меня. — Колдун подавился воздухом, когда дьявол, давя безусловной властью, потёрся об него. У Шляпы тоже…       — Нет. Нет, я не могу, Шляпа, ты не понимаешь, это всё большая ошибка, мы не должны, мы не можем и… — Трафальгар тараторил, пытаясь понять, как он может сбежать. Как он вообще оказался в этой ситуации?! Почему пасует перед лицом столь желанной кульминации их истории? Он же… Он же готов, разве нет?       Или проверка дала не тот результат, на который он надеялся?       — Если ты не сделаешь это прямо сейчас, то я уйду. И мы встретимся через восемь лет. На нашей с Хэнкок свадьбе. — У Ло сердце пропустило несколько ударов. Стало больно, ужасно. Ах. Вот откуда пускало корни его дрянное предчувствие. Пока Луффи, пыхтя, стаскивал с него штаны, мужчина просто лежал, подобно трупу. На свадьбе, значит…       — Монки Д. Луффи.       — Что? Траффи, ну же, перестань прикидываться бревном, я же знаю, ты хочешь, я же знаю, ты меня любишь, как и я…       — Если ты не выметешься из этой комнаты через десять секунд, ты останешься ослом на всю свою жизнь. И я не шучу. — Испуганный взгляд Монки как пощёчина. Нет, даже хуже. Ло стыдно за свою трусость, за свою неверность собственным клятвам, он чувствует себя безумно жалким, когда выскальзывает из-под потерянного Шляпы и замирает, тяжело дыша. Луффи перед ним на коленях, смотрит как на святыню, растерян.       Звонко щёлкает пряжка ремня брюк Трафальгара, он стряхнул невидимую пыль с рубашки. Пятернёй зачесал волосы назад, и совершенно не осознавая себя, щёлкнул пальцами в воздухе. Чёрная книжка шелестела страницами почти истерично, как деревья в ураган. Каблуки ботинок, слишком высокие, как только заметил Луффи, звонко стукнули о паркет, когда Ло отступил на шаг. Надменность, холод и ярость.       Что происходит?..