Prime Cut

Суббота 16:40 Струпьяр был… Струпьяр был… Струпьяр был одновременно всем, и одновременно ничем из того, что Гермиона ожидала. Он был высоким, стройным, небритым, и в общем каким-то потрепанным, у него была загорелая кожа, мягкие губы и эти огромные, невероятно темные глаза, которые блестели и сияли, и заставляли ее живот скручиваться, когда он смотрел на нее. На нем были солдатские ботинки, удобные клетчатые штаны с огромными серебристыми молниями в самых неожиданных местах – на коленях? – и просторная белая футболка, которая, как ей казалось, была вывернута наизнанку. Специально. В углу одной из бровей был пирсинг – черное матовое кольцо, правое запястье было повязано коричневым кожаным шнурком. Он обнял ее, когда вышел из машины. От него пахло ладаном и одеколоном Old Spice. Но его улыбка была заразительной, зубы прямыми, и его взгляд, когда он оглядел ее, от голых ног по слишком тесному, слишком без рукавов, слишком «в стиле Панси» бирюзовому платью, его взгляд был явно, очевидно, непристойно одобрительным. Ее пульс ускорился. Во рту пересохло. А потом… – Не обижайся, но ты слишком уж горячая штучка, чтобы искать подставного бойфренда в интернете, – сказал он, указывая на ее декольте. – А если тебе был нужен натуральный лузер, могла бы подцепить какого-нибудь в одной из этих жутких забегаловок рядом с боулингом, ну типа, знаешь? Она моргнула. Он продолжал разглядывать ее грудь. Повисла тишина, и она все длилась, и она не была неловкой, нет, она была напряженной, магнетически, электрически напряженной, полная ожиданий, словно многоточие – точка, точка, точка – которое ведет к восклицательному знаку… – Ты пялишься на меня, – наконец сказала она. – Это… Невежливо. – А разве я здесь не для этого, куколка? Чтобы быть… невежливым? Она нахмурила брови. – Э-э-э… Да? Он медленно, медленно ей улыбнулся, скользя взглядом вверх ее груди, медленно, лениво, тягуче, и она подумала, и это было дико, что она словно чувствовала, как он изучает ее ключицы, чувствовала, как он скользит взглядом по ее шее, по подбородку, чувствовала, как он остановился на ее губах, его улыбка стала шире, стала какой-то двусмысленной и неприличной, когда он рассмотрел ее помаду – блестящую, розовую, невинную, флиртующую, подходящую по сезону… – Ну разве ты не лапочка, – заметил он, скользнув языком по нижней губе. – Может мне полотенце на сиденье положить, прежде чем ты сядешь? Она задрала подбородок. – Всякое может быть. Мне полить тебя хлоркой, прежде чем окажемся вместе в закрытом пространстве? Он ехидно отсалютовал ей, садясь на место водителя. – Куколка, я с сайта объявлений, тебе понадобится что-то покрепче хлорки, понимаешь? Она не понимала. В этом была часть проблемы. У вас два (2) непрослушанных сообщения. Гермиона, милочка, это Молли, Молли Уизли, мы все начинаем немного волноваться, это так непохоже на тебя, опаздывать, церемония уже скоро начнется, а ты обычно такая пунктуальная, это одна из общих черт у тебя с Невиллом, с этим милым, милым молодым человеком с фермерского рынка, кстати, он позвонил тебе? Он такой стеснительный, бедный мальчик… Ваше сообщение удалено. Твою мать, Миона, где ты вообще… Где ты вообще откопала этого парня, я, бля, не знаю, в магазине для панкрокеров? Я имею в виду, он симпатичный, ну типа, в стиле Джека Воробья, наверное, но мама сейчас нахрен околеет, о боже мой… Ваше сообщение удалено. Суббота 17:10 Они забежали в церковь на начальных нотах Свадебного Марша, который выстукивали на клавишах органа. – Хм, – сказал Струпьяр, почесывая щетину на подбородке и оглядывая их ряд. – Я думал, ты будешь подружкой невесты. Гермиона повернулась к двери, из которой должна была выйти невеста, как раз когда вышла Дафна Гринграсс, вся из себя короткостриженная, очаровательная, в веснушках, лавандовом платье. Гермиона краем глаза заметила, что один из близнецов – наверное Фред, никогда она не нравилась Фреду – хлопнул Рона по спине. – Почему ты так думал? – выдавила она. – Ну ты, типа, все время дергала ногой, пока мы сюда ехали, ага, вот именно так, ты до сих пор это делаешь! – Не в этом… Мой лучший друг женится, мне позволено быть… взволнованной. – Взволнованной? – с сомнением повторил Струпьяр. – Ты скорее выглядишь так, будто кого-то готовятся казнить. Не знаю, какие ты обычно посещаешь вечеринки, но… Одна из товарок Панси по студенческому сестринству натуральным образом поплыла по проходу, ее яркая улыбка, достойная рекламы зубной пасты, была очаровательной, благопристойной, совершенной – господи помилуй – и Гермиона почувствовала, что в ее нервных окончаниях нарастает знакомое раздражение. – Никого казнить не собираются, Струпьяр, – твердо сказала она. – И я взволнованна. Я в восторге. Даже в экстазе. Так что, вот так. Никаких казней. Только радость. Восторг. – Ага. Тебе это, валиум или что-то вроде того не нужно, ну для твоего этого, восторга? Гермиона поколебалась. – Я забыла дома рецепт. Струпьяр похлопал себя по неуместному карману на колене. – У тебя сегодня счастливый денек, куколка, – подмигнул он. – Меня называют La Farmacia, когда я приезжаю в Тихуану. Последняя из подружек невесты – младшая сестра Гринграсс, подросток – теперь поправляла шлейф своего платья, устраиваясь на нижней ступени помоста в передней части церкви. – Как чудесно для тебя, – резко ответила Гермиона. Струпьяр искоса бросил на нее изучающий взгляд. – Значит… Этот парень, который сейчас женится, он твой лучший друг, так ты сказала? – Гарри. Да. С тех пор как… Да всегда так было на самом деле. – Круто. И тебе, как бы, не очень нравится его невеста, так? И ты ничего ему об этом не говорила? Гермиона облизала губы, мышцы в ее правой ноге уже одеревенели, так она боролась с желанием – черт побери – подергать ногой. – Нет. – Поподробнее не расскажешь, куколка? Она приподняла бровь. – Нет. – Хм. – Что? – Ну, ты как бы похожа на тех девиц, которым на все всегда нужны причины, понимаешь? Обиженная – но неспособная объяснить, на что – Гермиона развернулась на стуле, чтобы посмотреть на Струпьяра, как в церковь вошла Панси, роскошная фата прикрывала ее лицо, на прозрачную ткань, покрывавшую ее блестящие волосы, были нашиты маленькие жемчужинки; платье Панси было в романтическом стиле, роскошь белой принцессы, напоминавшая Гермионе – с болью – о всех ее детских сказочных фантазиях, что у нее были, когда она была маленькой. – Чувак, – пробормотал Струпьяр, широко зевнув. – Эти девки все похожи на Барби. Типа… Они на солнце не тают? Гермиона прикусила внутреннюю часть щеки и проигнорировала его. Она была слишком занята. Слишком занята, разглядыванием Гарри, который был слишком занят разглядыванием Панси, и это выражение его лица, когда он это делал, когда видел, как Панси парит по проходу, к нему, к алтарю, к их жизни вместе – это выражение его лица, потрясенное, обалделое, восторженное, очарованное – от этого горло Гермионы сжало, она с трудом вздохнула, и ее сердце задергалось, застучало и, боже ты мой, замерло, как и у него, потому Гарри этого заслуживал, заслуживал быть счастливым, влюбленным, заслуживал любить кого-то, как любил Панси, пусть даже Гермиона никогда не поймет, как… – Вот почему, – тихо сказала Гермиона Струпьяру, кивая на Гарри, на его довольную, счастливую улыбку, на напряжение в его плечах. – Вот почему я никогда ему не говорила, что она мне не нравится. Струпьяр некоторое время внимательно разглядывал ее, своими полузакрытыми, блестящими, любопытными темными глазами, как будто она сказала что-то интригующее, что-то удивительно любопытное… И припев старой песни Р.Келли вдруг заорал из кармана штанов Струпьяра. Гермиона зажмурилась. – О господи, – прошептала она в мертвой, ошеломленной, неверящей своим ушам тишине. У вас шесть (6) непрочитанных сообщений от [ГАРРИ ПОТТЕР – (714) 216…] (18:02) ты же не прячешься да? (18:04) панси не имела это в виду (18:04) когда сказала это тебе и твоему… гостю? (18:05) кто он кстати? (18:06) у него очень крепкое рукопожатие (18:08) артур говорит это хороший знак У вас три (3) непрочитанных сообщений от [ПРИСЛУЖНИЦА САТАНЫ –(949) 214…] (18:05) наплюй на все что сказал гарри (18:05) два слова: известь и кислота (18:06) ваших тел нахер не найдут никогда грейнджер Суббота 19:15 – Так значит ты встречалась с вон тем рыжим, верно? – спросил Струпьяр, с его вилки, которой он размахивал, свисал кусок осетрины. – Тот, который с подружкой невесты? Гермиона надула щеки и не глядя потянулась за своей двойной водкой-редбулл, коктейльная соломинка бегала со стороны в сторону, и ей пришлось половить ее губами. – Да. Рон. Обычно он… Менее невыносим. Иногда. – Танцует он дерьмово. – Сомневаюсь, что ты лучше. – Куколка, если хочешь, чтобы я пригласил тебя танцевать… – Не хочу. – Я нахер охуенный танцор. – Тряска головой не считается. Его губы дернулись. – Разве ты не хочешь, чтобы я устроил еще какую-нибудь сцену? – Думаю, твое напоминание об R&B девяностых, которое ты устроил, когда Панси произносила свои клятвы, заполнило лимит твоих обязанностей по устраиванию сцен. Струпьяр понюхал блюдце с маслом. – Я и лучше могу. Гермиона прикончила свой напиток. – Чем ты занимаешься, кстати? – спросила она, не стараясь понизить голос. – Ты не кажешься совсем уж ужасным человеком. Просто козлом. – Ну я на самом деле… – он остановился. – Ну, я не тот чувак, который вырежет из тебя органы и продаст на черном рынке, пока ты спишь, знаешь ли, но я и не из тех, кто регулярно ужинает в ресторанах с тяжеленными меню. Так что я, как бы, посередине? В ее горле начал пузыриться истерический смешок. – Это такой у тебя разброс, да? Вырезание органов или итальянские рестораны? Серьезно? Он пожал плечами. – А ты чем занимаешься? – спросил он, поигрывая деревянной ручкой ножа для стейка. – Сначала я подумал, ты влюблена в жениха, и надеешься устроить кошмар на его свадьбе, чтобы все расхуячить, но дело оказывается не в этом, и ты такая, миленькая, собранная, слишком нормальная, чтобы быть… интернет-троллем со склонностью к хаосу, понимаешь – так что, почему я здесь, куколка? Она посмотрела на кубики льда, таявшие на дне ее бокала. – Рон… Рыжий, который с подружкой невесты… Его мать пыталась устроить мне свидание с этими… Парнями. Все время, – тупо ответила Гермиона. Ее голова кружилась, звуки музыки и постукивание фарфора заглушали все ее остальные, затуманенные водкой, чувства. – Парни, с которыми, как она думает, у меня много общего. Она думает, я с ними полажу. – Да? – Да, – сердито ответила Гермиона. – И эти парни, они, само собой, милые. Они всегда милые. И скучные. И безопасные. И… Они любят возиться в саду, или, ну там, делать сыр, или собирать марки. И это так… Он помолчал. – Как «так»? – Я просто хотела, чтобы она, чтобы они, все они, перестали думать, будто они знают, что мне нужно. – Сказала Гермиона, и четкость ее осознания, эта истина, она словно пробудила что-то глубоко в ней, что она и не знала, есть ли для этого слово. – Перестали думать, что знают, кто я. Я сама не знаю, кто я… Я просто… Ненавижу все это. Он некоторое время не отвечал, только стучал пальцами по столику, покрытому розовой скатертью. – А я, знаешь, я интернет-тролль со склонностью к хаосу, – наконец ответил он. – Что? – Ты спросила, чем я занимаюсь. Вот этим. Я как бы, разъебал свою жизнь, но иногда это забавно, и приятно, делать так, чтобы другие ощутили тоже. – он немного горестно ухмыльнулся. – Иногда мне хочется, чтобы весь мир этому соответствовал. Она склонила голову набок. – Тебе нравится мое платье? Совершенно спокойный, он подмигнул ей. – То, что под платьем, мне нравится. Она хмыкнула. – Это не мое платье. Я его не выбирала. Я его не покупала. Я нахрен ненавижу это платье, Струпьяр. Он прищурился, глядя на кожаный шнурок, повязанный на его запястье. – А знаешь, что я ненавижу? – Что? – Капитализм. – И это все? Просто капитализм? – Ну, капитализму же не захочется делиться с другими словами, а? Она вздохнула, потом хихикнула, потом посмотрела на него, пожевала внутреннюю сторону щеки… – Потанцуй со мной, – вырвалось у нее. У вас четыре (4) непрочитанных сообщения от [СКОТИНА НОМЕР РАЗ – (714) 333…] (20:00) твой странный новый бойфренд только что облил меня содовой (20:02) даф думает это не было случайностью (20:05) так что (20:07) кажется он натуральный еблан ясно У вас шесть (6) непрочитанных сообщений от [ДЖИННИ КРУМ-УИЗЛИ – (714) 501…] (20:03) панкроккер только что вылил целый огромный бокал спрайта в штаны моему скотине братишке (20:03) я просто нахер ору (20:15) я знаю что уже замужем миона (20:16) но (20:17) если ты нахер за него не выйдешь (20:17) я это сделаю за тебя