***
В субботу в холле толпились представители всех факультетов. Больше всех было третьекурсников, которые сжимали в руках разрешения, подписанные родителями. Амос Диггори тоже был здесь, одетый так, чтобы произвести впечатление. Он словил на себе несколько заинтересованных взглядов. Эмма в это время стояла на лестнице, думая, хорошей ли было идеей соглашаться на свидание. «Зачем ему это?», — с подозрением спрашивала себя слизеринка, осматривая холл в поисках других старшекурсников-пуффендуйцев. Буквально на прошлой неделе она убедила одну из них запереть нескольких магглорождённых в туалете Плаксы Миртл. Интересно, кто-нибудь догадался, что я подбила Эффи Мидженс на это? Она была излишне наивна, думая, что Миртл даст им советы по поводу СОВ. Рука, опустившаяся на плечо девушки, заставила ту подпрыгнуть от неожиданности, но это были всего лишь Регулус и Рабастан. Последний сделал вид, что прячется за ней, и заглядывал в холл через плечо девушки. — Тоже прячешься от Блэка? — спросил Рабастан, опираясь рукой на дверной проём. Эмма отошла в сторону, отступив за статую. — Умно. Я слышал, они с Поттером насылают заклинание на учеников, чтобы через час они стали уродливыми, с расчётом на то, что в Хогсмиде его будет трудно исправить. Но они совершили роковую ошибку — испытали заклинание на одной гриффиндорке за завтраком. Теперь она говорит другим девушкам опасаться любой палочки, направленной им в лицо. — Я не боюсь этих идиотов, — презрительно сказала Эмма. — Тогда почему ты прячешься за статуей? — спросил слизеринец. — Я ищу потенциальных кандидатов, — ответила Эмма. Если и было что-то, что Рабастан любил, так это терроризировать первокурсников и магглорождённых. Кроме того, было проще кого-то «разыгрывать», когда у тебя был ведомый или ведомая. — Нашла кого-нибудь? — парень заинтересовался идеей. — Да, несколько есть, — загадочно ответила Эмма. — Тебе просто нужно будет держать ухо востро несколько следующих недель. Рабастан рассмеялся, а Регулус, который за всё это время не произнёс ни слова, бросил на неё тебе-не-обмануть-меня взгляд, когда уходил. Раздражённая этим, Эмма протиснулась мимо него и вошла в Большой зал с высоко поднятой головой и улыбкой на лице. Диггори заметил, что она идёт к нему. — Привет! Извини, что опоздала. Я не уследила за временем! — воскликнула Эмма, взяв Амоса под руку. — Пойдём? Он улыбнулся ей. Слизеринка повернулась и посмотрела на Регулуса: видишь? Блэк на это только покачал головой и закатил глаза. Диггори заметил этот взгляд и спросил, что это значит. — Да ничего, — ответила Эмма. — Просто шутка слизеринцев. В любом случае, куда мы пойдём в первую очередь? — Я думал сначала зайти в «Писарро», — сказал он. — Мне нужно купить несколько перьев.***
Они отправились в магазин перьев, потом в «Фолианты и свитки» и «Зонко». Они болтали и смеялись всю дорогу до кафе мадам Паддифут — милой чайной в одном из переулков, возле которой Диггори замедлился. Эмма увидела столики на двоих, над которыми висели подсвечники в форме сердца, и окна, украшенные кружевными розовыми занавесками. Даже не заходя, она почувствовала тяжёлый запах благовоний. — Может, лучше пойти в «Три метлы»? — девушка потянула Амоса за руку. — Но здесь намного уютнее, — ответил пуффендуец, притягивая Эмму к себе. — И мы на свидании, — обеспокоенно напомнил он. Поттер запаниковала: на её взгляд, чайная мадам Паддифут была излишне уютной. Она ещё раз заглянула в окно и поняла, что там почти никого нет. Девушка точно понимала, чем это закончится: клаустрофобия, неспособность дышать. Амос выжидающе посмотрел на неё. Нужно найти оправдание. — Хорошо, но я только что вспомнила, что мне нужно купить ингредиентов для зелий, — произнесла Эмма, пытаясь не выдать голосом вранья. — Сначала пойдём туда, чтобы не беспокоиться о времени, когда будем пить чай. Или сливочное пиво. Как хочешь. Такой ответ, похоже, удовлетворил парня, поэтому они молча направились по переулку в магазин. Амос держал Эмму за руку: она не возражала, но чувствовала себя немного неловко. К счастью, когда они зашли за ингредиентами, пуффендуец её отпустил. Он шёл за девушкой, пока она выбирала то, что её нужно. — Что ж, мы гуляем уже три часа, но я до сих пор почти ничего о тебе не знаю, — Амос начал разговор. — Мне нравится квиддич, — сказала Эмма, взяв с полки глаза тритона. — Всем нравится квиддич, — засмеялся он. — Что тебе больше всего в нём нравится? Какие твои любимые комбинации? «Всё понятно, значит, это свидание было лишь для того, чтобы выведать информацию», — Эмма кивнула своим мыслям, она даже обрадовалась, ведь её подозрения подтвердились. Слизеринка расслабилась. Накануне Эмма сказала Люсинде, что не упустит шанса разыграть эту партию с выгодой для себя. Как можно играть, не зная правил? — Ты действительно думаешь, что я отвечу на такой вопрос перед столь важным матчем? — поддразнила она. — Да что ты? Ты же ведёшь себя так, будто я пригласил тебя на свидание только для того, чтобы узнать тактику вашей команды. Я пуффендуец, мы играем честно, — гордо ответил Диггори. — Тогда в чём смысл этого свидания? Амос с удивлением посмотрел на Эмму, поэтому она быстро добавила «шучу» и перешла к точильным камням: её нож уже давно затупился. Иногда выгодней молчать — легче избежать ошибок. — Так, какой твой любимый цвет? — спросил парень, когда они вышли из магазина. — Думаю, что мне стоит сказать, что зелёный или серебряный, — ответила Эмма, плотнее закутываясь в шарф. — Гордость за факультет и тому подобное. — Что же, этим ты нравишься мне ещё больше, — усмехнулся Амос, хоть и понял, что слизеринка уклонилась от ответа. Но, похоже, это его не особо беспокоило: он выглядел довольным. — Но серьёзно: давай начнём с лёгкого. Какая у тебя семья? — Повторить первое предложение ещё раз? — спросила Эмма своим самым соблазнительным голосом. Спасибо тебе, Алекто, за твои многочисленные попытки научить меня флирту. Амос Диггори действительно был привлекательным, но неужели ему действительно нужно было знать всё это? Такие расспросы походили на вторжение в частную жизнь. Эмма осознала, что не хочет, чтобы её первое свидание в этом году закончилось катастрофой, поэтому она резко остановилась и повернулась к парню. Прежде чем он смог хоть что-то сказать, она прижалась своими губами к его, притягивая пуффендуйца ближе. «В общем-то, мне давно уже следовало понять, как пользоваться этим», — подумала Эмма. Какая-то часть слизеринки отодвигала назад такой метод достижения целей. Кто-то присвистнул. — Интересно, кто это целуется в тёмных переулках, Сохатый? Лучше убедись, что это не твой Цветочек! Эмма закатила глаза и отступила от Амоса. Джеймс и его друзья наведываются во все наименее посещаемые переулки каждые выходные или только тогда, когда там есть она? — Минуточку… — сказал Джеймс, подходя ближе. — Эмма? Что ты здесь делаешь? — Я была на свидании до того, как ты его грубо прервал, — резко ответила девушка. Эмма не знала, как вести себя с братом после Нового года. Она даже не знала, известно ли ему о её ссоре с родителями. Джеймса не волновало ничего кроме шуток, хотя это стало привычным для их взаимоотношений. Но теперь дома её заменил Сириус и девушке казалось, что брат ускользает от неё. Эмма напомнила себе, что нужно сохранять спокойствие, и уже хотела что-то добавить, но Джеймс опередил сестру: — Ты недостаточно взрослая, чтобы встречаться с кем-то. Так вот что его волнует! — Джеймс! Мы с тобой ровесники! Смею напомнить тебе, что так уж получилось, что мы оказались двойняшками! Или ты забыл? Ты забыл? — Да, да, прости, Эмс, — извинился гриффиндорец, прежде чем повернуться к Амосу. — Я имел в виду, достаточно ли хорош для тебя этот парень? — Джеймс, пожалуйста, не нужно начинать все эти «братские» штуки, — вздохнула Эмма. — О нет, он ещё не начинал, — ухмыльнулся Сириус. Он наслаждался развернувшейся сценой. Эмме хватило одного взгляда на него, чтобы внутри всё закипело. — Я с тобой разговаривала? — она подняла брови. Девушка просто смотрела на друга брата, желая вместо этого задушить его. — Ох, Сохатый, а твоя сестра вспыльчивей даже Лунатика. Это остановило Эмму. Судя по всему, Ремус был самым тихим и милым из друзей Джеймса. Он всегда был спокоен. Во время вечерних обходов он избегал учеников, нарушающих комендантский час, чтобы не создавать конфликтов. К счастью, Джеймс воспользовался паузой и обратил всё своё внимание на Амоса. Это совсем не удивило слизеринку: брат всегда её защищал, даже когда они были маленькими. И, по правде говоря, «смелые» дела ему давались легче. — Итак, Амос Диггори — капитан команды Пуффендуя, семикурсник, особенное внимание уделяет Уходу за магическими существами, — Джеймс загибал пальцы. — Откуда ты всё это знаешь? — удивился пуффендуец. — У меня есть свои источники. Но мы не об этом, — Джеймс одобрительно кивнул ему. — Конечно же тебе стоило спросить моего разрешения, но я это прощу. Просто запомни: любой неверный шаг — и ты пожалеешь, что ты не закончил школу раньше. А нам с тобой, дорогая сестрёнка, нужно немного поговорить. — Я не твоя собственность, Джеймс! — расстроенно сказала девушка. — Всё в порядке, Эмма, — сказал Амос, пытаясь сгладить напряжение между двойняшками. — Увидимся на Нумерологии? Он приблизился к слизеринке, чтобы поцеловать ту в щёку, но она, назло брату, повернула голову, чтобы поцелуй пришёлся на губы. Когда Диггори ушёл, Джеймс направил сестру в сторону «Сладкого королевства». — Ты моя двойняшка, конечно же ты мне принадлежишь, — высокомерно начал Сохатый, обнимая её за плечи. — Я за тебя в ответе! — Кто тебе такое сказал? — спросила Эмма, слова брата расстроили девушку. Ей нужно перестать всегда полагаться на него. «Он не всегда будет рядом. Нет, он не всегда был рядом», — она сама поправила себя. — Мама и папа, когда узнали, что ты ушла, — ответил гриффиндорец. Этим он остановил поток аргументов, которые успела придумать Эмма. Какой вопрос, такой ответ. — Ага, точно, — пробормотала слизеринка, смотря себе под ноги. — Они беспокоятся за тебя, Эмс, — сказал он. — Если бы им было не всё равно, они бы не позволили мне уйти, — раздражённо ответила девушка, к её глазам подступили слёзы. Она попыталась успокоиться. — Джеймс, — предупредил Ремус, и на этот раз Поттер замолчал, но не отпустил сестру. Когда они подошли к кондитерской, Эмма увидела, как обезумевший Рабастан ищет кого-то в толпе. — Вот ты где! — воскликнул он, когда увидел однокурсницу. — Я везде тебя искал, Эмма! Ты опоздаешь! — Куда она опоздает, Лестрейндж? — многозначительно спросил Джеймс. Рабастан, казалось, только сейчас заметил брата девушки. Он открыл и закрыл рот, как рыба. Внезапно Эмма вспомнила, что сегодня она должна была прийти на встречу к Тёмному Лорду. Как она могла забыть об этом? Девушка бросила взгляд на Джеймса. Рабастан ничего не скажет, не так ли? Ей нужно время, чтобы поговорить с братом. Она не была уверена, что он поймет её, особенно под влиянием Сириуса. У Джеймса был слишком взрывной характер, чтобы он оставался «нейтральным» в войне, которая приближалась. Его потребность защищать распространялась не только на неё. — На свидание, конечно же, — ответил Рабастан с таким видом, что у всех возникли к нему вопросы. Эмма едва смогла скрыть удивление. Рабастан ничего не знал об Амосе Диггори. Софи Паркинсон была на двух свиданиях за день — Эмма слышала, как она говорила об этом в гостиной с Хелен. Если подумать, то было бы разумно, если бы она встречалась с Рабастаном. У них были общие интересы, схожее чувство юмора, одинаковое происхождение: с чистокровными отцом и братом, работающими в Министерстве. Это не казалось бы странным. — Два за один день? Немного распутно с твоей стороны, — не упустил возможности высказаться Сириус. — Распутно — слишком громкое слово для тебя, Сириус, — парировала Эмма. — Ремус научил тебя притворяться умным? Без обид, Ремус, — быстро сказала Эмма застенчивому брюнету. — Я знаю, что ты действительно умный. — Тогда приму это за комплимент, — вежливо ответил он. — Кто тебе сказал, что ты можешь встречаться с моей сестрой? — уже второй раз за день спросил Джеймс. Мерлин, видимо, он очень раздражён тем, что Лили снова ему отказала. — Во-первых, я провожу с ней больше времени, чем ты. И даже если ты против этого, я всё равно буду видеть её в гостиной. Во-вторых, я один из немногих, кто не боится твоих проклятий. Ну и конечно, ты же не хочешь, чтобы твоя сестра была старой девой? — Рабастан был абсолютно спокоен. — Или у тебя был план жениться на ней? Джеймс начинал закипать. — Успокойся, — попытался успокоить его Ремус. — Он прав. Эмма поняла, что Люпин начал нравиться ей ещё больше. Она задалась вопросом, почему они не попадали на патрули старост вместе. Несколько раз девушка замечала его имя рядом со своим в списке, но на следующий день всё меняли. Слизеринка думала, что Ремус ненавидит её, потому что он дружит с Сириусом. Но сейчас Эмма осознала, что недооценивала его. Сейчас Люпин выглядел добрым, готовым противостоять друзьям, когда они по-идиотски ведут себя. Хотя он казался каким-то излишне бледным. Вдруг девушку осенило: «Мои патрули были близки к полнолунию?» Ремус бросил на неё немного странный взгляд, и Эмма осознала, что поняла всё правильно. Парень ничего не сказал и потащил Джеймса в паб, за ними посеменил Петтигрю. Сириус не сдвинулся с места и, сузив глаза, внимательно смотрел на слизеринцев. Эмма подняла брови, глядя на него, но его взгляд был направлен строго на Рабастана. — Я не верю тебе, скользкая змея. Ты прикрываешь что-то злое. Я знаю. — Почему это тебя волнует? — спросила Эмма. — Если есть шанс для тебя, есть шанс и для моего брата, — искренне сказал он, удивив их. — Кроме того, Поттеры ни за что не позволили бы мне остаться, если бы знали, что я не сделал всё возможное, чтобы уберечь их дочь от Тёмных искусств. Я знала, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. На мгновение показалось, что ему действительно не всё равно. Но тем не менее, если он сообщает о всех моих действиях маме и папе… Может, я смогу спасти отношения с ними. Нужно показать им, что Тёмный Лорд — это не только разрушение. Но для этого нужно время, и может быть уже слишком поздно, если только… Она притянула Рабастана к себе и прижалась к его губам, надеясь, что он пойдёт на это ради неё. Тот страстно поцеловал Эмму в ответ, обвив руками её талию. Когда они отступили друг от друга, Рабастан самодовольно взглянул на возмущённого Сириуса. — Теперь доволен? — спросил слизеринец. Не дожидаясь ответа, Лестрейндж взял однокурсницу за руку и зашагал в сторону «Кабаньей головы», пробормотав, чтобы она не оглядывалась и не останавливалась. Поттер чувствовала взгляд Сириуса, сверлящий её спину. Как только они завернули за угол, Эмма, внезапно смущённая, выдернула свою руку из руки Рабастана. — Спасибо за это, — сказала она. — Я твоя должница. — Ну что ты, мне даже понравилось, — рассмеялся парень. Казалось, что его забавляла эта ситуация. — Хорошо, что там не было Регулуса. — Да, но не думаю, что он смог бы провести в обществе брата более тридцати секунд, — согласилась Эмма и тут же добавила: — Как и Сириус в его. — Давай просто не будем упоминать о произошедшем, — предложил Рабастан, и Эмма согласилась.***
Под «Кабаньей головой» стояли Алекто, Регулус и несколько волшебников, которых Эмма видела на приёме в честь помолвки Нарциссы и Люциуса. Девушка удивилась тому, что было мало людей, но потом поняла, что в Хогвартсе не так уж и много учеников. Не каждый слизеринец станет Пожирателем Смерти, а представителей других факультетов вряд ли бы пригласили. В конце концов статус Пожирателя делал волшебника мишенью Министерства. «Пока что делал», — подумала Эмма, когда они подошли. До того, как рыжеволосая заметила однокурсников, она нервно переступала с ноги на ногу. Алекто закатила глаза, будто ругая подругу за забывчивость. Эмма проигнорировала немой упрёк. — Люсинды здесь нет? — спросила девушка, когда их вывели на окраину Хогсмида. Они проходили мимо лачуг, похожих на ту, в которой жил Уильям, но Алекто никак на это не отреагировала. — Мерлин, Эмма, — усмехнулась слизеринка, откинув назад гриву рыжих волос. — Она не смогла сделать зелье от икоты, чтобы спасти свою жизнь, не говоря уже о том, чтобы быть полезной в грядущие времена. Кроме того, Эван уже присоединился. — Ш-ш-ш… — остановил её Пожиратель Смерти, провожавший их. — У Ордена везде есть шпионы. — Ордена? — понизив голос, спросила Эмма. Она огляделась, но никого постороннего не заметила. Возможно, Пожиратель просто был параноиком. — Орден Феникса — так они себя называют. Это группа волшебников, которые полны решимости помешать Тёмному Лорду в его планах, — прошептал он в ответ, когда они приблизились к разрушенной хижине. — Мой брат рассказывал, что он лично говорит с каждым по очереди, но потом нельзя распространяться о теме разговора. Эмма чувствовала себя одновременно немного взволнованной и восторженной, когда пришла её очередь. У девушки было ощущение, будто она получила Превосходно. Слизеринка подавила неловкий смешок. Поттер заставила себя сохранять спокойствие. Она оглядела комнату. Вот он. Тёмный Лорд. Он почти не изменился с момента их последней встречи: всё те же холодные красные глаза и магнетическая аура величия, смешанная с опасной силой. Каким-то образом ему удалось приспособить обстановку к себе: это была всё та же обветшалая хижина, но даже рушащиеся стены, казалось, шептали о древней истории. Мебели не было, как и плесени. Обстановка была такой же прагматичной, как и солдаты, которые нужны были Тёмному Лорду для его войны. — Что же, Эмма Поттер, вот мы и встретились снова, — произнёс он. — Полагаю, ты знаешь, почему ты здесь? — Из-за моих блестящих достижений в учёбе? — сердце девушки упало в пятки. — Не совсем, — Лорд позволил ей лёгкую улыбку и Эмме стало чуточку легче. — У тебя есть шанс служить одному из величайших волшебников всех времён, тому, кто навсегда изменит ход истории. Я дам тебе шанс доказать, что ты достойна попасть в моё ближайшее окружение. Слизеринка молчала, не зная, что сказать на это. Эмма будто попала в ловушку взгляда красных глаз и по какой-то неизвестной причине не могла перестать думать о ссоре с родителями и их реакции, если бы они увидели дочь в такой компании. Отец, вероятно, немедля бы отрёкся о неё. А мама… А во что на самом деле верила Натали Поттер? Эмма была уверена, что та понимает её, как минимум отчасти. Но по сравнению с мамой «присутствие» отца было намного сильнее, особенно после того, как Натали заболела на каникулах. Девушка задумалась, не стало ли маме лучше, и она решила спросить об этом Джеймса потом. Слишком поздно слизеринка осознала, что происходит. Она отчаянно попыталась возвести стены вокруг своего разума, как ей сказал Регулус. «Просто очисти свой разум. Пустота. Там должна быть пустота», — сказала себе Эмма. Тёмный Лорд высоко рассмеялся: — Не бойся, моя дорогая, моя семья в своё время тоже разочаровала меня. Но у меня на уме есть более важные дела, чем чистокровные волшебники, не понимающие, что обществу нужны радикальные перемены. Меня больше интересует твой разум, а точнее, твой язык. «Мой язык?, — подумала Эмма, беспокойство вернулось. — Он собирается его вырезать? Это какая-то проверка?!» — А ещё точнее — твоё красноречие, — объяснил он. — К сожалению, у меня недостаточно сторонников с дипломатическими способностями, хотя они более чем компенсируют это умением… убеждать. Понимаешь, мне нужны союзники. Министерство оказалось более стойким, чем я ожидал, хотя это скорее связано с некомпетентностью одних, чем с умениями других. Великаны пострадали от рук Министерства. Теперь они квалифицируются как опасные существа, поэтому они будут восприимчивы ко всему, что ты им скажешь. Надеюсь, в этом ты не подведёшь? — Не подведу, — выдохнула Эмма, хотя и понятия не имела, что ей делать. Девушка не имела ни малейшего представления о том, где живут великаны, и была уверена, что они её скорее съедят заживо, чем будут вести какие-то переговоры. Но слизеринка хотела что-то сделать и что-то доказать. Хотела доказать, что может изменить ситуацию на войне, пока не стало слишком поздно.