Любопытная

Прошу прощения за задержку проды. Возникли некоторые проблемы с интернетом :с Открыв глаза, девушка обнаружила себя в странной и очень-очень маленькой комнате. Ангела рядом не было, потому она начала лихорадочно осматриваться. Вдоль одной из стен комнаты, занимая почти половину пространства, стоит кровать, покрытая грубым стеганым одеялом серо-коричневого цвета. В маленькое окошко, находящееся почти под потолком, льется яркий и радостный свет, будто в полдень. Лера встала на носочки, желая заглянуть в него, но маленький, явно самодельный, деревянный столик-тумбочка мешал подойти ближе, потому миниатюрная девушка ничего не увидела, кроме кусочка ярко-голубого неба, перечерченного деревянной рамой, довольно хлипкой на вид. На полу ветхий коврик, невозможно было определить его цвет , до такой степени он стар. Лера устало присела. Кровать тут же противно заскрипела под ее, пусть и небольшим, весом. Девушка поморщилась и начала тщательнее осматривать помещение, ведь другого занятия не было. В противоположной от кровати стене обнаружилась выемка, в которой стояли три книги. Подойдя к ней, она взяла ближайшую книгу. Лера немного изучала старославянский, потому почти сразу определила, что перед ней библия. Ветхий завет. Девушка повертела ее в руках, ухмыляясь тому, что эта книга, наверняка, еще со времен описанных в ней действий, настолько старинной она выглядела. А потом все тот же внутренний голос ехидно добавил, что коврик, похоже, ровесник. Девушка истерически хихикнула и открыла первую страницу. Больше десяти минут изучая поистертые надписи, она поняла, что занятие это бесполезно. Раздраженно уселась на кровать. Та снова омерзительно скрипнула. Лерку бил мелкий озноб. Мокрая одежда неприятно холодила кожу, ведь вымокла девушка до нитки. Стянув с кровати одеяло, она закуталась в него. Колючая ткань неприятно легла на кожу, но все же грела. Невыносимый внутренний голос тут же сравнил его с кашемировым пледом. Девушка досадливо тряхнула головой, заставляя голос немного замолчать. Скинув одеяло, Лера нервно заметалась по комнате. Время угнетающе давило на нее, мучая неизвестностью. Обессилено рухнув на кровать, она еле сдерживала истерику. Лишь сила воли не позволяла ей колотить по стенам и кричать, умоляя о помощи. Странно и то, что в комнате не обнаружилось двери. Но как только девушка легла, тревожные мысли в ее голове разбежались, прячась в темных закутках разума, уступая месту усталости после бессонной ночи и очень странно начавшегося утра.

* * *

Проснулась девушка, когда начало темнеть. Переливчатый звон раздался за окном, как только она открыла глаза. Значит, раз началась вечерняя молитва, время около пяти вечера. Попытавшись подняться, Лера обнаружила, что тело ломит от нестерпимой боли, а горло раздирает. Согнувшись, она едва не задохнулась сухим кашлем, который сменился, было рвотой, но пустому желудку нечего было изрыгать, потому девушка, судорожно хватая ртом воздух, осознала, что плюс ко всему чудовищно голодна. "Сказало" ей об этом и требовательное урчание живота. Пошатываясь, она чуть было не взвыла от той слабости, накатившейся на несчастную. Сомнений в том, что она в монастыре, не оставалось. К тому же, ее, похоже, решили заморить голодом. В душной комнате нечем дышать. Спертый воздух с трудом лез в легкие. Опасаясь задохнуться, она решила попробовать открыть окно. Поднявшись в изголовье кровати, она одной ногой встала на хлипкий столик, трясущийся от малейшего к нему прикосновения. Собравшись духом, она аккуратно переставила и вторую ногу на его поверхность. Столик опасно зашатался, готовый каждую секунду развалиться, потому девушка схватилась за край узкого подоконника пальцами, рискуя сломать все ногти разом. Удержав равновесие, она облегченно вздохнула. Взглядом найдя щеколду, попыталась поднять ее, но механизм, видимо, от старости, пыли и того, что им не пользуются, заклинил. Приложив не дюжие усилия, она все же сдвинула железяку, и та, щелкнув, позволила открыть окошко. Тут же распахнув его, Лера высунулась, насколько это было возможно, вдыхая промозглый осенний воздух, спасительный для легких, но губительный ее и без того больному горлу. Осмотрев незамысловатый пейзаж, поняла, что монастырь находится у реки, серебряной лентой несшей свои воды недалеко от его стен. Бурный поток ворочал камни, пенился, грозился выйти из своих законных берегов, тут и там встречались тоненькие деревца, цепко обхватившие своими корнями бесплодные, казалось бы, булыжники. Ветер доносил тихий шелест нежно-золотой растительности. Голубое, яркое небо без единого облака увенчано солнышком, теплыми лучами хоть немного согревавшим уже замерзшую землю. Лера спрыгнула со столика, который уже начал было проседать. Заглянув внутрь него, обнаружила две разделенных тонкой перегородкой полочки. Но ровным счетом, ничего более там и не было. Вдруг, комнату заполнил ужасный скрип и скрежет. Обернувшись, девушка увидела, что стена внезапно "зашевелилась". Испуганно взвизгнув, она с ногами запрыгнула на кровать, даже не заметив, теперь, как та надсадно заверещала. В панике она не догадалась, что это не стена вовсе, а дверь, но удачно замаскированная. Поняла это лишь тогда, когда в просвете показалась фигура человека в темном балахоне. Девушка, щурясь, вглядывалась, пока тот, прилагая усилия, не открыл, наконец, дверь до такой степени, что можно было в нее пройти и, не спеша, вошел. Хоть балахон и скрывал тело, но можно было определить, глядя на его лицо, что он очень худой. Впалые щеки, узкие, светло-серые, отрешенные глаза, один из которых едва заметно косил. Кожа светлая, даже сероватая. И сизо-пепельные волосы, свисавшие к плечам. Незнакомец улыбнулся, видя девушку в таком состоянии: испуганную, забившуюся в уголок. - Здравствуй, сестра, - поздоровался он. - Я брат Григорий. - Здравствуйте, - на автомате выдала она. - Как ты, сестра? Покинули ли тебя мысли греховные? - девушка лихорадочно закивала, не вникая в смысл вопроса. - Провела ли ты день в молитве? Хотя, не отвечай, вижу, книга святая лежит на столе. - А кормить меня будут? - прерывая монолог "брата", спросила Лера. - Валерия, демон тело твое покинуть должен. Потому ослабить голодом его нужно, - подняв палец к небу, объявил он. У Леры, от такого заявления глаза на лоб полезли. - Что значит: "демон тело покинуть должен"? Он туда и... - девушка осеклась. - Не заходил он туда, короче. - Ты не понимаешь, - покачал головой Григорий. - Не физически, но духовно он в тебе. - Да нет никого во мне! - сорвавшись, закричала девушка. - Что за херню Вы несете?! - Вот, - горестно вздохнул тот. - Ты сама доказала то, о чем поведал я. После этого, брат развернулся и исчез в дверном проеме, закрывая девушку в ее "тюрьме" в полном одиночестве. Ветер, вызванный сквозняком, встрепал Лерке волосы, рыжая прядь упорно лезла в глаза. Отведя ее за ухо, она осторожно села, разум был отягощен тяжелыми мыслями. Бездумно проведя рукой по волосам, девушка почувствовала вдруг, что на голове что-то есть. Не глядя, распутав, посмотрела на то, что лежала у нее на ладошке. Маленькая заколка, похожая больше на миниатюрный крабик, размером не больше пятирублевой монетки, украшенный россыпью драгоценных камешков. Золотые завитки, составляющие украшение, надежно скреплены маленьким гвоздиком. Не трудно догадаться, кто подарил девушке такую красоту. Разглядывая ее, Лера улыбнулась. На одном из зубчиков демон показал ей его пентаграмму и приказал всегда носить заколку с собой. Не ясно для чего, но девушка повиновалась. А тогда, вечером, когда девушка решилась на отчаянный поступок, она просто не заметила эту маленькую вещицу, до сих пор незримо ее сопровождавшую. Повертев в руках, она, испугавшись, что ее могут отнять, положила под подушку, а сама легла на нее, закрыв глаза, и думала, думала, думала... В который раз она сомневалась в том, что сможет совершить задуманное. Но неожиданная находка придала сил и уверенности в себе. Демон, по сути своей, эгоистичный и настырный, глубоко запал в душу Лерки. Возможно, она ему не нужна, возможно... Но девушка твердо решила, что освободит его. Чувствуя себя виноватой, она поклялась сама решить проблему. Очень опасная игра, но, все же, она стоит свеч. Перехитрить архангела было бы прекрасно для той, что однажды чуть не убита была белокрылым стрелком. Первым, что нужно было сделать, так это втереться в доверие. Но все это потом, сейчас мысли путались. В памяти то и дело всплывали краткие и грубоватые нежности. А на шее будто теплилось его дыхание. Хитрая улыбка то и дело всплывала в памяти, но тут же темные и печальные глаза с последней их встречи наперевес. Девушка уткнулась носом в подушку, на миг почудился запах его тела, свежесть лимона, восхитительная чувственная глубина мускуса, терпкость имбиря и бархатной ванили, но наваждение пропало, не оставив следа, заставляя в памяти вновь и вновь возрождать его, стараясь хоть на секунду окунуться с головой. Вновь засыпая, а истерзанному жаром болезни, усталостью и голодом телу нужен постоянный постельный режим, она улыбалась. Говорят, что если человек, засыпая, улыбается, значит его щекочат ангелы. Но девушку во сне целовал демон...