***
Смычок реальности и резкое включение осознанности отозвались лёгким дежавю в памяти. Я здесь уже второй месяц, а второе проникновение чужеродных аликорнов в сон произошло только сейчас. Оглянувшись по сторонам, понимаю, что стою посреди декораций какого-то завода, подчистую слизанного из старых фильмов ужасов. Не успели детали стать более явными, как меня уже протыкают насквозь со звуком работающей бензопилы. Как ни странно, боли не было, что в момент пробития, что тогда, когда цепь начала перемешивать моё фантомное нутро. Превратившись в дымок и улетев с места своей «смерти», я таки увидел, кто мой палач… Самое близкое описание того, что я увидел будет: «А у моего бати руки — бензопилы!». Причём не только руки… Этот Эш, дважды инвалид, ещё и имел вросшее в голову двухствольное ружьё. Хотя не было понятно, как он повернул её в мою сторону и выстрелил. На тёмно-серой голове со слишком натянутой кожей не было ничего кроме самого ружья и зубастого рта. Без какого-либо намёка на глаза и уши. Когда он уже делал во мне четвёртое пулевое отверстие размером с яблоко, я силой мысли вырвал и согнул металлический мостик под ним, сковав того. Он пробовал разрезать металлические прутья, но без толку. Когда я хотел поднять огромный резервуар и просто раздавить его, почувствовал, что принцесса ночи уже рядом. — Доброй ночи, принцесса Луна, — повернулся я в её сторону, отложив цистерну и поклонившись. — Чем я обязан вашему визиту? Через несколько секунд аликорн вышла из-за поворота и немного удивлённо посмотрела на меня. Узнать что-то более подробно не мог, ибо здесь не было эмоционального фона, который я ощутил бы. — И мы тебя приветствуем, Григорий из рода людей! — со знакомой громкостью ответила она «кантерлотским гласом». — Мы прибыли сюда, чтобы прогнать из твоего сна кошмар и принести покой, — но бросив взгляд на скованного в металл монстра, добавила: — Но как мы можем созерцать, наша помощь тут не понадобилась. — Да, принцесса, я как раз хотел с ним покончить, — сказал я, пожелав, чтобы дуло ружья завязалось в узел, когда оно вырвало голову из металлических объятий. Всё же подняв цистерну, я без задней мысли с силой опустил её на этого «батю». Когда монстр был раздавлен в фарш, я почувствовал чувство насыщения, словно только что поглотил чьи-то эмоции. Но сам негатив был какой-то… Будто вода — ни вкуса ни окраса, просто ничего, кроме самого факта. Быстро придя в себя, я щёлкнул пальцами, стирая окружающие декорации и создавая гостевую комнату. Получилась такая же, как и у солнечной принцессы, за исключением отсутствия рабочего угла, а также раскрашенной в синий цвет ночной аликорны. — Желаете чего-нибудь выпить? — закончив перестройку и повернувшись к Луне, предложил я. — Мы изволим чай, — немного помедлив, ответила принцесса, в этот раз уже без перегрузки голоса. Такая манера общения навевает некоторую ностальгию. Без лишних промедлений на столе материализовался чайный сервиз из небольших клубков дыма. Рядом появилась вазочка с печеньем и вафлями. Ну а себе я создал банку пива. Правда, немного подумав, что этот несомненно прекрасный напиток не подходит к данной обстановке, заменил его на бутылку коньяка. Раскошелился бы и на столетний виски, но какой смысл менять обёртку, если я не знаю его вкуса. И вот мы сидим друг напротив друга. Луна аристократически и отрешённо потягивает чай, а я в это время стараюсь насладиться алкоголем. Пробую, потому что сон не передаёт все ощущения благородного напитка. Да и отсутствует процесс постепенного опьянения, что влечёт за собой отсутствие приятной стадии лёгкого охмеления. Но что есть, то есть, в ближайшее время я не смогу позволить себе и этого. — Давно ты можешь с такой лёгкостью контролировать свои сны? — глядя в чашку, прервала тишину она. — Нет, не так давно, — помешал я в стакане недопитую жидкость, после чего одним глотком опустошил его. — Правда, это происходит только тогда, когда вы появляетесь здесь. — Тогда понятно, почему ты не избавился от кошмара сразу, — таки долив себе чаю, она перевела взгляд на меня. — Но всё же удивительно, что ты сразу смог так легко дать отпор. — А что в этом сложного? — я приподнял бровь, — Когда понимаешь, что всё вокруг — это декорации, которые породил твой разум. И всё здесь существует только из-за того, что ты в это веришь. Несложно вернуть контроль и стереть порождённого твоей фантазией монстра, — это моё заявление несколько удивило принцессу. — Довольно интересная теория, правда, есть в ней одна ошибка, — её рог засветился, а на столе появилась маленькая прозрачная фигурка моего кошмара, внутри которой был маленький каплевидный огонь, раскрашенный под ночное небо. — Кошмары, хоть и принимают разные формы в зависимости от жертвы, но отнюдь не являются частью сна. Они отрицательные сущности, которые появляются в мире Грёз и паразитируют во снах пони, подпитывая их страхи. О, конкуренты… А хотя, если они действуют только во снах, то конкуренции никакой и нет. Тогда понятно, откуда ощущение насыщения. Надо будет взять на заметку, возможно, подвернётся способ самостоятельно входить в осознанный сон и заманивать кошмаров для подпитки. — Да, пони могут дать им отпор, но в основном путём преодоления страха в реальности и в крайне редких случаях — напрямую, — окончила небольшой экскурс принцесса ночи. — Интересно, — кратко ответил я, после чего наполнил стакан и продолжил. — И вы каждому, кому помогаете, рассказываете это? — что-то дурно пахнет эта ситуация, примерно как попытка «дружбы» Селестии. — Нет. Мы всего лишь ответили на заданный тобою вопрос. — после пары секунд паузы ответила она. Блин, я слишком много полагаюсь на фон, из-за чего сейчас моя легенда о мимике пони стоит на тонком льду. — В таком случае благодарю за то, что уделили мне время, — встал я с диванчика, на котором сидел, и слегка поклонился. — Это всего лишь моя обязанность как принцессы ночи, — величественно сказала она, после чего в несколько взмахов крыльев вылетела задом из окон, исчезнув в лунном сиянии. Что ж, пора и мне закругляться. Ещё немного поэкспериментировав с окружающими декорациями, я прервал сознательный сон, провалившись во тьму без сновидений.***
И так, следующая неделя прошла без особых событий. Дни шли, наряды сменялись нарядами, а рутина разбавлялась редкими играми в настолки по вечерам. Время от времени представлялась возможность заглянуть в библиотеку Ноледжа. Его неслабо удивил тот факт, что моих волос тоже коснулась седина. Я же выкрутился, сказав, что, когда путешествовал, наткнулся на Большую Медведицу, из-за чего испугался до поседения. Хорошо, что я прочитал о ней в бестиарии. Выходит, всё же не галлюцинации я тогда видел. Удивляюсь, как эта громадина меня не заметила и не сожрала. По вечерам мы сидели в библиотеке и рассказывали каждый своё. Пожилой пегас поведывал о семье, молодости, иногда даже раскошеливался на разнообразные истории из жизни. Я же по большей части рассказывал о забавных и весёлых моментах из своей жизни. Правда, их было немного, поэтому иногда добавлял маленькие клочки жизни оригинала. Но, если посмотреть правде в глаза, то я был больше слушателем, чем рассказчиком или собеседником. Я внимательно, ловя каждое слово, внимал его рассказы, не смея перебивать. Он же был только рад такому раскладу действий, хотя и не говорил об этом вслух. Единственное, что нас прерывало в такие вечера и сигнализировало, что пора расходиться, это догоревшая свеча, при свете которой мы сидели. Но разбредались мы оба довольными, что не могло не радовать. Мои поиски подработки закономерно оканчивались провалом. Единственные две работы, которые могли бы принимать рабочих на ночную смену, это железнодорожная станция и кафе пончиков «Джо». Первые были бы и рады кого-нибудь нанять, но не меня. Причиной послужила разница в физической силе между мной и пони — я действительно был слабее этих магических существ. Да и разгрузить вагон — это ещё полдела, надо также гружёную телегу тащить своими силами, что, увы, я не мог делать с требуемой скоростью. Инкурсио с этим помогал слабо, потому что он хоть и делал меня куда сильнее, но при этом я быстро выдыхался. Владелец кафе Джо отказал принять на работу из-за моей репутации, которая могла бы увлечь за собой на дно и его бизнес. В результате я остался у разбитого корыта, продолжая искать способы заработка. — Чего застыл? — отвлёк меня голос напарника. — Бери его и на помойку, нам ещё нужно новое корыто на складе получить и принести сюда. — А. Да, хорошо.***
И вот я снова перед этой дверью. Взгляд в который раз скользит по золотой табличке с выгравированной на ней надписью : «Шайнинг Армор — капитан королевской гвардии». Сколько раз я был здесь? Десятки? Сотни? Я не знаю. В который раз собираюсь с духом. Наконец, поднимаю копыто и делаю несколько едва слышных ударов. Вот же ж сено, слишком тихо. Надо будет ещё раз постучаться, но громче. — Входите, — раздалось из-за двери, когда я поднял копыто для повторного стука. Поджав уши, я таки толкаю дверь и захожу в кабинет. Внутри царила обстановка тотального порядка. Слева были металлические ящики для папок, правая же стена была отведена исключительно для флага Эквестрии и ничего более. В конце кабинета стоял массивный стол, за которым сидел сам капитан гвардии. Слева от него стояла аккуратная пирамидка свитков, а справа — два ящика для других бумаг, одну из которых в он читал в данный момент. Когда я подошёл ближе, он оторвался от бумаги и перевёл взгляд на меня, отчего я сразу встал в стойку. — Что-то хотел? — на это я только молча достал из-под крыла заготовленную заранее бумагу и положил на стол перед ним. Он же, быстро пробежавшись по первым строчкам, вздрогнул и потёр копытом глаза. — Варден… В который раз повторяю, я не могу принять этот запрос, — усталым голосом произнёс Шайнинг. — Но сэр, в больнице не хватает препаратов из растений из той рощи, — возразил я, продолжая гнуть свою линию, — А присылающих из других городов в случае необходимости может не хватить и… — меня прервал гулкий удар копытом по столу. — Рядовой! — рявкнул капитан, после чего вполголоса продолжил: — Хватит мне сеном уши забивать! Практически всего хватает с запасом! — сжался под грузом его взгляда и слов я. Заметив это, он немного смягчился и выдохнул. — Я знаю, о каком растении ты говоришь. Но пойми, мантикоры, что завелись в той роще, это не одна и не две особи, там целое семейство, которое не так давно обзавелось потомством. Любой ступающий туда будет расценен как угроза, которую они постараются ликвидировать. — Но сэр, всё же недостающее лекарство нужно здесь и сейчас, а не то... — в который раз пытаюсь убедить его, но он перебивает. — Знаю-знаю, твоей жене нужно лекарство от рака, и оно уже в пути, я лично контролировал, чтобы больница их заказала. — Когда их доставят, уже может быть поздно! — слегка повысил голос я от нахлынувших чувств. — Держи себя в копытах, рядовой! Я не могу послать группу зачистки на верную смерть ради одного пони! Ты слишком многого просишь, — последние слова он произнёс с сочувствием: — Остается только надеяться и ждать. Я хотел высказаться, хотел продолжить его убеждать, хотел наорать на него! Но понимал, что единорог прав. И этот факт разрывал сердце на куски. Хотелось плакать и кричать от отчаяния, только понимание того, что это не поможет, останавливало меня. — Вот рапорт на твой внеплановый отпуск. — сказал Шайнинг, пролевитировав мне бумагу. — Это меньшее, что я могу сделать. Проведи это время с ней. Безразлично взяв бумагу, я вышел, угрюмо опустив голову. Действительно, ничего не остается, только ждать и надеяться…***
Всё-таки мне удалось найти заработок. Платили, правда, немного, но это хотя б что-нибудь по сравнению с ничем. Меня точно надули с зарплатой, но всё же лучше, чем ничего. А нанял местный ювелир. Изначально он искал минотавра на эту вакансию, но ни один из них не отзывался. Меня же наняли только за сходство моих рук с их лапами, ну и из-за того, что я не буду жрать товар, как драконы. По его словам, подошли бы и грифоны, но он боялся, что они будут его обворовывать. Моё дело было в деликатном инкрустировании готовых камней в различные украшения. Работа муторная, но не настолько, как для пони. Даже единорогам сложно точно и ровно вставить камень, чувствительность телекинеза слишком мала. Если сравнивать, то это как продеть нить в иглу, держа их плоскогубцами на вытянутых руках. В принципе, возможно, но помучиться придётся знатно. А главное в этой работе то, что я могу заниматься ею по вечерам и иногда ночью. Подозреваю, что если бы я просто продал камни, которые инкрустирую, то заработал бы раз в десять больше, но я стараюсь не думать об этом. А между тем, я понемногу занимался собой. Наращивал утраченное мясо на кости, штурмовал теоретическую матчасть столярного ремесла. Да, мне потом понадобятся инструменты и материалы, чтобы набить руку, а полученные знания только ускорят практический опыт, уменьшив количество ошибок. Эта канитель забирала почти все силы, но я не переставал стараться. Каждый раз, когда возникало желание отложить что-нибудь из этого на потом, я заставлял себя продолжать, отгоняя подобные мысли. Это был мой вклад в будущее. И я не собирался его профукать, потратив такой шанс в никуда. Думаю, так себя мотивировали и миллионеры, поднявшиеся из трущоб. В результате, в таком режиме я проработал аж до недельного выходного. Переодевшись, собрав сумку и докупив вещей первой необходимости, я отправился в путь. На этот раз провожали меня с ленивым интересом. Правда, советом принцессы, проехаться на поезде я не воспользовался, жаба душила за каждую потраченную монету. Хотя я не жаловался. Дорога преодолевалась постепенно, кожу приятно согревало осеннее солнце. Прохладный ветер заставлял слегка поёживаться. А самое главное то, что было тихо. Совсем тихо. Только я, и больше ни души на целые километры. После шумной столицы самое то, чтобы расслабиться и насладиться каждым мгновением. Когда я дошёл до половины дороги, оставалось немного до полудня. Дойдя до перекрёстка, я решил не проверять свою дырявую память и достал карту, чтобы свериться, в правильном ли направлении иду. Посмотрев на указатель, я нахмурился и снова заглянул в карту. На указатель, на карту, на указатель, снова на карту, я около минуты переводил взгляд с одного предмета на другой... — Что-то я ничего не понимаю, а где мой перекрёсток? — пробормотал я в пустоту. Мне понадобилось минут десять, чтобы понять, что я не туда свернул и что это совсем другой перекресток. Настроение не сильно, но было подпорчено. Ускорив шаг, я вернулся назад. Дойдя до нужного перекрёстка, я обнаружил, что уже наступил полдень. Я бы сразу пошёл дальше, правда, заметив чуть дальше на обочине фургончик, решил дойти до него и устроить привал. Дойдя и рассмотрев фургончик поближе, мне показалось, что я его раньше видел. Но как только взгляд упал на вывеску с магической палочкой, я таки узнал в нём жилище на колесах одной фокусницы. Сама же хозяйка вскоре вышла из кустов, держа телекинезом маленькую размером, примерно с саперную, лопату и рулон туалетной бумаги. Заметив меня, она резко замерла с широко открытыми глазами. — Давно не виделись, мисс Великая и Могущественная, — с полуулыбкой сказал я, на что она только поморщилась, а в ментальном фоне появилось омерзение. — Если ты хочешь поиздеваться над Трикси, то проваливай! — грубо сказала она, пройдя мимо меня, яро шагая, и открыла дверцу фургончика. Она меня не узнала? Хотя это и не удивительно, в прошлый раз я был в другом образе. Попробуем познакомиться заново. — А из-за чего я должен издеваться? — и глаза такие большие-большие. — Потому что Трикси — «Хвастунишка», «Лгунья» и «Зазнайка»! — покривилась она, после чего с силой закинула вещи внутрь и хлопнула дверью, которая аж заскрипела. — А если ты думаешь, что сможешь использовать Трикси, чтобы потом посмеяться, то очень сильно ошибаешься! — она грозно посмотрела на меня, после чего развернулась и направилась к переду фургончика. — И зачем мне это делать? — выдержав лёгкую паузу, спросил я, пройдя за ней следом. — Трикси не знает, можешь порадовать своё эго! — на этих словах её на мгновение проняла печаль, которая тут же исчезла, как капля воды на горячей сковородке. — Ну, я лишь хотел преодолеть часть пути в компании, — всё ещё спокойно ответил я, не выражая ни грамма ответной агрессии, — Если бы я хотел потрепать себе нервы ссорой, то стал бы ворчать, как старый дед, о том, какие пони никудышные, отвратительные и вообще не торт, — покривился я. Но та только фыркнула, после чего магией запрягла себя и тронулась с места. В прошлый раз я не обратил внимания, но она, к удивлению, довольно сильна физически. Тащить целый фургон, плюс, наверняка и всё оборудование, которое, скорее всего, совсем не лёгкое. Не мал подвиг для одной единорожки, которая при этом не пользуется магией. Хотя… Кто мешал ей зачаровать фургончик на уменьшение веса? Её метка вроде ж с магией связана. Стоп, у неё же талант фокусницы! То есть фальшивой магии, вроде иллюзий. Тогда всё упирается только в её силу. — Хватит смотреть на круп Трикси! — вывел меня из раздумий недовольный голос фокусницы. А я поймал себя на том, что неотрывно смотрю на её метку. И только в последний момент я успеваю отвести взгляд, пока он не скользнул туда, куда не надо. — Ой, извини, просто удивляет, как ты можешь одна тащить весь этот фургончик, — перевёл я взгляд на лицо единорожки, на котором появился румянец. Здесь я сам не мог понять, от чего больше: от стыда или от злости. — Трикси великая и могущественная во всех смыслах! — как само собой разумеющееся сказала она, но в следующий момент поникла. — Но всё же, насколько я помню, единороги самые слабые физически среди трех рас, — притворившись, что не заметил это, продолжил я. — Поэтому меня и удивила такая неожиданная сила без капли магии. — Не то чтобы магии совсем не было, — незаметно для себя уже спокойно ответила единорожка, — Фургон зачарован кристаллами на слабое облегчение веса, — мотнула она головой назад, — Так что большая часть веса всё равно на Трикси. Это не как с прошлым фургоном… — грустно отвела взгляд она. — А что с ним произошло? — поинтересовался я. — Не твоё клоповое дело! — тут же завелась она, но остыла, наткнувшись на моё изумленное лицо. — Я не хочу об этом говорить… — Ну, дело твоё, — сказал я, после чего наступила тишина. Правда, продлилась она не очень долго, потому что через десяток секунд у единорожки будто вопросительный знак над головой загорелся. — Стоп, так ты не будешь расспрашивать о прошлом Трикси? — А зачем? — с нотками пофигизма, ответил я вопросом на вопрос. — Ты взрослая кобылка, и если не хочешь о чём-то говорить, то это сугубо твое дело. Я тебе вообще никто, так что имеешь на это полное право, — вот, кажется, обычные слова, а эффект всегда поражает. Эта простая истина всегда взрывала мозг всем. Вот и сейчас единорожка тихо шла с пустым взглядом, не разбирая дороги. Кажется, даже тяжёлый фургон ничуть не волновал её. Пони хоть и не очень любознательны, но крайне социальны. Поэтому, если кто-нибудь зацепится за тему, которую ты не хочешь вспоминать, то постараются об этом поговорить. В результате это редко заканчивается чем-то хорошим. И вот такая позиция «не хочешь — не говори» у них вызывает диссонанс. — Так, если ты фокусница, то у тебя есть специфические заклинания или всё же обычный набор единорога? — через некоторое время спросил я, чтобы вывести Трикси из транса. — А? Что? — мотнув головой, она немного рассеяно посмотрела на меня. — Не то чтобы. Из необычной магии, в основном иллюзии. Артефакторикой тоже занимаюсь, но слабо, так, по верхам немного набрала. — В принципе, логично, — почесал щетину я. — Думаю, некоторый реквизит требует обслуживания. — Да и сэкономить пару лишних битов на создании нового тоже не помешало бы, — добавила она. — Ты создаёшь его сама? — по правде говоря, это меня удивило. — Закупаюсь, правда, материалами, но в остальном всю работу выполняю я, — не заметив моего удивления, будто в этом ничего такого, говорит она. — Практически всё, что у меня есть, я сделала сама. Даже фургон строила и модернизировала под свои нужды. — Да ты у нас прямо кладезь талантов! — с уважением сказал я, даже похлопав. — Как тебе сказать… — уже хотела отмахнуться она, но, поняв мои слова, осеклась. — То есть… На то Трикси и великая! — гордо задрала нос она. И в этих словах не было той тени гордыни, напротив, самая настоящая гордость за то, что её успехи оценили. — Да и ты как-то не похож на великого и ужасающего «Кантерлотского человека», — уже дружелюбно обведя меня взглядом, констатировала она. — Не обращай внимания на газеты, они в основном выворачивают правду для сенсаций, — с легкой улыбкой сказал я. — Просто неудачный первый месяц службы и много толп нагих туристов. — Всего-навсего? — с долей скепсиса произнесла она. — Не похоже, что ты так раним. — Действительно, я не столь раним. Да, у меня тоже есть темы, которые сильно раздражают, но к тому случаю это не относится, — спокойно ответил я, увидев в пределах видимости целеуказатель. — Там большее дело в постепенном росте интереса к моей персоне и таком же падении… М-м-м… Скажем так, меня постепенно начали занижать, пока не дошли до уровня едва разумного животного на привязи в цирке. — Действительно? — с тонной скепсиса она посмотрела на меня. — А как назвать то, что передо мной махали едой, бросали её мне в ноги и пародировали обезьяну, в попытках, что я это повторю? — хоть я и улыбался, но это ни чуть не убавило степени шока, что почти моментально обрушился на Трикси. Она остановилась, вытаращив глаза на меня. Я только достал заготовленную прямоугольную бумажку и баночку с табаком и начал крутить сигарету. — Как принцесса Селестия могла допустить такое!? — вполголоса донеслось до меня. — Ей тоже пришлось нелегко в те дни, — я сунул самокрутку в зубы и достал пластинку спичек, выломав одну. — Столько аудиенций, столько недосыпов… Просто не осталось сил, чтобы заметить такую «незначительную» проблему. Винить её не стану, она тогда почти сгорала от ненужной работы. Кажется, я ляпнул лишнего… Ибо к указателю мы шли в полной тишине. По ощущениям, я сломал ей кусочек картины мира. И, кажется, даже понимаю какой. Селестию, а точнее её образ полу-богини. Это не удивительно, а даже логично, ибо в головах пони она этакий дух, наблюдающий и оберегающий всех в стране. К тому же вера в это, если и не абсолютная, то очень сильная. А здесь оказывается, что она не заметила проблему под самим носом. Правда, я смягчил удар, сказав о дикой усталости, но от этого уровень силы её потрясения не изменился. На подходе к городку мы так и разошлись. Я направился прямо в гнездо хранителей элементов, а фокусница, в свою очередь, пошла в обход городка. — Так, заскочил и выскочил, не задерживаться больше часа! — сказал я сам себе, нашарив в рюкзаке мешочек с уже высчитанной суммой. — Такс, дом этой пегаски был где-то… — Но не успел я договорить, как на меня что-то упало, моментально сбив с ног. — Ой, извините… — послышался девичий голос надо мной. Когда я всё же снял с себя виновницу и немного оклемался, оказалось, что это была нужная мне серая пегаска с раскосыми глазами. Она была одета в синий верх почтовой формы, а через плечо висела коричневая сумка. — Может, управлюсь и за пол часа...