***
На следующий день на рассвете они начали взбираться на гору Моруисг, на которой расположилось поселение великанов. Их изгнали на гору, когда волшебники заколдовали её вершину, заставив магглов поверить, что та меньше, чем было на самом деле. Когда магглы поднимались на гору, им казалось, что это легко, и они разворачивались на полпути. Это гарантировало, что они никогда не столкнутся с безжалостными великанами, и особенно с кровожадным Хурроком. Однако подняться волшебнику будет непросто. Эмма поблагодарила Мерлина за изнурительные квиддичные тренировки. Когда же Регулус предложил сделать небольшой перерыв ближе к полудню, она с радостью согласилась. Блэк протянул ей бутылку с водой, и Эмма осознала, что устала и вспотела: не так она хотела выглядеть перед ним, и уж тем более не в таком виде она хотела предстать перед Гургом. Ей нужно было выглядеть так, будто добрались они без усилий. Чему научил её Тёмный Лорд, так это тому, что внешний вид должен излучать силу. Ей нужно быть такой уверенной, будто мысль о том, что великаны не согласятся на предложение, даже не приходила ей в голову. А к тому времени, как они достигнут пещер наверху, она даже не сможет нормально мыслить. — Рег, — окликнула друга Эмма, всё ещё тяжело дыша. — Что будет, если я попытаюсь вызвать что-нибудь из замка? К его чести, Регулус не посмотрел на неё с недоверием, а лишь слегка нахмурился, размышляя. — Ну, некоторые волшебники говорят, что чем дальше они находятся, тем труднее вызывать предметы. Но в принципе, достаточно представить в уме нужный объект чётко. А почему… Ты что-то забыла? — Акцио «Нимбус 1001», — произнесла Эмма, представляя их мётлы, воображая структуру дерева под своими пальцами. Бессознательно она согнула их, будто собиралась тут же взяться за древко метлы. Регулус поднял брови, глядя на сокурсницу, но его ещё неначавшуюся речь прервали две метлы, летящие к ним. Лицо Эммы засияло, как у ребёнка в магазине сладостей. У Блэка отвисла челюсть. — Как они попали сюда так быстро? — с удивлением спросил он. — Подожди, это не моя! Свою я поцарапал о трибуну, когда падал, — парень указал на гладкую поверхность возле прутьев. — Возможно, у Инвернесса есть команда по квиддичу, — усмехнулась Эмма, убирая волосы с лица. — Теперь всё будет намного быстрее. Прежде чем Регулус успел возразить, Поттер перекинула ногу через метлу и полетела в сторону гор. «Почему я не подумала об этом раньше?» — спросила она себя, наслаждаясь прохладным ветерком. Ничто не сравнится с полётом. Меньше чем через час они заметили движущиеся внизу фигуры. Регулус махнул рукой вниз: ветер был слишком сильным, чтобы она могла услышать его. Девушка плотнее закуталась в шарф. Точно, великаны должны бояться внезапных проявлений магии. Что ж… Вот оно. Они сошли на холме, с которого открывался вид на поселение, и спрятали всё, кроме сапог, в небольшой пещере и спустились к лагерю великанов. «Даже самый маленький из этих великанов может раздавить меня как букашку», — подумала Эмма, с любопытством глядя на них, хотя и старалась откровенно не пялиться. Она никогда раньше не видела великанов вблизи. Большинство из них были выше двадцати футов. Слизеринка думала, что великаны будут похожи на увеличенных в размере людей, но у них были округлые, выпуклые черты лица и огромные животы. Их руки и ноги, толстые, как стволы деревьев, были большими и жилистыми, а ступни — мозолистыми от ходьбы по суровой горной местности. Пара коз жарилась на вертеле над кострами. Эмма не могла не взглянуть на своего попутчика: Регулус казался таким невозмутимым, будто шёл по весеннему лугу. Точно, уверенность. Это залог успеха. Вскоре они дошли до своего рода поляны: там был огромный костёр, окруженный пнями, большими брёвнами и камнями. Поттер предположила, что это своеобразное место для встреч. — Я хочу поговорить с Гургом, — громко произнесла она, и её голос звучал лучше, чем она себя чувствовала. — Здесь кто-то говорит по-английски? Это важно. Среди тех, что последовали за ними и за огромным двадцатипятифутовым великаном с бивнями вместо клыков, возникла небольшая суматоха. Было то, что не упоминалось в книгах — у него была только одна нога. Эмма старалась особо не глазеть, сосредоточившись на том, чтобы смотреть ему в лицо, как она надеялась, уверенно. — Я пришла от имени Тёмного Лорда — Волдеморта, — начала она, чётко произнося каждое слово. — Он хочет преподнести подарок, потому что о мощи Хуррока ходят легенды в волшебном мире. Это не было ложью: о великане-людоеде, живущем в горах, слышали все. Лесть казалась верным решением, потому что Гург не предпринял никаких шагов, чтобы убить её. Эмма даже могла подумать, что он улыбается, хотя за бивнями это было трудно разглядеть. Слизеринка вытащила сапоги, благодарная Регулусу за то, что он додумался увеличить их по пути. — Эти сапоги подойдут только достойному владельцу, — придумывала на ходу Эмма, опираясь на рассказы Блэка. Она заметила, как тот бросил на неё встревоженный взгляд, но продолжила: — Они удвоят его силу и скорость. Чем сильнее владелец, тем мощнее будут сапоги. Только такой могущественный, как Гург Фахенов, способен это сделать. Девушка опустила сапоги на землю и отступила. «А теперь подождём», — подумала она. Но у Гурга, похоже, были другие планы, потому что он кивнул одному из великанов, даже не двигаясь в сторону подарка. Другой великан двинулся вперёд и сделал медленное движение большими ладонями. — Гург сказал, что ты сейчас уходишь, — сказал он на ломаном английском. — Возвращайся на следующий день, Гург тогда увидит тебя.***
Ночь они провели в маленькой пещере, согреваемой волшебным синим огнём, но даже магия и защита гор не могли уберечь их от холода шотландского высокогорного воздуха и порывов ветра, внезапно прорывающегося в их убежище. Слизеринцы не знали, сработала ли уловка Эммы, но они были вынуждены признать, что остаться с головой на плечах — это хороший знак. Тем не менее подростки не могли уснуть этой ночью. Эмма подумала, что было бы хорошо, если бы к этому времени они успели выучить Чары горячего воздуха, но ещё в начале учебного года Флитвик объявил, что их они будут изучать в феврале, если не будут отставать от учебной программы. «Сейчас бы они пригодились», — подумала Эмма, глядя на танцующие тени на потолке пещеры. Как ни странно, тот был гладким и бесшовным, без трещин и неровностей, характерных для природных пещер. Она задалась вопросом: они были созданы великанами или людьми? Девушка решила, что, более вероятно, всё-таки последними. Возможно, они чувствовали себя виноватыми из-за того, что изгнали великанов, и это было попыткой помириться с ними. От дальнейших раздумий на эту тему Эмму отвлёк голос Регулуса: — Эм… Эмма… Я… Прости за субботу, — пробормотал он, будто сомневался, стоит ли говорить что-то. Парень смотрел в огонь, избегая зрительного контакта. На его обычно бледном лице проступил лёгкий румянец. — Я не хотел, чтобы ты подумала… Я не лишён сочувствия. — Ты не лишён сочувствия, — повторила Эмма. Что, чёрт возьми, он несёт? — Я будто вынудил тебя… Я пытаюсь сказать, что мне очень жаль, — закончил Регулус. — Мне жаль, что это случилось с тобой и что я пришёл слишком поздно. И мне жаль, что я не сказал об этом в субботу. Я просто не знал, что я могу сделать, кроме как помочь тебе с полётом. Слова парня на мгновение зависли в воздухе, будто пещера заставила их парить между ними, давая подросткам время осознать их. Эмма вспомнила Церемонию распределения, что была так давно, и то, как та, казалось, определила их отношения на последующие годы: понимание, но не разговоры, решение проблем полётами. Разве Эмма не поклялась никогда не говорить с Регулусом о той ночи, когда она случайно вторглась в его воспоминания? Каждый раз, когда девушка обнаруживала его «раны», Блэк активно избегал её, чтобы не говорить об этом. Стоит ли ей сказать об этом сейчас? Как сказать ему, что ей тоже жаль? — Я… Спасибо, — сказала Эмма. — Я тоже не лишена сочувствия. Снова застыла тишина, окутывающая каждого своими собственными мыслями, но Поттер чувствовала, что должна что-то добавить, ей нужно было поделиться ещё кое-чем с другом, который, думается, всегда держал всё в секрете. — Я заставила Лукотруса зарядить снежком в лицо Сириусу, — вспомнила она. Раскат смеха Регулуса, прокатившийся по пещере, был ответом. Чудом им удалось уснуть на два-три часа. Следующим утром Регулус и Эмма осторожно пробрались обратно в логово великанов. К тому времени, как они подошли к лагерю Гурга, в голове у девушки созрел план. Он был рискованным, но Блэк ответил, что, по его мнению, это должно сработать. На всякий случай за завтраком они добавили в свои змеиные головоломки несколько проклятий и заклинание для бегства. Эмма крепко сжала змею в левой руке, прикрыв её шарфом. На этот раз Хуррок ждал их в центре группы великанов. Он похлопал по огромному камню рядом с собой, и Эмма оказалась на нём. Если девушка встанет, то сможет сравняться ростом с великаном, но ей нужно было быть предельно осторожной: любое резкое или неаккуратное движение — и она, упав, сломает ногу или того хуже. «К счастью, я не боюсь высоты», — подумала Эмма. Слизеринка не могла не заметить, что на великане были подаренные ею сапоги. — Гург слышал о лорде Волдеморте. Хорошие вещи, — сказал переводчик. — Что лорд Волдеморт хочет от Гурга? — Тёмный Лорд считает, что все волшебные сущес… собратья имеют такое же право на мир, как и магглы. Почему мы должны прятаться только из-за того, что они слабы? — из рассказов Регулуса Эмма знала, что великаны очень гордятся своей силой. — Министерство подвело. Они смотрят на великанов с ненавистью, думают, что вы глупы, что вас нужно контролировать и отслеживать. Они даже говорили об уничтожении великанов. Услышав это, Гург взревел и поднялся, делая шаг в сторону Эммы. Инстинктивно девушка отпрянула, но Регулус спас её от падения, подтолкнув вперёд. Она бросила на друга благодарственный взгляд, при этом заметив, что он сжимает палочку под рукавом мантии. Слизеринка даже не обратила внимания, что его подняли на камень тоже. — Лорд Волдеморт против этого! — Эмме приходилось кричать, чтобы её услышали. Её сердце выпрыгивало из груди, и она понимала, что сильно рискует. Девушка рассказала о своём плане Регулусу, который в любой момент был готов воспользоваться планом отступления — Трансгрессировать вместе с Эммой в безопасное место. Однако хуже, чем потерпеть неудачу, было даже не попробовать. — Он хочет избавиться от Министерства и всех его доктрин. Он хочет сильного лидера. Он хочет, чтобы великаны могли жить где захотят, а не только в пещерах гор. Хуррок приблизился к Эмме: его дыхание было таким сильным, что ей пришлось сдерживаться, чтобы не упасть от него… и запаха. — Поэтому он надеется, что Хуррок, Гург Фахенов, воспользуется этим Серпом Тьмы и выступит на стороне Тёмного Лорда, когда тот возьмёт под свой контроль страну. Она достала Серп, на который Регулус заранее наложил заклинание увеличения, чтобы он соответствовал размеру руки великана. Эмма едва могла его поднять, пока Блэк незаметно не пробормотал рядом с ней Вингардиум Левиоса. Сначала Хуррок выглядел впечатлённым её «силой», но потом он опасно нахмурился и прорычал что-то невнятное. — Гург спрашивает, почему он должен использовать «серп», когда у него есть собственное оружие и руки. Неужели волшебники думают, что великанам нужна помощь в битвах? — с угрожающими нотками в голосе спросил переводчик. — Попробуйте: он может убить даже дементора, — выдавила Эмма. — Этого точно не сделаешь голыми руками. Другой великан заговорил, и после этого Гург долго смотрел на девушку. Поттер ждала затаив дыхание. От волнения, смешанного со страхом, у неё по телу прошёлся неприятный холодок. Она уже было опустила руку в карман, чтобы достать часть змеи-головоломки, и подумала о том, что им нужно Трансгрессировать отсюда, как вдруг из её руки выхватили Серп. Одним плавным движением Гург обезглавил одного из своих помощников. Эмма моргнула и почувствовала, как её сердце опустилось в пятки. Она быстро отступила к Регулусу и схватила того за руку. — На счёт «три» думай о «Трёх мётлах», — прошептал он. — Один… Два… Гург взревел от смеха, его бивни поцарапали верхнюю губу. По подбородку великана текла кровь, но это его нисколько не волновало. Вскоре к нему присоединилось большинство великанов, а переводчик наклонился к подросткам, чтобы объяснить происходящее, улыбаясь и демонстрируя свои квадратные жёлтые зубы размером с ладонь Эммы. — Гург говорит, что этот великан украл у него еду. Он сказал: если Серп может разрезать металл великанов, как мягкую плоть, Гург наконец-то сможет вырезать себе сиденье, которое хотел. Эмма и Регулус озадаченно переглянулись, но именно в этот момент Хуррок провёл Серпом по камню, на котором сидел, сделав тот совершенно плоским. Затем он сел и закинул Серп на плечо. Великаны в тревоге наблюдали за ним, опасаясь, что их тоже могут обезглавить. Эмма глубоко вдохнула, чтобы успокоиться, прежде чем заговорила снова: — Значит, Гургу понравился подарок? — с надеждой спросила она. Великан перевёл. Большая голова Хуррока подалась вперёд, пока Эмма не оказалась к нему лицом к лицу. — Гургу нравится подарок, — проворчал он, удовлетворённо высовывая свои кроваво-красные бивни. — Я не вернусь туда завтра, — сказал Регулус, качая головой. Они покидали поселение с высоко поднятыми головами, будто не произошло ничего сверх их ожиданий. Выйдя из поля зрения великанов, подростки вернулись в свою уединённую пещеру, переводя дыхание и задаваясь вопросом, как им удалось остаться живыми. — Я не прошу тебя об этом, — Эмма пожала плечами и потушила огонь. — Пусть Гург немного поиграет со своей новой игрушкой. Я уверена, Тёмный Лорд услышит об этом. «Вряд ли Тёмный Лорд ожидает, что шестнадцатилетка приведёт великанов в качестве доказательства, — подумала она. — Я даже не знаю, где находится его армия в перерывах между нападениями на Министерство». — Давай выбираться отсюда. — Не могу не согласиться, — сказала Эмма. — Хорошо, что мы записались на занятия по Трансгрессии! Слизеринка отчётливо представила Хогсмид в своей голове и начала поворачиваться. — Подожди! — Регулус схватил её за руку. — Тебе не кажется, что Министерство сочтёт подозрительной магию несовершеннолетних в горах? Мы наколдовали синее пламя ещё в трактире — там много магии, которая скрывает поселение, чтобы его не заметили, но здесь… — И то верно, — на лице Эммы отобразилась грусть, когда она опустила палочку. — Вернёмся к мётлам и поездам? — Боюсь, что да.