***
На этот раз в классе было намного больше учеников. Сейчас занятие было у Гриффиндора и Когтеврана, а у Слизерина и Пуффендуя оно проходило в другой день. Эмма поспешила занять свободное место, не заметив, что оно было возле Лили Эванс. Что ж, это мой шанс узнать, в кого мой брат влюбился по уши. Профессор призвал всех к тишине. — Сегодня мы начнём изучать всем известное и невероятно сложное заклинание Патронуса. Профессор Флитвик и я будем давать дополнительные уроки для этого. Цель заклинания — противостоять дементорам, одним из самых отвратительных существ на Земле. Ходят слухи, что самопровозглашённый Лорд Волдеморт созывает их в свою армию, поэтому в ваших же интересах как можно быстрее научиться защищаться от них. Однако, как все вы знаете, создать полностью телесного Патронуса сложно даже сильным магам, так что ваша задача — вызвать хотя бы нетелесный. Большая часть занятия была посвящена изучению теории заклинания, но за пятнадцать минут до звонка у них была возможность попрактиковаться. — Найдите своё счастливое воспоминание, самое счастливое, и сосредоточьтесь на нём. Все готовы? Хорошо, теперь повторяйте за мной: «Экспекто патронум!» Серебристый кролик выскочил из палочки Лили Эванс, чтобы один раз прыгнуть, прежде чем исчезнуть. Вскоре весь класс наполнился шумом от произносящегося вразнобой заклинания. Ученики становились всё более и более раздражёнными. В конечном итоге Лили была единственной, кому удалось выпустить из палочки белое дымчатое существо хотя бы на несколько секунд. Профессор присудил Гриффиндору за это десять баллов. — Молодец, — поздравила её Эмма, но не стала спрашивать о счастливом воспоминании. — Это было действительно трудно. Лили секунду удивлённо смотрела на неё: она, очевидно, не привыкла к тому, что Джеймс может разговаривать с ней как обычный человек. — Спасибо, Поттер, то есть Эмма, — ответила Эванс. — Можно мне называть тебя Эммой? — Ну, если это единственный способ отличить Джеймса от меня, — со смехом сказала Эмма. Она оглянулась: к «Сириусу» подошла очередная поклонница. Лили проследила за её взглядом. — Я удивлена, что возле Джеймса нет стольких девушек, — призналась она. — Я имею в виду, что даже я могу признать, что он привлекательный, несмотря на то, что он высокомерный идиот. Прости. — Всё в порядке, — ответила Эмма. — Это правда. Но ты действительно нравишься Джеймсу, Эванс. Постарайся не разбивать его сердце слишком сильно. Лили рассмеялась: — Зови меня Лили. Мы с тобой довольно долго патрулировали коридоры вместе, чтобы поддерживать дружеские отношения. Во всяком случае, я думаю, что приглашать меня на свидание стало его привычкой, честно. — Нет, — возразила Эмма, — это не так. И она оставила Лили, чтобы та смогла обдумать её слова.***
На Заклинаниях Джеймс старался изо всех сил. То, что он был умным, не означало, что он занимался хоть чем-то связанным с учёбой летом. Кроме того, Поттера слишком отвлекало отсутствие Эванс. Её заразительный смех, её сияющие зелёные глаза… Возможно, это изначально было всего лишь шуткой, но теперь парень знал, что она была той, на которой он хотел жениться. Джеймс просто должен сделать всё, чтобы она поняла это тоже. Он посмотрел на Сириуса, который презрительно осматривал свой галстук. Бедный Бродяга: он годами пытался идти против желаний своей семьи, и вот сегодня он словно попал в какую-то параллельную вселенную, где произошло то, что могло бы произойти в реальности, не окажись он таким храбрым. Какая-то несчастная девушка с лицом как у мопса подошла к «Регулусу». — Что-то не так с твоим галстуком? — спросила она. — Я могу помочь, если хочешь. К удивлению Джеймса, тот разрешил ей. Сириус всегда был Сириусом. Девушка бросила обеспокоенный взгляд в сторону Джеймса, словно боялась, что он начнёт её отчитывать. Поттер подумал, что было бы забавно, если бы он подмигнул ей. Она покраснела и уронила галстук Сириуса, будто он обжёг ей руки. Очень интересно. Очевидно, Эмма знает, что эта девушка влюблена в Регулуса. Интересно, она её подруга? Если да, то я был бы разочарован в своей сестре. Он понятия не имел, как эта девушка могла сдать СОВы. Они быстро рассматривали все заклинания для пятого курса. Кусочек пергамента появился перед Джеймсом. Он развернул его: «Как ты думаешь? Должен ли я найти Регги его первую девушку?» Джеймс ухмыльнулся и перед тем, как отправить записку обратно, написал: «Я полностью за, но не думаю, что Эмма одобрила бы их пару. Хорошо, что сегодня Эмма — это я». «Регулус» обернулся с нехарактерной для его молчаливого младшего брата широкой улыбкой Сириуса. — Пожалуйста, никогда больше так не делай, — вздрогнул Джеймс. Он не был уверен, что ему нравится Регулус. Он был слишком… холодным, отстранённым. Хотя его сестра будто была в восторге от него. С другой стороны, может ли Джеймс обвинять Регулуса из-за его родителей? Но этой девушке Софи — он узнал её имя, когда профессор Флитвик сделал им выговор — точно нравился этот эмоциональный Регулус. Вероятно, она подумала, что стала причиной его «необычного» поведения. Джеймс фыркнул и вернулся к попыткам заставить свою жабу замолчать. Она жалобно квакнула, но не замолкла полностью. Рядом с ним Сириус практиковал другое заклинание. — Знаешь, я могу помочь тебе с этим, — он махнул головой в сторону стопки бумаги, которую Софи должна была сжечь. — Спасибо, но я думаю, что Флитвик может заметить, — она попыталась использовать заклинание, но количество бумаги только увеличилось. — Я имел в виду, что могу тебя научить, — объяснил Сириус, а затем понизил голос, глядя Софи в глаза: — Лично. Джеймс в который раз поблагодарил Мерлина, что на Лили Эванс чары Сириуса не действовали. Она, скорее всего, была такой единственной. Даже Эмма, казалось, поддалась его ухаживаниям на Рождественском балу, хотя Джеймс позаботился, чтоб Сириус никогда больше не пытался повторить это снова. Видимо, угроза быть постриженным оказалась сильнее привлекательности его сестры. И это хорошо. Прозвенел звонок, оповещающий об окончании занятия, но одновременно с ним Флитвик сказал: — Мисс Поттер, подойдите на пару слов. — Да, профессор, — Джеймс подошёл к преподавательскому столу, задаваясь вопросом, в какие проблемы он втянул сестру в первый день учёбы. — Ты в порядке? Я заметил, что у тебя сегодня были проблемы с заклинанием, — профессор выглядел обеспокоенным. — Я надеюсь, ты не сильно себя изматываешь. — Зачем мне изматывать себя? — в замешательстве спросил Джеймс. — Капитан команды, староста, — он указал на значки на мантии Эммы. — Также мне известно, что ты усердно работаешь и стремишься стать Разрушителем проклятий. Советую отдохнуть пару недель. Ты освобождена от домашней работы. Это первый день в школе, пока что можно позволить себе повеселиться. С этими словами Флитвик попрощался, но Джеймс успел заметить блеск в его глазах. «Значит, Флитвик питает слабость к моей сестрёнке, — с удивлением подумал Джеймс. — Повезло. Флитвик задал уйму домашних заданий». Потом он осознал, что у него ещё не было Заклинаний. «Возможно, нам зададут меньше», — подумал парень с надеждой. Джеймс не знал, что Эмма хотела стать Разрушителем проклятий. А затем он понял, что многое не знал о своей сестре.***
Остальную часть дня Регулуса можно описать одним словом — неловкость. Парень научился отлично подражать манере Сириуса, но всё ещё не знал, кем были все те девушки, которые к нему подходили, поэтому получил несколько сглазов и один полный обиды взгляд. Эмма не упустила возможности подразнить этого сердцееда, но он не был удивлён. За обедом Ремус отметил, что сегодня Сириус совсем не в духе, но причиной этого он считал то, что у них забрали их поддельные палочки на Трансфигурации, ну, а молчание Джеймса он воспринял как новый способ завоевать внимание Лили. В свою очередь Сириус и Джеймс обменялись взглядами полными шока, когда слизеринцы, как обычно, издевались над грязнокровками. Дважды Сириус порывался защитить магглорождённых, но Джеймс успевал вовремя толкнуть его локтем. Даже если ему это не нравится, они должны притворяться, что согласны, если хотят, чтоб Эмма и Регулус смогли жить нормально до конца года. Джеймс нашёл прекрасную возможность соответствовать им, сглазив проходящего мимо Лестрейнджа в образе Гестии. Того отправили в больничное крыло из-за того, что на его пурпурном лице выросло шесть щупалец и изо рта выпрыгивали лягушки, когда он пытался заговорить. Джеймс подумал, что, возможно, зашёл слишком далеко, увидев радостное лицо Мальсибера. — Прям как на пятом курсе! — сказал он с энтузиазмом, пожимая руку Джеймсу так, что он забоялся, не отвалится ли она после этого. Пятый курс? А я действительно многого не знаю о жизни Эммы. — Эти люди — больные, — пробормотал Сириус, когда они пошли искать настоящую Гестию, чтоб проверить, всё ли с ней в порядке. Оказалось, она их нашла сама: мимо них пробежал Лестрейндж с клубнично-белыми волосами. — Наконец-то! — Сириус ударил кулаком по воздуху. — Не могу дождаться, когда избавлюсь от облика моего умного маленького брата. Я не могу поверить, что половина этих детей боится его. То есть, разве они не видели, каким он может быть слабаком? Разве они не знают, что Регулус боится утонуть? Джеймс покачал головой, но горячо согласился. Быть Эммой было странно, особенно потому, что она была девушкой. Его бесило, что он случайно касался своей груди, когда скрещивал руки. Конечно же Сириусу это казалось очень смешным. К тому же Джеймс не знал, как долго он ещё сможет выносить старшекурсников-слизеринцев не проклиная их. И что ещё хуже: здесь нет Лили. Но даже после обеда их облики не изменились: они всё ещё были друг другом. Джеймс посмотрел на стол Гриффиндора и поймал взгляд сестры. Она расширила глаза и кивнула на потолок. На улице было темно — уже точно прошло восемь часов. А их урок Зелий закончился в десять. — Извините, — сказал он и поспешил на выход из Большого зала. Пару минут он смотрел на себя. Это было жутко. — Что происходит? — спросила Эмма его голосом. — Почему действие зелья не прекращается? Как и все остальные, МакКиннон вернулась за стол Гриффиндора два часа назад. Я слышала, как они с Лили говорили об этом. — Я не знаю… — растерянно ответил Джеймс. — Нам нужно найти Слизнорта.***
— Извините, — Слизнорт покачал головой, — я совершенно забыл, что у Оборотного зелья может быть необычная реакция на членов одной семьи. Ваши ДНК слишком похожи, чтобы зелье прекратило действие. — Вы имеете в виду, что мы застряли? — взвизгнул Сириус. — Попытайся не издавать такие звуки моим ртом снова, — Регулус с прищуром посмотрел на брата, но тот лишь закатил глаза. — Хорошо, это совсем не странно, — сказала Эмма, пытаясь убедить себя в этом. Джеймс согласился с ней: для них четверых это выглядело как пантомима на людей, которых они хорошо знали. — Пожалуйста, дети, не паникуйте. Я слышал об этом раньше. Всё, что потребуется — это простое Зелье памяти, смешанное с «Экстрактом Бадьяна». Однако я не смогу сделать противоядие до завтра. Он закрыл перед ними дверь кабинета, и они уставились на деревянную панель. — Что? — Завтра? — Но я девушка! Все обратились взглядами к Эмме, внезапно осознав, что ей придётся ночевать в спальне с пятью шестнадцатилетними парнями. — Нет-нет-нет! Я тебе не позволю! — яростно воскликнул Джеймс. — Хвост слишком пугливый, с Лунатиком всё будет нормально, но остальные — свиньи! — Привет! Я, вообще-то, один из них! — Сириус поднял руку. — А ты и есть свинья, — спокойно сказал Регулус. — Спросите об этом любую девушку из тех, что подходили ко мне сегодня. Кроме того, там буду я. — Не знаю, заметили ли вы, но я сейчас Джеймс, — сказала Эмма. — И я говорила о том, что Джеймс будет находиться спальне Слизерина. Я знаю, что ты любишь свою Лили-Цветочек, но ты шестнадцатилетний парень — я не хочу, чтобы ты пялился на моих подруг в душе или что-то в этом роде. — Я не буду! — запротестовал Джеймс. — Да будешь ты, Сохатый, мы знаем, что ты будешь, — рассмеялся Сириус.