***
Ему не удалось зайти внутрь в первый раз, но сейчас у него появилась возможность, и интерьер оказался ровно таким, на какой он рассчитывал: разноцветные гравюры божеств со слишком большим количеством рук, золотая статуя Будды, тканевые батики и несколько амулетов разных размеров. Благовония здесь чувствовались ярче, но все еще не могли перекрыть запах травки, въевшийся в мягкие кресла. Видимо, всем существам разрешалось не только посещать это заведение, но и накуриваться. Ну да ладно. Травокуры Хэнку были куда более по душе, чем наркоманы, сидящие на красном льду. — Чем могу вам помочь? — голос женщины послышался из-за барной стойки, и Хэнк развернулся тут же распознавая в ней официантку из его первого посещения этого паба — миниатюрная брюнетка, почти достигшая тридцати, с забитыми рукавами и «Меган», красовавшимся на ее бейджике, которая смотрела на него своими красными с серебристыми зрачками глазами. Хэнк не мог сказать, что не почувствовал искушение выпить, когда встретил ее взгляд, но одернул себя. — Я здесь по делу, — сказал он, показывая Меган свой значок. Она кивнула, едва ли показывая долю удивления на лице. — Что вы хотите знать? Черные отверстия на ее зрачках медленно крутились, и это заставило Хэнка почувствовать головокружение. Он обернулся, подтверждая первоначальное предположение об отсутствии иных посетителей или работников, которые могли помешать ему говорить свободно, и перевел свое внимание на кофемашину, стоящую перед Меган. — Откуда у тебя эти глаза? — спросил Хэнк без вступления, обращаясь к кофемашине. — Это личное, — отрезала Меган. — Три парня мертвы, а еще один сейчас борется за жизнь в больнице, — прямо сообщил мужчина. — Мы почти ничего не знаем об ублюдке, сотворившем это, кроме того факта, что его глаза были чертовски красными. Так что считай себя удачливой, раз не сходишься с остальным его портретом, — прорычал Хэнк, вновь фокусируя свой взгляд на девушке. К счастью, зрачки больше не крутились, так что он мог смотреть ей в лицо без страха почувствовать тошноту вновь. Наверное, ему не стоило говорить ей все это, особенно последнюю часть — она еще не была озвучена в прессе — но казалось, будто страх был верным решением о переговорах с ней. Меган в шоке приоткрыла рот. — Это… не так. Эти глаза, они… они должны служить защитой, — ее голос дрожал. — Типа, божественной защитой? — спросил Хэнк, переводя взгляд с одного амулета за стойкой на другой. — Нет, настоящей физической защитой, — ответила Меган, явно колеблясь. — Они что, лазерами стреляют и испепеляют твоих врагов? — в неверии спросил мужчина. Меган робко ухмыльнулась. — Хотелось бы, но ничего настолько экстравагантного. Они просто сканируют лица и дают мне информацию о людях, которых я вижу. Если я замечу кого-то с, предположим, преступным прошлым, то я буду знать, что нужно быть начеку, — сказала она, и что-то в выражении ее лица говорило Хэнку, что девушка не выбирала подобную защиту на случай гипотетической угрозы. Нет, она точно пережила что-то, заставившее ее прибегнуть к такой решительной мере. — Где ты взяла их? — Они были даны мне Целителем. — Целителем? — переспросил Хэнк, не впечатленный подобным неопределенным псевдонимом. — Это что еще за хрен? И, что более важно, как мне найти его? — Вы не найдете его; он сам найдет вас, — ответила Меган, посылая ему загадочную улыбку. «Ну еще бы», — подумал Хэнк, искривляя губы. После того, как ты пробудишь своего духовного воина, помолившись солнцу и потанцевав голым в святой роще, или что-то из этой оперы. — Кто он? — повторил он свой предыдущий вопрос. — Андроид, — отрывисто объяснила Меган. Хэнк нахмурился. Ему стоило этого ожидать, учитывая, что способность ее глаз обычно принадлежала андроидам — черт, у Коннора тоже такая была, хоть он и запретил использовать ее на себе — но ему не нравилось слышать о роботах, связанных с какой-то священной тарабарщиной. Это напоминало ему об rA9 и Я ЖИВОЙ. И не стоит забывать о той пугающей статуэтке в ванной Карлоса Ортиса. — Как ты встретила его? — он перефразировал последний вопрос. Меган на секунду уставилась куда-то в пустоту, прикусив нижнюю губу. Было видно, что она взвешивает, стоит ли говорить об этом. Ее пальцы бездумно бродили по цветочному тату, и Хэнк на автомате проследил за движением, замечая, что рисунок был бугристым в некоторых местах. «Самоповреждение», — подумал мужчина, чувствуя укол жалости. — На меня напали в парке, — наконец заговорила Меган, не поднимая взгляд на Хэнка. — Целитель пришел, когда я истекала кровью, и спас мне жизнь. Я сказала ему, что это происходило со мной не впервые. Сказала, что хочу прекратить все это. И тогда он предложил мне что-то, что могло защитить меня. Эти глаза. — Не было ли достаточно перцового баллончика? — не удержался от вопроса Хэнк. Меган ответила горькой улыбкой, которая заставила его понять: она слышала этот вопрос не впервые. — У меня был такой во время атаки. Но нападавший, он… выглядел безобидно, и я потеряла бдительность, когда он прыгнул на меня. А потом я уже не успела, — сказала она, стараясь быть как можно более краткой, очевидно, стараясь дистанцироваться от воспоминания. — Мне очень жаль, — пробормотал Хэнк. — Это больше не повторится. Кроме сканирования, большинство мужчин находят мои глаза достаточно пугающими, чтобы попробовать выкинуть какую-нибудь шутку, — добавила девушка с кривой улыбкой прежде чем развернуться и начать заправлять кофемашину. Ну, с этим Хэнк поспорить не мог — несмотря на то, что сейчас ее глаза уже далеко не столь выбивали его из колеи, как при их первой встрече. Послышался звон колокольчика, и в помещение вошла пара среднего возраста, занимая столик в дальнем правом углу, прямо под изображением божества с восемью руками, держащими разные вещи, пока сам он сидел на крупном тигре. — Скоро начнется час-пик, вам интересно что-то еще? — спросила Меган, пока машина на фоне издавала шипящие звуки, самоочищаясь. Хэнк слегка склонился над баром, так, чтобы она могла услышать его. — Можешь рассказать мне что-нибудь об этом андроиде? — Простите. Я не знаю ничего, даже его имени. Все просто зовут его Целителем, — сказала официантка, извиняясь пожимая плечами. — Все? — переспросил Хэнк. — Кто это? Меган слегка поморщилась, очевидно осознавая, что сболтнула лишнего. — Есть… другие, с модификациями, — она говорила осторожно и неохотно. — У некоторых они, очевидно, собраны вручную, за других не могу поручиться, но третьим точно помог Целитель. — Можешь сказать, как их зовут? Может, кто-то из них знает что-нибудь, — уточнил Хэнк. Девушка удрученно помотала головой. — Я не могу так просто предать их доверие. — Даже если на кону стоят жизни? — надавил мужчина. — На кону и наши жизни, — ответила она с неожиданной силой. — Мы — модифицированные, как мы привыкли называть себя — хотели бы иметь законное признание, а не считаться преступниками за изменение наших тел. Но некоторых арестовали, некоторые… просто пропали. Государство — слушайте, вы знали, что они запретили умное протезирование? Я имею в виду, оно все еще существует, но его не покрывает ни одна страховка, что делает его недоступным для большинства населения. Хэнк онемело потряс головой. Он и не догадывался о таком. — Официальная позиция государства — за андроидов, но против вмешательств в изменение тела. Короче, у нас есть прекрасные роботы-помощники, но люди все еще ездят в передней части автобуса, а андроиды в задней, и упаси боже они пересекутся. Они боятся, что линия размывается, и если люди продолжат модифицировать себя, уже нельзя будет сказать: кто человек, а кто нет. Понимаете? Мужчина медленно кивнул. Меган только понуро повела плечами, выглядя вымотанной. — Мы на грани законности. Простите, я хотела бы помочь вам больше, но не могу. Могу послать слух и позвонить вам, если узнаю что о Целителе, — сказала она тоном, который означал окончание разговора. Еще один посетитель вошел внутрь. В этот раз это был молодой парень, который сел ближе к бару. Пара продолжала метать многозначительные взгляды в сторону Меган, и ей пришлось направиться к ним, прихватив с собой два меню. Мужчине удалось схватить ее за локоть, останавливая. Ему стоило огромных стараний сделать прикосновение как можно более легким и деловым, но он все еще чувствовал ее дрожь. — Послушай, Меган, — мужчина с силой умолял ее. — У меня не так много времени. Этот больной урод все еще на свободе, и я все еще не знаю, как это работает, но его модификация помогает ему совершать идеальные преступления. Он ни разу даже волоска не оставил. Хэнк глубоко вдохнул и попробовал вложить все то отчаяние, которое испытывал, в свои слова. — Я просто пытаюсь найти убийцу. Я не буду докладывать на тебя или твоих друзей. Это твое тело, и никто — даже государство — не может говорить тебе, что тебе нужно с ним делать. Официантка замерла на секунду, сканируя своими красными глазами лицо Хэнка в поисках неискренности, и, когда она не нашла таковой, заговорила. — Кто для вас этот адроид? Хэнк моргнул. Это было последним, что он ожидал от нее услышать. Потому что то, что они больше не говорили о Целителе, было ослепительно очевидно. — Который? — он все же решил состроить из себя дурачка. Меган смотрела на него с неодобрением, отпечатанным на лице. «Вы хорошо знаете, который», — читалось в ее кроваво-красных глазах. Мужчина выдохнул. Это точно не было ее делом, но она успела рассказать такие подробности о себе, которые предпочла бы держать в тайне, так что с его стороны было бы честно отплатить той же вежливостью. — Имеешь в виду, с которым я приходил, — уточнил он вслух. В ответ Меган подарила ему содержательный кивок, прежде чем продолжить. — Он что, ваша прислуга? Жиголо? Ваше имущество? — Нет, — с силой возразил Хэнк. — Он сам по себе, свой собственный. И мне он дорог, — добавил он после паузы, удивляясь сам себе. Мужчина уже знал это, но слышать собственные слова было совершенно иначе. Меган слегка улыбнулась. — Спасибо, что рассказали, — она взяла ручку с изображенным на ней узором назара и написала что-то на кусочке бумаги, после чего подвинула его через барную стойку. Наконец, она покинула Хэнка и направилась к ожидающей паре. Мужчина смотрел, как она отдаляется, когда вдруг она остановилась. — Будьте осторожны, — добавила она, обернувшись через плечо. — Я сказала, что государство сейчас за андроидов, но его курс всегда может измениться.***
Первого человека из листа Меган он искал, казалось, вечность. Если у него и было постоянное место жительства, девушка не сообщила о нем, чиркая вместо этого «любой кофешоп рядом с Истерн Маркетом». Хэнк почувствовал усталость от прочтения этой неопределенной надписи, и это чувство только возросло, когда он нашел этого парня в десятом или одиннадцатом по счету заведении. Им оказался мужчина с крысиным лицом и тонкой бородкой без видимых следов модификаций, чьи глаза постоянно перемещались в сторону двери во время его разговора с Хэнком. К тому времени, как он нашел свою цель, ему стало казаться, что от него пахнет травкой больше, чем ото всех кресел в пабе «Нирвана», собранных вместе. Единственным, что принесли Хэнку эти хлопоты, была информация о том, что Целитель был моделью MD500, ранее работавшим в одной из детройтских больниц. Это не было ни неожиданно, ни полезно. Стоило ему выйти на свежий воздух и взглянуть на лист Меган, готовясь следовать по очередному ложному следу, как он получил сообщение от Бена, приглашающего его в участок и обещающего хорошие новости. Как только Хэнк прибыл на место, его коллега тут же сообщил, что Том Ивашита вышел из комы и был способен поговорить с ними. — Да это ведь отличные новости, — сказал мужчина, позволяя себе почувствовать долю надежды. — Так что он рассказал о нападавшем? Бен едва заметно вздохнул. — Ничего, к сожалению. — Ну, он все еще в шоке, — пожал плечами Хэнк. — Еще может изменить свое мнение с подходящей помощью. Его друг нахмурился. — Здесь вот в чем дело. Он выглядел нормально, и нам пришлось направить к нему специалиста, детского психолога. Но ребенок сказал, что уже рассказал все доктору Уилсону, а потом влетела его мать, крича о том, что мы не можем заставить ее держаться подальше. После этого он стал совсем невосприимчивым, и нам не удалось получить от него ни слова с тех пор. — Блядь, — выругался Хэнк. — Мы обязательно должны обратиться в службу защиты детей. — Уже в процессе, — сообщил Бен. — Отлично. Так доктору Уилсону было что сказать нам? — выжидающе спросил лейтенант. — Здесь тоже не все так просто. Доктора Уилсона нет, — сказал Бен со сложным выражением лица. — Среди персонала нет ни одного человека с таким именем. Поверь, мы проверяли. Хэнк уставился на него с явным непониманием. — Наверное, мальчишка перепутал имя, — сказал он спустя мгновение обдумывания. — Мы тоже так подумали. Но здесь еще больше. Палаты у них личные, но камеры есть в коридоре, так что мы можем узнать, кто входил и выходил из его комнаты, — объяснил Коллинз. — И? — Хэнк настаивал на продолжении. — Когда мы показали записи лечащим врачам Тома, они смогли опознать всех, кроме одного доктора. Ну, или того, кто выглядел как доктор. Подожди секунду, я покажу тебе, — сказал он и развернулся к монитору. В пару кликов изображение камеры наблюдения было выведено на экран. Он было слегка размыто, но можно было различить мужскую фигуру, одетую в больничную униформу, с рукой, лежащей на дверной ручке. — Он вошел в палату в 9:14 и вышел в 9:27. Медицинская бригада Тома была в это время на конференции, обсуждая дальнейшее лечение. У двери должен был быть охранник, но по какой-то причине он ушел с поста. До сих пор разбираемся с этим. — Кто он, черт возьми, такой? — пробормотал Хэнк, сосредоточенно уставившись на размытое лицо, половина которого была скрыта за зеленой маской. — Еще не знаем. Вероятно, не убийца, раз не навредил ребенку, но тут точно что-то нечисто. Джеффри решил опубликовать это фото в сети, вдруг кто-то смог бы опознать его, — сказал Бен. — Пойду за кофе, тебе захватить? Андерсон механически кивнул, не отрывая взгляда от изображения. Было в этой фигуре что-то, что было до странного знакомым. Поза? Или глаза? Нет, их едва можно было увидеть. Было что-то еще, но Хэнк не мог уловить это. А затем его осенило. Его руки. Хэнк знал эти руки. Даже смотря на такое зернистое пиксельное изображение, он мог чувствовать их холодные прикосновения к своей коже. «Джеффри решил опубликовать это фото в сети», — голос Бена отдался эхом в голове, и мужчина почувствовал волну паники, зарождающуюся внутри.***
— Привет, Хэнк, — не оборачиваясь сказал Коннор, когда мужчина вошел на кухню, выглядя поглощенным своим занятием — резкой лука, судя по всему. — Что ты, блядь, по-твоему делаешь? — проревел Хэнк. Во время поездки домой ему удалось превратить панику в бурлящую ярость, потому что так он обычно и справлялся с подобными ситуациями. Коннор аккуратно положил нож на столешницу и развернулся к мужчине. — Куриное рагу, — мягко ответил он. — Но если хочешь что-то другое, мы могли бы договориться. Хэнку показалось, что вена на его голове готова была лопнуть от такого безразличия. — Хватит прикидываться, Коннор, — он почти скрипел зубами. — Доктор Уилсон, серьезно? Почему не доктор Хаус сразу? — Мне легче соотнести себя с доктором Уилсоном, — ответил андроид, и Хэнк не был удивлен, что тот выбрал, наверное, самого милого персонажа во всем шоу, постоянно подчищающего косяки друга. Но телевизионные предпочтения Коннора не были сутью разговора. — Я сказал тебе не вмешиваться в расследование, — взорвался он, наконец. Хэнк ожидал, что робот начнет отрицать это, пытаться убедить его, что он не запрещал ему делать конкретно что-то вроде этого, но тот не затруднил себя объяснениями, продолжая смотреть на него спокойным оценивающим взглядом. Мужчина почувствовал, как ярость начинает бушевать с новой силой. — Я думал, я достаточно четко выразился, когда сказал, что не хочу, чтобы ты был частью всего этого. Ты. Не. Компетентен. Для полицейского расследования. Коннор, — многозначительно сказал Хэнк, не уточняя то, для чего он был достаточно компетентен, но, тем не менее, ощущение несказанных слов повисло между ними. Коннор нахмурился и в целом выглядел, как будто хотел поспорить с этим, но сдержал себя в последний момент. Хэнк продолжал: — Когда ты возился с моим компьютером, читая отчеты и сопоставляя улики, я подумал «что за нахер». Но это не выглядело, как будто ты причиняешь кому-то вред, поэтому я закрыл на это глаза. Но этот чертов трюк… Ты понимаешь, в какую передрягу ты меня втянул? Как ты поставил на кон расследование и мою работу? Но, что более важно, свою жизнь? — мужчина услышал, как его голос слегка запнулся. — Я просто поговорил с Томом, вот и все, — спокойно возразил Коннор. — Ты просто… — Хэнку пришлось вдохнуть пару раз, чтобы успокоиться и суметь сказать что-то связное. — Ты впорхнул в больницу в маскировке, каким-то образом отвлек охрану — нет, не говори мне, что ты сделал, я не хочу даже знать об этом — и после этого ты пообщался с жертвой попытки убийства, которая только вышла из комы. Ничего такого, правда? Ты «просто поговорил с Томом», — сказал Хэнк, пародийно завышая голос, но затем его лицо стало более серьезным. — Почему, Коннор? Почему ты сделал это? И давай обойдемся без этого дерьма про «неиспользованные возможности». — Я хотел… — начал Коннор, как тут же оборвал себя. «Андроиды не могут хотеть чего-либо», — пронеслось в голове Хэнка. — В моей программе заложена помощь людям. Я увидел возможность предложить свою помощь и воспользовался ею, — сказал андроид после пары мгновений тишины. Мужчина почувствовал желание сломать что-нибудь, стоило ему услышать это. Ему пришлось вдохнуть еще пару раз, чтобы взять себя под контроль, но в этот раз это не помогло. Он отправился за бутылкой бурбона и стаканом, чувствуя нависающий над ним неодобрительный взгляд Коннора. «Как будто мне не насрать, мистер Я-Был-Запрограммирован-На-Помощь-Людям», — злобно подумал Хэнк, как только сел за стол и налил в стакан золотой жидкости. — Как скажешь, — прорычал он, как только опрокинул в себя напиток. — Но ты наказан, Коннор. Можешь гулять с Сумо, но больше из дома не выходи, понял? Андроид сжато кивнул. — Отлично. А теперь иди сюда и расскажи мне все, что тебе удалось узнать у ребенка, потому что ты оказался единственным, с кем он в итоге поговорил, — его голос звучал раздраженно. Коннор только успел открыть рот, чтобы сказать что-то, как телефон Хэнка завибрировал, и он жестом приказал андроиду подождать, принимая звонок. — Ты смотришь, Хэнк? — спросил голос Фаулера. — Смотрю что? — Переключись на канал 16, — приказал капитан полиции. Мужчина направился в гостиную, чтобы включить телевизор, чувствуя ужас, опускающийся на дно желудка, словно камень. Он был полностью уверен, что что бы он не увидел не было ничем хорошим. Хэнк взял в руки пульт, отдаленно слыша мягкие шаги Коннора, последовавшего за ним из кухни. Вместо привычных новостей экран показывал неизвестного андроида без синтетической кожи, покрытого гладким белым пластиком. — …требуем, чтобы люди осознали андроидов как новый разумный вид, и каждого отдельного андроида как свободную личность, — сказал андроид утешительным, но в то же время решительным голосом. — Дерьмо, — сказал Хэнк сквозь зубы. — Оно самое, — согласился Фаулер, и мужчина вспомнил, что все еще держал телефон у уха. — А теперь тащи свою задницу в башню Стратфорд, пока федералы не забрали у тебя это дело. — Вместе мы сможем жить в мире и построить лучшее будущее для людей и андроидов, — продолжал говорить андроид с белой кожей, но всем, что услышал Хэнк, были революция, гражданская война и кровопролитие, потому что именно так обычно и происходило. Все к тому и вело, но он все еще не замечал этого — или предпочитал не замечать. Он медленно опустил руку, чувствуя себя полностью онемевшим, после чего направился в коридор и начал механически надевать пальто, которое снял совсем недавно. — Пожалуйста, будь осторожен, — тихо сказал Коннор за его спиной, напоминая ему о Меган. Андроид приблизился, чтобы сжать одну из рук Хэнка. Мужчина обернулся и заметил, что брови андроида были сведены в тревоге. «Забавно слышать это от тебя, — хотелось сказать. — Ты только что выполнил самый идиотский трюк за всю историю идиотских трюков и теперь говоришь мне быть осторожным?» Но в конце-концов, Хэнк ничего не сказал, а только ободряюще сжал руку Коннора и вышел из дома.***
Когда мужчина добрался до башни Стратфорд, было слишком поздно. Федералы успели забрать его дело. Он узнал это от низкого темноволосого человека по фамилии Перкинс, который выглядел исключительно счастливым, сообщая ему, что делом занялось Бюро. — В любом случае, вы не подходили для расследования этого дела, — сказал Перкинс снисходительным тоном. — До меня дошла информация, что вы сблизились с врагом. Ваши отношения с домашним андроидом… необычные, если не сказать больше. На секунду Хэнк не мог сделать ничего, кроме как уставиться на этого человека. Офицеры в униформе и штатской одежде сновали мимо них в поисках андроида, который захватил башню всего моментом ранее. Никто не обращал внимания на них, стоящих прямо в центре коридора, и ситуация казалась совершенно сюрреалистичной. — Вы нам здесь не нужны, — произнес Перкинс с фальшивой улыбкой на его тонких губах, поворачиваясь, чтобы пройти мимо Хэнка. — Пидорас по техномальчикам, — шепотом добавил гнусный мужчина, уходя. В тот же момент рука Хэнка сжалась в кулак и встретилась с челюстью Перкинса. Следующим, что он помнил, были три полицейских в униформе, пытающиеся оттащить его от мужчины и заставить его прекратить выбивать все дерьмо из этого сукиного сына, кричащего что-то о сломанном носу и значке Хэнка. Последнего, конечно, отстранили на остаток дня, но это было ничтожно малой платой за то удовлетворение, которое он почувствовал, когда стер самодовольную улыбку с лица этого ушлепка. Хэнк хотел бы, чтобы Гэвин видел это; из всех людей на планете, он бы понял.***
В этот самый момент Гэвин Рид — без ведома Хэнка — был вовлечен в разговор с незнакомцем, который попросил о встрече в баре Джимми — довольно захудалом месте, по мнению Гэвина. Любимая закусочная Хэнка Андерсона, если память ему не изменяла. Все сходится. — Напомни-ка мне еще раз, почему я вообще тебя слушаю, — прорычал он. Этот тип выбрал худшее время из возможных: они были на краю чего-то, что угрожало перерасти в гражданскую войну между людьми и андроидами. Не то чтобы они отложили дело серийного убийцы на дальнюю полку, но не мог бы этот парень придти в участок со своей информацией, как нормальный человек, чтобы сохранить всеобщее время и энергию? Сейчас было совсем неподходящее время для таких игр, вот о чем думал Гэвин. Тем не менее, что-то в голосе мужчины, с которым он общался по телефону, заставило его согласиться на эту встречу, будто они были в старом кино. — Потому что я ваш лучший ключ к решению этого дела, — спокойно повторил мужчина. — Ну так продолжай. Сколько ты хочешь за информацию? — Как я уже сказал, моя цена — участие в операции, ничего больше, — ответил парень. Гэвин нахмурился, чувствуя скептицизм. Тот факт, что мужчина был одет в худи, скрывающее половину лица, никак не прибавлял ему доверия. — А тебе что с этого будет? С опасности, что ли, заводишься? — Это важно? Скажем так, у меня есть личный интерес в закрытии этого дела, — объяснил мужчина, рассеянно проводя пальцами по контуру стакана. Гэвин фыркнул. — Ну, тогда можешь отложить свой интерес, потому что нет ни единого шанса, что мы позволим гражданскому стать частью плана. У нас есть натренированные люди, знаешь ли. Типа, профессионалы. Так что как насчет того, что ты подаришь мне свою информацию как законопослушный гражданин, а потом сядешь на задницу ровно и не будешь мешать нам делать нашу гребаную работу, — сказал Гэвин чуть более снисходительным тоном, чем планировалось, показывая, что ему и правда нужна информация. — Я крайне сомневаюсь, что у вас есть кто-то более подходящий, чем я, — возразил незнакомец. — Более того, никого из вас нельзя… пустить в расход, — тихо завершил он, фокусируясь на чем-то в стороне. — А? — Гэвин все еще не понимал. Мужчина поднял руки и опустил капюшон, открывая свое лицо. «О нет. Только не это дерьмо», — беспомощно подумал Рид, глядя на голубой диод на виске собеседника. Вслух он сказал другое: — Ебать же мой рот. — Прошу прощения, но это не является частью сделки, — ответил Коннор с кривой улыбкой. — Так мы договорились, детектив Рид?