Чума

В связи с попыткой высвобождении энергетических сил, распространения по городам эпидемии – Чумы, убийства и заражения значительного количества людей. А такжеезды ипревышения скорости натранспорте передвижения в несовершеннолетнем возрасте – Чуму садят в тюрьму, за решетку с минимальным сроком составляющие – 10 лет, а то и больше. Решетка, холод, клетка… Через окно мне видна ветка… Царитвнутри меня боль… А в душе тьма и печаль… Я до последнего попыталась вырваться, высвободиться, но,увы, мне не удалось. Клетка большая, решетка в ней объёмная. Лавка холодная, плед совсем не грел. Я скучаю по Джону… Где же он? Почему ко мне не едет? Может мне письмо ему написать? Точно! Я попросила: чернило, перо, конверт и пожелтелый лист бумаги. И вскоре я написала ему: «Джон, прости, меня поймали. Понимаю, ты зол. Я плохая девочка. Я должна быть более осторожной. Но, это уже в прошлом. Забери меня, я с ума схожу. Без тебя тоскливо мне одной, хочу я быть только с тобой, мне больно. Спаси меня от этих чужаков! Я долго не продержусь здесь, без тебя. Приходи ко мне... Забери меня, прошу, забери…» После этого я согнула лист пополам и положила его в конверт, тогда, когда чернила высохли. Надеюсь, Джон его получит, надеюсь, он придёт за мной. В результате, пару часов спустя, мне сообщили, что получателю письмо было доставлено. Он прислал мне маленькую открытку, где сверху было написано: «Ichliebedich». Внутри же он написал: «Маленькая моя, Чума. Я рядом. Пусть и далеко, я навсегда останусь в твоем сердце и памяти. Жди меня, я скоро вернусь. Ты только жди… И я обязательно спасу тебя!» На душе стало как-то хорошо, тепло и спокойно. Я верила в него, верила в то, что он вернётся. Верила в то, что он приедет ко мне, не смотря ни на что. Ближе к полднику в тюрьме стало шумно. Кто-то пробрался вовнутрь и громил все то, что мог. Шум доходил от входа. Это был Джон!Он пришел все-таки. Сзади него напал охранник, вонзив ему в бок лезвие кинжала. Джон харкнул кровью. Ему было больно, но он продолжал медленно передвигаться. Его глаза… Они через раз закрывались. Джон дрожал. Казалось, будто он через миг упадет, потеряв сознание. Он достал впрявшийся в тело кинжал и вонзил охраннику прямо в сердце. Тот замертво упал на месте. Джон прикрывал рукой кровоточивую рану и искал ключи тем временем у него в кармане. Достав их, он начал быстро подбирать нужный ключ, подходящий к замку. Вот уже и замок клацнул. Свобода! Я отперла дверь. Джон едва дышал. Его белая футболка покрылась красными пятнами. Я занервничала и начала искать вокруг аптечку. Она была расположена довольно высоко. Я залезла на стул. Он начал шататься. Я достала оттуда бинты, вату, спирт и еще несколько странных баночек. Затем, я приложила к его ране вату, обмоченную в спирте. Джон дернулся, прикусив губы. Приложив поплотнее вату, я начала обматывать вокруг неё мотки бинта. Завязав концы бинта, он едва смог встать. Боль распространялась по телу. – Успокойся… Мы в безопасности, – шептала я ему. – Все будет хорошо, уверяю тебя… –Тогда, идем! – Да. Надеюсь, нас никто не найдет. Мы ушли, оставив за собой улики. Кровавая тропа длилась недолго. Рана Джона вскоре начала заживать. Даже по виду ему стало лучше. Боль уже стала кратковременной. В этот раз мы взяли машину. Модель называлась необычно, да и в общем, уже этот механизм вела не я. Джон взял дело в свои руки. Бензина хватало. Нас ждал долгий путь домой. Обратно, к пустому, но все-таки родному дому. Урчание машины, зов мотора, и мы поехали. За окнами промчался иностранный пейзаж. Тихо в лугу сверчали сверчки. Поле были укрытие алым, еще не дозревшимвнутри маком. Будто кровь пролилась по ним. Золотые колоски пробежались по первому встречному горбу. Несколько минут спустя, где-то час-второй, и я уснула. Когда проснулась, на дворе было темно. Машина стояла среди бескрайней пустоты, одиноко, в чистом поле. Джон, откинув сидение назад – уснул. Он спал, смотря сладкие сказочные неопознанные иными людьми – свои сны. Я открыла окно машины. Сверчки мне показались чересчур шумными. Из окна дул теплый ночной ветерок. Луна сияла, освещая все ночное небо. В той день было полнолуние, так как был слышен вдали вой волков. Фары машины, направление вперед, светили в будущее, то ли в далекое невозвратимое прошлое. Если бы войны не было, сейчас бы отец был рядом. А также мама, которая умерла от рук немцев. Мамочка... Я не уберегла тебя. Из тела вновь начало исходить серый, густой, жуткий туман… Прости мама, я… Я люблю вас, вместе с папой! Я отомщу за тебя, любой ценой. Я найду папу! Пусть это будет стоить мне жизни, я верну его, верну домой, обязательно. Вот увидишь. Переизбыток собственной энергии вновь вытащил из меня немало силы. Но ничего, я справлюсь. Я хочу преодолеть эту чёрную и нелегкую полосу препятствий в моей жизни. Уже прошел год с тех пор, когда я была последний раз у себя дома. Я тихо сидела, любовавшись ночным манящим небом. Спустя 2 часа начали проглядывать первые холоднее лучи солнца. Джон потянулся и продолжил просмотр своего сна. Его вид манил меня. Я наклонилась поближе к нему, и наши губы соприкоснулись друг с дружкой. Он открыл глаза. Не ожидая такого пробуждения, Джон отодвинулся, останавливая мою затею. Мне стало больно, что- то необъяснимое щемило в груди. Я чествовала себя отверженной. Но он,не смотря на такую реакцию,поддержал меня. Джон,прижимая меня к себе, сказал: – Прости. Я растерялся. – Ничего. Переживу. Все в порядке. –Я хочу тебе кое-что сообщить. –Что же, Джон? –Мне сообщили о наступлении… – шум ветра перебивал мне уловление слов. – Будь осторожна. Это серьезно. Я всегда буду рядом. Ну почему в такой важный момент я все прослушала? Не пойму о чем это он? Что это может быть? Может очередной немец? А возможно нечто необъяснимое. Поживем – увидим. И я отбросила все плохие мысли в сторонку и наслаждалась тем, что он рядом. Просто тем, что он перебывает около меня. Джон завел машину. Я вновь услышала грохот мотора. И мы двинулись вперед. Машину трясло из-за бездорожья. По дороге мы заехали в лес. Там темно и пахло концентрированной хвоей. Позади оставался долгий, уже пройденный нами путь. Мы доезжали до границы. Вот уже и Украина, словно как на ладони. Голубое небо, золотые житные поля напоминало мне родной флаг страны. Впереди нас ждали быстрые 2 часа пути к дому. Дорога была не очень хорошая. Но по пути нам удалось заехать к чародейке. Джон остановился в нескольких метрах от её дома. Вокруг все казалось мрачным и заброшенным. Мне казалось, что мы очутились в какой-то мрачной сказке.В дали, были слышны завивания ветра и шум веток. Я, поначалу, не хотела выходить даже из машины, но Джон настаивал. В конечном итоге я открыла дверцу. Поток силы порывов ветра был полностью направленный на меня. Закрыв дверку, я в испуге кинулась к Джону. Мое тело дрожало. Даже моя сила, мой дар внутри трепетал от ужаса, что был расположен вокруг меня. Джон медленно и намного уверенней меня, постепенно шел вперед, ожидая чего-то непредсказуемого. Я пробовала закрыть глаза и идти по его следах и его манящему запаху. Еще 10 метров. А вот уже и 5 осталось. Страшно. Хочу домой. 4… В окне засверкал лунный свет…3…2… Хруст ветки, то ли костей… Вот и последний метр. Все вокруг в тумане. Я ничего не видела перед собой. Скрип дверки отпугнул меня как ни что другое. Это была она… Ведьма. Её одежда только и об этом гласила. Джон посмотрел на меня подбодряющей улыбкой. Я сглотнула. Назад дороги нет. Колени дрожат. И тишина. Ухмылка ведьмы хотела перехитрить нас. – Джон давай уйдем, – шепнула я ему, дернув за край футболки. Глазаколдуньи будто гипнотизировали меня. –Девочка, пошли ко мне… – говорила она присыпающим голосом. – Я… не хочу…идти. Однако, мои ноги сами шли,подчиняясь её словам,в этот ужасающий дом. Зачем я это делаю? Почему? Джон коснулся моей руки и повел меня вперед. –Не бойся, моя маленькая. Я рядом. И вправду, его присутствие успокаивало меня. Я шла за ним с надеждой, что я буду в безопасности, в целости и сохранности. Долгие коридоры отделяли нас от выхода, погружая все дальше и ниже. Деревянные стены, зеркала, летучая мышь, черные, как смола, коты, зелья, котелок и забитые досками окна, все это мне совсем не нравилось. Особенно сильно меня пугал шар, сверкающий в самом конце комнаты. Дойдя к нему меня, посадили возле него. Ведьма посмотрела в него, говоря что-то не понятное. За секунду до… разрушения стекол, все зеркала треснули одновременно. –О-о-о…– низким голосом она меня сказала. –Тебя ждет не легкое будущее. Она повернула шар ко мне. –Что же там такое?– переспросила я. –Там... Твоя судьба. –Какая она? – Смотри!– резким и грубым голосом она мне крикнула. –Нас ждет счастливаясовместная жизнь? –Нет, деточка, как раз все наоборот. –Да ну, бред, я не верю, – я резко отвернулась, не желая ничего слышать. –Мы пришли за лучшей защитой её высвобождающихся способностей,–неожиданно сказал ей прямо в лицо Джон. –Зачем ты это сказал, Джо…– недоговорила я ему. –Вот в чем дело. С какого ты отделения? – прищурилась колдунья, смотря на меня. –Что?– удивленно спросила я. –Болезнь, эпидемия, сверх способности?– продолжала ведьма. – Эпидемия. Чума. Способности управлять силой вируса и убивать этим людей, – четко проговорил Джон. –Вот оно что. Так ты не человек, – угрожающе шепнула ведьма, смотря на меня своим мерзким презрительным взглядом. – Я, не правда. Я, такая как Джон. Я человек! – недоверчиво я отстаивала своё мнение. –А вот и нет. Людям такое не под силу. Они умрут от болезни живущей внутри их. Пусть это и их сила, все равно умрут. – Но почему тогда я? – мне стало страшно быть угрозой для Джона. –Ты особенная. На этом все, немедленно уходите, – злобно отрубила она. – Защиту можно? Кольцо и кулон не справляется с ней. –Ах да, прости малыш, – её голос подобрел. Она пошла в соседнюю комнату и из чулана достала ошейник. –Держи. Он убережет её от самой себя и людей на всю жизнь, – она отдала его Джону трепетно, будто держала что-то ценное или хрустальное. –Спасибо. Пошли Чума. Прощайте. –Ага,– улыбнулась я ему. Он взял меня за руку. Ведьмапомахала нам рукой на прощание. Вмиг все-все исчезло. Не успев, мы сделать и шага, тут же оказались около машины. Дом нас ждал. Перед отъездом я сняла кольцо, и тут же на меня Джон нацепил ошейник. Люблю его, всем своим сердцем, всей душой, только его. Ненадолго, но я даже забыла об отце, которого собиралась искать после побега из той жуткой страны. Холодный день не отступал. Тучи гуляли по небу. Солнце пыталось пробиться сквозь тучи, но не могло. На душе почему-то мрак и очень тяжело. Тут все небо укрылось черными облаками. Пошел ливень. Вся дорога стала скользкой. Мы решили спустя час поездки мы остановились у заброшенного дома. Вечер приближался. Мы поужинали остатками еды. Выйдя из машины, я увидела, что тучи расходились. Мне был виден космос. Я легла на мокрую, еще не высохшую траву и наслаждалась мерцанием сверчков. Джон сел рядом. Возможно, в ту минуту сзади что-то промелькнуло. Джон оглянулся. Я испугано дрожала. Что же это? – Пошли-ка в дом, – сказал решительно он. – Да, – резко поднялась я и подбежала к двери старого, темного, укрытого зелеными ветвями дома. Ветер подул сильнее. Шум в лесу усилился. Джон подошёл ко мне. И сказал: –Жди здесь. Я сейчас вернусь. Как он мог оставить меня одну? Но он не просто так ушел. Ну да ладно. Спустя 20 минут я начала волноваться. Шум внутри тоже меня обеспокоил. Я открыла дверь. Джон наводил порядок в доме. Зеркала висели на каждой стене, в каждой комнате. Фонарик светил на старые вещи. Пыл летал по всех комнатах. Дойдя до окна, я дернула за занавеску. Окно тоже было далеко не чистым. Трещины разбегались по нему, будто там пробежалась молния. Через ветви, густые ветви,едва пробивались зоря и луна. В комнате значительно посветлело. За Джоном кто-то стоял. Я закричала. Этот кто-то растворился в воздухе. Мы собирались уснуть. Но Джон был начеку. Я легла на скрипучуюи мягкую кровать. Мой любимый укрыл меня тонким дырявым полотенцем. Он заботливо оберегал меня всю эту ночь. До утра он устал и уснул прямо у меня на коленях. Его милый вид мгновенноразбудил меня. Я тут же поднялась, положив его на кровать. Он обнял подушку и лег на полотенце головой. Тихое шуршание в иных комнатах меня запугивало. Это был тот вчерашний гость, то ли житель дома. Возможно, это был дух, о которых мне рассказывала мама. Они поселяются в заброшенных домах, лесах, кладбищах, озерах и даже школах. Замерцала свеча. Вот и погас свет у, еще не до конца осветленной, мрачной комнате. Дверь заскрипела. Я слышала, как бьётся и выпрыгивает из груди мое сердце. В ванной что-то упало. То ли острое, то ли хрупкое. Нерешительно, но все же я туда зашла. Там было светло. Светлая плитка мерцала от лучей раннего солнца. Разбитое стекло лежало на полу. Вокруг него лежали острые, как лезвие, осколки. С крана падали капли в наполненную, водой ванную. Я взяла зеркало за держатель, и аккуратно подняв его, заглянула туда. Говорят, что нельзя смотреть в разбитие зеркала. Но вроде ничего такого и не произошло… Не произошло до поры, до времени. Отразилась в зеркале девушка с ухмылкой, и тут же исчезла. Не успела я повернуться назад, где она стояла, она тут же очутилась впереди меня. Но тут мне и не повезло. Она ударила меня в живот. Она вонзила в меня иглу. –Больше ты меня не вспомнишь. Забудь… – приказал мне дух. И тут я отключилась. Пришла я в себя тогда, когда я уже каким-то образом очутилась на кресле, укрытой жестким, но согревающим пледом. Джон ходил туда-сюда по комнате. Он о чем-то думал. –Я жива, Джон. Он не поверил своим глазам: –Как ты, милая? Я уж не знал чего ждать, – серьезным тоном говорил он. – Как же ты там очутилась в таком состоянии? –Я… – тело все болело. –Ничегошеньки не помню. Прости. –Ничего…. Вновь что-то зашуршало в шкафе. –Джон, – я испугана была до смерти. – Я боюсь. –Давай уйдем? А? Джон? –Да, давай руку. Уходим. Из шкафа что-то выпало. Мешок с мукой сотворил «дымовую занавесу» –Куда же вы?– пролетел голос по всей комнате. Тут Джон не растерялся. Он схватил меня за руку и забрал на плечи. Все начало рушиться в доме. Мы сбежали. Посадив меня сзади, Джон завел мигом машину и мы тут же покинули то место. Я еще долго смотрела туда, вслед пытаясь хоть что-нибудь вспомнить, но все мои старания были напрасны… Ни с того, ни с сего, сзади машины моментально рухнула огромная ветка. Сухая? Или это не просто случайность? В ту же минуту радио зашипело, издавало странные пищащие звуки. Выключив его, Джон нахмурился и продолжал путь, пытаясь поскорее доехать до шоссе из лесной тропы. Спустя 30 минут напряженной обстановки мы выехали на главную дорогу. Вот уже и 10 км. Осталось до дома. Джон улыбался, а я счастливо вытянула руки вперед и закричала: –Ура! Наконец-то! Свобода!– на глазах выступили слезы и потекли по щекам. Это было мои слезы радости и тоски по дому, о потерянных и невозвратимых воспоминания о моей семье.Вот уже на горизонте нам были видны родные переулки. Хоть там тихо и пусто, но там мой родной дом. Там мое место. Подъехав к дому, мы немного удивились, так как почти год спустя, он выглядел достаточно уцелевшим. Но все было не так, как нам казалось. Мир в стране царил. Но…не такой уж и сладкий. Осенним холодным утром прозвенел грубый звон колокол. В стране началась новая беда. Голод поглотил большую часть жителей, окутывая их в голодную и мучительную смерть. Лихое бедствие не миновало и Чуму с Джоном. Отобрав у людей все до последней крошки, главари гордо смотрели на них свысока и наблюдали за последствиями. Это было для них самой главной утехой. Людям же предстояло выжить, не смотря ни на что. Некоторые из них успели запастись долго сохранённой едой, или же зарыть в землю шкатулку с еще не познавшими процветания зернышкам. Многие в ту ночь узнали, каково это испытывать поцелуй смерти. Голод исчерпывал огромное количество силы еще толи живых, толи уже просто дышащих людей. Истощало жителей то, что они просто идут в никуда. Не зная как прожить завтрашний день, они шли вперед. Просто шли, некоторые падали, а иные уже так и не поднимались. Но они все верили, что в один прекрасный день все это пережитое, покажется им очередным плохим сном. Голод не минуем. С каждым днем ситуация все заострялась. Засуха в деревнях обезнадёжила жителей на минимальный и скрытый от главарей урожай. В конце концов, началась зима. Холодные дома стали не приветные к их хозяевам. В камине разожженный костер потрескивал, напоминая о себе. Шорох в кустах рассказывал о присутствии бельчонка. Пустой чулан, шкаф, маленький холодильник казались забитыми всякое долгохранящейся едой. Чума искала последнюю надежду в заброшенныхстранных полках. В одной из них она нашла мешок леденцов. Разнообразные конфеты блистательно выражались из-под рваного, присыпанного пылью, мешка. Предела радости у девочки не было. Джон тоже обрадовался, что хоть не все потеряно и утеряно. Но на одних сладостях, так или иначе, долго не проживёшь. Они вдвоем продолжали искать еду, блуждая белоснежным зимним бесплодным лесом. Мизуки-сан так и не вернулась. Но её дом не пустовал. Там было мрачно и сыро. Холодные кристаллыпыли летали по всему дому. Джон взялся за дело. В каждой полке что-то лежало. Перетертая мука, сухари, консервы несколько пачек желе и табака. Все это осчастливило и радовало их голодные глаза. Также Чума нашла зеленые колоски и пару литров воды в канистре. На улице стемнело. Вдали откликался свист незнакомцев. Дети испугано унесли с собой все добытые вещи, в том числе из дома. Ведь не зря, в ту ночь они прятались в заброшенном вагоне. Их дом был перевернут с ног на голову. Они искали улики, искали то, что можно было забрать. Но все продукты Джон и Чума унесли с собой. Продырявленные стены извергали дикий холод. Они сели на мягкую лавочку, и окутавшись теплым изношенным пледом – уснули. Джон же был начеку. Так и нормально не уснув, он мысленно оберегал его любимую Чуму. Прошла неделя. Зимние осадки не прекращались. Ветер завивал пробираясь к ним. Запасы еды, добытые у Мизуки - сан, уже закончились. А есть только сладости не было смысла. Джон решил поехать в город, то ли поработать, то ли что-то одолжить. Чума не хотела оставаться одна, особенно голодная в дырявой будке. Бензин в автомобиле закончился. Джон по-прежнему уговаривал Чуму не рисковать, но та настойчиво отстаивала свое мнение. В итоге Чума с Джоном пошли пешком. Оставляя за собой следы воспоминаний, они продолжали продвигаться вперед. Первые 2 часа Чума держалась на ногах. Но позже трепет её колен и рук остановил её. Она упала на кристально-белый снег, замкнув глаза. Тело дрожало от холода, горячий пар исходил из её уст. Джон, остановившись, улыбнулся. Он взял её на руки и забросил себе на спину, придерживая ей ноги. Она обнимала его и терлась щекой об его плече. –Джон…–шепнула Чума. –Что? –Я…– неуверенно продолжила она. – Что-то не так? –Холодно, – чихнув Чума, произнесла эти слова. –Плохи дела. –Я не умру от простуды? –Конечно же, нет! – немного расстроено заявил он. Джон посадил засыпавшую на ходу Чуму на обочину дороги и, сняв с себя свой свитер – одел на неё. –Тебе тепло, малышка? – улыбаясь, спросил он. –Да… А тебе? Не холодно в одной футболке? –Терпимо,– он вновь взял меня на руки, и мы продолжили путь. На горизонте мне был виден затаившийся зимний город. Джон был серьезен. Подойдя к вратам, ведущим в город, нас едва смогли пропустить, но мы пробрались. Теперь я уже смогла идти сама. Он держал меня за руку, его цепкая хватка меня и в мыслях не собиралась отпускать. По краям улиц продавались недавно привезенные фрукты из-за границы. Джон мне подмигнул и подошел к одному из них. Надев капюшон, он спокойно начал набирать по килограмму: яблок, мандарин, груш, несколько помидор и редисок с луком, огурцов, вязку бананов и вдобавок 1 грейпфрут. Сделав невинное выражение лица, он сказал: –Тетя… Можно я это возьму, и сейчас подойдет мама и рассчитается? –Нет. Оплати сразу. – Вот как, – заговорил он чуть грубым голосом, прикусив губы. – Оставь это и проваливай! –Но мама такого не допустит, – продолжал он. – Чума, идем, – шепнул он мне. Ухватив меня за руку, он не побежал, он помчался. –Вор! Лови его, – кричала вслед нам продавщица. Мы побежали не к воротам, а наоборот вглубь города. Моё сердце словно выскакивало из груди. Мы, вдвоем спрятались в узком переулке, где нас никто не найдет. Накрывшись большим листком лопуха, мы тихо сидели, и надеялись миновать наказания. Держа его за руку, я чувствовала себя защищенной. Хоть и его рука отдавала холод, мне было тепло. В один миг начался сильный ливень. Конец зимы уже подходил. Вернее весна началась, но зима не отступала. 1-й мартовский дождь дал о себе знать. Теплые капли падали на крыши опустошенных домов. Серые тучи плыли над нами, не давая солнечным лучам пробиться сквозь них. Одежда моя промокла до единой ниточки. Джон обеспокоился этим результатом ливня. И вскоре мы нашли убежище. Забравшись, в подвал, в один из тех ближайших домов, мы, раздевшись, укрылись белыми, тонкими, слегка протертыми простынями. Там был один диван, три деревянных стула, также стол и 4 канистры воды. Лопух уже был не нужен. Тут было тепло, но моё тело еще до конца не высохло. Джон меня обнял, пытаясь согреть. Его дыхание было монотонным и перерывчатым. Одиноко, в конце комнаты стояла длинная, но узкая разожжённая свеча. Её свет отбивался от окна, тем самым же просвещая меньшую часть комнаты. Я сидела у окна находящегося возле стола. За окном продолжался литься неукротимый и сильный дождь. Уже совсем скоро мы нашли тарелку обмотанную фольгой. Там находилась еще горячая, не успевая остыть, каша. Рядом же подсыхал серый житный хлеб. Внекоторыхстаканах мы заметили наличие молока. Все это было свежим, но мы побоялись, чтобы нас кто-либо не заметил. Увы, урчание живота это не спасло. Мы жадно приступили к ужину, выедая все до последней крошки. Также мы и не забыли об одолженных фруктах. Сочные плоды вызывали еще сильнейшуютягук недавно замеченной еде, хоть мы уже и были сыты. Уснула я довольно быстро. Джон не спал уже, которую ночь подряд. Хоть и днем он мне казался бодрым. Спалось на новом месте довольно неплохо, но иногда среди ночи на меня нападали приступы жара, то есть результат сегодняшней прогулки под дождем. Все обошлось только температурой. Вчерашний дождь отправился на поиски новых сухих мест. А мы больше не рисковали идти мимо вчерашнего ларька. Этот раз Джон вновь обвел вокруг пальца новую жертву. Он прихватил морковку, пару помидор, редьку, несколько огурцов и капусты. Сочные овощи таяли у нас во рту. Закусывали мы все это хлебом. Но, пить было нечего. За городом имелся колодец, однако путь нам к колодцу предстоял не легкий. Ведь находился он недалеко от тех ларьков. В конечном итоге идя по улице мимо тележек, Джон заметил бидон, тут же ухватив его, мы скрылись из вида. Теплое молоко так и не пенилось от наших испепеляющихся голодных взглядов. Мимо нас прошла колония арестованных рабов. Многих брали в плен, кому не удалось избежать. Но розыск нас обоих продолжался, несмотря на то, что мы этого не знали. В одну тихую ночь перед бурей мы решили временно удалиться из города. Ночной путь был не из легких. Аллея фонарей, ведущая городу, незаметно погасла. Темный переулок волочился по обочинах, маня нас к себе. Когда мы приближались к нужному повороту, Джон заметил, что тут кто-то приезжал неподалеку. Вернувшись, чуть обратно, мы услышали чужеземцев. Это был шпион. Он собирал информацию о своих целях. Достав нож из сумки,Джон тихо подкрадывался к нему, чтобы что-то услышать. –Может,будет лучше, если я освобожу свою силу? – Нет. Это опасно, причем для нас обоих, – серьезный тон Джона не утихал. Он поднял из земли укрытой льдом и снегом шишку и кинул её подальше вперед. Незнакомец обратил на это внимание и обеспокоенно подошел к приманке. Джон тем временем тихо подкрался к нему и проткнул его тело, достал кинжалом до самого сердца. Тот замертво упал. Рация начала шипеть, сигнал был слаб и плох. Вскоре связь пропала. Везде нас окружала гробовая тишина. Даже пение птиц не доносилось к нам издалека. Мотор урчал, выхлопная труба старой машины едва держалась в живых. Кто это был, мы так и не узнали. Тем временем, мы прибыли обратно домой. На земле, сквозь асфальт, пробивались первые подснежники. Неподалеку от реки назревал густой непроходимый туман. Тяжелый первый год голодомора был болезненно невыносим. Однажды, случилось нечто иное, как будто это была подстава. Чума решила навестить своих самых дальних соседей. Там было тихо, она немного начала сомневаться остался ли еще там хоть кто-нибудь живой. И вдруг девочка услышала сзади резкое перерывчатое дыхание. Её ударили сзади битой. Потеряв сознание, я почувствовала, что меня куда-то волокли. Когда я очнулась, то заметила, что меня посадили в клетку. Хозяйка что-то готовила, а её муж точилзатупленные ножи. Мне стало страшно. Их злобные голодные взгляды были ужасными.Детей моих соседей я, к сожалению, так и не увидела. А в углу, за столом, лежали человеческие кости. Тут мне вмигстало плохо. – Что вы сделали с Анной и Лакизой? – Знаешь, деточка, голод творит чудеса. Нам было недостаточно еды. – Вы... – меня начало трясти как перед лихоманкой. – Вы их убили?! – А точнее – съели,– сказал хозяин и зловеще засмеялся. – С них толку как с голубя. Только бы и есть дать, – без эмоциональноответила хозяйка. – Выпустите меня, сейчас же!– я начала кричать, звать на помощь Джона, но мне связали рот повязкой. И шум,исходящий из их дома, прекратился. Те двое позвали еще своих сородичей, затем они меня вывели на улицу. Впереди была невиданная для меня боль. Вытащив меня из дома,я заметила, что к нам подошло еще трое незнакомых мне людей. Я тихо сидела в углу поляны. Один из них достал топор. Я дрожала, моё тело больше не контролировалась мной. Сосед провел лезвием по моей щеке и злобно ухмыльнулся. Затем, схватив меня за обе руки, юноша придавливал меня к земле. Тут же и подошли остальные. Еще один схватил за левую, а другой – за правую ногу. И вдруг мне начали сгребать колени в противоположную сторону. Сустав, в прямом смысле этого слова,хрустел. Боль была невыносима, кровь проступала сквозь раненные участки кожи. Одному из тех троих надоело это жалкое зрелище. И замахнувшись топором, он отрубил мне левую ногу, 10 сантиметров от бедра. Я даже не смогла глотнуть каплю воздуха. Закричав на весь поселок, я беспрерывно хныкала. Кровь бурлящей струей выливалась из моих суставов. Через минуту меня лишили и 2-й ноги. Затем и правую руку искровавили, оставив 10 сантиметров от плеча. Под конец мне убрали и левую руку, оставив меня калекой на всю свою оставшуюся жизнь. Тем более, кровь так и продолжала течь. У меня наступила так званая анемия. Шевельнуться я уже тоже не могла. Оставалось только ждать. Либо же смерти, либо – счастья с небес. Те люди уволокли частицы моего тела, бросив меня на произвол судьбы. Но тут появился Джон, словно ангел пришел из ниоткуда. Он пришел мне на помощь. – О боже, – шептал он, смотря на меня. – Как они смогли с тобой сотворить такое? – Джон, – я вновь расплакалась. – У меня уродливое, ужасающее, жуткое тело, верно? –Нет. Ты всегда прекрасна, даже не смотря на произошедшее. – Правда, Джон?– по моим щекам потекли слезы. – Конечно, дорогая, – он слизнул соленые капли горя с моих щек. – Я всегда буду рядом. Я обещаю. С этими словами он меня взял на руки. Мы пришли в медпункт находящийся недалеко от города. Джон мне рассказывал об этом враче, так что я ему доверяла. Он меня попросту не подведет. Нас пропустили без очереди. Зашел в кабинет молодой врач и чуть испугался, увидев меня. – Ты как?– спросил врач. – Все болит, я ничего не чувствую. – Плохо дело, – задумался он. –Её можно спасти? – разволновавшись, спросил Джон. – Да. Возможно, протезыв её случае будут полезны. Мы ничего не поняли, но ждали лучшего. Конечном итоге к моим костям присоединили новые «живые» конечности. Я вновь смогла ходить. Правда уже не чувствовала как Джон сжимает мою руку. Обидно, но я счастлива, что он не бросил меня и по-прежнему со мной. Тяжелые года прошли быстро. Лето подходило к концу. Но в один прекрасный день все закончилось. Страна приобрела почти нынешний облик и все утихло. Все возвратилась в прежнее состояние, но множество людей погибли попросту. Все стало как раньше, словно ничего и не было. Мы не отходили друг от друга ни на шаг. Боялись потерять друг дружку. Стране наконец-то начал царить покой. Сила любви, счастья и верности такой сильной никто не имел, как эти оба. Вроде уже всё стало на свои места. Над головой осталось мирное и тихое небо. Что же будет дальше? Но все так сладко, до поры до времени. Безграничной верности Джона к Чуме просто не описать. Их любовь не погаснет ни при какой-либо разлуке. А также, Вас ждет неожиданный финал!